CC BY
31
8.3. ЗАПРЕТ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ И ДРУГИХ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ КАК ПОЛНОМОЧИЕ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА: ОПЫТ СЕРБИИ
Половченко Константин Анатольевич, кандидат юридических наук, доцент кафедры конституционного права Место работы: МГИМО (У) МИД России
kpolovchenko@gmail.com.
Аннотация: в Республике Сербия институт запрета деятельности политических партий как полномочие Конституционного суда был введен еще Конституцией Сербии 1990 года. При этом в Конституции 2006 года объем этого полномочия Конституционного суда был значительно расширен. Так, по Конституции 2006 года это полномочие предусматривает возможность запрета деятельности не только политических партий, но и других (неполитических) объединений: профсоюзных организаций, объединений граждан и даже религиозных общин. При этом следует обратить внимание на то, что в сербской конституционно-правовой теории это полномочие Конституционного суда продолжает оставаться предметом доктринальных споров. Анализ содержания полномочия Конституционного суда Сербии по запрету деятельности политических партий и других общественных объединений является предметом настоящей статьи.
Ключевые слова: конституция Сербии 2006 года. Компетенция Конституционного суда Сербии. Конституционное судопроизводство. Полномочие по запрету деятельности политических партий.
PROHIBITION OF ACTIVITIES OF POLITICAL PARTIES AND OTHER PUBLIC ASSOCIATIONS AS THE AUTHORITY OF THE CONSTITUTIONAL COURT: THE EXPERIENCE OF SERBIA
Polovchenko Konstantin A., PhD in Law, associate professor, department of Constitutional Law Place of employment: MGIMO University, Moscow, Russian Federation
kpolovchenko@gmail.com.
Abstract: in the Republic of Serbia the authority of the Constitutional court to ban the activities of political parties was introduced by Constitution of 1990. The Constitution of 2006 significantly expanded the scope of this authority of the Constitutional court. According to the Constitution of 2006, this authority includes the possibility of banning not only political parties but also other (non-political) associations: trade unions, citizens' associations and even religious communities. We should pay attention to the fact that in the Serbian constitutional theory this authority of the Constitutional court continues to be the subject of doctrinal disputes. Analysis of the authority of the Serbian Constitutional court to ban the activities of political parties and other public associations is the subject of this article.
Keywords: the Serbian Constitution of 2006. The competence of the Constitutional Court. Constitutiоnal Court procedure. The authority to ban activities of political parties.
На современном этапе компетенция конституционных судов европейских государств отличается значительным разнообразием. При этом ее условно можно разделить на несколько направлений деятельности: нормоконтроль, защита основ конституционного строя, защита прав и свобод. Конечно, практически не встречаются конституционные суды, к полномочиям которых не относится нормоконтроль, как определяющее направление деятельности конституционного суда, характеризующее его правовую природу1. Без нормативного контроля конституционный суд более таковым не является. Тем не менее, «сила» конституционного суда в значительной степени определяется широтой и разнообразием его компетенции2. При чем, наличие отдельных полномочий у конституционного суда поз-
1 Половченко К. А. Конституционный суд как гарант целостности государства: на примере Сербии. Проблемы экономики и юридической практики. №2. 2017. С. 99. Половченко К. А. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Московский государственный институт Международных отношений. Москва. 2003. С. 121.
2 Половченко К. А. Институт судебного конституционного контроля в постсоветских государствах. Вестник МГИМО. №3. 2013. С. 118. Половченко К. А. Институт конституционной жалобы как составляющая механизма защиты прав и свобод человека: опыт России. Москва. 2002. С. 12.
воляет говорить о его значимой роли в защите основ конституционного строя государства. К таким полномочиям, несомненно, относится и принятие решений о запрете деятельности политических партий (в отдельных государствах и других объединений). Когда-то это было исключительное полномочие конституционных судов. Еще ранее вообще было немного конституций, содержащих регламентацию статуса политических партий, не говоря уже вопрос о запрете этих организаций. Во второй половине 20-го века все меняется. В настоящее время существует немного конституций, которым не известен институт политических партий и в которых не предусмотрена возможность запрета экстремистских, антидемократических партий. Это напрямую связано с процессом конституционализации политических партий, т.е. внесением в конституцию положений, регулирующих статус политических партий и признающих их (демократическую) роль в конституционной системе. Таким образом, политические партии становятся конституционными институтами. Как замечает профессор Маркович, в настоящее время политические партии являются важнейшими участниками всех конституционных процессов. В избирательном праве, поскольку организация и проведение выборов, невозмож-
но представить без политических партий3. В парламентском праве, поскольку парламент не является абстрактным институтом, возвышающимся над политическими партиями; его структуру и функционирование определяют политические партии в виде парламентских фракций, комитетов и групп. В результате, конституцио-нализация политических партий возникает не столько из необходимости признания их демократической роли, сколько из необходимости защищать демократию и от антидемократических политических партий4.
