CC BY
75
ЮРИДИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ («ПРАВОВАЯ
ИНЖЕНЕРИЯ»), ИЛИ ПРИКЛАДНАЯ ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ, ПРИРОДА, СООТНОШЕНИЕ С ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКОЙ, СТАТУС В СИСТЕМЕ ПРАВОВЕДЕНИЯ (В 4 ВЫП). ВЫПУСК 3: ПРАВОВЫЕ ТЕХНОЛОГИИ КАК ПРЕДМЕТ ПРИКЛАДНОЙ ЮРИСПРУДЕНЦИИ
В.И. ЧЕРВОНЮК,
доктор юридических наук, профессор (кафедра конституционного и муниципального права Московского университета МВД России) 12.00.02 — конституционное право; муниципальное право
chervonuk.vi@mail.ru
Аннотация. Дается характеристика прикладной юриспруденции, определяется ее сущность, предмет и место в системе юридических знаний; обосновывается необходимость реанимации концепции инструментализма в праве, ценность и значение данной концепции.
Ключевые слова: прикладная юриспруденция, концепция инструментализма, правовые технологии.
LEGAL TECHNOLOGY («LEGAL ENGINEERING»), OR APPLIED JURISPRUDENCE: THE METHODOLOGICAL IMPORTANCE,
NATURE, RELATIONSHIP WITH THE LEGAL TECHNICS, THE STATUS OF THE SYSTEM OF JURISPRUDENCE (IN FOUR PARTS).
THE THIRD PART «LEGAL TECHNOLOGIES AS THE SUBJECT OF APPLIED JURISPRUDENCE»
V.I. CHERVONJUK,
doctor of law sciences, professor of the department of the constitutional and municipal law of the Moscow university of the Ministry of Internal Affairs of Russia
The summary. In article the characteristic of applied jurisprudence is given, its essence, a subject and a place in system of legal knowledge is defined; necessity of resuscitation of the concept of an instrumentalism for the right, value of the given concept is proved.
Key words: applied jurisprudence, the instrumentalism concept, legal technologies.
Проблема обучения технологическому знанию в юридическом вузе обусловлена или, точнее, предопределена местом правовой технологии в структуре юриспруденции. Правовые технологии (см. вып. 1—2) не охватываются догмой права, которая полностью включает в свое содержание юридическую технику. Догма права есть часть правоведения, представленная в «совокупности непреложных основных положений (устоявшихся авторитетных мнений, позиций, подходов) о способах, правилах и приемах его изучения, толкования, классификации, систематизации, комментирования». Соответственно, «разработка вопросов юридической техники име-
нуется юридической догматикой (догмой права) и относится к особой сфере профессиональной компетентности, мастерства и «ремесла» юриста, представляет собой важную составную часть познания права и знания о действующем праве»1.
Юридическая догма (аналитическая юриспруденция, или юридический позитивизм) — это технико-юридическая дисциплина, предметом которой являются нормы, законы, прецеденты, правовые обычаи, формы права2. Правовые технологии как область юридического знания тяготеют к той части юриспруденции, которая связана с оценкой организационно-технологической работы механизма действия пра-
ва — внедрением обоснованных теоретической мыслью и прошедших экспериментальную апробацию предложений по реализации права в разные сферы юридической жизни. Применительно к догме права (аналитической юриспруденции) в ее составе не находится места технологическому знанию — ее (правовой технологии) место на иных структурных уровнях юриспруденции3. Вопрос о том, что представляет собой эта часть юриспруденции, имеет ли она вообще «право на жизнь», остается без ответа. Требуется уточнить «состав» методологии.
Обоснование ответа на этот вопрос сопряжено с определенными обременениями. В понимании ученых, первая проблема в современной методологии юриспруденции — все возрастающий дефицит методологии правоведения4, который, в свою очередь, стал источником появления и развития методологического нигилизма в юриспруденции, согласно которому результаты и конструктивность исследования не зависят от его методов и способов, от тех или иных методологических подходов. Такая позиция характеризуется как методологический анархизм в юриспруденции5. В результате этого теория права и юридическая практика оказались разделенными друг от друга6.
