CC BY
37
УДК 801.311
Е.С. Гайломазова E.S. Gaylomazova
Универсальная и национально-специфическая квантификация в аспекте перевода
Universal and national specific quantification in translational aspect
Различия между системной значимостью квантификаторов и многочисленными контекстными приращениями настолько поразительны, что побуждают вновь обращаться к этой проблематике. Даже в весьма далеких друг от друга лингвокультурах нередко обнаруживается общность в сфере квантификации. Квантификатор всегда принадлежит определенному культурному контексту, формируется и функционирует в рамках данного контекста. Вне этого культурного контекста он нередко теряет свою специфику, следовательно, прерывая связь с языковым контекстом, теряет и смысл.
Differences between system significance of quantificators and numerous context increases are so amazing that make us to appeal to this problem again. Even in dissimilar linguacultures we often discover community in the sphere of quantification. A quantificator always belongs to a definite cultural context, forms and functions in limits of a giving context. Outside of this context it often loses its specific features, consequently, interrupting the connection with the linguistic context it loses the sense.
Ключевые слова: квантификация, семантика, национально-специфические особенности, квантификативные единицы, контекст, коннотаци-онные приращения, лингвокультура.
Key words: quantification, semantics, national-specific peculiarities, quantifica-tive units, context, connotation increments, linguaculture.
Количественные значения пронизывают весь корпус языка, охватывают большинство частей речи - существительные, прилагательные, глаголы, местоимения, наречия, числительные. Однозначны числительные в словосочетаниях прямого денотативного употребления: in two parts, in one piece, the sixth sense, first impressing, the first man (Адам) и т.д. Числительные участвуют в создании терминологических (номенклатурных) единиц, которые должны быть однозначными в разных языках: Boeing-747, NOKIA-1611, Ty-154 и т.д. Ср. также онимы и близкие к ним наименования: Henry III, Louis I, Петр I, Екатерина II, World War I World War II.
Сложнее обстоит дело с квантитативами, обладающими конно-тационными приращениями. Последние также бывают идентичными в различных лингвокультурах: ср. The third world. В связи с требованиями политической корректности вместо развивающиеся страны
16
чаще говорят страны третьего мира (при этом, естественно, не имеется в виду значений 'третий по счету').
Адекватную коннотацию имеют квантификаторы в заимствованных идиомах: ср. лат.: Consuetudo est secunda (altera)natura - англ. Habit is a second nature - рус. Привычка - вторая натура; исп. Quinta columna - англ. The fifth column - рус. Пятая колонна. Ср. англ. Carry two faces under one hood и рус. двуличный.
Англ. The third degree с XVIII века получило значение 'допрос с применением пыток' (после того как английский художник В. Хогарт выставил картину с изображением такого допроса и дал ей название The third degree.
Использование симметричного числительного может оказаться неуместным в переводе. Так, в анг. (в сфере спорта) Come off second best (букв. 'закончить состязание лучшим вторым') означает 'потерпеть поражение, неудачу'. Four seas , переведенное как четыре моря ничего не прояснит, если не учесть, что так британцы называют моря Великобритании. Перевод выражения To make two ends meet осуществляется с исключением числительного - сводить концы с концами. Four corners переводится как перекресток, Forty winks (букв. 'сорок мигов, миганий') - как 'краткий сон, подремать' [2, с. 1314]. Среди квантитативных сочетаний также есть ложные друзья переводчика. Так, англ. First night означает 'премьера, первый спектакль', Three sisters - 'мойры, парки - богини человеческой судьбы', The seven seas - 'Мировой океан'.
Национально-специфический характер имеют средства выражения итеративности, многосубъектности и многообъектности действия. Ср. не имеющие формального соответствия в других языках английские обороты со значением неоднократности действия в прошлом used to come, would come. При переводе русских глаголов количественных способов действия на западноевропейские языки преимущественно используются описательные обороты с экспликацией неопределенно большого количества: перевидать - англ. to have seen much / many N..., нем. vieles gesehen haben, франц. voir beaucoup(de N), исп. ver mucho / a muchos N /a menudo. Ср. русский перевод, сделанный Т.П. Манц:
Роми сказал, что его клиент поубивал много народу и собирается прикончить самого Роми; в английском оригинале было: Romey told me his client had killed many people and was planning on killing Romey too (J. Grisham "The Client").
