CC BY
97
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. 13 (151). Филология. Искусствоведение. Вып. 31. С. 62-65.
И. Г. Казачук
ОБЪЕКТ, ОБЪЕКТНЫЙ, ОБЪЕКТНОСТЬ:
ПРОБЛЕМА ИНТЕРПРЕТАЦИИ
Статья посвящена проблеме интерпретации таких лингвистических терминов, как объект, объектный, объектность, рассматриваемых в рамках теории словосочетания.
Ключевые слова: объект, объектный, объектность, объектный глагол, объектный процессуальный фразеологизм.
Термин «объект» является общенаучным. Самое широкое понимание объекта представлено в логике, где он определяется как то, что существует вне нас и независимо от нашего сознания (внешний мир, действительность) и является предметом познания, практического воздействия [12. С. 402].
Уже и ближе к лингвистическому философское понимание объекта: объектом называется то, что «противостоит субъекту в его предметно-практической познавательной деятельности. Объект не только тождествен объективной реальности, а выступает как такая ее часть, которая находится во взаимодействии с субъектом, причем само выделение объекта познания осуществляется при помощи форм практической и познавательной деятельности, выработанной обществом и отражающих свойства объективной реальности» [22. С. 453]. По мнению философов, объект дан познающему субъекту уже в его ощущениях, однако здесь он выступает еще как бы в скрытой, непроанализированной форме. Вырабатываемое субъектом знание постоянно соотносится с объектом, проверяется через материальную практическую деятельность (и в т. ч. опыт, эксперимент). Основные этапы исторического развития познавательного отношения субъект - объект прослеживаются в монографии Т. И. Дешериевой «Субъектнообъектные отношения в разноструктурных языках» [9].
В лингвистических справочниках объект характеризуется как формальная и содержательная категория синтаксиса: «...в содержательном плане объект - имя предмета или лица, на которое направлено действие, выраженное глаголом. Противопоставляется субъекту [16. С. 341]; «объект - то же, что дополнение. Объект действия - то лицо или предмет, на которое направлено глагольное действие [2. С. 279].
В «Синтаксическом словаре» Г. А. Золотовой объект определен как компонент с предметно-вещественным значением, подвергающийся действию или каузативному воздействию [11. С. 431].
Слишком общее и недостаточно точное, на наш взгляд, определение объекта содержится в Словаре-справочнике лингвистических терминов: «Объект (лат. о^екШт - предмет). Предмет, находящийся в каких-либо отношениях с действием. Грамматически выражается дополнением» [18. С. 234].
Объектом может быть как конкретный предмет, преобразующийся или возникающий в процессе действия, так и абстрактное понятие. В лингвистических справочниках объект отождествляется с дополнением, прямым или косвенным. При этом указывается, что прямое дополнение обозначает объект, непосредственно охваченный действием. С понятием косвенного дополнения связано представление об объекте, затронутом действием не прямо и не полностью, а частично [16. С. 138].
Ю. А. Левицкий, определяя объект как название падежа и обозначение участника события, представляющего собой предмет, на который направлено действие, внимание и т. п., выражаемое глаголом, отмечает, что объект - компонент семантической структуры (внешней семантики) предложения, и его не следует смешивать с дополнением - компонентом формальной структуры (внутренней семантики) предложения [15. С. 359].
В приведенных определениях объекта общим является указание на отношение действия, выраженного глаголом, к предмету (или лицу). В «Кратком справочнике по современному русскому языку» под редакцией П. А. Леканта уточнено, что «.объект может быть соотнесен и с действием, названным глаголом, и с действием или признаком, на-
званным отвлеченным существительным, а также с признаком, который выражен прилагательным» [13. С. 304].
А. В. Бондарко в рамках субъектно-предикатно-объектных ситуаций называет объектом элемент, выступающий как зависимая от предиката неактивная субстанция, на которую направлен или которой так или иначе касается предикативный признак [3. С. 41].
