CC BY
24
Общение с иными по взглядам, обычаям, внешнему виду людьми, посещение других мест у представителей Брахмо Самадж проходит как некая эстетическая ценность, если не добродетель. Они поощряют контакты своих детей с детьми других национальностей и других конфессий, поэтому наличие у них друзей не-брахмо дело обычное. Религиозная и национальная терпимость, готовность помочь иноверцу, что в общем редкость не как проявление душевной широты, а как практика индийской жизни, - все это характеризует последователей Брахмо Самадж.
Однако, замечает автор, этот стиль общения постепенно исчезает, особенно быстро в последнее время, отмеченное проведением неолиберальных рефом и ростом глобализации. Ответом на них стала не, как могло бы показаться, интернационализация городского сообщества, а совсем напротив - усиление его индиани-зации, строительство новых индуистских храмов. Город совсем изменился, сетуют пожилые приверженцы Брахмо Самадж, когда сравнивают нынешнюю Калькутту с Калькуттой 70-х годов, когда бхадралок определял ее облик (с. 200). Смешанные браки, миграция за границу, снижение уровня религиозности у молодежи - все это привело к потере прежнего влияния Брахмо Самадж на жизнь города, к индуизации Калькутты. Впрочем, это ли не повод для возрождения брахманизма, появившегося в свое время как антитеза кастовости.
Ю.В. Чайников
ЭКОНОМИКА
2011.02.032-045. ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ЦИКЛЫ В КИТАЕ (2008). (Сводный реферат). Чжунго цзинцзи цзэнчжан юй цзинцзи чжоуци (2008) / Лю Шучэн, Чжан Ляньчэн, Чжан Пин чжубянь. - Бэйцзин: Чжунго цзинцзи чубаньшэ, 2008. - 448 с. - Кит. яз.
Из содержания:
2011.02.032. Секретариат симпозиума. Макроэкономическая ситуация внушает осторожный оптимизм, нельзя не учитывать потенциальные риски. - С. 3-16.
2011.02.033. ЛЮ ШУЧЭН, ЧЖАН СЯОЦЗИН. Текущий макроэкономический цикл: Новые тенденции и новые вызовы. - С. 19-25.
2011.02.034. ЧЖАН ЛЯНЬЧЭН. Особенности динамики и амплитуды колебаний в текущем цикле и тенденции развития инфляционного процесса. - С. 26-37.
2011.02.035. ЛИНЬ ЧЖАОМУ. О некоторых вопросах экономической ситуации в Китае. - С. 38-46.
2011.02.036. ЛИ ВЭНЬПУ, СЯО ЧЖЭНГЭН. Динамическая эффективность китайской экономики в период после 1978 г. - С. 49-80.
2011.02.037. ТАН ВЭНЬЦЗЯНЬ, ШЭНЬ КУНЬЖУН. Можно ли уменьшить зависимость китайского экономического роста от высокой нормы накопления. - С. 81-98.
2011.02.038. ЧЭНЬ ЛЭ'И, СЯН АЙБАО. Анализ экономической стабильности в Китае в годы реформ. - С. 99-113.
2011.02.039. ПЭН СЫДА, ЧЭНЬ ЦЗИЮН. Сопоставительное исследование экономических циклов в Китае и США. - С. 114-144.
2011.02.040. ШЭНЬ КУНЬЖУН, ШИ БО. Эффективность использования энергоресурсов в ситуации высоких цен на нефть и экономический рост в Китае. - С. 145-164.
2011.02.041. ВЭЙ ФЭН. Накопление капитала, технологический прогресс и траектория экономического роста в Китае. - С. 165-180.
2011.02.042. ХУ НАЙ'У, ЧЖЭН ЧАОЮЙ. Исторические тенденции и структурные причины инфляции в Китае. - С. 215-226.
2011.02.043. ЛЮ ВЭЙ, ЧЖАЙ ЧЖИЧЖОУ. Всеобъемлющая инфляция, вызванная ростом издержек, и реструктуризация экономики. - С. 261-275.
2011.02.044. Проблемная группа института экономики народного университета Китая. Анализ причин нынешнего роста индекса потребительских цен в Китае и выбор экономической политики. -С.276-291.
2011.02.045. Проблемная группа по экономическому росту и макроэкономической стабильности в Китае института экономики АОН КНР. Внешние шоки и инфляция в Китае. - С. 292-321.
Одной из проблем, активно обсуждаемых китайскими экономистами, является цикличность развития современного народного хозяйства КНР - чередование периодов инфляционных «перегревов» экономики и дефляционных замедлений экономического роста. Реферируемая книга представляет собой сборник материалов очередного симпозиума по этой проблематике, такие форумы ежегодно организуются Институтом экономики Академии обществен-
ных наук КНР совместно с Университетом экономики и торговли «Шоуду» и редакцией газеты «Сянган цзинцзи даобао». Тема симпозиума, проведенного в июне 2008 г., - «Экономический цикл и ценовая стабильность в Китае». Ее выбор был обусловлен изменением экономической ситуации в стране: после пяти лет быстрого роста, протекавшего на фоне умеренного увеличения цен, китайская экономика в 2007 г. - первой половине 2008 г. стала испытывать нарастающее инфляционное давление. Прирост индекса потребительских цен (ИПЦ) в первые месяцы 2008 г. превышал отметку 8% годовых, такой высокой инфляции в Китае не было с середины 1990-х годов. В течение экономического цикла, таким образом, наметился перелом тенденции1.
Как отмечается в обзоре дискуссии, подготовленном секретариатом симпозиума (032), характеристики последнему витку инфляции даются разные. Одни участники симпозиума считали, что имел место структурный рост цен, обусловленный сближением мировых и внутрикитайских цен на сырье и продовольствие. Другие участники считали возможным говорить не о структурной, а о полномасштабной инфляции. Они обращали внимание на то, что цены с весны 2007 г. быстро росли не только на рынках товаров, но и на рынках капитальных активов (акций, недвижимости).
Причины инфляции в любом случае множественны: присутствуют факторы как со стороны спроса, так и со стороны предложения, а также структурные факторы и «импорт инфляции». Ряд специалистов констатировал, что экономический рост в 2007 г. превысил имеющиеся производственные возможности, и это породило инфляцию спроса. На стороне предложения факторные издержки увеличиваются благодаря самим процессам индустриализации и урбанизации. В ходе продолжающихся рыночных реформ происходит либерализация цен на все новые группы товаров и услуг, что также разгоняет инфляцию издержек. Другие экономисты видят более общую причину инфляции в глобальных торговых дисбалансах и активизации международной миграции капитала. Такие процессы породили общемировой избыток ликвидности;
1 В конечном счете этот перелом выразился в резком замедлении экономического роста в КНР в конце 2008 - начале 2009 г. Оно, несомненно, во многом было связано с влиянием мирового финансового кризиса, но тот был только одной из причин изменения характера экономической динамики. - Прим. реф.
в китайской экономике он поддерживается благодаря крупному положительному сальдо торгового баланса и притоку иностранных спекулятивных инвестиций («горячих денег»). Обобщенным показателем избыточной ликвидности является быстрое накопление Китаем валютных резервов. Иначе говоря, экспансионистская денежная политика в других странах влияет на рост денежного предложения в Китае и тем самым способствует разбуханию спроса на внутреннем рынке страны. В этом смысле очередной всплеск инфляции в КНР имел «импортное происхождение» (032, с. 6-8).
Лидерами роста цен на товарных рынках в 2007-2008 гг. были сельскохозяйственные товары (особенно быстро увеличивались цены на свинину и растительные масла). Между тем цены на непродовольственные товары, а также на услуги оставались в основном стабильными. Экономисты-аграрники в большинстве своем полагают, что такой рост цен на продовольственные товары связан с выправлением сложившихся диспаритетов в ценообразовании, а потому он рационален, способствует увеличению крестьянских доходов и улучшению социальных показателей на селе. Но нужно учитывать, что в сфере ценообразования на сельхозпродукцию действует «эффект домино»: скажем, увеличение цен на корма влечет за собой рост цен на мясо и т.д. Поэтому движение цен на товары аграрного сектора в среднесрочной перспективе может принимать циклическую форму и разгонять инфляцию в экономике в целом (032, с. 10).
Большинство участников симпозиума сочло нереальным снижение инфляции до уровня меньше 3% годовых, по крайней мере без ущерба для экономического роста. По оценкам, уменьшение инфляции на 1 п.п. вызывает в Китае замедление экономического роста на 0,4 п.п. (032, с. 12)1. Тем более что остаются актуальными задачи дальнейшей рационализации цен. В частности, либерализация цен на энергоносители будет способствовать преодолению ресурсных ограничений экономического роста и тем самым устранению причин для роста издержек на перспективу. Повышение цен на зерно в долговременном плане неизбежно, так как происходящий в ходе индустриализации отток рабочей силы из
1 Вполне логично в связи с этим, что резкое замедление экономического роста в Китае на рубеже 2008-2009 гг. сопровождалось переходом ИПЦ в зону негативного прироста, то есть наступлением дефляции. - Прим. реф.