Даже в весьма далеких друг от друга лингвокультурах нередко обнаруживается общность в сфере квантификации. Так, в списке слов, входящих в конструкцию со значением 'большое количество' в корейском, как и в русском, фигурируют слова со значением 'куча' и
'море': chayk-temi 'куча книг', pic-temi 'куча долгов'; nwunmwul-pata 'море слез'. Кроме того, в корейском в этот список входит корейское слово san-temi 'гора-куча' с иероглифическим суффиксом san 'гора' и заимствованное из китайского слово со значением tay-san 'большая гора'. То есть, основной метафорой большого количества служит известная формула 'выше' ^ 'больше'. Что касается конструкций, описывающих малое количество, то здесь никаких семантических пересечений нет: в корейском в этой зоне выступают квантификаторы с исходным значением nwunkkop 'гной глаза', sonthop 'ноготь', cwikkoli 'хвост мыши' и thikkul 'пыль'. Причем квантификатор с исходным значением 'пыль' используется в функции дополнения в отрицательных конструкциях (русск. у меня не было ни малейшей надежды может быть передано букв. 'даже как пыль'), а в утвердительных конструкциях выбирается дополнение с исходным значением 'хвост мыши' (русск. он получил маленькую зарплату в буквальном переводе будет 'как будто хвост мыши').
В наречной функции в утвердительных контекстах 'пыль' используется и для обозначения большого количества ('в мире много стран' - букв. 'как пыль'). То есть, значение малого количества возникает за счет мельчайшего размера частиц пыли, а значение большого количества - из идеи бесчисленного множества таких частиц (причем второе значение часто используется в текстах религиозной тематики) [7, с. 435-436]. Ср. иной образ в русской лингвокультуре - лагерная пыль (о жертвах ГУЛага). «Знаками, материальными символами исчезающе малого или недостаточного количества становятся крошка, росинка, песчинка... В русском языке универсальным «инструментом» измерения наименьшего количества и проверки наличия или отсутствия чего бы то ни было становится капля, которой «измеряются» не только жидкие вещества, но и время, чувства, отношения - подожди капельку, ни капли не боюсь» [10, с. 109].
Квантификатор всегда принадлежит определенному культурному контексту, формируется и функционирует в рамках данного контекста. Вне этого культурного контекста он нередко теряет свою специфику, следовательно, прерывая связь с языковым контекстом, теряет и смысл.
В русском языке есть морфемные (суффиксальные) показатели уменьшительности - уменьшительно-ласкательные суффиксы. Средства уменьшительного словообразования неотделимы от разного рода экспрессивных прагматических созначений, иногда противоположных - ласкательности, вежливости, ироничности, презрения, социальной зависимости. Они неотделимы от социальных характеристик участников коммуникации. Нередко речевой
портрет «мещанского» связан именно с использованием таких форм. А.А. Реформатский и С.И. Ожегов относили к мещанской фразеологии уменьшительные существительные типа закусить бутербродиком с колбаской.
Как известно, деминутивы приобретают уменьшительное значение, если основа обозначает неуникальный предмет; если же производящая основа обозначает вещество (вода, каша, масло, молоко, сахар, соль) или уникальный предмет (солнце) уменьшительная интерпретация смысла при формально деминутивном суффиксе исключается. В первой группе слов этому препятствует абсурдность комбинации смыслов ('маленькая вода'), во второй группе смыслов (солнышко) этому препятствует отсутствие денотата для соответствующего смысла. Поэтому деминутивы такого типа приобретают постоянную прагматическую составляющую - указание на то, что говорящий испытывает положительные эмоции к адресату речи. «Когда мы говорим Выпей молочка, съешь кашки, мы испытываем (или выражаем) положительные эмоции не столько к пищевым продуктам, сколько по отношению к своему адресату. Не случайно такие слова особенно уместны при обращении к ребенку, которому мы оказываем покровительство, к которому относимся с любовью и нежностью, то есть ласково.<...> Ласково - это 'с любовью' по внутренним ощущениям и 'с нежностью' по внешним проявлениям. В таких случаях ласкательные слова - это непрямой способ включения адресата в личную сферу говорящего» [1, с. 146]. Ср. наблюдение Е.П. Гаран [5, с. 73] относительно особенностей женской речи, которые остроумно обыгрываются в рекламе: «... есть в высшей степени характерные приметы женской речи (такие, как изобилие уменьшительно-ласкательных суффиксов, оценки типа Прелесть!), которые отражаются в радиорекламе электрического чайника:
А он такой хорошенький-хорошенький, просто прелесть! Носик пряменький-пряменький, сам немножко пузатенький, тут все светленькое, а на макушке темная полоска».