Мы считаем правомерным квалифицировать объект как наименование предмета или лица, на которые в той или иной форме направлена или к которым обращена деятельность субъекта.
В составе словосочетания объект является управляемой беспредложной или предложной формой, восполняющей семантическую недостаточность глагола, отглагольного существительного или прилагательного, что и является содержанием объектных отношений, под которыми понимаются отношения между действием и предметом, на который направлено действие, по отношению к которому появляется действие, признак, чувство, состояние или свойство. Таким образом, условием употребления объекта и возникновения объектных отношений является такое свойство глагольной лексемы, как объектность.
Объектность - это семантико-грамматичес-кая категория, связанная со способностью процессуальной единицы обозначать действие, состояние, протяженное во времени свойство, направленное на предмет (или лицо) или проявляющееся по отношению к нему, и сочетаться с именем в форме косвенного падежа с объектным значением.
Объектные отношения - отношения, которые устанавливаются в словосочетании между господствующим словом (чаще всего глаголом) и зависимым словом (чаще всего именем существительным в косвенном падеже без предлога или с предлогом) и которые обозначают различные отношения между действием и предметом, на который это действие направлено (прямо или косвенно) [18. С. 234].
Объектными мы считаем, вслед за А. А. Уфимцевой [20], глаголы, обозначающие действия, направленные на лицо или предмет, субъектными - глаголы, обозначающие действия, замыкающиеся в сфере субъекта, не направленные на лицо или предмет. Таким образом, разграничение глаголов на объектные и субъектные проводится по сфере направленно-сти/ненаправленности действия. А. В. Бондар-
ко в аспекте теории валентности и вербоцентрической концепции предложения Л. Теньера объектными называет глаголы, имеющие и субъект, и объект, где субъектом является актант, называющий носителя состояния, производителя (источника) действия, а объектом - актант, называющий предмет, на который направлено, с которым совершается действие; в результате этого действия он изменяется сам (возникает, уничтожается, изменяет свойства, состояния, форму, положение и другие признаки), изменяет свое отношение к субъекту и другим участникам ситуации [3. С. 104].
Неудачным, на наш взгляд, является использование некоторыми исследователями терминов «объективность», «объективные глаголы» [21. С. 13-14] параллельно терминам «объектность», «объектные глаголы» по причине присущей им многозначности и, как следствие, смешения с философскими понятиями.
Термины «субъектный», «объектный» иногда употребляются лингвистами и в других значениях. Так, например, Р. Мразек названные выше глаголы определяет как направленные (транслятивные) и ненаправленные (интранслятивные), а термин «субъектные глаголы» использует в другом значении, противопоставляя их бессубъектным, исходя из того, допускает ли глагол при себе субъект, то есть именительный падеж синтаксического существительного в роли грамматического подлежащего [17. С. 59].
Н. С. Авилова, выделяя семантические типы глаголов относительно способности к видообразованию, объектные глаголы определяет как активные «событийные» глаголы, действие которых направлено на объект [1. С. 17].
«Русская грамматика» объектные глаголы относит к категории слов с высокой степенью регулярности или предсказуемости тех или иных связей [19. С. 17].
Объектные глаголы для реализации своего значения требуют объекта, слова, которое восполняет их семантическую несамодоста-точность. А. М. Чепасова считает, объектные глаголы получили свое название потому, что «нуждаются в имени, стоящем в форме косвенного (любого косвенного!) падежа. Это имя является семантическим объектом и синтаксическим дополнением. Семантический объект содержится в качестве семы в лексическом значении глагола, оно (имя) всегда имеет предметное значение и объектное функциональное» [24. С. 30].
