CC BY
54
ЮРИДИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ («ПРАВОВАЯ
ИНЖЕНЕРИЯ»), ИЛИ ПРИКЛАДНАЯ ЮРИСПРУДЕНЦИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ, ПРИРОДА, СООТНОШЕНИЕ С ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕХНИКОЙ, СТАТУС В СИСТЕМЕ ПРАВОВЕДЕНИЯ (В 4 ВЫП.). ВЫПУСК 2: ЮРИДИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ И ЮРИДИЧЕСКАЯ ТЕХНИКА
В.И. ЧЕРВОНЮК,
доктор юридических наук, профессор (кафедра конституционного и муниципального права Московского университета МВД России) 12.00.02 — конституционное право; муниципальное право
chervonuk.vi@mail.ru
Аннотация. Рассмотрены ряд проблем организационно-методологического и методического характера: являются ли юридическая техника и правовая технология самостоятельными учебными курсами, частями общего курса или одно из них — составляющее другого; в какой последовательности предпочтительно преподавание этих дисциплин; преподавание какой из этих дисциплин должно предшествовать другой?
Ключевые слова: юридические технологии, юридическая техника, правотворчество.
LEGAL TECHNOLOGY («LEGAL ENGINEERING»), OR APPLIED JURISPRUDENCE: THE METHODOLOGICAL IMPORTANCE, NATURE, RELATIONSHIP WITH THE LEGAL TECHNICS, THE STATUS OF THE SYSTEM OF JURISPRUDENCE (IN FOUR PARTS).
THE SECOND PART «LEGAL TECHNOLOGIES AND THE LEGAL TECHNICS»
V.I. CHERVONJUK,
doctor of law sciences, professor of the department of the constitutional and municipal law of the Moscow university
of the Ministry of Internal Affairs of Russia
The summary. The author considers a number of issues of organizational-methodological and methodological nature: Are legal technics and legal technology independent courses of study, parts of the general course or one of them — making another; in what sequence teaching of these disciplines is preferable; teaching what of these disciplines should precede another?
Key words: legal technologies, legal technics, lawmaking
Понимание истинной природы юридических технологий предполагает хотя бы общую оценку этого феномена в соотношении с понятием «юридическая техника». Выяснение соотношения этих фундаментальных понятий важно как в научном, практическом значении, так и в педагогических (дидактико-мето-дических) целях. Именно в педагогическом контексте требует разрешения ряд проблем организационно-методологического и методического характера: являются ли юридическая техника и правовая технология самостоятельными учебными курсами, частя-
ми общего курса или одно из них — составляющее другого? В какой последовательности предпочтительно преподавание этих дисциплин и, соответственно, преподавание какой из этих дисциплин должно предшествовать другой? Без ответов на эти вопросы вряд ли можно перейти к дидактико-методической составляющей рассматриваемой проблемы. О том, насколько это важно, свидетельствует разгоревшийся на научно-методическом семинаре (24—25 сентября 2009 г., Н. Новгород) спор о соотношении правовых технологий и юридической техники. При этом обна-
ружились разные подходы. Впрочем, и за пределами конференц-зала давно обозначились несовместимые позиции.
Общий подход, при котором юридическая техника трактуется как «система профессиональных юридических правил и средств, используемых при составлении правовых актов и осуществлении иной юридической деятельности в сферах правотворчества, право-интерпретации, властной и невластной реализации права, обеспечивающих совершенство его формы и содержания»1 и против которого никто не возражает, в конкретных работах отличается в сопоставлении с правовыми технологиями своеобразием. Так, Т.В. Ка-шанина исходит из того, что по своей структуре юридическая техника состоит из двух частей: собственно юридическая техника и юридическая технология2. При множестве нюансов, сходных взглядов придерживаются многие исследователи (В.М. Сырых3, Ю.А. Тихомиров). В представлении Ю.А. Тихомирова, содержанием юридической техники охватывается «правовая логика»4.
Менее распространенный подход, в соответствии с которым юридическая техника понимается в узком (собственно юридическая техника или «средства (техника) выражения законодательной воли в тексте закона») и в широком значении, т.е. в значении «технология», включающей в том числе отношения, связанные с подготовкой законопроекта5.
В представлении иных авторов (Л.А. Барышева) юридическая технология, напротив, полностью «от-чуждена» от технико-юридического инструментария. В случае, если речь идет о законодательной технологии, ее «следует распространить на околозаконотворческую деятельность, которая реализуется с помощью неюридических средств, способов, методов, но в то же время имеет предметом своего воздействия правовой акт (законопроект)»6.
