CC BY
98
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 25: Международные отношения и мировая политика. 2017. № 3
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ
С.А. Татунц, А.М. Понамарева*
ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ РЕСПУБЛИКИ АРМЕНИЯ В КОНТЕКСТЕ ЕЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ С РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИЕЙ
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» 119991, Москва, Ленинские горы, 1
Федеральное государственное бюджетное учреждение науки «Институт научной информации по общественным наукам Российской академии наук» 117997, Москва, Нахимовский проспект, 51/21
С момента обретения независимости Республика Армения остается одним из наиболее верных союзников России на постсоветском пространстве. В то же время к настоящему моменту в двусторонних отношениях постепенно накопился определенный конфликтный потенциал, наглядно заявивший о себе во время массовых выступлений, прокатившихся по Армении в 2015 г. и связанных с попыткой местных властей повысить тарифы на электроэнергию. В этой связи изучение перипетий энергодиалога между Россией и Арменией и его влияния на развитие двусторонних отношений приобретает особую актуальность. В данной статье предпринята попытка рассмотреть проблемы и перспективы обеспечения энергетической безопасности Республики Армения в целом и ее взаимодействия в этой сфере с Российской Федерацией в частности, вписав их в контекст широкого массива современных отечественных и зарубежных теоретических исследований, посвященных энергетической независимости и энергетической дипломатии. В статье приведен подробный обзор состояния энергетического сектора и структуры энергопотребления Республики Армения. Особое внимание уделено роли Армянской атомной электростанции
* Татунц Светлана Ахундовна — профессор кафедры региональных проблем мировой политики факультета мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: [email protected]); Понамарева Анастасия Михайловна — старший научный сотрудник ИНИОН РАН, доцент кафедры региональных проблем мировой политики факультета мировой политики МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: [email protected]).
в обеспечении национальной энергетической безопасности и политических противоречиях вокруг возможности ее дальнейшей эксплуатации, которые существуют между Россией и Арменией, с одной стороны, и Европейским союзом — с другой. Авторами исследована внутриполитическая борьба, развернувшаяся в Республике Армения вокруг сохранения энергетической зависимости от России и деятельности связанных с ней компаний-монополистов, которые доминируют в энергетическом секторе страны, а также возможное вмешательство в это противоборство региональных и внерегиональных акторов, прежде всего США и ЕС. Авторы заключают, что в современных условиях энергетическая зависимость Армении от России парадоксальным образом способствует поддержанию ее энергетической безопасности, в то же время для сохранения и развития двусторонних отношений Москве следует проводить более гибкую политику и активнее использовать потенциал своей публичной дипломатии.
Ключевые слова: Республика Армения, российско-армянские отношения, энергетическая безопасность, энергетическая независимость, энергетическая дипломатия, публичная дипломатия, Евразийский экономический союз.
Российская Федерация как страна — преемник СССР установила дипломатические отношения с Республикой Армения (РА) 3 апреля 1992 г., причем они приняли союзнический характер уже на начальном этапе независимости двух государств. Довольно частыми были встречи президентов обеих стран: в 1995, 1996 и 1997 гг. Москву с официальными визитами посещал президент Армении Л. Тер-Петросян [Вардазарян, 2014]. Важнейшей вехой на пути формирования стратегического партнерства России и Армении стало подписание 29 августа 1997 г. Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи (далее — Договор)1. Основными сферами сотрудничества в этом документе названы совместное обеспечение безопасности и охрана внешних границ, военно-техническое сотрудничество и стандартизация вооружений, взаимодействие в экономической и финансовой сферах, в области внешней политики и в топливно-энергетическом секторе, в том числе совместное производство и транспортировка энергоносителей, образование общего научно-технического пространства, развитие информационных технологий, систем транспорта и связи, а также здравоохранения, социальной защиты граждан и гуманитарной помощи2.
РФ и РА связывают свыше 250 межгосударственных, межправительственных и межведомственных договоров. Согласно приня-
1 Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой Армения от 27 августа 1997 г. Доступ: http://www. lawrussia.ru/texts/legal_555/doc555a808x659.htm (дата обращения: 05.09.2017).
2 Там же.
той 26 сентября 2000 г. Декларации о союзническом взаимодействии между Арменией и Россией подтверждена решимость приумножать и укреплять дружбу между народами двух стран посредством углубления связей во всех областях, обеспечения прочного мира, стабильности и гарантированной безопасности в Кавказском регионе и во всем мире3.
Поздравляя своего армянского коллегу с 20-летием заключения Договора, президент Российской Федерации В.В. Путин отметил, что Россия «готова к продолжению активной совместной работы по дальнейшему наращиванию всего комплекса российско-армянских связей в интересах братских народов двух стран»4.
Одним из наиболее значимых и одновременно непростых, с учетом уязвимости геополитического положения Армении, направлений этой работы является укрепление системы взаимных гарантий безопасности и взаимопомощи. За 25 лет, прошедших с момента установления дипломатических отношений между двумя бывшими субъектами единого государства, внешнеполитический вектор Армении, направленный на Российскую Федерацию, привел эту закавказскую республику в Организацию Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Евразийский экономический союз (ЕАЭС), к размещению на своей территории российской военной базы и участию в создании объединенной группировки российско-армянских войск [Марабян, 2014].
В контексте наблюдаемого на Западе возрождения внимания к проекту «Большого Ближнего Востока» (ББВ) в тех границах, что были обозначены З. Бжезинским5, интересы национальной
3 Внешняя политика. Двусторонние отношения. Россия // Министерство иностранных дел Республики Армения. Доступ: http://www.mfa.am/ru/country-by-country/ru/ (дата обращения: 05.09.2017).
4 Поздравление Сержу Саргсяну по случаю 20-летия заключения Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Россией и Арменией // Официальный сайт Президента России. Доступ: http://kremlin.ru/events/president/ news/55460 (дата обращения: 29.08.2017).
5 Впервые план «реконструкции» Ближнего Востока был сформулирован президентом Дж. Бушем-мл. в его выступлении 6 ноября 2003 г. в Национальном фонде демократии (Ntional Endowment for Democracy, NED). Основными авторами концепции «Большого Ближнего Востока» стали П. Вулфовиц, М. Гроссман, Г. Допрет, Г. Киссинджер, Р. Перл, К. Райс, Д. Рамсфелд, Д. Чейни, а также другие американские политологи и представители исполнительной власти. Авторы указанной концепции исходили из того, что западная демократия как универсальное средство обеспечивает модернизацию, диалог культур и справедливость. Предполагалось, что результатом «реконструкции» Ближнего Востока станет создание сообщества, которое бы полностью отвечало национальным интересам США. Как отмечал бывший советник президента США по национальной безопасности З. Бжезинский, это позволило бы обеспечить американское влияние на территории «Евразийских Балкан», в состав которых были включены Южный Кавказ,
безопасности РФ требуют укрепления ее военно-политических и экономических позиций в Закавказье, где Армения вот уже более 20 лет остается главным и последовательным союзником Москвы. Особое место в реестре наиболее эффективных политических инструментов по обеспечению российского присутствия в РА занимает сотрудничество в области энергетики (ст. 14 Договора)6. Для энергодефицитной Армении вопрос энергетической стабильности является одним из важнейших в плане обеспечения национальной безопасности, что зафиксировано в Стратегии национальной безопасности республики7. При этом в общем списке условий эффективной работы энергетического сектора РА в документе указаны отношения с Россией8.
Однако декларируемое на официальном уровне совпадение позиций двух государств по большинству ключевых международных вопросов не должно затемнять наметившуюся в последние годы проблему нарастания антироссийских настроений у части армянского общества. Иллюзию «беспроблемности» российско-армянских отношений серьезно подорвали массовые выступления, прокатившиеся по Армении в 2015 г., поводом для которых стало обращение ЗАО «Электрические сети Армении» (на тот момент 100% дочерней компании российской «Интер РАО ЕЭС») к Комиссии по регулированию общественных услуг с запросом о повышении тарифов на электроэнергию. Неэффективность контроля
Центральная Азия, Афганистан, Турция и Пакистан. Таким образом, формально, по мнению некоторых исследователей, ББВ включает не только арабский мир, Афганистан, Израиль, Иран, Турцию, Пакистан, но обращается ко всем проблемам и возможностям, которые существуют на территории, простирающейся от Марокко на западе до Индии на востоке, от Кавказа на севере до Судана и большой пустыни Сахара на юге, и конечной целью проекта является разработка комплексной стратегии действий по отношению ко всему региону. См. подробнее: Hatipoglu E. The European Union's role in the Greater Middle East // University of Mannheim. Available at: http://edz.bib.uni-mannheim.de/www-edz/pdf/malta/emi_4/ euusamed01.pdf (accessed: 05.09.2017).
6 Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой Армения от 27 августа 1997 г. Доступ: http://www. lawrussia.ru/texts/legal_555/doc555a808x659.htm (дата обращения: 05.09.2017).
