CC BY
10
ВОЗБУЖДЕНИЕ ненависти либо вражды, а равно унижение ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ДОСТОИНСТВА: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
О.В. Марченко, магистрант Волгоградский государственный университет (Россия, г. Волгоград)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-6-1-81-86
Аннотация. В настоящей статье осуществлён сравнительно-правовой анализ моделей уголовной ответственности за возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по законодательству России и зарубежных стран. Выявлены пробелы в статье 282 УК РФ, сформулированы предложения по изменению действующей редакции изучаемой статьи.
Ключевые слова: преступления типа «hate speech», частичная декриминализация, признаки вражды, язык вражды.
В начале 2022 года Министерство внутренних дел России заявило о росте числа преступлений экстремистской направленности. При этом, по данным МВД, в январе-декабре 2021 года зарегистрировано 1057 преступлений экстремистской направленности (+26,9% по сравнению с прошлым годом) [1]. В свою очередь, согласно данным ГАС «Правосудие», за прошедший период 2022 года было вынесено 65 приговоров по статье 282 Уголовного кодекса РФ - возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства [2]. Указанные статистические данные представляют интерес, в том числе, на фоне частичной декриминализации деяний, охватываемых статьёй 282 УК РФ: с 2018 года действия по возбуждению ненависти либо вражды, а равно унижению человеческого достоинства признаются уголовно-наказуемыми, если они совершены лицом после привлечения его к административной ответственности за текущий год. Таким образом, законодательная модель преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ, была усложнен признаком специального субъекта. Особый «бум» преступность рассматриваемой категории переживает ввиду беспрецедентного развития информационных технологий (в частности, индустрии мобильных приложений для общения, а также передачи и хранения информации) и фактического «исхода» реальной жизни отдель-
ной личности в виртуальное пространство во время пандемии 2020-2021 гг. В 2022 году в условиях проведения специальной военной операции на Украине прослеживается явная тенденция к росту таких преступлений. В частности, в социальных сетях неоднократно публикуются высказывания, связанные с возбуждением ненависти и вражды по отношению к российским военнослужащим, принимающим участие в специальной военной операции по денацификации и демилитаризации Украины, к отдельным пользователям, высказывающимся в поддержку России. Увеличение количества преступлений (даже после внесённых изменений), а также появление из года в год всё новых социально-культурных вызовов, отражающих современное состояние мирового сообщества и геополитическую ситуацию, в целом позволяют задуматься о превентивном потенциале действующей редакции ст. 282 УК РФ.
В связи с тем, что основной фокус настоящего исследования направлен на изучение зарубежного опыта борьбы с преступлениями, связанными с возбуждением ненависти и вражды, приведём статистику Соединённых Штатов Америки. По данным Федерального Бюро расследований США, число преступлений на почве ненависти в США в 2020 году выросло примерно на 6% за счёт увеличения числа инцидентов в отношении американцев
азиатского происхождения, темнокожих и белых, сообщает The Wall Street Journal со ссылкой на опубликованную статистику ФБР [3]. Указанное может свидетельствовать о том, что в зарубежных странах, в том числе развитых, проблема преодоления ненависти и вражды в обществе и снижения социальной напряжённости в этой сфере также актуальна.
Отличительной особенностью зарубежной законодательной традиции является общепризнанность использование понятия «языка вражды» (hate speech). Данное понятие обозначает метод коммуникации, который выражает ненависть к некоторой социальной группе, особенно (но не исключительно) в условиях, когда коммуникация может спровоцировать насилие. Ведущие международные организации дают свою формулировку понятия языка вражды. Так, например, в Рекомендациях Комитета Министров Совета Европы содержится положение о том, что под языком вражды должны пониматься все формы самовыражения, включающие распространение, стимулирование, оправдание расовой и других форм ненависти на основе нетерпимости или агрессивной нетерпимости, призывам, дискриминации в отношении малых социальных групп [4]. Установление граней языка вражды, пределов ответственности за данные деяния, то есть фактическая конкретизация моделей уголовной ответственности, возлагается на законодателей отдельных государств -членов Совета Европы.