деревни делает невозможным поддержание объемов сельскохозяйственного производства без адекватного увеличения доходов крестьян.
Лю Шучэн и Чжан Сяоцзин (Институт экономики АОН КНР) (033) выделяют тенденции, проявившиеся в течение экономического цикла, начавшегося в 2003 г. Во-первых, благодаря нарастающему многообразию форм реализации общественной собственности и развитию необщественных секторов хозяйства сложилась ситуация конкуренции различных укладов экономики. Ускорилось развитие рынков факторов производства (труда, капитала, технологий, земли). В совокупности все это способствовало укреплению потенциала совокупного предложения и ослаблению сырьевых и инфраструктурных ограничений для экономического роста.
Во-вторых, ускорились процессы индустриализации и урбанизации. Показатель подушевого ВВП в Китае в 2001 г. превзошел отметку в 1000 долл., а в 2006 г. - 2000 долл. (033, с. 20). Как следствие, происходят прогрессивные изменения в структуре потребления и соответствующие сдвиги в структуре товарного предложения, что также увеличивает потенциал экономического роста. Однако опыт западных стран свидетельствует о том, что именно на такой стадии индустриализации особенно сильны колебания экономической динамики.
В-третьих, «открытость» экономики достигла качественно нового уровня. Закончился переходный период, предусматривавшийся соглашениями о присоединении Китая к ВТО. Объемы внешней торговли страны, привлекаемых иностранных инвестиций, валютных резервов значительно увеличились. Политика «Идти вовне» способствовала резкому росту зарубежных капиталовложений китайских предприятий. Происходит постепенная либерализация валютного регулирования по балансу движения капитала и механизма формирования валютного курса юаня. Тем самым создаются новые возможности для развития экономики, но одновременно усложняются задачи экономической политики.
В-четвертых, обострились дисбалансы, в том числе между развитием экономики и сохранением окружающей среды. На первый план выдвинулась задача устойчивого развития.
Особенности последнего цикла с точки зрения проводимой властями макроэкономической политики состояли прежде всего в
использовании преимущественно экономических методов (инструментов монетарной, фискальной, промышленной, внешнеторговой, земельной политики) и подчиненной роли административных методов. Осуществлялась «тонкая настройка» экономической политики, с тем чтобы удержать экономический рост на уровне потенциально возможного. Значительный потенциал экономического роста в КНР предопределен происходящими структурными сдвигами - индустриализацией и урбанизацией. Но для его реализации нужны выверенные действия. Например, в 2006-2008 гг. норма обязательного резервирования повышалась Народным банком Китая 17 раз; процентные ставки повышались только в 2007 г. шесть раз, но и то, и другое происходило небольшими темпами (033, с. 21). Экономическая политика теперь по необходимости должна принимать во внимание международный контекст, иначе она будет неэффективной при достигнутой степени вовлечения Китая в мирохозяйственные процессы. Специфика политики последних лет состоит также в сочетании макроэкономического регулирования с изменением модели экономического развития - такую задачу поставило высшее руководство страны.
Само течение китайского экономического цикла заметно изменилось. В прошлых циклах фазы экспансии были, как правило, короткими: один-два года. Но в последнем цикле наблюдалось последовательное ускорение экономического роста с 2000 до конца 2007 г.
По мнению Чжан Ляньчэна (экономический факультет Университета экономики и торговли «Шоуду») (034), за годы реформ китайская экономика пережила три цикла: 1981-1990 гг., 19901999, 1999-2008 гг. В каждом из них выделяются фазы расширения (экспансии) и сжатия (замедления экономического роста). Расширение - это движение от нижнего значения экономического роста к верхнему (максимальному), при этом динамика роста последовательно усиливается, хотя это не исключает локальных замедлений. Сжатие - это движение от максимального показателя экономического роста к минимальному, динамика роста последовательно замедляется, хотя и с возможными всплесками. Последний цикл характеризуется небывало длительной фазой расширения: ее продолжительность достигла восьми лет (1999-2007).
Обычно считается, что в плановой экономике фазы расширения короткие, сжатия - длительные, а в рыночной экономике ситуация выглядит противоположным образом. Это связано с тем, что в плановой экономике вследствие мягкости бюджетных ограничений экономика быстро входит в состояние «перегрева». В рыночной же экономике, наоборот, может быстро наступить «переохлаждение». С точки зрения такой логики объяснить удлинение фазы экспансии в последнем цикле как раз и можно тем, что в 1990-е годы в Китае активизировались системные реформы.
Другая особенность последнего цикла - это уменьшение амплитуды колебаний. Достигнутый в 2007 г. пик экономического роста (11,9%) ниже, чем в предыдущих циклах (в 1984 г. - 15,2%, в 1992 г. - 14,2%). Во многом это связано с тем, что китайская экономика уже значительно возросла в объемах: в 2007 г. китайский ВВП был в 5,23 раза больше, чем в 1992 г., и в 8,74 раза больше, чем в 1984 г. (034, с. 29). Поэтому для достижения каждого 1 п.п. экономического роста теперь требуется потратить в несколько раз больше ресурсов, чем в прошлых циклах. Внешне это проявляется в растущей зависимости китайской экономики от импорта сырья, в возникновении структурных дефицитов рабочей силы.
Инфляция в ходе цикла обычно достигает максимальных значений с опозданием на несколько лет по отношению к пиковому значению экономического роста. В то же время минимум инфляции обычно совпадает по времени с минимумом экономического роста. В рамки этой закономерности вполне укладывается то, что в последнем цикле экономический рост достиг максимума в 2007 г., а инфляция - в 2008 г.
«Отставание» динамики инфляции от динамики экономического роста связано с тем, что в рыночной экономике при возникновении дисбалансов предприниматели сначала адаптируют объем выпуска к изменившимся условиям, и только если дисбалансы оказываются устойчивыми, то предприниматели корректируют цены. Поэтому колебания цен отстают во времени от колебаний выпуска. Но как тогда объяснить, что минимум экономического роста совпадает по времени с минимумом инфляции? Это связано с тем, что в фазе сжатия цены следуют за коррекцией выпуска сравнительно быстро, это происходит, как правило, в течение одного года. Поэтому показатель ИПЦ, который рассчитывается по сравнению с
аналогичным периодом предыдущего года, не может адекватно отразить «эффект запаздывания» снижающейся инфляции (034, с. 31-33).
Еще одна особенность последнего цикла - то, что в 20032006 гг. на фоне последовательного ускорения экономического роста показатели инфляции оставались сравнительно стабильными. Но это только лишний раз подтверждает, что изменения цен отстают во времени от изменений выпуска. Поэтому объяснять ускорение инфляции в 2007-2008 гг. влиянием роста мировых цен на сырье заведомо недостаточно. На деле инфляционный скачок был предопределен логикой внутрикитайского экономического цикла (034, с. 34).
Что же касается экономического роста, то его колебания в краткосрочном плане связаны с факторами на стороне спроса (динамикой потребления, инвестиций, государственных закупок, чистого экспорта). Долгосрочный же тренд экономического роста определяется потенциалом совокупного предложения, который зависит от количества используемых факторов производства, эффективности их использования, институциональных условий и инновационных процессов. Анализ данных за 1978-2007 гг. показывает, что долгосрочный тренд китайской экономики - это быстрый рост на уровне порядка 9,5% в год. Экономика неизбежно вернется к нему после коррекций, связанных с течением внутреннего цикла и влиянием мирового финансового кризиса (034, с. 35-37).
Линь Чжаому (Институт макроэкономики и развития при Госкомитете КНР по развитию и реформам) (035) отмечает, что структурную основу инфляции в 2007-2008 гг. составлял быстрый рост цен на продукцию сельского хозяйства, который был обусловлен действием средне- и долгосрочных факторов. В 1997-2006 гг. цены на агропродукцию почти не росли, тогда как цены на товары, потребляемые внутри сельского хозяйства (корма, производственные материалы), росли относительно быстро. Дисбаланс когда-то должен был выправиться. Кроме того, индустриализация и урбанизация ведут к сокращению пахотных площадей в Китае: с 2002 г. они сократились на 88,2 млн. му (035, с. 39)1. В результате цены на сельхозтовары во все большей степени определяются издержками
1 1 му = 0,07 га.
производства на худших землях. Рост городского населения и его доходов увеличивает спрос на продовольствие (особенно на продукцию животноводства). На таком фоне повышение цен на сельхозтовары объективно неизбежно, необходимо для устранения «ножниц цен» на промышленную и аграрную продукцию.
