CC BY
11
МОРФОНОЛОГИЯ ИМЕН-НЫХ СЛОВОФОРМ
В ГОВОРАХ, СОХРАНИВШИХ ПРАМОРДОВСКИЕ Нг
' » а
А. М. ХАРИТОНС
V
Морфонология как наука возникла на основе изучения тех. языков, в которых варианты морфемы могут быть частично нетождественны фонологически. Она представляет собой самостоятельный и необходимый раздел грамматики, основным объектом описания которого явлйются изменения, йЛи чередования, фонем в морфах одной морфемы словообразовании) либо в основах мотивирующего и мотивированного слов (в словоизменении)
[6, с. 3 — 51.
Иллюстрацией сказанному могут служить, например, такие падёжные и числовые формы в эрзянских языках, :как Катянень — кат'айэн' «Кате>^/атя-нень — ат'айэн' «деду» (морфоноЛоги-ческое чередование н/й), пенг —пей -«зуб»/пек — пейт' «зубы» (морфоноло-гическое чередование нг/й/к).
Объектом морфонологических исследований следует считать, по определению Н. С. Трубецкого [7, с. 8], фонологическую .структуру морфем разных видов, комбинаторные • звуковые изменения морфем в морфемных сочетаниях,. звуковые чередования, обусловленные морфонологической структурой слова.
Е. А. Макеев и Е. С. Кубрякова [4, с. 12] задачу морфонология видят в описании единства и отдельности морфемы; в проблему единства включается описание ее .во всех проявлениях. Е. А. Земская [3, с. 77] особое внимание обращает на правила соединения морфов в слове: а) условия взаимоприспособления (варьирование морфов при их объединении); б) порядок следования морфов. Правила соединения морфов в слове особенно важны при описании морфонологических про-, цессов в диалектном именном словоизменении.
Эрзянское диалектное словообразование характеризуется значитель-
на, ассистент
ными морфонологическими явлениями, и их описание важно .для морфонологической науки мордовских языков. Специфика сочетания морфем в мор-фем'Ных швах в диалектах эрзянского языка-, весьма своеобразна. Сущность морфонологии в эрзянском языке впер: вые выявлена в работах Д. В. Цыган-кина [8, с. 60 — 75; 9, с. 56; .10, с. 48]. Им сделана попытка решить проблемы взаимоотношений фонологического и морфонологического уровней в системе диалектного словоизменения. По эрзянским диалектам он отмечает следующие виды морфонологических явлений: '1) чередование видов основ, 2) чередование согласных фонем на границе основы и суффикса, 3) интерфиксация.
На чередование видов ,основ эрзянского языка впервые обратил внимание Д. В. Бубрих [1, с. 69 — 71], выступивший с критическими замечаниями в адрес некоторых специалистов по эрзя-мордовскому языку, в тезисах которых на языковой конференции (1933) трактовалась неизменяемость мордовского слова. Д. В. Бубрих доказал, что наряду со случаями неизменяемости основы
есть и примеры ее изменяемости:
*
ед. ч. ми; ч.
(«глаз») («глаза») Ном. сельме сельть э. л. сельмть Ген. сельмень 0
4
Дат. сельменень 0 Абл. сельмеде 0 Инее, сельмсэ 0
Эл. сельмс 0
В да-нной парадигме в одних случаях основа сохраняется — сельме-. в других разрушается — сельм-, в третьих теряется — сель-.
Данная статья посвящена описанию морфонологических процессов, выявляемых в говорах эрзянского языка, сохраБНвших общемордовский зад-4
неязычный согласный нг.
$
1. Чередование з/й.
Наблюдается на границе корневой морфемы и аффикса, если на их стыке (при образовании инессива) сочетаются шипящий и свистящий, что влечет за 'собой изменение конечного согласного морфемы з или с в й: кардас и кардаз «двор» — кардайсэ (мокш.), кардаснэ (чук.) «во дворе»; тарвас и тарваз «серп» — тарвайсэ (мокш.), тарваснэ (чук.) «серпом». В данном случае конечный согласный переходит в й.
