CC BY
30
Мы заканчиваем начатую в предыдущем номере публикацию результатов исследований В. А. Цветкова о роли государства в развитии национальной экономики. В данной статье речь идет об опасности снижения эффективности управления промышленностью России, возникающей в результате сращивания власти и бизнеса.
Власть и бизнес*
В. А. ЦВЕТКОВ,
доктор экономических наук, заместитель директора Института проблем рынка РАН, Москва
Ч а с т ь II
Эффективна ли государственная собственность?
Основной аргумент противников активного участия государства в управлении национальным имуществом заключается в следующем. Государственное управление представляет собой функцию публичной власти, принципиально отличную от функции управления национальным имуществом. В области экономической деятельности в обязанность государства входит, прежде всего, регулирование отношений между экономическими агентами. Конечно, государство может по совместительству являться и «верховным управляющим» национальным имуществом. Однако история свидетельствует, что государство, а вернее, бюрократия плохо справляется с этой ролью. То есть, если речь идет об управлении в смысле осуществления предпринимательских или хозяйственных функций, чиновник (государственный назначенец) - далеко не лучшая из возможных кандидатур. И вот почему.
В настоящее время Российская Федерация - собственник имущества около 9 тыс. федеральных государственных унитарных предприятий (значительная часть которых в про-
* Статья подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда. Проект 06-02-00003а. © ЭКО 2006 г.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ 79
цессе приватизации будет преобразована в хозяйственные общества) и акционером около 4 тыс. акционерных обществ1. Управление находящимися в государственной собственности акциями и долями осуществляется через представителей в органах управления хозяйственных обществ. Однако сложившуюся систему управления нельзя признать эффективной. Федеральный орган, выдающий директивы для голосования представителям государства (в нашем случае Российский фонд федерального имущества), не имеет технологии, позволяющей обеспечивать по всем объектам полное и достоверное представление о текущих показателях финансово-экономической деятельности, не говоря уже о перспективных планах развития акционерных обществ с учетом интересов государства. Зачастую государство не располагает полными сведениями о составе имущества предприятия или акционерного общества, а порой - точными данными о размере находящейся в федеральной собственности доли в уставном капитале. Управление построено таким образом, что участие представителей государства в собраниях акционеров и советов директоров акционерных обществ, как правило, осуществляется без учета финансово-экономического состояния обществ, их отраслевых особенностей, без представления о перспективах их развития.
Во многом это объясняется несовершенством системы учета акционерного капитала и информационного обеспечения принятия решений по управлению. Информация из акционерных обществ поступает крайне нерегулярно, как правило, в период подготовки собраний акционеров и советов директоров, а также по отдельным запросам, которые часто остаются без ответа. Не существует системы проверки ее достоверности.
1 Но это не означает, что чиновник не может выполнять функции агента общества, в задачу которого входит организация передачи национального имущества в коммерческое управление субъектам частного сектора экономики. Если критерии выбора коммерческих управляющих, а также процедуры контроля над соблюдением коммерческими структурами условий использования национального имущества определены законом, все, что требуется от чиновника, выполняющего функции агента, - быть законопослушным.
Из-за отсутствия реального механизма принятия решения по управлению государственными предприятиями и механизма доведения этого решения до конкретного предприятия любое воздействие государства на производственную деятельность с большой вероятностью будет неэффективно, несогласованно, некомпетентно. За примерами ходить далеко не надо. Совет директоров и правление «Газпрома» и «Роснефти» заполнены чиновниками по тем же принципам, что компании с неоднородным составом акционеров. А чиновники, попавшие в совет директоров, не имели, да и не имеют никаких стратегических задач. Представители государства в советах директоров никогда не получали и не могли получить указаний голосовать за какой-либо инвестиционный проект, подготовленный в соответствии с макроэкономической политикой государства или хотя бы со здравым смыслом. Они голосовали по указаниям органов, не имевших никаких экономических функций (сначала ГКИ, потом Росимущества).
При этом неочевидность эффективности принимаемых решений в результате подмены экономической целесообразности политическими соображениями проступает почти из каждого принятого госчиновниками решения.
Попытаемся оценить, например, что получил «Газпром» и «Роснефть» (читай государство) от покупки «Сибнефти» и «Юганскнефтегаза».
Приобретение «Газпромом» «Сибнефти» за 13 млрд дол. -не такая уж выгодная сделка, как может показаться на первый взгляд. Во-первых, таких денег у «Газпрома» никогда не было и нет, поэтому их пришлось занимать2. Однако хорошо известно, что LBO - высокорискованный и далеко не всегда успешный способ поглощения других компаний, и это подтверждает анализ последствий волны слияний в 80-х годах. Это еще опаснее в данном случае, поскольку «Газпром» изначально имеет высокий уровень задолженности. В результате займа его суммарная задолженность
2 Косвенно это подтверждается тем, что «Газпром» уже давно не увеличивает добычу газа - нет средств, так как вся экспортная выручка тратится на создание подводных трубопроводов.