Другой особенностью ситуации 2007-2008 гг. было значительное влияние изменений мировых цен на внутрикитайскую инфляцию. Цены на нефть на международных рынках росли в значительной степени из-за действий финансовых спекулянтов, вкладывавших средства в товарные фьючерсы, а цены на зерновые и масличные - из-за неурожаев в Канаде и Австралии на фоне растущего использования таких товаров в технических целях (в качестве биотоплива).
Третьей особенностью было то, что быстрый экономический рост в Китае после 2003 г. способствовал росту цен на инвестиционные товары и факторы производства (землю, рабочую силу), и это тоже стало отражаться на динамике ИПЦ.
Но глубинная причина нового витка инфляции состояла в том, что за пять лет, прошедших с начала нового цикла, в экономике накопились структурные диспропорции по линиям «внутренние сбережения - инвестиции - потребление» и «внутренний и внешний спрос». Экономический рост со стороны спроса слишком сильно зависел от состояния экспорта и инвестиционного процесса, а в отраслевом плане - от темпов увеличения производства в промышленности, особенно тяжелой. Инвестиционный бум привел к накоплению избыточных мощностей в ряде отраслей, а это сделало необходимым еще более активное наращивание экспорта.
При этом все равно сохранялось превышение объема совокупных сбережений над объемом валовых инвестиций, что вело к росту показателей чистого экспорта и оттоку капитала. Можно сказать, что фундаментальная причина избыточно высокой нормы накопления, избыточной кредитной эмиссии и слишком большого положительного сальдо во внешней торговле - это избыток сбережений, который, в свою очередь, во многом связан с нерациональным распределением доходов. В 2003-2007 гг. доходы населения росли намного медленнее фискальных доходов и прибыли предприятий. Норма частных сбережений с 1990-х годов оставалась стабильной на уровне 30% ВВП, а рост нормы совокупных сбере-
жений в последние годы до 50% ВВП был обусловлен ростом сбережений государства и предприятий (4, с. 42). Нерациональное распределение доходов еще больше усиливает дисбаланс между инвестициями и потреблением.
На уровне денежной системы внутренние и внешние дисбалансы результируют в поддержании избытка ликвидности: денежное предложение превышает рациональный спрос на деньги. Существует правило: прирост денежной массы должен в целом соответствовать сумме показателей прироста ВВП и инфляции. В 2003-2007 гг. совокупное увеличение денежного агрегата М2 достигло 117,2%, в то же время ВВП увеличился на 66,2%, а накопленная инфляция (прирост ИПЦ) составила 13,8%. То есть прирост М2 на 37,6 п.п. превысил сумму двух других показателей (035, с. 42). Если инфляционный эффект при этом был достаточно умеренным, то связано это было с тем, что в кредитно-банковской системе остатки средств на депозитных счетах устойчиво превышают сумму выданных кредитов.
В двух предыдущих эпизодах высокой инфляции в Китае (в 1988-1989 гг. и 1993-1995 гг.) ситуация была противоположной: кредитная эмиссия превосходила прирост средств на депозитах, и тогда вливания кредитных денег в экономику напрямую вели к инфляции. В ходе последнего цикла избыток ликвидности проявлялся главным образом в росте цен на капитальные активы, образовании «мыльных пузырей» на финансовых рынках. Но в 2007-2008 гг. дело дошло и до ускорения потребительской инфляции.
Избыток ликвидности напрямую связан с избытком сбережений. Их доступность вызывает кредитную экспансию, которая ведет к инвестиционному буму и избытку производственных мощностей. В результате увеличивается зависимость экономики от внешнего спроса, растет торговый профицит, усиливаются реваль-вационные ожидания, что способствует притоку спекулятивного капитала из-за рубежа. Как следствие, растут национальные валютные резервы, а это значит, что Народный банк Китая вынужден для поддержания курса юаня стабильным скупать поступающую в страну валюту и наращивать тем самым юаневую денежную базу. Попадая в банковскую систему, эти деньги вызывают мультипликативный эффект увеличения ликвидности. Итак, в конечном счете
главная причина инфляции - это избыточная ликвидность, порожденная двумя рядами дисбалансов (035, с. 42-43).
Тезис об избыточности показателей сбережения и инвестирования в китайской экономике оспаривают Ли Вэньпу и Сяо Чжэн-гэн (Сямэньский университет) (036). Норма валового сбережения в Китае в 1980-1990-е годы составляла порядка 30% ВВП, в 2001 г. она превзошла 40% ВВП, а в 2006 г. приблизилась к 50% ВВП. Норма валового накопления в 2006 г. превышала 40% ВВП (5, с. 49). Но все это, считают авторы, еще не означает автоматически, что данные показатели аномальны. Оценить их достаточность, адекватность или избыточность можно с позиций теории Парето-эффективного распределения общественного благосостояния1.
В рамках этой концепции Д. Касс определял избыточное накопление капитала как неэффективное накопление. Если оно имеет место, то можно, снизив норму сбережения или интенсивность инвестирования, увеличить текущее потребление без ущерба для потребления будущего2. Р. Барро и Х. Сала-и-Мартин постулировали, что если норма сбережения превышает уровень, предписанный «золотым правилом» сбережения, то экономика является динамически неэффективной3. П. Даймонд утверждал, что если в экономике прирост населения превышает стабильно фиксируемую предельную доходность капитала, то экономика является динамически неэффективной. В таких ситуациях снижение нормы сбережения и нормы накопления будет эффективным по Парето4. Предельная производительность капитала в конкурентной экономике измеряет-
1 Под Парето-эффективным (по имени итальянского экономиста В. Парето) имеется в виду такое распределение, при котором нет неиспользуемых возможностей для взаимовыгодного обмена. Иначе говоря, в такой ситуации ни один хозяйствующий субъект не может улучшить свое благосостояние, не нанося при этом ущерба другим агентам экономической деятельности. - Прим. реф.
См.: Cass D. On capital overaccumulation in the aggregative neoclassical model of economic growth: A Complete characterization // J. of economic theory. -1972. - Т. 4. - Р. 200-223.
3
Согласно модели экономического роста Р. Солоу, «золотое правило» -это норма сбережения, при которой устанавливается состояние устойчивого роста экономики с максимальным уровнем потребления на каждого работника. - Прим. реф.
4 См.: Diamond P. National debt in a neoclassical growth model // American economic rev. - 1965. -N 55. - Р. 1126-1150.
ся реальной (т.е. скорректированной по темпам инфляции) ставкой ссудного процента. Сопоставляя ее с темпом увеличения национального дохода, как раз и можно судить о динамической эффективности экономики. Иначе говоря, центральное значение при выяснении того, являются ли нормы сбережения и накопления рациональными, имеет сравнение показателей инвестирования и отдачи на капитал (036, с. 55).
В китайской литературе господствует мнение, что экономика КНР динамически неэффективна. Из-за имеющегося разрыва между объемами кредитования и остатками средств на депозитных счетах, из-за заниженных ставок ссудного процента и бегства капитала сбережения не могут быть эффективно трансформированы в инвестиции. Считается, что норма частного сбережения отклоняется от «золотого правила» и снижение ее будет эффективным по Парето.
Авторы произвели собственное сопоставление объемов инвестиций и доходов на капитал, использовав для этого данные Всекитайской экономической переписи 2004 г. Объем инвестиций при этом рассчитывался как сумма капиталовложений в основные фонды и прироста товарных запасов, это соответствует используемому Госстатуправлением КНР понятию «капиталообразование». Доходы на капитал определялись как результат вычитания из ВВП вознаграждения за труд и доходов с земли, а также косвенных налогов на потребление и чистых государственных трансфертов (036, с. 59-60).
Результаты исследования показывают, что в период 19782006 гг. кривые, характеризующие движение показателей доли валовых инвестиций в ВВП и доли доходов на капитал в ВВП, сближались. Но при этом показатели дохода на капитал устойчиво превышают показатели инвестирования. Тезис о том, что высокая норма накопления в китайской экономике свидетельствует о динамической неэффективности последней, не подтверждается. Но одновременно Ли Вэньпу и Сяо Чжэнгэн констатируют, что динамическая эффективность китайской экономики не является ярко выраженной. Чистая доходность капитала намного ниже, чем в развитых странах. К тому же после 2000 г. она стала быстро снижаться, и это может свидетельствовать о том, что экономика КНР движется к состоянию динамической неэффективности.
Проведенное авторами дополнительное исследование проблемы на уровне отдельных провинций показало, что проблема динамической неэффективности остро стоит на Хайнане и в Пекине, там в течение длительного времени инвестиции существенно превышают доходы на капитал. На Востоке лучшая ситуация в провинциях Гуандун, Цзянсу, Ляонин, Шаньдун и Чжэцзян. В центральных провинциях ситуация заметно хуже, из девяти провинций превышения инвестиций над доходами на капитал не отмечено только в провинциях Хэйлунцзян и Хунань. На Западе повсеместно отмечается динамическая неэффективность. Общий вывод: провинции, где инвестиционные процессы идут наиболее интенсивно, как раз отличаются наивысшей динамической эффективностью.