Наиболее популярен взгляд, согласно которому правовая технология охватывает своим содержанием юридическую технику7. Думается, что несмотря на то, что применение технологий действительно связано с широким привлечением технико-юридического инструментария, тем не менее их сопоставление по объему не вполне корректно. Это разнопорядковые правовые феномены, имеющие разное целевое назначение. При этом правовой технолог нередко не ограничивается только технико-юридическим инструментарием, но и «обходится» без него, как это, например, может иметь место в технологиях согласования интересов в законодательной деятельности или в технологиях их (интересов) лоббирования. Сведение правовых технологий только к применению юридико-технического инструментария значительно упрощает проблему.
Юридическая технология — это особое препарирование не только, а в ряде случаев даже не столько техникой права, но главным образом комбинирование
правовыми средствами8 в профессиональной юридической деятельности9. Это обстоятельство не всегда учитывается в специальной литературе. На этом основании презюмируется спорное утверждение о том, что «юридическая техника есть классическая часть правовых технологий» (Т.Я. Хабриева)10.
Конечно, в определенном смысле юридическую технику можно рассматривать составляющей юридических технологий, их «материальной частью»11. Если с формально-юридической точки зрения правовые технологии — это совершаемые для получения определенного социального результата действия, то юридическая техника представляет собой набор технико-юридических средств, приемов, в том числе при помощи которых такие действия осуществляются. Это средства, приемы выражения посредством языка в законодательном тексте или в тексте иного нормативного или ненормативного правового решения идеи, смысла права. Это техника составления юридического документа, а равно оформления принятого юридического решения в правовом акте.
С рассматриваемых позиций, казалось бы, не возникает затруднений относительно уяснения соотношения правовых технологий и юридической техники. В практическом значении правовую (как и всякую иную) технологию образует некая сумма и определенная последовательность операций, при том что все операции расставлены в нужном порядке, и выпадение любой из них делает схему (технологическую цепочку) бессмысленной. Технологией в этом значении можно обозначать юридически значимые действия, процедуры по их выполнению, технолого-юридиче-ские требования, правила, применяемые в этой связи. Все эти операции, направленные на достижение правового результата, правомерно квалифицировать правовой технологией, или технолого-юридическим процессом. Отсюда правовая технология — это совокупность параллельно или последовательно выполняемых операций и процедур, применяемых в процессе реализации права, организации правового поведения и деятельности компетентных органов и должностных лиц с использованием разного инструментария, особенно правовых средств.
Значит, «состав» правовой технологии отнюдь не сводится к технике права. Правовая технология представляет собой синтез теоретического, прикладного и процессуального как единство теоретических положений, прикладных положений и механизма их реализации в конкретной среде, во времени и пространстве.
По сравнению с «консервативной» юридической техникой правовая технология отличается динамизмом, подвержена множеству факторов внутрисистемного и метаюридического свойства. Юридическая техника все же отличается универсальностью, технико-юридический арсенал права одинаково
«успешно» проявляет себя вне зависимости от типа правовой семьи (разве что мусульманская правовая семья сохраняет присущую ей самобытность). С этой точки зрения ошибочно и не соответствует современным правовым реалиям систем общего права утверждение о том, что «...аналитическая, анатомическая проработка той или иной ситуации — это в основном удел романо-германского права, непосредственно воплотившего культуру римского права. Для прецедентного права, американской правовой системы в особенности, главным является суд, его деятельность, лежащие в ее основе факторы, причем не юридические, а моральные, деловые, психологические и т.п. В правовом настрое юристов этих стран на первом месте не требования аналитической юриспруденции, а «реалистические» и «социологические» подходы, относящиеся к психологии, поведенческим критериям»12.
Логично было бы заключить, что значение техники в англо-американском праве не существенно, технология, напротив, имеет безусловный примат. Однако специально-юридические, технико-юридические в том числе, факторы для судов этой группы стран имеют большое значение. Предоставляемая судебным органам широкая свобода усмотрения (нередко ассоциируемая с дискреционностью полномочий) базируется не только на высокой профессионально-правовой культуре судей, но и имеет прочные нормативно-правовые основания как в разветвленной системе правовых обычаев, традиций, так и в статутном праве. Об этом, в частности, свидетельствует принятый в 1978 г. в Соединенном Королевстве Великобритании Закон «О правилах толкования», содержащий технико-юридические алгоритмы интерпретации правовых установлений.
