CC BY
237. Golovko L.V. Al'ternativy ugolovnomu presledovaniyu v sovremennom prave. SPb., 2002. 542 s.
8. Karnozova L.M., Maksudov R., Flyamer M. Vosstanovitel'noe pravosudie: idei i perspektivy dlya Rossii // Rossijskaya yusticiya. 2000. № 11.
9. Kosenko A.A. Prestupnaya deviantnost' nesovershennoletnih i ee profilaktika: teoreticheskie i prakticheskie aspekty. Avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Volgograd, 2003. 25 s.
10. Svodnye statsvedeniya o deyatel'nosti sudov obshchej yurisdikcii za 2010-2020 gody. Otchet N° 1. [Elektronnyj resurs] // URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79 (data obrashcheniya 06.07.2022).
РОМАНОВА НАТАЛЬЯ ВЛАДИМИРОВНА - преподаватель, Северо-Западный институт управления РАНХиГС г. Санкт-Петербург, соискатель степени кандидата юридических наук, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена.
ROMANOVA, NATALYA V. - Lecturer, North-Western Institute of Management RANEPA (St. Petersburg); applicant for the degree of candidate of legal sciences, Herzen State Pedagogical University of Russia.
УДК 343.224.1 DOI: 10.24412/2411-2275-2022-3-134-138
ОСАДЧУК О.А.
УГОЛОВНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ И ПРАКТИКА ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ ТРЕБУЮТ
ПЕРЕСМОТРА
Ключевые слова: преступность несовершеннолетних, несовершеннолетние женского пола, криминальная активность, ответственность несовершеннолетних, принудительные меры воспитательного воздействия.
Статья посвящена исследованию состояния, динамики и качественных характеристик преступности несовершеннолетних женского пола на современном этапе развития общества. Показано, что в условиях современных вызовов, наблюдающихся тенденций увеличения степени опасности совершаемых преступлений, в том числе за счет совершения преступлений в группе, а также интенсивности преступной деятельности, особое значение приобретают вопросы эффективности применения уголовного законодательства в отношении несовершеннолетних преступников. По мнению автора, раннее взросление подрастающего поколения в наше время, его эмансипированность, ускорение процесса получения негативного жизненного опыта заставляют задуматься о снижении возраста, с которого к подростку можно применять уголовно-правовое принуждение. Также отмечено неоправданно редкое применение судами к несовершеннолетним правонарушительницам принудительных мер воспитательного воздействия.
OSADCHUK, O.A.
THE CRIMINAL LEGISLATION ON THE RESPONSIBILITY OF MINORS AND THE PRACTICE OF ITS APPLICATION
REQUIRE REVISION
Key words: trends in juvenile delinquency, the nature of female juvenile delinquency, the intensity of criminal activity, the level of criminal activity of female minors, the group nature of crimes committed by underage girls, coercive measures of educational influence.
The article is devoted to the study of the state, dynamics and qualitative characteristics of the crime of female minors at the present stage of society development, in the context of modern challenges, the observed trends of increasing the degree of danger of crimes committed by them, including through the commission of crimes in a group, and the intensity of their criminal activity, as well as the effectiveness of the application of criminal legislation in relation to juvenile offenders. According to the author, the early growing up of the younger generation in our time, his emancipation, the acceleration of the process of obtaining negative life experience make you think about a decrease in age from which criminal law enforcement can be applied to a teenager. It was also noted by the unreasonably rare application by the courts to minor offenders of compulsory educational measures.
Пандемия и связанные с нею проблемы и ограничения, непростая политическая и экономическая ситуация, вызванная санкционным давлением, наконец, проведение спецоперации, безусловно, отразились на жизни российского общества, в целом, и на состоянии преступности -в частности. Так, за первое полугодие 2022 года в Российской Федерации зарегистрировано 1167,1 тыс. преступлений [1], что на 1,8% меньше, чем за аналогичный период прошлого года [2]. Однако в 29 субъектах РФ, среди которых приграничные районы, отмечено увеличение количества регистрируемых преступлений, в том числе в Республике Крым и г. Севастополь, который показал рекордный по РФ рост преступности в 10,7 % (!!!) [2]. На 20,9% возросло количество тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных в Севастополе и на 17,2% - в Республике Крым, что явно свидетельствует о существенном повышении степени общественной опасности преступности.
