Учение о человеке в философии Игнатия Брянчанинова Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УЧЕНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ В ФИЛОСОФИИ ИГНАТИЯ БРЯНЧАНИНОВА

DOCTRINE ABOUT THE PERSON IN PHILOSOPHY OF IGNATIY BRYANCHANINOV

К. А. Вишняков

Данная статья посвящена рассмотрению учения о человеке в философии Игнатия Брянчанинова. Автор рассматривает основные понятия и идеи учения о человеке Игнатия Брянчанинова в контексте отечественной философской мысли.

Ключевые слова: Игнатий Брянчанинов, учение о человеке, микротеос, душа, дух.

В отечественной религиозной философии тема человека оставалась оттененной вплоть до начала XIX в. Среди отечественных христианских мыслителей XIX в., обратившихся к теме человека, заметной фигурой является епископ Игнатий (Брянчанинов) - видный автор аскетического направления и проповедник. Актуальность исследования философского наследия епископа Игнатия Брянчанинова обусловлена тем, что его творения предъявляют нам многогранный опыт христианского понимания мира человека. Обладая незаурядной эрудицией, Брянчанинов использует опыт современной ему философии и науки, а также обращается к авторитету древних христианских авторов, таких как Исаак Сирин, Макарий Великий, Дионисий Ареопагит и многих других. Философия Брянчанинова избегает сухого изложения принципов христианской аскетики. Очевидно, что в основе творений епископа Игнатия лежит мистический опыт богопознания.

Аскетическая мысль Брянчанинова интересна тем, что в ней ведущую роль играет учение о человеке, что отличает ее от аскетической мысли Средневековья. Средневековые аскетические авторы, такие как Макарий Великий и авва Дорофей, видели основной темой своей работы тему спасения падшего естества человека от греха, придавая теме природы человека вторичное значение. Брянчанинов, в свою очередь, в своих аскетических сочинениях делает тему человека центральной.

Отправной точкой в учении о человеке у Игнатия Брянчанинова является библейское сказание о грехопадении, что характерно для христианской антропологии в целом. Следует заметить, что Брянчанинова мало занимает сама по себе проблема грехопадения. Он рассматривает грехопадение в контексте нарушения человеческой природы и изменения мироздания вокруг человека. «До греха не было в мире смерти. Смерть вошла в мир грехом (Рим. 5: 12), быстро объяла, заразила, неисцельно повредила мир. Разрушение мира соделалось необходимостью: разрушение его есть естественное последствие его смертного недуга. Сгорит земля в последний день этого ветхого, изветшавшего мира; попадают светила небесные с

K. A. Vishnyakov

This article is devoted to the analysis of the doctrine about the person in philosophy of Ignatiy Bryanchani-nov. The author considers the main concepts and ideas of the doctrine about the person by Ignatiy Bryanchani-nov in the context of Russian philosophical thought.

Keywords: Ignatiy Bryanchaninov, the doctrine about the person, mikrotheos, soul, spirit.

мест своих, как бы с смоковницы плоды ее, сшибаемые ветром; самое небо свиется, как одежда, и исчезнет (2 Пет. 3: 10; Апок. 6: 14). Малые черты первоначального состояния земли, сохраненные для нас книгою Бытия, показывают, какое огромное, какое горестное, непостижимое для нас изменение совершилось над землею по падении человека» [1, с. 357], - пишет Игнатий в «Слове о человеке». Представления о трагичности существования человека в мире во многом сближают Игнатия Брянчанинова с традицией экзистенциальной философии. С. Кьеркегор, А. Камю, Ж.-П. Сартр, Н. А. Бердяев, как и епископ Игнатий, в своих произведениях писали об одиночестве и страданиях человека в мире. В философской традиции атеистического экзистенциализма, к которой принадлежат Камю и Сартр, мысль о трагичности человеческого существования, как и в философии Игнатия Брянчанинова, связана с темой смерти. Для традиции атеистического экзистенциализма жизнь представлялась борьбой с несправедливостью и бессмысленностью жизни. Епископ Игнатий, будучи христианским мыслителем, рассматривает жизнь как борьбу с грехом.

Человека Игнатий Брянчанинов рассматривает как образ и подобие Бога: «Под словом образ должно разуметь, что самое существо человека есть снимок (портрет) с Существа Божия; а подобием выражается сходство в самых оттенках образа или его качествах. Очевидно, что образ и подобие, сопряженные вместе, составляют полноту сходства; напротив того, утратою или искажением подобия нарушается все достоинство образа. Бог сотворил человека по образу и подобию Своему: следовательно, сотворил его совершенным образом Своим. Человек был отпечатком Божества не только по существу своему, но и по нравственным качествам — по премудрости, по благости, по святой чистоте, по постоянству в добре» [1, с. 357]. Идея человека как храма Божьего получила свое развитие еще в книгах Ветхого Завета, но главными носителями этой идеи были аскеты раннего христианства. В контексте данной идеи видна связь Игнатия Брянчанинова с традицией Макария Египетского.