В говорах чукальского куста данное явление не отмечается, так как инессив имеет древнюю форму, в суффиксе которого сохранился прежний локативный суффикс -нэ: рудаз и ру-дас «грязь» — рудайсэ (мо|<ш.), ру-даснэ (чук.) «в грязи»; озяз и оз'ас «воробей» — оз'аснэ «воробьем»; ваз «теленок» — васнэ (мокш.) «в теленке».
В данных говорах -нэ выступает лишь после сибилянтов с, з и шипящих ш, ч: шакш «горшок» — шакшнэ (чук.) «в горшке»; пенч «ложка» — пенчснэ/пенчсэ (чук.) «ложкой»; колхоз и колхос «колхоз» — колхоснэ (чук.) «в колхозе»; пике «веревка» — пикенэ (чук.) «веревкой»; пинке «обруч» — пинкенэ (чук.) «обручем».
2. Чередование н/й. « > Зафиксировано при образовании, датива. Согласный -й- обычно выступает после основ -на гласный любого качества: аванень (э. л.) — авайэн' (чук.) «матери», тетянень (э. л:) — т'эт'ай'эн' (чук.) «отцу», *овтонень (э.' л.) — овтойэн' (кнк.) «медведю», веленень (э. л.) — вел'эйэн' «селу». Согласный -н- обычно выступает после основ на все согласные: вазнэн' «теленку», кед'н'ен' «руке» [8, с. 14]. За пределами Мордовии данное явление наблюдается в говоре с. Верхний Ак-таш Альметьевского района Татарии, где -й- также выступает после гласной основы, а -н--после согласной, например: V колмо т'ейт'ер'ем мирд'ейэн' дуйэз' «три моих дочери замужем»; суртнэйэн' токае' «к пальцам прикоснулся»; н'ет'н'ейэн' а максыз' «этим их не отдадут». Здесь, считает Г И. Ер-мушкин [2, с. 73], следует говорить о
возникновении чередования в интервокальном положении.
Рассматриваемое положение ррак-' терно также для отдельных говоров Чувашского Присурья и приалатыр-ского диалекта.
3. Чередование н^в/й/к. Отмечается при образовании множественного числа. В одних говорах нг перед -т/т' переходит в й, в других —« в в: кил'енг — килейть (э. л.) — кил -евт' (н. пьян.) «березы»; с'ед'ен1^ — се-дейть (э. л.) — с'ед'евт' (н. пьян.) «сердца»; в третьих в результате деназализации и оглушения преобразуется в к, при этом обнаруживается отсутствие суффикса мн. числа: кил'енг — кил'ек (чук., нап., рынд.) «береза — березы»; кил'ейт, кил'евт'; с'ед'енг — с'ед'ек (чук., низ., куч.); с'ед'ейт', с'ед'евт' «сердца»; лонг — лок (чук., клв., куч.); ловт «снег — снега»; тонг— ток (чук.у низ.); товт «ядро — ядра»; пенг — пек (чук., нап.); пейт' «зуб — зубы» (мокш.).
Во всех этих случаях мн. число выражается морфонологическим чередованием основ.
f г
4. Чередование нг(нк)/к. Ограничено территориально отдельными говорами, в которых в качестве самостоятельного, выступает звук нг. Обнаруживается лишь на границе основы и морфемы абессива. В этом случае чередование нг/к совершается с абсолютной регулярностью, например: кил'ен1" «береза» — кил'ект'еме (срс;), кил'ен/т еме (чук.). «без березы»; лон" «снег» — локтомо (срс.); лонктомо (чук.) «без снега»; ченг «лучина» — чектеме (срс.), ченкт"еме (низ.) «без лучины».