В большинстве постсоциалистических государств Европы о запрете политических партий решение принимает конституционный суд, при этом в некоторых это делают суды общей юрисдикции или же конституция оставляет законодателю регулирование этого вопроса. При чем, когда речь заходит о полномочии конституционного суда по контролю за конституционностью деятельности политических партий, то в современной науке конституционного права существует два противоположных мнения. Согласно одному из них, именно конституционный суд должен обладать полномочием принимать решение о запрете политических партий, поскольку ни один другой орган, особенно неполитический, не может осуществлять это полномочие, без того, чтобы самому не стать участником политического процесса. Так, в Руководстве о запрете и роспуске политических партий и аналогичных мерах, принятом Венецианской комиссией в 1999 году, частности, указывается: «О запрете или роспуске политической партии должен принимать решение конституционный суд или иной соответствующий судебный орган в порядке, в котором гарантировано законное, открытое и справедливое правосудие». «В то же время, по мнению Венецианской комиссии, «запрет или принудительный роспуск политических партий могут быть оправданы только в отношении тех партий, которые выступают за применение насилия или применяют силу в качестве политического средства для ликвидации демократического конституционного порядка, тем самым подрывая права и свободы, гарантируемые Конституцией. Тот факт, что партия выступает за мирное изменение Конституции не является достаточным для ее запрета или роспуска5».
Принципиально иного подхода придерживается профессор Фаворе, указывая на то, что дела о запрете политических партий несут в себе риск чрезмерной политизации, чего не может избежать даже конституционный суд, что для него является принципиально важным. Поэтому сторонники этой точки зрения выступают за исключение такого полномочия из компетенции конституционных судов6. Тем не менее, к настоящему времени большинство новых конституций постсоциалистических государств именно на конституционный суд возложили полномочие по принятию ре-
3 Половченко К. А. Избирательная система Сербии // Современные избирательные системы. Чурсина Т. И., Орлов А. Г., Ракитская И. А., Половченко К. А. Научная редакция А. В. Иванченко, В. И. Лафитский. Москва. 2009. С. 358. Половченко К. А. Избирательные споры как объект конституционного правосудия: на примере Сербии // Социально-политические науки. №4. 2016. С. 205.
4 Маркович Р. Уставно право, Београд, 2010. Стр. 249.
5 Guidelines on Prohibition and Dissolution od Political Parties and Analogous Measures, adopted by Venice Commission at its 41st plenary session (Venice, 10- 11 December.
6 Favoreu L. Droit Constitutionnel. Paris. 2007. P. 249.
шения о запрете политических партий7.
Что же касается непосредственно Сербии, то только в начале восьмидесятых годов 19 века «... политические партии впервые в сербской политической истории получили гражданство в ней8». Речь идет о вступлении в действие Закона об объединениях и собраниях 1881 года. Более ста лет различные исторические и политические события оказывали заметное влияние на наличие и структуру многопартийности в Сербии. При этом конституционное правосудие в правовой системе Сербии появилось гораздо позже возникновения первых партий, а именно: во второй половине двадцатого века в соответствии с Конституцией СФРЮ 1963 года. А полномочие Конституционного суда по запрету политических партий и других политических организаций было установлено только Конституцией Сербии 1990 года (п. 6. ч. 1 ст. 125), а затем и Конституцией СРЮ 1992 года (п. 8 ч. 1 ст. 124). И все же, запрет деятельности политических партий и других объединений по различным основаниям известен сербской политической истории и практике несколько ранее, но это не было результатом деятельности органов конституционного правосудия, но следствием различных исторических событий, в основе которых лежали общественно-политические процессы в Сербии. Так, Законом о защите государства в 1921 году за свою антиконституционную деятельность была запрещена Коммунистическая партия Югославии. Поводом стало покушение ее членов на министра внутренних дел Милорада Драшковича. Также между двумя мировыми войнами была запрещена политическая организация «ЮНП Збор» решением председателя Правительства Драгиши Цветковича после столкновения студентов националистов и коммунистов на Техническом факультете Белградского университета 23 октября 1940 года.
