CC BY
24
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
И.Е. Евсеев
Рукописное
предание славянской Библии
Опубликовано:
Христианское чтение. 1911. № 5-6. С. 644-660.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Рукописное преданіе славянской Библіи*).
?ТОРАЯ меньшая группа славянскихъ библейскихъ списковъ состоитъ изъ ряда толковыхъ, т. е. библейскихъ текстовъ съ толкованіями, и сплошныхъ текстовъ безъ Т толкованій. Такихъ списковъ имѣется свыше 700. По I происхожденію эта группа далеко не однородна: она составлялась изъ разновременныхъ переводовъ, въ ея образованіи принимали участіе разныя лица, опиравшіяся на различные греческіе оригиналы. Въ общемъ, слѣдовательно, эта группа объединяется нами только условно, въ противовѣсъ цѣльной, опредѣленной богослужебной группѣ, какъ группа разносоставная, четья. Основной ея характеръ въ нашей группировкѣ — это сборный, не органически цѣльный составъ ея текста, и назначеніе ея для частнаго, учительнаго или келейнаго, а не оффиціально-богослужебнаго употребленія. Въ виду постоянно раздѣльнаго въ исторіи существованія этихъ двухъ опредѣленныхъ группъ—богослужебной и четьей— и въ виду несомнѣнно рѣзкихъ указанныхъ внутреннихъ отличій ихъ между собой, условное сведеніе различныхъ историческихъ подраздѣленій этихъ группъ въ большіе отдѣлы, думаемъ, не составитъ методической ошибки.
Литературная исторія этого направленія въ подробностяхъ не разработана. Начало этого ряда переводовъ восходитъ къ IX—X в., ко времени болгарскаго царя Симеона, когда были переведены многіе сплошные библейскіе тексты и тексты съ толкованіями, — при томъ не съ господствовавшаго тогда лу-кіановскаго текста, а съ исихіевскаго—александрійскаго, какъ
*) Окончаніе. См. апрѣль'.
установлено это для нѣкоторыхъ библейскихъ книгъ. Переводы эти совершались на основѣ начальнаго меоодіевскаго текста, такимъ образомъ чтеніе новаго перевода Симеоновскихъ редакторовъ становилось всегда вторичнымъ наслоеніемъ на готовой уже почвѣ, создавало типъ не чистаго, а смѣшаннаго текста.
Далѣе идетъ безпрерывная эпоха господства и развитія этихъ четьихъ текстовъ въ домашнемъ, или келейномъ употребленіи. Были въ этой длинной исторіи отдѣльныя времена, когда дѣятельность редакторовъ эклектиковъ проявлялась особенно усиленно, это XIV—XV в. на Аѳонѣ, въ Болгаріи— при патріархѣ Евѳиміи, и Сербіи, когда исправлялись прежніе переводы и изготовлялись новые (въ 1412 г. хиландар-скій инокъ Гавріилъ перевелъ книгу Іова съ толкованіями Олимпіодора, на мѣсто прежняго неудовлетворительнаго перевода, см. ркп. Московск. Синод. библ. А» 63; къ тому же времени относятся книги Царствъ въ переводѣ 1416 г. и др.). Новаго содержанія по сравненію съ предшествующимъ періодомъ справа этого времени не дала, потому что она велась въ томъ же эклектическомъ направленіи, по такимъ же случайнымъ смѣшаннымъ оригиналамъ. Наивысшей ступени развитія достигъ библейскій эклектизмъ на славянской почвѣ въ концѣ XV в. въ извѣстной редакторской дѣятельности новгородскаго архіепископа Геннадія. Сборный составъ четьихъ переводовъ съ греческаго былъ имъ восполненъ въ составленной имъ полной славянской Библіи совершенно чуждыми элементами—переводами съ латинской Вульгаты. Въ связи и главнымъ образомъ подъ вліяніемъ этого новаго пріема въ области упорядоченія библейскихъ текстовъ въ послѣдующей и одновременной съ Геннадіемъ исторіи Библіи можно наблюдать еще болѣе свободное и расширенное пользованіе посторонними вспомогательными средствами для исправленія и улучшенія славянскаго библейскаго перевода. Явилось много разныхъ справъ переводовъ: свѣрки съ нѣмецкой, польской Библіей, новые переводы съ чешскаго (Пѣснь Пѣсней), греческаго текста (Максимъ Грекъ), съ латинскаго (толкованія Григорія Двоеслова на Пѣснь Пѣсней 1672 г., ркн. Кіевскаго Софійскаго собора JV» 132, Іова до 1691 г., К. Соф. с. № 144).
