CC BY
67
7.4. КОРОЛЕВСКАЯ ВЛАСТЬ В КОНСТИТУЦИИ ЮГОСЛАВИИ 1931 ГОДА
Половченко Константин Анатольевич, канд. юрид. наук, доцент. Должность: доцент. Подразделение: кафедра конституционного права
Место работы: МГИМО (У) МИД России
Аннотация: октроированная 3 сентября 1931 года Конституция Королевства Югославия более известна под названием Сентябрьской конституции. Это была вторая по счету Конституция в истории Югославии. Октрои-рованием этой Конституции формально была упразднена диктатура, введенная королем Александром Карагеор-гиевичем в 1929 году. В Конституции Королевство Югославия провозглашалось наследственной и конституционной монархией. Король продолжал оставаться ключевым элементом государственного механизма Югославии. Он являлся главой государства, осуществлял командование вооруженными силами, обладал административной властью, совместно с Народным представительством осуществлял законодательную власть. Статус королевской власти по Конституции 1931 года является предметом настоящей статьи.
Ключевые слова: Ключевые слова: Королевство Югославия, Конституция 1931 года, Сенат, Народная скупщина, Король, Наследование престола, Министерский совет, Конституционализм.
ROYAL POWER IN THE YUGOSLAVIAN CONSTITUTION OF 1931
Polovchenko Konstantin A., PhD in Law, Associate Professor. Position: Associate Professor. Department: Department of Constitutional Law
Work place: MGIMO University, Moscow, Russian Federation
Abstract: the Constitution of the Kingdom of Yugoslavia, more commonly known as the September Constitution, was octroyed on September 3, 1931. It was the second Constitution in the history of Yugoslavia. The adoption of this Constitution formally abolished the dictatorship established by king Alexander Karageorgievich in 1929. In the Constitution, the Kingdom of Yugoslavia was declared hereditary and constitutional monarchy. The king continued to be a key element of the state system. He was the head of state, commanded the armed forces, headed the administrative authority, together with the People's Representation exercised legislative power. The status of royal power under the Constitution of 1931 is the subject of this article.
Keywords: Kingdom of Yugoslavia, Constitution of 1931, Senate, National Assembly, Mng, Succession of throne, Ministerial Council, Constitutionalism.
К концу 1928 года Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев столкнулось с серьезным кризисом системы государственной власти, вызванным как сугубо экономическими причинами, обусловленными неравномерным развитием отдельных регионов, так и национально-политическими причинами, обусловленными разнонаправленными устремлениями многочисленным политических партий, представлявших национальные силы сербов, хорватов, словенцев и других народов, вошедших в состав единого государства. Решение вышеописанной проблемы Король Александр связал с необходимостью установления диктатуры личной власти. Поэтому 6 января 1929 года король Александр подписал Прокламацию, в которой предусматривались приостановление действия Конституции, роспуск Народной скупщины, а также всех политических партий. При чем основным мотивом, изложенным в Прокламации, было то, что «между народом и Королем не может и не должно быть больше посредников». Принятием этого акта король фактически совершил антиконституционный переворот, нарушив требования Конституции 1921 года касательно внесения существенных изменений в конституционную систему, тем более насильственным путем. Принятием вышеуказанного акта Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев из парламентарной монархии с элементами дуализма превратилось, по словам Профессора Марковича, в абсолютную монархию1. Поскольку власть в государстве осуществлял монарх, власть которого после приостанов-
1 Маркович Р. Уставно право. Београд. 2014.
ления действия Конституции 1921 года теперь носила внеконституционный, неограниченный характер. Следует обратить внимание на то, что отдельные вопросы конституционной жизни король Александр регулировал законами, которые принимал самостоятельно. Так, в Законе о королевской власти и высшем государственном управлении от шестого января 1929 года Королевство Сербов, Хорватов, Словенцев признавалось наследственной монархией, а король провозглашался носителем всей власти в государстве.