Социалистический период развития Сербии в составе Югославской Федерации внес значительные коррективы в ее конституционное развитие. И только с принятием Конституции Сербии 1990 года в Республике восстанавливается реальная многопартийность. При этом, по справедливому мнению, профессора Ву-чич, «... в новой Конституции Республики Сербии 2006 года многопартийность конституционализирована гораздо более полно и точно по сравнению с предыдущей Конституцией 1990 года9». Так, в части 1 «Конституционные принципы» Конституции Республики Сербия «гарантируется и признается роль политических партий в демократическом формировании политической воли граждан» (ч. 1 ст. 5). «Создание политических партий свободно». Однако в части 3 той же статьи 5 Конституции указывается на то, что, не допускается деятельность политических партий, направленная на насильственное изменение конституционного строя, нарушение гарантируемых прав человека и меньшинств или разжигание расовой, национальной или
7 Туманов В. А. Половченко К. А. Конституционные основы судебной власти. / Конституционное право зарубежных стран: учебник / под общ. ред М. В. Баглая, Ю. И. Лейбо, Л. М. Энтина. - 4-е изд., переаб. и доп. - М.: Норма: ИНФРА-М. 2016. С. 332. Половченко К. А. Конституционные основы судебной власти в Республике Сербия // Социально-политические науки. №2. 2017. С. 127.
8 Закон о удруже^има и зборовима од 01.04.1881. године био jе први такав закон у нас. Види: Д. Jевтиl^, Д. Попович, Народна правна истор^а, Београд, 2003, стр. 128.
9 Вучи^ О. О заштити права, Београд. 2010. Стр. 104
религиозной ненависти. Также в части 6 статьи 5 Конституции указывается на то, что «политические партии не могут непосредственно осуществлять власть, ни подчинить ее себе». Этим положением устанавливается конституционная основа современной многопартийной системы в Сербии. Кроме того, статус политических партий и их место в конституционно-правовой системе, помимо Конституции урегулируется и специальным Законом о политических партиях.
Также в главе Конституции 2006 года о правах и свободах гарантируется свобода политических, профсоюзных и других объединений, как и право не вступать ни в какое объединение (ст. 55). Общественные объединения, как и политические партии, могут быть созданы без предварительного разрешения, и все это в целях последовательной реализации предусмотренной в Конституции свободы объединений. Общественные объединения так же, как и политические партии могут быть при определенных условиях запрещены, т. е. исключены из соответствующего реестра. Так, в части 4 статьи 55 Конституции предусмотрено, что Конституционный суд может запретить деятельность только такого объединения, действия которого направлены на насильственное изменение конституционного строя, нарушение гарантируемых прав человека и меньшинств или разжигание расовой, национальной или религиозной ненависти1 . В части 3 статьи 55 Конституции указывается на то, что «запрещены тайные или военизированные объединения». Поэтому профессор Оливера Вучич обращает внимание на то, что такого рода объединения не могут учреждаться в сербской правовой системе, поскольку они ex constitutione запрещены, «невзирая на те программы, т. е. идеи, за которые, как организации, они выступают11». В части 5 статьи 55 Конституции 2006 года предусмотрено, что судьи Конституционного суда, судьи, прокуроры, Защитник граждан, сотрудники полиции и военнослужащих не могут быть членами политических партий. Речь идет о государственных полномочиях, для осуществления которых, по справедливому мнению, профессора Вучич необходима отстраненность их исполнителей от политики и активно действующих политических организаций с тем, чтобы действовать, исключительно руководствуясь профессиональными интересами, на основе Конституции и действующего законодательства12.
Важнейшим аспектом обсуждения полномочия конституционного суда по запрету политических партий и других общественных объединений является его объем. По мнению ряда сербских конституционалистов, это полномочие конституционного суда должна быть ограничено принятием решения о запрете политических партий, но не других объединений. Так, профессор Владан Петров полагает, что о запрете других объединений должны выносить решения судебные органы, а не конституционный суд. При этом запрет других объединений (неполитических) вообще не должен быть предметом содержания конституции13.
Согласно части 3 статьи 167 Конституции 2006 года Конституционный суд принимает решение о запрете деятельности политических партий, профсоюзных ор-
10 Это положение Конституции продублировано и в Законе об объединениях.
11 Вучи^ О. О заштити права, Београд. 2010. Стр. 102.
12 Там же. Стр.103.
13 Вучи^ О., Петров В., Симови^ Д, Уставни судови бивших jуго-
словенских република, Београд. 2010. Стр. 237.