Правда, всѣ эти работы по тексту славянской Библіи были дѣломъ частнаго почина, вызывались соображеніями литера-
турными. національными, просвѣтительными и, кажется, не стояли въ связи съ дѣятельностью церкви. Возлагать за нихъ отвѣтственность на церковь. повидимом.ѵ, нельзя. Но і'олоса церкви въ лицѣ ея оффиціальнаго представительства мы вообще въ этой области — въ области текстовъ не церковныхъ, четьихъ, не слышимъ на всемъ протяженіи многовѣковой исторіи. Лишь изрѣдка и робко мелькаетъ предъ пами голосъ отдаленныхъ соборовъ IV в. въ видѣ списка истинпыхъ и ложныхъ книгъ, но самое появленіе его въ лишенныхъ всякаго авторитета частныхъ сборникахъ, въ пригодной только личному почину литературной обстановкѣ и формѣ, говоритъ за то, что здѣсь мы имѣемъ дѣло съ благороднымъ порывомъ частнаго ревнителя истины, а не рѣшенія церкви. Не богослужебныя, четьи священныя книги, такимъ образомъ, и зародились и развились на славянской почвѣ въ области не церковнаго, а только частнаго о нихъ попеченія. Этимъ объясняется выгодная ихъ сторона—литературное разнообразіе, богатство языка и литературныхъ наслоеній. Въ этомъ же коренится и непоправимая ихъ слабость • въ видѣ случайной, сшитой на живую нитку, литературно-библейской амальгамы. Церковная власть въ историческомъ созданіи этой амальгамы не повинна, но въ закрѣпленіи за нею въ послѣдній 3 вѣка исключительнаго права на титулъ и роль славянской Библіи русская церковь, въ лицѣ московскихъ патріарховъ и затѣмъ Св. Синода, приняла самое видное участіе. Когда въ періодъ расцвѣта московскаго могущества, въ XYII в., церковная власть, въ лицѣ московскаго патріарха, задумала взять въ свои руки, на ряду съ другими сторонами церковнаго просвѣщенія и учительства, изданіе славянской Библіи, то, по слабости своихъ силъ для надлежащаго осуществленія этой задачи, она была вынуждена ограничиться однимъ только санкціонированіемъ и изданіемъ отъ своего имени этой сложившейся путемъ многовѣковой и разнообразной по качеству наслоенія славянской Библіи, Первое, снабженное церковнымъ авторитетомъ, московское изданіе славянской Библіи 1663 г. было почти точнымъ воспроизведеніемъ частнаго изданія князя К. К. Острожскаго 1581 г., основаннаго въ свою очередь на частномъ же предпріятіи архіеп. новгородскаго Геннадія 1492—1499 г. *). От- 9
9 Трудъ архіеп. Геннадія по составленію Библіи относится обычно кЪ 1499 г. Несомнѣнно онъ начатъ былъ имъ раньше. Переводы съ ла-
Крытое признаніе со стороны московской церковной власти этой народной Библіи, въ видѣ свода архіепископа Геннадія 1499 г., своимъ церковнымъ текстомъ узаконило и упрочило практиковавшійся до того времени въ частномъ обиходѣ упрощенный обще - литературный пріемъ въ дѣлѣ провѣрки и исправленія библейскаго текста. Вмѣсто частныхъ ревнителей истины, теперь уже сама церковь при исправленіи текста славянской Библіи пользуется безъ всякой системы тѣми средствами, которыя ближе другихъ оказываются доступными подъ рукою. Въ такомъ духѣ велись всѣ справы XYIII в., подъ вліяніемъ которыхъ выработанъ и сакціонированъ современный видъ печатной славянской Библіи. Церковь освятила своимъ священнымъ знаменемъ почтенный трудъ разновременныхъ поколѣній, оказала несомнѣнную услугу дѣлу религіознаго просвѣщенія, но слишкомъ переоцѣнила достоинство этого труда своимъ признаніемъ его въ качествѣ единственнаго полноцѣннаго выразителя на славянскомъ языкѣ библейской истины. О своемъ исконномъ восточно-православномъ текстѣ Библіи она чрезъ это признаніе окончательно забыла и скоро послѣ московскаго изданія 1663 г. стала вытѣснять и окончательно вытѣснила церковный текстъ Библіи изъ богослужебныхъ книгъ *). а въ началѣ XIX в. голосами нѣкоторыхъ
тинекаго текста извѣстны въ ркп. Солов. библ. .N" 134, относящейся къ 1492 г., пріѣздъ къ Гепнадію доминиканца Веніамина—главнаго дѣятеля въ переводѣ и составленіи Библіи—состоялся не позднѣе 1491 г.
Ч Послѣ изданія Библіи 1663 г., только въ изданіи Тріоди 1672 г. церковныя библейскія'чтенія (париміи) удержаны по древнему типу. Въ слѣдующихъ изданіяхъ Тріоди 1704, 1707, 1710, 1717, 1724, 1731, 1742, 1745 и 1748 г. отъ древняго типа дѣлаются измѣненія въ этихъ париміяхъ подъ вліяніемъ изданія Библіи 1663 г. Въ 1748 г. о замѣченныхъ разностяхъ между пнримійнымъ текстомъ и библейнымъ въ Св. Синодѣ было возбуждено особое дѣло. Справщики московской типографіи, на вопросъ Синода о причинѣ указанныхъ разностей, не могли дать никакого отвѣта. Опредѣленіе Синода по этому дѣлу—подъ вліяніемъ такой справки— состоялось 28 октября 1769 года въ томъ смыслѣ, чтобы паримійный текстъ въ Тріоди согласовать съ текстомъ исправленной, елизаветинской Библіи... Этимъ опредѣленіемъ русская церковная власть окончательно похоронила исконный церковный текстъ. Такой взглядъ на дѣло продолжается въ Св. Синодѣ и до нашихъ дней. Укажемъ два синодальныхъ документа за послѣдніе годы. Въ руководственныхъ указаніяхъ, преподанныхъ Св. Синодомъ Коммиссіи по исправленію богослужебныхъ книгъ въ опредѣленіи Синода И—18 декабря 1908 г. за №8969, по поводу исправленія славянскаго текста книги „Тріодь Постная“, гово-
своихъ представителей, какъ мы упоминали, пыталась даже оффиціально провозласить принятый разносоставный эклектическій текстъ единственнымъ и полнымъ выраженіемъ своего библейскаго исповѣданія.
Итакъ, въ общей массѣ 4.000 рукописей XI — XYII вв. славянскаго библейскаго текста мы находимъ двѣ главныхъ разновидности, неодинаковыя по происхожденію, составу и библейской цѣнности. Въ первой—въ славянскомъ переводѣ восточно-православной Вульгаты—мы видимъ воспроизведеніе твердо кристаллизовавшагося, цѣльнаго пониманія греческаго библейскаго текста LXX, принятаго вт свое время антіохійско-константинопольскою церковію и переданнаго по преданію, въ знаменательный моментъ славянскаго просвѣщенія, славянскому міру свв. солунскими братьями—Кирилломъ и Меѳодіемъ. Это драгоцѣнный алмазъ чистой воды, незамѣнимый по своей цѣльности, исторической опредѣленности и по авторитетному признанію его церковнаго достоинства значительною частью восточной церкви. По странному капризу судьбы, эти * 30
рится: „не касаясь пока общаго вопроса о сравнительномъ достоинствъ библейскаго славянскаго текста синодальнаго и находящагося въ богослужебныхъ книгахъ, предложить Коммиссіи исправить библейскій текстъ богослужебныхъ книгъ такъ, какъ онъ есть, сличивъ его лишь съ богослужебными текстами греческими (?) и старопечатными“ (§ 4).