Далее хотелось бы более подробно рассмотреть особенности применения ответственности за преступления типа «hate speech» в ряде зарубежных стран с целью выявления некоторых закономерностей. В США высказывание экстремистских взглядов защищено первой поправкой к конституции, и преступлениями считаются только конкретные действия в случаях, когда они подпадают под соответствующие определения в законодательстве. Сам термин «экстремизм» не является широко распространённым в юридической практике. Подобные преступления в некоторых штатах США часто квалифицируются как «преступления на почве ненависти». Это
специальная юридическая квалификация особого рода преступлений против личности, совершаемых под влиянием ненависти к лицам иной расы или национальности, вероисповедания, этнического происхождения, политических убеждений, пола и сексуальной ориентации, инвалидам [5]. Иными словами, возбуждение ненависти или вражды по мотивам расовой, религиозной, этнической и иной принадлежности может рассматриваться только обстоятельство, отягчающее наказание. При этом, дополнительная квалификация, отягчающая вину и ужесточающая наказание, существует лишь в некоторых штатах США. Отсутствие криминализации данного деяния по законодательству США обусловлена широкой трактовке судами Первой поправки к Конституции США (о свободе слова), которая препятствует установлению уголовной ответственности за разжигание межнациональной розни. Суды признают, что свобода слова может быть ограничена только в тех случаях, когда высказывания могут непосредственно привести к противозаконным действиям и когда никакие другие доступные и менее жесткие меры не могут быть эффективны [6]. В России же ответственность за возбуждение ненависти либо вражды предусмотрена в рамках отдельной статьи Особенной части УК РФ. В этом заключается определяющее отличие законодательства США и России в установлении ответственности за возбуждение ненависти, либо вражды. Сходства нами обнаружено не было. Ранее представленная статистика, отображающая возрастающий уровень совершения деяния типа «hate speech» в США вызывает множество вопросов к американскому законодателю, до сих пор не предусмотревшего уголовную ответственность за рассматриваемое деяние.
Больший интерес представляет сравнительно-правовое исследование преступления ненависти и вражды в России и ФРГ. Отметим, что в Уголовном Уложении ФРГ хотя и нет аналогичного статье 282 УК РФ состава, однако выделяется схожее положение пар. 130 «Травля групп населения». Различен объект преступления: в УК РФ объектом преступления, предусмот-
ренного ст. 282, являются отношения в области защиты конституционного строя, в той части, которая предусматривает запрет на разжигание национальной, расовой, религиозной и социальной розни; в УУ ФРГ - отношения в области защиты общественного порядка. Несомненно, что объект УУ ФРГ охватывается объектом УК РФ, ведь общественный порядок предусматривает внутреннюю безопасность и равноправие человека. Отличаются и признаки, по которым может возбуждаться ненависть или вражда: по УК РФ это -нация, религия, раса, пол, язык, социальная принадлежность; в УУ ФРГ - политическая принадлежность, принадлежность к классам «работодатели», «наёмные работники», «безработные», «инвалиды», «чиновники», что в целом охватывается «социальной группой» в контексте ст. 282 УК РФ [7]. А.Н. Ильяшенко пишет, что немецкий «вариант (перечня признаков) видится более лаконичным и сохраняющим при этом смысловую нагрузку, идентичную соответствующим признакам в ст. 282 УК РФ» [8]. Отдельный альтернативный признак, а именно использование средств массовой информации, в том числе сети «Интернет» не содержится в УУ ФРГ. Публичность как обязательный признак состава рассматриваемого деяния в УУ ФРГ также не был обнаружен. Субъектом преступления по УК РФ является лицо, достигшее 16 лет. Субъект преступления по УУ ФРГ - физическое лицо, достигшее 14 лет. Субъективная сторона характеризуется одинаково - виной в форме прямого умысла.
Более схожей с российской законодательной моделью ст. 282 УК РФ является ст. 130 УК Республики Беларусь. В целом, многие страны СНГ переняли особенности регламентации ответственности за возбуждение ненависти или вражды у российского законодателя. Так, белорусское законодательство по аналогии с российским содержит закон «О противодействии экстремизму». Объективная сторона деяний, предусмотренных ст. 282 УК РФ и ст. 130 УК РБ совпадает: действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, унижение достоинства чело-
века по различным признакам. Однако признак публичности как обязательный признак состава в ст. 130 УК РБ не указывается. Административная преюдиция отсутствует. Признаки, по которым «возбуждается» ненависть или вражда немного уже, чем в УК РФ: раса, национальность, религия. Возбуждение вражды по языковому признаку вынесено из уголовного законодательства в административное (Статья 9.22 КоАП РБ). Совпадают признаки субъекта преступления. Основное отличие заключается в наличии двойной формы вины по УК РБ: по отношению к последствиям в виде смерти человека или иных тяжких последствий вина виновного может быть только неосторожной [9]. По ст. 282 УК РФ форма вины выражена исключительно в виде прямого умысла.