Известно и то, какое большое значение в странах общего права при подготовке законопроектов придается лингвистическому аспекту, иным аспектам формальной логистики. Если в странах континентальной Европы законопроекты разрабатываются административными органами, ответственными за содержание политики или законодательства, то в странах общего права эта деятельность имеет специализированный характер, законопроекты обычно готовятся специальными службами13. В Великобритании эту работу выполняют профессиональные чиновники — так называемые драфтсмены) (законосоставители) — служащие, сведущие в особенностях английской законодательной техники. При таком подходе технико-юридическая сторона законотворчества приобретает особое значение. Симптоматично, что юрислингви-стика возникает именно в этих странах.
В отличие от юридической техники, разнящейся главным образом технико-юридическими последствиями в правовой сфере, правовая технология почти всегда имеет социальный оттенок, и в этом смысле отличается мировоззренческой направлен-
ностью. Применение правовых технологий влияет на структуру интересов, фиксируемых в принимаемом нормотворческим органом правовом акте. Нередко «средства и приемы юридической техники в реальной жизни употребляются для реализации групповых интересов управленцев в нормативных актах (знания о сущем)». С этой точки зрения, обучающиеся праву должны знать, что нормативные акты часто используются правящей в стране группой для имитации правового регулирования общественных отношений, создания видимости закрепления в праве каких-либо ценностей. Декларируемые нормы не реализуются на деле или реализуются только отчасти. Эти акты создаются для того, чтобы сформировать позитивный имидж государства, создать политическую рекламу правящей группе, обмануть население своей страны и зарубежную общественность14.
Не упрекая С.А. Денисова за традиционное преувеличение значения юридической техники, обратим внимание на верные по существу рассуждения, относящиеся к оценке назначения используемых в юридической практике юридических технологий. Это позволяет прийти к выводу, что юридические технологии и юридическая техника имеют разные предметы и структурно идентифицируются с неодинаковыми частями правоведения. Юридическая техника преимущественно может быть отнесена к юридической догматике15, юридические технологии все же тяготеют к иным подразделениям правовой науки.
1 Давыдов М.Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009; Юридическая техника (общая часть) : учеб. пособие. Волгоград, 2009. С. 45.
2 Кашанина Т.В. Юридическая техника : учебник. М., 2007. С. 81.
3 Сырых В.М. Предмет и система законодательной техники как прикладной науки и учебной дисциплины // Законотворческая техника современной России: состояние, проблемы, совер-шенствование : сб. ст. ; в 2 т. / под ред. В.М. Баранова. Т. 1. Н. Новгород, 2001. С. 9—23.
4 Тихомиров Ю.А. Законодательная техника как фактор эффективности законодательной и правоприменительной деятельности // Проблемы юридической техники : сб. ст. Н. Новгород. М., 2007. С. 38—43.
5 Лазарев В.В. Техника учета решений Конституционного
Суда Российской Федерации в законодательной деятель-
ности // Законотворческая техника современной России:
состояние, проблемы совершенствования : сб. ст. ; в 2 т. /
под ред. В.М. Баранова . С. 47. Истоки такого понимания
восходят к родоначальнику теории юридической техники
Рудольфу фон Иерингу, который использовал это понятие
в двояком смысле — субъективном и объективном: «В пер-
вом смысле я понимаю под выражением «техника» юриди-
ческое искусство, задачу которого составляет формальная
отделка данного правового материала в указанном выше смысле — словом, технический метод, во втором смысле —
осуществление этой задачи в самом праве, то есть соответствующий технический механизм права» (Иеринг Р. фон. Юридическая техника : пер. с нем. Ф.С. Шендорфа. СПб., 1905).
6 Межвузовская конференция о проблемах юридической техники // Правоведение. 2006. № 2. С. 115—128.
7 Карташов В.Н. Юридическая техника, тактика, стратегия и технология (к вопросу о соотношении) // Проблемы юридической техники : сб. ст. С. 12. См. также: Бахвалов С.В. Законодательная технология (некоторые проблемы теории и методологии) : автореф. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 2006. С. 22.