7 Стратегия национальной безопасности Республики Армения (одобрена на заседании Совета национальной безопасности при Президенте Республики Армения 26 января 2007 г.) // Министерство иностранных дел Республики Армения. Доступ: http://www.mfa.am/u_files/file/doctrine/Doctrinerus.pdf (дата обращения: 05.09.2017).
8 Цит. по «Стратегии национальной безопасности Республики Армения»: «Республика Армения, располагая ограниченными природными ресурсами, находится в энергетической зависимости. Осуществленные реформы позволили уменьшить эту зависимость, сформировав эффективные взаимоотношения в энергетической сфере как внутри страны, так и с основным партнером по поставкам энергоносителей — Российской Федерацией» (курсив наш. — С.Т., А.П.).
российских бизнес-гигантов над дочерними компаниями в Армении обернулась репутационными издержками для самой России. В сложившихся условиях объективного научного анализа требуют особенности практического воплощения зафиксированного в ст. 14 Договора между РФ и РА намерения развивать отношения в топливно-энергетической сфере. Авторы настоящей статьи полагают целесообразным рассмотреть данный вопрос в более широком контексте соотношения энергетической зависимости и энергетической (как части национальной) безопасности РА в пространстве ее взаимодействия с РФ.
* * *
Следует отметить, что проблематика энергетической безопасности, своеобразной точкой отсчета в политологическом осмыслении которой стал первый энергетический «шок» 1973 г., вновь вышла на передний план международной повестки дня с началом очередного витка повышения цен на энергоносители в конце прошлого тысячелетия. Сегодня интерес к этой теме подогревается политической нестабильностью в отдельных государствах-экспортерах, страхом перед конфликтами в борьбе за поставки, геополитическим соперничеством и фундаментальной потребностью стран в энергоносителях для поддержания экономического роста [Ергин, 2006]. Как считает американский политолог и экономист П. Робертс, «мы живем в мире, полностью подчиненном энергетике» [Roberts, 2004: 5]. При этом важную роль играет отсутствие доверия и транспарентности между производителями, потребителями и транзите-рами энергоресурсов, в то время как именно эти факторы, а также наличие общих ценностей служат основой взаимовыгодных торговых и внешнеполитических отношений, обеспечивающих международную энергетическую безопасность [Pataria, 2015: 5].
Основу базового толкования проблемы энергетической безопасности в смысле безопасности энергоснабжения (security of (energy) supply) заложил американский ученый, глава Cambridge Energy Research Associates Д. Ергин. В конце 1990-х годов на страницах журнала «Foreign Affairs» он заявил, что «главная цель, стоящая перед государством в области энергетической безопасности, — обеспечить надежные, достаточные по объему и приемлемые по цене поставки энергии, нивелировав тем самым угрозу основополагающим национальным ценностям и целям» [Yergin, 1998: 110]. Притом что с данным тезисом согласна большая часть международного экспертного сообщества, голоса тех теоретиков и политиков, которые придерживаются принципиально иного представления о сути энергетической безопасности, звучат достаточно громко. Как от-
мечают сотрудники Брукингского института К. Паскуаль (бывший посол США на Украине) и Дж. Элкинд, в политическом дискурсе США с легкой руки Р. Никсона укоренилось отождествление терминов «энергетическая безопасность» и «энергетическая независимость» [Energy security, 2009: 1—9]. Однако для большинства стран, не располагающих необходимыми для достижения энергетической самодостаточности ресурсами (к каковым, в частности, относится Армения), попытки свести к нулю свою зависимость от импорта чреваты значительными экономическими и социальными издержками. В подобных условиях ключом к обеспечению энергетической безопасности импортеров становится диверсификация внешних поставщиков и потребляемых энергоносителей.
Среди зарубежных исследований энергетической политики и энергетической безопасности в контексте изучения международных отношений также можно выделить работы таких авторов, как М. Ахрари [Ahrari, 1985], Д. Колган [Colgan, 2010; 2014; Colgan et al., 2012], П. Коуи [Cowhey, 1985], К. Курзе [Kurze, 2010], Э. Монахам [Monagham, 2006], С. Сорелл [Sorrell, 2006], Л. Хьюз [Hughes, 1985], М. Эклин и Ю. Урпилайнен [Aklin, Urpelainen, 2013] и др. Два последних исследователя на основе эмпирического анализа поведения различных участников энергорынков выявляют связь между экзогенными шоками (такими, например, как обвал рынка или чрезмерные скачки в ценообразовании на энергоресурсы) и обострением внутренней политической конкуренции в той или иной стране. Заключения, к которым они пришли, мы полагаем справедливыми и для описания факта использования «энергетического аргумента» противоборствующими политическими группировками Армении [Aklin, Urpelainen, 2013]. Результаты исследований всех перечисленных экспертов особенно полезны для понимания регионального контекста обеспечения энергетической безопасности, а обобщение информации, представленной в данных работах, позволяет нам согласиться с выводом руководителя Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады РАН А.И. Шумилина о том, что энергетическая безопасность не существует сама по себе, а связана с более широкими отношениями между государствами и способами их взаимодействия друг с другом [Шумилин, 2008].
В отечественной научной литературе также были изданы ряд фундаментальных монографий и большое количество статей по данной теме. Проблемы и тенденции в мировой энергетике, на мировых энергетических рынках и в международной энергетической политике, ведущие субъекты последней, а также особенности корпоративной стратегии ведущих зарубежных и российских энер-
гетических компаний подробно анализируются в работе отца русской энергетической дипломатии9, профессора кафедры международных проблем ТЭК имени Н.П. Лаверова Международного института энергетической политики и дипломатии МГИМО (У) МИД России С.З. Жизнина. Энергетическая дипломатия рассматривается им в качестве инструмента внешней политики государства [Жиз-нин, 2002]. В контексте тематики данной статьи подобный подход позволяет лучше понять специфику российского присутствия на армянском энергетическом рынке и роль этого фактора в обеспечении геополитических интересов РФ на Южном Кавказе.
Н.В. Миронов, автор учебного пособия «Международная энергетическая безопасность», выделяет пять ее взаимосвязанных аспектов: военно-политический, финансовый, экологический, технологический и экономический. Ученый рассматривает широкий комплекс проблем глобального энергетического рынка, фокусируя внимание на процессах глобализации, либерализации, приватизации; деятельности международных организаций и транснациональных корпораций (ТНК) [Миронов, 2003]. Следуя такому подходу, не ограниченному анализом сугубо межгосударственных отношений, в рамках настоящей работы мы попытаемся обозначить роль тарифной политики дочерних предприятий крупных российских энергетических корпораций в создании негативного общественного фона для развития двусторонних отношений РФ и РА.
Проблематика энергетического сотрудничества России и ЕС рассматривается в работах В.М. Блинкова [Блинков, 2010], А.А. Конопляника [Конопляник, 2010], К.Е. Петрова [Петров, 2013], В.Н. Харламовой и Н.А. Филимоновой [Харламова, Филимонова, 2006] и в других исследованиях, раскрывающих причины произошедшего перехода от кооперационного к конфронтационному типу энергодиалога между двумя странами. Энергетическая составляющая, которая, как предполагалось, должна была стать основой укрепления сотрудничества, на деле оборачивается триггером конфликта из-за проблемы зависимости от поставок энергоносителей10. Конкуренция между ЕС и ЕАЭС, ареной для которой служит в том числе Армения, фактически подталкивает стороны к геополитическому конфликту, лишая совместные российско-европейские проекты всякой перспективы.
9 Российский дипломат, ученый, президент Центра энергетической дипломатии и геополитики С.З. Жизнин является автором первого в России учебника по энергетической дипломатии.
10 Для чего России нужно новое базовое соглашение с Евросоюзом? Какими должны быть его положения? // Российский совет по международным делам. 2014. Доступ: Шр://гш81апсоипс!1.ги/1ппег/?111_4=3039#11ор-соп1еп1 (дата обращения: 05.09.2017).
Значительный вклад в исследование вопросов энергетической безопасности также внесли В.И. Аникин, Н.В. Борох, ЕС. Епишина, И.В. Сурма [Аникин и др., 2014], А.А. Кокошин [Кокошин, 2006], А.А. Макаров [Макаров, 1998], К.В. Симонов [Симонов, 200б], Н.А. Симония [Энергетическая безопасность глобализирующегося мира и Россия, 2008], В.И. Салыгин, Е.Ф Черненко [Черненко, 2010], Ю.В. Боровский, А.В. Торкунов [Внешняя энергетическая политика России, 2003], Е.А. Телегина [Внешний вектор энергетической безопасности России, 2000; Телегина, 2007] и др.
Большинство зарубежных и российских экспертов не ограничивают проблемы энергоснабжения и энергетической безопасности, стоящие перед государствами, сугубо отраслевыми рамками, рассматривая их в более широком контексте национальной безопасности. Они пытаются анализировать энергетическую проблематику в увязке с геополитикой, внешней и внутренней политикой, обороноспособностью государства [Боровский, 2016: 65]. При этом обращение к соответствующей проблематике осуществляется в границах самых разных парадигм теории международных отношений: неореализма и близкого к нему геополитического подхода (признание роли государственных игроков и конфликтного потенциала соперничества за доступ к энергоресурсам); неолиберализма (сосредоточение внимания на роли международных институтов и глобальных рынков); неомарксизма (критика безразличия современного капитализма к ценностям устойчивого развития, в том числе в области энергетики).