Все это означает, что нормы сбережения и накопления в Китае не являются аномально высокими. На современном этапе развития страны они нормальны с точки зрения поддержания экономического роста. По величине нормы накопления нельзя судить о наличии «перегрева» экономики. Снижать норму накопления и стимулировать тем самым потребительский спрос, считают Ли Вэньпу и Сяо Чжэнгэн, нужно не в наиболее развитых, а, напротив, в самых отсталых провинциях. Но причиной динамической неэффективности в этих отсталых регионах в конечном счете является не высокая норма накопления как таковая, а неразвитость рыночных институтов, препятствующая рациональному использованию инвестиций. В более развитых провинциях решения об инвестировании принимают сложившиеся субъекты рыночной экономики, а потому и капиталовложения там более эффективны.
Тан Вэньцзянь и Шэнь Куньжун (экономический факультет Нанкинского университета) (037) критикуют мнение о том, что зависимость китайской экономической динамики от высокой нормы накопления это свидетельство потенциальной неустойчивости экономического роста и что если в ближайшее время не увеличить вклад совокупной факторной производительности (СФП)1 в экономический рост, то удержать нынешние его темпы будет невозможно. Такие рассуждения, отмечают авторы, основаны на логике про-
1 Совокупная факторная производительность («остаток Солоу») - показатель технологического уровня производства, измеряемый как разность между приростом выпуска и приростом затрат использованных факторов производства (капитала, труда и т. д.). - Прим. реф.
стой модели экономического роста Р. Солоу, в которой показатель СФП в недостаточной мере отражает течение научно-технического прогресса (НТП). Поэтому сторонники этой точки зрения могут ошибаться в своих оценках причин быстрого экономического роста в КНР и перспектив дальнейшего развития.
В построенной авторами модели использованы более современные методики оценки СФП, разработанные американскими экономистами в 1990-е годы: они учитывают изменения в свойствах капитального оборудования, то есть в самом качестве инвестиционных товаров, происходящие в ходе информационной революции. Расчеты показывают, что в 1985-2005 гг. в Китае имело место существенное ускорение НТП, воплощенного в капитальном оборудовании. Что же касается НТП, овеществленного в возведенных строительных объектах, то здесь результаты были намного хуже.
Факторный анализ источников экономического роста в Китае за 1981-2005 гг. выявил, что главной движущей силой роста были инвестиции, причем их роль последовательно усиливалась. Вклад трудовых ресурсов и «нейтрального» НТП1 был относительно невелик, причем вклад последнего постепенно снижался, а в 20002005 гг. он стал отрицательным. Но при том в годы реформ производительность в китайской экономике не падала, а росла. Объяснением как раз и является то, что ускорение НТП, воплощенного в капитальном оборудовании, более чем компенсировало ухудшение ситуации с «нейтральным» НТП и тем НТП, который воплощен в строительных объектах.
Однако, считают авторы, негативная тенденция «нейтрального» НТП действительно вызывает тревогу. Тем более что она, очевидно, связана с направленностью институциональных изменений в китайской экономике: рыночные механизмы все еще несовершенны, рынки фрагментированы, цены не выполняют свои информационные функции, механизмы инноваций неэффективны. А слабость НТП, воплощенного в объектах строительства, связана с особенностями течения урбанизации: строительные проекты реали-
1 Под «нейтральным» понимается такой тип НТП, при котором эластичность замещения факторов производства остается неизменной, т.е. соотношение используемых факторов производства в результате применения новой технологии остается таким же, что и раньше. - Прим. реф.
зуются в большинстве своем под эгидой местных властей по непрозрачным процедурам (037, с. 94-95).
Для продолжения быстрого экономического роста, заключают Тан Вэньцзянь и Шэнь Куньжун, нужно изменение его модели на инновационную, опирающуюся на накопление человеческого капитала, но подобная трансформация неизбежно будет длительной. Пока же нужно повысить долю капитального оборудования в структуре инвестиций и эффективность его использования, это и будет способствовать активизации вклада НТП в экономический рост. В результате можно будет поддерживать высокие темпы роста и при меньшей норме накопления. В свою очередь, реформа системы городского и инфраструктурного строительства будет способствовать повышению роли НТП, воплощенного в строительных объектах.
Сходную точку зрения высказывает Вэй Фэн (факультет экономики и промышленно-торгового менеджмента Хэйлунцзянского университета) (041). Он отмечает, что еще в 1990-е годы стало популярно сравнивать нынешнюю экономическую динамику Китая и быстрый экономический рост в СССР в 1950-1960-е годы, а также в азиатских новых индустриальных странах в 1960-1980-е годы. Там тоже высокие темпы роста объяснялись значительными затратами факторов производства и мобилизующей ролью государства1. Крах советской экономики и азиатский финансовый кризис конца 1990-х годов, казалось бы, свидетельствовали, что в долгосрочном плане эти стратегии развития нежизнеспособны. Однако в начале XXI в. страны Восточной Азии справились с кризисом, о скатывании их к стагнации латиноамериканского образца говорить не приходится.
В такой ситуации известный китайский экономист Линь Ифу и его последователи вновь обратились к исследованию восточно-азиатской модели развития, представителем которой они считают и Китай. Эти авторы полагают, что значительные затраты факторов производства сами по себе еще не равнозначны низкой эффективности экономического роста. Китайский рост действительно опирается на сочетание высоких норм сбережения и накопления, но
1 См.: Krugman P. The Myth of Asia's Miracle // Foreign Affairs. - 1994. -N 6. - Р. 62-78.
одновременно происходят НТП, в том числе связанный с притоком иностранных инвестиций, и накопление человеческого капитала. Такая постановка вопроса вполне соответствует духу современных «эндогенных» теорий экономического роста.
Собственный подход Вэй Фэна базируется на синтезе неоклассического и «эндогенного» подходов. При этом в объяснении особенностей китайского экономического роста учитываются специфика национальной финансовой системы, особая роль центральных и местных властей, крупные масштабы экономики.
Неоклассические теории экономического роста, начиная с пионерных работ Р. Солоу, утверждали, что главный двигатель роста - это накопление капитала. Но поскольку предельная производительность капитала имеет тенденцию к снижению, то для поддержания темпов экономического роста нужен вклад и других факторов, главным из которых является НТП. В таких моделях тот прирост национального дохода, который невозможно объяснить, адресуясь к увеличению затрат факторов производства, связывают с СФП. Затраты труда и капитала в неоклассических моделях считаются эндогенными факторами прироста выпуска, а уровень технологий - экзогенным фактором.
Но еще в 1960-е годы началась модификация теорий роста. Неоклассические предпосылки (совершенство конкуренции, неизменный эффект масштаба, падающая производительность факторов производства) сохранялись, но НТП стал рассматриваться не как заданный извне параметр, а как результат хозяйственной деятельности, то есть как фактор эндогенный. Тем самым была поставлена под сомнение неизбежность замедления экономического роста по мере падения предельной производительности капитала. В свою очередь, темпы НТП были увязаны с темпами накопления человеческого капитала и аккумуляцией знаний.
При такой постановке вопроса как запасы капитала, так и новая техника приобретают черты, свойственные общественным благам, на которые не распространяются законы совершенной конкуренции. Распространение технологических знаний в экономике ведет к тому, что генерирующие их фирмы не могут в полной мере получить связанные с инновациями выгоды, возникают экстерна-
лии1, и рыночное равновесие не может быть Парето-эффективным. Но если вклад технологического фактора в экономический рост не может быть объяснен в рамках парадигмы совершенной конкуренции, то и предположения о постоянном эффекте масштаба и падающей отдаче факторов производства тоже перестают работать. А стимулы к генерации новых технологий уместнее рассматривать с помощью аналитического аппарата, описывающего монополистическую, а не совершенную конкуренцию.
Соединение теории НТП и теории несовершенной конкуренции как раз и дало толчок к появлению нового поколения теорий экономического роста, исходящих из предпосылки об эндогенном характере НТП. Дифференциация товаров в рамках монополистической конкуренции стала рассматриваться как процесс, отражающий течение НТП. Технологический прогресс предстал как результат целенаправленной деятельности по осуществлению НИОКР, субъекты которой получают монопольную прибыль, она и является стимулом к осуществлению такого рода деятельности. А разнообразие запросов потребителей создает рыночное пространство для того, чтобы новые продукты непрерывно появлялись на свет. В условиях несовершенной конкуренции и экономический рост, и НТП не являются Парето-эффективными, и это создает основу для активной государственной политики - маневрирования налогами и фискальными субсидиями, защиты прав интеллектуальной собственности, внешнеторгового протекционизма и т.д.
Применительно к Китаю эти концепции требуют адаптации. Китай далек от передового технологического уровня, и развитие возможно не только на основе собственных инноваций, но и за счет заимствования технологий. В этом состоит «преимущество отсталости» (по А. Гершенкрону), которое, в частности, может быть реализовано путем привлечения прямых иностранных инвестиций.