8 О понятии, юридической природе, видах правовых средств см.: Гойман (Червонюк) В.И. Действие права. Методологический анализ. М., 1992; его же: Теория государства и права : учебник. М., 2006. С. 320—327. Приходится с сожалением констатировать, что предназначенная широкому кругу читателей специальная литература иногда представляет неожиданный взгляд в понимании юридических средств, к которым, как оказывается, относятся «механизм обеспечения верховенства и прямого действия закона; система подзаконного нормативного регулирования; система реализации законодательства; механизм устранения пробелов и юридических коллизий; система юридического мониторинга» (Юридический словарь / Н.А. Жильцов [и др.] ; 2-е изд. М., 2009. С. 701).
9 При этом технологически одно и то же правовое средство может использоваться в разных тактических схемах, что в конечном счете позволяет достичь необходимого эффекта. Так, Конституция Французской Республики 1958 г. предусматривает участие главы государства в процедуре частичного пересмотра Конституции страны, наделяя его правом (конституционно-правовым средством) передавать принятый палатами национального парламента (Национальным Собранием и Сенатом) текст конституционной поправки на референдум или на утверждение Конгресса либо сразу санкционировать решение парламента (ст. 89). Возможность распорядиться таким правом находится на усмотрении главы государства. При разной в стране политической ситуации Президент может применять неодинаковые схемы (тактические варианты) своего поведения. Если он и большинство в парламенте принадлежат к одной партии, такое решение скорее всего сразу получает одобрение. В ином случае Президент поступает вопреки воле легислатуры. Именно это происходило в случае с принятием парламентом поправки о сокращении президентского срока полномочий (в первоначальной редакции Конституция устанавливала срок в семь лет). Неоднократно принимаемые парламентом решения о сокращении конституционного срока с семи до пяти лет не получали одобрения Президента. Тактический прием (действие) позволяет ему добиваться необходимого результата. И только в 1999 г., со сменой политического расклада, такое согласие было достигнуто. Точно так же обстоит дело с возможностью Президента направлять в Конституционный Совет по своему усмотрению принятые парламентом обычные законы. Поскольку во Франции
применяется так называемая предварительная (репрессивная) форма конституционного контроля, Президент обязан все без исключения принятые парламентом и направленные ему органические законы передать на рассмотрение Конституционного Совета. Что касается обычных законов, то Конституция предоставляет ему право самостоятельно определять, какие из них должны быть подвергнуты контролю на предмет конституционности (ст. 10, 61). На конституционном уровне предусмотрены технологии влияния главы государства на законодательный процесс, а если шире — то на позицию парламента в законодательной деятельности.
10 Третья Международная школа-практикум молодых ученых и специалистов по юриспруденции на тему «Эффективность законодательства и современные юридические технологии» // Журнал рос. права. 2008. № 7. С. 146— 148.
11 С этой точки зрения, видимо, логичен вывод о том, что «все то, что ныне в правовой науке и практике принято обозначать понятием «юридическая техника», правильнее называть «юридическая технология» (Проблемы юридической техники : сб. ст. С. 12).
12 Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и пути решения. М., 2001. С. 11.
13 David R. Miers / Alan С. Page. Legislation. 1990 (second edition). P. 51.
14 Денисов С.А. Юридический романтизм и реализм в преподавании вопросов юридической техники. Н. Новгород, 2009. С. 163; Нормография: теория и методология нормотворчества : учеб.-метод. пособие / Абрамова А.И. [и др.] ; под ред. Ю.Г. Арзамасова. М., 2007. С. 124—125.
15 Категоричные утверждения о том, что «юридическая техника ныне складывается в относительно самостоятельную учебную и научную дисциплину межотраслевого характера общетеоретического статуса», что «юридическая техника — общегуманитарное, общенаучное исследовательское направление, лежащее на стыке многих общественных и технических наук», как представляется, продиктованы стремлением придать юридической технике особый статус в системе правоведения. Однако ратуя за расширение дисциплинарного статуса юридической техники, В.М. Баранов невольно уходит в иную предметную область, охватываемую понятием «юридическая технология»: «Речь идет о том, чтобы на базе ранее приобретенной системы технико-юридических разноотраслевых знаний обучить выпускников реально применять средства и приемы юридической техники с учетом конкретных условий решения дела. Имеется в виду применение юридических технологий не только и не просто в механизме правового регулирования, а именно в механизме правового воздействия. Это позволит использовать юридические технологии в процессе правового воспитания, противодействия правовому нигилизму и коррупционному поведению (Баранов В.М. О качестве изложения проблем юридической техники в вузовской учебно-методической литературе по теории государства и права постосоветского периода // Юридическая техника. Ежегодник. 2009. № 3. С. 24—25).
