CC BY
21Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 1997. №1. С.126-130.
5. Гулина В.В. Понятие функции местного самоуправления // Право и общество. Сборник научных трудов. Архангельск, 2010.
6. Алексеев А.П., Анисимов А.П. К вопросу о понятии и содержании экологической функции органов местного самоуправления // Государственная власть и местное самоуправление. 2003. №1. С.16-20.
7. Кутафин О.Е., Фадеев В.И. Муниципальное право Российской Федерации. М., 2002.
8. Конституционное (государственное) право России: учебник для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности "Юриспруденция" / Смоленский М.Б., Упоров И.В., Звягольский А.Ю. М., 2009.
9. Овчинников И.И. Местное самоуправление в системе народовластия. М., 1999.
10. Шайхразиев В.Г. О понятии функций местного самоуправления // Государственная власть и местное самоуправление. 2012. №12. С.6-11.
11. Звягольский А.Ю., Упоров И.В., Захаров А.К. Городской округ в системе муниципальных образований: праворегулирующий и правоприменительный аспекты. М., 2016.
12. Федеральный закон от 08.11.2007 N 257-ФЗ «Об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» / Справочно-правовая система «КонсультантПлюс» (дата обращения: 15.10. 2019 г.).
13. Терентьев В.В. Улучшение транспортного обслуживания города // Транспортное дело России. 2017. № 4. С.90-97.
14. Старков О.В., Упоров И.В. Финансовое право. М., 2013.
References and Sources
1. Federal'nyj zakon ot 06.10.2003 N 131-FZ (red. ot 02.08.2019) «Ob obshchih principah organizacii mestnogo samoupravleniya v Rossijskoj Federacii» // Spravochno-pravovaya sistema «Konsul'tantPlyus» (data obrashcheniya: 15.10. 2019 g.).
2. Ovchinnikov I.I. K voprosu o sushchnosti mestnogo samoupravleniya // Grazhdanin i pravo. 2002. №7/8. S.28-31.
3. Starkov O.V., Uporov I.V. Municipal'noe pravo Rossijskoj Federacii. M.: YUniti-Dana, 2015. S.41.
4. Blankenagel' A. Mestnoe samoupravlenie protiv gosudarstvennogo upravleniya v Rossijskoj Federacii// Konstitucionnoe pravo: Vostochnoevropejskoe obozrenie. 1997. №1. S.126-130.
5. Gulina V.V. Ponyatie funkcii mestnogo samoupravleniya // Pravo i obshchestvo. Sbornik nauchnyh trudov. Arhangel'sk, 2010. S. 32-37.
6. Alekseev A.P., Anisimov A.P. K voprosu o ponyatii i soderzhanii ekologicheskoj funkcii organov mestnogo samoupravleniya // Gosudarstvennaya vlast' i mestnoe samoupravlenie. 2003. №1. S.16-20.
7. Kutafin O.E., Fadeev V.I. Municipal'noe pravo Rossijskoj Federacii. M., 2002.
8. Konstitucionnoe (gosudarstvennoe) pravo Rossii: uchebnik dlya studentov vysshih uchebnyh zavedenij, obuchayushchihsya po special'nosti "YUrisprudenciya" / Smolenskij M.B., Uporov I.V., Zvyagol'skij A.YU. M., 2009.
9. Ovchinnikov I.I. Mestnoe samoupravlenie v sisteme narodovlastiya. M., 1999.
10. SHajhraziev V.G. O ponyatii funkcij mestnogo samoupravleniya // Gosudarstvennaya vlast' i mestnoe samoupravlenie. 2012. №12. S.6-11.
11. Zvyagol'skij A.Yu., Uporov I.V., Zaharov A.K. Gorodskoj okrug v sisteme municipal'nyh obrazovanij: pravoreguliruyushchij i pravoprimenitel'nyj aspekty. M., 2016.
12. Federal'nyj zakon ot 08.11.2007 N 257-FZ «Ob avtomobil'nyh dorogah i o dorozhnoj deyatel'nosti v Rossijskoj Federacii i o vnesenii izmenenij v otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossijskoj Federacii» / Spravochno-pravovaya sistema «Konsul'tantPlyus» (data obrashcheniya: 15.10. 2019 g.).