Временная личная диктатура короля Александра нашла поддержку со стороны союзники Королевства -Франции, Британии, а также Чехии. Тем не менее, уже в 1930 году союзники настоятельно рекомендовали Александру Карагеоргиевичу восстановить конституционное состояние в ближайшее время. Таким образом, под давлением не только внутренних, но и внешних обстоятельств король Александр отменил чрезвычайное положение, а третьего сентября 1931 года король Александр «с верой в Бога и счастливое будущее Королевства Югославия» даровал народу новую конституцию. В историю эта Конституция вошла под названием «сентябрьской», поскольку была принята в сентябре. Правда, в сербской конституционной истории она также получила название «октроированная», поскольку не была принята народным представительством, а ее октроировал король Александр. Третьего сентября 1931 года в суде на заседании Правительства министр внутренних дел зачитал текст Конституции.
В рамках общей характеристики Конституции 1931
КОРОЛЕВСКАЯ ВЛАСТЬ В КОНСТИТУЦИИ ЮГОСЛАВИИ 1931 ГОДА
года следует заметить, что в отличие от Конституции Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев 1921 года, ее объем был на двадцать статей меньше. Причем сокращения текста было за счет положений о гражданских правах и свободах и характеристик Королевства Югославия в качестве парламентарного государства, что напрямую было связано отсутствием принципа политической ответственности Правительства перед Парламентом. Собственно, именно этот вопрос являлся центральным новшеством Конституции 1931 года. Так, согласно статье 1 Конституции Королевство Югославия провозглашалось наследственной и конституционной монархией. Таким образом, в отличие от Конституции 1921 года в Конституции 1931 года при характеристике монархии Королевства Югославия опущена характеристика «парламентарная»2.
Особое внимание в Конституции 1931 года посвящалось династическим вопросам и личности короля. Так, согласно статье 36 Конституции «Королевством Югославия правил король Александра I из династии Ка-рагеоргиевичей». Югославский трон должны были наследовать его потомки мужского пола в порядке первородства. Если у короля не было потомков мужского пола, то он самостоятельно определял наследника престола из побочной линии. Таким образом, в Конституции Югославии 1931 года была закреплена салическая система престолонаследия. В том случае, если король до его смерти не определил себе наследника, то в этом случае Народное представительство на совместном заседании должно было избрать короля из династии Карагеоргиевичей. В Конституции 1931 года отдельное внимание уделялось и Королевскому дому. Так, в частности, в части 2 статьи 38 предусматривалось, что положение и отношения Королевского дома регулировались Уставом, принимаемым королем. Королевский дом, помимо короля, составляли: супруга короля, живые предки короля по прямой линии из той же династии со своими женами, живые потомки короля по прямой линии с их женами и потомками, братья короля и их потомки с их женами, сестры короля и все потомки женского пола до брака, дядя короля Александра I князь Арсен, князь Павел с его женой и потомками, и потомками женского пола до брака.
При вступлении на трон король приносил перед Народным представительством присягу, которая гласила: «Я (имя), вступая на трон Королевства Югославия и принимая королевскую власть, клянусь всемогущим Богом, что буду беречь единство народа, независимость государства и единство государственной территории, править в соответствии с Конституцией и законами, во всех своих начинаниях к благоденствию народа стремиться. Да поможет мне Господь Бог. Аминь!» В королевской присяге, предусмотренной Конституцией 1931 года, предельно четко были расставлены государственные приоритеты: обеспечение единства народа, т.е. создание югославской нации и обеспечение государственной целостности на всей территории первой Югославии.
В статье 40 Конституции Югославии 1931 года была установлена обязанность короля постоянно проживать на территории Королевства. При этом, в случае необходимости краткосрочного выезда короля за границу, его полномочия уполномочен был исполнять наследник престола. Если же наследник престола являлся
2 Павлович М. Српско право. Краг^евац. 2013. Стр. 43.
несовершеннолетним, или имелись иные препятствия для осуществления им королевских полномочий, то в этом случае королевские прерогативы осуществлялись Министерским советом. Причем согласно статье 40 Конституции в ходе такого замещения, заменяющее лицо или орган обязаны были руководствоваться наставлениями короля. Вышеописанные правила действовали и в случае временной болезни монарха.
Следует обратить внимание на то, что временное исполнения полномочий короля Министерским советом не могло длиться более шести месяцев, поскольку по истечению этого срока в действие вступали конституционные положения о регентстве. Собственно, регентству в Конституции 1931 года был отведен специальный Раздел VI. Итак, в Конституции были предусмотрены два случая, при наступлении которых королевскую власть осуществляло регентство:
1. Если король являлся несовершеннолетним,
2. Если король в силу психического или физического заболевания, более не в состоянии был осуществлять королевскую власть.