ганизаций или объединений граждан. Кроме того, согласно части 3 статьи 44 Конституции Республики Сербия к полномочиям Конституционного суда, установленным Конституцией Республики Сербия 2006 года, относится запрещение религиозной общины, если ее деятельность представляет угрозу ценностям, закрепленным Конституцией Республики Сербия или если религиозная община своими действиями возбуждает и поддерживает религиозную, национальную, расовую вражду. Вызывает недоумение тот факт, что сербский конституционный законодатель - это полномочие, наряду с полномочием по запрету деятельности политических партий, профсоюзных организаций, объединений граждан, не включил в статью 167 Конституции, регулирующую компетенцию Конституционного суда, а вместо этого включил ее в статью 44 Конституции, регулирующую статус религиозных общин. При этом Закон о Конституционном суде частично разрешил проблему неупорядоченного расположения конституционных норм о компетенции Конституционного суда в статье 80 Закона о Конституционном суде, которая регулирует производство по делам о запрете деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины. Такой широкий объем этого полномочия Конституционного суда Сербии стал предметом критики со стороны сербских конституционалистов. Преобладающим среди них является мнение, в соответствии с которым «более целесообразным, учитывая правовую природу Конституционного суда, было бы сохранить институциональное решение сербской Конституции 1990 года, предусматривавшей запрет деятельности «политической партии или иной политической организации» (статьи 125 Конституции Сербии 1990 года). Нынешний же объем обсуждаемого полномочия Конституционного суда, предусмотренный в Конституции Сербии 2006 года, лишь способствует деградации Конституционного суда, обязав его принимать решения о запрете, как политических (например, политических партий), так и неполитических организаций (например, групп болельщиков14).
Освещение вопроса, касающегося объема полномочия конституционного суда, связанного с запретом политических партий и других общественных объединений будет неполным, если не упомянуть проблему тайных и военизированных объединений. Так, в статье 31 Закона об изменениях и дополнениях к Закону о Конституционном суде Сербии последний был наделен полномочием по принятию решения о том, что деятельность тайных и военизированных объединений запрещена Конституцией. Как справедливо подчеркивает профессор Владан Петров, этим решением была поставлена в сомнительное положение Конституция Сербии, поскольку из вышеизложенного вытекает, что недостаточным является то, что такая деятельность запрещена в части 3 статьи 55 Конституции; кроме того, в неловком положении оказались и государственные органы, уполномоченные на принятие мер, направленных против членов таких объединений15. При этом Боян Боянич отмечает, что в наиболее незавидном положении оказался Конституционный суд,
14 Вучи^ О., Петров В., Симови^ Д, Уставни судови бивших jyro-словенских република, Београд. 2010. Стр. 240.
15 Petrov V. Novi Ustavni sud Srbije (2006-2012) - reforma ustavnog sudstva na stranputici? S. 28-29. Половченко К. А. Конституционные основы судебной власти в Республике Сербия // Социально-политические науки. №2. 2017. С. 125.
который должен осуществлять абсолютно бессмысленное полномочие - принимать решение о запрете уже запрещенного, а также принимать меры, которые уже закреплены за другими государственными органами. Это косвенно признал Конституционный суд Сербии в своем Решении о запрете деятельности организации «Национальный строй», указав (ссылаясь на ч. 3 ст. 55 Конституции и ч. 4 ст. 2 Закона об объединениях) на то, что «...не существует конституционного основания по представлению Республиканского прокурора провести предусмотренное Законом о Конституционном суде производство по запрету деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины, ...поскольку тайные объединения запрещены непосредственно буквой Конституции и в этом случае решение Суда, ...представляет собой только подтверждение того, что «Национальный строй» - организация, запрет которой требуется в заявленном представлении, действительно является тайным объединением, деятельность которого запрещена Конституцией16».
Важнейшим вопросом, связанным с полномочием конституционного суда по запрету политических партий и других общественных объединений, является определение оснований, при наличии которых они могут быть запрещены. Прежде всего, следует обратить внимание на то, что основания запрета политических партий должны быть непосредственно перечислены в самой конституции с тем, чтобы этот вопрос не был предметом законодательства, регулирующего статус общественных объединений. Кроме того, как справедливо замечает профессор Петров, конституционные основания для запрета политических партий не должны быть слишком конкретными: они должны быть достаточно общими для того, чтобы обеспечить конституционному суду достаточно «пространства для маневра» в каждом конкретном случае. Отдельным вопросом является то, что в современной теории конституционного права нет однозначного мнения о том, может ли недемократическая внутренняя организация политической партии или другого общественного объединения стать основанием для их запрета. Основным аргументом в пользу того, что недемократическая внутренняя организация может являться основанием для запрета политической партии является следующий: недемократичность объединения внутри не может не влиять на ее деятельность «во вне17». В то же время, существуют вполне оправданные опасения в том, что с принятием недемократичности внутри объединения в качестве основания для ее запрета открывается возможность для расширения такого понимания. Поэтому до тех пор, пока они декларируют себя как демократические, конституционный суд должен сосредоточиться на самой деятельности политических партий и других общественных объединений, а не на деятельности их членов, если, конечно, не доказано, что такая деятельность членов поддерживается политической партией (ее руководством). Так, в деле о запрете деятельности объединения граждан «Отечественное движение Образ» после того, как Конституционный суд
16 См. Одлука о забрани рада организац^е «Национални строj VIiy-171/2008.