В основе теоретико-методологической базы настоящей работы лежит сочетание элементов концепции «секьюритизации» О. Уэвера и Б. Бузана (копенгагенская школа) [Waever, Buzan, 2004] и муль-тидисциплинарного подхода британской исследовательницы С. Стрендж (международная политэкономия) [Strange, 1988].
Придерживаясь логики теории конструктивизма, мы исходим из того, что основные характеристики международных отношений, в том числе касающиеся энергетической сферы, создаются и воспроизводятся самими их участниками. В данном случае под «секьюритизацией» понимается социальный процесс, в ходе которого государство, группа государств или иные акторы начинают воспринимать какую-либо проблему в качестве угрозы своей безопасности. Таким образом, представляется целесообразным анализировать вопросы энергетической безопасности не на основании неких постоянных императивов, а через изучение трансформации специфики восприятия ситуации действующими субъектами. Иными словами, определяя стратегию своей энергетической политики
применительно к Армении, Москве следует активнее применять элементы публичной дипломатии.
В данном контексте показательным примером может служить негативная реакция армянского общества на реализацию соглашения «Имущество в обмен на долг»11 (2002), согласно которому Ереван для ликвидации своей задолженности перед Москвой (в том числе за поставки топлива для Армянской АЭС) передал России ряд стратегических предприятий в сфере энергетики. В числе полученных российской стороной активов был имущественный комплекс Разданской ТЭС. «Интер РАО ЕЭС», до этого момента неоднократно и безуспешно участвовавшая в приватизации армянских энергетических активов, получила в управление Мецаморскую АЭС (2003). Еще через три года российской компании удалось приобрести 100% «Электросетей Армении». Однако когда она столкнулась с убытками из-за несбалансированности тарифов в РА и требовала от правительства компенсировать их с помощью роста цен на топливо, начались общественные волнения (2015). В итоге проблемные активы — Разданскую ТЭС и «Электросети Армении» — было решено продать, экономические интересы бизнеса оказались соблюдены, однако «энергомайдан» и предшествовавшие ему события негативно повлияли на репутацию России как партнера Армении в области энергетики.
В концепции С. Стрендж нас в наибольшей степени интересует предложенное ею разграничение четырех соперничающих первичных структур власти. К таковым были отнесены: производство, безопасность, знания и финансы. В этом противостоянии победу, по мнению автора, зачастую одерживает не государство, отстаивающее интересы национальной безопасности, а безличные рыночные силы в виде глобальных финансовых рынков. Энергетика рассматривается как вторичная структура власти, имеющая ключевое значение для всех первичных структур [Strange, 1988].
Основываясь на комбинированном подходе С. Стрендж, мы постараемся не только выявить экономическую подоплеку энергодиалога РФ и РА, но и дать интерпретацию сложившейся структуры взаимодействия в терминах силы, политического соперничества России с внерегиональными державами на Южном Кавказе. Обострившаяся конкуренция между проектами европейской и евразийской интеграции должна стать поводом для того, чтобы задуматься о повышении эффективности российской энергетической
11 См., в частности: Царев О. Протестовать можно, разрушать страну — нет // Комсомольская правда. 28.06.2015; За годы «Имущество в обмен на долг» превратилось в «Армению в обмен на долг»: Степан Сафарян // Первый армянский информационный. Доступ: http://ru.1in.am/38257.html (дата обращения: 05.09.2017).
политики в отношении РА. При этом необходимо учитывать вовлеченность Армении в неразрешенный этнополитический конфликт и ее озабоченность вопросами военной безопасности. Академик А.А. Кокошин отмечает: «В вопросах энергетической политики в последние годы соображения безопасности стали все больше перевешивать чисто экономические соображения, оценки тех или иных проектов по критерию "стоимость-эффективность". Факторы безопасности (в том числе политико-военного порядка) создают дополнительные неопределенности для бизнеса» [Кокошин, 2006: 33].
* * *
Анализ современного состояния энергетической безопасности Республики Армения целесообразно начать с краткой характеристики ее энергетического сектора и структуры энергопотребления. Несмотря на то что в Армении приступили к разработке обнаруженных в конце XX в. месторождений угля, на сегодняшний день Ереван практически полностью зависит от поставок нефти, газа и продуктов их переработки из России. И все это — в условиях отсутствия общих границ с РФ.
Местные энергоресурсы представлены гидроэнергией, которую активно используют, а также нетрадиционными видами энергии — солнечной, геотермальной и ветровой.
Находясь в составе Советского Союза, Армения закрывала бреши в республиканской системе энергообеспечения за счет интеграции в более масштабный единый народнохозяйственный комплекс. Так, по уровню газификации, составлявшему в городах 82,6%, а в сельской местности — 83,2%, к началу 1990-х годов Армения занимала одно из ведущих мест среди других республик СССР. Однако в 1991 г. в связи со сложной политической обстановкой, вызванной распадом Союза, поставки газа в Армению были прекращены, большая часть системы газоснабжения законсервирована. Практически перестали функционировать построенные в советский период газопроводы «Карадаг — Акстафа — Тбилиси — Ереван» (856 км) и «Казах — Ереван» (180 км).
В 1997 г. в соответствии с соглашением, заключенным между армянским правительством и российском ПАО «Газпром», началось стабильное снабжение РА природным газом из РФ через Грузию. В том же году было образовано ЗАО «АрмРосгазпром», с 2014 г. переименованное в ЗАО «Газпром Армения», стопроцентное дочернее предприятие ПАО «Газпром»12.
12 Официальный сайт «Газпрома» Армении. Доступ: http://armenia.gazprom.ru/ about/history (дата обращения: 05.09.2017).
В регионе Большого Кавказа Армения — единственная страна, где фактически отсутствует нефтяная отрасль. Она полностью зависит от поставок нефти и продуктов ее переработки из России (основной импортер), а также Ирана, Румынии и ряда других государств. Поставки из Азербайджана, на нефтегазовый баланс которого республика была переведена советским руководством в начале 1920-х годов, в контексте периодической «разморозки» нагорно-карабахского конфликта еще с 1988 г. невозможны.
В республике действуют две тепловые электростанции — Раз-данская и Ереванская. Первая, наиболее мощная, Разданская ТЭС, обеспечивает 40% потребляемой электроэнергии. Однако электроэнергию для Армении станция вырабатывает лишь при наличии ее дефицита, в основном в осенне-зимний период и во время ежегодного простоя Армянской АЭС вследствие планово-профилактического ремонта и перезагрузки топлива. Республика еще в 2003 г. погасила госдолг перед РФ в 31 млн долл. передачей ей в соб-
13
ственность станции13.
До 2015 г. 100% акций Разданской ТЭС принадлежали российской группе «Интер РАО ЕЭС», однако после возникновения трудностей с урегулированием вопроса повышения тарифов на электроэнергию холдинг предпочел избавиться от проблемного актива, продав его компании «Лиорманд холдингз Лимитед (ЛХЛ)». В 2017 г. группа компаний «Ташир», возглавляемая российским бизнесменом армянского происхождения С. Карапетяном, выкупила у «ЛХЛ» все акции Разданской ТЭС. С учетом того, что продавец — «ЛХЛ» — также принадлежит к группе «Ташир», но зарегистрирован в кипрском офшоре, эта передача вызвала определенное недоумение общественности республики. Однако правительство Армении сделку одобрило. Руководство Министерства энергетических инфраструктур и природных ресурсов расценило произошедшее как фактическую перерегистрацию Разданской ТЭС, вследствие которой ее работа станет более транспарентной, а взимаемые с предприятия налоги и пошлины пойдут в бюджет РА. Кроме того, армянские власти надеются, что группа «Ташир» проведет полную модернизацию предприятия и переоснащение устаревшего оборудования, установленного еще в советские времена — с 1966 по 1970 г.14
Другая теплоэлектростанция — Ереванская ТЭС, запущенная в 2010 г., — действует в комбинированном парогазовом цикле. Эта
13 КРОУ разрешила «Интер РАО ЕЭС» приобрести акции Разданской ТЭС // PanAmenian.Net. 11.05.2011. Доступ: http://www.panarmenian.net/rus/economy/news/ 69634/ (дата обращения: 05.09.2017).
14 ЗАО «Ташир Капитал» купил Разданскую ГЭС: Ноян Тапан // Телекомпания «А1+». 29.03.2017. Доступ: http://ru.a1plus.am/1333609.html (дата обращения 15.12.2017).
единственная ТЭС армянской столицы обеспечивает 20% электроэнергии, потребляемой в республике.