увеличилась в 2005 г. по сравнению с 2004 г. на 60%, достигнув отметки 797 млрд 465 млн руб., что в 2,5 раза превышает объем годовой чистой выручки группы3. Понятно, что стоимость обслуживания такого долга с учетом плохой структуры ляжет тяжелым бременем на компанию. «Газпром» - государственная компания, значит, расплачиваться придется государству за счет его граждан. А может быть, за счет Белоруссии? Во-вторых, несмотря на существенный рост капиталовложений (на 57%) и агрессивную политику по приобретению новых лицензий на недропользование, в 2006 г. нефтяная компания «Сибнефть» (ныне «Газпром-нефть») продолжит сокращать добычу нефти. Согласно прогнозу, без учета доли в «Славнефти» производство сократится на 3% по сравнению с 2005 г., а консолидированная добыча снизится на 0,5%. В итоге «Газпрому» досталось предприятие, где добыча нефти падает, а себестоимость ее за два года выросла в 1,5 раза.
Хотелось бы верить, что возможная покупка «Газпромом» нефтяных активов и превращение его из чисто газовой в диверсифицированную нефтегазовую компанию может снять эти возражения, поскольку такая трансформация значительно повысит ее финансовую устойчивость, что, в свою очередь, увеличивает вероятность быстрой выработки концепции реструктуризации будущего нефтегазового гиганта, которая будет нацелена на конкурентную добычу, монопольную транспортировку и хранение.
3 Чистый долг определяется как краткосрочные займы и текущая часть
обязательств по долгосрочным займам, краткосрочные векселя к уплате, долгосрочные займы, долгосрочные векселя к уплате и реструктурированные налоговые обязательства за вычетом денежных средств и их эквивалентов, а также денежных средств и их эквивалентов с ограничением по использованию в соответствии с условиями некоторых займов и других договорных обязательств, отмечается в сообщении компании. Увеличение чистого долга в «Газпроме», главным образом, связывают с увеличением суммы заемных средств, привлеченных на финансирование сделки по приобретению ОАО «Сибнефть» (теперь «Газпромнефть»). Чистая прибыль «Газпрома» по МСФО за 2005 г. выросла на 49% и составила 315 млрд 931 млн руб. Уставный капитал ОАО «Газпром» составляет 118 млрд 367 млн 564,5 тыс. руб. и разделен на 23 млрд 673 млн 512,9 тыс. обыкновенных акций номиналом
5 руб. Более 50% акций «Газпрома» принадлежит государству.
Аналогичная ситуация сложилась и при приобретении «Юганскнефтегаза» «Роснефтью», где политические цели при принятии решений превалировали над понятием экономической эффективности. По результатам прогнозных оценок «Юганскнефтегаза», сделанных Dresdner Kleinwort Wasserstein, получается следующая картина. Если «ЮКОС» мог несколько лет подряд увеличивать добычу нефти на 16% в год, то госкомпания этого сделать не сможет - потому, что «Роснефть» не обладает подготовленной в «ЮКОСе» уникальной моделью разработки месторождений «Юганскнефтегаза». Можно согласиться с экспертами, которые считают, что если уж и продавать «Юганскнефтегаз», то лучше, чтобы покупателем стала европейская компания, например Total или ENI, но ни в коем случае не государственные CNPC или ONGC и тем более не «Роснефть». Это позволило бы выручить больше денег на аукционе, увеличить конкуренцию на внутреннем рынке нефти и нефтепродуктов, дало бы синергетический эффект, не говоря уже о весомых политических дивидендах.
Поэтому все бравурные заверения руководителей «Газпрома» и «Роснефти» о целесообразности приобретений основываются лишь на одном факте, а именно на последовавшем росте стоимости компаний. Но они забывают сказать о том, что, во-первых, приобретенные компании не были еще полностью оценены рынком, хотя бывшие менеджеры и проводили работу по повышению капитализации своих компаний, но не закончили ее (по независящим от них причинам); во-вторых, бурный рост стоимости компаний напрямую связан с благоприятной сырьевой конъюнктурой на мировых рынках. Уберите эти причины, вот тогда и можно будет судить об эффективности совершенных сделок.
Очевидно, что и «Газпромнефть», и «Юганскнефтегаз» будут испытывать большой дефицит перерабатывающих4
4 Последний год вся страна волновалась из-за роста цен на бензин. Включились административные рычаги, и некоторые крупные производители подписали мораторий на повышение розничных цен. Он, правда, не соблюдается, но дело не в этом. Дело в том, что коренной причиной подорожания бензина стал его дефицит: нефтеперерабатывающие мощности стары и недостаточны. Более того, при сохранении трендов нам с 2010 г. придется импортировать бензин.