17 См. дополнительно об этом Mersel. Y. The Dissolution of Political Parties: the problem of international Democracy. I CON.Vol. 4. №1. 2006. pp. 84-113.
установил связь между действиями членов объединения и деятельностью, и целями этого объединения, он пришел к заключению о том, «.что актами и действиями объединения по существу осуществляется дискриминация граждан по личным качествам18».
Итак, согласно части 3 статье 5 Конституции Республики Сербия основанием для запрета политической партии является деятельность политической партии, направленная на насильственное изменение конституционного строя, нарушения гарантированных прав человека или прав меньшинств, разжигание расовой, национальной или религиозной ненависти. Так, в сербской литературе обращается внимание на то, что среди конституционных оснований для запрета политической партии явно не хватает положения «о нарушении территориальной целостности Республики», что, например, является основанием для запрета в Черногории19. Кроме того, согласно части 3 статьи 44 Конституции Республики Сербия к основаниям для запрета религиозной общины является ее деятельность, представляющая угрозу ценностям, закрепленным Конституцией Республики Сербия (право на жизнь, право на физическое и психическое здоровье, права ребенка, право на личную и семейную тайну, право собственности, общественная безопасность и общественный порядок), или если религиозная община своими действиями возбуждает и поддерживает религиозную, национальную, расовую вражду. Таким образом, внутренняя недемократичность политической партии и другого общественного объединения не может быть основанием для принятия решения о запрете деятельности политической партии.
Важнейшим процессуальным вопросом, связанным с производством по запрету политических партий и иных общественных объединений, является вопрос о субъектах права на возбуждение этого вида производства в конституционном суде. В сербской литературе существуют два подхода к решению этого вопроса. Согласно первому, уполномоченными субъектами являются только политические органы - правительство и парламент (так называемая «немецкая модель»). Согласно второму, наряду с политическими органами производство по запрещению деятельности политических партий может возбуждено и прокурором, а также органом, уполномоченным на регистрацию политических партий. Например, сторонницей второго подхода является профессор Л. Славнич, считающая, что включение прокуратуры в круг субъектов возбуждения производства о запрете политической партии и других общественных объединений является легитимным, принимая во внимание функции прокуратуры20. Сторонником первого подхода является профессор Драган Стоянович, в частности, указывающий, что «политические органы, парламент и правительство, в своих действиях преимущественно руководствуется принципом политической целесообразности. Правящие партии, учитывая то, что в один прекрасный день они и сами могут оказаться в меньшинстве, не будут бездумно прибегать к процедуре запрета политических партий в качестве инструмента для
18 См.: Одлука Уставног суда Србф У!!У-249/2009.
19 Вучи^ О., Петров В., Симови^ Д, Уставни судови бивших jуго-словенских република, Београд. 2010. Стр. 237.
20 Славни^ «Конституционализац^а политике - политичке
странке и Уставни суд, предлози за нови устав Срб^е». Српска
политичка мисао. 1-4. 2003. Стр. 106.
сведения счетов с политическими оппонентами. Следовательно, производство по запрету политической партии не будет часто и неуместно возбуждаться. В то же время, прокуратура является независимым государственным органом, который должен оставаться вне политической борьбы, а такое полномочие его именно в эту борьбу вовлекает21».
Сербский законодатель использовал именно второй подход при определении субъектов права на возбуждение в Конституционном суде производства о запрете политических партий и других общественных объединений. Так, согласно части 1 статьи 80 Закона о Конституционном суде субъектами, обладающими правом на внесение предложения о запрете, являются: Правительство, Республиканский прокурор, а также орган, уполномоченный на включение в реестр политических партий, профсоюзных организаций, объединений граждан и религиозных общин. Указанные субъекты согласно букве закона, обязаны в предложении указывать и причины, являющиеся основаниями для запрета (ч.2 ст. 80 Закона о КС РС). Следует заметить, что с момента вступления в силу сербской Конституции 2006 года только Республиканский Прокурор вносил предложения о возбуждении дела, но не о запрете деятельности политической партии, а о запрете деятельности зарегистрированных и незарегистрированных общественных объединений22.