В области возобновляемой энергетики сегодня в Армении в основном используются гидроресурсы. Крупнейшими комплексами гидроэлектростанций РА являются два больших каскада ГЭС — Воротанский и Севано-Разданский. Первый каскад состоит из трех ГЭС (Спандарянской, Шамбской, Татевской) и покрывает 20% потребляемой электроэнергии в стране. С 2016 г. он принадлежит американской компании «Соп1юшЮ1оЪа1»15. Воротанская ГЭС с мощностью 400 МВт производит самую дешевую после Армянской АЭС электроэнергию. Второй каскад состоит из семи небольших ГЭС: Севанской, Разданской, Аргельской, Арзнинской, Канакерской и двух Ереванских, но выработка составляет всего 8—10% потребляемой в республике электроэнергии.
Еще одна старейшая и небольшая по выработке станция — Дзо-рагетская ГЭС — использует потенциал речной системы Памбак-Дзорагет-Дебед, однако, как считают специалисты, в недостаточной степени и с нарушениями, связанными, в частности, с ошибками проектирования ГЭС16.
Понимая стратегическую значимость гидропотенциала республики, которым при эффективном использовании можно обеспечить более половины существующих потребностей, власти запланировали строительство трех крупных ГЭС — Мегринской, Лориберской и Шнохской. Важная роль отводится Мегринской ГЭС, так как она возводится недалеко от границы Армении и Ирана17.
Предложениями льготных тарифов и гарантиями закупки произведенной электроэнергии властям удалось вызвать достаточно серьезный интерес к строительству малых ГЭС со стороны частных инвесторов, однако из года в год внутреннее потребление электроэнергии в РА растет, а малые ГЭС не могут работать в базисном режиме как АЭС, поскольку гидроресурсы носят сезонный характер18.
Жизненно важна для энергетического сектора экономики страны Армянская АЭС (или Мецаморская АЭС, по названию местности),
15 Подробнее об этом см. на сайте компании ContourGlobal. Доступ: http:// www.contourglobal.com/asset/vorotan (дата обращения: 05.09.2017).
16 Результаты мониторинга малой ГЭС «Дзорагет 5» // ЭкоЛур. 08.12.2015. Доступ: https://www.ecolur.org/ru/news/energy/dzoraget-5-shpp-monitoring-results-photos/ 7875/ (дата обращения: 15.09.2017).
17 Гидроэлектростанции // Министерство энергетических инфраструктур и природных ресурсов Республики Армения. Доступ: http://www.minenergy.am/ru/page/464 (дата обращения: 05.09.2017).
18 Реальные проблемы и перспективы развития малых ГЭС в Армении // ЭкоЛур. Доступ: http://www.ecolur.org/ru/news/energy/real-problems-of-shpps-in-armenia-and-its-development-prospects/8089/ (дата обращения: 05.09.2017).
запущенная еще в 1976 г. На сегодняшний день она является единственной атомной электростанцией как в республике, так и в Закавказье. Станция расположена в 28 км от Еревана и в 16 км от армяно-турецкой границы. В ходе катастрофического землетрясения (г. Спитак, 1988) АЭС не получила никаких повреждений, однако в 1989 г. ее функционирование было приостановлено. Тем не менее в 1993 г. вышло постановление о восстановительных работах и повторном запуске. В ноябре 1995 г. станция была запущена снова, а в 1996 г. она покрыла 46% потребляемой электроэнергии19.
Решение о перезапуске законсервированной АЭС было беспрецедентным, но единственно возможным в условиях жесточайшего энергетического кризиса и транспортной блокады Армении, связанной с нагорно-карабахским конфликтом. Планировалось окончательно вывести ААЭС из эксплуатации в 2006 г., однако, вырабатывая в среднем чуть менее 29% всей производимой в Армении электроэнергии, она действует и поныне. Более того, в 2016 г. Армения и Россия заключили соглашение о продлении срока ее эксплуатации еще на 10 лет, предусматривающее предоставление РА российского кредита на 270 млн долл. и гранта в 30 млн долл. В том же 2016 г. в рамках первого этапа работ по продлению срока эксплуатации второго энергоблока ААЭС был осуществлен осмотр свыше 4500 единиц оборудования, систем и компонентов, в результате чего подтверждена возможность осуществления постав-20
ленной задачи20.
Масштабные ремонтно-восстановительные работы с применением уникальных инженерных решений повысили уровень безопасности ААЭС, а международные эксперты это признали, в частности А. Биркхофер (ФРГ), член Консультационного совета МАГАТЭ21, однако чиновники Европейского союза фактически требуют от Армении закрытия станции22.
ААЭС, которая работает на российском топливе, является важнейшим звеном армяно-российского сотрудничества, находится
19 «Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Армения о расконсервации и возобновлении промышленной эксплуатации Армянской атомной электростанции» от 1994 г. Текст документа. Доступ: http://www.pravo.gov.ru/proxy/ips/?doc_itself=&nd=102029075&page=1&rdk =0&intelsearch=%CE+%CF%C5%D0%D1%CE%CD%C0%CB%DC%CD%DB%D5 +%C4%C0%CD%CD%DB%D5++&link_id=4#I0 (дата обращения: 05.09.2017).
20 Работы по модернизации Армянской АЭС продолжатся // NEWS.am. 06.02.2017. Доступ: https://news.am/rus/news/371652.html (дата обращения: 05.09.2017).
21 Эксперт МАГАТЭ: безопасность Армянской АЭС отвечает мировым стандартам // РИА Новости. 25.10.2015. Доступ: http://ria.ru/atomtec/20151027/ 1309119418.html#ixzz44WvALPah (дата обращения: 05.09.2017).
22 Закрытие атомной электростанции не зависит от соглашения ЕС-Армения // Сумпь 19.10.2017. Доступ: https://sut.am/ru/archives/1899 (дата обращения: 20.10.2017).
в совместной собственности и отвечает по уровню безопасности всем международным стандартам, вызывает большие опасения у стран ЕС. Утверждения чиновников Евросоюза, что станция опасна в эксплуатации, фактически ставят под сомнение компетентность экспертов МАГАТЭ, а не только Российской Федерации. При этом на протяжении длительного времени со стороны европейских государств исходили лишь предложения об оказании помощи по закрытию АЭС без каких-либо альтернатив для энергетики Армении. Республика в свою очередь согласилась закрыть станцию при условии строительства новой на территории страны. Оправданность этого решения ЕС признал в 2006 г. [Саруханян, 2011]. Однако на сегодняшний день можно констатировать, что ААЭС превратилась в пугало и инструмент геополитического шантажа. Брюссель, используя эту тему, туманно обещает принять участие в строительстве новой атомной станции, но при условии, что Ереван подпишет соглашение в рамках программы «Восточное партнерство» (ноябрь 2017 г.)23. Разыгрывая энергетическую карту, ЕС пытается ослабить влияние России в Армении — закавказской союзнице РФ. Несомненно, за «экологическими заботами» Брюсселя, выставляющего ультиматум РА, выглядывают «уши Мидаса» — собственные геополитические интересы. Внезапное закрытие ААЭС не только нанесет тяжелейший удар по системе энергообеспечения республики, но и приведет к масштабным социально-политическим конфликтам, радикализации политической борьбы в стране.
Дефицит собственных топливно-энергетических ресурсов, а также стремление свести к минимуму негативное воздействие колебаний цен импортируемых энергоносителей на международном рынке обусловливают заинтересованность Армении в развитии возобновляемой энергетики. В соответствии с законом «Об энергосбережении и возобновляемой энергетике», принятым в 2014 г., был создан Фонд возобновляемой энергии и энергоэффективности Армении24 для привлечения инвестиций в эту сферу. Заметную активность проявляют американские организации и фирмы. Так, «General Electric» заинтересовалась строительством станции по производству электроэнергии путем переработки бытовых отходов25.
23 Саммит Восточного партнерства // Актуальные комментарии. 24.11.2017. Доступ: http://actualcomment.ru/sammit-vostochnogo-partnerstva-1711240653.html (дата обращения: 25.11.2017).
24 О деятельности Фонда см. подробнее: Armenia Renewable Resources and Energy Efficiency Fund. Available at: http://r2e2.am/en/about-r2e2-2/ (accessed: 05.09.2017).
25 Американцы хотят построить в Раздане станцию по производству электроэнергии на основе переработки бытовых отходов мусора // ArkaNewsAgency. 23.08.2017. Доступ: http://arka.am/ru/news/business/amerikantsy_khotyat_postroit_v_ razdane_stantsiyu_po_proizvodstvu_elektroenergii_na_osnove_pererabotk/?sphrase_ id=17074961 (дата обращения: 05.09.2017).
Однако, несмотря на усилия властей по совершенствованию законодательно-правовой базы в сфере возобновляемой энергии, последняя играет незначительную роль в системе энергетической безопасности РА.
В целом энергетический сегмент армянской экономики является наиболее инвестиционно привлекательным для бизнеса, но при этом он чрезвычайно монополизирован. Российская многопрофильная группа «Ташир» (строительство, девелопмент, энергетика, ритейл и т.д.), возглавляемая миллиардером С. Карапетяном, полностью доминирует на энергетическом рынке Армении как компания, которая владеет важнейшими предприятиями отрасли — ЗАО «Электрические сети Армении» и Разданской ТЭС. Эта группа компаний предоставляет республике почти 10 тыс. рабочих мест и обслуживает около 1 млн потребителей26.