BW W W W ^
современной российской речевой культуре образования с суффиксами уменьшительности-ласкательности претендуют на роль языковых средств создания прагматической категории вежливости. Как отмечает Т.Л. Козловская [6, с. 216-217], в советское время такие образования были характерны для речи покупателей, а при нынешнем состоянии общества они становятся чертой речи продавцов, поскольку исчезает «советская» зависимость покупателя от продавца. От последнего, наоборот, законы рыночной экономики требуют быстрого сбыта товара, поэтому продавцу выгодно быть предельно вежливым с покупателем. Ср. [там же] примеры из речи официантов, прибавляющих к названиям блюд уменьшительно-
ласкательные суффиксы - салатик, жульенчик, рулетик. Итак, процесс перехода форм с суффиксами уменьшительности-ласкательности из речи обслуживаемых в речь обслуживающих отражает явление транспозиции социальных ролей говорящих по школе «выше» - «ниже», что в свою очередь является отражением экономических, политических и социокультурных перемен в нашей стране. Что касается прилагательных и наречий, образованных с помощью уменьшительно-ласкательных суффиксов, то для них, еще более характерна такая прагматика - направленность положительных эмоций говорящего на собеседника.
Как известно, в основе перевода как «пускового механизма коммуникации» лежит коммуникативная константа, отражающая динамический аспект перевода. «Коммуникативная константа позволяет актуализировать роль когнитивных пространств автора исходного текста и переводчика, на пересечении которых создаются зоны понимания, обусловливающие адекватность восприятия исходного текста и вывода его интерпретативных вариантов» [9, с. 45]. Рассмотрим в связи с этим перевод квантификатора в рассказе А. Конан Дойля «Союз рыжих». В оригинале читаем:
"You may place considerable confidence in Mr. Holmes, sir," said the police agent loftily. "He has his own little methods, which are, if he won't mind my saying so, just a little too theoretical and fantastic, but he has the makings of a detective in him. It is not too much to say that once or twice, as in that business of the Sholto murder and the Agra treasure, he has been more nearly correct than the official force.
Ср. перевод М. и Н. Чуковских:
- Можете положиться на мистера Холмса, сэр, - покровительственно проговорил агент полиции. - У него своя собственная методика, которая, позволю себе заметить, несколько отвлеченна и фантастична, но, тем не менее, дает неплохие результаты. Нужно признать, что бывали случаи, как, например, в деле об убийстве Шолто и истории с драгоценностями Агры, когда он оказался прав, а полиция ошибалась.
Заметим, что в оригинале количественные оценки «я считаю, что это мало» прописаны более четко. И это соответствует логике характеров и поведения персонажей. Так, из рассказа в рассказ все представители Скотланд Ярда преуменьшают заслуги Холмса, и в этом - часть интриги. Так что был бы логичен перевод, более близкий к оригиналу (с сохранением кванторов once or twice) - ...нужно признать, что раз или два он был прав, а полиция ошибалась.
Ср. Также перевод с использованием диминутивов:
By this time she had found her way into a tidy little room with a table in the window, and on it (as she had hope) a fan and two or three pairs of tiny white kid gloves... (L. Carroll "Alice in Wonderland")
С этими словами Алиса вошла в маленькую чистенькую комнатку; около окна стоял стол, а на нем лежал веер и две-три пары белых лайковых перчаток. (пер. А.Н. Рождественской).
Выбор переводческой стратегии в сфере квантификации определяется также стилевой (жанровой) принадлежностью текста. Так, в рекламном дискурсе на разных языках можно отметить общие и при этом аномальные, основанные на логически недопустимых операциях способы выражения категориальной семантики количества. Специфически рекламные процессы осмысления и вербализации количественных отношений проявляются в слоганах типа Больше Италии, чем когда-либо. Больше искусства. Больше событий. Больше духовности (перевод рекламного текста Piu Italia che mai. Giubileo 2000, Ente Nazionale Italiano Turismo).