Что же касается особенностей производства по запрету деятельности политических партий и других общественных объединений в Конституционном суде Сербии, то в данном виде производства Конституционном суде публичные слушания являются обязательной стадией производства по принятию Конституционным судом решения о запрете деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины (ч. 1 ст. 37 Закона о Конституционном суде)23. Этим производство по запрету деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины отличается от, например, производства по контролю конституционности и законности в Конституционном суде Сербии, в котором эта стадия не является обязательной (ч. 2 ст. 37 Закона о Конституционном суде). Установление обязательности проведения публичных слушаний является принципиально важным при проведении производства по запрету политических партий и других общественных объединений, поскольку в этом виде производства стадия предварительного рассмотрения фактически отсутствует, поэтому «полное исследование доказательств производится именно на стадии публичных слушаниях24». Наглядным примером тому стало дело о запрете деятельности объединения граждан «Отечественное движение Образ». Как следует из мотивировочной части Решения Конституционного суда Сербии по этому де-
21 С^анови1п Д. «Уставно-судска забрана политичких партиуа». Правни живот. Бр. 12-1996. Стр. 315-316.
22 См.: Одлука о забрани рада организац^е «Национални строj» VIIУ-171/2008. Олдука о забрани рада Удружена гра^ана «Отачаствени покрет Образ» VIIУ-249/2009. Одлука о забрани рада удружена гра^ана «СНП 1389» и удружена гра^ана «СНП Наши» VI1У-482/2011.
23 Производство в Конституционном суде по делам о запрете политических партий, профсоюзных организаций, объединений граждан и религиозных общин регулируется Законом о Конституционном суде, в котором ему отведено все го лишь три статьи (ст. 80, 81,81 а), а также Регламентом Конституционного суда Сербии.
24 Вучи^ О. О заштити права. Београд, 2010. Стр. 243.
лу, именно заслушивание на публичных слушаниях заявлений лидера данного объединения граждан, наряду с исследованием программных документов, материалов о деятельности объединения граждан, документов, составленных полицией на членов данного объединения и обеспечили Конституционному суду возможность получить достаточно доказательств для вынесения Решения по делу25 При этом не следует забывать и то, что по данному виду производства Конституционный суд фактически выступает в качестве суда общей юрисдикции, поскольку он в большей степени занимается установлением фактических обстоятельств, чем это наблюдается при осуществлении абстрактного нормоконтроля, в рамках которого преимущественно рассматриваются правовые вопросы. Собственно, именно поэтому в конституционной теории встречается мнение о том, что Конституционный суд не в состоянии успешно проводить доказательственное производство при производстве по запрету деятельности политических партий, поскольку в этом процессе преимущественно устанавливаются факты26.
После завершения производства по запрету политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины, если Конституционным судом Сербии будет установлено наличие хотя бы одного из конституционных оснований, то он принимает решение о запрете деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины. Решение Конституционного суда Сербии по запрету деятельности политической партии и других общественных объединений является обязательным, окончательным и подлежит исполнению. В результате, вышеуказанные объединения исключаются из соответствующего реестра со дня доставки решения Конституционного суда уполномоченному органу (ст. 81 Закона о Конституционном суде). Таким образом, они прекращают свое существование. Это, по справедливому мнению профессора Славнич, означает, что запрет деятельности политической партии, профсоюзной организации, объединения граждан или религиозной общины означает наложение запрета на саму политическую партию или иное общественное объединение27.
С учетом того, что тайные или военизированные объединения ex constitutione запрещены в соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции и, учитывая практику Конституционного суда Сербии28, сербский законодатель включил в Закон о Конституционном суде дополнительную статью 81 а, в которой было установлено, что если уполномоченным субъектом вносится предложение о запрете тайного или военизированного объединения, то Конституционный суд своим решением подтверждает, что действие такого
25 См. Одлука Уставног суда VIIУ-249/2009.
26 Петров В. «Национални строj пред Уставним судом -измиш^ена надлежност, измиш^ена и одлука». Негейсив. 34/2011. Стр. 69.
27 Славни^ «Конституционализац^а политике - политичке странке и Уставни суд, предлози за нови устав Срб^е». Српска политичка мисао. 1-4. 2003. Стр. 108.
28 Так, в деле о запрете деятельности объединения граждан «СНП 1389» и объединения граждан «СНП Наши» ^ИУ-482/2011) прокурор требовал запрета «...всех будущих объединений или групп, которые могут быть образованы из вышеуказанных объединений...». Более подробно см. Петров В. «Забрана политичких странака и удружена», Улога и значаj Уставног суда у очува^у владавине права 1963-2013, (Уставни суд, Београд), 2013. Стр. 218.
объединения запрещено Конституцией29. При этом Конституционный суд может предусмотреть принятие специальных мер, необходимых для воспрепятствования дальнейшей деятельности тайного или военизированного объединения (ч.2 ст. 81 Закона о Конституционном суде30).