Всякий раз в обоснование принятия решения в пользу группы «Ташир» чиновники энергетической отрасли высказывают надежду на рост эффективности работы российского холдинга и улучшение инвестиционной ситуации в стране27.
* * *
Тесная связь вопросов жилищно-коммунального хозяйства и топливно-энергетического комплекса обусловливает особую общественную чувствительность к энергетической проблематике. Как отмечал академик С.П. Капица, энергопотребление определяет все возможности развития общества: обеспечение пищей, уровень промышленного производства, транспорт, возможности строительства и решения экологических проблем [Капица, 1999]. Любые непродуктивные, ошибочные, а то и лукавые действия властей, в особенности тарифная политика монополистов энергетического рынка, вызывают значительное социальное напряжение. В 2015 г. договоренность руководства РА с топ-менеджментом российской компании «Электрические сети Армении» (с июня 2005 г. по ноябрь 2015 г. принадлежала «Интер РАО ЕЭС») о повышении тарифов на электроэнергию на 6,93 драма (около 80 коп.) за 1 кВт/ч28 была объявлена оппозицией «предательским сговором». Потребовалось совсем немного времени, чтобы широкомасштабные про-
26 Подробнее об этом см. официальный сайт группы «Ташир». Доступ: www. tashir.ru/business-activities/energetika/ (дата обращения: 05.09.2017).
27 Группа компаний «Ташир» в ближайшие годы планирует осуществить инвестиции в Армении на сумму 1 млрд долларов // Радио Азатутюн. 13.11.2017. Доступ: https://rus.azatutyun.am/a/28851464.html (дата обращения: 15.11.2017).
28 Регулятор разрешил продажу 100% акций ЗАО «Электросети Армении» // РИА Новости. 01.10.2015. Доступ: http://ria.ru/world/20151001/1294440196.html (дата обращения: 05.09.2017).
тестные акции возмущенных рядовых потребителей, активно поддержанные многочисленными НКО, спонсируемыми западными странами, охватили столицу и все крупные населенные пункты республики. «Энергобунты» вызвали беспокойство властей Армении, а также настороженность Москвы в связи с наметившейся угрозой трансформации социального протеста в «майданный проект». Оппозиция надеялась использовать «электромайдан» в борьбе за власть и для дискредитации российско-армянских отношений. Однако, несмотря на острую чувствительность к вопросам повышения тарифов, подавляющая часть населения страны не поддалась попыткам «переформатировать» жесткую критику властей в русофобские лозунги. Примечательно, что занимавший в то время пост министра энергетических инфраструктур и природных ресурсов Е. Захарян не подтвердил экономическую целесообразность повышения тарифов, признав, что долги «Интер РАО ЕЭС» и ЗАО «Электрические сети Армении» были обусловлены низким уровнем менеджмента компаний29.
Определенную озабоченность вызывает то, что требование демонополизации рынка электроэнергии, на котором фактически господствует российская группа компаний «Ташир», оппозиция неизменно увязывает с требованием энерго- и не только независимости Армении от России. Правительство обвиняется в проведении «антинародной» политики на основании высокой себестоимости энергии30. Крайне неоднозначную реакцию в обществе вызывает, например, тот факт, что в тарифы ЗАО «Электрические сети Армении» включены расходы компании по кредитам и по строительству (2017—2022) новых высоковольтных линий «Иран — Армения» и «Армения — Грузия». У рядовых потребителей возникает ощущение, что они должны из своих карманов заплатить за правительственный проект превращения Армении в узел связи энергосистемы Иран — Армения — Грузия — Россия. Если учесть, что средняя зарплата в республике составляет 350—360 долл. (в зависимости от курса драма), а средняя пенсия равна примерно 80 долл., то стоимость 2 кВт/ч в 5,58 руб. (для сравнения: в Москве она составляет 5,38 руб.) для пенсионеров и социально уязвимых граждан (а таких большинство) просто неподъемная. Стоит добавить,
29 Петросян С. Повышение тарифов, или невыученные уроки армянской власти // Вестник Кавказа. 21.06.2015. Доступ: https://vestikavkaza.ru/artic1es/Povyshenie-1ап1оу-Ш-пеууисЬеппуе-игок1-агтуашкоу-у1а$11.Ь11т1 (дата обращения: 15.09.2017).
30 Егиазарян А. Энергетическая политика ЕС в контексте Восточного партнерства // Hetq. 13.10.2016. Доступ: http://hetq.am/rus/news/71675/energeticheskaya-po1itika-es-v-kontekste-vostochnogo-partnerstva.html (дата обращения: 15.09.2017).
что за несколько дней просрочки оплаты за электроэнергию потребителям сразу отключают подачу электричества.
Недовольство населения вызывает и монополизированный газовый рынок страны, на котором доминирует ЗАО «Газпром Армения», покупающее российский газ по 150 долл. за 1000 м3 и продающий его потребителям за 300 долл. Такая маржа воспринимается обществом с возмущением, переводимым при активности оппозиции
31
в жесткую критику власти31.
Пророссийски ориентированное армянское руководство, как представляется, игнорирует тот факт, что в общественном сознании официальный Ереван инерционно ассоциируется с Москвой. Монополизм в экономике, коррупция и непотизм, массовая эмиграция, кадровая чехарда и малоэффективный менеджмент, а также события весны 2017 г. на карабахско-азербайджанском фронте подняли уровень недоверия к власти. Как заявил один из лидеров прокарабахского движения «Миацум» («Объединение») в 1980-х годах, а позже — советник первого президента РА (Л. Тер-Петросяна) А. Манучарян, «слепота» власти играет на руку тем силам, которые он назвал «условным Соросом», действующим в Армении с целью разжечь ненависть к России32.
Удастся ли руководству республики сорвать планы оппозиции по формированию антироссийской коалиции сил? Насколько жизнеспособны предложения предвыборного оппозиционного блока «Елк» («Исход») о выходе Армении из Евразийского экономического союза (ЕАЭС)? Удастся ли Еревану подписать с Брюсселем соглашение об ассоциации и зоне свободной торговле? Все эти вопросы находятся в эпицентре политического дискурса в республике и нередко становятся темами, генерирующими социальные протесты. Часть армянского политического сообщества уже перешла от слов к делу и проявила не только полемический задор, но и способность к радикальному сопротивлению существующей власти, которая была обвинена недовольными в предательстве национальных интересов.
Неконвенциональное поведение группы «Сасна црер», выразившееся в вооруженной попытке взятия власти, «взорвало» относительную стабильность армянского общества и встретило поддержку
31 Газпром в 2018 году сохранит цены на газ для Армении — Миллер // Армения Спутник. 24.10.2017. Доступ: https://ru.armeniasputnik.am/economy/20171024/9179026/ gazprom-v-2018-godu-sohranit-ceny-na-gaz-dlya-armenii---miller.html (дата обращения: 25.10.2017).
32 Сафарян А. Восставшая Россия — первоочередная цель мировой олигархии: интервью // EurAsiaDaily. 09.08.2017. Доступ: https://eadaily.com/ru/news/2017/08/ 09/vosstavshaya-rossiya-pervoocherednaya-cel-mirovoy-oligarhii-intervyu (дата обращения: 25.09.2017).
со стороны немалой части жителей столицы. Члены «Сасна црер» (в переводе с армянского — «Сасунские храбрецы») символически связали свою группу с героями средневекового эпоса «Давид Са-сунский»33, боровшимися против арабских завоевателей в УШ—ГХ вв. Вооруженные акции, захват заложников в полицейском участке, массовые беспорядки привели к драматическим событиям (гибели полицейского, ранению мятежников и т.д.). Некоторые эксперты как в РА, так и в странах ЕАЭС охарактеризовали эти события как «антироссийское восстание»34. Однако политический коллапс, вызванный действиями вооруженной группировки летом 2016 г., был в большей степени подпитан результатами апрельской военной операции Азербайджана против Нагорно-Карабахской Республики (НКР), что привело к многочисленным жертвам и потере НКР одной из высот в так называемом поясе безопасности. Жесткая политическая борьба в стране, где зарегистрированы и действуют свыше 5000 НКО, в основном прозападной, антироссийской ориентации, находящихся на финансовой подпитке зарубежных структур, является большим вызовом для правящей партии С. Саргсяна.