За метным морфонологическим. явлением в рассматриваемых говорах является тот факт, что от определенной группы слов (слова, оканчивающиеся на -го, -ке, -пе, -ко, -то) мн. число образуется путем полного наложения конечного согласного основы и суффик-• са мн. числа, сопровождаемого выпадением конечного гласного основы. Значение мн. числа при этом передается морфонологическим чередованием основ: сеське «комар» — сеськть (э. л.),
с ее к «комары»; лепе «ольха» (э. л.), л'еп (чук., низ.) «ольхи»; олго — олк «солома» — ед. и мн. ч., с'ан'го —
лепть Дат.
с анкк, «вилы» -парк «кузовок
ед. и мн. ч., - кузовки»,
корыта», поч-— катушки»,
разви-— де-
медве- В
парго —
очко — очк «корыто — ко — почк «катушка рашко — рашк «развилина — лины», чувто — .чувт «дерево ревья», овто — овт «медведь — ди>я
4
Одним из самых распространенных морфонологических средств при словоизменении является интерфиксация. Интерфиксы используются при соединении основы склоняемого слова и суффикса падежа. Их функция соединительная: пов «пуговица» — повон'
— ка-
(чук.) «пуговицы»; кал «рыба» — лон' .(чук.) «из рыбы»; пой «осина» — пойэн' (низ.) «из осины».
В диалектных словоформах указательного склонения также наблюдается это явление. Оно характеризуется нерегулярностью. Отмечается [9, с. 56] ряд говоров эрзянского диалектного ареала — говоры напольновского куста (Чувашия), отдельные говоры при-алатырского куста (Мордовия) и при-сурские (Мордовия) говоры, в которых морфемы, определенности -сь (в номинативе) и -сть (в генитиве и да-тиве) присоединяются без интерфиксов, если падежеобразующая основа не оканчивается на сонорный, в, й, п, б, шипящий или свистящйй согласный. Им противопоставляются говоры, где в номинативе,'генитиве и дативе появляется интерфикс. Варьирование ин-терфиксальных гласных объясняется фонетической особенностью основы и принадлежностью говора к определенному диалектному типу:у
нап. э. л.
Ном. скалс',
Ген.
вире
скалс т, вир'с'т'
скалось, виресь скалонть, виренть
скалс т е, вир'сУе чук. Ном. чакшось,
вазос' Ген. ч.акшос'т'.
скалонтень, вирелтень
э. л.
вазос т Дат. чакшос'т'ен
вазос'т'ен остальных
чакшось, вазось чакшонть, вазонть чакшонтень, вазонтень падежах образование падежных форм аналогично с формами литературного языка.
На разнообразие морфонологических особенностей основы слова указывает М. В. Моей« [5, с. 37]. Он подробно описывает структурное оформление финно-угорского слова в аспекте словообразовательной морфонологии и отмечает, что основными факторами, приводящими к изменению морфемное структуры слова, ' являются всякого роДа нарушения прямого соотношения между производной и производящими основами: кельме «холод» — кельместэ/кол'мстэ. «в холо-
Л '
де», сельме «глаз» — сельместэ/сеел'-мстэ «из глаза».
Таким образом, наиболее важные морфонологические различия, наблюдаемые в диалектах., обнаруживаются на стыке основы и показателя мн. чис-ла. Эти различия обусловлены: 1) изменением конечного гласного основы, 2) восстановлением древней^ гласной основы, 3) изменением согласной основы, 4) чередованием гласных, появлением интерфикса между основой и формантом мн. числа.