13. Terent'ev V.V. Uluchshenie transportnogo obsluzhivaniya goroda // Transportnoe delo Rossii. 2017. № 4. S.90-97.
14. Starkov O.V., Uporov I.V. Finansovoe pravo. M., 2013.
РОЖКОВ ДМИТРИЙ РУСЛАНОВИЧ - аспирант кафедры конституционного права муниципального права Белгородского государственного национального исследовательского университета (dimar1981@mail.ru)
ROZHKOV, DMITRY R. - Ph.D. student, Department of constitutional law of municipal law, Belgorod state University national research University (dimar1981@mail.ru)
УДК 343.2
ГРОШЕВ А.В., ОСАДЧУК О. А. СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ И ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ ПРЕСТУПНОСТИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЖЕНСКОГО ПОЛА (НА ПРИМЕРЕ РЕСПУБЛИКИ КРЫМ)
Ключевые слова: преступность несовершеннолетних женского пола, преступное поведение, структура личности преступника, правовой инфантилизм, принудительные меры воспитательного воздействия, профилактика преступности.
Статья посвящена криминологическому исследованию состояния и тенденций преступности несовершеннолетних лиц женского пола в Республике Крым. На примере судебной практики анализируются криминологические особенности данного вида преступности, выявляются особенности личности несовершеннолетних преступников женского пола, вносятся конкретные предложения по совершенствованию мер борьбы с преступностью несовершеннолетних, в том числе женского пола. По мнению автора, необходимо правовое закрепление ответственности родителей и иных лиц за ненадлежащее осуществление принудительной меры уголовно-правового характера в виде надзора за несовершеннолетним. Логичным был бы отказ от применения судимости к несовершеннолетним, совершившим нетяжкие преступления, тем более, что такая практика уже успешно реализуется в ряде зарубежных стран.
GROSHEV, A.V., OSADCHUK, O.A. CURRENT STATE AND BASIC TENDENCIES OF CRIMINALITY OF FEMALE MINORS (ON THE EXAMPLE OF THE REPUBLIC OF CRIMEA)
Keywords: criminality of female minors, criminal behavior, structure of the criminal identity, legal infantilism, compulsory educational measures, crime prevention.
The article is devoted to the criminological researching of the state and crime trends of female minors in the Republic of Crimea. On the example of judicial practice, it analyzes the criminological features of this type of criminality, identifies the personality
characteristics of female criminals delinquents. It made a concrete proposals to improve measures to combat with criminality of minors, including female gender. According to the authors, it is necessary to enshrines the liability of parents and other persons for the improper implementation of a coercive measure of criminal-legal character in the form of supervision of a minor. It would be logical to refuse to apply a criminal record to minors who have committed minor crimes, especially since this practice has already been successfully implemented in a number of foreign countries.
Преступность несовершеннолетних - явление устойчивое, опасное и деструктивное. Существенной составляющей этой преступности является преступность несовершеннолетних женского пола, обнаруживающей тенденцию роста. Так за последние 5 лет в Крыму несовершеннолетними было совершено 2228 преступлений, среди них лицами женского пола -228, что составляет в среднем 9,78%, причем с ростом практически вдвое за указанный период (с 7,57% в 2015 году до 14,73% в 2018 году) [1]. Такая негативная тенденция не может не тревожить. Поскольку одной из приоритетных задач государства является поддержание правопорядка в сфере ранней социализации личности, решить ее отчасти можно за счет сокращения данного сегмента преступности. Сделать это можно только на основе всестороннего анализа состояния, динамики, структуры, причин и условий преступности несовершеннолетних женского пола, особенностей личности несовершеннолетней преступницы. Интересен также будет анализ географии преступности несовершеннолетних, в том числе женского пола, на примере Республики Крым.
Выявление криминологических характеристик преступности несовершеннолетних женского пола, как представляется, позволит предложить рекомендации о возможных способах минимизации этого негативного явления.
