CC BY
44
7. Морковкин В.В. Антропоцентрический подход versus лингвоцентрический подход к лек-сикографированию // Национальная специфика языка и ее отражение в нормативном словаре. М., 1988. С. 132.
8. Берков В.П. Слово в двуязычном словаре. Таллин, 1977. С. 50.
9. Скляревская Г.Н. Об одном словаре антропоцентрического типа // Языковая личность: текст, словарь, образ мира. М., 2006. С. 368.
10. Химик В.В. Давайте говорить правильно! Словарь русских эмоционально-экспрессивных преобразований. СПб., 2007. С. 9.
11. Кузнецов С.А. Современный толковый словарь русского языка. СПб., 2007. С. 16.
12. Чубур Т.А. Контрастивная лингвистика и лексикографическое описание слова: монография. Воронеж, 2009. С. 69-153.
Поступила в редакцию 16.02.2010 г.
UDC [811.161.1-112] ’374.3
THE PROBLEM OF UNIVERSALIZATION OF STYLISTIC NOTES IN INTERLINGUAL DICTIONARIES AND DEFINITION DICTIONARIES IN THE FRAMEWORK OF CONTRASTIVE LINGUISTICS AND LEXICOGRAPHY Tatyana Alexeevna Chubur, Voronezh State Pedagogical University, Candidate of Philology, Associate Professor of Foreign Languages Department, e-mail: tanyachubur@box.vsi.ru
In the article the system of stylistic notes in Russian and English dictionaries is analyzed. Necessity of unification of the notes in the framework of contrastive linguistics is proved. Possible approaches to solve this problem are presented.
Key words: contrastive linguistics and lexicography; universalization of stylistic notes in Russian and English dictionaries.
УДК 408.7
ФОРМИРОВАНИЕ ПРЕДМЕТНОГО СИМВОЛА НА ПРИМЕРЕ ПРИРОДНЫХ СВОЙСТВ И ФУНКЦИЙ ВОДЫ (НА МАТЕРИАЛЕ ТАМБОВСКИХ ГОВОРОВ)
© Галина Александровна Хохлова
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, аспирант кафедры русского языка, e-mail: kho-galina@yandex.ru
В статье описываются значимые единицы и признаковые элементы славянской культуры, связанные с символикой воды, которые нашли отражение в терминологически закрепленных языковых формах, т. е. текстах-рецептах народной медицины; анализируются характеристики, выступающие в качестве генерирующего импульса при формировании культурных знаков и символов.
Ключевые слова: диалектный язык; тексты-рецепты; народная медицина; славянская культура; символика воды; магические приемы.
Системное описание значимых единиц языковой культуры в общеславянском масштабе неизбежно подводит исследователей к осмыслению и описанию их семантики. Поэтому работа такого типа не только создает надежную базу для реконструкции мифологии древних славян, но и позволяет существенно продвинуть исследования в области изучения символического языка народной культуры в целом [1].
В настоящее время следует признать особенно актуальным выявление культурной семантики признаковых элементов культуры (т. е. конкретных свойств и характеристик,
присущих предметам, персонажам, лицам, животным, растениям, определенным временным рамкам - «вечерняя зорька», «полночь», «утренняя зорька» и т. д.), поскольку именно качественные параметры в большинстве случаев оказываются той основой, на которой строится символизация фактов и их роль в языковой картине мира, которые, в свою очередь, отражаются в вербальном сопровождении (тексты-рецепты, молитвы, заговоры, шепотки и т. д.). С одной стороны, общая смысловая доминанта может быть выявлена путем анализа сходных признаков, характерных для разных объектов [1, с. 32].
Например, в большинстве районов Тамбовской области (Сосновский, Ржаксинский, Уваровский, Рассказовский и т. д.) для отпугивания нечистой силы и нейтрализации различных злых намерений под порог подкла-дывают топор, косу, серп, нож, металлические острые обрезки. Это объясняется тем, что функция оберега, присущая этим вещам, строится на свойствах «острый», «режущий», «металлический», «прочный». Жительница села Октябрьское Сосновского р-на Щербинина Александра Ивановна (1931 г. р.) рассказывает: [пОмню, мАть маЯ мнЕ гаварИ-ла, што Есля хОшь нЕчисть ф дОм ни пускАть, тадЫ палОшь пат парОг нОшь, иль касУ, тапОр мОжна , ана (нечисть) на нягО накОлица и ни вайдЕть. Я тож так дЕлаю всягдА, или чиловЕк злОй какОй х тябЕ за-шОл, зла он тябЕ жилАить, так он никагдА ничавО не смОжет, все на жалЕзо уйдЕть, а ты здарОва остАнися. Вот] (запись 2007 г.).