и сбытовых мощностей, а без них нефть на внутреннем рынке придется продавать по низким ценам. Следовательно, роль государства на рынке нефти будет незначительна. И это притом, что у государства до этих приобретений уже была немалая доля нефтянки, теперь уже больше половины, но никаких проектов ни по модернизации своих нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), ни по строительству новых государственные и квазигоскомпании не осуществляли и не осуществляют.
Между тем единственным экономическим аргументом в пользу происходящей национализации остается утверждение, что таким-де образом создаются могучие хозяйствующие субъекты, способные на стратегическое поведение. Тогда правильно госчиновникам будет задуматься над ответом на следующие вопросы: где же стратегическое поведение госнефтянки, где новые НПЗ, где новые нефтепроводы?
Или вот еще один пример. При реформировании отрасли авиационного двигателестроения на государственном (читай чиновничьем) уровне было принято решение собрать ряд крупнейших производителей на базе одной площадки -завода «Салют» (г. Рыбинск). Нет сомнений, что данный регион богат квалифицированными кадрами в области авиастроения. Но чиновники, принимавшие решение, даже не вспомнили о том, что у Москвы ведь есть огромное преимущество перед Рыбинском, здесь - МГУ, МАТИ, Физтех, ЦИАМ, ЦАГИ, ЛИИ и здесь же - основные ресурсы ВВС. В результате ни один сотрудник при переносе ОКБ «А. Люлька - Сатурн» не переехал из Москвы в Рыбинск. Все кадры остались в Москве, а московская площадка была разрушена. Не вспомнили чиновники и о внутриотраслевой конкуренции. Как только всех двигателестроителей интегрируют на одной площадке, прекратится отраслевая конкуренция, у производителей авиатехники не будет выбора поставщиков агрегатов.
С таким чиновничьим рвением несложно предсказать результат создания российской автомобильной мегакорпо-рации («АвтоВАЗ», «КамАЗ», «ГАЗ»). Да, технически объединение в единую национальную автомобильную мегакор-
порацию крупнейших российских автозаводов будет не так сложно сделать. «АвтоВАЗ» недавно перешел под контроль государственного «Рособоронэкспорта», «КамАЗ» уже многие годы контролируется госкомпаниями и только «ГАЗ» пока является частным предприятием. Другой вопрос, кому нужно это объединение? Необходимость создания «многопрофильной диверсифицированной корпорации» абсолютно не очевидна. Зачем объединять в одну компанию столь разные активы? С таким же успехом в корпорацию можно запихнуть и машиностроительные предприятия, и в итоге получим классический корейский «чеболь» - большинство из них в свое время плохо кончили.
Экономической эффективностью, видимо, также решили пожертвовать в угоду политическим решениям при реформировании отрасли судостроения. Напомним, смысл данной концепции заключается в консолидации отрасли вокруг стопроцентно государственного Центра надводного кораблестроения, основной производственной площадкой которого суждено стать судостроительному заводу «Янтарь» (Калининградская область).
Почему в качестве точки консолидации отрасли выбран не самый лучший завод в изолированном от основной территории России регионе? Ведь в более ранних вариантах предусматривалась возможность выкупа у С. В. Пугачева (Межпромбанк) «Северной верфи», с тем, чтобы выстроить холдинг именно на ее основе. Одна из гипотез - это личное пожелание В. В.Путина. На одном из совещаний по проблемам Калининградской области президент жестко поставил вопрос о том, что Россия не должна ее потерять, и потребовал от правительственных ведомств направлять в регион все деньги, какие можно. Поэтому одним из каналов финансирования региона и должен стать «Янтарь». Тем более что прецеденты перехода крупных налогоплательщиков из одного региона в другой уже появились.
Вот один из наиболее громких. Компания «Сибнефть» («Газпромнефть») перерегистрирована в Санкт-Петербурге. Северная столица теперь будет получать сотни миллионов долларов налоговых платежей, хотя основные подразделе-
ния компании работают в Омской области. Омские власти подсчитали бюджетные потери, которые они понесут в результате перерегистрации ОАО «Сибнефть» - не менее 14 млрд руб. ежегодно. Это ровно половина бюджета области на 2006 г.
Интересно, принимая решение о переносе штаб-квартир из одного региона в другой, чиновники советовались с региональными властями или нет, просчитывалось ли возможное развитие событий? Ведь аналогичные ситуации могут теперь возникать и с другими госкомпаниями. Прежде всего, угрозу ухода налогоплательщика для себя видят регионы, где еще остались активы «ЮКОСа»: «Томскнефть», Ачинский нефтеперерабатывающий завод (Красноярский край) и Ангарская нефтехимическая компания в Иркутской области.