Анализ судебной практики по Республике Крым позволил выявить следующие особенности женской преступности несовершеннолетних. По состоянию за 2018 год несовершеннолетними женского пола совершено 51 преступление, что составляет, как упоминалось выше, 14,73% от всей преступности несовершеннолетних в данном регионе. За девять месяцев текущего года судами Крыма к уголовной ответственности привлечено 244 подростка, из них 30 девушек, что составило 12,29% от общего числа несовершеннолетних, подвергшихся воздействию уголовного закона [2]. За аналогичный период 2018 года этот показатель составлял 11,73% [2], что никак не дает оснований прогнозировать снижение или хотя бы какую-то стабильность в этом вопросе. Тенденция к росту прослеживается за все 5 лет наблюдений. Так, в 2014 году (с марта по декабрь) из 261 совершенного подростками преступления 20 совершили девушки (7,66%), в 2015 этот показатель составил соответственно 515/ 39 (7,57%), в 2016 - 450/35 (7,77%), в 2017 - 412/43 (10,44%). Трудно предположить, что дело только в повышении уровня раскрываемости преступлений несовершеннолетних сотрудниками правоохранительных органов.
В структуре «девичьей» преступности ожидаемо преобладают кражи. Так, из 218 зарегистрированных за пять лет преступлений изучаемой категории 192 факта приходятся на кражи, что составляет 88,07%. Чаще всего это кражи, совершенные путем свободного доступа (ч.1 ст. 158 Уголовного кодекса Российской Федерации от 13 июня 1996 года № 63-ФЗ)[3]; из них с причинением значительного ущерба потерпевшему (п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ). Причем, если в 2014 г. абсолютное большинство составляли неквалифицированные кражи, то в 2018 г. их было уже вдвое меньше, чем квалифицированных (16 против 30), среди которых проявились и квартирные кражи (п.а ч. 3 ст. 158 УК РФ), в том числе в крупном и особо крупном размере [4]. Среди иных преступлений, совершаемых девушками-подростками, следует упомянуть: причинение побоев и телесных повреждений различной степени тяжести (3,67%) грабежи (3,21%), мошенничество (2,75%), преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ (1,38%), угоны транспортных средств без цели хищения (0,92%). Следует заметить, что наблюдается расширение спектра совершаемых девушками преступлений. Так судебной статистикой зафиксировано привлечение к уголовной ответственности несовершеннолетних девушек за подделку денежных средств (ч.1 ст. 186) [6], незаконные организацию и проведение азартных игр (ч.3 ст. 171.2 УК РФ) [7] и даже организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в ней (нем) (ч. 2 ст. 210 УК РФ) [7].
Увеличилось количество преступных посягательств, совершенных подростками женского пола в соучастии. В 2014 - 2015 годах таких случаев было выявлено 3 (в 2016- 5, 2017- 6, 2018 -7), а по состоянию на 1 октября 2019 года уже 4 случая совершения преступления несовершеннолетней в группе, как правило, с ровесниками обоих полов. В вопросе географии
преступности несовершеннолетних женского пола по Республике Крым четко прослеживается тенденция преобладания ее в крупных и особенно курортных приморских городах (67 % по сравнению с сельской местностью).
К социально-демографическим особенностям личности несовершеннолетней преступницы следует отнести усиление криминальной активности с повышением ее возраста. Так, если в 14-летнем возрасте девушками-подростками совершается 12,5% преступлений, то в 15 - уже 20%. В 16-летнем возрасте ими совершается 30% преступлений, а в 17 лет этот показатель составляет 35 %. В подавляющем числе изученных эпизодов преступной деятельности несовершеннолетние преступницы руководствовались корыстной мотивацией, реализованной под воздействием благоприятной для совершения преступления (криминогенной) ситуации (похищение оставленных без присмотра вещей (мобильный телефон, сумка) в школе, в библиотеке, в раздевалке и т.п.). Зачастую виновные не могли объяснить, почему пошли на хищение, поскольку действовали спонтанно [8]. Анализ характеризующих личность виновных материалов уголовных дел позволяет сделать вывод о превалирующей в большинстве случаев правовой инфантильности, безразличии к своему будущему, уверенности в снисходительности и безнаказанности за свое правонарушение. Правовой инфантилизм выражается в несформированности и пробельности правосознания несовершеннолетних правонарушителей. Он является показателем недостаточной правовой социализации индивида, т.е. неполного усвоения им правовых норм, ценностей и образцов поведения в правовой сфере. Для несовершеннолетних в основном характерна искаженная информация о применении права. Среди них широко распространены представления о неких «льготах», предоставляемых законом в связи с фактом несовершеннолетия. Эмоционально преувеличивая значение особенностей уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних, установленных гл. 14 УК РФ, подростки часто совершают преступления, рассчитывая в случае привлечения к уголовной ответственности на условное осуждение, применение принудительных мер воспитательного воздействия и даже привлечение к ответственности родителей. Причем максимальной мерой наказания для себя большинство из них считают лишение свободы условно либо наказание, не связанное с лишением свободы [9].