Также для защиты дома от ведьмы или от недоброжелателя в окна и двери втыкают нож, иглу, вилы, вертел, шипы колючих растений. В этом случае общим для такого ряда предметов можно признать значение «острый», «колющий».
Насколько признаковые показатели оказываются решающими при формировании предметного символа, хорошо видно на примере магических функций воды. В текстах языковой культуры эта стихия приобретает самые разные (вплоть до прямо противоположных) значения, обусловленные ее качественными характеристиками, что сохранилось в тамбовских говорах [1, с. 32].
Согласно народным представлениям, магические свойства (полезные или вредоносные) вода приобретала в зависимости от следующих компонентов:
1) ее природных характеристик (проточная или стоячая; быстрая или медленная; шумная или тихая; прозрачная или мутная; чистая или грязная; верхняя, т. е. набранная из горных ручьев, с поверхности реки, или нижняя - подземная, глубинная; теплая или холодная; «свежая», только что принесенная из источника, или «старая»; дождевая или снеговая и т. п.);
2) особых периодов календарного или суточного времени (набранная в полночь, полдень, до восхода солнца, на «утренней зорьке», на «вечерней», в большие годовые
праздники, в новолуние, при солнечном затмении, после первого весеннего грома и т. п.);
3) места, где набирается вода (вблизи перекрестков дорог; там, где сливаются два-три потока; набранная из углубления культового камня; из-под колеса водяной мельницы; из омута, водоворота; оттуда, где вода в ручье заворачивает против течения, т. е. течет «наоборот»; добытая из трех, пяти, семи, девяти источников и т. п.);
4) способов набирания воды из источника или от условий ее доставки в дом (наполнение сосудов по течению реки, против течения; набирание воды самым первым из жителей села в течение суток; хождение за водой босиком, молча, не оглядываясь назад и т. п.);
5) контакта воды с особыми предметами и лицами (например, вода, которой обмывали иконы, церковный колокол, дверные петли, ручки, замки, очажную цепь, посуду после поминальной трапезы и т. п.; пролитая сквозь прутья веника, острые металлические предметы, сквозь огонь, через штанину мужских брюк, отверстие в доске; та вода, которой обмывали новорожденного, роженицу, умершего; вода, в которую бросали особые растения, монеты, тлеющие угли, пасхальное яйцо и т. п.);
6) от того, какие ритуальные действия совершались с водой (освящение воды, наговоры на воду, обжигание воды огнем, выставление воды «под звезды», «под луну» и т. п.) [1, с. 34].
Данные характеристики одновременно являются различительными признаками лексических тематических групп. Рассмотрим природные свойства воды в системе ценностей традиционной культуры, что нашло отражение в системе говоров.
Поскольку важнейшим общим признаком, характеризующим жизненную силу, производительную потенцию, человеческую активность, в разных этнических культурах является движение, то безусловное положительное значение приписывается проточной воде (или «непитой») (быстро текущей, журчащей, прозрачной, чистой, холодной). Именно такая вода характеризуется в народной терминологии как «живая», «здоровая», «сильная», «быстрая», «резвая», «молодая» и противопоставляется стоячей воде («мертвой», «мутной», «ржавой», «старой», «гни-
лой») [1, с. 35]. В лечении сглаза и порчи используется как «непитая», набранная в особое время вода, так и «стоячая», набранная со дна колодца. В Тамбовской области повсеместно в лечении в подавляющем большинстве случаев используется именно «непитая» (проточная) вода. Движущаяся вода в народной магии обычно соотносится с символикой напора, силы, быстрого роста, развития, беспрепятственного хода, успешного осуществления дела.