Идея Троицы проявляется в человеке как в образе и подобии Бога. Единая человеческая личность обладает духом, душой и телом. Телесность человека, по мнению Игнатия, является ущербной в силу грехопадения. Именно вследствие грехопадения тело стало «дебелым» и смертным. В то же время, по мнению Игнатия, именно тело было тем, что первым сотворил Бог. Именно после сотворения тела Бог «вдохнул» в человека «дух жизни». Душу Игнатий отождествляет с психической жизнью человека, что характерно для представлений христианских мыслителей XX в. Говоря о душе, очень важно отметить, что в христианской традиции отождествляют душу и сердце. Об этом, в частности, писал один из выдающихся деятелей науки XX в. и недавно прославленный в лике святых архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий). Говоря о сердце как об «органе высшего познания», архиепископ Лука отмечает, что сердце «веселится», «скорбит», «терзается», «негодует» [2, с. 571-573]. Именно сердцу приписывается свойство «душевного волнения». Именно сердце способно отличать добро от зла. Данное утверждение в целом характерно для христианской аскетической традиции.

Понятие духа Игнатий Брянчанинов связывает с так называемым «духом жизни». Дух жизни - это своеобразная частица божественного в человеке. Именно дух жизни наделяет человека даром существования. В философии Брян-чанинова четко указано, что человеческий дух, как и сам по себе человек, ограничен и не тождественен Богу. Бог есть нечто трансцендентное, непостижимое без помощи самого Божества. Человек, в отличие от Бога, имеет твар-ную природу. Отсюда у Брянчанинова появляется мысль о том, что человеческая душа занимает определенное место в физическом пространстве и, как следствие, Игнатий называет душу эфирной. Также именно идея тварности обусловливает существование человека во времени.

Человек в понимании философа не только подобен Троице, но и обладает свободой воли. Именно свобода воли в совокупности с человеческой душой выделяет человека из всего живого мира. В трактовке человека Игнатий Брянчанинов отводит свободе воли очень большое значение. В рамках противоборства добра и зла именно свобода воли становится для человека решающим фактором. Таким образом, человек становится микротеосом, то есть своеобразным посредником между Богом и миром.

Будучи микротеосом по замыслу, как полагает мыслитель, человек теряет свою первоначальную природу и становится смертным. Он подчеркивает, что изменяется и мир вокруг человека: природа уже не подчиняется ему, в жизнь входят страдания и смерть. И даже после смерти, по убеждению Брянчанинова, человеку не гарантировано «место под солнцем». Следуя христианской антропологии, он отмечает, что в зависимости от земной жизни человек может попасть в рай или ад.

Особое место в учении о человеке Игнатия Брянчанинова занимают понятия рая и ада. В произведениях русского мыслителя можно встретить двоякое понимание рая и ада. С одной стороны, Брянчанинов утверждает, что рай и ад пространственно обусловлены, с другой - ад и рай рас-

сматриваются им как переживание. По определению Игнатия, рай - это место непорочного наслаждения [1, с. 77]. Познать блаженство рая можно не только в посмертном существовании; путем достижения духовного совершенства можно увидеть рай. Понятия рая и ада связаны в философии Игнатия Брянчанинова с темой смерти.

В христианской философии принято считать, что человек со смертью не перестает существовать. Также христианская философия утверждает, что телесная смерть человека является следствием грехопадения. В антропологическом учении Брянчанинова смерть является центральным понятием, так как именно через него мыслитель показывает, что на самом деле есть человек. «Смерть

- великое таинство. Она - рождение человека из земной временной жизни в вечность» [1, с. 74], - пишет Брянчанинов в начале «Слова о смерти». Вполне вероятно, что слово «таинство» в данном случае имеет двоякое значение. С одной стороны, таинство - это тайна, нечто сокровенное для человека, с другой - оно является своеобразным символом рождения человека в вечность. В данном контексте идеи Игнатия Брянчанинова близки к идеям сербского христианского мыслителя первой половины XX в. Николая Велимировича, который рассматривал мир материи как символ мира духовного. В одной из своих работ под названием «Символы и сигналы» Велимирович рассматривал явления материального мира как «символы» и «сигналы» мира духовного - определенные невербальные знаки нематериальной реальности.

Таким образом, смерть как явление для Игнатия Брянчанинова представляет собой не только таинство, но и символ нового рождения человека в вечность. Только через свою смерть, согласно мыслителю, человек способен обрести истинную человечность, вернуться к своей первоначальной (догреховной) природе. Природа человека, нарушенная первородным грехом, уподобляет его миру животных. Человек, ощутивший свою нетождественность остальной тварной природе, находится на краю гибели: человек представляется Брянчаниновым лишь странником в материальном мире.

