CC BY
273УДК 341.1/8
Гришанин Александр Юрьевич Уральский государственный юридический университет
Институт прокуратуры Россия, Екатеринбург grishanin_aleksandr_98@mail. ru Grishanin Aleksandr Yurievich Ural State Law University Institute of Prosecution Russia, Ekaterinburg
ЗНАЧЕНИЕ «МЯГКОГО ПРАВА» В РЕГУЛИРОВАНИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ Аннотация: статья посвящена анализу конструкций «мягкого права». Приводится классификация «мягких норм», с учетом международной и внутригосударственной практики формулируются функции «мягкого права». На основании теоретических положений и правоприменительной практики делается вывод о значении «мягкого права» в регулировании международных и национальных отношений.
Ключевые слова: нормотворчество, правоприменение, международные отношения, национальные отношения, «мягкое право».
THE VALUE OF «SOFT LAW» IN REGULATING INTERNATIONAL AND
NATIONAL RELATIONS Annotation: the article is devoted to the analysis of "soft law" constructions. The classification of "soft norms" is given; taking into account international and domestic practice the functions of "soft law" are formulated. On the basis of theoretical provisions and law enforcement practice the author concludes about the importance of "soft law" in the regulation of international and national relations.
Key words: law-making, law enforcement, international relations, national relations, "soft law".
«Мягкое право» отличается от классических норм права (разработанных и принятых с согласия государств и других сторон, являющихся для них обязательными (например, международные договоры)). В международном праве «мягкое право» включает в себя: большинство Резолюций и Деклараций ООН; планы и программы действий (например, Программный план (программа) действий "Повестка дня на XXI в."); среди последних универсальных соглашений, основой которых послужил акт «мягкого права», следует назвать Конвенцию о правах инвалидов и факультативный протокол к ней 2006 г., выработанные с учетом Декларации о правах инвалидов 1975 г.
«Мягкое право» часто выступает как проект, предположение для традиционного правотворчества. Нормы «мягкого права» используются при толковании норм права. «Мягкие акты» могут содержать корпоративные нормы в рамках организации [1, с. 195].
Анализ доктрины и практики показывает, что «мягкое право» можно классифицировать на две группы в зависимости от его нормативности, обязательности для правоприменителя.
В первом варианте речь идет о нормах, которые, дают общую установку (особый вид правовых норм). Для них характерны утверждения целевого характера: «добиваться», «стремиться», «принимать меры» и т. п. Споры о юридической силе являются следствием расплывчатого характера подобных формулировок. Большинство юристов исходят из того, что нормы являются международно-правовыми. Это мнение находит отражение в практике. Например, Высший суд Австралии рассматривал вопрос о том, являются ли постановления Конвенции о защите мировых ценностей и национального наследия достаточно конкретными для создания обязательств, пригодных для реализации при помощи законодательства. Большинство судей пришли к
заключению, что Конвенция породила обязательства, которые могут быть реализованы при помощи закона. Заключая Конвенцию, стороны намеревались создать настоящие обязательства [2, с. 660]. Тем не менее, немало противников «мягкого права», считающих, что его распространение способствует разрушению международно-правовой системы. Представляется, что нормы «мягкого права» - необходимый элемент международно-правовой системы, решающий задачи, которые не под силу «твердому праву». Они устанавливают не конкретные права и обязанности, а общие направления взаимодействия субъектов.
Второй вид «мягкого права» - это положения, содержащиеся в ненормативных актах. Значение этих актов достаточно велико (например, общепризнана значимость решений стран антигитлеровской коалиции). Такие нормы являются не правовыми, а морально-политическими, взаимодействуя с классическими нормами, они обеспечивают предварительное, доправовое регулирование [3, с. 102-104].
«Мягкое право» как правовое явление выполняет две функции: оказывает влияние на: 1) нормотворчество; 2) на правоприменительную деятельность.
Влияние «мягкого права» на нормотворчество проявляется в следующих аспектах.