В построенной Вэй Фэном эконометрической модели и накопление капитала, и НТП являются эндогенными переменными.
1 Под экстерналиями (внешними эффектами) в экономической науке понимаются издержки и выгоды от рыночных сделок, не получающие непосредственного отражения в ценах. В данном случае имеется в виду то, что результатами технологических разработок фирмы-инноватора могут воспользоваться другие компании, не осуществлявшие соответствующих расходов на НИОКР. - Прим. реф.
Причем НТП, в частности, воплощен в капитальном оборудовании и товарах производственного назначения. Как и в неоклассических моделях, норма сбережения предполагается постоянной.
По результатам исследования выявлено, что разнообразие используемых в экономике инвестиционных товаров является отражением протекающего в ней НТП и в этом качестве оно тесно связано с приростом СФП. Поскольку инвестиционный процесс базируется на высокой норме сбережения, то можно сказать, что последняя как раз и создает условия для НТП. Но эта взаимосвязь стала слабеть после 2000 г.: норма сбережения постоянно росла, а рост НТП замедлился. По-видимому, это связано с ограничениями на технический прогресс, связанный с заимствованиями иностранного оборудования: по мере укрепления потенциала китайской экономики развитые страны становятся все менее склонными передавать ей технологии для копирования. Поэтому модель экономического роста, основанная на сочетании высоких норм сбережения и накопления, в любом случае может быть только временно эффективной.
Чэнь Лэ'и и Сян Айбао (факультет экономики и торговли Хунаньского университета) (038) обращают внимание на недостатки существующих математических методик исследования экономических циклов. Простое сопоставление максимальных и минимальных показателей экономического роста - это слишком грубый метод, так как на сами эти показатели влияет эффект базы (значений за предыдущий период), от которой отсчитывается прирост ВВП. Расчет индекса циклических колебаний как среднего значения экономического роста в цикле тоже может быть неадекватным, так как средние показатели совсем не обязательно характеризуют долгосрочную тенденцию. Кроме того, они не могут отразить изменения амплитуды колебаний в ходе цикла.
Авторами предлагается собственная методика оценки циклической динамики - расчет индекса экономической стабильности, основанный на сопоставлении фактических и потенциально возможных темпов экономического роста. Исследование показало, что за годы реформ индекс стабильности имеет отчетливую тенденцию к росту, но проявляется она неравномерно. В 1981-1987 гг. значение индекса было сравнительно высоким, в 1988-1994 гг. оно снизилось, в 1995 г. индекс снова резко возрос и закрепился на высо-
ком уровне. Это в целом соответствует различиям макроэкономической ситуации по данным периодам. Но с 2005 г. значение индекса стало медленно снижаться, что, очевидно, отражало нараставший «перегрев» экономики.
На экономическую стабильность в Китае оказывают влияние следующие факторы:
- структура спроса (колебания показателей потребления, инвестиций и чистого экспорта); исследование авторов показало, что в КНР в годы реформ колебания потребительского спроса были меньшими, чем колебания инвестиционного спроса, а колебания чистого экспорта были наиболее существенными;
- отраслевая структура экономики (она характеризует экономическую динамику со стороны предложения); обычно считается, что колебаниям больше всего подвержены темпы роста во вторичном секторе (обрабатывающей промышленности и строительстве), но расчеты авторов показали, что в Китае в период реформ наибольшие колебания были отмечены в первичном секторе (сельском хозяйстве и добывающей промышленности);
- структура собственности; колебания больше свойственны госсектору ввиду непроясненных отношений собственности, мягкости бюджетных ограничений, разбухания инвестиционного спроса; частному сектору они свойственны меньше благодаря более четкой ориентации на рыночный спрос и максимизацию прибыли.
Эти факторы учтены в построенной авторами регрессионной модели. Расчеты показывают, что больше всего повышению экономической стабильности способствуют сдвиги в структуре спроса и институциональной структуре экономики. На практическом уровне это свидетельствует в пользу стимулирования внутреннего потребления и дальнейшего разгосударствления экономики.
Пэн Сыда (факультет торговли Хубэйского университета) и Чэнь Цзиюн (факультет экономики и менеджмента Уханьского университета) (8) пишут, что с прогрессом реформ и «открытости» Китай все больше вовлекается в мировой экономический цикл, внешние шоки и колебания оказывают все более значительное влияние на динамику китайской экономики. США являются главным локомотивом мировой экономики и основным источником ее циклической динамики, а также важнейшим торгово-экономическим партнером Китая. Поэтому циклические колебания
американской экономики все сильнее сказываются на экономической стабильности в Китае.
В зарубежной литературе сопоставительный анализ циклов в разных странах обычно осуществляется двумя методами: 1) сопоставляются временные интервалы течения циклов; 2) проводится количественное исследование факторов, вызывающих циклические колебания в разных странах. Обычно эту работу выполняют специальные аналитические структуры типа американского Национального бюро экономического анализа. Западными исследователями выявлена значительная степень синхронизации циклов в развитых странах. Показано, что нарастание взаимозависимости между странами, в том числе через рост международной торговли и инвестиций, создает передаточные механизмы для распространения циклических колебаний из одной страны в другую. В китайской литературе изучение экономических циклов пока концентрируется на внутренней тематике. Проблематика влияния внешних факторов на китайский экономический рост, синхронизации китайского цикла с циклами в других странах только начинает изучаться, оценки по поводу степени такой синхронизации у отдельных авторов весьма различны.
Пэн Сыда и Чэнь Цзиюн сопоставляют течение экономических циклов в КНР и США, анализируя данные за 1990-2006 гг. о динамике ВВП, объема сельскохозяйственной продукции, промышленного выпуска, стоимости производимых услуг, городской занятости, инвестиций в основные фонды и потребительских расходов в двух странах. Расчеты показывают, что синхронизация китайского и американского циклов до середины 2000-х годов была незначительной, но она постепенно усиливается. Главными ее двигателями являются взаимосвязи в области промышленности. Тогда как в области сельского хозяйства корреляция показателей двух стран незначительна. А в сфере услуг направленность изменений пока не ясна, так как в американской экономике сектору услуг даже в нижних точках последних циклов (1991 г. и 2001 г.) удавалось избежать сокращения выпуска.
Выявлено, что амплитуда циклических колебаний в КНР выше, чем в США, т.е. китайская экономика менее стабильна, чем американская. В то же время экономика КНР, как и другие развивающиеся экономики, реагирует на изменения экономической ди-
намики в США с большим временным лагом, чем экономики развитых стран (039, с. 135-141).
Шэнь Куньжун и Ши Бо (экономический факультет Нанкин-ского университета) (040) напоминают, что из опыта других стран известно: на той стадии индустриализации, которую сейчас переживает Китай, прирост энергопотребления обычно опережает прирост ВВП, а в энергобалансе повышается удельный вес нефти. КНР уже стала вторым после США крупнейшим потребителем нефти в мире, поэтому нестабильность цен на нее на международных рынках усиливает риски для экономического развития Китая.
В ранних западных исследованиях влияния нефтяных цен на экономический рост утверждалось, что между этими переменными существует обратная зависимость1. Но эмпирически этот тезис не подтверждается: скачок мировых цен на нефть в 1973 г. действительно вызвал рецессию на Западе, но падение цен в 1985 г. не оказало стимулирующего воздействия на экономический рост. В более поздних работах была сформулирована концепция асимметричной взаимосвязи нефтяных шоков и экономического роста: как резкое повышение, так и падение нефтяных цен могут препятствовать свободному движению факторов производства и тем самым угнетать экономический рост. Поэтому наиболее предпочтительное состояние - это стабильность мировых цен на нефть.
Пр. Лунгани выдвинул «дисперсную гипотезу»: он предположил, что шоки, связанные с движением нефтяных цен, по-разному воздействуют на занятость в различных секторах экономики, и однозначную зависимость можно проследить только на агрегированном уровне - между изменениями нефтяных цен и общим уровнем занятости2. К. Морк подтвердил предположение об асимметричном воздействии нефтяных цен на экономический рост. Но он и его последователи показали, что влияние повышения нефтяных цен на экономический рост гораздо более существенно, чем эффект от падения нефтяных цен3.
1 Cm.: Hamilton J. Oil and the macroeconomy since World war two // J. of political economy. - 1983. - N 91. - P. 228-248.
2
Cm. : Loungani Pr. Oil price shocks and the dispersion hypothesis // Rev. of economics a. statistics. - 1986. - N 58. - P. 536-539.
3
Cm.: Mork K. Oil and macroeconomy when prices go up and down: an extension of Hamilton's result // J. of political economy. - 1989. - N 97. - P. 740-744.