Вслед за А. М. Чепасовой, мы считаем, что в значение каждого из объектных глаголов входит сема релятивности, которая эксплицитно выражается именем в одном из косвенных падежей [25. С. 22]. Л. М. Васильев выделяет в глаголах сему объектности и квалифицирует ее как синтагматический компонент значения [4. С. 32; 5. С. 100]. Р. М. Гайсина, анализируя глаголы отношения, выделяет в них релятивные семы и называет их функциональными, так как их конкретизаторы выступают в функции актантов по отношению к предикату [7. С. 16, 171]. Таким образом, сема объектности относится к числу грамматических сем и представляет собой элемент значения, требующий для своего существования другой единицы, находящейся вовне, и указывает на направление, связь данного действия с предметом.
Учитывая иерархический принцип построения семной структуры объектных глаголов и принцип взаимосвязанности сем, можно выделить общую, наиболее абстрактную сему - сему процесса. Эта сема является категориальной, ей подчинены другие, менее общие семы. Субкатегориальной семой для объектных глаголов является сема направленности или релятивности. Она включается во все групповые и индивидуальные значения, органично связана с вещественным значением глагола, исключительно разнообразна по форме и эксплицируется разными падежами имени. С этим связано выделение большого количества типов объекта (объектив, паци-енс, результатив, бенефициенс, делибератив, перцептив, деструктив, фактив и др.).
Глаголы, в том числе и объектные, способны употребляться с зависимыми падежными формами, имеющими обстоятельственные значения (образа действия, места, времени, условия, цели и т. д.). Но влияние на семантику глаголов зависимых форм с обстоятельственным значением принципиально отличается, по мнению А. М. Чепасовой, от влияния имени с объектным значением [24. С. 21]. Падежные или предложно-падежные формы с обстоятельственным значением создают внешнюю характеристику действия со стороны его качества, количества или различных условий его проявления, тогда как формы с объектным значением называют вторую (помимо субъекта как источника действия) субстанцию - предмет или лицо, без которых действие вообще не может осуществиться:
написать в классе, написать к понедельнику, написать каллиграфическим почерком, написать в шутку, написать для образца, написать по невнимательности и т. п. Во всех приведенных словосочетаниях глагол остается семантически несамодостаточным, так как в них отсутствует объект действия, внутренне необходимый глаголу, предопределяемый его значением: написать что? - букву, слово, предложение, упражнение, записку, сочинение, статью, рассказ и т. д. Формы с обстоятельственным значением возможны, но не обязательны, при определенной коммуникативной установке.
Термины «объектность», «объектный» получили распространение в конце XX века в трудах А. В. Бондарко, С. М. Кибардиной, В. Б. Касевича, Л. М. Васильева, А. А. Уфим-цевой, Р. М. Гайсиной, Д. Н. Шмелева, А. М. Чепасовой и др. и употреблялись в основном применительно к глагольной лексике.
Наряду с объектными глаголами в языке существуют и другие процессуальные единицы, нуждающиеся в объекте, - объектные процессуальные фразеологизмы: брать/
взять на карандаш что-либо, вить веревки из кого-либо, греть руки на чем-либо, держать на вожжах кого-либо, души не чаять в ком-либо, давать/дать сто очков вперед кому-либо, проводить/провести параллели с чем-либо и др. Объектные фразеологизмы, как и объектные глаголы, становятся семантически полными тогда, когда употребляются с объектом. Употребление зависимой формы с объектным значением предопределяется семантикой фразеологизма. Особенностью объектных фразеологизмов является то, что, будучи сверхсловными образованиями, они содержат в своем составе объектный глагол, способный реализовать как минимум две объектные синтаксические потенции: одна из них фиксируется при образовании фразеологизма в его структурной модели, другая во внешнем окружении единицы в целом, семантика которой требует наличия объекта: давать/дать что-либо кому-либо - давать/дать фору кому-либо; надевать/надеть что-либо на кого-, что-либо - надевать/ надеть хомут на кого-либо; вносить/внести что-либо во что-либо - вносить/внести ясность во что-либо и т. д. Употребляясь с объектом, процессуальные фразеологизмы образуют сложные по форме, но семантически простые словосочетания с грамматическим значением ‘действие
и его объект’. Любой объект, необходимый для реализации значения фразеологизма, независимо от падежной формы и наличия/отсутствия предлога, является обязательным. Он служит для проявления семантической самодостаточности фразеологической единицы. Между фразеологизмом и зависимой формой с объектным значением устанавливается необходимая семантическая и грамматическая связь, т. е. объектные отношения.