В последнем случае момент начала и прекращения регентства устанавливался решением Народного представительства на совместном заседании по представлению Министерского совета. Итак, если Министерский совет приходил к выводу о том, что монарх в силу психического или физического заболевания более не в состоянии осуществлять королевскую власть, то он обязан был уведомить об этом Народное представительство вместе с заключением трех врачей, представлявших медицинские учреждения Югославии.
Если наследник престола был совершеннолетним, то в этом случае регентская власть по праву принадлежала ему. Если наследник престола в силу несовершеннолетия или психического или физического заболевания не мог осуществлять регентскую власть, то в этом случае ее осуществлял регентский совет, состоявший из трех лиц, назначаемых королем специальным актом или завещанием. В то же время король определяет каждому регенту по одному заместителю. В случае же освобождения места регента, Народное представительство избирало тайным голосованием нового регента на совместном заседании из двух его заместителей.
В том случае, если король не назначил ни в специальном акте, ни в завещании регентов или из-за болезни или смерти регентов и их заместителей не представлялось возможным образовать регентский совет из, по крайней мере, двух регентов, то Народное представительство обязано было избрать необходимое количество королевских регентов на совместном заседании тайным голосованием. Регентами могли стать только граждане Королевства Югославия. Прежде чем приступить к исполнению королевской власти, регенты перед Народным представительством приносили присягу о том, что будут сохранять верность королю и управлять в соответствии с Конституцией и законами государства. Согласно части 2 статьи 49 Конституции 1931 года в ходе исполнения своих обязанностей королевские регенты получали из казны такое вознаграждение, которое было назначено Народным представительством по предложению Министерского совета.
О воспитании несовершеннолетнего короля должны были заботиться все регенты. В то время как об имуществе несовершеннолетнего короля заботились попечители, назначенные королевской волей. Если же
король не попечителей, то их назначали регенты после консультаций с председателями Государственного совета, Кассационного суда и Главной контрольной службы. До вступления в должность регентов королевскую власть под свою ответственность временно осуществлял Министерский совет.
Согласно статье 46 Конституции Югославии 1931 года в случае смерти или отставки короля, наследника престола (если к этому времени достиг возраста совершеннолетия) немедленно получал королевскую власть и извещал об этом народ своей прокламацией, после чего приносил присягу перед Народным представительством.
Если король после его смерти не оставил потомков мужского пола, но королева на момент смерти короля была беременна и если при этом король ни в специальном акте, ни в завещании не назначил регентов, то Народное представительство избирало временных регентов, которые осуществляли королевские полномочия только до момента рождения наследника престола.
При этом Правительство обязано было представить Народному представительству до избрания регентов заключение трех врачей, представлявших медицинские учреждения Сербии относительно беременности королевы. Это нормативное требование распространялось и на случаи, когда престолонаследник умер, а его жена была беременна в момент смерти короля.
Согласно статье 48 Конституции Югославии 1931 года в том случае, если трон, остался без наследника, то Министерский совет должен был принять на себя королевскую власть и немедленно после этого созвать Народное представительство на специальное заседание, на котором должна была решаться судьба трона.
Что же касается королевского цивильного листа, то он утверждался законом. Расходы на содержание короля, предусмотренные в цивильном листе, который был утвержден принятием специального закона, не могли быть увеличены без согласия Народного представительства и не могли быть уменьшены без согласия короля. Резюмируя вышеизложенное, необходимо констатировать, что Конституция 1931 года достаточно подробно регулировала все вопросы, касающиеся обеспечения преемства и должного отправления королевской власти.
Особое внимание в Конституции 1991 года уделялось регулированию королевских прерогатив. Несмотря на то, что содержание Раздела IV «Государственная власть» Конституции 1931 года указывает на реализацию принципа разделения властей, тем не менее, фактически можно констатировать то, что прерогативы монарха были не просто существенно расширены в Конституции 1931 года по сравнению с предыдущей Конституцией, но реально существовала единая государственная власть, функции которой были сосредоточены в руках монарха, и таким образом фактически был реализован принцип единовластия.