30 апрѣля 1909 г. въ Св. Синодѣ состоялось новое опредѣленіе за № 3788 но поводу вторичнаго запроса Ііоммиссіи чрезъ представленіе ея предсѣдателя, архіепископа финляндскаго Сергія отъ 18 апрѣля 1909 г., № 459. Коммиссія просила, въ ряду другихъ вопросовъ, указанія Св. Синода: „возвратить ли въ Тріодь прежнюю богослужебную редакцію на-риміЙнаго текста, что поставило бы нашу Тріодь въ полное согласіе и съ греческими и старопечатными книгами и что было бы соотвѣтственно современному нерѣшенному еще положенію вопроса о сравнительномъ достоинствѣ той или другой редакціи; или же Комиссія должна примириться съ фактомъ уже состоявшейся замѣны прежняго текста библей-нымъ“. Св. Синодъ въ указанномъ опредѣленіи за Л<> 3788 постановляетъ: по вопросу „не слѣдуетъ ли возвратить въ Постную Тріодь прежнюю богослужебную редакцію паримійнаго текста... Св. Синодъ не находитъ достаточныхъ основаній къ замѣнѣ принятаго нынѣ въ Тріоди Постной паримійнаго текста древнею редакціею его“ (дѣло о рукописяхъ протоіерея Димитрія Мегорскаго, содержащихъ замѣчанія по сличенію славянскаго и греческаго текстовъ книги Тріодь Постная. Началось 1906 г. По 1 столу VI' отдѣленія). Ничѣмъ не обоснованное синодальное постановленіе 1769 г. чрезъ 140 лѣтъ создало столь авторитетную традицію, что Св. Синодъ не нашелъ нужнымъ подвергнуть ее разсмотрѣнію.
драгоцѣнное достояніе нашей славянской восточно-православной церкви, завѣтъ ея свв. устроителей, забытъ нашею церковію и замѣненъ другою разновидностью.
Эта вторая разновидность представляетъ искусственное соединеніе въ одномъ составѣ разновременныхъ славянскихъ переводовъ, собранныхъ по частному почину и для домашнихъ учительныхъ потребностей съ самыхъ разнообразныхъ .оригиналовъ. Какъ мозаика, она блещетъ переливами всѣхъ цвѣтовъ радуги и является несомнѣнно цѣннымъ памятникомъ нашего историческаго церковно-библейскаго самознанія разныхъ вѣковъ отъ XI до XVII в. включительно. Но библейское значеніе этой разновидности въ значительной мѣрѣ подрывается ея случайнымъ, не органическимъ происхожденіемъ, отсутствіемъ за нею церковной или какой-либо другой опредѣленной исторической санкціи, хотя отдѣльныя составныя части могутъ имѣть и надлежащее библейское значеніе, покамѣстъ, намъ недостаточно ясное. Историческая судьба была болѣе чѣмъ благосклонна къ этой группѣ текстовъ. Довольно пестрое наслоеніе разновременныхъ переводовъ, пестрый хитонъ, сшитый изъ разнообразныхъ лоскутьевъ и заплатъ—мало-по-мало получилъ церковную, хотя позднюю и не обоснованную, санкцію и съ теченіемъ времени вытѣснилъ настоящій авторитетный церковный славянскій текстъ изъ обихода церкви.
Помимо общаго сопоставленія славянской Библіи рукописнаго ея періода съ истинно библейской нормой, для исторической характеристики ея имѣетъ большое значеніе отраженіе въ ней, въ теченіе исторіи, національно бытового вліянія славянства, въ особенности русскаго народа.
Только начальный моментъ въ исторіи славянской Библіи стоитъ въ зависимости отъ прямого и точнаго воздѣйствія церковной власти. Только онъ, слѣдовательно, и допускаетъ провѣрку славянскихъ переводовъ сравнительно съ установившимися въ церкви нормами или канонами. Вся остальная исторія славянскаго библейскаго текста, строго говоря, развивается подъ воздѣйствіемъ обычныхъ историческихъ факторовъ— вліянія той духовной атмосферы, въ которой живетъ народъ, которая опредѣляетъ его національную психологію. Всякое исправленіе текста и языка Библіи, тѣмъ болѣе появленіе но-
ваго перевода стоитъ въ невидимой, но неразрывной связи съ историческими вліяніями, опредѣлявшими судьбу народа и въ особенности его литературное творчество. Въ этомъ отношеніи Библія на славянской почвѣ шла путемъ обычнаго литературнаго развитія, Ея исторія—рядъ документальныхъ иллюстрацій народной религіозной психологіи, національныхъ переживаній. »
Чтобы судить объ историческомъ вліяніи славянской культуры на составъ и видъ славянской Библіи въ различные моменты исторіи, необходимо отправляться отъ строго опредѣленнаго объема и вида начальнаго библейскаго славянскаго перевода. Но наука еще не опредѣлила состава начальной славянской Библіи, даже не установила еще и пути, по которому слѣдуетъ идти для такого опредѣленія ‘). Мы въ настоящемъ случаѣ не беремъ на себя задачи разрѣшить столь крупный и самостоятельный вопросъ, какъ составъ канона начальной славянской Библіи, но считаемъ себя въ правѣ предложить одно методическое указаніе для такого разрѣшенія, насколько намъ извѣстно, еще не примѣнявшееся въ нашей научной литературѣ.