Западные страны, в отличие от России, активно влияют на внутриполитическую ситуацию в Армении. Примечательно, что в небольшой закавказской республике территория посольства США, построенного в 2005 г., занимает 9 га (90 тыс. кв. м). После посольства в ФРГ (!) это второе в мире по величине земельное владение американской дипломатической миссии. Полтысячи сотрудников Госдепа располагают всеми возможностями, чтобы «последовательно содействовать Армении на пути развития демократических процессов и институтов»35, и не особенно скрывают, что рассматривают республику как поле для продвижения целей США в регионе. Военное, экономическое, культурное присутствие России в РА противоречит интересам американцев. Проявляя «заботу» о выводе Армении из энергетической зависимости от России и транспортно-экономической блокады, США в лице своего посла в РА пообещали Еревану инвестиции на сумму 8 млрд долл. При этом они выдвинули условие о полной демонополизации энергетического рынка Армении. Вслед за заявлением посла США в РА
33 Сасун — область в исторической Армении, в настоящее время — в составе Турции.
34 Бадалян А. «Сасна црер» спасли Армению — начинается вторая фаза // ИноСМИ. 01.08.2016. Доступ: http://inosmi.ru/po1itic/20160801/237385932.htm1 (дата обращения: 15.09.2017).
35 Посольство США поздравило народ Армении с прошедшими выборами // Радио Азатутюн. 04.04.2017. Доступ: https://rшs.azatшtyшn.am/a/28410084.htm1 (дата обращения: 15.09.2017).
Р. Миллза Ж.-Ф. Шарпантие, посол Франции в Армении, сообщил о намерениях французских бизнесменов инвестировать в топливно-энергетический комплекс республики36.
После таких многообещающих заявлений политическая оппозиция в очередной раз потребовала лишить «Газпром Армения» монополии и воодушевилась перспективами выхода страны не только из блокады, но также из ЕАЭС. Однако эксперты по вопросам энергетической политики в РА скептически оценивают американские и французские инвестиционные обещания, рассматривая их как риторику в геополитической игре37.
Структурная стабильность армянской энергосистемы и относительно приемлемые энерготарифы для населения в ближайшем будущем могут быть обеспечены в первую очередь за счет освоения всего потенциала (около 300 МВт) и модернизации уже существующих ГЭС, а не развития возобновляемой энергии, в которую обещают вложиться западные страны. Кроме того, в условиях, когда администрация Д. Трампа принимает решение о сокращении расходов на финансирование программ Госдепартамента США на Южном Кавказе и в Центральной Азии38, стоит ожидать ослабления американской активности в указанных регионах. В данном контексте примечательно высказывание старшего научного сотрудника Центра по вопросам демократии, развития и утверждения верховенства права Стэнфордского университета Ф. Фукуямы по поводу ориентации РА на тесное сближение с РФ и вступление Армении в ЕАЭС. В лучших традициях византийства автор концепции «конца истории» заявляет: «Очевидно, что общее положение России, которая расширяется и хочет удержать под контролем свое ближнее зарубежье, не может быть благоприятным для Армении. В отличие от Грузии, Армения попыталась справиться с этим путем сближения с Россией вместо того, чтобы просто встать на сторону Запада. В этом смысле ваша страна не так уязвима, как Грузия. Если Соединенные Штаты не окажутся надежным партне-
36 Айрумян Н. США и Франция ломают монополию Газпрома в Армении // Lragir.am. 22.06.2017. Доступ: http://www.lragir.am/index/rus/0/comments/rss/56500 (дата обращения: 25.09.2017).
37 «Стратагема навязанного нарратива»: что ищут США в армянской энергетике? // EurAsia Daily. 08.06.2017. Доступ: https://eadaily.com/ru/news/2017/06/08/ stratagema-navyazannogo-narrativa-chto-ishchut-ssha-v-armyanskoy-energetike (дата обращения: 05.09.2017).
38 Администрация Трампа предложила сократить финансовую помощь странам Южного Кавказа // Кавказский узел. 24.05.2017. Доступ: http://www.kavkaz-uzel. eu/articles/303210/ (дата обращения: 15.09.2017).
ром, у Грузии возникнут трудности. В этом отношении вы немного больше защищены»39.
Таким образом, в отличие от армянской политической оппозиции, постоянно будирующей тему «энергетической зависимости» страны от России, известный американский политолог нисколько не сомневается в том, что Москва тверда в своих союзнических отношениях. Таким образом, можно констатировать наличие своеобразного «армянского парадокса»: менее независимая — менее уязвимая. И Россия, и Армения заинтересованы в расширении и укреплении связей и сотрудничества в различных сферах. При этом ни США, ни ЕС не готовы предложить Еревану нечто большее в плане обеспечения национальной безопасности, чем то, что делает Россия, в первую очередь посредством механизмов ОДКБ. Кроме того, ни у США, ни у ЕС нет принципиально новых, альтернативных российскому подходу проектов урегулирования конфликта в Нагорном Карабахе. Все это сужает пространство маневра для РА и придает российско-армянским отношениям асимметричный характер. В то время как армянское направление для российской внешней политики является важным, но все же одним из многих, в Ереване каждое действие стратегического союзника подвергается детальному анализу, и даже незначительные просчеты (в том числе в области энергетической политики) приобретают масштаб серьезных проблем. Однако в условиях энергетического дефицита, слабой экономики, транспортной блокады Армения не
может выжить как государство без помощи России.
* * *
Подводя итог всему сказанному, можно заключить, что недостаток собственных энергоресурсов и небольшие объемы производства электроэнергии на действующих в Армении АЭС и ГЭС (менее одной трети потребностей страны) приводят к ее высокой зависимости от импорта российских энергоносителей. Поставляя топливо для реакторов ААЭС, организуя обучение персонала станции под руководством российских специалистов, РФ активно участвует в развитии в Армении атомной энергетики, являющейся важнейшей частью топливно-энергетического комплекса страны. Функционирующая ААЭС покрывает свыше 40% потребляемой электроэнергии, благодаря ей РА является единственным государством в регионе, экспортирующим электроэнергию. Перспективными направлениями сотрудничества РФ и РА в сфере энергетики
39 Фукуяма Ф. Нынешний кризис беспрецедентен // Armenian Interest. 23.09.2017. Доступ: http://armenian-interest.com/rus/Post/title/Nyneshniy-krizis-besprecedenten (дата обращения: 05.09.2017).
можно считать модернизацию второго энергоблока ААЭС и строительство новой атомной электростанции на территории Армении.
При этом государства Евросоюза, соседние Турция и Азербайджан относятся к подобной идее так же негативно, как и к наличию функционирующей АЭС в Мецаморе. Однако закрытие станции, чего требуют внешние акторы, способно вновь ввергнуть республику в тяжелейшие условия энергетического коллапса начала 1990-х годов, что грозит Армении полной утратой государственного суверенитета. Подобного рода призывы армянское правительство расценивает как политические спекуляции со стороны внутренней оппозиции и внешних акторов.
Очевидно, что энергетическая отрасль РА нуждается в стимулировании конкуренции и дальнейшей либерализации рынка для снижения себестоимости электроэнергии и — что чрезвычайно важно — тарифов для населения. Членство республики в Евразийском экономическом союзе и тесное сотрудничество с Россией способствуют укреплению ее энергетической безопасности, несмотря на отсутствие общих границ и серьезные затруднения, связанные с логистикой.
Тем не менее на эффективности энергетической политики РФ в отношении РА негативно сказываются неготовность Москвы к использованию публичной дипломатии при управлении энергетическими активами Армении, а также противоречия между геополитическими интересами российского государства и российского бизнеса. При этом на сегодняшний момент в армянском обществе все еще доминирует критика не столько пророссийского выбора, сколько неэффективного менеджмента с российским присутствием в республике, в том числе в области энергетики.
С учетом суровой экономической реальности сегодняшнего дня и накопившегося в республике конфликтного потенциала руководство Армении, понимая стратегическую значимость эффективного развития топливно-энергетического комплекса, должно осознать необходимость реформирования управления энергосферой, а также борьбы с клановостью, семейственностью и коррупцией. При этом в условиях неурегулированности нагорно-карабахского конфликта и многолетней фрагментированности закавказского региона именно мощное присутствие России в энергосфере, а также в системе военной безопасности Армении остается гарантией суверенитета и независимости республики. В свою очередь эффективная энергетическая политика РФ в отношении Армении позволит официальной Москве закрепить свои позиции на Южном Кавказе — в одном из наиболее значимых трансграничных регионов в мире.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аникин В.И., Борох Н.В., Епишина Е.С., Сурма И.В. Энергетическая политика и вопросы энергетической дипломатии России как приоритет мирового развития. М.: Восток-Запад, 2014.
2. Блинков В.М. Газовый вектор энергетической стратегии Европейского союза // Проблемы национальной стратегии. 2010. № 3. С. 133—146.
3. Боровский Ю.В. Мировая система энергоснабжения. М.: Навона, 2008.
4. Боровский Ю.В. Энергетическая безопасность как понятие и проблема: Учебное пособие. М.: МГИМО (У) МИД России, 2016.
5. Вардазарян М. Эволюция политики Российской Федерации на постсоветском пространстве в первой половине 2000-х // Журнал международного права и международных отношений. 2014. № 2. С. 53—60.
6. Внешний вектор энергетической безопасности России / Под ред. Е.А. Телегиной. М.: Энергоатомиздат, 2000.