Теме страха смерти Игнатий Брянчанинов уделяет особое внимание, что придает его сочинениям особый психологизм. Для человека, по мнению мыслителя, страх смерти

- это страх его осуждения Божеством человеческой личности. Осуждение, как отмечает философ, следует за несоответствие человека своему статусу микротеоса - образа и подобия Божества. В данном случае вспоминается средневековая проблема теодицеи (богооправдания). Перед Брянчаниновым не стоит проблема богооправдания как таковая, скорее наоборот: Брянчанинов упрекает человека в несоответствии его божественному первозамыслу. Но в то же время Брянчанинов возвращается к идее теодицеи в ее интерпретации Исааком Сириным, а именно - двоякого действия Божественной Любви. Он утверждал, что Божественная Любовь имеет двоякое значение: праведников она омывает собой, грешников она собой сжигает.

Понятие смерти в учении Брянчанинова неразрывно связано с понятием греха. Грех, по мнению философа, яв-

ляется не только нарушением первозданного закона, но и извращением первозамысла, нарушением человеком своей собственной природы. Можно утверждать, что понятие греха служит не только причиной, но и символом смерти в учении о человеке Брянчанинова: именно грех порождает необходимость аскетической жизни для каждого человека.

Подводя итоги, следует отметить, что важнейшей характеристикой учения о человеке в философском наследии Игнатия Брянчанинова является рассмотрение человека как микротеоса - образа и подобия христианского Бога - Троицы. Будучи подобным Богу по первозамыслу, человек является смертным. Именно тема смерти становится для Брянчанинова главной в последних его работах. Утверждая, что смерть физического тела не является концом человеческого существования, Игнатий высказывает мнение о том, что конец земного пребывания человека является символом рождения в бытие вечное.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Святитель Игнатий Брянчанинов. Собр. соч. Т. 3. М.: Ковчег, 2008. 448 с.

2. Святитель Лука; архиепископ Симферопольский и Крымский. Избр. творения. М.: Сибирская Благозвонница, 2007. 767 с.

3. Святитель Игнатий Брянчанинов. Собр. соч. Т. 7. М.: Ковчег, 2008. 720 с.

4. Николай Сербский (Велимирович), святитель. Слово о законе (Номология). М.: Изд-во Братства святителя Алексия, Центр святоотеческих переводов: Феофаня, 2007. 128 с.

5. Святитель Николай (Велимирович), епископ Охридский и Жичский. Символы и сигналы. М.: Покров, Русско-Сербское братство свв. Царя Николая и Владыки Николая, 2003. 100 с.

6. Преподобный Исаак Сирин. Слова подвижнические. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2008. 631 с.

ВЕТХИЙ ЗАВЕТ И ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЕ УЧЕБНИКИ ПО ИСТОРИИ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА

THE OLD TESTAMENT AND THE PREREVOLUTIONARY TEXTBOOKS OF HISTORY OF THE ANCIENT EAST

Д. М. Камари

В статье рассматривается актуальный вопрос о влиянии Ветхого Завета на появление первых учебников по истории Древнего Востока в школе. При этом автор ставит задачу выявить некоторые черты развития методики преподавания истории Древнего Востока в школе.

Ключевые слова: Ветхий Завет, методика преподавания истории в школе, «метод ассоциаций», Закон Божий, Священная история.

D. M. Kamari

The article in question investigates the influence that the Old Testament had on the content of the first school textbooks of the history of the Ancient East. Thus the author sets the task to reveal some features of development of History teaching methodology at school as far as the Ancient East is concerned.

Keywords: Old Testament, methodology of teaching History at school, method of associations, the God's Law, Holy History.

Роль Ветхого Завета в преподавании истории Древнего Востока окончательно не определена. К концу XIX - началу XX в. Библия пользовалась непререкаемым авторитетом среди педагогов и методистов. Это объясняется универсальностью и исторической значимостью самого источника. Ветхий Завет объединяет в себе историю различных народов и культур, их традиции и ценности, что является необходимым при формировании целостного представления об истории Древнего Востока.

Знаменитый русский историк Н. И. Кареев в своей брошюре «Заметки о преподавании истории в средней школе» подчеркивал тот факт, что именно в средней шко-

ле «интеллигентный человек» приобретал «все те исторические знания и все то историческое понимание, которое ему необходимо иметь» [1, с. 2]. Между тем любой интеллигентный человек историю Древнего Востока ассоциировал с библейскими полулегендарными героями, египетскими пирамидами и вавилонскими башнями, тогда как на самом деле этот раздел был намного шире. Задачи расширить и создать более четкое представление об истории Древнего Востока предприняли историки П. Мельгунов, П. Виноградов, Р. Виппер, Н. Кареев и др. Им принадлежит заслуга в появлении первых учебников по истории Древнего Востока в конце XIX и начале XX вв. Эти видные историки России не раз при рассмотрении от-