В контексте эволюции преступности, в целом, ожидаемо наблюдаются изменения в динамике преступности несовершеннолетних и ее качественных характеристиках. Согласно статистике МВД РФ, за анализируемый период по стране выявлено 15137 несовершеннолетних преступников, что на 6,7% меньше, чем за аналогичный период 2021 года. Однако на 48,6% (!!!) возросло количество несовершеннолетних, совершивших преступления в составе организованных групп. На 2,4% увеличилось количество тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных несовершеннолетними. Число несовершеннолетних, совершивших преступление в состоянии наркотического опьянения также увеличилось на 2% [2]. Одной из тревожных тенденций,
отмечаемой в этом сегменте преступности, является видимое увеличение степени общественной опасности преступности несовершеннолетних женского пола.
Характер преступности, то есть удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений в общей структуре совершаемых противоправных деяний является важным для понимания преступности качественным показателем. В целом по Российской Федерации для категории несовершеннолетних за последние восемь лет он составил 51,13%. Доля тяжких и особо тяжких преступлений в девичьей подростковой преступности на федеральном уровне в среднем за тот же период составила 48,45 %, причем демонстрируя тенденцию к увеличению с 2014 по 2021 гг. с амплитудой в 29,1% от 37,57% в 2016 году до 66,67% в 2021 г. Показательно, что в 2021г. преступность юношей имела менее опасный характер, чем преступность девушек [3, с. 81]. Последние в общем спектре выявленных преступлений совершили тяжких и особо тяжких на 6,68% больше, чем юноши (см. диаграмму 1). И это происходило на фоне снижения общего количества преступлений как несовершеннолетних, в целом, так и лиц женского пола - в частности, что демонстрирует ухудшение криминологического показателя степени общественной опасности девичьей преступности.
Диаграмма 1.
Динамика изменения степени общественной опасности (характера) преступности несовершеннолетних, в том числе женского пола, в Российской Федерации за период 2014 -2021 гг. [4]
80,00% 60,00% 40,00% 20,00% 0,00%
58,13°% 57,78%
51,07% 53,08% 59,87%
46'3'% 41,78% 37,57% 41,53% 46,83%
66,67%
-1-1-1-1-1-1-1-1
2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021
Юноши Девушки
Другим качественным показателем преступности выступает интенсивность преступной деятельности, который раскрывается путем анализа частоты и количества повторно совершаемых преступлений. Показатель повторного совершения преступлений несовершеннолетними лицами женского пола стабильно высок. В среднем за период с 2014 по 2021 год он составил 13,64% от общего количества осужденных лиц женского пола. Иначе говоря, интенсивность преступной деятельности юных правонарушительниц такова, что, успев совершить в несовершеннолетнем возрасте два, три и более преступлений, они вступают затем во «взрослую» жизнь вполне сформировавшимися антисоциальными личностями [3, с. 83].
Таблица 1.
Таблица повторности совершения преступлений несовершеннолетними женского пола в Российской
Федерации за период 2014 -2021 гг.
Годы 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021
Показатели прест-ти н/х жен. пола
Всего осуждено, из них: 1552 1656 1831 1346 1296 1325 1139 1293
Имели неснятые и непогашенные судимости на момент совершения преступления 130 144 146 148 125 131 103 117
Судимость за предыдущее преступление снята или погашена 36 34 * 27 19 18 15 12
Освобождались от уголовной ответственности за предыдущее преступление 52 57 * 45 36 28 20 20
Всего ранее совершавших преступления 218 235 146 220 180 177 138 149
В % от общего числа осужденных 14,05 14,19 - 16,34 13,89 13,36 12,16 11,52
*нет сведений
Следует отметить, что это только видимая часть «айсберга». Преступность несовершеннолетних вообще, а несовершеннолетних девушек в еще большей степени, имеет повышенную латентность. Кроме того, не учитывается в официальной статистике какое количество противоправных деяний, имеющих признаки уголовного преступления, совершается лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности, среди которых немало девочек. В качестве примера можно привести преступление, имевшее место в Ленинградской области, где 12-летняя девочка в соучастии со взрослым совершила жестокое убийство с последующими актами каннибализма в отношении жертвы и поджогом дома чтобы скрыть совершенное преступление [4]. Есть и другие примеры. Таким образом, объективно существует опасное для общества явление - детская и подростковая преступность, которое в недалеком будущем даст всплеск преступности «взрослой». И тут есть над чем задуматься.