Согласно 29 Конституции 1931 года король - «гарант» народного единства и государственной целостности, являясь при этом «хранителем повседневных интересов народа». В то же время король являлся Верховным главнокомандующим вооруженными силами. Он объявлял войну и заключал мир. Кроме того, король присваивал воинские звания и назначал на высшие военные должности, награждал военными наградами и другими знаками отличия. В качестве главы государства он представлял Сербию в отношениях с другими государствами, заключал международные договоры и т.д. При этом следует
учитывать то, что согласно части 2 статьи 35 Конституции личность короля неприкосновенна. Король не мог быть обвинен или привлечен к ответственности. Поскольку король при осуществлении своих полномочий не нес за свои акты ответственность, то за них ответственность несли компетентные министры или Министерский совет в целом. Следует заметить, что неприкосновенность не распространялась на имущество, находившееся в частной собственности короля. Кстати, согласно части 2 статьи 105 Конституции король и наследник престола платили государственные налоги на имущество, находившееся в их частной собственности.
Наряду с полномочиями главы государства король обладал широкими полномочиями в законодательной сфере. Так, согласно части 1 статьи 26 Конституции Сербии законодательную власть в Сербии осуществляли король и Народное представительство совместно. А поскольку Народное представительство по Конституции 1931 года состояла из Сената и Народной скупщины, которые обладали равными правами в рамках законодательного процесса, то участниками законодательного процесса фактически являлись три органа: обе палаты в меньшей степени и король в определяющей. Это проявлялось, в частности, в том, что король обладал правом законодательной инициативы, подписывал и обнародовал законы, а также обладал арбитральной функцией в рамках законодательного процесса.
Так, в соответствии с положениями статьи 64 Конституции 1931 года законопроект становился законом, если принимался обеими палатами Народного представительства и утверждался королем. При этом законопроекты могли быть внесены и в Сенат, и в Народную скупщину. В случае принятия законопроекта в одной палате Народного представительства он передавался для рассмотрения и принятия во вторую палату. Если законопроект одобрялся второй палатой в той же редакции, что и в первой, то он передавался королю на утверждение. Если палаты не могли найти компромиссное решение по законопроекту в течение двух сессий, то именно королю принадлежало право принятия окончательного решения по законопроекту. При этом у короля в этом случае имелось три варианта решения такого вопроса: отклонить законопроект, утвердить вариант, принятый Скупщиной, утвердить вариант, предложенный Сенатом. Таким образом, король мог принять окончательное решение только по тем законопроектам, по которым палаты не пришли к единому мнению, в то время как по законопроектам, по которым палаты пришли к общему мнению, он не мог принимать решение, отличное от их решения, поскольку в этом случае, по справедливому мнению профессора Марковича, «конституционная монархия становилась бы абсолютной»3
Весьма значительными были прерогативы короля в отношении организации и деятельности обеих палат Парламента Сербии. Так, согласно статье 32 Конституции король назначал половину членов верхней палаты Народного представительства (Сената). Король обладал правом созыва очередных и внеочередных сессий, мог в любое время созвать по государственной необходимости внеочередное заседание Народного представительства. Так, согласно части 1 статьи 60 Конституции 1931 года Народное представительство созывалось королевским указом в столице Белграде на очередную сессию каждый год двадцатого октября.
3 Маркович Р. Уставно право. Београд. 2014. Стр. 118
КОРОЛЕВСКАЯ ВЛАСТЬ В КОНСТИТУЦИИ ЮГОСЛАВИИ 1931 ГОДА
Однако в случае войны если столица переносилась, то Народное представительство собиралось в месте, назначенном специальным королевским указом. Король открывал и закрывал сессии Народного представительства. Причем открывать сессии он мог как лично, так и через Министерский совет своим посланием или указом, которые подлежали обязательному подписанию всеми министрами. Кроме того, король обладал правом роспуска нижней палаты - Народной скупщины, а также назначал новые выборы в Народную скупщину. Указы о роспуске и проведении новых выборов в нижнюю палату Народного представительства в обязательном порядке должны были быть подписанными всеми министрами (ч. 6 ст. 32 Конституции).