Кроме некомпетентности госчиновников, принимающих ключевые решения, необходимо сказать и о несогласованности их действий. Вернемся к идее создания холдинга «Рос-атом». Для ее воплощения в жизнь С. В. Кириенко придется убедить нынешних собственников «Силовых машин» и «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ) отказаться от своих активов. По мнению экспертов, это задача не из легких. Более 75% акций ОМЗ контролируют структуры «Газпрома», глава которого А. Б. Миллер пытается диверсифицировать газовый бизнес своей компании за счет покупки нефтяных, а также атомных предприятий. В частности, принадлежащий монополии Газпромбанк уже заявил о своем интересе к АЭС «Белене» в Болгарии. Причем правительство этой страны не против прихода «Газпрома» в болгарскую атомную отрасль. В этом случае «Газпрому» было бы не с руки отказываться от российского атомного производства, чтобы искать аналогичные активы за рубежом, если София отдаст предпочтение россиянам достраивать болгарскую станцию. При этом, как неоднократно подчеркивалось, «интерес структур "Газпрома" к атомным активам не противоречит планам "Росатома": все действия предпринимаются по взаимной договоренности».
Покупка «Силовых машин» также остается пока под вопросом. «Интеррос», владеющий 30,4% акций «Силовых ма-
шин» (до осени 2007 г. этим пакетом управляет другой совладелец - РАО «ЕЭС России»), также пока не готов расстаться с этим активом и даже разрабатывает пятилетнюю стратегию развития предприятия. Такая же позиция у РАО ЕЭС, которое готово консультировать «Росатом», но не продавать ему свой пакет «Силовых машин».
Или вот другой пример - несогласованность привлечения международных автогигантов к открытию своих сборочных заводов в России с одновременным созданием национальной мегакорпорации. По мнению главы «Роспрома», иномарки являются главным врагом российского автопро-ма: «неуклонный рост продаж на российском рынке новых импортных автомобилей превращает конкуренцию в неравный бой». Но ведь происходит это просто потому, что иностранные компании собирают более современные и качественные автомобили, и усиление позиций иномарок в России можно прекратить, лишь запретив их продавать. Тогда неясно, зачем вообще сотрудничать с иностранными автогигантами в организации сборки их автомобилей у нас.
Мало того, что государство инвестировало в приобретение промышленных активов уже десятки миллиардов долларов, реализация амбициозных планов приведет еще и к дополнительным госрасходам.
Например, для обеспечения будущего благополучия автогиганта предлагается осыпать его золотым дождем на сумму почти 8 млрд дол. - 5 млрд дол. предлагается до 2010 г. инвестировать в НИОКР и в смежные производства двойного назначения, около 3 млрд дол. поступят в виде государственных гарантий по кредитам. Для этого плану развития автопрома следует придать статус федеральной целевой программы, финансирование которой прописывается отдельной строчкой в бюджете. Так, согласно программе развития «АвтоВАЗа», компании в ближайшие годы потребуется 2,5-3 млрд дол. на обновление модельного ряда (запуск в производство новых моделей и создание новых платформ) и 1,5-1,8 млрд дол. - на организацию производства малолитражных двигателей. Без государственной помощи завод может инвестировать не более 700 млн руб. в год (26 млн дол).
Но не только бюджетным финансированием может быть оказана помощь госконцернам. Например, в письме В. В. Путина главе правительства одновременно с назначением на руководящие посты на АвтоВАЗе топ-менеджеров государственного «Рособоронэкспорта» президент поручил правительству разработать «дополнительные мероприятия по развитию легкового автомобилестроения», вроде очередного пересмотра ставок таможенных пошлин на старые иномарки и пр.
Но нет уверенности и в том, что государственные инвестиции станут действительно эффективными в долгосрочной перспективе.
Так, Государственная инвестиционная корпорация («Гос-инкор») должна была стать своего рода банком развития, стимулирующим частные инвестиции. Однако федеральные чиновники оказались не готовы к работе с подобными структурами: продолжалась практика прямого распределения из бюджета государственных инвестиционных ресурсов. «Госинкору» не удалось решить задач, поставленных перед ним государством, но за время своего существования он создал параллельный частный холдинг («Госинкорхолдинг»)5 и потратил значительную часть из выделенных ему средств.
В сложившейся ситуации президенту В. В. Путину ничего не оставалось, как своим указом 7 февраля 2003 г. ликвидировать «Госинкор». При этом все движимое и недвижимое имущество, переданное «Госинкору» «по любым основаниям, а также находящееся в корпорации на момент ее ликвидации», было возвращено государству.
5 В финансово-инвестиционную ассоциацию (ФИА) «Госинкорхолдинг» входило более 100 компаний, в том числе «Интурист-холдинг», Гута-банк, издательский дом «Строительная газета», кондитерская фабрика «Рот-Фронт». Ее основой до недавнего времени был Гута-банк (лицензия отозвана ЦБ РФ в 2005 г.). Именно через него прошли и ушли в разных направлениях выделенные «Госинкору» средства. «Госинкор» вносил деньги в уставный капитал Гута-банка, а потом его доля размывалась, деньги размещались на депозите под очень низкие проценты, «Госинкор» создавал офшорные компании якобы для страхования политических рисков, потом фирмы были приватизированы. Впоследствии «Госинкорхолдинг» был переименован в «Группу ГУТА». Суммарные активы «Группы ГУТА» на момент ее создания составляли примерно 57 млрд руб. (1,8 млрд дол.).
