CC BY
123
УДК 800.1
ИНТЕРФИКСЫ КАК ПОКАЗАТЕЛИ ФУЗИОННОЙ ТЕНДЕНЦИИ М.А. РЫБАКОВ
Кафедра общего и русского языкознания Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, Москва, 117198, Россия
В статье рассматривается проблема интерфиксации в ее отношении к грамматическим тенденциям агглютинации и фузии на материале русского и испанского словообразования.
В лингвистической литературе термин “интерфикс” имеет множество различных трактовок и относится к широкому кругу морфологических явлений, близких друг другу, но не идентичных. В связи с этим необходимо уточнить, какие морфологические элементы и почему называются интерфиксами.
Е.А. Земская определяет интерфиксы как части слова, не имеющие самостоятельного значения и выступающие как строевые средства языка, функция которых состоит в соединении морфем в слове.
Е.А. Земская отмечает, что интерфиксация является средством морфонологическим, а не словообразовательным и противопоставляется таким морфонологическим средствам, как чередование фонем на границах морфем и ударение [1, 40]. Следует добавить что указанные морфонологические явления, аналогичные интерфиксам, представляют собой признаки синтетического типа языка.
Стоит обратить внимание на то, что в этом определении четко указывается на неморфемный статус интерфиксов, связанный с отсутствием у этих морфонологических элементов отдельного значения.
В.Н. Немченко также понимает интерфикс как часть слова, служащую для соединения морфем [7, 91].
Таким образом, с термином “интерфикс” связываются представления о двух функциях: 1) соединительной, 2) морфонологической.
Рассматривая формы и функции интерфиксов можно выделить:
1. интерфиксы — части слова — служащие для соединения основ в сложном слове: вод-о-воз, земл-е-мер, пив-о-вар;
2. интерфиксы — части слова — служащие в качестве прокладки при соединении заимствованной основы с аффиксом или русской сложносокращенной основы с аффиксом: кофе-й-ный, петеу-ш-ник;
3. интерфиксы — части форманта, не имеющие морфонологической функции:
3.1. в составе производящей основы: алгебраический;
3.2. в составе форманта производящей основы: орл-ов-ец, ялт-ин-ец, бег-от-ня;
3.3. в составе форманта в сложном слове: леспромхоз-ов-ец.
По поводу статуса и функций различных типов интерфиксов в лингвистике существует много точек зрения, иногда не вполне последовательных.
Так, В.В. Лопатин отмечает, что не все вычленяемые в структуре слова отрезки являются самостоятельными морфемами, исходя из того, что морфема обязательно имеет значение. В то же время он пишет о том, что интерфикс в сложном слове — особая морфема, признавая, что “семантика этой морфемы весьма специфична и наиболее абстрактна из всех выражаемых в русском языке словообразовательных значений” [5, 41]. Однако это значение — “соединение частей слова” ничем не отличается от “значения” других интерфиксов, которые он морфемами не считает.
Н.М. Шанский, полемизируя с Е.А. Земской, пишет, что в русском языке нет такого способа словообразования, как интерфиксация и морфемы интерфикса. Н.М. Шанский считает эти элементы “консонантизирующими суффиксами”, говоря, что у суффикса может быть и очень абстрактное значение [8,116-117].
В связи с этим надо сказать, что Е.А. Земская и не считает интерфиксацию словообразовательным способом, как раз напротив, она отмечала, что интерфиксация не сопоставима с суффиксацией и префиксацией (как способами словообразования) [3,40].
Рассмотрение же этих элементов в качестве суффиксов неизбежно приводит к пониманию их как словообразовательного средства, из-за чего данная точка зрения становится непоследовательной. Что же касается “консонатизирующего” значения, то оно не может быть поставлено в один ряд с вещественными значениями иных суффиксов, и потому должно рассматриваться не как значение, а как значимость, как структурная функция интерфикса.
Исследование функций интерфиксов приводит к выводу, что они связаны с морфонологией. Появление интерфиксов вызывается не законами морфологической семантики (они не привносят в слово дополнительных значений) и не законами фонетики (они не имеют отношения к явлениям ассимиляции и аккомодации). Интерфиксы связаны с явлениями морфонологии, в частности правилами сочетаемости морфем и фонологическими характеристиками морфем. Так, например, заимствованные основы с исходом на гласную требуют интерфикса потому, что такие основы не
типичны в русском языке, где корневая морфема, как правило, оканчивается на согласную. Интерфикс превращает их в обычную для русского языка производящую основу:
шоссе-шоссейная, реле-релейщик, желе-желейный,
купе-купейный, домино-доминошник, кино-киношник.