Существует немалое количество западных слоганов, удачно переведенных и успешно адаптированных в русском языковом сознании, например: Gilette. The best a man can get - (Лучше для мужчины нет).
Квантификаторы - наименования национально специфических единиц измерения - относятся к тому пласту лексики, который именуется фоновой. Национально-специфичны разнообразные метрологические единицы, которые не переводятся, а транскрибируются. Некоторые из них становятся широко известны за пределами ареала применения (хотя свою «экзотическую» окраску они от этого не теряют), ср.:
Ли - 1. 'В ряде стран Дальнего Востока - мера длины, приблизительно равная 500 м; 2. мера веса золота, серебра В Китае, Монголии, во Вьетнаме, равная приблизительно 37 г; 3. единица площади в Китае, равная приблизительно 6 кв. м' (БАС, МАС) Китайская пословица: Коль судьба - встретишь и за тысячу ли; не судьба - не встретишь и рядом.
При переводе мезуративов определяющую роль играет адресат. Так, в литературе, предназначенной детям, вполне правомерно введение известных систем мер, ср.:
And so it was indeed: she was now only ten inches high... (L. Carroll "Alice in Wonderland").
Так оно и было на самом деле. Алиса сделалась совсем крошкой, ростом всего двадцать пять сантиметров.(пер. А.Н. Рождественской).
Однако уже истории о Шерлоке Холмсе, основными читателя которых являются подростки, мезуративы переводятся с сохранением
указаний на традиционную английскую систему мер и русский читатель вникает в их понятийное содержание.
Интересно, что функции тех или иных числительных в разных языках могут быть настолько различными, что они приближаются к реалиям. А.Н. Баранов [3, с. 161] проанализировал фрагмент немецкого перевода рассказа В. Сорокина «Дорожное происшествие»:
Нина Николаевна быстро подошла к своему зеленому столу, села, склонилась над раскрытым журналом. - Двойка, Соловьев.
Nina Nikolaevna ging rasch zu ihrem grünen Tisch, setzte sich und beugte sich über das geöffnete Klassenbuch: - Fünf, Solovjev.
То есть, вместо русской «двойки» фигурирует оценка «пять», и замена представляется оправданной, так как немецкая оценка «пять» выполняет в системе школьных оценок ту же функцию, что и русская «двойка». Таким образом, перевод этого фрагмента текста понятен немецкому читателю, не знакомому с принятой в России системой оценок. Если бы переводчица Габриеле Лойпольд предпочла сохранить эту реалию, ей пришлось бы добавить комментарий в духе Ч. Филлмора, где идея относительной значимости элементов фрейма иллюстрируется с помощью описания различных систем школьных оценок, что вряд ли соответствовало бы жанру и излишне повышало бы удельный вес эпизода в рассказе. С другой стороны, можно представить себе читателя, хорошо осведомленного о российской системе школьного образования. Для него этот перевод может оказаться дезинформирующим, так как он, допустив, что имеет дело с буквальным переводом, может интерпретировать этот фрагмент текста в том смысле, что учительница поставила ученику отличную оценку, несмотря на невыполненное задание. Так что можно говорить лишь о предпочтительном, но не о «правильном» варианте перевода.
Многие аспекты квантификации, например - частицы, с помощью которых формируется прагматика количественной оценки, формы степени сравнения - полностью идентичны в оригинальном и переводном тексте. Ср. полное содержательное и формальное совпадение квантификации:
He put the empty bowl back on the floor next to the cat-flap and lay back down on the bed, somehow even hungrier than he had been before the soup (Rowling J.K. "Harry Potter and the Chamber of Secrets").
Поставив пустую миску на пол рядом с кошачьей дверцей, Гарри опять лег в постель. Есть хотелось еще сильнее.
Неточное количество в переводе на русский язык передается с помощью инверсии:
Alice was beginning to get very tired of sitting by her sister on the bank, and of having nothing to do: once or twice she had peeped into
the book her sister was reading, but it had no pictures or conversations in it, 'and what is the use of a book,' thought Alice, 1 without pictures or conversations?' (L. Carroll "Alice in Wonderland").