В целом увеличение присутствия государства в экономике может, скорее, даже привести к торможению роста, а не к его ускорению, поскольку для финансирования развития своих компаний оно будет перераспределять ресурсы (в том числе финансовые) из более эффективного частного сектора в свою пользу.
Методы консолидации активов и об объектах огосударствления
Анализ зарубежного опыта показывает, что во всех без исключения странах с развитой рыночной экономикой государство активно участвует в экономике, но не во всей, а только в малоприбыльных отраслях хозяйства, играющих важную роль в решении отдельных социально-экономических проблем. У нас же все наоборот. Если разобраться, то предприятия, которые влачат нищенское существование, но при этом социально значимые, не только государству, но и вообще никому не нужны, их никто не хочет поглотить или присоединить к себе. Борьба идет за стабильно и хорошо работающие коллективы, особенно в сырьевых отраслях. Более того, уже видно, что некоторые государственные органы поощряют эту борьбу. Одна из причин данного процесса - предстоящие выборы. Не исключено, что после 2008 г. активность госкорпораций на рынке слияний и поглощений может снизиться. А может, и делить больше будет нечего?
Поэтому происходящие в национальной экономике процессы свидетельствуют не о глобальном огосударствлении экономики, а о масштабной смене собственников с участием государства.
При этом методы «приращения» госсобственности используются самые разные: от полного разгрома компании «ЮКОС» и передачи ее активов в «Роснефть» до выплаты вполне рыночных 13 млрд дол., которые выручил за свою «Сибнефть» Р. А. Абрамович. Более того, ему позволили «предпродажную подготовку»: перед самой сделкой он выплатил себе и соратникам дивиденды в 114%, или 2,3 млрд дол.
Рассмотрим более подробно историю превращения «Роснефти» из мелкой нефтяной компании в углеводородного
колосса, которая не только до сих пор вызывает удивление, но также и судебные иски. В 2004 г. эта государственная компания приобрела «Юганскнефтегаз», главное добывающее предприятие «ЮКОСа», в то время российской нефтяной группы номер один. В счет погашения долгов по налогам государство отобрало у «ЮКОСа» компанию «Юганскнефтегаз» и «продало» ее на аукционе за 9,4 млрд дол. «крышевой» компании «Байкал Финанс Групп».
Вспомним, как развивались события. 17 декабря 2004 г. ООО «Байкал Финанс Групп»6 подало в Федеральную антимонопольную службу заявление об участии в аукционе по продаже акций ОАО «Юганскнефтегаз» и в тот же день получило разрешение на участие в торгах. Тогда же «Байкал Финанс Групп» перевело задаток на право участия в аукционе в размере около 1,7 млрд дол. со счета в Сбербанке РФ. 19 декабря 2004 г. «Байкал Финанс Групп» приобрело за 260 млрд 753 млн 447 тыс. 303 руб. 18 коп., или порядка 9,3 млрд дол., при стартовой цене 246,75 млрд руб. (примерно около 8,6 млрд дол.) 76,79% акций «Юганскнефтегаза».
При этом, по словам представителей Российского фонда федерального имущества (РФФИ), проводившего аукцион, они не владели информацией о владельцах ООО «Байкал Финанс Групп». Вот так, продали национальное достояние и все. А кому - да кто его знает!
Вслед за этим по предложению руководства «Байкал Финанс Групп» активы, приобретенные этой компанией на аукционе, были выкуплены у нее «Роснефтью».
Как позже было сказано в пресс-релизе «Роснефти», приобретение пакета акций «Юганскнефтегаза» осуществлено в рамках реализации планов развития «Роснефти», предус-
6 ООО «Байкал Финанс Групп» было зарегистрировано 3 декабря 2004 г., владельцем всего его уставного капитала является ООО «МАКойл». По мнению одних экспертов, за «Байкал Финанс Групп» стояла крупная нефтегазовая компания, скорее всего, ОАО «Газпром» или ОАО «Сургутнефтегаз» («Ведомости». 20.12.2004). По мнению других экспертов, «Байкал Финанс Групп» - это подставная структура, за ней стоят те же люди, что и за аукционом по «Юганскнефтегазу». ООО «Байкал Финанс Групп» зарегистрировано в г. Твери по адресу: ул. Новоторжская, д. 12-Б, но обнаружить ее по этому адресу не удается («Ведомости». 20.12.2004).
матривающих превращение компании в сбалансированную национальную энергетическую корпорацию за счет развития производственных мощностей компании во всех регионах ее деятельности: в Сибире, на Дальнем Востоке, на севере и юге европейской части Российской Федерации. На долю «Юганскнефтегаза» приходится 70% активов «Роснефти».