В словах с исконно русскими корнями появление интерфикса также вызывается не суффиксом, а основой, на что указывала Е.А. Земская: “один и тот же интерфикс обслуживает производные от одной и той же основы с разными аффиксами, т.е. “требует” использования интерфикса именно основа, а не суффикс. Ср.: петь — пе-в-ец, пе-в-ица, пе-в-учий, пе-в-ун, пе-в-унья, пе-в-чий, учить — учи-л-ище, учи-л-ка...” [2, 85].
В ряде слов интерфиксы не имеют морфонологической функции, необязательны для связи морфем, кроме того, как и все другие интерфиксы, семантически пусты. Такие слова делятся на две группы:
1) слова, имеющие варианты без интерфикса и с наличием интерфикса: комитет-ов-ский — комитетский;
2) слова, не имеющие варианта без интерфикса: орл-ов-ец.
В словах второй группы вариант без интерфикса невозможен по правилам лексической нормы, но возможен по правилам морфонологии, что делает интерфикс не только семантически, но и функционально избыточным. Однако язык, как развивающаяся система, использует наряду с функциональными и чисто формальные, структурные элементы.
К числу интерфиксов, не имеющих морфонологической функции, относятся, к примеру, следующие: -ов- орловец, плутовство, -ин- ялтинский, читинский, -ан-американец, мексиканец, -от- беготня, трескотня, -оч- лампочка, ленточка.
Происхождение таких формальных элементов связано со структурными изменениями не в морфологии, а в семантике языка: они — результат семантического дублирования либо зачеркивания. Эти семантические процессы переводят бывшие суффиксы в разряд интерфиксов.
Различные типы интерфиксов подробно рассматривались в работах по русскому языку. Интерфиксы не являются морфемами, так как словообразовательная морфема обязательно влияет на лексическое значение слова, изменяет его, в то время как “однородные по своей структуре сложные слова с соединительными звуками и без них выражают аналогичные значения... ср.: металл-о-режуший, свекл-о-сеющий, сер-о-содержащий и азот-фиксирующий, мел-содержащий” [7, 38]. Исследователь также указывает на фонетические причины появления интерфиксов после усеченных основ
(бенз-о-бак, бенз-о-колонка, техн-о-рук, электр-о-станция) и фонетические причины отсутствия интерфиксов в сложных словах, где первая основа оканчивается на гласную (кино-театр, радио-передача). Он также отмечает, что соединительные звуки, в отличие от морфем, никогда не имеют на себе ударения.
О функциях интерфиксов в простых словах говорится в работах Е.А. Земской, которая указывает, что интерфиксы используются не только для того, чтобы устранить скопления гласных или согласных на морфемном шве, но и для того, чтобы изменить не свойственный русской именной основе вид — иметь исход на гласную. Такова функция интерфикса в тех случаях, когда к основе на гласную присоединяется суффикс с начальной согласной фонемой типа: кофе-й-ник, шоссе-й-ный, арго-т-изм, дели-й-ский [2, 85-86].
И.Г. Милославский, выделяя три группы интерфиксов, считает, что интерфиксы в словах типа американский, исполкомовский, являются суффиксами [6, 29].
Такой подход также не соответствует определению морфемы как двухсторонней единицы. Эти элементы похожи на суффиксы только по форме.
Для более глубокого понимания интерфиксации полезно рассмотреть это явление в языках иной структуры. Возьмем для сравнения испанский язык, флективноаналитический по своему строю.
В испанских существительных также встречаются интерфиксы различных типов. В сложных словах выделяется интерфикс -і-: уєіШ-і-сіпсо — двадцать пять, о]-і-пеого — черноглазый. При образовании форм множественного числа после согласных и ударных гласных используется интерфикс, выполняющий функцию фонетической прокладки: вепаї-е-я, ЬатЬй-е-в. Перед уменьшительными суффиксами -ІЇ-, -іс-, -І11- встречаются интерфиксы -ес- и -с- [-еэ-], [-б-], например, Иегтап-ес-к-о — братишка, ЬотЬгес-И-о — человек, боі-єс-ії-о — солнышко, Лог-ес-к-а — цветочек, рііаг-с-ііі-о — столбик, вагіеп-с-ііі-а — сковородочка, рап-ес-ііі-о — хлебец, гесІ-ес-і11-а — сеточка, гезріап-сіог-с-іс-о — лучик, _)ОУеп-с-іс-а — девушка, боп-єс-іс-о — высокий слабый звук, й^е-с-іс-а — амбарчик. Интерфикс -с- [-б-] имеет морфологическую значимость: он употребляется после основ на -п,-г однако его присутствие после этих основ не обязательно: ра]аг-Ш-о — птичка (основа на — г без интерфикса). Интерфикс -с- [-э-] выполняет роль прокладки после основ на -е: ЬотЬге-ІіотЬге-с-й-о, ауе-ауе-с-й-о — птичка.
Из этих примеров видно, что в испанском языке интерфиксы также выполняют морфонологические функции, меняя структуру слова в сторону меньшего параллелизма форм и значений, что свидетельствует о наличии фузионных явлений в грамматической системе испанского языка.