Какимъ оффиціальнымъ церковнымъ канономъ священныхъ книгъ могъ руководствоваться въ своей переводческой дѣятельности, во второй половинѣ IX в., св. Меѳодіи, при восполненіи богослужебнаго библейскаго перевода до степени полной Библіи, о чемъ говорятъ историческія показанія его времени? Если сообразованіе его въ своей дѣятельности съ требованіемъ восточнаго обряда не исключало изъ своего круга библейскаго канона, то этотъ вопросъ переходитъ въ другой: какимъ канономъ руководствовалась тогда великая константинопольская церковь?—По всѣмъ основаніямъ, такимъ канономъ могъ быть перечень священныхъ книгъ одного изъ уважаемыхъ и ближайшихъ къ тому времени церковныхъ авторитетовъ—св. Никифора, патріарха константинопольскаго (806 — 815) * 2), закрѣпившаго въ своемъ писаніи канонъ древней константинопольской церкви. Онъ исчисляетъ въ своемъ перечнѣ въ В. 3. 22 каноническія книги, и 8 неканоническихъ — 3 Маккавейскихъ, Премудрость Соломона, Премудрость Іисуса сына Сирахова,
О Михайловъ А. В., Опытъ изученія текста книги Бытія пророка Моисея въ др. слав. переводѣ, вьш. I, стр. CLXXXIII—CLXXXIV.
2) Его перечень—у Миня, Patrologiae SG. t. 100. р. 1055—1058.
Псалмы Соломона, Есѳирь (въ 350 стиховъ), Іудиѳь, Сусанна, Товитъ, въ Н. 3. 26 книгъ. Славянскіе источники совпадаютъ съ этимъ перечнемъ весьма знаменательно. Паннонскія житія указываютъ на то, что Меоодій оставилъ безъ перевода книги Маккавейскія. Здѣсь мы разумѣемъ весь рядъ, который начинается Маккавейскими. Доказательствомъ этого для насъ служитъ то, что упомянутая въ числѣ неканоническихъ повѣсть о Сусаннѣ, дѣйствительно, оказывается не переведенною въ меѳодіевскомъ переводѣ книги пророка Даніила. Правда, пан-еонскія житія упоминаютъ о 60 переведенныхъ Меѳодіемъ книгахъ Библіи. Но этотъ счетъ 60 книгъ совершенно точно совпадаетъ съ 22 книгами В. 3. и 26 Н. 3. у патріарха Никифора, при нѣсколько иномъ расчлененіи и исчисленіи книгъ Царствъ и малыхъ пророковъ въ В. 3. и посланій апостольскихъ въ Н. 3. Тотъ же самый составъ 22 книгъ, переведенныхъ Меѳодіемъ, даютъ и Іоаннъ Экзархъ и Святославовъ Изборникъ *)—свидѣтели болгарскаго преданія объ этомъ отъ вромени царя Симеона.
Тотъ же составъ, но въ исчисленіи 60, т. е. по манерѣ, принятой паннонскими житіями, можно находить и въ давнемъ преданіи о канонѣ, сохраненномъ въ русской письменности.
Въ славянскихъ рукописяхъ, начиная съ древнихъ временъ и до XY в., помѣщалась статья съ именемъ Исидора (Севильскаго f 636 г.)—«Сидора о 60 книгъ, ихже достоитъ чести Христіаномъ (перечень книгъ каноническихъ), и послѣ этой статьи другая: «и елико же внѣ 60» (перечень книгъ неканоническихъ). Интересно нахожденіе этой статьи въ Кириковомъ Пятокнижіи XV в. (СПБ. Императ. Публ. Библ., собранія Погодина V 76), на ряду съ другими статьями замѣчательнаго русскаго церковно-литературнаго дѣятеля XII в., новгородскаго діакона и доместика Кирика. Если у этого ревнителя канонической опредѣленности въ 1136 году статья Исидора имѣла руководственное значеніе, то для насъ это открываетъ новый фактъ въ области библейскаго канона на Руси. Статья Исидора во всемъ существенномъ совпадаетъ съ подлиннымъ канономъ Никифора; имя Исидора, невидимому, явилось здѣсь случайно, вмѣсто Никифора: Исидоръ былъ сторонникомъ перенесенія книгъ неканоническихъ въ канонъ и йе могъ дать списка Никифора.
’) Калайдовичъ, Іоаннъ Экзархъ, стр. 133—134.
Изъ сопоставленіи этой статьи съ сосѣдними статьями того же Кирика въ ркп. № 76 открывается полная возможность приписывать статью о каноническихъ и неканоническихъ книгахъ Никифору, а не Исидору. Кирикъ здѣсь приспособляетъ хронологическую таблицу патріарха Никифора къ русскимъ потребностямъ; естественно, что и совпадающая съ Никифоромъ статья, приписанная Исидору, тоже на самомъ дѣлѣ принадлежитъ Никифору *). Такимъ образомъ, для насъ открывается возможность судить о составѣ канона священныхъ книгъ на славянской почвѣ и о нѣкоторой живучести этой традиціи въ сознаніи хотя бы лучшихъ канонистовъ на Руси въ XII в. и даже въ ХУ. Этотъ канонъ совпадалъ съ практикою константинопольской церкви, въ частности съ исчисленіемъ священныхъ книгъ патріарха Никифора 2). Отличительная особенность этого канона—полное отсутствіе неканоническихъ книгъ.
Но историческая жизнь опредѣляла появленіе разнаго рода
‘) Замѣтка о хронологической статьѣ Кирика (XII вѣка) Н. В. Степанова въ Извѣстіяхъ отдѣл. рус. яз. и словесн. Импер. Ак. Н. 19Г0, XV, 3, 129—150 стр. Авторъ съ .N1 76 Погод., къ сожалѣнію, не познакомился.