7. Внешняя энергетическая политика России / Под ред. А.В. Торкунова, В.И. Салыгина, Н.П. Лаверова, С.З. Жизнина, Д.М. Корягиной. М.: МГИМО (У) МИД России, 2003.
8. Давтян В. Энергетическая политика России на Южном Кавказе: трубопроводные войны // Россия XXI. 2015. № 4. С. 62—73.
9. Ергин Д. Гарантировать энергетическую безопасность // Россия в глобальной политике. 2006. № 1. С. 50—68.
10. Жизнин С.З. Энергетическая дипломатия. М.: МГИМО (У) МИД России, 2002.
11. Истомин И.А. Политика США в «новой Восточной Европе» // Восточная Европа. Перспективы. 2013. № 1—2. С. 138—162.
12. Капица С.П. Сколько людей жило, живет и будет жить на Земле. Очерк теории роста человечества. М.: Международная программа образования, 1999.
13. Кокошин А.А. Международная энергетическая безопасность. М.: Европа, 2006.
14. Конопляник А.А. Россия и Энергетическая хартия. М.: РГУНиГ им. Губкина, 2010.
15. Макаров A.A. Мировая энергетика и евразийское энергетическое пространство. М.: Энергоатомиздат, 1998.
16. Марабян К.П. Современная политика России на Южном Кавказе // Вестник МГИМО-Университета. 2014. № 4. С. 92-100.
17. Милов В., Селивахин И. Проблемы энергетической политики. М.: Московский центр Карнеги, 2005.
18. Миронов Н.В. Международная энергетическая безопасность. М.: МГИМО (У) МИД России, 2003.
19. Петров К.Е. Настоящее и будущее энергодиалога Россия — ЕС (развитие энергодиалога Россия — ЕС в 2012 г.) // Вестник МГИМО-Уни-верситета. 2013. № 3 (30). С. 29—36.
20. Саруханян С. Энергетическая безопасность Армении: основные достижения и вызовы // Центральная Азия и Кавказ. 2011. № 3. С. 197—206.
21. Симонов К.В. Энергетическая сверхдержава. М.: Алгоритм, 2006.
22. Телегина Е.А. Энергетические технологии и развитие мировой экономики в XXI в. // Мировая экономика и международные отношения. 2007. № 6. С. 48-53.
23. Харламова В.Н., Филимонова Н.А. Внешняя энергетическая политика России (на примере энергодиалога РФ-ЕС) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 5. 2006. № 4. С. 108-117.
24. Хлопов О.А. Энергетическая безопасность в теории и практике международных отношений. М.: ИИУ МГОУ, 2016.
25. Черненко Е.Ф. Энергетическая дипломатия в орбите энергетической безопасности // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Международные отношения. 2010. № 3. С. 17-41.
26. Шумилин А.И. Энергетическая стратегия России и США на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. М.: Международные отношения, 2008.
27. Энергетическая безопасность глобализирующегося мира и Россия / Под ред. Н.А. Симония, С.В. Жукова. М.: ИМЭМО РАН, 2008.
28. Ahrari M. OPEC the failing giant. Lexington: The University Press of Kentucky, 1985.
29. Aklin M., Urpelainen J. Political competition, path dependence, and the strategy of sustainable energy transitions // American Journal of Political Science. 2013. Vol. 57. No. 3. P. 643-658.
30. Colgan J. The emperor has no clothes: The limits of OPEC in the global oil market // International Organization. 2014. Vol. 68. No. 3. P. 599-632.
31. Colgan J. Oil and revolutionary governments: Fuel for international conflict // International Organization. 2010. Vol. 64. P. 661-694.
32. Colgan J., Keohane R., Van de Graaf T. Punctuated equilibrium in the energy regime complex // International Organization. 2012. Vol. 7. No 2. P. 117-143.
33. Cowhey P. The problems of plenty: Energy policy and international politics. Berkeley: University of California Press, 1985.
34. Energy policy in perspective: Today's problems, yesterday's solutions / Ed. by C.D. Goodwin, WJ. Barber, J.L. Cochrane; N. de Marchi, J.A. Yager. Washington, D.C.: Brookings Institution, 1981.
35. Energy security: Economics, politics, strategies, and implications / Ed. by C. Pascual, J. Etkind. Washington, D.C.: Brookings Institution Press, 2009.
36. Hughes L. Globalizing oil: Firms and oil market governance in France, Japan, and the United States. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1985.
37. Kurze K. The changing discourse of energy security. A new impetus for energy policy integration in the European Union? Transatlantic research papers in European Studies. TraPES, 2010.
38. Lussac S.J. Ensuring European energy security in Russian 'near abroad': The case of the South Caucasus // European Security. 2010. Vol. 19. No 4. P. 607-625.
39. Meister S. Energy security in the South Caucasus, the Southern Gas Corridor in its geopolitical environment // DGAP kompakt. 2014. No. 2. Available at: https://dgap.org/en/article/getFullPDF/24916 (accessed: 17.11.2017).
40. Monagham A. Russia-EU relations: An emerging energy security dilemma, Russia research network. London, 2006.
41. Pataria T. Energy transit and security imbalance in South Caucasus: The road between Russia and the European Union. Heinrich Boell Stiftung South Caucasus, 2015. Available at: https://ge.boell.org/sites/default/files/uploads/2015/ 03/energy_eng-final_1.pdf (accessed: 17.11.2017).
42. Roberts P. The end of oil: On the edge of a perilous new world. Boston: Houghton Mifflin company, 2004.
43. Sorrell S. Improving the evidence base for energy policy: The role of systematic reviews // Energy Policy. 2006. Vol. 35. P. 1858-1871.
44. Strange S. States and markets. London: Pinter Publishers, 1988.
45. Waever O., Buzan B. After the return to theory: The past, present, and future of security studies // Contemporary security studies / Ed. by A. Collins. Oxford: Oxford University Press, 2004.
46. Yergin D. Energy security in 1990s // Foreign Affairs. 1998. Vol. 67. No 1. P. 110-132.
S.A. Tatunts, A.M. Ponamareva
ENERGY SECURITY OF THE REPUBLIC OF ARMENIA IN THE CONTEXT OF ITS RELATIONS WITH THE RUSSIAN FEDERATION
Lomonosov Moscow State University 1 Leninskie Gory, Moscow, 119991
Institute of Scientific Information on Social Sciences, Russian Academy of Sciences 51/21 Nakhimovskiiprospect, Moscow, 117997
Since gaining independence the Republic of Armenia has remained one of the most loyal allies of Russia in the post-Soviet space. However, by now bilateral relations have accumulated certain conflict potential, which manifested itself during the mass demonstrations across Armenia in 2015 provoked by the local authorities' attempt to raise electricity prices. In this context analysis of the Russian-Armenian energy dialogue and its impact on bilateral relations is of particular relevance. The present paper examines challenges and prospects for energy security of the Republic of Armenia in general and with regard to its relations with the Russian Federation in particular through the prism of a wide range of Russian and Western scholarly works on energy independence and energy diplomacy. The paper provides a detailed overview of the current state of the Republic of Armenia's energy sector and energy consumption. Special attention is paid to the role of the Armenian nuclear power plant in providing national energy security as well as political controversies on its further safe operation between Russia and Armenia on the one hand and the European Union — on the other. The authors examine an internal political divide in the Republic of Armenia over the issues of energy dependence on Russia and operations of Russian state-owned monopolies, which dominate Armenian energy sector, and the possibilities for interference by regional and extra-
regional actors, particularly, the United States and the European Union. The authors conclude that under present conditions Armenia's energy security is strengthened, paradoxically, by the country's energy dependence on Russia. However, in order to preserve and promote bilateral relations the Russian Federation should be more flexible and harness the potential of its public diplomacy.
Keywords: Republic of Armenia, Russian-Armenian relations, energy security, energy independence, energy diplomacy, public diplomacy, Eurasian Economic Union.
About the authors: Svetlana A. Tatunts — Professor at the Chair of Regional Issues of World Politics, School of World Politics, Lomonosov Moscow State University (e-mail: [email protected]); Anastasiya M. Ponamareva - Senior Research Fellow at the Institute of Scientific Information on Social Sciences, Russian Academy of Sciences; Associate Professor at the Chair of Regional Issues of World Politics, School of World Politics, Lomonosov Moscow State University (e-mail: [email protected]).
REFERENCES
1. Anikin VI., Borokh N.V., Epishina E.S., Surma I.V. 2014. Energetiches-kaya politika i voprosy energeticheskoi diplomatii Rossii kak prioritet mirovogo razvitiya [Energy policy and Russia's energy diplomacy as global development priority]. Moscow, Vostok-Zapad Publ. (In Russ.)
2. Blinkov VM. 2010. Gazovyi vektor energeticheskoi strategii Evropeiskogo soyuza [Gas vector of the EU energy strategy]. Problemy natsional'noi strategii, no 3, pp. 133-146. (In Russ.)
3. Borovskii Yu.V 2008. Mirovaya sistema energosnabzheniya [Global energy supply system]. Moscow, Navona Publ. (In Russ.)