В пользу фузионного характера интерфиксов говорит и тот факт, что в языке аналитического строя интерфиксы практически не встречаются.
Надо сказать, что оценка интерфиксации относительно действующих в языке грамматических тенденций является предметом дискуссии. Высказывалось к примеру мнение об агглютинативном характере интерфиксов, на них указывали как на доказательство роста аналитизма в русском языке. Однако есть и другие точки зрения. Так, например, Е.И. Литневская по этому поводу пишет: “интерфиксация не безусловно является признаком агглютинации. Вопрос о статусе интерфиксов в современной лингвистике до сих пор не решен однозначно. Предлагается два решения этой проблемы. Первая (работы А.А. Дементьева, В.В. Лопатина, Н.М. Шанского) точка зрения состоит в том, что формы с интерфиксами представляют собой варианты корня или суффикса без интерфикса в определенной позиции... Но в таком случае мы имеем дело с чередованиями: производящая основа, оканчивающая на гласный, “закрывается” согласным (й, в, н, т, ш). Другое решение данного вопроса предлагают, в частности, Е.А. Земская и А.Н. Тихонов. Они выделяют интерфиксы как незначимые элементы — прокладки в структуре слова. Но при таком понимании интерфикса он опять-таки не может служить признаком агглютинации, поскольку не несет семантической нагрузки, которая свойственна агглютинативным структурам” [4, 71]. Отсюда следует вывод о том, что интерфиксация не может рассматриваться как шаг в сторону агглютинации. Наоборот, усиление интерфиксации (если интерфиксы считать семантически пустыми единицами) свидетельствует об усилении фузионности русского языка. Отсутствие значения как раз и является главным признаком интерфикса, его отличием от суффикса. При этом необходимо также уточнить , что интерфикс вообще не аффикс, а аффиксоид, т.е. морфологический элемент, похожий на аффикс, но не являющийся морфемой.
Е.И. Литневская также отмечала, что при объединении в слове морфем в фузионном языке происходит их взаимоприспособление, которое может идти различными путями. Одним из таких путей взаимного приспособления морфем и является интерфиксация.
О формально-структурном характере интерфиксов говорится также в статье А.В. Широковой: “Появление этих интерфиксов (распространителей, расширителей) беглых гласных и согласных нестандартно, непредсказуемо, не связано ни с фонетическим обликом основы, ни со значением...” [9, 37] Рассматривая интерфиксы в структуре французского глагола, А.В. Широкова отмечает, что они органически присущи корню и вместе с тем связывают корень со словоизменительными аффиксами времени-наклонения и флексией лица-числа, и считает их чисто флективным явлением, при этом не унаследованным от латыни, а развившимся в истории французского языка.
Взгляд на интерфиксы как на флективное явление представляется более обоснованным, поскольку исходит из функций интерфиксов в синтагматике словоформы и опирается на строгие критерии агглютинативности /флективности.
Флективно-фузионный характер интерфиксов доказывается тем, что они, находясь в составе слова:
1. нарушают параллельность формы и значения;
2. разграничивая морфемы, образуют комплексное соединение;
3. делают основу несамостоятельной.
Есть, однако, у интерфиксов и агглютинативной признак: они помогают сохранить аффиксальную морфему в стандартном виде.
Таким образом, преобладание фузионных признаков приводит к выводу о фузионном характере интерфиксации как морфологического явления. Этот вывод касается как интерфиксов русского языка, так и других флективных языков.
Литература
1. Земская Е.А. Интерфиксация в современном русском словообразовании. — Развитие грамматики и лексики современного русского языка. М., 1964.
2. Земская Е.А. К проблеме множественности морфонологических интерпретаций. — Развитие современного русского языка. 1972. М., 1975.
3. Земская Е.А. Понятия производности, оформленности и членимости основ. — Развитие словообразования современного русского языка. М., 1966.
4. Литневская Е.И. Агглютинация и фузия на морфемном шве в современном русском языке. — Вестник МГУ Сер. 9. Филология. М., 1991, № 1.
5. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфемика. М., 1977.
6. Милославский И.Г. Вопросы словообразовательного синтеза. М., 1980.
7. Немченко В.Н. Современный русский язык. Словообразование. М., 1984.
8. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию. М., 1968.
9. Широкова А.В. Развитие аналитизма во флективных языках. — Вестник РУДН. Сер. Филология, журналистика. М., 1994, № 1.
UDC 800.1
THE INTERFIXES AS INDICATORS OF THE FUSION TENDENCY
M.A. RIBAKOV
Department of General and Russian linguistics Russian People’s Friendship University Miklukho-Maklaya, 6, 117198, Moscow, Russia
The article deals with the problem of interfixation in it’s respect to grammar tendencies of agglutination and fusion on the material of Russian and Spanish word-building.