Алисе надоело сидеть на пригорке, рядом с сестрой, и ничего не делать; раза два заглянула она украдкой в книгу, которую читала ее сестра, но там не было ни разговоров, ни картинок. «А какой же толк в книге, - подумала Алиса, - если в ней нет ни картинок, ни разговоров? (пер. А.Н. Рождественской).
Ср. также точный возраст «вождя краснокожих» в языке оригинала и приблизительный (переданный с помощью инверсии) в переводе:
We have a seven-mile drive before us (A. Conan Doyle "The Man with the Twisted Lip").
Нужно проехать миль семь (пер. М. и Н. Чуковских). Интересно, что особенности квантификации с помощью слов типа река, море, ручей и т.д. могут передавать национально-специфические особенности. Так, А.С. Пушкин пишет о Татьяне в 8-й главе «Евгения Онегина», используя выражение слезы рекой: Княгиня перед ним, одна, Сидит, не убрана, бледна, Письмо какое-то читает И тихо слезы льет рекой, Опершись руку щекой.
Ср. перевод на английский язык Ч. Джонстона, где княгиня плачет тихим ручьем:
The princess, sitting peaked and wan Alone, with no adornment on, She holds a letter up, and learning Cheek upon hands, she softly cries In a still stream that never dries.
Это уменьшение потока слез от реки к ручью А. Вежбицкая [4, с. 531] считает очень характерным. Подобные примеры приводят А. Вежбицкую к мысли, что русская культура (в отличие от англосаксонской) содержит общее «предписание», относящееся к эмоциям, которое можно сформулировать следующим образом: хорошо, если другие люди знают, что человек чувствует.
Ср. примеры переводческой стратегии на русский язык, когда интенсивность признака повышается сравнительно с тем, как это представлено в тексте оригинала; ср., как a small rain превращается в выражение дождь милостыни так и сыплется, которое вряд ли соотносимо с точки зрения квантификации с оригиналом:
Here it is that this creature takes his daily seat, cross legged with his tiny stock of matches on his lap, and as he is a petious spectacle a small
rain of charity descends into the greasy leather cap which liesupon the pavement beside him (A. Conan Doyle "The Man with the Twisted Lip").
Один вид его вызывает сострадание, и дождь милостыни так и сыплется в грязную кожаную кепку, которая лежит перед ним на мостовой (пер. М. и Н. Чуковских).
The tears filled her eyes and ran quickly down her face (W.S. Maugham "Theatre").
Гпаза наполнились слезами, они потоком хлынули по щекам (пер. Г. Островской).
Ср. появление квантификатора при вещественном имени в переводном тексте:
'Hold up his head. Brandy now. Don't choke him (L. Carroll "Alice in Wonderland").
- Поддерживай ему голову! Дай ему немного коньяку! Не задуши же его! (пер. А.Н. Рождественской).
Различия оригинала и перевода могут быть, конечно, обусловлены структурными (системными) особенностями, например - формальными синтагматическими правилами. Так, в английском языке, не сохранившем никаких остатков двойственного числа, все числительные, за исключением one, требуют от существительных унифицированной формы множественного числа. В русском языке иначе (четыре стола, но пять столов). Ср., как учитывается это различие в сочетаемости по числу между русским и английским языком при переводе:
I had to claw away from the bank pretty lively four or five times, to keep from knocking the islands out of the river (M. Twain "The adventures of Huckleberry Finn").
Перевод Н. Дарузес: Я старался держаться подальше от берега, и раз пять-шесть мне пришлось сильно оттолкнуться от него, чтобы не налететь на островки.
