CC BY
51
СЕМАНТИКА И СИНТАКСИС
УДК 413
ББК 81.411.2 - 3
О СООТНОШЕНИИ ПОНЯТИЙ «ПЕРЕХОДНОСТЬ» И «ОБЪЕКТНОСТЬ»
И.Г. Казачук
ON THE CORRELATION OF THE NOTIONS «TRANSITIVITY» AND «OBJECTIVITY»
I.G. Kazachuk
Речь идет о соотношении понятий «переходность» и «объектность», о новом содержании терминов «переходность», «прямой объект», вызванном развитием теории о семантической структуре слова, учения о субъектных и объектных глаголах и процессуальных фразеологизмах. Впервые на фразеологическом материале показано, что объект, восполняющий семантику процессуальной единицы, в любой форме является прямым, а сама единица, нуждающаяся в таком восполнении, объектной (= переходной).
Ключевые слова: объектность, переходность, прямой объект, процессуальный фразеологизм.
The article deals with the correlation of the notions «transitivity» and «objectivity», the new content of the terms «transitivity», «direct object», caused by the development of the theory of the semantic structure of the word, the teaching about subjective and objective verbs and processual phraseological units. It is shown for the first time on phraseological material that the object filling the semantics of a processual unit is direct in any form, and the unit itself demanding such filling is the object (=transitive).
Keywords: objectivity, transitivity, direct object, processual phraseological unit.
Изучение переходности (транзитивности) как свойства лексем имеет довольно длительную историю в отечественном (А. Потебня, В. Виноградов, И. Мещанинов, С. Кацнельсон, Б. Норман, А. Бондарко, Л. Буланин, Ю. Степанов, В. Крысь-ко) и зарубежном языкознании (Ф. Миклошич, Ж. Вандриес, А. Блинкенберг, Л. Теньер, Э. Бен-венист, Д. Лайонз и др.)- Применительно к фразеологическим единицам категория переходности последовательно и системно не рассматривалась.
Сопоставительное изучение лексических и фразеологических единиц позволяет увидеть специфику содержания многих традиционных лингвистических терминов, в том числе такого, как переходность.
При анализе синтаксических свойств объектных процессуальных фразеологизмов используются термины «переходный», «переходность», «прямой объект», однако их содержание отличается от
Казачук Ирина Георгиевна, канд. филол. наук, доцент кафедры русского языка и методики преподавания русского языка Челябинского государственного педагогического университета. E-mail: [email protected]_
содержания терминов, употребляемых по отношению к единицам-лексемам.
В основе понятия «переходность» лежит семантическая несамодостаточность, релятивность значения1 процессуальных единиц. Термин «семантическая несамодостаточность» указывает на то, что процессуальная единица может быть понята слушающим только в сочетании с объектом-именем, который делает ее достаточной для понимания: зажечь — зажечь свечу, управлять — управлять хозяйством, положить конец — положить конец распрям, поставить крест — поставить крест на карьере.
В настоящее время в связи с активным развитием теории семантической структуры слова в трудах Л.М. Васильева2, P.M. Гайсиной3, A.A. Уфимцевой4, Д.Н. Шмелева5, A.M. Чепасо-вой6 и многих других лингвистов стали использоваться термины «объектность», «объектный», ко-
Irina G. Kazachuk, Candidate of Philological Sciences, Assistant Professor, Department of the Russian Language and Methods of Teaching Russian, Chelyabinsk State Pedagogical University. E-mail: [email protected]_
Семантика и синтаксис
торые, в отличие от существовавших ранее «объективность», «объективный», точно выражают сущность лингвистического явления. Предлагаемое понимание объектности как семантико-грамматического свойства процессуальных единиц вызывает наполнение другим содержанием сочетания прямой объект: объект, форма которого предопределяется семантическими и грамматическими потребностями процессуальной единицы, является обязательным, «прямым», вне зависимости от того, каким падежом он выражен: наблюдать закат - любоваться закатом, изучать историю- увлекаться историей, повредить дерево -навредить дереву, обожать сестру - души не чаять в сестре, разоблачить обманщика - сорвать маску с обманщика и под., тогда как господствующей формой прямого объекта признается винительный падеж без предлога, периферийной - родительный беспредложный при отрицании и со значением части. Поэтому в приведенных парах прямым в традиционном понимании является объект только в первых конструкциях. По мнению С.Д. Кацнель-сона, «позиция единственного объекта при глаголе и есть позиция прямого объекта»7.
Сочетаемость/несочетаемость глагола с прямым объектом считается средством выражения переходности/непереходности8. «Переходные и непереходные глаголы ... определяются по сочетаемости с винительным падежом прямого дополнения (т. е. синтаксически). А само это синтаксическое свойство глаголов связано с их лексическими значениями, а также отчасти с их морфологическим строением9. В.В. Виноградов считал вопрос о переходных и непереходных значениях глаголов одним из центральных проблем глагольной семантики, так как он «выходит из рамок изучения грамматических отношений между субъектом и объектом действия»10.