Подобная ситуация имеет под собой методологическое основание7. В юридической науке под методологией подразумевается методология теоретико-правового познания. Традиционно в структуре методологии науки права выделяют философский, собственно теоретический и юридико-догматиче-ский подходы в познании правовых реалий. Очевидно, что предложенная структура методологии не отражает практической (по справедливому замечанию А.К. Черненко, «конструктивно-прагматической») функции юриспруденции. При таком подходе не признаваемая объектом юридического анализа правовая технология не попадает в поле зрения исследователя.
Нельзя не обратить внимание на то обстоятельство, что значительную, а может быть, большую часть своих усилий юристы направляют на исследования и разработки, которые условно можно отнести к собственно теоретическим. Даже применительно к общетеоретическим дисциплинам доля такого рода исследований оказывается значительной. Между тем именно этот обширный пласт знания до недавнего времени редко попадал в поле зрения исследователей методологии права. Если не прорыв, то отход от этой платформы в последние годы наблюдается. Связь юридической теории и практики все более воспринимается как проблемное звено в системе юридического знания8.
Симптоматично, что ученые-правоведы стали уделять пристальное внимание тем формам знания, которые заполняют «эпистемиологическое пространство» между «чистой» теорией права и собственно
юридической практикой, т.е. практикой принятия правовых решений (правотворческих, правоприменительных, юрисдикционных), логику которых эта теория призвана выявлять, а в какой-то мере, вероятно, и направлять. Кажущееся на первый взгляд расширение объекта юридического анализа на самом деле меняет всю сферу юридического познания и, что важно, формы этого познания. С этой точки зрения становится очевидным различие между юридической наукой и юридической теорией: отношение науки к объекту познания дополняется ее отношением к области применения.
Прагматизация юридических исследований получает предметное воплощение в той части юриспруденции, которую с полным основанием можно квалифицировать в статусе прикладной юриспруденции — части юридической науки, в которой сведены воедино юридическая теория, юридический анализ, а также деятельность, связанная с интерпретацией аналитики в целях объяснения юридических явлений и содействия правовой политике. Прикладная юриспруденция аналогична медицине как области знания, связанной с поиском ответов на практические вопросы на научной основе: именно медицина дает пример исследовательского алгоритма «диагноз — прогноз — рецепт», который с полным основанием может служить аналогией для юристов.
Отстаиваемый подход к структуризации юриспруденции отвечает «строению» теоретико-правового знания, логике юридической науки, специфике юридического исследования9. С этой точки зрения юридическое знание может быть разделено не только по отраслям права (гражданское, уголовное, административное и др.). У юридического знания есть другая размерность, эшелонирующая его по уровням абстрактности, причем на каждом из таких уровней по мере возрастания его конкретности и приближения к сфере практического использования это знание вступает во все более широкий круг социальных взаимодействий, без учета которых оно утрачивает смысл. С точки зрения механизмов функционирования юридического знания важно различать следующие три его уровня (эшелона):
1) абстрактной, или высокой, теории, отличающийся философско-юридическим осмыслением правовых явлений и процессов и вследствие этого фиксирующий универсальные взаимосвязи и закономерности в юридических явлениях;
2) теории «среднего» уровня, фиксирующего действие правовых институтов применительно к отдельным сферам правового пространства. Преимущественно выражен аналитической юриспруденцией, или догмой права. Между этими двумя уровнями располагается пласт юридического знания, в котором имеет место конкретизация базовых закономерностей первого эшелона применительно к отдельным сферам приложения юридического знания;
3) прикладного юридического знания. Он, в свою очередь, подразделяется на два относительно самостоятельных, но взаимосвязанных между собой пласта юридического прикладного знания: а) уровень прикладного стратегического знания, направленный на оценку правовой реальности как объекта преобразования; б) уровень (эшелон) прикладного оперативного знания, или правовой инженерии (область применения знания для решения обусловленной потребностями практики задач).
Каждому из этих уровней соответствует «своя» форма выражения юридического знания. Прикладной юриспруденции соответствует третий, «свой» этаж знания, наиболее близко или непосредственно соприкасающийся с юридической практикой. Разноуровневый характер юридического знания в то же время не исключает его (знания) взаимопроникновения — в снятом виде знания одного уровня «присутствуют» на иных «этажах». Соответственно, правовая технология — предмет прикладной юриспруденции может быть объектом философского, теоретико-правового и специально-юридического (юридико-дог-матического) анализа10.