Если сравнить морфонологическую структуру эрзянского 'слова с русским, то можно заметить, что в эрзянском языке морфонология и фонология менее тесно связаны, чем в русском. Общей чертой эрзянского словообразования является преимущественно консонантный, характер его словообразовательных морфем.,4
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
кеч. — Кечушево Ардатовского района Мордовии; клв. — Кельвядни Ардатовского района Мордовии; кнк. — Канаклейка Ардатовского района Мордовии; куч. — Кученяево Ардатов-
ского района Мордовии; мокш.—Мокшалей Чамзинского района Мордовии; нап. — Напольное ПореДкого района Чувашии; низ. — Низовка Ардатовского района Мордовии; н. пьян. —
нижнепьянский диалект эрзя-мордовского язы- Порсцкого района Чувашии; чук. — Чукалы:1 ка Горьковской области; рынд. — Рынднно Ардатовского района Мордовии; э. л. — эрзян-Порецкого района Чувашии; срс. — Сыреси скин литературный.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
à
1. Бубрих Д. В. Эрзя-мордовский язык и урало-алтаические построения // Сов. языкознание. Т. 1. Л., 1935. С. 69 — 79.
2. Ермушкин Г. И. Ареальные исследование по восточным финно-угорским языкам. М.: Наука, 1984. 140 с.
3. Земская Е. А. Современный русский язык (словообразование). М.: Просвещение,
1971. 304 с.
♦
4. Макеев Е. А., Кубрякова В. С. О предметах и задачах морфонологии и- ее месте среди лингвистических дисциплин // Единицы разных уровней грамматического строя языка и и\ взаимодействие. М., 1974. С. 3 — 18.
5. Мосин М. В. Словообразовательная структура финно-угорского слова в мордовских языках / Морд. ун-т. Саранск, 1.989. 95 с.
6. Славянская морфонология. Субстантив-
История
И. И. Дубасов — историк, этнограф, археолог; фольклорист, статистик - известен как исследователь тамбовской старины. Его шеститомные «Очерки из , истории Тамбовского края» внесли- заметный вклад в историческую науку.
Он был известным публицистом, его статьи на протяжении не одного десятилетия выходили почти в каждом номере «Тамбовских губернских ведомостей» и других изданиях. В его арсенале около 150 историко:краевед-ческих публикаций, увидевших свет в 1880 — 1900 гг. Кроме того, И. И. Дубасов — видный педагог, общественный деятель. В 80-х — 90-х гг. он занимал пост директора Екатерининского учительского института в Тамбове, а с июля 1900 г. >— директора народных училищ в городе Курске.
ное словоизменение. М.: Наука, 1987. 261 с.
7. Трубецкой H. G. Некоторые соображения относительно морфонологии' // Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967,..
С. 115 — 119.
8. Цыганкин Д. В. Морфонологпческие особенности диалектного словоизменения // Bon-, росы морфологии эрзянских и мокшанских диалектов / ^Мордов. ун-т. Саранск, 1977.
С. 69'— 75-
9. Цыганкин Д. В. Ареальная морфонология форм категории определенности // Linquis-tica Uralica. 1991. № 1. С. 51 — 56.
ДО. Цыганкин Д. В. Морфология имени существительного в диалектах эрзя-мордовского языка (словообразование и словоизменение). Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Тарту. 1977_ 49 с.
Как организатор и первый председатель Тамбовской ученой архивной комиссии в 1892 г. «за особые труды на пользу комиссии» он получил чин действительного статского советника.
К сожалению, несмотря на столь обширный послужной список историка-краеведа, его творческое, научное наследие, государственная и общественная деятельность до сих пор практически не изучены, хотя его работы комментируются, на них часто ссылаются многие современнее исследователи. Данная статья — лишь попытка
ликвидировать существующую несправедливость по отношению к «первому историку края»; «одному из самых
видных лиц местной интеллигенции» того времени.4
Детство Вани Дубасова прошло в мокшанской деревне Каргашино Спас-
ПЕРВЫЙ ИСТОРИК КРАЯ
(И. И. ДУБАСОВ — НОВОЕ ИМЯ В МОРДОВСКОМ КРАЕВЕДЕНИИ)
Ю: А. МИШАНИН, кандидат исторических наук