Часто у фигурантов уголовных дел выявляются различные отклонения в психоэмоциональной сфере, как то «органические эмоционально-лабильные (астенические) расстройства с явлениями психо-физического инфантилизма», «конституциональные личностные аномалии (психопатия)», «структурные расстройства мышления» и т.д.
Изучение судебной практики показало, что основная масса уголовных дел в отношении несовершеннолетних женского пола (в 87% случаев) прекращается в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ) и деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ). Поскольку данные нормы УК РФ требуют обязательного возмещения ущерба или заглаживания вреда перед потерпевшим, во многих случаях это происходит за счет родителей, поскольку у несовершеннолетних нет самостоятельного заработка. Согласно статистике, они либо учащиеся старших классов, либо нигде не работают и не учатся, количество работающих среди них минимально. В меньшем количестве случаев (11,5 %) суды прекращают уголовные дела с применением в отношении несовершеннолетних правонарушительниц принудительных мер воспитательного воздействия, среди которых лидирует передача под надзор родителям (ч. 2 п. б ст. 90, УК РФ). Такое положение видится нелогичным, поскольку, согласно анализу изученных уголовных дел, большая часть семей - неблагополучные, неполные, явно асоциальные или маргинальные, от которых требовать надлежащего надзора за несовершеннолетним ребенком абсурдно. Соответственно, деяние остается практически безнаказанным, а применяемая мера имеет минимальное воспитательное воздействие на правонарушителя, что часто влечет за собой повторное нарушение уголовно -правового запрета. Так, из числа выявленных с марта 2014 года по настоящее время 228 несовершеннолетних преступниц, 31 (13,6%) в течение непродолжительного промежутка времени совершили повторные преступления, за которые опять же не были осуждены судом к наказанию. Налицо одна из основных форм самодетерминации преступности. Как представляется, такая ситуация в недалеком будущем даст устойчивый рост подростковой «девичьей» преступности.
При характеристике преступности несовершеннолетних женского пола следует обратить внимание на ее повышенную латентность. Последняя обусловлена снисходительным отношением к содеянному потерпевших, нежеланием «выносить сор из избы», портить жизнь «ребенку» и т.п.
Тем же объясняется и лояльность судов при вынесении соответствующих решений. Аргументом чаще всего выступает желание уберечь несовершеннолетнего от судимости, как правового последствия его преступления, влекущего существенные ограничения в его будущей жизни. Налицо парадокс: «жалость» суда оборачивается последующим осуждением за более тяжкие преступления. Так впервые совершается преступление, предусмотренное ч.1 ст. 158 УК РФ, а далее уже ч. 2 - 4 ст. 158 УК РФ или даже ст. 161 или 162 УК РФ. Данная ситуация безусловно требует применения соответствующих законодательных и профилактических мер воздействия. Так, недооценено влияние труда на воспитание подростка, к которому вполне логично было бы привлекать виновного в совершении корыстного преступления как в качестве одной из воспитательных мер или в качестве соответствующего наказания Последняя мера в виде обязательных или исправительных работ уголовным законом предусмотрена, однако, как свидетельствует практика, судами данные виды наказания не назначается ни юношам, ни девушкам ввиду сложности его реализации в современных реалиях рынка труда.
