CC BY
90
УДК 39(4/9)
Натаев Сайпуди Альвиевич
кандидат исторических наук, доцент кафедры Истории народов Чечни. Чеченский государственный университет [email protected]
Проблема общественного
ИНСТИТУТА «ТУКХАМ»
У ЧЕЧЕНЦЕВ В РУССКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ
Saipudi A. Nataev
candidate of historical Sciences, assistant professor at the Department of history of the peoples of Chechnya. Chechen State University mail: [email protected]
The problem of the
CHECHENS SOCIAL INSTITUTION «TUKKHAM» IN THE RUSSIAN HISTORICAL LITERATURE
Аннотация. В статье рассматриваются разные интерпретации и трактовки социального содержания и семантики дефиниции «тукхам» у чеченцев в русской исторической литературе. Автор на основе анализа источников по проблеме и материалов по этнонимике и топонимии Чечни показывает, что «тукхамы» в Чечне сложились не по признаку родства, а по территориальному признаку. Не тайповый, а территориальный признак был определяющим в консолидации чеченских аулов вокруг главного аула в горах и на плоскости Чечни. Автор подчеркивает, что термин «тукхам» используемый как синоним племени, рода, не чеченского происхождения.
Ключевые слова: нах, нахчой, тукхам, тохум, тайп, племя, союз родов, родство, фамилия.
Annotation. The article discusses different interpretations of social content and semantics of the Chechens definition of «tukkham» the in the Russian historical literature. On the basis of the analysis of sources and materials on ethnonymic and toponymy of Chechnya the author shows that «tukkham» in Chechnya was not formed on the basis of the relationship, but on a territorial basis. Not typical, but territorial basis was the determining factor in the consolidation of Chechen villages around the main village in the mountains and in the plains of Chechnya. The author emphasizes that the term «tukkham» is used as a synonym of a tribe not of Chechen origin.
Keywords: nah, nahco, tukkham, tohum, type, tribe, Union birth, kinship, surname.
В научной литературе по Чечне исследователи по-разному трактуют социальное содержание, этимологию и семантику дефиниции «туккам» у чеченцев. Официальной точкой зрения, еще с советских времен, является, что термин «туккам» - дефиниция, используемая для обозначения регионов Чечни, в исторической литературе по своей социальной сущности соответствует категориям: племени, родоплеменным группам.
Чеченские общества в ранних русских документах XVI-XVII вв. обозначаются терминами «горская землица» или «горские люди» с привязкой к конкретным чеченским обществам. Е.Н. Кущева отмечала, что «... в русских документах с 80-х годов XVI в. часто упоминаются под разными названиями те или иные «горские люди», та или иная «горская землица» [1, с. 60-61].
Е.Н. Кущева пишет: «Остановлюсь на названиях «горских землиц» и «земель» с их вариантами: Мичкизы, Минкизы, Мичкисская земля, Мичкис-ские кабаки, Мичкизяне. Мерези, Мерезинская земля, Мерезинские люди» [1, с. 62]. Надо отметить, что в ранних русских документах для обозначения регионов Чечни, в зависимости от их политического, географического значения использовались термины «земли» и «землицы», которые служили для обозначения определен-
ных территорий, а не родоплеменных групп. И термины Мичкизы, Мерези, Ококи, Шибутяне, служившие для обозначения населения чеченских обществ, производны от названий обществ и не носят тотемный или родственные признаки.
В. Потто также в основу обозначений чеченских обществ вложил территориальный, географический признак. Он писал: «Чеченцев обыкновенно делят на множество групп или обществ, давая им имя от рек и гор, на которых они обитали, или от значительных аулов, обнаруживших влияние на другие. Таковы: Апдынцы, Атагинцы, Назра-новцы, Карабулаки, Джерахи, Галгаевцы, Мичи-ковцы, Качкалыковцы, Ичкеринцы, Ауховцы и пр.» [2, с. 63].