В связи с отмеченным, особое значение приобретают вопросы повышения эффективности как уголовного закона об ответственности несовершеннолетних, так и практики его применения.
Прежде всего, обратимся к возрасту, с которого возможна уголовная ответственность правонарушителя. Как представляется, раннее взросление подрастающего поколения в наше время, его эмансипированность, ускорение процесса получения негативного жизненного опыта заставляют задуматься о снижении возраста, с которого к подростку можно применять уголовно-правовое принуждение. И действительно, к четырнадцати годам - возрасту, с которого в ряде случаев может наступать уголовная ответственность, при отсутствии надлежащего воспитания и контроля со стороны всех агентов социализации, подросток превращается в почти законченный асоциальный тип, практически не поддающийся исправлению. И речь идет не столько об уголовной ответственности до 14 лет, хотя в мировой практике это не редкость, а хотя бы о возможности применения к таким подросткам принудительных мер воспитательного воздействия за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, точнее деяний, содержащих признаки таких преступлений.
Поэтому представляется необходимым предусмотреть в Уголовном кодексе Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-Ф3 (далее - УК РФ) [5] саму возможность применения данных мер к названной категории лиц, нарушивших уголовно-правовой запрет. Это можно реализовать путем внесения изменений в название главы 14 УК РФ, озаглавив ее «Особенности уголовной ответственности, наказания и иных принудительных мер в отношении несовершеннолетних», а также путем включения в ст. 90 УК РФ части 1.1 следующего содержания: «В исключительных случаях принудительные меры воспитательного воздействия могут быть применены к несовершеннолетнему, не достигшему возраста уголовной ответственности, при совершении им деяния, имеющего признаки тяжкого или особо тяжкого преступления» [6, с.73]. Данная новелла могла бы стать альтернативой снижению возраста уголовной ответственности, о чем много сейчас дискутируют.
Исправительный потенциал наказаний, реально назначаемых несовершеннолетним преступницам, также вызывает сомнения. Анализ практики применения уголовных наказаний [7, с. 100], перечень которых в УК РФ ограничивается 6 видами, позволяет сделать вывод, что чаще всего к несовершеннолетним применяются обязательные работы, лишение свободы и штраф. Последний применяется в 15,5% процентах случаев осуждения и, как правило, выплачивается родителями ввиду отсутствия у виновной собственного заработка или имущества, на которое может быть обращено взыскание [7, с. 101]. Соответственно, деяние остается практически безнаказанным, а применяемая мера имеет минимальное воспитательное воздействие на правонарушителя [8, с. 95]. Как упоминалось ранее, законодательно предусмотренная возможность возложения обязанности выплаты штрафа за несовершеннолетнего
правонарушителя на его законных представителей является прямым нарушением принципа личного характера уголовной ответственности [7, с. 102]. Безосновательно редко применяются к несовершеннолетним ограничение свободы и исправительные работы. Лишение права заниматься определенной деятельностью практически судами не назначается, и закрепление данного вида наказания в перечне применяемых к несовершеннолетним, видится излишним.
Обращает на себя внимание неоправданно малое применение судами к несовершеннолетним правонарушительницам принудительных мер воспитательного воздействия. Требует корректировки в соответствии с сегодняшними реалиями и сам перечень воспитательных мер. Как представляется, они должны быть прописаны так, чтобы была возможность максимально индивидуально подходить к их выбору в отношении конкретного подростка [6, с. 72]. Видится необходимым дополнение ст. 90 УК РФ такими принудительными мерами воспитательного воздействия как: обязанность соблюдать предписания о месте пребывания; находится в семье или в социальном учреждении; поступить (восстановиться) на учебу; обязательное привлечение несовершеннолетнего к труду. В связи со снижением возраста наркотизации и алкоголизации населения, актуальным было бы включение в перечень принудительных воспитательных мер для подростков обязанности пройти обследование и лечение от алкогольной (наркотической) зависимости. Кроме того, при проявлении агрессивного поведения у подростка, целесообразно предусмотреть такую принудительную меру, как обязанность пройти курс психокоррекции поведения [9, с. 1204].