4. Borovskii Yu.V 2016. Energeticheskaya bezopasnost' kak ponyatie i problema: uchebnoeposobie [Energy security as a concept and an issue: A handbook]. Moscow, MGIMO (U) MID Rossii Publ. (In Russ.)
5. Vardazaryan M. 2014. Evolyutsiya politiki Rossiiskoi Federatsii na post-sovetskom prostranstve v pervoi polovine 2000-kh [Evolution of the Russian Federation's policy in the post-Soviet space in the first half of the 2000s]. Zhurnal mezhdunarodnogoprava imezhdunarodnykh otnoshenii, no. 2, pp. 53-60. (In Russ.)
6. Telegina E.A. (ed.). 2000. Vneshnii vektor energeticheskoi bezopasnosti Rossii [External vector of Russia's energy security]. Moscow, Energoatomizdat Publ. (In Russ.)
7. Torkunov A.V, Salygin VI., Laverov N.P., Zhiznin S.Z., Koryagina D.M. (eds.). 2003. Vneshnyaya energeticheskaya politika Rossii [External energy policy of Russia]. Moscow, MGIMO (U) MID Rossii Publ. (In Russ.)
8. Davtyan V. 2015. Energeticheskaya politika Rossii na Yuzhnom Kavkaze: truboprovodnye voiny [Russian energy policy in the South Caucasus: Pipeline wars]. RossiyaXXI, no. 4, pp. 62-73. (In Russ.)
9. Ergin D. 2006. Garantirovat' energeticheskuyu bezopasnost' [To guarantee energy security]. Rossiya vglobal'noipolitike, no. 1, pp. 50-68. (In Russ.)
10. Zhiznin S.Z. 2002. Energeticheskaya diplomatiya [Energy diplomacy]. Moscow, MGIMO (U) MID Rossii Publ. (In Russ.)
11. Istomin I.A. 2013. Politika SShA v 'novoi Vostochnoi Evrope' [The U.S. policy in the 'new Eastern Europe']. Vostochnaya Evropa. Perspektivy, no. 1—2, pp. 138—162. (In Russ.)
12. Kapitsa S.P. 1999. Skol'ko lyudei zhilo, zhivet i budet zhit' na Zemle. Ocherk teorii rosta chelovechestva [How many people lived, live and will live on Earth. The general theory of human growth]. Moscow, Mezhdunarodnaya programma obrazovaniya Publ. (In Russ.)
13. Kokoshin A.A. 2006. Mezhdunarodnaya energeticheskaya bezopasnost' [International energy security]. Moscow, Evropa Publ. (In Russ.)
14. Konoplyanik A.A. 2010. Rossiya i Energeticheskaya khartiya [Russia and the Energy Charter]. Moscow, RGUNiG im. Gubkina Publ. (In Russ.)
15. Makarov A.A. 1998. Mirovaya energetika i evraziiskoe energeticheskoe prostranstvo [Global energy industry and the Eurasian energy space]. Moscow, Energoatomizdat Publ. (In Russ.).
16. Marabyan K.P. 2014. Sovremennaya politika Rossii na Yuzhnom Kavkaze [Contemporary Russian policy for the Southern Caucasus]. Vestnik MGIMO-Universiteta, no. 4, pp. 92—100. (In Russ.)
17. Milov V, Selivakhin I. 2005. Problemy energeticheskoi politiki [Energy policy issues]. Moscow, Moscow Carnegie center Publ. (In Russ.)
18. Mironov N.V 2003. Mezhdunarodnaya energeticheskaya bezopasnost' [International energy security]. Moscow, MGIMO (U) MID Rossii Publ. (In Russ.)
19. Petrov K.E. 2013. Nastoyashchee i budushchee energodialoga Rossiya — ES (razvitie energodialoga Rossiya — ES v 2012 g.) [Present and future of the Russia-EU Energy Dialogue (Development of the Russia-EU Energy Dialogue in 2012)]. VestnikMGIMO-Universiteta, no. 3 (30), pp. 29—36. (In Russ.)
20. Sarukhanyan S. 2011. Energeticheskaya bezopasnost' Armenii: osnovnye dostizheniya i vyzovy [Armenia's energy security: Main achievements and challenges]. Tsentral'naya Aziya i Kavkaz,, no. 3, pp. 197—206. (In Russ.)
21. Simonov K.V 2006. Energeticheskaya sverkhderzhava [Energy superpower]. Moscow, Algoritm Publ. (In Russ.)
22. Telegina E.A. 2007. Energeticheskie tekhnologii i razvitie mirovoi eko-nomiki v XXI v. [Energy technologies and development of world economy in the XXI century]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya, no. 6, pp. 48—53. (In Russ.)
23. Kharlamova VN., Filimonova N.A. 2006. Vneshnyaya energeticheskaya politika Rossii (na primere energodialoga RF—ES) [External energy policy in Russia (with the example of the Russia-EU Energy Dialogue)]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Ser. 5, no. 4, pp. 108—117. (In Russ.)
24. Khlopov O.A. 2016. Energeticheskaya bezopasnost' v teorii ipraktike mez-hdunarodnykh otnoshenii [Energy security in theory and practice of international relations]. Moscow, IIU MGOU Publ. (In Russ.)
25. Chernenko E.F. 2010. Energeticheskaya diplomatiya v orbite energeticheskoi bezopasnosti [Power diplomacy in the orbit of energy security]. Vestnik Rossiiskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Mezhdunarodnye otnosheniya, no. 3, pp. 17—41. (In Russ.)
26. Shumilin A.I. 2008. Energeticheskaya strategiya Rossii i SShA na Blizh-nem Vostoke i v Tsentral'noi Azii [Energy strategy of Russia and the U.S. in the Middle East and in Central Asia]. Moscow, Mezhdunarodnye otnoshenia Publ. (In Russ.)
27. Simoniya N.A., Zhukova S.V. (eds.). 2008. Energeticheskaya bezopasnost' globaliziruyushchegosya mira i Rossiya [Energy security of a globalizing world and Russia]. Moscow, IMEMO RAN Publ. (In Russ.)
28. Ahrari M. 1985. OPEC the failing giant. Lexington, University Press of Kentucky.
29. Aklin M., Urpelainen J. 2013. Political competition, path dependence, and the strategy of sustainable energy transitions. American Journal of Political Science, no. 57 (3), pp. 643-658.
30. Colgan J. 2014. The emperor has no clothes: The limits of OPEC in the global oil market. International Organization, vol. 68, no. 3, pp. 599-632.
31. Colgan J. 2010. Oil and revolutionary governments: Fuel for international conflict. International Organization, vol. 64, pp. 661-694.
32. Colgan J., Keohane R., Van de Graaf T. 2012. Punctuated equilibrium in the energy regime complex. Review of International Organizations, vol. 7, no 2, pp. 117-143.
33. Cowhey P. 1985. The problems of plenty: Energy policy and international politics. Berkeley, University of California Press.
34. Goodwin C.D., Barber WJ., Cochrane J.L., de Marchi N., Yager J.A. (eds.). 1981. Energy policy in perspective: Today's problems, yesterday's solutions. Washington, D.C., Brookings Institution.
35. Pascual C., Etkind J. (eds.). 2009. Energy security: Economics, politics, strategies, and implications. Washington, D.C., Brookings Institution Press.
36. Hughes L. 1985. Globalizing oil: Firms and oil market governance in France, Japan, and the United States. Cambridge, Cambridge University Press.
37. Kurze K. 2010. The changing discourse of energy security. A new impetus for energy policy integration in the European Union? Transatlantic research papers in European Studies.
38. Lussac S.J. 2010. Ensuring European energy security in Russian 'near abroad': The case of the South Caucasus. European Security, vol. 19, no 4, pp. 607-625.
39. Meister S. 2014. Energy security in the South Caucasus, the southern gas corridor in its geopolitical environment. DGAP kompakt, no 2. Available at https://dgap.org/en/article/getFullPDF/24916 (accessed: 17.11.2017).
40. Monagham A. 2006. Russia-EUrelations: An emerging energy security dilemma. Russia research network. London.
41. Pataria T. 2015. Energy transit and security imbalance in South Caucasus: The road between Russia and the European Union. Heinrich Boell Stiftung South Caucasus. Available at: https://ge.boell.org/sites/default/files/uploads/2015/03/ energy_eng-final_1.pdf (accessed: 17.11.2017).
42. Roberts P. 2004. The end of oil: On the edge of a perilous new world. Boston, Houghton Mifflin company.
43. Sorrell S. 2006. Improving the evidence base for energy policy: The role of systematic reviews. Energy Policy, vol. 35, pp. 1858-1871.
44. Strange S. 1988. States and markets. London, Pinter Publishers.
45. Waever O., Buzan B. 2004. After the return to theory: The past, present, and future of security studies. Contemporary security studies. Oxford, Oxford University Press.
46. Yergin D. 1998. Energy security in 1990s. Foreign Affairs, vol. 67, no. 1, pp. 110-132.