Быстрое течение воды могло, с одной стороны, обеспечить некий прибыток в хозяйстве (увеличение молочности у кормящих матерей и у стельных коров) [1, с. 35]: [штОп у карОф малакО ни перевадИлась, штоп ни зглАзяли, нАда их сабрАть рАна Утрам и всех три рАза перевестИ чрез ручЕй или рЕчку, так штОп вадА вЫмя касАлась. Все плахОе вадА унясЕть] (с. Кобе-левка, Сосновский р-он, Репнина Александра Ивановна, 1929 г.р.; здесь и далее приводятся примеры текстов, записанных от данного информанта, запись 2007 г.).
В то же самое время в места быстрого течения рек и ручьев бросают вещи, от которых хотят избавиться: «на быструю воду» относят одежду больного, домашний мусор, накопившийся за святочный период; насеко-мых-вредителей; первые остриженные волосы годовалого ребенка; вырванный в поле «залом». Исключительно в проточной воде принято стирать одежду умершего и «по быстрой воде» сплавлять его личные вещи [2]. Найденные во дворе или на дороге вблизи дома предметы, считавшиеся вредоносными (клочки шерсти, соломенные узлы, кости), бросали в такие ручьи, которые текут «налево» от села [3]. Быстрая, глубокая, темная вода считалась тем местом, куда следовало отсылать болезни в лечебных заговорах [4]. Например: [Если нашлА пад парОгам падк-лАд (странный предмет, пучок шерсти и ниток, иглы, мусор), тадЫ идИ ф пОлночь и вЫбрось в бЫстру рЕчку и скажИ: ГОспади спасИ и сахранИ рабУ БОжию, а дАльше Имя сваЕ. АмИнь].
Известны и прямо противоположные примеры, запрещалось выливать в реки и ручьи остатки коровьего и овечьего молока, иначе уменьшатся надои: [А Если хто тваЕй карОвы малакО вазьмЕт и вЫльет в ручЕй, тадЫ малакА мАло бУдет - все вадА унисЕт, за сабОй утАщить].
Оппозиция подвижный / неподвижный оказывается весьма существенной и для разграничения «живой» или «мертвой» воды [1, с. 36]: [живАя вадА эта такАя вадА, катОрая льЕтся, бяжИт куда-та, а мЕртвая вадА, та, катОрая стаИт, это в балО-те или вОзере какОм].
При общей негативной оценке стоячей «мертвой» воды (которую использовали прежде всего во вредоносных целях) ее считали необходимой в тех случаях, когда надо было приручить живность (символически «привязывали» ее к новому месту): [а Если купИла скатИнку: карОву, свиньЮ или лОшадь, так штОп ана никудА ни дявАлась от тибЯ, штоп ни убяжАла, нАда найтИлУжу, или из карЫта или бадьИ со сваегО дварА вадЫ набрАть, катОрая там дОлго стаЯла, и Энтой вадОй мОрду живатИны побрЫзгать и на нОги не забЫть. ТадЫ не убяжИть. Уже привЯзана, яе вадА дяр-жАть бУдить].
Судя по некоторым рассказам, целебной могла быть и спокойная, «замершая» вода, но имелась в виду особая, «чудесная» вода. Особенную силу имела вода, набранная на Крещение (в ночь с 18 на 19 января). В это время ровно в полночь вода в реках и ручьях останавливается, чтобы отдохнуть. Собирание крещенской воды актуально и по сей день, поскольку до сих пор считается, что такая вода исцеляет от различных болезней.
Вообще отмеченная выше женская символика проточной воды проявляется не только в магии, обеспечивающей легкие роды, молочность рожениц, свойства характера молодой жены, но и в комплексе магических действий, направленных на привлечение женихов. В славянских свадебных и лирических песнях мотив зачерпывания «быстрой воды» (принесение такой воды в дом или ее питье, погружение девушки в поток, переход ручья, разлив реки и т. п.) символизирует любовь, брак, сексуальный контакт; соответственно, высыхание источника - конец любви [1, с. 38].
Считается, что во сне проточная вода символизирует дальнюю дорогу, а мутная -болезнь и смерть. Застойная (ржавая) вода считалась у русских гиблым местом; желающие навредить своим врагам бросали в «ржавку» сено, украденное из чужого хлева, с приговором: «Пусть у такого-то корова околеет» [5].
Положительно оценивалась в народной культуре свежая и холодная вода по сравнению с той, что уже постояла в доме какое-то время и согрелась.