Наконец анализ судебной практики позволяет сделать вывод, что из всего количества привлеченных к уголовной ответственности несовершеннолетних преступниц лишь малая часть предстает перед судом или вообще испытывает на себе хоть какие-то негативные последствия своего противоправного поведения. Так из 2834 несовершеннолетних девушек, привлеченных к уголовной ответственности в 2021 году, только 1293 были осуждены (45,6%), причем 499 условно (38,5%), а 228 (17,6%) вообще освобождено от наказания или наказание не назначалось. В отношении остальных уголовные дела были прекращены по различным основаниям, среди которых только 93 (7,19%) человека были освобождены от наказания с применением принудительных мер воспитательного воздействия [10].
Таким образом, современный подход к уголовной ответственности несовершеннолетних требует серьезного пересмотра. Предвидя возражения сторонников позиции максимальной лояльности («они же дети») постараюсь подкрепить свою позицию следующими аргументами. Да, несовершеннолетие виновного является весомым основанием для снисхождения к нему при возложении уголовной ответственности. Но делается это с целью дать шанс на исправление, которое может быть достигнуто только путем применения воспитательного воздействия. При отсутствии последнего трудно ждать исправительного эффекта. Не почувствовавший на себе принудительной силы государства виновный в совершении преступления подросток, получает «урок» безнаказанности и вседозволенности, что сводит на «нет» благородные намерения его социализации и реабилитации.
Приведенные выше аргументы позволяют сделать вывод о необходимости реформирования как самого законодательства об уголовной ответственности и наказании несовершеннолетних, так и практики его применения.
Литература и источники
1. Портал правовой статистики Генеральной Прокуратуры Российской Федерации. // http://crimestat.ru/social_portrait
2. Отчет о состоянии преступности в России за январь-июль 2022. // Официальный сайт МВД РФ Ше:///С :/Users/KSU/Downloads/Sb_22_07.pdf1
3. Осадчук О.А. Преступность несовершеннолетних женского пола: тревожные тенденции // Право и практика. 2021. № 2. С. 80-85.
4. Хватова Я. Людоед с лицом ребенка. 12-летнюю девочку подозревают в жестоком убийстве //Аргументы и факты SPB.AIF.RU [Электронный ресурс] https://spb.aif.ru/incidents/criminal
5. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (в ред. от 14.07.2022) / Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 25. - ст. 2954.
6. Осадчук О.А. Грошев А.В. Об эффективности принудительных мер воспитательного воздействия, применяемых к несовершеннолетним // Право и практика. 2020. № 2. С.69 -74.
7. Осадчук О.А. Предупреждение преступности несовершеннолетних женского пола уголовно-правовыми мерами// Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2021. №6. С.99-104.
8. Грошев А.В., Осадчук О.А. Современное состояние и основные тенденции преступности несовершеннолетних женского пола (по материалам Республики Крым// Право и практика. 2019. № 4. С. 94-98.
9. Грошев А.В, Рябцева Е.Е., Екимова З.З О состоянии, причинах и способах минимизации преступности несовершеннолетних женского пола// European Proceedings of Social and Behavioural Sciences EpSB. 2021. № 107. PP. 1202-1209.
10. Судебная статистика Судебного департамента при Верховном суде Российской Федерации. Отчет № 12 http://cdep.ru/index.php?id=79&item=4894
References and Sources
1. Portal pravovoj statistiki General'noj Prokuratury Rossijskoj Federacii. // http://crimestat.ru/social_portrait
2. Otchet o sostoyanii prestupnosti v Rossii za yanvar'-iyul' 2022. // Oficial'nyj sajt MVD RF file:///C:/Users/KSU/Downloads/Sb_22_07.pdf
3. Osadchuk O.A. Prestupnost' nesovershennoletnih zhenskogo pola: trevozhnye tendencii // Pravo i praktika. 2021. № 2. S. 80-85.
4. Hvatova YA. Lyudoed s licom rebenka. 12-letnyuyu devochku podozrevayut v zhestokom ubijstve //Argumenty i fakty SPB.AIF.RU [Elektronnyj resurs] https://spb.aif.ru/incidents/criminal
5. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 13.06.1996 № 63-FZ (v red. ot 14.07.2022) / Sobranie zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii. - 1996. - № 25. - st. 2954.
6. Osadchuk O.A. Groshev A.V. Ob effektivnosti prinuditel'nyh mer vospitatel'nogo vozdejstviya, primenyaemyh k nesovershennoletnim // Pravo i praktika. 2020. № 2. S.69 -74.
7. Osadchuk O.A. Preduprezhdenie prestupnosti nesovershennoletnih zhenskogo pola ugolovno-pravovymi merami// Gumanitarnye, social'no-ekonomicheskie i obshchestvennye nauki. 2021. №6. S.99-104.