Аналогичная ситуация была уже ранее обкатана при продаже компании «Северная нефть», доставшейся вначале экс-министру финансов А. П. Вавилову, который сумел обойти на конкурсе крупнейшие нефтяные компании, а затем проданной «Роснефти» за 600 млн дол.
Можно вспомнить и конфликт между «Роснефтью» и «ЮКОСом», когда С. М. Богданчиков заявил, что компания М. Б. Ходорковского «увела» у «дочки» «Роснефти» Anglo-Siberian Oil Company 19% «Енисейнефтегаза». И вместо того чтобы обратиться в суд, «Роснефть» попросила Генпрокуратуру и МВД «принять меры». Кстати, вскоре спорные акции суд вернул в собственность «дочки» госнефте-компании.
Государство, которое так любит упрекать олигархов в нечестной игре, само не гнушается использовать те же методы. «Роснефть», как прежде «ЮКОС», продолжает покупать нефть у «Юганскнефтегаза» по заниженным ценам, чтобы вся прибыль оставалась у головной компании.
В деле «Роснефть» - «Юганскнефтегаз» продолжает удивлять и российская фемида. В свое время суд признал за «Юганскнефтегазом», в то время принадлежащем «ЮКОСу», около 4,7 млрд дол. неоплаченных налогов, а также штрафов и пеней по ним. Но переход актива под крыло «Роснефти» кардинально изменил взгляды судей на правомерность начисления таких штрафных санкций. Их сумму уменьшали миллиард за миллиардом, и, как следует из финансового отчета госкомпании за 2005 г., отныне ее «дочка» должна властям всего 760 млн дол.
Интересна история и «ВСМПО-Ависма». Еще недавно это предприятие считалось весьма эффективным и обеспечивало титаном все крупнейшие авиастроительные корпорации мира. Были заключены долгосрочные договоры, позволяю-
щие нарастить производство и долю на рынке, заявлены планы провести IPO на зарубежных площадках и организовать поставки титана для американского военпрома. Однако высокий полет титанового холдинга оборвался в прошлом году. Причиной тому стал новый виток борьбы за контроль над предприятием. Бывшие мелкие акционеры подали на компанию в суд, пришла прокуратура. К затянувшемуся спору подключилась власть: если поначалу речь шла о налоговых претензиях и уголовных делах против менеджеров «ВСМПО-Ависма», то потом - о прямом управлении компанией госструктурами (в лице «Рособоронэкспорта»), и переговоры на эту тему, похоже, уже близки к завершению.
Спору нет, консолидировать отрасли нужно. Государство должно укреплять позиции российских компаний на мировом рынке. Но ни четких приоритетов, ни внятной стратегии развития приобретаемых активов у госчиновников как не было, так и нет. Тем более, процесс консолидации должен дать экономический эффект, а не эффект перераспределения собственности в угоду одним субъектам рыночной экономики за счет других. А это, наряду с неэффективностью, несогласованностью и некомпетентностью власти, также представляет большую опасность. В результате активность госкомпаний в области поглощений привела к тому, что еще не попавшие под огосударствление частные корпорации лихорадочно размещают акции на западных биржах, стремясь продать свой бизнес по рыночной цене и защититься от поглощения со стороны госхолдингов.
Такие сделки имеют сомнительную подоплеку, а отношение к ним властей не может не настораживать. Может быть, поэтому амбициозные планы В. В. Путина, который хочет, чтобы такие российские государственные энергетические компании, как «Газпром» и «Роснефть», стали глобальными гигантами, вызывают негативные реакции в западных странах?
Власть серьезно подправила не только структуру владельцев крупнейших компаний, она уже контролирует и 30% капитализации России. В денежном выражении доля госкомпаний в капитализации фондового рынка за послед-
ние два с половиной года увеличилась в полтора раза - с 48 млрд дол. в середине 2003 г. до 190 млрд дол.
Государство вышло в лидеры не только благодаря крупным приобретениям, но и во многом потому, что котировки акций компаний, оказывающихся под крылом власти, начинали расти быстрее других. Капитализация «Газпрома» взлетела на немыслимую высоту в 237 млрд дол.7; капитализация Уланудэнского авиазавода (базового предприятия вертолетного холдинга «Рособоронэкспорта») за последние четыре года выросла почти в 33 раза - с 5 млн дол. до 164 млн дол.; акции «АвтоВАЗа» с конца декабря по апрель подорожали на 63%, при этом рост оказался в полтора раза выше рыночного. Более того, как только на рынке появлялись слухи, что те или иные компании могут быть приобретены государством или перейти под его контроль, их акции сразу поднимались в цене (в частности, «КамАЗ» существенно подорожал).
По точному замечанию главного экономиста «Тройка Диалог» Евгения Гавриленкова, это происходит в результате снижения так называемого «олигархического риска»: рынок уверен, что теперь эти компании не тронут. Значит, одни предприятия оказываются в заведомо более благоприятных условиях, чем другие.