г) Вотъ этотъ канонъ по копіи Кириковскаго списка (Погодинск. № 76, Пятокнижіе XV в., л. 345): Сидора от 60 книгъ, ихже достоитъ чести Христіаномъ: Пръвое Бытіе, 2 Исходъ, 3 Леѵитикъ, 4 Числа, 5 Вторыя Законъ, 6 (Іисусъ Навинъ), 7 Соудиа и Руѳь, 8 'Царскыа нръвая, 9 Царскыа вторыя, 10 Царскыа третіа, 11 Царскыа четвертая, 12 Пара-липомена, 13 Іовь, 14 Псалтыря, 15 Притча, 16 Соборникъ, 17 Пѣсни Пѣснемъ, 18 Ездра, 19 Осіе, 20 Амосъ, 21 Михеасъ, 22 Иоиль, 23 Іона, 24 Авдеи, 25 Наоумос, 26 Аввакоумъ, 27 Софоні'я, 28 Аггеосъ, 29 Заха-ріа, 30 Малахея, 31 Исаі'а, 32 Іеремѣя, 33 Іезекеиль, 34 Данилъ, 35 Еѵаг-гелионъ отъ Матѳѣа, 36 Еѵаггелионъ отъ Марка, 37 Еѵаггел'іе отъ Лукы, 38 Еѵаггел'іе от Іоанна, 39 Дѣян'іа апоетольска, 40 Іаковле посланіе, 41 Петрово посланіе пръвое, 42 Петрово второе посланіе, 43 Іоаново посланіе, 44 Іоаново 2-е, 45 того же 3-е, 46 Іудино посланіе, 47 Павлово посланіе къ Римляномъ, 48 Того же къ Коринѳяномъ 1, 49 Того же тамо же посланіе 2, 50 Того же къ Галатомъ, 51 Того же къ Еѳесѣомъ, 52 Того же Ѳилиписиомъ, 53 Того же къ Ка(ла)еаом, 54 Того же къ Селуненомъ посланіе 1, 55 Того же тамъ же 2, 56 Того же къ Тимоѳею посланіе 1, (57 къ Тимоѳею 2 — пропущено), 58 Того же къ Титоу, 59 Того же къ Ѳілимону, 60 Того же къ Евреомъ. И елико же внѣ 60: Премудрость Соломопя, 2 Меудрость Сирахова, 3 Макавеи, 4 Макавеи, 5 Макавеи, 6 Макавеи, 7 Есфиръ, 8 Иудифь, 9 Товитъ.—Канонъ Исидора Севильскаго см. у Миня SL. t. LXXXI, р. 511 etc., t. LXXXIV, р. 1—XIX, index; De officiis ecclesiast. 1, 12; Etymol. VI, 2.
измѣненій въ славянской Библіи не примѣненіемъ къ ней каноническаго принципа, а по вліянію другихъ историческихъ факторовъ меньшаго значенія. Причиною этого была съ одной стороны слабость церковной власти у православныхъ славянъ—власти, состоявшей изъ грековъ, не всегда способныхъ и расположенныхъ заботиться о потребностяхъ славянскаго просвѣщенія; съ другой стороны, вліяніе правящей государ ственной власти, не отказывавшейся авторитетомъ церкви укрѣпить въ народномъ сознаніи основы государственнаго порядка. Былъ несомнѣнный натискъ на составъ и видъ славянской Библіи,, къ сожалѣнію, не кристаллизовавшейся до ХУ в., со стороны иновѣрныхъ элементовъ, по той или иной причинѣ заинтересованныхъ въ славянскомъ библейскомъ текстѣ.
Въ общемъ на составъ и форму Библіи, при всей устойчивости ея основнаго каноническаго ядра, кладетъ отпечатокъ тотъ сложный комплексъ историческихъ воздѣйствій, который обычно составляетъ въ другихъ сферахъ жизни характерную черту народной физіономіи. Какъ и другія стороны духовной жизни славянства, славянская Библія припяла въ теченіе вѣковъ національный обликъ и предъ изслѣдователемъ является со всѣми особенностями исторической народной психологіи.
Укажемъ нѣсколько фактовъ этого рода. Въ церковныхъ богослужебныхъ чтеніяхъ съ XII в., въ русскихъ спискахъ, подъ 24 іюля, въ день памяти свв. кн. страстотерпцевъ Бориса и Глѣба читаются подъ именемъ рядовыхъ паримій изъ книгъ Притчъ и Бытія русскія сочинепія: 1) Притчъ: «Братіе, въ бѣдахъ пособиви бывайте», 2) Бытія: «Слыша Ярославъ, яко отецъ ему умре», 3) Бытія: «Стѣнамъ твоимъ, Выше-городе, устроихъ». По спискамъ эти париміи извѣстны до XVII в. Одновременно съ этимъ извѣстно существованіе въ глаголическихъ • бревіаріяхъ подобнаго же легендарнаго, подложнаго чтенія въ навѳчеріе дня памяти чешскаго святого— мученика Вячеслава ‘). Стоятъ ли эти факты въ- родственной связи между собою или появились независимо другъ отъ друга
’) Вгеѵіаг Люблянскаго Лицея № 161, нергам. XIV в., Jos. Vajs, Xejstarsi Breviaf Chrvatsko-hlaholsky, v Praze 1910. Ягичъ И. В., Легенда о св. Вячеславѣ (Рус. Фил. В., Варш. 1902, № 3, стр. 92—108).
подъ вліяніемъ одинаковыхъ историческихъ условій,—все таки предъ нами на лицо фактъ подмѣны библейскихъ текстовъ въ церковномъ употребленіи другими, мѣстными поддѣлками,, направленными къ прославленію зарождающихся народныхъ святынь юныхъ славянскихъ церквей.
Историческое вліяніе отразилось на славянской Библіи преимущественно въ неустойчивыхъ предѣлахъ неканоническихъ книгъ.