Передаточные механизмы воздействия роста цен на динамику ВВП изначально исследовались со стороны спроса. Было показано, что рост нефтяных цен ведет к общему ускорению инфляции, а соответственно - к сокращению совокупного спроса, выпуска и занятости. Другой возможный подход - это исследование эффекта перераспределения богатства между странами - экспортерами и странами - импортерами нефти: в стране-импортере из-за оттока денег за рубеж рационально мыслящие потребители сокращают свои расходы, и это тоже ведет к сжатию совокупного спроса. Третий, микроэкономический, подход утверждает, что в процессе производства между нефтью и капиталом существует взаимодополняемость. Поэтому с ростом нефтяных цен фирмы сокращают свои капитальные расходы, а это в конечном счете сказывается на валовом выпуске в экономике.
Объясняя асимметричное влияние динамики нефтяных цен на экономический рост (отсутствие стимулирующего эффекта при снижении цен), Лунгани утверждал, что нефтяные шоки создают стимулы к перераспределению ресурсов (труда и капитала) между пострадавшими и не пострадавшими от шоков секторами экономики. Но сам этот процесс предполагает значительные издержки, связанные с необходимостью переквалификации работников, а поэтому как рост, так и падение нефтяных цен негативно воздействуют на занятость в экономике. К. Ли и Р. Ратти показали, что текущие нефтяные цены не являются сигналами, указывающими на траекторию будущего движения цен, и это создает значительную неопределенность, в условиях которой субъекты экон1омики воздерживаются от решений о перераспределении ресурсов .
Применительно к Китаю эта проблематика исследована мало, так как до середины 1990-х годов КНР удовлетворяла потребности в нефти главным образом за счет внутренних источников, а сближение внутренних цен на нефть с мировыми началось только с конца 1990-х годов.
На основе концепции асимметричного влияния изменений нефтяных цен на валовый выпуск авторами построена модель, характеризующая воздействие нефтяных шоков на китайскую эконо-
1 Cm.: Lee K., Ratti R. Oil shocks and the macroeconomy: The role of price variability // Energy j. - 1995. - N 16. - P. 39-56.
мику. При этом учитывается, что применительно к Китаю, где рынки факторов производства только складываются, объяснение асимметричного влияния через адресацию к препятствиям для перетока факторов производства в другие отрасли будет не вполне адекватным. Более убедительное объяснение состоит в том, что Китай одновременно является и чистым импортером нефти, и крупным экспортером продукции обрабатывающей промышленности, а потому потребление нефти непосредственно влияет на формирование издержек в экспортных отраслях, а значит, и на макроэкономику. Но нужно учитывать и фактор эффективности энергопотребления: за счет ее повышения может быть в определенной степени купирован негативный эффект нефтяного ценового шока.
Модель связывает воедино движение нефтяных цен, эффективность энергопотребления и динамику валового выпуска. В расчетах использованы данные за 1998-2007 гг. В качестве показателя, характеризующего движение цен, используются спотовые (то есть текущие) цены на нефть марки Brent. Для характеристики эффективности энергопотребления проводится сопоставление внутреннего производства сырой нефти, ее импорта и динамики ВВП, так как известно, что потребление нефти находится в балансе с ее предложением.
По результатам расчетов выявлено, что в условиях Китая как рост, так и снижение нефтяных цен могут привести к замедлению прироста валового выпуска. Но влияние роста цен на динамику ВВП более выраженное, чем влияние снижения цен. Таким образом, асимметрия влияния китайским опытом подтверждается. Но нужно учитывать, что Китай и сам является нефтедобывающей страной, причем издержки добычи у него сравнительно высокие, поэтому снижение нефтяных цен может оказывать негативное влияние на инвестиционную и производственную активность в нефтяной промышленности и тем самым негативно влиять на экономический рост.
Выявлено, что интенсивность использования энергоресурсов низкая, это означает, что существует большой резерв для повышения энергоэффективности. Но в целом в долгосрочном плане влияние колебаний нефтяных цен на экономический рост в КНР невелико, это связано с тем, что главными двигателями экономического
роста в стране являются инвестиции и экспорт, а доля угля в энергобалансе (70%) намного выше доли нефти (23%). Повышение нефтяных цен на 1 п.п. вызывает замедление прироста выпуска только на 0,24 п.п., тогда как вклад экспорта готовой промышленной продукции в прирост ВВП гораздо более значителен. Так что и в условиях высоких мировых цен на нефть Китай может поддерживать быстрый экономический рост (040, с. 151-161).
Ху Най'у и Чжэн Чаоюй (экономический факультет Народного университета Китая) (042) считают, что еще в конце 1990-х годов в китайской экономике произошел переход от высокой к низкой базовой инфляции. В 2007-2008 гг. значительный прирост ИПЦ был связан с быстрым ростом цен на продовольствие. Если исключить действие этого фактора, то общая тенденция превалирования низкой инфляции остается в силе (042, с. 215).
Согласно теории дуальной экономики У. Льюиса, при условии неограниченного предложения рабочей силы в сельском хозяйстве ее переток в другие сектора экономики не приведет к уменьшению предложения зерна на товарном рынке и к росту цен на него, который мог бы стимулировать повышение заработной платы работающих по найму. Эта модель была модифицирована сторонниками структурализма с использованием фактического материала по странам Южной Америки. По мнению этих экономистов, избыток рабочей силы в сельском хозяйстве развивающихся стран не является абсолютным, и по мере индустриализации и оттока трудовых ресурсов из аграрного сектора относительный дефицит продовольствия все же может возникнуть: предложение зерна уменьшится, а городское население увеличит спрос на продовольствие, дисбаланс спроса и предложения вызовет рост цен на зерно. В конечном счете через увеличение потребительских расходов он будет транслироваться в рост затрат на оплату труда, и это может вызвать структурную инфляцию, обусловленную факторами на стороне издержек.
В истории были прецеденты, когда отдельные страны сумели избежать такой структурной инфляции:
- в Англии в XIX в. это было достигнуто за счет либерализации импорта зерна из более отсталых стран; Англия могла себе это позволить, будучи самой передовой промышленной державой;
- в СССР получили сходный результат за счет коллективизации сельского хозяйства: был установлен контроль за оттоком рабочей силы из деревни, сдерживался рост издержек на оплату труда и обеспечивалось снабжение городского населения дешевым продовольствием;
- в США на рубеже XIX-XX вв. использовался фактор наличия свободных земельных площадей, реализовывался эффект масштаба, и цены на зерно стабилизировались благодаря повышению эффективности земледелия (042, с. 218-219).
Но в условиях современного Китая этот опыт воспроизвести заведомо нереально ввиду системных отличий и низкой ресурсо-обеспеченности. Поэтому тенденция повышения цен на зерно неизбежно будет превалировать. Рост цен на продовольствие в 20072008 гг. в краткосрочном плане был связан с течением производственного цикла в самом сельском хозяйстве, с ростом спроса и уровня цен на международных рынках. Но в долговременном, фундаментальном плане зерновое производство в Китае уже не может базироваться на использовании дешевого труда, и это формирует основу для роста цен на продовольствие.
Китайская экономика нуждается и в продолжении оттока рабочей силы из аграрного сектора, и в адекватном повышении цен на зерновые, и в увеличении производительности сельского хозяйства. Имеет смысл, считают авторы, заимствовать японский опыт увязки роста заработной платы и производительности труда, с тем чтобы повышение зарплаты способствовало накоплению человеческого капитала, а это, в свою очередь, стимулировало бы рост производительности труда, сдерживающий рост издержек и цен на продовольствие. Напротив, опыт стран Южной Америки свидетельствует о том, что излишняя дешевизна рабочей силы может угнетающе воздействовать на инвестиционный процесс: возникают возможности замены капитала трудом, в результате замедляется накопление капитала, и экономика попадает в «ловушку дешевой рабочей силы» (042, с. 220-221).
По-иному оценивают ситуацию 2007-2008 гг. Лю Вэй и Чжай Чжичжоу (экономический факультет Пекинского университета) (043). По их мнению, в ходе экономического цикла, начавшегося в 2003 г., высокие темпы экономического роста привели к дисбалансу спроса и предложения, что нашло отражение в росте
цен производителей. В 2007-2008 гг. он был транслирован в рост потребительских цен. Структурная инфляция, вызванная экспансией спроса, превратилась во всеобъемлющую инфляцию, в основе которой был рост издержек. Ситуацию дополнительно усугубили воздействие международных факторов и последствия стихийных бедствий, случившихся в Китае в 2008 г.
В современной китайской экономике общий уровень цен определяется факторами, связанными с экономическим ростом (экспансия инвестиций приводит к дисбалансу спроса и предложения, и это с определенной циклической периодичностью выливается в скачок потребительской инфляции), с процессом экономического развития (в ходе его происходят изменения в распределении национального дохода, а это ведет к изменению структуры издержек), с необходимостью устойчивого развития (ускоренная индустриализация наталкивается на ресурсные ограничения, которые также результируют в росте цен).