Однако правовая технология не утрачивает своей структурной обособленности, занимая отдельную «нишу» в той части юриспруденции, которая квалифицируется как прикладная. Прикладной юриспруденции соответствует так называемый переходный уровень (эшелон) знания — переходный от познавательно-теоретической к практически-преобразовательной деятельности, вскрывающей общие пути и формы внедрения результатов научных исследований в практику11. Отнесение правовых технологий исключительно к сфере практической деятельности, юридической практике представляется методологически ошибочным.
Прикладной аспект юриспруденции не является плодом воображения теоретиков права. Как известно, юридическая наука с момента своего возникновения тесно связана с практикой и в этом смысле была в значительной мере прикладной даже тогда, когда этот эффект оставался за рамками обсуждения в научном сообществе. История античного периода не оставляет сомнения в том, что как отрасль знания юриспруденция возникла в форме юридического искусства (все известные римские юристы, теоретические обобщения которых признавались наряду с законом формой, или источником, права, являлись практикующими юристами)12 и, вопреки широко распространенному мнению, никогда не переставала быть таковой. Несмотря на то что юридическая теория давно отпочковалась от юридического искусства, тем не менее в современных условиях преобладающая часть интеллектуальной работы юриста относится к сфере юридического искусства. Эта сторона до сих пор мало осознана научным юридическим сообществом, не нашла должного отражения в системах юридического
образования и аттестации научных юридических кадров.
Исследователи прикладных аспектов юриспруденции справедливо указывают на то, что теоретикам права и практикующим юристам давно необходимо отойти от стереотипов, согласно которым прикладные юридические дисциплины существуют только как вспомогательные науки для отраслевых юридических наук. Обоснованно обращается внимание на то, что «сегодня просматриваются тенденции формирования системы прикладных наук не только для отраслевых юридических наук, но и для общей теории государства и права»13.
У прикладной юриспруденции давно появилось собственное философско-юридическое (идейно-мировоззренческое) основание — обоснованная первоначально Р. Паундом, а затем развитая и «достроенная» его последователями в разных зарубежных странах, нашедшая немало сторонников среди отечественных ученых-правоведов, инструментальная теория права. Несправедливо раскритикованная в отечественной теории и философии права, отторгнутая представителями иных ветвей гуманитарного знания, концепция инструментализма в праве должна быть реанимирована и поставлена на службу юридическому прогрессу. Вывод мэтра права С.С. Алексеева о том, что «признавая исключительную важность самой идеи инструментализма, надо видеть, что в своей «социологической интерпретации» она опять-таки уводит научную мысль от права»14, нуждается в существенной правке. Идеи инструментализма приводят научную мысль к пониманию истинного предназначения права — служить цивилизованным средством достижения социально значимых целей.
Таким образом, подобно тому, как среди математических дисциплин выделяют прикладную математику, в последние годы среди экономических — прикладную экономику, в физике — прикладную механику, педагогических — прикладную педагогику, так и в юриспруденции, пусть в значительной мере условно, можно выделить ее прикладной «блок», место в котором должно занять учение о правовых технологиях. Всю прикладную юриспруденцию можно свести к правовым технологиям — техноправу. Одноименная научная и учебная дисциплина может быть обозначена прикладной юриспруденцией.
Прикладная юриспруденция — это часть системы юридического знания, имеющая своим предметом познание юридической природы и механизмов применения правовых технологий. Признание прикладной юриспруденции в качестве научной и учебной дисциплины, включение последней в систему вузовской подготовки юристов — это социальный заказ, игнорировать который современная система преподавания не может. Цель преподавания такой дисциплины — сформировать поколение юристов, подготовленных к восприятию и применению совре-
менных правовых технологии в разных отраслях юридической практики.
1 Нерсесянц В.С. Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. М., 1998. С. 12.
2 Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и пути решения. М, 2004. С. 5. Представляется спорным утверждение о том, что «юридическая техника — не только и не столько часть догмы права. Она даже не относительно самостоятельный элемент общей теории права и государства... Юридическая техника ныне складывается в относительно самостоятельную учебную и научную дисциплину межотраслевого характера общетеоретического статуса» (Баранов В.М. О качестве изложения проблем юридической техники в вузовской учебно-методической литературе по теории государства и права постсоветского периода // Юрид. техника. Ежегодник. Спец. выпуск. 2009. № 3. С. 22, 25).