Древняя каноническая традиція, переданная по завѣщанію свв. первоучителями, до XV в. держалась довольно твердо. Неканоническія книги, за исключеніемъ отрывковъ, внесенныхъ въ кругъ богослужебныхъ чтеній, и краткой передачи ихъ содержанія въ хронографахъ, въ славянскомъ переводѣ извѣстны не были и въ ряду библейскихъ книгъ не состояли. Но былъ излюбленный, популярный кругъ этихъ книгъ и въ это время: это гномологическія неканоническія писанія—Премудрость Соломона и книга Іисуса сына Сирахова. Эти книги употреблялись въ рукописяхъ довольно часто, но не въ полномъ видѣ, а въ видѣ систематическихъ извлеченій по отдѣльнымъ рубрикамъ, на ряду съ изреченіями изъ классической и отеческой письменности, въ составѣ Пчелъ и другихъ назидательныхъ сборниковъ. По смыслу этого употребленія, сборники изреченій изъ этихъ позднихъ учительныхъ книгъ относились въ это время не къ библейской или церковной литературѣ, а скорѣе къ немногочисленной свѣтской (въ средневѣковомъ смыслѣ) моральной письменности, которой не отвергала и церковнорелигіозная, духовная литература. Эта письменность своимъ здравымъ житейскимъ пониманіемъ вещей сглаживала суровый аскетизмъ тогдашней церковной литературы—въ этомъ заключалась ея привлекательность и причина распространенія. Этимъ объясняется не чисто церковное, пестрое сосѣдство выборокъ изреченій изъ этихъ книгъ въ рукописяхъ—сосѣдство отнюдь не библейское. И воспитанное на такомъ .пониманіи этихъ уважаемыхъ неканоническихъ книгъ чувство русскаго книжника въ рѣшительный моментъ проявило себя съ весьма характерной стороны. Почти одновременно съ библейскимъ сводомъ новгородскаго архіеп. Геннадія (1199 г.) былъ сдѣланъ опытъ такого же труда на основаніи домашнихъ источниковъ въ г. Вильнѣ. Въ 1502—1507 гг. нѣкій торопчанинъ Матвѣй Десятый въ Супрасльскомъ монастырѣ и Вильнѣ составилъ великолѣпный списокъ Библіи въ предѣлахъ бывшихъ у него
въ славянскомъ переводѣ библейскихъ книгъ *). Въ этой ви-ленской редакціи славянской Библіи книга Іисуса Сирахова оказалась въ сосѣдствѣ съ близкой ей по формѣ и употребленію въ учительныхъ сборникахъ книгой языческаго писателя I в. Менандра мудраго. Такимъ образомъ отголосокъ аттической комедіи, нѣсколько охваченный духомъ переходной философско-языческой ы начально-христіанской литературы, въ сознаніи редактора виленской Библіи поставленъ на одну доску съ изреченіями сына Сирахова! И это отнюдь не до-мыслъ одного редактора этой Библіи Матвѣя Десятаго: еще задолго до его труда, въ 1489 г., архіеп. Геннадій въ посланіи къ Іоасафу Ростовскому писалъ о книгахъ, которыя, де, есть у еретиковъ—жидовствующихъ: въ числѣ ихъ отмѣченъ и Менандръ, на ряду съ Іисусомъ Сираховымъ *). Раціоналисты и практики жидовствуюіціе, выходцы изъ Западной Руси, видимо, находили для себя опору въ этихъ популярныхъ практическихъ писаніяхъ. Эти писанія—показатель особой литературной и культурной атмосферы, противоположной новгородскому догматизму. И, дѣйствительно, среди многочисленныхъ списковъ Менандра большинство носятъ слѣды западно-русскаго происхожденія.
По странному капризу исторіи, совершенно другое, болѣе приличное западной Вильнѣ, отношеніе къ неканоническимъ книгамъ проявилось въ Новгородѣ. Архіепископъ Геннадій, въ полный разрѣзъ съ господствовавшей до него традиціей— канономъ патр. Никифора, ввелъ въ свой сводъ Библіи неканоническія книги въ переводѣ на церковно-славянскій языкъ хорватскаго извода съ латинской Вульгаты. Чѣмъ объяснить такое нововведеніе Геннадія въ славянскомъ библейскомъ канонѣ? Потребностямъ борьбы Геннадія съ жидовствующими переводы эти служить не могли: интересы и заблужденія враговъ Геннадія вращались въ иной области, чѣмъ та, какая обнимается неканоническою литературою. И самъ Геннадій не даетъ этимъ переводамъ непосредственнаго примѣненія въ
') Списокъ этотъ былъ отмѣченъ въ наукѣ въ 1860 г. (Изв. Имп. Ак. Н. VIII, стр. 144—150); послѣ этого о немъ не было никакихъ упоминаній, и снова онъ сталъ доступенъ наукѣ только въ текущемъ году. Передается въ библіотеку Императорской Ак. Н. наслѣдниками И. И. Срез-невскаго (Отчетъ о дѣятельности Императорской Академіи Наукъ за 1910 г. СПБ. 1910, стр. 36).
2) Буслаевъ, Историческая Христоматія, 1861, стр. 183—184.