8. Groshev A.V., Osadchuk O.A. Sovremennoe sostoyanie i osnovnye tendencii prestupnosti nesovershennoletnih zhenskogo pola (po materialam Respubliki Krym// Pravo i praktika. 2019. № 4. S. 94-98.
9. Groshev A.V, Ryabceva E.E., Ekimova Z.Z O sostoyanii, prichinah i sposobah minimizacii prestupnosti nesovershennoletnih zhenskogo pola// European Proceedings of Social and Behavioural Sciences EpSB. 2021. № 107. PP. 1202-1209.
10. Sudebnaya statistika Sudebnogo departamenta pri Verhovnom sude Rossijskoj Federacii. Otchet № 12 http://cdep.ru/index.php?id=79&item=4894
ОСАДЧУК ОКСАНА АЛЕКСАНДРОВНА - доцент кафедры «Уголовное право и процесс» Юридического института Севастопольского государственного университета (ksufa2007@rambler.ru)
OSADCHUK, OKSANA A. - Associate Professor of the Department of Criminal Law and Process of the Law Institute of the "Sevastopol State University", Sevastopol (ksufa2007@rambler.ru ).
УДК 343.7 DOI: 10.24412/2411-2275-2022-3-138-141
САВЧЕНКО М.М.
КВАЛИФИКАЦИОННЫЕ ОШИБКИ ПРИМЕНЕНИЯ СТ. 159.3 И П. «Г» Ч. 3 СТ. 158
УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РФ
Ключевые слова: мошенничество, кража, состав преступления, электронные денежные средства, платежная карта, квалификация преступлений, судебная практика, уголовная ответственность.
В статье рассмотрен актуальный вопрос, связанный с квалификационными ошибками применения составов преступлений с использованием платежных карт. Показаны известные трудности квалификации составов по пункту «г» части 3 ст. 158 УК РФ -хищение денежных средств с банковского счета и ст. 1593 УК РФ - использование электронных средств платежа. Отмечается, что предметом научной дискуссии до сих пор остается вопрос квалификации действий касательно оплаты платежной картой в помещении торговой точки. Автором освещены различные научные точки зрения, изучена судебная практика по применению анализируемых норм, на основании которых обоснован вывод о наличии противоречий и отсутствии единого подхода при разграничении указанных смежных составов преступлений как в теоретической, так и практической деятельности.
SAVCHENKO, M.M.
QUALIFICATION ERRORS IN THE APPLICATION OF ARTICLE 159.3 AND CLAUSE «Г» PART 3 OF ARTICLE 158 OF THE CRIMINAL CODE OF THE RUSSIAN FEDERATION
Key words: fraud, theft, corpus delicti, electronic money, payment card, qualification of crimes, judicial practice, criminal liability.
The article deals with a topical issue related to qualifying errors in the application of corpus delicti using payment cards. The well-known difficulties in qualifying trains under paragraph "d" of Part 3 of Art. 158 of the Criminal Code of the Russian Federation - theft of funds from a bank account and Art. 1593 of the Criminal Code of the Russian Federation - the use of electronic means of payment. It is noted that the subject of scientific discussion is still the question of qualification of actions regarding payment by a payment card in the premises of an outlet. The author highlights various scientific points of view, studied the judicial practice on the application of the analyzed norms, on the basis of which the conclusion about the presence of contradictions and the lack of a unified approach in distinguishing between these related offenses in both theoretical and practical activities is substantiated.
Одной из актуальных проблем в правоприменительной деятельности являются вопросы правильной квалификации преступлений, связанных с использованием электронных средств платежа и электронными денежными средствами. Во-первых, это связано с принятием Федерального закона от 23.04.2018 г. № 111 -ФЗ [1], в частности, дополненного новым пунктом «г» части 3 ст. 158 УК РФ в Особенную часть УК РФ - хищение денежных средств с банковского счета. Во-вторых, законодатель предусмотрел изменения в ст. 1593 УК РФ, введя обновленный признак - использование электронных средств платежа и фактически сформулировав новый предмет преступления. Указанные изменения создали определенные затруднения в практической деятельности [2], поскольку неоднократно возникали вопросы о правильности квалификации обозначенных преступлений [3, 4]. Большинством авторов отмечается схожесть обозначенных составов преступлений, которая заключается в применении электронных средств платежа при