Несмотря на то, что возникновение политических партий как активных участников политического процесса датируется еще 18 веком, специальный контроль за деятельностью политических партий явился результатом послевоенного конституционно-правового развития, как следствие процесса конституционализа-ции этих особых общественных объединений. В настоящий период механизм контроля за деятельностью политических партий является повсеместно признанным, но обладающим особой спецификой в различных конституционно-правовых системах31. В республике Сербия институт запрета деятельности политических партий как полномочие Конституционного суда был введен еще Конституцией Сербии 1990 года. При этом в Конституции 2006 года объем этого полномочия Конституционного суда был значительно расширен. Так, по Конституции 2006 года это полномочие предусматривает возможность запрета деятельности не только политических партий, но и других (неполитических) объединений: профсоюзных организаций, объединений граждан и даже религиозных общин. При этом следует обратить внимание на то, что в сербской конституционно-правовой теории это полномочие Конституционного суда продолжает оставаться предметом доктринальных споров. Так, среди сербских ученых достаточно распространено мнение, в соответствии с которым Конституционный суд не должен принимать решения о запрете политических партий и других политических объединений, поскольку подобного рода споры ставят по вопрос ряд основных прав человека и в этом случае Конституционный суд действует уже не как конституционно-правовой институт, но вторгается в сферу политического деятельности, в которой переплетаются право и политика. В результате чего Конституционный суд не может принять решение без того, чтобы «занять положение политического органа32». Однако большинство сербских ученых и практиков, руководствуясь вышеописанными аргументами, приходят к принципиально иным выводам. Что же касается практики Конституционного суда Сербии по данному виду производства, то она не богата решениями: в
29 См.: Одлука о забрани рада организац^е «Национални CTpoj» VIiy-171/2008 и Одлука о забрани рада удружена гра^ана «СНП 1389» и удружена граГ)ана «СНП Наши» VIiy-482/2011.
30 По мнению сербского конституционалиста Владана Петрова, новая статья 81, а Закона о Конституционном суде Сербии, во многом стала попыткой узаконить подвергшуюся острой критике со стороны сербских ученых практику Конституционного суда, и сама является противоречащей Конституции Сербии. См. Петров В. «Уставни суд и забарана удружена: надлежност ща му не прист^е», Правни живот, том lV, 12/2012. Стр.803.
31 Половченко К. А. Конституционный контроль в Республике Хорватия. / Конституционный контроль в зарубежных странах: коллективная монография / [Ю. И. Лейбо и др.]; под ред. Е. Я. Павлова, Е.А. Кремянской; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; каф. конституционного права. - М.: МГИМО-Университет. 2015. С. 207.
32 См.: Петров В. «Национални строj» пред Уставним судом -
измиш^ена надлежност, измиш^ена и одлука». Hereticus 34/2011. Стр. 69; Spadijer Balsa. Ustavno sudstvo i partijski
pluralizam. Ustavni sud Srbije - u susret novom ustavu. Beograd. 2004. Стр. 137.
настоящее время можно говорить о трех резонансных решениях Конституционного суда33, которыми была запрещена деятельность не политических партий, но незарегистрированных (тайных) и зарегистрированных общественных объединений. Эти решения вызвали неоднозначные оценки ученых-конституционалистов и сербской общественности34, что дает основание говорить о том, что вопрос об оценке конституционности в организации и деятельности политических партий и других общественных объединений в 21 веке получает особую актуальность. Речь идет о новом этапе развития общественно-политических процессов, когда традиционные представления о политических партиях и других общественных объединениях устаревают и уже не соответствуют новым реалиям. В результате совершенствование законодательства, регулирующего их организацию и деятельность, становится насущной необходимостью. В связи с этим специального детального регулирования требует и производство в Конституционном суде по делам о запрете политических и иных объединений и не только в силу вышеуказанного, но и ввиду исключительности этого полномочия органа конституционного контроля и большого интереса со стороны общественности к подобного рода делам. Собственно, анализ законодательной базы и практики Конституционного суда Сербии об этом убедительно свидетельствует.
Статья проверена программой «Антиплагиат». Оригинальность 88,3%.
Список литературы:
1. Bojanic B. Polozaj I nadleznost Ustavnog suda Republike Srbije. Zurnal za kriminalistiku i pravo. Kriminalisticko-policijska akademija. Beograd. 2013.
2. Favoreu L. Droit Constitutionnel. Paris. 2007.
3. Markovic R. Ustav Republike Srbije od 2006-kriticki pogled. Ustav Republike Srbije od 2006 - neki elementi no-vog politickog sistema. Beograd 2007.