Исследование фразеологического материала показывает, что попытка формального переноса на него теории переходности/непереходности и типологии объекта не имеет под собой оснований. Говорить о переходности процессуальных фразеологических единиц при наличии объекта в форме винительного падежа без предлога и связывать прямой объект только с этой формой не представляется возможным. Процессуальные фразеологизмы, как сверхсловные образования, хотя и сопоставимы с глаголами в синтаксическом отношении, все же обладают своей спецификой, обусловленной раздельнооформленностью единиц и цельностью их значения. На наш взгляд, при квалификации переходности/непереходности единиц и объекта как прямого или косвенного должен учитываться не столько формальный, сколько семантический фактор. Переходной (= объектной) считаем единицу, семантика которой отражает направленность действия от субъекта к объекту. В лингвистике уже неоднократно ставился вопрос о расширении круга явлений, подводимых под понятие переходности,
однако сохранение прежнего термина вряд ли возможно. A.M. Мухин относит к переходным глаголам те, которые способны к управлению и имеют в предложении объектные и косвенно-объектные синтаксемы11, и считает, что морфологический показатель падежа не играет той роли, которая отводится ему в грамматиках при определении переходности/непереходности глаголов.
В качестве прямого объекта при процессуальных фразеологизмах могут употребляться имена в любых косвенных падежах со значением непосредственного воздействия, охвата действием. Винительный падеж без предлога как классический выразитель значения прямого объекта наиболее продуктивен: заткнуть за пояс кого-либо, носить на руках кого-либо, пускать/пустить по миру ко-го-либо, сбивать/сбить с толку кого-либо. В качестве прямого объекта возможны: винительный с предлогом - возводить/возвести поклеп на кого-либо, вдохнуть силы в кого-либо, надевать/надеть узду на кого-либо, оказывать/оказать давление на кого-либо; дательный падеж, являющийся, по словам Г.В. Бажутиной, семантическим аналогом прямого объекта12, - воздавать/воздать хвалу кому-, чему-либо, знать цену кому-, чему-либо, перемывать/перемыть косточки кому-либо, укоротить руки кому-либо, питать уважение к кому-либо, приложить руки к чему-либо; формы родительного падежа с предлогом и без предлога -вставать/встать во главе кого-, чего-либо, выходить/выйти за рамки чего-либо, вить веревки из кого-либо сбивать/сбить спесь с кого-либо, срывать/сорвать маску с кого-либо; творительный падеж с предлогом - одерживать/одержать победу над кем-, чем-либо, проводить/провести грань между чем-либо, сыграть злую шутку с кем-либо; предложный падеж - возить воду на ком-либо, пробивать/пробить брешь в чем-либо; срывать/сорвать зло на ком-либо, греть руки на чем-либо и др. Следует отметить, что в ряде фразеологических единиц переходность формально реализована в их модели «глагол+ сущ. В.п.», тем не менее фразеологические единицы (ФЕ) являются переходными, употребляются с объектом в любом косвенном падеже, кроме закрепленного в качестве именного компонента винительного без предлога: брать/взять верх над кем-либо, спустить шкуру с кого-либо, ставить/поставить крест на ком-, чем-либо, развязывать/развязать руки кому-либо и под.
Обсуждаемые понятия косвенно связаны с методом передачи индивидуального значения процессуального фразеологизма. Его обычно называют методом семантической идентификации, отождествления. Исследования семантической структуры фразеологических единиц последнего времени показали, что индивидуальное значение фразеологизма не тождественно значению отдельного слова, а только синонимично ему. Полагаем, что неправомерно устанавливать прямое соответствие форм косвенных падежей при процессуальных
36
Вестник ЮУрГУ, № 21, 2010
Казачук И. Г.