Следует обратить внимание на то, что важнейшим вопросом, связанным с роспуском Народной скупщины являлся вопрос об установлении крайних сроков проведения выборов депутатов в новый состав нижней палаты и последующий ее созыв. Следует обратить внимание на то, что в тот исторический период довольно часто в практике различных государств встречалось конституционное установление предельных сроков проведения внеочередных выборов и созыва парламента, что было направлено, прежде всего, на то, чтобы лишить исполнительную власть возможности в течение продолжительного времени осуществлять управление государственными делами без участия представительного органа. Однако Конституция Югославии 1931 года, предоставившая королю право распускать Народную скупщину и назначать новые выборы, не содержало положений о сроках проведения выборов и созыва новой Скупщины. Эти сроки были изложены лишь в Законе о выборах депутатов Народной скупщины от 10 сентября 1931 года. Причем это было не упущение, а выверенная позиция конституционного законодателя, т.е. короля, направленная на обеспечение дополнительной возможности для проведения в жизнь государственной политики вне какого либо контроля со стороны нижней палаты Парламента Сербии. В пользу такого вывода достаточно наглядно свидетельствует то, что в предыдущей Конституции 1921 года вышеуказанные сроки были предусмотрены. Так, в статье 52 Конституции Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев, в частности, указывалось, что «король вправе распустить Народную скупщину, но указ о роспуске должен содержать распоряжение о проведении новых выборов не позднее, чем в течение трех месяцев, а также распоряжение о созыве Народной скупщины, не позднее чем через четыре месяца со дня роспуска Скупщины».
Согласно статье 27 Конституции 1931 года «административная власть в государстве осуществлялась королем через ответственных министров». Таким образом, король являлся носителем административной власти. Он назначал и освобождал от должности всех министров, включая и председателя Министерского совета, а они несли ответственность перед королем4. Кроме того, согласно статье части 2 статьи 29 Конституции 1931 года король назначал всех высших чинов-
4 В статусе органа, обеспечивающего осуществление административной власти королем, Министерский совет согласно статье 81 Конституции 1931 года принимал постановления, необходимые для исполнения законов, т.е. основным его конституционным полномочием было принятие исполнительно-распорядительных актов подзаконного характера. При этом он абсолютно не обладал никакими существенными полномочиями в иных направлениях государственной деятельности.
ников государства. В статусе органа, обеспечивающего осуществление королем административной власти, Министерский совет согласно статье 81 Конституции 1931 года принимал постановления, необходимые для исполнения законов, т.е. основным его конституционным полномочием было принятие исполнительно-распорядительных актов подзаконного характера. При этом он абсолютно не обладал никакими существенными полномочиями в иных направлениях государственной деятельности.
Что же касается судебной власти, то согласно статье 28 Конституции Югославии 1931 года судебную власть осуществляли суды. Их приговоры и решения выносились именем короля на основании закона. При этом король в соответствии с Конституцией 1931 года в этой сфере правосудия осуществлял ряд полномочий. В частности, он обладал правом объявлять амнистию и помилование. Кроме того, король самостоятельно назначал на должность всех судей в государстве.
Авторитарный характер Конституции Югославии 1931 года особо наглядно проявлялся в возможности короля временно приостанавливать действие норм Конституции и законов. Так, в соответствии со статьей 116 Конституции «в случае войны, мобилизации, бунта или восстания, которые бы угрожали общественному порядку и безопасности государства или в случае возникновения угрозы общественным интересам король обладал в таких исключительных случаях правом своим указом предписывать принятие временных чрезвычайных мер на территории всего Королевства или отдельной его части независимо от конституционных и законных норм. При этом согласно части 2 статьи 116 Конституции все предпринятые в чрезвычайном порядке меры должны были впоследствии быть представлены на утверждение Народному представительству. Как указывал югославский правовед Лаза Костич, вопрос о возможном прекращении или приостановлении действия Конституции, напрямую был связан с положениями статьи 29 Конституции, в которой говорится о королевских функциях, соответственно, его власти5. Это положение, как указывалось выше в настоящем исследовании, гласило, что «король является «гарантом» народного единства и государственной целостности, являясь при этом «хранителем повседневных интересов народа». Очень близкими по содержанию были положения королевской присяги, в тексте которой король обязывался сохранять «единство народа, независимость государства и единство государственной территории» (ст. 39 Конституции). По мнению сербских конституционалистов Оливеры Ву-чич и Дарко Симовича, статьей 29 Конституции под предлогом заботы о народном единстве и государственной целостности королю были предоставлены чрезвычайные полномочия, которые предполагали, что в целях сохранения существующего общественного и государственного порядка король вправе был даже отменить действующую Конституцию6.