43
своей полемикѣ съ еретиками. Естественно допустить, что Геннадій слѣдовалъ общему похвальному стремленію Новгорода того времени къ обобщенію литературы въ ея главнѣйшихъ отдѣлахъ, къ сведенію ея въ исчерпывающіе своды. Сношенія Новгорода того времени съ Западомъ извѣстны, и обращеніе Геннадія къ Вульгатѣ, при нѣкотораго рода ослабленія традиціоннаго чутья въ ХУ в. въ существенномъ для восточнаго православія вопросѣ о библейскомъ канонѣ, не представляетъ ничего страннаго. Но есть одна особенность, способная освѣтить эту податливость Геннадія къ помощи латинской Вульгаты съ другой стороны. Въ настоящее время есть возможность говорить, что переводъ съ латинскаго въ Генна-діевой Библіи» сдѣланъ не въ Новгородѣ въ 90-хъ годахъ XV в., а въ Далмаціи, у хорватовъ—глаголитовъ, по всей вѣроятности, за 2 вѣка до мысли Геннадія о восполненіи Библіи ‘). Доминиканецъ Веніаминъ, считавшійся до настоящаго времени исполнителемъ води архіепископа Геннадія по переводу съ латинскаго текста Вульгаты нѣкоторыхъ книгъ—Паралипоменонъ, Ездры, Несміи, Товита, Іудиои, Есѳири, Маккавейскихъ, Премудрости Соломоновой, а также отчасти Притчей, Іисуса Сирахова, Екклисіаста и нѣкоторыхъ частей въ книгахъ пророковъ Іереміи и Іезекіиля—явился въ Новгородъ съ готовымъ переводомъ почти всего этого объема книгъ въ видѣ глаголическаго хорватскаго текста католическихъ бревіаріевъ. Потребности католическаго богослужебнаго чина предупредили мысль новгородскаго архіепископа о восполненіи исконнаго восточ-
0 Судимъ такъ потому, что, по новымъ изданіямъ почтеннаго изслѣдователя глаголическихъ библейскихъ текстовъ о. Іосифа Вайса, всѣ книги, переведенныя въ Геннадіевской Библіи съ Вульгаты, кромѣ кн. Паралипоменонъ и Ездры, извѣстны въ хорватскихъ глаголическихъ бре-віаріяхъ .съ XIV в, (Ncjstarsi Breviär <• h г ѵ а t,s k о - h 1 а h о 1 s k у. (Prvy Breviaf Vrbnicky). Uvodem a bibliographickymi popisy hlaholskych breviäfu starsi doby opatril Josef Vajs. Se sedmi autotypickymi snirnky a mapkou. V Praze, 1910, CVII. Glagolitica. Publicationes Akademiae Palaeoslavicae Veglensis. Propheta Oseas. Ornavit Ioseph Vais, Veglae 1910. Propheta Ioel, Veglae 1908). Упомянутые въ этихъ трудахъ библейскіе неканоническіе тексты въ глаголическихъ бревіаріяхъ не изданы и для сравненія съ генна-діевскимъ текстомъ, покамѣстъ, недоступны. О сходствѣ этихъ текстовъ съ геннадіевскими мы говоримъ на основаніи сравненія одного изданнаго по Вербнипкому I Бревіарію XIV в. каноническаго текста въ переводъ съ Вульгаты книги Екклисіаста съ чтеніемъ въ отдѣльныхъ мѣстахъ новгородскаго свода (Glagolitica. Publicationes Palacosiavenicae Academiae Veglensis, fasciculus 2. Liber Ecclesiastis. Ex Breviario I. Verbeuic. tran-scriptum ornavit Joseph Vajs', Veglae 1905).
наго кодекса библейскихъ книгъ и услужливо помогли ей осуществиться самымъ легкимъ образомъ. Опытный доминиканецъ перевелъ только готовый славяно-хорватскій текстъ бре-віаріевъ и миссаловъ съ глаголическаго письма на кирилловское, произвелъ небольшія редакторскія исправленія и дополненія, примѣнительно къ потребностямъ полнаго библейскаго текста—и работа его была готова. Принадлежитъ ли первоначальная мысль о внесеніи въ библейскій сводъ книгъ неканоническихъ по Вульгатѣ самому Геннадію или доминиканцу Веніамину—мы, покамѣстъ, рѣшить не можемъ за неимѣніемъ опредѣленныхъ показаній. Все-таки, на основаніи постоянныхъ усилій католической церкви въ послѣдующее время воздѣйствовать на чинъ и строй православной русской церкви своими особенностями, вполнѣ возможно допустить, что между флорентійскимъ и тридентскимъ соборами римская курія не отказывалась отъ своей постоянной практики, и роль доминиканца Веніамина не отличается по духу и замысламъ отъ той миссіи, какую выполнялъ въ Москвѣ въ XVII в. другой его соплеменникъ Юрій Крижаничъ *). Приблизить православіе къ
*) Вопросъ о книгахъ неканоническихъ (по искусной католической терминологіи—второканоническихъ) былъ особенно выдвинутъ въ жизнь на Флорентійскомъ соборѣ (1439 г.). Спеціальный, хотя не безпристрастный историкъ ветхозавѣтнаго канона у грековъ и русскихъ Жюжи (Historie du Canon de l’Aneien Testament dans l’Eglise Grecque et l’Eglise Rosse, par M. Jngie des Augustins de TAssomption, Paris 1909) сообщаетъ (pag. 29), что еще при полномъ составѣ собора, до отъѣзда грековъ, латиняне выдвинули вопросъ о значеніи книгъ второканоническхъ, чтобы обосновать на нихъ особенности своего вѣроученія о Filioque, объ исхо-жденіи Св. Духа, о чистилищѣ, такъ какъ греки отказывались считать ихъ ссылки на эти книги авторитетными, заявляя, что ихъ тътъ въ Св. Писаніи. То же самое засѣданіе собора признало высшій авторитетъ въ опредѣленіи канона священныхъ книгъ за извѣстнымъ правиломъ Карѳагенскаго собора, которое всегда имѣло руководственное значеніе въ римской церкви и никогда не признавалось авторитетнымъ на православномъ востокѣ. Въ утвержденіи этихъ постановленій греческіе члены собора не участвовали: они отказались отъ участія въ соборѣ и уѣхали домой. Тѣмъ не менѣе не видно, чтобы латиняне отказались отъ мысли проводить эти свои постановленія въ жизнь православнаго востока. Признаніе этого постановленія восточными, какъ мы видимъ, связано твердыми нитями съ дальнѣйшими ступенями въ торжествѣ католической догмы... Совершенно тоже, что мы видимъ въ исторіи славянской Библіи, можно наблюдать въ отношеніи католиковъ къ чину нравославнаго богослуженія—нанр. къ греческимъ венеціанскимъ изданіямъ Евхологія XVI в. Въ 1526 г. въ Римѣ изданъ былъ греческій Евхо-
43*
римскому исповѣданію въ столь важномъ пунктѣ, какъ канонъ библейскихъ книгъ—задача весьма немаловажная, и выполненіе ея путемъ простой случайности было бы для католической куріи небывалымъ успѣхомъ. И это въ особенности было бы странно видѣть въ то время, когда въ сферѣ практической церковной жизни—въ отношеніи къ жидовствующимъ, новгородскій архіепископъ, очевидно, руководился тѣми идеями, которыми воодушевлялся въ отношеніи иномыслящихъ его католическій современникъ—король Филиппъ И испанскій.