4. Markovic R. Ustavno pravo. Beograd. 2014.
5. Markovic R. Ustavni sud u Ustavu Republike Srbije od 2006. godine. Anali Pravnog fakulteta u Beogradu. 2-2007.
6. Mersel. Y. The Dissolution of Political Parties: the problem of international Democracy. I CON.Vol. 4. №1. 2006.
7. Pajvancic M. Komentar Ustava Rebublike Srbije. Be-ograd. 2009.
8. Petrov V. Novi Ustavni sud Srbije (2006-2012) - reforma ustavnog sudstva na stranputici? Sveske za javno pravo. 9/2012.
9. Петров В., «Национални строj» пред Уставним судом - измишлена надлежност, измишлена и одлука». Hereticus 3-4/2011.
10. Петров В. Уставни суд и забрана рада политичких странака. 2010. доступно по адресу: www.pravniportal.rs
11. Петров В. «Забрана политичких странака и удружена», Улога и значаj Уставног суда у очувану влада-вине права 1963-2013. (Уставни суд, Београд). 2013.
12. Петров В. «Уставни суд и забрана удружена: надлежност ксуа му не присга|е». Правни живот. Том IV. 12/2012.
33 См.: Одлука о забрани рада организац^е «Национални строj» VIIУ-171/2008; Олдука о забрани рада Удружена гра^ана «Отачаст-вени покрет Образ» VIIУ-249/2009; Одлука о забрани рада удружена гра^ана «СНП 1389» и удружена гра^ана «СНП Наши» VIIУ-482/2011.
34 Петров В. «Уставни суд и забрана удружена: надлежност ща му не пристаjе». Правни живот. Том IV. 12/2012. Стр. 801; Петров В. «Забрана политичких странака и удружена», Улога и значаj Уставног суда у очувану владавине права 1963-2013. (Уставни суд, Београд). 2013. Стр. 214.
13. Половченко К. А. Избирательные споры как объект конституционного правосудия: на примере Сербии // Социально-политические науки. №4. 2016.
14. Половченко К. А. Конституционный контроль в Республике Сербия. / Конституционный контроль в зарубежных странах: коллективная монография / [Ю.И. Лейбо и др.]; под ред. Е. Я. Павлова, Е. А. Кремянской; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; каф. конституционного права. - М.: МГИМО-Университет. 2015.
15. Половченко К. А. Конституционный контроль в Республике Хорватия. / Конституционный контроль в зарубежных странах: коллективная монография / [Ю.И. Лейбо и др.]; под ред. Е. Я. Павлова, Е. А. Кремянской; Моск. гос. ин-т междунар. отношений (ун-т) МИД России; каф. конституционного права. - М.: МГИМО-Университет. 2015.
16. Половченко К. А. Институт судебного конституционного контроля в постсоветских государствах. Вестник МГИМО. №3. 2013.
17. Половченко К. А. Конституционные основы судебной власти в Республике Сербия // Социально-политические науки. №2. 2017.
18. Половченко К. А. Институт конституционной жалобы как составляющая механизма защиты прав и свобод человека: опыт России. Москва. 2002.
19. Половченко К. А. Избирательная система Сербии // Современные избирательные системы. Чурсина Т. И., Орлов А. Г., Ракитская И. А., Половченко К. А. Научная
редакция А. В. Иванченко, В. И. Лафитский. Москва. 2009.
20. Половченко К. А. Конституционный суд как гарант целостности государства: на примере Сербии. Проблемы экономики и юридической практики. №2. 2017.
21. Половченко К. А. Генезис сербского конституционализма: истоки // Право и управление. XXI век. №4. 2015.
22. Туманов В. А. Половченко К. А. Конституционные основы судебной власти. / Конституционное право зарубежных стран: учебник / под общ. ред М. В. Баглая, Ю. И. Лейбо, Л. М. Энтина. - 4-е изд., переаб. и доп. - М.: Норма: ИНФРА-М. 2016.
23. Половченко К. А. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Московский государственный институт Международных отношений. Москва. 2003.
24. Sadurski W. Rights before courts: a study of constitutional courts in postcommunist states of Central and Eastern Europe. Dordrecht. 2008.
25. СлавниЬ «Конституционализац^а политике - по-литичке странке и Уставни суд, предлози за нови устав Срб^е». Српска политичка мисао. 1-4. 2003.
26. Сп^ановиЛ Д. «Уставно-судска забрана политичких парт^а». Правни живот. Бр. 12-1996
27. ВучиЬ О., Петров В., СимовиЬ Д. Уставни судови бивших ]угословенских република. Београд. 2010.
28. ВучиЬ О. О заштити права. Београд. 2010.