В то же время в экономике присутствует потенциальная угроза дефляции. В условиях Китая она связана не с отрицательными темпами экономического роста (наступлению спада препятствует течение индустриализации и урбанизации), а с «вялостью рынка», образованием избыточных производственных мощностей и товарных запасов, обострением проблемы безработицы. Количественным порогом дефляции можно считать снижение прироста ИПЦ до уровня менее 2%. В этом смысле весь период 1997-2007 гг. предстает как балансирование на грани дефляции или, во всяком случае, как сочетание высоких темпов экономического роста и аномально низкой инфляции. Конкретные проявления дефляционных тенденций состоят в следующем: 1) прирост потребительского спроса происходит слишком медленно; экономический рост базируется прежде всего на экспансии капиталовложений; дисбаланс между инвестициями и потребительским спросом воплощается в избытке производственных мощностей; 2) безработица продолжает увеличиваться даже в фазе циклического ускорения экономического роста; это связано со структурным сдвигом в пользу развития капиталоемких отраслей тяжелой промышленности, происходящим по мере углубления индустриализации, с внедрением новых технологий, ведущим к сокращению спроса на неквалифицированную рабочую силу, с высвобождением трудовых ресурсов из сельского
хозяйства, с ежегодным выходом на рынок труда новых молодых соискателей рабочих мест; 3) избыток товарного предложения присутствует на рынках как потребительских промышленных товаров, так и товаров инвестиционного спроса, на многих предприятиях производственное оборудование не загружено полностью; 4) углубляются разрывы в распределении доходов, у низкодоходных групп населения склонность к потреблению, вообще говоря, выше, чем у высокодоходных групп, но они опасаются тратить деньги из-за неуверенности в завтрашнем дне.
Поэтому низкая инфляция после 1997 г. - это не просто феномен, связанный с динамикой цен, она отражает тяжелые фундаментальные проблемы китайской экономики.
В 2008 г. экономика достигла пика хозяйственного цикла, что выразилось в резком усилении инфляционного давления. В предыдущих эпизодах высокой инфляции в Китае ее главными причинами были: в 1979-1985 гг. - повышение административно устанавливаемых цен, в 1986-1989 гг. - либерализация цен по отдельным товарным группам, в 1992-1996 гг. - инвестиционный бум. Таким образом, китайская экономика сталкивается и с инфляционной, и с дефляционной опасностью, оба соответствующих ориентира должны быть на вооружении у экономической политики.
Причинами нового скачка инфляции в 2007-2008 гг. со стороны спроса явились: 1) избыточный рост инвестиций после 2003 г.; 2) избыточная ликвидность в банковской системе, которую подпитывает постоянный рост сбережений; 3) состояние платежного баланса - сочетание торгового профицита, активного притока прямых иностранных инвестиций и спекулятивного капитала (под влиянием ревальвационных ожиданий), которое ведет к росту валютных резервов и соответствующему увеличению юаневого денежного предложения, последнее стало параллельным каналом денежной эмиссии - наряду с банковским кредитованием.
Причины со стороны предложения заключаются в следующем: 1) реформа цен на факторы производства (капитал, землю, общественные блага) запаздывает по сравнению с либерализацией цен на товары; из-за неопределенности прав собственности существуют проблемы в ценообразовании на ресурсы и на услуги естественных монополий; все эти диспропорции находят отражение в издержках, причем не в текущем, а в будущих периодах, так что
инфляционный эффект растягивается во времени; 2) ограниченность запасов естественных ресурсов в Китае при непрерывно растущем спросе на них стимулирует рост цен; китайская экономика попадает во все большую зависимость от импорта сырья, рост цен на него на мировых рынках сказывается и на внутренней инфляции; 3) по мере экономического развития Китая растут доходы населения, что ведет к росту издержек производства.
Специалисты Проблемной группы Института экономики Народного университета Китая (043) считают, что в 2007-2008 гг. в отличие от предыдущих инфляционных пиков (1988 г. и 1994 г.) речь шла о структурном росте цен, а не о полномасштабной инфляции. Но они обращают внимание на то, что не только в 2007 г., но и в 1988 г. и в 1994 г. лидерами роста цен были продовольственные товары, хотя в прошлых эпизодах высокой инфляции не было дисбаланса спроса и предложения по такой продукции. По-видимому, это свидетельствует о том, что цены на продовольствие являются «опережающими индикаторами», показателями инфляционных ожиданий людей (043, с.279).
В 1988 и 1994 гг. инфляция происходила на фоне быстрого роста денежной массы, который в годовом исчислении превышал 30%. В 2007-2008 гг. такого не было, хотя действовал фактор избыточной ликвидности, связанный с внешнеэкономической ситуацией. В 1988 и 1994 гг. на инфляцию влиял быстрый рост номинальной заработной платы, в 2007-2008 гг. действие этого фактора было гораздо слабее. Номинальная зарплата росла медленнее, чем ИПЦ, о формировании спиралевидной траектории роста цен и зарплат говорить не приходится.
На фундаментальном уровне причиной инфляционных скачков в 1988 и 1994 гг. был «положительный разрыв» между реальным и потенциальным ВВП: в 1988 г. он достигал 7,96%, а в 1994 г. -5,92%. В 2007 г. разрыв был гораздо менее выраженным (1,54%), а в 2008 г. он и вовсе стал отрицательным (-1,97%). Это тоже свидетельствует о том, что рост цен в 2007-2008 гг. не был следствием фундаментального неравновесия (044, с. 279-280).
Объяснить последний скачок инфляции, считают авторы, нельзя, если просто использовать привычные концепции «инфляции издержек» и «инфляции спроса». В случае инфляции издержек занятость и выпуск должны по идее сокращаться, а рентабельность
предприятий падать, но в 2007 г. наблюдались прямо противоположные тенденции. Если инфляция вызвана экспансией спроса под влиянием роста денежной массы, то реальная зарплата и номинальные ставки ссудного процента должны уменьшаться. Но в 2007-2008 гг. реальная зарплата росла темпами свыше 10%, а номинальные процентные ставки росли. Так что рост цен требует многофакторного объяснения, учитывающего структурную перестройку и растущую «открытость» китайской экономики.
Международные сопоставления показывают, что и в развитых странах ускорение инфляции в 2007-2008 гг. было связано с ростом издержек, обусловленным удорожанием сырья, топлива и продовольственных товаров. Этот скачок сырьевых цен носил временный характер, он был структурным, причины его были во многом связаны с избытком ликвидности в мировой экономике, девальвацией американского доллара, спекулятивными вложениями в товарные фьючерсы.
Но такая общая структурная основа для роста цен усиливается внешними дисбалансами, свойственными китайской экономике. Ситуация избыточной ликвидности усугубляется из-за наличия крупного торгового профицита и наплыва спекулятивного капитала из-за рубежа под влиянием ревальвационных ожиданий и высоких процентных ставок. Народный банк Китая вынужден скупать валюту и наращивать валютные резервы, а это означает пассивное увеличение денежного предложения, ведущее к экспансии совокупного спроса. Иными словами, монетарная политика в значительной степени утратила автономию, она может влиять на инфляцию только в ограниченных пределах.
Количественный анализ показывает, что внешнеэкономические факторы в последние годы были более значимы для инфляции, чем факторы внутренние, то есть речь шла об инфляции по преимуществу «импортного» происхождения. Бороться с ней простым ужесточением денежной политики нельзя и потому, что это негативно скажется на внедрении новых технологий, реализации эффекта масштаба за счет наращивания выпуска, повышении эффективности использования ресурсов. А именно эти процессы в условиях быстрого экономического роста 2003-2007 гг. как раз и сдерживали структурный рост цен, не давали ему распространиться на товары конечного потребления.
Эксперты Проблемной группы по экономическому росту и макроэкономической стабильности в Китае Института экономики АОН КНР (045) также считают, что исследование инфляции в современных условиях невозможно без анализа влияния внешних шоков на национальную экономику. В китайской и зарубежной литературе показано, что процесс глобализации в последние 2530 лет способствовал существенному замедлению темпов инфляции в мире:
- стала более эффективной антиинфляционная политика монетарных властей, так как ради ослабления возможного негативного влияния международной миграции капитала на экономическую динамику Центробанки разных стран усилили внимание к выполнению ориентиров низкой инфляции;
- расширение масштабов международной торговли усилило конкуренцию на товарных рынках; импорт товаров из развивающихся стран, где издержки производства низкие, способствовал сдерживанию роста цен в развитых странах;
- обострение конкуренции привело к повышению производительности труда и увеличению потенциала совокупного предложения, результатом стало длительное сочетание низкой инфляции и высоких темпов экономического роста;
- вынос производств из развитых стран в развивающиеся, в том числе через аутсорсинг (размещение в развивающихся странах заказов на выполнение услуг), способствовал замедлению роста зарплаты и соответствующего роста издержек в развитых странах;
- международная миграция капитала облегчила решение задачи финансирования торговых дефицитов, в результате ослабла чувствительность инфляции к изменениям «разрыва» между потенциальным и реальным выпуском; в то же время появилась дополнительная свобода маневра для монетарных властей в стимулировании экономического роста средствами денежной политики;
- ввиду того, что импорт сырья и продовольствия занимает относительно небольшое место в структуре импорта развитых стран, влияние роста цен на них на общее изменение ИПЦ в этих странах относительно невелико.