Одновременно съ этимъ впускомъ латинской струи въ исконную славянскую Библію въ Новгородѣ, въ другомъ центрѣ русской національной и культурной жизни—въВильнѣ производился rfbpeсмотръ явно недостаточнаго текста тогдашней Библіи виленскаго типа при помощи другихъ средствъ. За основу библейской истины взята была еврейская Библія. По ней производились исправленія, а частію и новые переводы священныхъ книгъ на мѣстный народный языкъ *). Болѣе чуткая, чѣмъ Новгородъ, къ истинному значенію введенія въ Библію неканоническихъ книгъ, Виленская школа оказалась въ этомъ отношеніи болѣе близкою къ національнымъ русскимъ традиціямъ и завѣтамъ славянской старины, а примѣненіемъ къ Библіи народнаго языка предусмотрительно проявила тотъ благородный починъ, который для всей Россіи признавался опаснымъ еще въ началѣ XIX в. и завершился почти черезъ 350 лѣтъ послѣ Вильны изданіемъ въ половинѣ прошлаго вѣка русскаго перевода Св. Писанія. Развитіе виленской школы обѣщало намъ по первымъ своимъ шагамъ иную исторію библейскаго свода, чѣмъ та, какая получилась изъ Новгорода послѣ архіепископа Геннадія. Здѣсь были иныя идеи, иныя средства къ ихъ осуществленію, были—должны
логій съ католическими измѣненіями, послужившій оригиналомъ для цѣлаго ряда греческихъ венеціанскихъ изданій Бвхологія до начала XIX в. и основою для нашихъ московскихъ исправленій Служебника XVII в.—Ср. докладъ проф. А. А. Дмитріевскаго въ Императорскомъ Обществѣ Любителей Древией Письменности 11 февраля 1911 г.—„О венеціанскихъ изданіяхъ греческаго Бвхологія XVI—XIX в. (библіограф. замѣчанія)“.
1) Въ этомъ переводѣ извѣстны кн. Іова, Руѳь. Псалтирь, Пѣснь Пѣсней, Екклисіастъ, Притчи, Плачъ, Даніилъ и Есѳирь въ рук. Виленской Публ. библ. Л» 262 (10) XVI в.—И. Евсѣевъ, Замѣтки ио древне-славянскому переводу Св. Писанія. VI, М. 1902.
сказать — иные драгоцѣнные тексты, способные возстановить меѳодіевскую традицію Библіи *), какихъ никогда не видалъ Новгородъ. Къ сожалѣнію, повидимому, вслѣдствіе отсутствія необходимаго центра, школа эта не успѣла кристаллизоваться и обнаружить всего того, что она могла дать. Исторія славянской Библіи со времени Геннадія сошла съ настоящаго славянскаго русла. Она затеряла такъ много своего драгоцѣннаго достоянія и внесла по содержанію и по духу такъ много новаго, что и до настоящаго времени потомство не съумѣло, послѣ редакторскихъ исправленій архіеп. Геннадія, привести въ порядокъ великое, данное Богомъ славянамъ, наслѣдство.
Въ заключеніе, въ виду важности связанныхъ съ славянскою Библіею принципіальныхъ вопросовъ какъ библейскихъ, такъ и общенаучныхъ, мы почитаемъ долгомъ выразить слѣдующія пожеланія:
1. Необходимо, чтобы славянская Библія, для пользы науки и Церкви, была издана во всемъ богатствѣ ея историческаго проявленія. Этого требуетъ и честь нашей науки, и историческій долгъ нашъ къ одной изъ существенныхъ основъ нашего православно-восточнаго просвѣщенія и неотложная практическая важность связанныхъ съ этимъ и не порѣшенныхъ еще у насъ библейско-каноническихъ вопросовъ.
2. Весьма, желательно, чтобы починъ научному изданію славянской Библіи былъ принятъ на себя нашею нынѣшнею 102-лѣтнею юбиляршею, С.-Петербургскою Духовною Академіею. Это представляется наиболѣе соотвѣтствующимъ дѣлу по практическимъ соображеніямъ: въ Петербургѣ сосредоточено самое большее количество тѣхъ рукописныхъ источниковъ, какіе необходимы для изданія (почти половина всѣхъ библейскихъ славянскихъ рукописей). Но главное, это соотвѣтствовало бы почтенной научной традиціи Академіи, въ началѣ своей исторической жизни принявшей на себя—по стороннему приглашенію
’) Мѳѳодіевскіе тексты, какіе найдены до сихъ поръ въ Россіи, происходятъ изъ Западной Руси (ср. Архивскій Хронографъ № 902 1468,
№ 147 Виленской Публичной библіотеки, по которымъ изданъ меѳодіев-скій текстъ кн. прор. Даніила, а также № 262 (10) Виленской Публ. библ., гдѣ въ рукахъ еврейскаго переводчика несомнѣнно замѣтенъ меѳодіев-скій текстъ, Погод. собр. № 85 и Импер. Ак. Н. подъ шифромъ 15. 13. 4).
участіе въ переводѣ Библіи на русскій языкъ, за что недавно въ этихъ стѣнахъ мы имѣли удовольствіе выслушивать признательность почтенныхъ цѣнителей дѣятельности старой Академіи. Было бы дѣломъ исторической справедливости и научной послѣдовательности, если бы теперь, при началѣ второго столѣтія своей научной дѣятельности, наша Академія, по собственному сознанію и побужденію, приняла на себя болѣе трудную, соотвѣтствующую ея развившимся силамъ, задачу научнаго изданія славянской Библіи и тѣмъ освободила русское имя отъ возможныхъ, какъ мы видѣли, и не безосновательныхъ нареканій.
8. Новый академическій уставъ вмѣняетъ Академіи въ обязанность прежде всего высшую ученую разработку богословія (§ 2, і). Это высокое призваніе впервые раздается въ академическомъ уставѣ. Пусть же Академія начнетъ осуществленіе своего новаго ученаго положенія великимъ просвѣтительнымъ и національнымъ дѣломъ-— давно ожидаемымъ научнымъ изданіемъ древне-славянской Библіи!
Дроф. И. Евсѣевъ
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