Стратегия перевода высказываний с числительными определяется их текстовой ролью: они могут быть показателями точного количества, могут быть показателями только общего смысла «много / мало» или «очень много», в стихотворном тексте - выполнять ритмические или орнаментальные функции. Именно эти различия влекут за собой сохранение, замену или опущение числительного при переводе. Ф.А. Литвин [8, с. 201-206] обнаружил проявление всех этих закономерностей на таком специфическом материале, как nursery rhumes. Так, большие числа, передаваемые числительными с thousand, при переводе не имеют буквальных квантификативных соответствий. Ten thousand pounds to one penny переводится как Могу поспорить на тысячу фунтов. И тысяча, и десять тысяч фунтов - это большие деньги (особенно для ребенка), и главная мысль
здесь не в точной сумме, а «готов поспорить на что угодно». Переводя Three little kittens lost their mittens, С. Маршак опускает числительное: Потеряли котятки на дороге перчатки. Как полагает Ф.А. Литвин, одной из причин может быть ощущение переводчиком несущественности точного числа для развития «интриги». Напротив, в стихотворении о черной овечке «Baa, baa, black sheep» точное количество весьма существенно, и в переводе С. Маршака сохраняется квантификатор: Дам я шерсти три мешка.
Ср. несовпадение квантификатора в оригинальном и переводном тексте, связанные с различными традициями использования числительных для передачи неточного (но большого) количества:
I've asked you to stay about twelve times (Rowling J.K. "Harry Potter and the Chamber of Secrets").
Я тебя чуть не десять раз приглашал погостить (пер. М. Д. Литвиновой).
Ср. также появление в тексте перевода отсутствующей в оригинале формы сравнительной степени (что совершенно оправданно в книге для детей):
iSpeak English!' said the Eaglet. (L. Carroll "Alice in Wonderland"). -Говори понятнее! - прервал его Орланчик... (пер. А. Н. Рождественской).
Ср. перевод с помощью неопределенно-личного предложения с формой множественного числа глагола-сказуемого в случае, когда субъект действия несущественен:
'That was Washington,' Lewis reported as he placed the phone on the table (J. Grisham "The Client").
Звонили из Вашингтона, - сообщил Льюис, кладя телефон на стол (перевод Т.П. Манц)
Итеративность, будучи важным компонентом семантики высказывания, передается при переводе: Harry tried, yet again, to explain.
'She's bored,' he said. 'She's used to flying around outside (Rowling J.K. "Harry Potter and the Chamber of Secrets"). - Сове в клетке скучно, - в который раз принялся объяснять Гарри. Она вольная птица. Хорошо бы выпускать ее хоть на ночь (пер. М.Д. Литвиновой).
События, характеры, эмоции, авторский взгляд на действительность кодируются в художественном тексте, в том числе и с помощью квантификативных единиц. Восприятие и дешифровка текста оригинала представляет собой активно-деятельностный процесс, в высокой степени детерминированный индивидуальной когнитивной системой переводчика. Квантификация объектов и фактов, будучи неотъемлемой характеристикой действительности, отражаемой в
тексте, чрезвычайно важна как в процессе перевода, так и коммуникации в целом.
Список литературы
1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка // Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. 1. - М., «ЯРК». 1995.
2. Аристова В.М. Анализ английских и русских числительных в сопоставительном плане // Актуальные проблемы лингвистической семантики. Сборник научных трудов. Калининград: Калининградский государственный университет, 1992. - С. 11-17.
3. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. Учебное пособие. 2-е изд., испр. - М.: Едиториал УРСС, 2003. 360 с.
4. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. - М.: Языки русской культуры, 1999.
5. Гаран Е.П. Лингвокультурологические аспекты интерпретации рекламного дискурса (на материале русского и английского языков). Дис. ...канд. фи-лол. наук. - Ростов н/Д, 2009. - 170 с.
6. Козловская Т.Л. Об изменениях в стилистическом и культурно-речевом восприятии форм субъективной оценки // Словарь и культура русской речи. К 100-летию со дня рождения С.И. Ожегова. - М.: Индрик, 2001.
7. Ли Су Хен, Рахилина, Е.В. Количественные квантификаторы в русском и корейском: моря и капли // Логический анализ языка. Квантификативный аспект языка. - М.: Индрик, 2005.
8. Литвин Ф.А. Кванторы и слова // Логический анализ языка. Квантификативный аспект языка. - М.: Индрик, 2005. - С. 201-206.
9. Пинягин Ю.Н. Социокультурные проблемы перевода // Проблемы функционирования языка в разных сферах речевой коммуникации. Материалы Меж-дунар. науч. конф. - Пермь: ГОУ ВПО «Пермский государственный университет», 2005.
10. Рябцева Н.К. Размер и количество в языковой картине мира // Логический анализ языка. Языки пространств. - М.: Языки русской культуры, 2000.