В результате влияния «мягких норм» международный обычай изменяется: исчезает необходимость в длительной практике при образовании обычной нормы, утрачивается неписаный характер правила. «Мы являемся свидетелями обратного движения — от формулировки положения к признанию его в качестве обычая» [4, с. 18].
Зачастую международные соглашения заключаются с целью дальнейшего развития «мягкого права»: например, преамбула Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств Совета Европы 1995 г. содержит обязательство «развивать и претворять в жизнь положения Декларации глав государств и правительств государств-членов Совета Европы, принятой в Вене 09.10.1993».
Во внутригосударственном законодательстве имеются отсылки к «мягкому праву» [5, с. 43]. Так, Указ Президента РФ от 12 июля 2005 г. № 796 [6] принят «в целях создания дополнительных гарантий... учитывая рекомендации Парламентской ассамблеи Совета Европы».
Рассматривая влияние «мягких норм» на правоприменение, можно выделить следующие аспекты.
Морально-политические нормы используются международными органами (например, ЕСПЧ в своих решениях ссылается на акты «мягкого права» [7], отсылает судебные органы отдельных государств к «мягко-правовым» актам [8]).
Бывший председатель ЕСПЧ Жан-Поль Коста отмечал, что морально-политические нормы «часто служат источником вдохновения для судей. эти тексты играют роль в предотвращении нарушений» [9, с. 39]. Подобное высказывание позволяет говорить о влиянии норм «мягкого права» на правосознание.
«Мягкое право» применяется в своей деятельности и Конституционным судом РФ [10, с. 250]: для восполнения пробелов в праве [11], для аргументации выводов [12], в качестве критерия конституционности законодательства [13].
Верховный Суд РФ использует «мягкое право» при разъяснении применения законодательства [14]. Пленум ВС РФ рекомендует судам обращаться к актам «мягкого права» при отправлении правосудия [15, с. 62].
Таким образом, достоинства «мягкого права» представляются следующими:
а) если форма права не является обязывающей, налагающей дополнительные обременения на государства, такое соглашение достигается проще;
б) инструменты «мягкого права» не предполагают внутнегосударственных ратификационных процедур, что значительно
облегчает и ускоряет процедуру их использования (нет необходимости опубликовывать акты, дожидаться их вступления в силу и т.д.);
в) «мягкое прав» более гибкое по сравнению с «твердым», классическим правом, его легче дополнить, внести корректировки, соответствующие текущему положению на международной арене, которое меняется стремительно, международные договоры с усложненными процедурами их принятия попросту «опаздывают»;
г) инструменты «мягкого права» содержат потенциал для оформления данных положений в будущем в классическое право, «мягкое право» - удобное средство для переговоров;
д) трудно переоценить значение морально-политических норм в сфере регулирования международной экологии (государства до использования «мягкого права» неохотно брали на себя жесткие, обременяющие обязательства, когда пытались балансировать между решением экономических и экологических проблем, в настоящее время ситуация поменялась, нормы целевого характера не предполагают сиюминутного исполнения обязательств, а рассчитаны на применение в будущем, что позволяет решить обе задачи);
е) «мягкое право» обнаруживает недостатки классического права.
Таким образом, взаимосвязь «мягких положений» и классических норм
международного права становится все более очевидной как на уровне нормотворчества, так и в условиях правоприменния. Влияние, оказываемое такими нормами на правовые системы, показывает, что «мягкое право» эффективным регулятором международных и национальных отношений.
Список литературы:
1. Толстых В.Л. Курс международного права. М.: Волтерс Клувер, 2009. 1056 с.
2. Australian Law Review. 1983. Vol. 46. P. 659 - 661.
3. Лукашук И. И. Международное право. М.: БЕК, 1996. 371 с.
4. Колосов Ю. М. Виды международно-правовых обычных норм в международном гуманитарном праве // Российский ежегодник международного права. Специальный выпуск. 2005. - СПб.: Социально-коммерческая фирма «Россия-Нева», 2006. С. 17-21.