Но в этом случае нарушается принцип справедливой конкуренции. Тем более что российский рынок уже сегодня нельзя назвать конкурентным (хотя, впрочем, он им никогда и не был). На государственном уровне проводится осознанная политика создания неравных условий конкуренции.
Неравенство условий конкуренции определяют следующие факторы: дифференциация тарифов на регулируемые государством услуги монополий; внеэкономические методы распределения ограниченных ресурсов; квотирование и лицензирование экспорта и импорта; развитая система льгот - налоговых, таможенных и имущественных. Чиновники не только согласуют (утверждают) тарифы (их предельные уровни)
7 В мае 2006 г. произошла коррекция курса стоимости акций, после чего «Газпром» оценивался лишь в 190 млрд дол.
на продукты и услуги инфраструктурных монополий, но и раздают льготы - устанавливают исключения из правил, регулируют доступ к системе коммуникаций, прежде всего, магистральным трубопроводам, находящимся в ведении компаний, контролируемых государством.
Наглядный пример участия бюрократии в распределении ограниченных ресурсов - действующий лицензионный порядок пользования недрами. Множественность и преимущественно декларативный характер критериев отбора победителей соответствующих конкурсов делает процесс предоставления лицензий практически волюнтаристским. Аналогичная ситуация имеет место с распределением мест под застройку. Так же распределяются радиочастоты, квоты на добычу рыбы и крабов, разрешения на регулярные полеты по выгодным маршрутам - воздушным трассам. При этом мощнейшим орудием воздействия на рынок является не только механизм распределения прав на доступ к ресурсам, но и механизм их прекращения.
Законодательство допускает нетарифные методы регулирования внешнеторговой деятельности. Это и проводящееся на псевдоконкурсной основе квотирование экспорта и импорта, и выдача лицензий на экспорт (импорт) отдельных товаров, и предоставление тарифных льгот по таможенным платежам. Чиновники распределяют имущественные льготы в виде бюджетных и инвестиционных налоговых кредитов, субвенций, государственных гарантий и льготных условий пользования государственным имуществом.
Но вернемся к фондовому рынку. Пока громкие слияния и поглощения с участием госкомпаний обогащали инвесторов. В портфеле, которым управляет УК «Ренессанс Капитал», акции госкомпаний два года назад составляли 10-15%, а сегодня - 50%8. Скупает акции госпредприятий большинство институциональных инвесторов - они верят, что рост капитализации госкомпаний продолжится. К участию в игре на повышение акций государства приглашены уже и частные вкладчики. Для них созданы ПИФы
8 Журнал 8шаг!Мопеу. № 07. 24.04.2006.
«Красная площадь - акции компаний с государственным участием» (УК Банка Москвы) и «Максвелл Фонд Госпредприятий» (УК «Максвелл Эссет Менеджмент»).
Конечно, при изобилии денег и позитивных ожиданиях рынка госкомпании могут на год-другой остаться лидерами, но потом они перестанут дорожать. Нельзя же все время выигрывать. Тем более, что большинство предприятий, принадлежащих государству, уже переоценено, достаточно вспомнить капитализацию «Газпрома». Произойдет перегрев фондового рынка с его последующей коррекцией. Начнется неконтролируемый сброс акций, которые еще вчера считались «голубыми фишками» с последующим бегством капитала. К такому развитию событий государство должно быть готово.
Первый звонок уже прозвенел 22 мая 2006 г. - самый крупный провал на отечественном фондовом рынке за последние несколько лет: индекс РТС за день обвалился более чем на 9% - до 1317,79 пункта. В течение дня биржи то и дело останавливали торги по различным акциям, которые дешевели слишком активно. А в 18.30 Фондовая биржа ММВБ вообще приостановила на час все торги. Падения -после довольно долгого периода бурного роста - ждали, но едва ли кто-то предполагал, что падать придется так глубоко и так больно. После непрерывного роста российского рынка, в результате которого индекс РТС достиг максимума - отметки 1765,35 пункта, - наступила двухнедельная коррекция. За это время индикатор рынка потерял 25%. Локомотивами падения стали акции «Газпрома», подешевевшие за 9 дней на 31% - до 8,87 дол.
При этом фондовый рынок России показал 100%-ю зависимость от динамики западных биржевых индексов, которые также переживали не лучшие времена. Он оказался настолько уязвим, что в его защиту перед панически настроенными инвесторами пришлось дружно выступить чиновникам Минэкономразвития, Центробанка, Минфина РФ.
В связи с такой зависимостью национального фондового рынка от мировых опасение вызывает возможность быстрого ввода и такого же немедленного вывода денег нерезиден-
тов с российского рынка, а такую возможность фактически уже предоставляет законодательство о валютном регулировании. Поэтому после 1 июля, даты досрочной конвертации рубля, такие колебания могут стать еще более значительными.