Далее хотелось бы точечно рассмотреть отдельные аспекты законодательной техники конструирования ответственности за преступления типа «hate speech» в ряде зарубежных стран. Так, следует обратить внимание на формулировку диспозиций уголовных кодексов зарубежных стран мира, предусматривающих ответственность за преступления типа «hate speech». Так, например, в Уголовном кодексе Норвегии указано: «лицо, умышленно или по грубой неосторожности, совершившее высказывание дискриминирующих, враждебных, ненавистных выражений...» [10]. В примечании к данной статье указано, что к дискриминирующим, враждебным, ненавистным выражениям относятся различные угрозы, оскорбления, разжигание ненависти к какому-либо лицу, лицам по признакам пола, расы, национальности, сексуальной ориентации и т.д. Необходимо отметить, что норвежский законодатель, как и российский, говорит об ущемлении по всем дискриминирующим признакам в целом, конкретно перечисляя их в примечании. В УК Германии используется иной подход: «публично или на собрании говорит об одобрении геноцида, руководствуясь идеями национал-социализма» [11]. По нашему мнению, описывать в диспозиции одну или несколько форм дискриминации является нецелесообразным, поскольку это может
создать ложное впечатление о правомерности других форм ущемления. Аналогичный приём применён и в УК Мальты. Статья 163 УК названной страны предусматривает, что всякий, кто «публично очерняет католическую апостольскую религию» словами, жестами или в письменной форме...» [12], подлежит уголовной ответственности. Статьи 82В и 82С данного УК посвящены признакам дискриминации по признакам расы и национальности. На примерах УК ФРГ и Мальты можно судить о нецелесообразности упоминания в тексте статей об ответственности за возбуждение ненависти и вражды конкретных вариантов таких действий или их направленности, так как подобное решение неминуемо приведёт к чрезмерной казуи-стичности уголовного закона по мере возникновения в обществе проблем, вызванных столкновением различных социальных групп, мнений, идей и т.п. Для того, чтобы не загромождать текст Уголовного кодекса, необходимо говорить о дискриминации, возбуждении ненависти либо вражды в целом, не перечисляя конкретные способы их проявления в тексте диспозиции Особенной части УК. Данные способы можно описывать в комментариях к УК, в подзаконных актах программного свойства, в актах толкования Пленума Верховного Суда и т.д.
В различных государствах санкции за аналогичные преступления существенно отличаются в зависимости от оценки законодателем общественной опасности того или иного деяния. Такая же ситуация и с преступлениями типа «hate speech». В некоторых странах максимальная граница наказания достигает лишение свободы сроком на 12 лет (например, по УК Таджикистана). В Сербии, Албании, Узбекистане, Латвии - 10 лет лишения свободы. В других, наоборот, максимальный срок составляет 1 год лишения свободы (Бельгия и Нидерланды). Примечательно, что по законодательству Австрии срок и размер наказания за дискриминационные публичные высказывания, оскорбления и призывы должен соответствовать тому сроку и размеру, который предусмотрен за нападение по дискриминационным соображе-
ниям (на почве ненависти). По нашему мнению, нельзя соотносить данные деяния и применять для их оценки одинаковые санкции, потому по уровню общественной опасности данные деяния существенно различаются. Отдельно хотелось бы отметить, что в некоторых странах (США, Сан-Марино и Ватикан) язык вражды и возбуждение ненависти вообще не криминализованы. При этом, если в Сан-Марино хотя бы существуют нормы об оскорблении религиозной святыни, то в Ватикане вообще отсутствует нормативная база по интересующей нас тематике.