У. Лаудаев в своей работе «Чеченское племя» в главе «Названия обществ чеченского племени и их значение» писал: «Главенство над обществами чеченского племени всегда имели жители бывшего Чеченского округа, как численностью и степенью развития общественной жизни, так в минувшие времена храбростью и отвагою. Чеченцы сами себя называют нахчой, кумыки зовут их мичикиш, тавлинцы - буртель, кабардинцы -шашан, а русские - чеченцами ... Собственно Нахчой называется общество бывшего Чеченского округа; прочие же общества, лишь поверхностно называясь этим именем, имеют каждое для себя особые названия. Ауховцы называются
120
Аккий: название это они получили оттого, что, живя прежде в Аргунском округе, составляли членов Аккинской фамилии. Скудная почва земли, принадлежащая этому обществу, заставили половину этой фамилии переселиться в Аух, где кумыками и русскими переселенцами назывались ауховцами; сами же они для себя удержали название первобытной фамилии Аккий, т.е. выходцев из Акки. Ичкеринцы называются нахчой-мохкхой; название это наследственно перешло к ним от плоскостных чеченцев, вышедших из Ичкерии и уже получивших название нахчой, и означает: «земля чеченцев» [3, с. 4].
«... Ичкерийские выходцы удерживали за собою свои поземельные участки, а так как чеченцы на плоскости назывались нахчой, то они Ичкерию в отношении к себе назвали Нахчой-мохк ... Ичкерия есть кумыкское слово; ичи-ери значит: земля внутри, т.е. среди гор, - действительно, она находится посреди лысых и черных гор. Жители бывшего Аргунского округа называются шотой, от слова шу, означающего высота, т.е. живущие на высоких местах. Шатоевцами преимущественно называются обитатели северного склона лысых гор до самой плоскости, и название это они получили от плоскостных чеченцев. Первобытные обитатели этой страны жили более на юге гор и подножий снегового уступа и называются по-чеченски ламорой, т.е. горными, от слова лам, означающего «гора». Ламоройцы (горцы) занимали южную часть бывшего Аргунского округа, Чаберлой и юг Ичкерии. Кроме этих общих названий, чеченцы имеют между собою много подразделений, принимая для себя названия от местности, реки, горы и проч.» [3, с. 5]. На наш взгляд, слово ламарой - двухосновное и означает «жители горных долин», где «лам» -гора, а «ара, ари» - «пространство, долина».
«Когда ауховцы (аккинцы) приняли магометанство, а первобытная Аккинская фамилия оставалась еще в язычестве, то для религиозных отличий этой фамилии чеченцы называли первобытную Аккинскую фамилию керестан-аккий, те. христианские аккийцы, в отличие от ауховцев принявших ислам» [3, с. 11].
«... И тогда еще племя это не имело общего народного названия и представляло множество мелких фамилий, говоривших одним языком ... Когда же русские, оставив Чечню, перебрались за Терек, то чеченцы заняли плоскость, водворились на ней и получили там народное название - нахчой, утвержденное за ними всеми обществами Чеченского племени и последовательно перешедшее на остальные общества Чечни» [3, с. 13].
Надо отметить, что точка зрения У. Лаудаева о том, что чеченцы не имели общего самоназвания, неверна, еще в «Армянской географии» VII в. предки чеченцев упоминаются как нахче-матьяне, букв. «люди говорящие на чеченском языке» или «люди страны нахчи». Предки чеченцев упоминаются как «народ нахчи» в летописях эпохи грузинского царя Георгия Блистательного (1318-1346 гг.). Чеченцы имели самоназвание нах (люди, народ) и самоназвание чеченцев нахчой производно от «нах» (народ, люди) и от «чоь» (внутри), те. этноним нахчой имеет се-
мантику «внутренние нахи или внутренний народ».
В пользу этого говорит и наличие в чеченском языке социальной категории «арара нах» (внешний, запредельный народ), где «арара» - внешний, запредельный, а «нах» - народ. На наш взгляд, термин «арара нах» имеет близкое схождение с термином «нахарары», обозначавшим феодальную знать Урартского царства и впоследствии до XVII в. феодалов Армении.