Вместе с тем ряд ведущих западных экономистов утверждают, что влияние глобализации на инфляционные процессы гораздо более противоречивое. К. Рогофф считает, что обострение глобаль-
ной конкуренции способствует повышению чувствительности цен к изменениям выпуска в краткосрочном периоде, из-за этого ослабевает способность монетарных властей влиять на инфляцию1.
Г. Мэнкью полагает, что необходимо оценить, как влияет глобализация на ценообразование предприятий и согласование цен между ними. Цены предприятий определяются предельными издержками и надбавкой к ним (mark-up). В общем случае предприятия стремятся к тому, чтобы цены на их продукцию росли по мере роста выпуска, поэтому с ростом производства предельные доходы предприятий уменьшаются. К тому же с увеличением продолжительности рабочего времени реальная зарплата тоже растет, что создает дополнительное давление на предельные издержки и отпускные цены предприятий. Влияние глобализации на эти процессы пока неопределенное. По идее усиление конкуренции должно сдерживать рост издержек и ограничивать способность предприятий к ценовому диктату, спрос на их продукцию должен становиться более эластичным. Но пока трудно сказать, возросла ли в условиях глобализации чувствительность цен к циклическим колебаниям выпуска. Не ясно также, ускорился ли процесс коррекции цен предприятий - он может сдерживаться наличием утвержденных прейскурантных цен и другими организационными факторами2.
По мнению М. Вудфорда, глобализация может ослабить способность властей влиять на уровень инфляции, так как предложение денег в новых условиях начинает определяться не столько процентными ставками, устанавливаемыми Центробанками, сколько доходом по инвестициям, формирующимся под влиянием международного движения капитала. Реальная ставка процента теперь в большей степени зависит от соотношения инвестиций и потребительских расходов в мире, а не в отдельной национальной эконо-
1 Cm.: Rogoff K. Monetary policy and uncertainty: adapting to a changing economy // Jackson Hole symposium sponsored by the Federal Reserve Bank of Kansas City, 2004.
CM.:Mankiw G. Globalization and the Phillips curve: Comment on ball. -Mode of access: http: // gregmankiw.blogspot.com/2006/10/globalization-and-phillips-curve.html
мике. Инфляционное давление теперь формируется под влиянием общемирового, а не внутристранового «разрыва ВВП»1.
Как отмечают сотрудники Института экономики АОН КНР, в 2007-2008 гг. структурный рост цен отмечался во всем мире. В силу нарастающей взаимозависимости китайского и мирового хозяйства он передавался в китайскую экономику, хотя для инфляционного скачка были и внутренние причины. Избыток ликвидности ощущался во всей мировой экономике, его причинами были длительное осуществление Центробанками разных стран экспансионистской денежной политики; наличие избытка сбережений, особенно в странах с «нарождающимися рынками» и нефтедобывающих странах; нехватка ликвидных, высококачественных активов, которая способствовала концентрации финансовых ресурсов разных стран в американских государственных облигациях и товарных фьючерсах. Приток ликвидности в Китай по каналам инвестиций в комбинации с торговым профицитом способствовал быстрому росту валютных резервов. Из-за недостаточной эластичности валютного курса юаня и несовершенства механизмов стерилизации приток валютных средств трансформировался в увеличение внутреннего денежного предложения. Через механизм денежного мультипликатора он способствовал ускоренному росту денежных агрегатов М1 и М2 и в результате - росту товарных цен.
Рост мировых цен на сырье подпитывался девальвацией доллара, спекулятивной активностью и низкими процентными ставками. В Китае сырьевые цены все еще контролируются государством -в отличие от цен на потребительские товары. Но в конечном счете внутрикитайские цены на сырье двигаются вслед за мировыми, это касается и цен на продовольствие. На ИПЦ в Китае это сказывается по двум направлениям: 1) растут издержки и оптовые цены промышленных предприятий; 2) в силу действия эффекта дохода потребители, сталкиваясь с ростом цен, сокращают расходы и меняют свои предпочтения.
В ходе индустриализации и урбанизации всегда происходит рост издержек, связанный с переоценкой факторов производства. В Китае эта проблема стоит особенно остро: цены на землю, ресур-
1 Cm.: Woodford M. Globalization and monetary control // NBER Working paper N 13329, 2007.
сы, оплата труда до сих пор регулируются административно, но это выливается в периодические скачки таких цен. Контроль за ценами на факторы производства сам по себе воспроизводит диспропорции и может повышать уязвимость экономики к внешним шокам. Он может сдерживать рост совокупного предложения и тем самым провоцировать инфляцию. В то же время заниженные цены на ресурсы могут стимулировать инвестиции и экономический рост, но в конечном счете увеличение спроса на фоне роста мировых цен на сырье делает необходимой коррекцию регулируемых цен. Иными словами, ценовой контроль не может сдержать рост издержек, и в то же время он провоцирует «перегрев» экономики и тем самым -инфляцию.
Рост цен на активы дополнительно усиливается происходящей ревальвацией юаня, которая имеет самоподдерживающийся характер благодаря притоку капитала. Ревальвация ослабляет давление в пользу «импортной» инфляции, в том числе микширует эффект роста мировых цен на сырье для китайской экономики. Но в целом, по данным многочисленных исследований, воздействие изменений валютного курса на цены импортных товаров и общий ИПЦ весьма слабое, оно усиливается как раз в периоды низкой инфляции. В то же время влияние ревальвации на национальный экспорт и торговый профицит умеренное, о существенном дефляционном эффекте говорить не приходится. Он еще более ослабляется контртенденциями, связанными с тем, что ревальвация провоцирует приток капитала.
Недостаточная эластичность валютного курса фактически означает, что китайская денежная политика в существенной мере зависима от решений, принимаемых американской ФРС. Это относительно безвредно, если американский и китайский циклы протекают синхронно, но в случае их рассогласованности могут возникать проблемы. Таким образом, изменения процентных ставок в США являются еще одним фактором, влияющим на китайскую инфляцию.
В целом, констатируют авторы, экономический рост в КНР в 2003-2007 гг. вышел за линию потенциала. Так что удивительно не то, что произошел всплеск инфляции, а то, что он произошел с таким запозданием.
С помощью эконометрических моделей авторы выявляют влияние на китайскую инфляцию трех видов внешних шоков (роста
мировых цен на нефть, на продовольствие, изменений реального валютного курса юаня), а также эффекта избыточной ликвидности. Расчеты показывают, что все эти процессы оказывают стимулирующее воздействие на внутреннюю инфляцию, то есть даже ревальвация юаня в краткосрочном плане не имеет дезинфляционных последствий. В то же время выявлено, что влияние прироста валютных резервов на инфляцию незначительно, что свидетельствует о результативности проводимой Народным банком Китая стерилизации. Изменения процентных ставок внутри страны слабо сказываются на инфляции, а вот изменения процентных ставок за рубежом могут оказывать существенное влияние, и это говорит об утрате монетарной политикой самостоятельности. Главным же фактором, оказывающим воздействие на ИПЦ, является скорость прироста ВВП, поэтому в конечном счете основным средством борьбы с инфляцией остается ограничение совокупного спроса. Необходимо также повысить эластичность валютного курса и усилить автономию национальной денежной политики. Нужно также выправление перекосов в формировании цен на факторы производства, потому что они как раз и образуют слабые места, по которым прежде всего бьют внешние шоки. В долгосрочной перспективе именно такие реформы будут препятствовать наступлению новых «перегревов» экономики.
П.М. Мозиас
2011.02.046. КОДЗИМА АКИРА. ЭКОНОМИКА ЯПОНИИ И ГЛОБАЛЬНЫЙ ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС.
KOJIMA AKIRA. Japan's economy and the global financial crisis // Asia - Pacific rev. - L., 2009, Vol. 16. - N 2. - P. 15-25.
Автор - заместитель председателя Всемирного торгового центра (Токио), член опекунского совета Японского центра экономических исследований характеризует развитие японской экономики, начавшееся после длительной стагнации в конце 1980-х годов с разрушением экономики «мыльного пузыря». В 2002 г. начался период роста, и именно на момент завершения этой фазы пришелся финансовый и экономический кризис 2007 год. Руководство японских финансовых институтов, наученное горьким опытом «плохих» кредитов в начале 90-х, не поощряло рискованных инвестиций. Проблема «плохих» кредитов в Европе и США была