Как представляется, необходимо правовое закрепление ответственности родителей и иных лиц за ненадлежащее осуществление принудительной меры уголовно-правового характера в виде надзора за несовершеннолетним. Требуют своего разрешения и вопросы применения института судимости к несовершеннолетним, впервые совершившим нетяжкие преступления в целях недопущения явления стигматизации последних и предоставления им возможности реабилитироваться перед обществом. Логичным был бы отказ от применения судимости к несовершеннолетним, совершившим нетяжкие преступления, тем более, что такая практика уже успешно реализуется в ряде зарубежных стран [9]. В целях ранней профилактики преступности несовершеннолетних, в том числе женского пола, необходимо совершенствовать меры уголовной и иной ответственности руководителей и воспитателей детских дошкольных учреждений [10].
Как представляется, эти и другие проблемы ювенальной преступности могут быть разрешены путем внесения соответствующих изменений в уголовное и иное законодательство и практику его применения в целях совершенствования мер борьбы с преступностью несовершеннолетних в целом, и преступностью несовершеннолетних женского пола, в частности.
Литература и источники
1. Портал правовой статистики Генеральной Прокуратуры Российской Федерации. //http://crimestat.ru/social_portrait.
2. ГИАЦ МВД России Официальный сайт.// https://xn--b1aew.xn--p1ai/Deljatelnost/statistics
3. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года № 63-Ф3.// СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
4. Уголовное дело № 2016297494 // Архив Симферопольского районного суда Республики Крым.
5. Уголовное дело № 2014147658 // Архив Судакского городского суда Республики Крым.
6. Уголовное дело № 2017417008 // Архив Киевского районного суда г. Симферополя.
7. Уголовное дело № 2017417008 // Архив Киевского районного суда г. Симферополя.
8. Осадчук О.А. Особенности личности несовершеннолетней преступницы по материалам судебной практики г. Севастополя // Право и практика. 2019. №2. С. 96.
9. Грошев А.В. Уголовный закон и правосознание (Теоретические проблемы уголовно-правового регулирования). Екатеринбург, 1994. С. 169-170.
10. Обыденова Т.В. К вопросу об использовании в России положительного опыта Германии в сфере профилактики правонарушений среди несовершеннолетних // Административное и муниципальное право. 2016. № 1. С. 83.
11. Грошев А.В., Епифанова Е.В. Уголовная ответственность работников здравоохранения и детских дошкольных учреждений: теория и практика применения: Монография. Краснодар: КубГУ, 2016.
References and Sources
1. Portal pravovoj statistiki General'noj Prokuratury Rossijskoj Federacii. //http://crimestat.ru/social_portrait.
2. GIAC MVD Rossii Oficiarnyj sajt.// https://xn--b1aew.xn--p1ai/Deljatelnost/statistics
3. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 13 iyunya 1996 goda № 63-FZ.// SZ RF. 1996. № 25. St. 2954.
4. Ugolovnoe delo № 2016297494 // Arhiv Simferopol'skogo rajonnogo suda Respubliki Krym.
5. Ugolovnoe delo № 2014147658 // Arhiv Sudakskogo gorodskogo suda Respubliki Krym.
6. Ugolovnoe delo № 2017417008 // Arhiv Kievskogo rajonnogo suda g. Simferopolya.
7. Ugolovnoe delo № 2017417008 // Arhiv Kievskogo rajonnogo suda g. Simferopolya.
8. Osadchuk O.A. Osobennosti lichnosti nesovershennoletnej prestupnicy po materialam sudebnoj praktiki g. Sevastopolya // Pravo i praktika. 2019. №2. S. 96.
9. Groshev A.V. Ugolovnyj zakon i pra-vosoznanie (Teoreticheskie problemy ugolovno-pravovogo regulirova-niya). Ekaterinburg, 1994. S. 169-170.
10. Obydenova T.V. K voprosu ob ispol'zovanii v Rossii polozhitel'nogo opyta Germanii v sfere profilaktiki pravonarushenij sredi nesovershennoletnih // Administrativnoe i municipal'noe pravo. 2016. № 1. S. 83.
11. Groshev A.V., Epifanova E.V. Ugolovnaya otvetstvennost' rabotnikov zdravoohraneniya i detskih doshkol'nyh uchrezhdenij: teoriya i praktika primeneniya: Monografiya. Krasnodar: KubGU, 2016.