Теперь о социальных последствиях перегрева фондового рынка с его последующей коррекцией. После четырех месяцев рекордов российский фондовый рынок, а вместе с ним и большинство открытых ПИФов в мае оказались в полосе затяжного падения. От убытков не спасли ни маневры управляющих, которые, сбросив бумаги и уйдя в наличные, пытались переждать «непогоду», ни метания самих пайщиков, спешно менявших паи фондов акций на менее рискованные инструменты. В такой ситуации приход на рынок неопытных игроков, привлеченных радужными обещаниями властей, может быть опасен. Достаточно одного-двух обвалов, подобных майскому, чтобы новообращенные инвесторы превратились в толпу «вкладчиков», разъяренных тем, что их «обманули и ограбили».
Поэтому еще раз отметим, что при изобилии денег и позитивных ожиданиях рынка госкомпании могут резко расти. Население может поддаться на эту рекламу, зайти на рынок на пике цен и потерять свои деньги.
Теперь обратимся к вопросу корпоративных заимствований. Если доля госкомпаний в капитализации фондового рынка составляет 30%, то на рынке внешних корпоративных заимствований на долю госкомпаний приходится уже более половины всех привлеченных инвестиций. Складывающаяся ситуация может иметь два негативных последствия. Первое уже можно наблюдать - госкомпании сокращают возможности для частных корпораций привлекать заемные средства. Второе - более чем реально - в соответствии с «апокалиптическим» прогнозом возможна череда корпоративных дефолтов после начала снижения цен на нефть. Поэтому необходимо согласиться с А. Н. Илларионовым, А. Л. Кудриным и ввести мораторий на внешние заимствования для госкомпаний - по крайней мере, до момента утверждения ясных правил проведения таких операций.
Бесспорно, процесс создания и развития крупных госкомпаний в национальной экономике должен ставить своей задачей формирование, при наличии государственной поддержки, мощных организационно-экономических структур, не только адекватных рыночной экономике, но и способных создавать условия для интеграции промышленного комплекса России в мирохозяйственные связи, реализовать приоритетные направления научно-технической и структурной политики. Поэтому государство должно взять на себя инициативу оживления деловой активности и, прежде всего, обратить внимание на принципы организации и реструктуризации крупных компаний для превращения их в мощные конкурентоспособные хозяйственные структуры, способные на крупномасштабную инновационную и инвестиционную деятельность.
Но есть опасность, о которой нельзя забывать. Благоприятная конъюнктура сырьевых рынков создает ощущение, что все нормально. Поэтому при нынешних ценах на нефть не имеет принципиального значения, кто управляет сырьевыми активами - частный сектор или государство. Но ведь так будет не все время, рано или поздно придется вспомнить об эффективности. Тем более, что стать глобальным лидером, не став публичной компанией, едва ли возможно9.
Но кто бы ею ни владел - государство или частный капитал - через некоторое время все болячки неэффективности управления вылезут наружу. Какова твоя эффективность налогообложения, какая у тебя себестоимость, какой у тебя доход на одного сотрудника - все это будет отражаться на капитализации. Поэтому ключевой вопрос - насколько быстро и четко государство сможет себя позиционировать как полноценного собственника. Если принципы управления активами будут установлены такие же, как и в частном бизнесе, то вопрос о том, кто - государство или частный капитал -является основным, не будет иметь никакого значения.
9 То есть публичность компаний сама по себе будет их излечивать от болезни низкой эффективности.
ТОЧКА ЗРЕНИЯ 4 ЭКО № 11, 2006
Тем более, как уже отмечалось, государство в лице РФФИ не смогло грамотно наладить управление пакетами акций, находящихся в управлении государства. Как следствие, функция коммуникации между решениями правительства и конкретными хозяйствующими единицами до сих пор отсутствует. С одной стороны, это ведет к снижению эффективности управления госкомпаниями, как бы ни старался менеджмент. С другой - контролируемые нашим государством компании начинают действовать не в интересах общества, а к немалой выгоде узкого круга частных лиц. Кроме того, нет уверенности в том, что государственные назначенцы будут работать на государство, а не заниматься банальной тратой активов.
Но более опасно другое: сращивание власти и собственности, которое создает предпосылки для подавления общества государством и нарушения важнейшего принципа свободной конкуренции - равенства и независимости экономических агентов. В результате в России может сложиться неблагоприятная архаичная система, при которой все национальные отрасли промышленности окажутся под контролем всего лишь нескольких гигантских концернов, находящихся под защитой и полным патронатом правительства страны.
Такая концентрация экономической власти ведет к поддержанию почти феодальных отношений между руководителями фирм и наемными работниками, сдерживает развитие свободного предпринимательства, образование новых компаний, блокирует создание профсоюзов и их деятельность, сдерживает рост заработных плат наемного персонала и как результат - тормозит развитие среднего класса.
Политика низких зарплат и концентрации прибылей у госкомпаний, поддерживаемая данной системой, несовместима с развитием внутреннего рынка России и как следствие - ведет к необходимости развивать экспортные операции в ущерб развитию внутреннего производства и превращению страны в сырьевой придаток.