Территориальный, а не тайповый признак, был определяющим в консолидации чеченских аулов вокруг главного аула и на плоскости Чечни. У. Лаудаев писал: «С этих пор чеченцы не придают своей земле названия фамилий, но называют, обратно, землю именем аула, реки или горы, а потом это же название переходит и к жителям. Так, жители левого берега р. Аргуна, от Ханкальской горы вверх до Аргунского ущелья и черных гор, назывались «чеченхой», те. «жители земли», принадлежавшей аулу Чечен; а как плоскостные чеченцы получили понятие об общественной жизни из этого аула, то земля его была более других уважаема и в песнях называлась «нана чечен», те. «мать чечен». Жители Большой Чечни назывались «ар^наль-
дихеренах», те. «зааргунским народом», жители Малой Чечни - «гехихой», те. «гехинцами»; когда чеченцы отторгнули страну качкалыковских аулов, то оставили для нее кумыкское название «гачалкхой». Когда же плоскость усеялась аулами, то они себя и свою землю называли просто именами аулов: жители аулов Шали - «шели-хой», Мартана - «мартанхой», Гойты - «гой-терхой», те. шалинцы, мартановцы, гой-тенцы и т.д. Значительнейшим аулом на плоскости в начале нынешнего столетия был Алды; он состоял из членов 40 фамилий» [3, с. 21].
Такие успехи поставили плоскостных чеченцев выше их горных братьев. Они во всем превосходят своих горных братьев, которые, отдавая им над собою первенство, называют их настоящими нахчой, сами же, называясь этим именем поверхностно, удержали для себя название ламорой.
К. Самойлов говорит о чеченцах, что они делятся на племена, последние на «общества», а эти на роды - тохумы. Общества, указывает далее Самойлов, первоначально состояли из семейств одного происхождения. С размножением семейств и превращением их в роды родство забывалось, происходило отделение родов, каждый род составляет отдельное общество, которое впоследствии, в свою очередь, делилось на семейства [4, с. 32].
НЮ. Иваненков отмечает: «Большинство обществ состоит из нескольких поселений с различным числом дворов. Все подобные селения от сельского хутора и зимовники происходят от одного какого-либо старого селения». Таким образом, в «общество» входило несколько деревень, которые произошли от одного разросшегося селения в результате их расселения по ущелью. Слово «хев» в Сванетии употреблялось для обозначения такой группы населенных пунктов, для которых была характерна территориальная общественно-экономическая общность. Иваненков также указывает на единое происхождение
121
чеченских обществ, на их общие экономические, хозяйственные, правовые и политические интересы [5, с. 180].
М.О. Косвен пишет: «3 русской этнографической литературе термин «тохум» в научный оборот введен Голенищевым-К^зовым. В своем описании чеченцев Голенищев-К^зов впервые представил в качестве основной общественной ячейки группу, которую он именует одинаково: «племенем», «родством», «родом», либо местным названием -«тохум». Тохум - иранский термин («семя»), был распространен на Кавказе в качестве обозначения родственной группы. На западе Кавказа таким термином сделалась «фамилия».
Вслед за Голенищевым-Кутузовым Константинов описал «тохумы или фамилии» у лезгин. Мы имеем у названных авторов и следующие черты названной формы. Тохум образует отдельное селение, либо несколько тохумов составляют большое селение. По Голенищеву-Кутузову, тохум состоит исключительно из родственников, по Константинову - у лезгин тохум или фамилия заключает не только всех родственников, но и выходцев из других мест, переселенцев.
Тохум, по Голенищеву-Кутузову, состоит из некоторого числа домов. Таким образом, дом, домохозяйство составляет наименьшую, хозяйственную единицу горского общества [б, с. 12].
Косвен пишет: «3 описаниях Голенищева-К^зова и Константинова мы имеем и следующую за тохумом общественную форму - соединение нескольких тохумов в большую группу, образующую селение, которую Константинов именует «обществом» или «джамаатом». Отныне этот арабский термин, означающий «сход», «собрание», в свою очередь в кавказоведческой литературе становится распространенным обозначением как органа управления «обществом» - совета, образуемого, как указывает Голенищев-К^зов, из представителей или глав тохумов, так и самого «общества» или «общины», соединяющей несколько родовых групп - тоху-Мов [б, с. 13].
Итак, уже в 1843 г. русской этнографией была открыта основная форма социальной организации горских народов Кавказа. Для нее нет еще устойчивого термина (племя, родство, род, тохум, фамилия), но сущность этой формы совершенно определенная. Это в основе своей принципиально «родственная группа, являющаяся одновременно общественной единицей», -делает вывод М.О. Косвен [б, с. 13].
Далее он пишет: «3 основе этого демократического устройства лежала форма, которая, еще неуверенно именуясь, представляла собой широко распространенную в то время на Кавказе родственную группу - тохум, или фамилию, ту группу, которая
Литература:
1. Кущева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI - 30 годы XVIII в). М.,1963.
2. Потто В. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях.