ОСАДЧУК ОКСАНА АЛЕКСАНДРОВНА - аспирант Кубанского государственного аграрного университета им. И.Т. Трубилина, старший преподаватель Севастопольского экономико-гуманитарного института (филиал) Крымского федерального университета им. В.И. Вернадского (ksufa2007@rambler.ru)
ГРОШЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ - профессор кафедры уголовного права, Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина (groshev@mail.ru).
OSADCHUK, OKSANA A. - Ph.D. student, Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilina, Senior Lecturer, Sevastopol
Institute of Economics and Humanities (branch) of the Crimean Federal University named after V.I. Vernadsky.
GROSHEV, ALEXANDER V.- Professor, Department of Criminal Law, Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilin.
УДК 343.7
ДМИТРЕНКО А.П., ПОДГАЙНЫЙ А.М., СУПАТАЕВА Ж.Э.
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАСИЛИЕ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ, ФОРМ И ПРЕДЕЛОВ НАКАЗУЕМОСТИ
Ключевые слова: насилие, понятие психического насилия, виды насилия, физическое насилие, психическое насилие, информационное насилие, энергетическое воздействие, информационное воздействие, внеинформационный способ насилия, оскорбление, клевета, угроза.
В статье исследуется понятие психического насилия в уголовном праве, проводится его отграничение от физического и психофизического насилия. Показана возможность воздействия психического насилия на здоровье человека, дана характеристика общественной опасности конкретных форм его проявления. Авторы полагают, что оскорбление, являющееся наиболее распространенной формой психического насилия, обладает более чем достаточными степенью и характером общественной опасности для его криминализации.
DMITRENKO A.P., PODGAYNY A.M., SUPATAEVA Z.E.
PSYCHOLOGICAL VIOLENCE IN CRIMINAL LAW: PROBLEMS OF DEFINITION OF CONCEPT, FORMS AND
LIMITS OF PUNISHABILITY
Keywords: violence, types of violence, physical violence, mental violence, information violence, energy impact, information impact, non-informational way of violence, insult, slander, threat.
The article explores the concept of mental violence in criminal law, distinguishes it from physical and psychophysical violence. The possibility of the impact of mental violence on human health is shown, a characteristic of the social danger of specific forms of its manifestation is given. The authors believe that insult, which is the most common form of mental violence, has more than a sufficient degree and nature of public danger for its criminalization.
До настоящего времени значительная часть людей допускает возможность решать возникающие проблемы путем применения насилия. Нередкими являются ситуации разрешения конфликта с помощью нанесения побоев, оскорбления или воздействия на оппонента путем распространения клеветнических сведений, порочащих его или близких ему лиц, а также различного рода угроз. Наиболее репрессивными и эффективными мерами противодействия этому общественно опасному явлению следует признать уголовно-правовые. В теории насилие принято делить на две разновидности, по критерию наличия или отсутствия физического воздействия на тело человека, - на физическое и психическое насилие. При этом физическое насилие и вопросы его квалификации на уровне доктринального и судебного толкования рассмотрены достаточно детально, в то время как проблемам, связанным с определением психического насилия, его классификацией и уголовно-правовой оценкой уделено явно недостаточное внимание.
В доктрине уголовного права сформировались два подхода относительно понимания психического насилия, условно их можно назвать узким и широким. Представители первого, к психическому насилию относят только угрозу применения физического насилия [1]. Исследование судебно-следственной практики показывает, что, как правило, только такое психическое насилие получает уголовно-правовую оценку. Вместе с тем, предложено и значительно более широкое понимание психического насилия, к которому, помимо угрозы, относят оскорбление, издевательство, травлю и другое [2].
Полагаем, что решать вопрос об обоснованности высказанных позиций следует с учетом того, что на человека возможно воздействовать двумя способами - физически (энергетическое воздействие) и психически (информационное воздействие) [3]. При информационном воздействии до сведения человека доводятся сведения (информация) речевым или конклюдентным способом. Информация может быть сообщена адресату непосредственно при личном контакте, а также опосредованно, когда она передается с помощью информационных или телекоммуникационных технологий. Согласно данным, полученным при изучении судебной практики, насильственное информационное воздействие на человека довольно редко получает уголовно-правовую оценку,