3 Нельзя согласиться с позиций В.М. Сырых относительно квалификации юридической (законодательной) техники в качестве прикладной науки права (Сырых В.М. Предмет и система законодательной техники как прикладной науки и учебной дисциплины // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование : сб. ст. ; в 2 т. / под ред. д В.М. Баранова. Н. Новгород, 2001. С. 9—23).
4 Черненко А.К. Теоретико-методологические проблемы формирования правовой системы общества. Новосибирск, 2004. С. 19; Керимов Д.А. Методология права. М., 2000. С. 22.
5 Демидов А.И. О методологической ситуации в правоведении // Правоведение. 2000. № 3. С. 14—22.
6 Очевидно, по этой причине даже в специальных работах, заявленных на рассмотрение методологической составляющей технико-юридических аспектов права, делается вывод о том, что «юридическая технология пока еще не сформировалась в относительно самостоятельную юридическую науку и должна изучаться в рамках такой фундаментальной (не больше и не меньше! — В.Ч.) дисциплины, как «Теория правовой системы общества»...Последняя должна включать разделы, посвященные юридической практике и технологии в правовой системе» (ДавыдоваЮ.Т. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009. С. 35).
7 В юридической литературе проблема соотношения фундаментального и прикладного знания и связанного с этим вопроса о соотношении фундаментальных и прикладных дисциплин исследованы недостаточно и главным образом в контексте соотношения теоретической и практической деятельности. Специально эта проблема затрагивалась Д.А. Керимовым (Керимов Д.А. Методология права. М., 2008. С. 303—333).
8 Наверное, этим в немалой степени можно объяснить возросший в последние годы интерес к проблеме юридической техники, которая все более становится привлекательной, свидетельством чего являются представительные конференции, круглые столы, теоретические семинары, по
результатам проведения которых изданы фундаментальные сборники материалов: «Проблемы юридической техники» (2000), «Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совершенствование» (2001), «Законодательная дефиниция...» (2007), «Конкретизация законодательства...» (2008), «Систематизация законодательства в России.» (2008), «Кодификация законодательства.» (2009), «Правотворческие ошибки.» (2009). Из темы, которой ранее занимались или обращались к ней лишь отдельные исследователи, юридическая техника стала популярной. В ней нашли свой интерес представители как общетеоретической ветви правоведения, так и отраслевых юридических дисциплин.
9 В определенном смысле Н.Н. Тарасов прав, когда утверждает, что, «если перевести интеллектуальное пространство юридического познания в систему представлений классической науки, то возникает картина синкретического соединения в юридическом исследовании нескольких деятельностей: теоретической (работа с понятиями), экспериментальной (интерпретация теоретических суждений в представлениях и терминах социальной практики), инженерно-проектировочной (разработка предложений по совершенствованию законодательства), профессиональной практики и организационно-технической работы (обеспечение реализации, внедрение таких предложений) (Тарасов Н.Н. Юридическая техника в структуре юриспруденции (методологические проблемы исследования) // Юрид. техника. 2007. № 1. С. 8).
10 Включение прикладного аспекта юриспруденции в содержание «положительной юриспруденции» (юридического позитивизма) представляется неоправданным расширением предмета последней (идентифицируемой с юридической догмой) до тех пределов, когда он утрачивает свою самостоятельность. Прикладной аспект юриспруденции при таком подходе ограничивается «главным образом «техническими» разработками действующего (позитивного) права — это и разработки построения и оформления юридических текстов, систематизации законодательства, юридического документооборота, организационных схем и процедур профессиональной юридической практики и др.» (Тарасов Н.Н. Указ. соч. С. 10).
11 В этом смысле категоризация юридического знания, хотя и специфичная, имеет аналоги (КеримовД.А. Указ. соч. С. 86).
12 «Техника права не явилась на свет лишь с возникновением юриспруденции. Долго до появления всякой науки юридический инстинкт, руководимый смутным, но верным представлением, уже взялся за эту задачу.. Искусство и в области права является раньше науки, потому что искусство сживается и с одной догадливостью, с простым чувством или инстинктом, в то время как наука начинается только с познания» (Иеринг Р. Юридическая техника : пер. с нем. Ф.С. Шендорфа. СПб., 1905).
13 Нормография: теория и методология нормотворчества: учеб.-метод. пособие / под ред. Ю.Г. Арзамасова. М., 2007. С. 7.
14 Алексеев С.С. Указ. соч. С. 11.