является одним из концентрических кругов рода, группу, которую мы называем патронимией. Наряду с этой группой, русская этнография Кавказа обнаружила и более широкую группу, состоящую из нескольких тохумов, представляющую собой, в зависимости от ее социально-экономического состояния, либо в свою очередь родовую группу, следующий концентрический круг рода, либо уже территориальную, соседскую общину, получившую название «джамаат» [6, с. 13]. «Надо учесть при этом, что все авторы, о которых мы говорили, далеко не были ни квалифицированными учеными, ни специалистами-историками или этнографами и отнюдь не занимались изучением общественного строя народов Кавказа специально. Все это были простые наблюдатели, преимущественно офицеры, занимавшиеся этнографией между делом, помимо свои прямых служебных обязанностей» [6, с. 20].
Свой взгляд, отличавшийся от официальной точки зрения в русской этнографической литературе, на тукхам как на «племя», «союз родов» у чеченцев имел Б.К. Далгат: «Говоря о чеченских фамилиях, различные авторы упоминают слова «тайпа», «тухум», «гаар» и «нека». Слово тухум лучше было бы устранить как перешедшее к чеченцам от кумыков и неизвестное ингушам и вообще горным чеченцам, тем более что оно обнимает собою вообще однофамильцев, родственников, а не определенную группу лиц, составляющих в совокупности один род» [7, с. 86].
Б. Далгат пишет: «Я лично полагаю, что под этими «тухумами» следует разуметь не родовые братства, фратрии, а племенные подразделения на общества. Это - территориальное подразделение чеченского племени, а не родовые союзы. Понятие «тайпа» и «тухум», по-моему, синонимы, и последнее название рода - не чеченского происхождения, а кумыкское слово. Это слово употребляется и во всем Дагестане для обозначения рода и родственников вообще» [7, с. 98].
Б.К. Далгат подчеркивает, что под «тухумами» надо видеть не родственные группы, а территориальные подразделения народа, и исключить из оборота дефиницию «^хум» как синоним племени, рода, родства, так как она не имеет чеченской лексической природы. Нам близка эта точка зрения Б.К. Далгата. Вероятно, автор, хорошо знавший Чечню, исходил из того, что в чеченской народной традиции для обозначения регионов использовался термин «мохк» - «земля» и чеченское название Чечни - «Нохчмохк» (Чеченская земля). В начале 30 годов XX в., когда советская этнографическая наука делала первые шаги по изучению форм социальной организации народов Кавказа, для обозначения регионов Чечни, на наш взгляд, ошибочно был введен в научный оборот термин «тую<ум», как синоним «племени».
Literature:
1. Kushcheva E.N. The people of the North Caucasus and their communication with Russia (the 2nd half of the XVI - 30-ies of XVIII). M., 1963.
2. Potto V. Caucasus war in separate sketches, episodes, legends and biographies. Since the most
122
С древнейших времен до Ермолова. Изд. 2-е. СПб., 1837. Т. 2. Вып. 1.
3. Лаудаев У. Чеченское племя. ССКГ. VI. Тифлис, 1872. С. 3-61.
4. Самойлов К.С. Заметки о Чечне. М., 2002.
5. Борчашвили Э.А. Социально-экономические отношения в Чечено-Ингушетии в XVIII—XIX вв. Тбилиси, 1988. С. 180.
6. Косвен М.О. Проблема общественного строя горских народов Кавказа в ранней русской этнографии. Сов. этнография, 1951. № 1. С. 3—28.
7. Далгат Б.К. Родовой быт и обычное право чеченцев и ингушей. Исследования и материалы. 1892—1894 гг. М., 2008.
ancient times to Ermolov. The 2nd ed. SPb., 1837. V. 2. № 1.
3. Laudayev U. Chechen tribe. SSKG. VI. Tiflis, 1872. P. 3—61.
4. Samoilov K.S. Notes about Chechnya. M., 2002.
5. Borchashvili E.A. Social and economic relations in Chechen-Ingushetia in the XVIII—XIX centuries. Tbilisi, 1988. P. 180.
6. Kosven M.O. Problems of a social order of the Caucasus mountaineers in the early Russian ethnography. Soviet Ethnography. 1951. № 1. P. 3—28.
7. Dalgat B.K. Patrimonial life and common law of Chechens and Ingushis. Researches and materials. 1892—1894. M., 2008.
123