Все три понятия - объект, объектный, объектность - будучи производнопроизводящими в словообразовательном отношении, сохраняют логическую связь друг с другом и являются фундаментальными в категории отношения.
Список литературы
1. Авилова, Н. С. Вид глагола и семантика глагольного слова. М. : Наука, 1976. 328 с.
2. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов. М. : Сов. энцикл., 1966. 607 с.
3. Бондарко, А. В. Теория функциональной грамматики. Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность / А.
В. Бондарко (отв. ред.), В. Гладров, И.Б. Долинина и др. СПб. : Наука , 1992. 304 с.
4. Васильев, Л. М. Значение слова в его отношении к системе язык. Уфа, 1985. 62 с.
5. Васильев, Л. М. Семантические классы глаголов чувств, мысли и речи // Очерки по семантике русского глагола. Уфа, 1971. С. 38-310.
6. Виноградов, В. В. Русский язык : (Грамматическое учение о слове). 4-е изд. М. : Рус. яз., 2001. 720 с.
7. Гайсина, Р. М. Лексико-семантическое поле глаголов отношения в русском языке. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1981. 196 с.
8. Гайсина, Р. М. Сема «отношение» и способы ее представления на разных уровнях языка // Филол. науки. 1981. № 5. С. 56-61.
9. Дешериева, Т. И. Субъектно-объектные отношения в разноструктурных языках. М. : Наука, 1985. 168 с.
10. Золотова, Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М. : Наука, 1973. 352 с.
11. Золотова, Г. А. Синтаксический словарь : репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. Изд. 3-е, стер. М. : Едито-риал УРСС, 2006. 440 с.
12. Кондаков, Н. И. Логический словарь-справочник. М. : Наука, 1975. 720 с.
13. Краткий справочник по современному русскому языку / Л. Л. Касаткин, Е. В. Клобуков, П. А. Лекант / под ред. П. А. Леканта. Изд. 2-е, испр. и доп. М. : Высш. шк., 1995. 382 с.
14. Крысько, В. Б. Исторический синтаксис русского языка : Объект и переходность. 2-е изд., испр. и доп. М. : Азбуковник, 2006. 486 с.
15. Левицкий, Ю. А. Основы теории синтаксиса : учеб. пособие. Изд. 3-е, испр. и доп. М. : КомКнига, 2005. 368 с.
16. Лингвистический энциклопедический словарь. М. : Сов. энцикл., 1990. 685 с.
17. Мразек, Р. Синтаксическая дистрибуция глаголов и их классы // Вопр. языкознания. 1964.№ 3. С. 50-62.
18. Розенталь, Д. Э. Словарь-справочник лингвистических терминов / Д. Э. Розенталь, М. А. Теленкова. М. : Просвещение, 1976. 543 с.
19. Русская грамматика : в 2 т. М. : Наука, 1980. Т. II.
20. Уфимцева, А. А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания лексики. М. : Наука, 1986. 240 с.
21. Ферм, Л. Вариативное беспредложное управление в русском языке ХУШ века. Muddinge : Sбdertбms hogskola, 2005. 371 с.
22. Философский энциклопедический словарь. М. : Сов. энцикл. 1985. 815 с.
23. Чепасова, А. М. Категории залога и возвратности русских процессуальных единиц : монография. Челябинск : Челяб. гос. пед. ун-т, 2006. 148 с.
24. Чепасова, А. М. Основы категории залога русских процессуальных единиц : монография. Челябинск : Челяб. гос. пед. ун-т. 146 с.
25. Чепасова, А. М. Семантические и грамматические свойства фразеологизмов. Челябинск : Челяб. гос. пед. ин-т, 1983. 96 с.