5. Марочкин С. Ю. Соотношение юридической силы норм международного и внутригосударственного права в правовой системе РФ // Российский юридический журнал. - 1997. - № 2 (14). - С. 40-46.
6. Указ Президента РФ от 12.07.2005 N 796 (ред. от 31.10.2009) "О дополнительных гарантиях обеспечения охраны прав, свобод и законных интересов лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" // Собрание законодательства РФ. - 2005. - № 29. - Ст. 3037.
7. Рекомендация КМСЕ «Роль прокуратуры в системе уголовного правосудия» и Стандарты «Восьмого Конгресса ООН по предотвращению преступности и обращению с преступниками» 1990 г. (Постановление ЕСПЧ от 18.05.2010 "Дело "Озеров ^его^ против РФ" (жалоба N 64962/01) // Бюллетень ЕСПЧ. - 2010. - № 11); Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г. (Постановление ЕСПЧ от 17.05.2010 "Дело "Кононов (Kononv) против Латвии" (жалоба N 36376/04) // Бюллетень ЕСПЧ. - 2010. - № 8); документ ВОЗ «Лечение туберкулеза: руководящие принципы для национальных программ» 2003 г. (Постановление ЕСПЧ от 14.01.2010 "Дело "Москалюк (Moskalyuk) против РФ" (жалоба N 3267/03) // Бюллетень ЕСПЧ. - 2010. - № 6) и др.
8. Постановление ЕСПЧ от 11.02.2010 "Дело "Федченко (Fedchenko) против РФ" (жалоба N 48195/06) // Бюллетень ЕСПЧ. - 2010. - № 9: «Судам следует принимать во внимание Декларацию о свободе политической дискуссии в СМИ, принятую 12 февраля 2004 г. Комитетом Министров Совета Европы».
9. Халафян Р. М. Влияние «мягкого права» на международную правовую систему // Академический юридический журнал. - 2012. - № 2. - С. 36-43.
10. Марочкин С. Ю. Действие и реализация норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Монография. М.: Норма, Инфра-М, 2011. 288 с.
11. Российская Федерация. Конституционный Суд. По делу о проверке конституционности статей 2.1 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции от 3 сентября 1993 года) в связи с жалобой гражданки З.В. Алешниковой: постановление Конституционного Суда РФ от 23.05.1995 N 6-П / Российская Федерация. Конституционный Суд // Собрание законодательства РФ. 1995. № 22. Ст. 2168.
12. Российская Федерация. Конституционный Суд. По делу о проверке конституционности ряда положений статей 6.1 и 12.1 Закона Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" и статей 21, 22 и 26 Федерального закона "Об органах судейского сообщества в Российской Федерации" в связи с жалобами граждан Г.Н. Белюсовой, Г.И. Зиминой, Х.Б. Саркитова, С.В. Семак и А.А. Филатовой: постановление Конституционного Суда РФ от 28.02.2008 N 3-П / Российская Федерация. Конституционный Суд // Собрание законодательства РФ. 2008. № 10 (ч. 2). Ст. 976.
13. Российская Федерация. Конституционный Суд. По жалобе граждан Бурбан Елены Леонидовны, Жирова Олега Александровича, Миловидова Дмитрия Эдуардовича, Миловидовой Ольги Владимировны и Старковой Тамары Михайловны на нарушение их конституционных прав положениями статьи 17 Федерального закона "О борьбе с терроризмом": определение Конституционного Суда РФ от 27.12.2005 N 523-О / Российская Федерация. Конституционный Суд // Собрание законодательства РФ. 2006. № 12. Ст. 1326.
14. Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за четвертый квартал 2006 года (утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 07.03.2007) (ред. от 04.07.2012) // Журнал руководителя и главного бухгалтера ЖКХ. - 2007. - № 6.
15. Марочкин С. Ю., Халафян Р. М. Международное «мягкое право» в правовой системе Российской Федерации. // Журнал российского права. - 2013. - № 6. - С. 58-64.