О соотношении понятий «переходность» и «объектность»
фразеологизмах винительному падежу без предлога при синонимичном глаголе, передающем значение фразеологизма, хотя оно возможно и часто наблюдается: втирать очки кому-либо — обманывать кого-либо, надевать/надеть хомут на кого-либо — подчинять/подчинить кого-либо своей воле, срывать/сорвать личину с кого-либо — разоблачать/разоблачить кого-либо и т. д., но не обязательно, так как в вариантах толкования фразеологической единицы могут быть использованы формы разных падежей, сохраняющих при этом значение прямого объекта, например, мозолить глаза кому-либо - 'надоедать кому-либо своим постоянным присутствием' или 'нервировать, раздражать кого-либо своим постоянным присутствием'. И наоборот, наличие винительного падежа без предлога при процессуальном фразеологизме не всегда соответствует той же падежной форме при синонимичном глаголе: держать в черном теле кого-либо — 'строго, сурово обращаться с кем-либо', т. е. метод семантической идентификации не может являться основополагающим для квалификации объекта и переходности фразеологических единиц. Как видно, при си-нонимизации обе процессуальные единицы - глагол и фразеологизм - остаются объектными, получающими семантическую самодостаточность в сочетании с объектом, при этом падежная форма последнего предопределяется содержательными и грамматическими свойствами процессуальной единицы. Если сравнить синонимичные или вариантные процессуальные фразеологизмы, то можно обнаружить, что при тождестве семантики зависимых от них компонентов форма объектов не всегда совпадает. Так, например, фразеологизмы-синонимы возводить/возвести поклеп на кого-либо, катить бочку на кого-либо, вешать (повесить) всех собак на кого-либо имеют одинаковую форму и семантику объекта: винительный падеж с предлогом в словосочетаниях с приведенными единицами в качестве главных компонентов обозначает лицо, подвергающееся необоснованным, несправедливым обвинениям. Кстати, стряпуха-то давеча возвела на Аполлинарию явный поклеп — будто она набрала себе каких покрепче (Катаев). - Зря, значит, - говорю я Фомичу, - навешали на него (Пейна - И.К.) всех собак? (Урнов). - На кого бочку-то катишь? Не-е! Ты посмтри-ка, мать, — это же настоящий бунт! (Шишков).
При фразеологизмах-синонимах воротить нос от кого-либо, ни во что не ставить кого-либо, смотреть сверху вниз на кого-либо с семантикой 'относиться к кому-либо с пренебрежением, презрением' употребляются разные падежные формы, но имеющие тождественное значение - значение объекта негативного отношения. Каждый день она точила мужа, точно моль сукно, устраивала ему скандалы и не ставила его ни во что (Новиков-Прибой). С того разговора прошло пять лет и два похода. Но хотя Задирако считался уже опытным
полярником, даже самые зеленые новички смотрели на него сверху вниз, настолько безобидным и беззащитным выглядел этот долговязый, худой и чудовищно доверчивый взрослый младенец (Санин). И Леватов тоже... Чистоплюй, ляговщина. От мужика нос воротит (Коробейников).
Фразеологические варианты дать (задать) березовой каши кому-либо и угостить (накормить) березовой кашей кого-либо, имеющие значение 'наказать кого-либо розгами, высечь', также употребляются с разными падежами (дательным и винительным), при этом тождество семантики объектных форм является очевидным. [Марфа Ивановна:] Пошли его сюда., уж я ему дам, разбойнику, березовой каши! (Лермонтов). Полковник Пятигорский был неумолим. Он умел и «жару задать», и «прописать ижицу», и «угостить березовой кашей» (Харджиев).
Таким образом, объект в любой форме является семантически обязательным, восполняющим значение процессуального фразеологизма или глагола, т. е. «прямым», а сама единица - объектной, «переходной». Винительный беспредложный лишь одна из форм (хотя и наиболее продуктивная в русском языке) выражения объектных отношений. Понятия же объектность и переходность соотносятся как общее и частное, переходность мы рассматриваем как частный случай объектности.
I Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Изд-во «Наука», 1973. С. 352.
" Васильев JI.M. Семантические классы глаголов чувства, мысли и речи // Очерки по семантике русского глагола Уфа, 1971. С. 39-310.
3 Гайсина P.M. Лексико-грамматическое поле глаголов отношения в русском языке. Саратов. Изд-во Саратовского университета, 1981. С. 196.
4 Уфимцева A.A. Лексическое значение. Принцип семи-ологического описания лексики. М.: Наука, 1986. С. 240.
5 Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973. С. 280.
6 Чепасова A.M. Семантико-грамматические классы русских фразеологизмов: учеб. пособие. Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2006. С. 144.
7 Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. 2-е изд. М.: Едиториал УРСС, 2002. С. 220.
8 Бондарко A.B. Русский глагол / под ред. проф. Ю.С. Маслова. Л.: Изд-во «Просвещение», 1967. С. 192.
9 Грамматика русского языка: в 2-х т. / Редко л.: В.В. Виноградов и др. Т. 1. Фонетика и морфология. М.: Наука, 1960. С. 720.
10 Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / Под ред. Г.А. Золотовой. 4-е изд. М.: Рус. яз., 2001. С. 720.
II Мухин A.M. Системные отношения переходных глагольных лексем /на материале английского и русского языков. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1987. С. 292. 12 Бажутина Г.В. К специфике падежного значения в окружении глагольных фразеологизмов // Лингвистический сборник. Вып. 9: Проблемы лексикологи и семасиологии русского языка. М.: МОПИ им. Н.К. Крупской, 1977. С. 83-87.
Поступила в редакцию 11 февраля 2010 г.