Итак, в соответствии с Сентябрьской Конституцией Югославия являлась конституционной, наследственной монархией. В Конституции достаточно детально были урегулированы династические вопросы, вопросы престолонаследия и регентства. В Конституции 1931 года была закреплена салическая система престоло-
5 Костив Л. М. Коментар Устава Кра^евине Jугославиjе 03.09.1931. Београд. 1934.
6 Вучи^ О., Симови^ Д. Уставна читанка. Београд. 2005.
наследия. Несмотря на то, что после «чрезвычайщины» 1929 года с принятием октроированной Конституции 1931 года общественно-политические процессы были введены в конституционное русло, тем не менее, король продолжал оставаться доминирующим фактором в осуществлении государственных функций. Король являлся главой государства, представляя государственную власть внутри страны и в международных отношениях, командовал вооруженными силами, осуществлял административную власть, назначая и освобождая о должности всех высших чиновником государства, включая и министров Правительства, совместно с Народным представительством осуществлял законодательную власть. Являясь активным, а иногда и основным участником законодательного процесса, король, при этом, назначал половину состава Сената, обладал правом роспуска Народной скупщины. Но особенно отчетливо королевские прерогативы проявлялись в условиях войны или внутренних беспорядков в Королевстве, когда, являясь «гарантом» народного единства и государственной целостности, король получал право на принятие чрезвычайных мер вплоть до приостановления действия базовых норм Конституции и законов, включая гарантии прав личности. Таким образом, можно сделать вывод о том, что Конституция Королевства Югославия 1931 года, является типичным примером авторитарной конституционности, исключившей восстановление парламентаризма в государстве и обеспечившей сохранение режима личной власти монарха.
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 81,66%.
Список литературы:
1. БатавелиЛ Д. Практикум за Уставно право. Кра-г^евац. 2013.
2. ВладисавлевиЛ М. Разво] уставности у Срб^е. Бео-град. 1938.
3. Dimic L. Istorija srpske drzavnosti. 3. Novi Sad. 2001
4. Глава государства в зарубежных странах: коллективная монография / [Ю.И. Лейбо и др.]; под ред. А.Г. Орлова, Н.А. Славкиной; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; каф. конституционного права. - М.: МГИМО-Университет. 2016.
5. Депутат зарубежного парламента: коллективная монография / [Е.Я. Павлов и др.]; под ред. А.Г. Орлова, Е.А. Кремянской; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; каф. конституционного права. - М.: МГИМО-Университет. 2014.
6. Маркович Р. Уставно право. Београд. 2014.
7. Jовановиt^ С. Уставно право Кралевине Срба, Хрва-та и Словенаца. Београд 1924.
8. Костив Л. Коментар Устава Кралевине Jугославиjе од 3 септембра ^угословенско уставно право). Београд. 1934.
9. Павлович М. Српско право. Краг^евац. 2013.
10. Petranovic B. Istorija Jugoslavije. Knjiga I - Kraljevina Jugoslavija. Beograd. 1988.
11. Половченко К.А. Туманов В.А. Конституционные основы судебной власти. / Конституционное право зарубежных стран: учебник / под общ. ред М.В. Баглая, Ю.И. Лейбо, Л.М. Энтина. - 4-е изд., переаб. и доп. - М.: Норма: ИНФРА-М. 2016.
12. Половченко К.А. К вопросу о статусе депутата Народной скупщины Республики Сербия. Проблемы экономики и юридической практики. 2017. №3.
13. Половченко К.А. Расширяющаяся компетенция Конституционного суда: опыт Сербии. Пробелы в российском законодательстве. №4. 2017.
14. Radojevic M. «Bosna i Hercegovina u raspravama o drzavnom uredenju Kraljevine (SHS) Jugoslavije 1918-1941. godine». Istorija 20. veka: Casopis Instituta za savremenu istoriju. 1994. № 12 (1).
15. Radojevic M. «Srpsko-hrvatski spor oko Vojvodine 1918-1941». Istorija 20. veka: Casopis Instituta za savremenu istoriju. 1996. № 14 (2).
16. Radojevic M. «Bosna i Hercegovina u raspravama o drzavnom uredenju Kraljevine (SHS) Jugoslavije 1918-1941. godine». Istorija 20. veka: Casopis Instituta za savremenu istoriju. 1994.12 (1).
17. ВучиЬ О., СимовиЬ Д. Уставна читанка. Београд. 2005.