Интерес также представляет тот факт, что ни в одном из изученных нами уголовно-правовых актов зарубежных государств не содержится оговорок о привлечении к уголовной ответственности при условии, если лицо было привлечено к административной ответственности за это преступление в течение одного года. По нашему мнению, частичная декриминализация статьи 282 УК РФ не является универсальной для каждого деяния, подпадающего под признаки преступления, указанного в статье 282 УК РФ. Так, например, нельзя назвать не соответствующим уровню общественной опасности преступления деяние, заключающееся в массовой рассылке писем, содержащих экстремистскую информацию по призыву ущемлять людей по их расовым, религиозным, этническим признакам или физиологическим особенностям, потому как такая рассылка направлена на пропаганду среди чрезвычайно широкого, неопределенного круга лиц. Не является не значительной с точки зрения уголовного закона подобная пропаганда и в аудитории, количество которой составляет тысячи человек в актовом зале методом ораторского выступления. Напротив, следует признать незначительной повторную публикацию в течение года после наложения административного наказания информации, содержащей возбуждение ненависти либо вражды на личной странице в социальной сети с аудиторией, например, в десять человек. Помимо этого, необходимо учитывать, что в современных условиях очень легко скрыть какие-либо данные о своих публикациях в
социальных сетях, мессенджерах, внести изменение в диспозицию ч. 1 Telegram-каналах. Следовательно, опреде- ст. 282 УК РФ путём исключения указания лить «повторность» совершения деяния, на факт привлечения к административной предусмотренного статьей 20.3.1 КоАП, ответственности в качестве специального иногда представляется невозможным. В признака рассматриваемого преступления. связи с этим представляется необходимым
Библиографический список
1. МВД РФ отчиталось о росте экстремистских преступлений. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2022/01/d45646/?ysclid=l938hxrmdn101453304 (дата обращения: 20.04.2023).
2. Государственная автоматизированная система Российской Федерации «Правосудие»: интернет-портал. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://bsr.sudrf.m/bigs/portal.html#%7B (дата обращения: 20.04.2023).
3. U.S. Hate Crimes Rose in 2020 With Jumps in Racially Motivated Incidents. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.wsj.com/articles/u-s-hate-crimes-rose-in-2020-with-jumps-in-racially-motivated-incidents-11630354599?mod=hp_lead_pos4 (дата обращения:26.04.2023).
4. Hate crimes in the OSCE region - Incidents and responses: Annual Report for 2009 [Преступления на почве ненависти в регионе ОБСЕ: инциденты и меры реагирования. Годовой отчет за 2009 год]. - Warsaw: Organization for Security and Co-operation in Europe, 2010. -185 с. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://www.osce. org/odihr/73636 (дата обращения: 27.04.2023).
5. Наумов А.В. Уголовно-правовая борьба с преступлениями на почве расовой, национальной, религиозной и иной ненависти в США: опыт законодательства и правоприменительных органов (сравнительно-правовое исследование) // Общество и право. - 2009. -№4 (26).
6. Коломейцева Т.А., Свистунова Л.Ю. Конституционно-правовые аспекты ограничений права на свободу слова // Ленинградский юридический журнал. - 2019. - №2 (56).
7. Головненков П.В. Уголовное уложение (Уголовный кодекс) Федеративной Республики Германия: науч.-практ. коммент. и пер. текста закона. - 2-е изд. - М.: Проспект, 2014.- 312 с.
8. Ильяшенко А.Н. Уголовная ответственность за преступления экстремистской направленности по УК РФ и УК ФРГ: сравнительно-правовой анализ / А.Н. Ильяшенко // Общество и право. - 2013. - № 3 (45). - С. 108-110.
9. Уголовный Кодекс Республики Беларусь: Закон Республики Беларусь № 275-З от 9 июля 1999 г.: принят Палатой представителей 2 июня 1999 года: Одобрен Советом Республики 24 июня 1999 года [ред. от 18.05.2022] // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. - 1999 г. - № 24. - Ст. 420. Ст. 174.
10. Уголовный кодекс Норвегии/ науч. редактирование и вступ. ст. проф. Ю.В. Голика, пер. с норв. А.В. Жмени. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 188 с.
11. Уголовный кодекс Федеративной Республики Германии / науч. редактирование и вступ. ст. Д.А. Шестакова; предисл. Г.-Г. Йешека; пер. с нем. Н.С. Рачковой. - СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. - 522 с.
12. Criminal Code of the Republic of Malta. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.legislationline.org/documents/section/criminal-codes (дата обращения: 01.05.2023).
INCITEMENT OF HATRED OR ENMITY, AS WELL AS HUMILIATION OF HUMAN DIGNITY: FOREIGN EXPERIENCE OF LEGISLATIVE REGULATION
IS RESPONSIBLE-NEWS
O.V. Marchenko, Graduate Student Volgograd State University (Russia, Volgograd)
Abstract. This article provides a comparative legal analysis of models of criminal liability for incitement to hatred or enmity, as well as humiliation of human dignity under the legislation of Russia and foreign countries. Gaps in Article 282 of the Criminal Code of the Russian Federation have been identified, and proposals have been formulated to change the current version of the article under study.
Keywords: crimes like "hate speech", partial de-criminalization, signs of hostility, language of hostility.