По отношению к свежей, только что принесенной из источника воде в народной традиции часто использовались эпитеты «новая», «молодая», «живая». Переночевавшая в доме вода называлась «старой»; она могла использоваться для мытья посуды или для стирки, но ни в коем случае не для питья и тем более не для обрядово-магических целей [6]. Второе значение термина «новая вода» связано с фактом замены всей имеющейся в доме воды на свежую (заново принесенную) в особых случаях: например, в случае смерти домочадца или в определенные дни календаря (в Рождество, Крещение, Страстной четверг, летний Иванов день и т. п.). Во многих славянских традициях сразу после выноса умершего из дома (либо после погребения тела) принято было выливать из всех сосудов воду, которая считалась вредоносной, нечистой, и заменять ее на свежую («новую»). Подобным образом люди поступали и в некоторые праздничные дни, мотивируя замену «старой» воды на «новую» тем, что в переломные моменты календаря вода в источниках и колодцах сама собой становится «чудесной», «целительной» [1, с. 39].
Вместе с определенными предметами она приобретает особенные свойства, способствующие скорому выздоровлению человека. Рассмотрим следующий текст-рецепт, выделив ключевые лексемы: [штОп глАз прашЕл, нАда на Утрянней зарЕ набрАть непятУю вОду, идтИ не аглЯдываясь до дОма, взЯть и жЕчь шЕсть спИчек над ня-питОй вадОй со святОй вадОй, царкОвную свячУ фстАвить ф стакАн с сОлью, рЯдам клАсть бухАнку хлЕба, салИть и Есть, ча-тАть малИтвы - трапАрь глас чатвЕртый, кандАк глава втарАя, а над вадОй чатАть на спИчки и крястИть: ат чЕрнаго глАза, ат сЕраго, ат нядОбрага чАса. АмИнь.
ЛИть эту вОду пат три пЯтки (дверные), сдЕлать три глатка]. Данный обряд с водой включает в себя сразу несколько компонентов (вербальных и невербальных). Здесь мы видим взаимодействие нескольких стихий: вода (непитая), огонь (церковная свеча), воздух (дыхание человека при произнесении текста-рецепта), и прямую связь с христианством (хлеб - «тело» Христа). Также присутствует числовая символика: «шесть спичек», «три пятки», «три глотка» - все кратные числу три. В этом обряде взаимодействуют молитвы и заговор, что, по мнению диалекто-носителя, усиливает его эффективность.
Таким образом, установлено, что изменение свойств воды зависит от определенных действий и условий, при которых они совершаются. Сегодня научно доказана уникальность такого вещества, как вода (благодаря ее молекулярной структуре), ее способность считывать определенную информацию и хранить ее. Подтверждением тому служат тексты-рецепты, ключевые лексические компоненты, предметные символы русской языковой культуры.
1. Виноградова Л.Н. Та вода, которая... (Признаки, определяющие магические свойства воды) // Признаковое пространство культуры. М., 2002.
2. Манкова Й. Обредната употреба на во дата у българите (Опит за функционална характеристика) // Етнографски проблеми на народната духовна култура. София, 1989. С. 309.
3. ПетровиН С. Митологща, магща и обича_іи // Културна исторща Сврльига. Сврльиг, 1992. Т. 1. С. 162.
4. РаденковиН. Народна ба]аньа код 1ужных Словена. Београд, 1996. С. 56.
5. Русский Север: К проблеме локальных групп. СПб., 1995. С. 69.
6. Шишков Н. Култьт на водата в Родопите // Родопски напредък. Пловдив, 1909. С. 185.
Поступила в редакцию 29.03.2010 г.
UDC 408.7
FORMATION OF A SUBJECT SYMBOL ON AN EXAMPLE OF NATURAL PROPERTIES AND WATER FUNCTIONS (BASED ON MATERIAL OF TAMBOV DIALECTS)
Galina Aleksandrovna Khokhlova, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Post-graduate Student of Russian Language Department, e-mail: kho-galina@yandex.ru
The article discusses significant units and distinguishing elements of Slavic culture connected with symbolics of water which have found reflection in terminologically fixed language forms, that is texts-recipes of national medicine; also the characteristics which are represented as the generating impulse during the formation of cultural signs and symbols are analyzed.
Key words: dialect language; texts-recipes; national medicine; Slavic culture; symbolics of water; magic devices.
