CC BY
76
УДК 72.03 КАПТИКОВ А. Ю.
К характеристике «предроманского» периода средневековой архитектуры Испании (Астурия)
На основе целого ряда малоизвестных памятников в историко-культурном контексте рассматривается предыстория романского стиля в Испании, берущего начало в северных областях страны, постепенная эволюция конструкций, композиции и убранства, роль местной вестготской традиции и разнообразных влияний.
Ключевые слова: Испания, вестготы, Астурия, архитектура, базилики, своды, композиция, капители.
KAPTIKOVA. Y.
TO THE CHARACTERISTIC OF PRE-ROMANIC PERIOD OF MEDIEVAL ARCHITECTURE IN SPAIN (ASTURIA)
On the basis of a number of lesser-known monuments in the historical and cultural context, the article discusses the background of the Romanesque style in Spain, which originated in the northern regions of the country. The author describes the gradual evolution of the structures, composition and decoration, the role of local Visigothic traditions and diverse influences.
Keywords: Spain, west-goteman, Asturia, architecture, basilics, valuts, composition, capitals.
Каптиков
Анри
Юрьевич
кандидат искусствоведения, профессор Уральской государственной архитектурно-художественной академии
e-mail: henry2@com.ru
Формирование романского стиля в Испании изучено еще недостаточно1. Особенно это относится к русскоязычной литературе [см.: 3, т. 4, 6671; 5, 149]. Но и в некоторых переводных трудах данный процесс дается скорее на уровне упоминания, хотя, например, немецкий исследователь Б. Кляйн верно замечает, что «истоки романской архитектуры Испании нужно искать в самых северных областях страны» [8, 179 ].
Действительно, после арабского завоевания, когда к 714 г. пало Вестготское королевство и почти весь Пиренейский полуостров оказался под властью мусульман, вестготы сумели сохранить за собой лишь незначительные территории на крайнем севере, прежде всего, Астурию. Именно отсюда началась Реконкиста. Уже в 718 г. (по другим данным — 722) король Пелайо разбил арабский отряд при Ковадонге. Хотя, согласно одним историкам, победа эта являлась скорее символической, другие все же считают, что она имела большое моральное значение [ср.: 2, 19; 9, 18]. Как бы то ни было, в Астурии, Галисии, Наварре арабское нашествие было остановлено. «Благоприятные условия сопротивления в горной местности,
1 Сами испанские исследователи и ценители архитектуры широко используют для этого периода термин «рге-готашсо».
традиционное стремление астурийцев... к независимости, а также слабая заинтересованность арабов в этих бедных районах помогли уцелеть новым политическим образованиям» [6, 40].
Постепенно идет территориальное расширение королевства. Альфонсо I (739-757) присоединил Галисию и ряд городов: Леон, Луго и др. Альфонсо II (791-842) перевел свой двор в Овьедо. При Альфонсо III, прозванном Великим (866-910), владения местных правителей дошли на юге до реки Дуэро, а столицей становится Леон. Здесь короли даже присвоили себе императорский титул, что отразило претензию завладеть всей территорией Испании2.
Как считает Р. Альтамира-и-Кривеа, астурийский двор продолжал традиции толедского, т. е. доарабского вестготского. Тут «сохранились в наиболее чистой форме вестготские традиции. Короли продолжали ту же политику. По-прежнему действовали те же законы, управляли те же власти» [1, 89,116]. Оставалась старая придворная элита. Вместе с тем, по утверждению советского историка А. Р. Корсунского, «монархия здесь была сильна, и она не нуждалась в такой же степени,
2 В 883 г. один из церковных деятелей писал об Альфонсо III:
«.наш славный господин. в скором времени будет править всей Испанией»[6, 85].
как королевство Западной Европы, в рыцарях-бенефициариях, ибо могла опереться на крестьянское ополчение» [6, 7]. В условиях Реконкисты крестьянским общинам на колонизуемой территории даровались большие вольности, а власть магнатов была невелика.
Ранее, в раннесредневековом Вестготском королевстве, весьма значительна была политическая роль духовенства, переплетались светские и церковные органы власти. Этого уже нельзя сказать об Астурийско-Леонской монархии. Зато теперь основывались десятки новых монастырей и, преимущественно за счет дарений, быстро росло церковное землевладение.
Тем не менее тогдашнюю экономическую жизнь Астурии оценивают как примитивную [см.: 6, 50]. Казалось бы, ее развитию должно было способствовать основание новых городов (к примеру, Бургоса в 865 г.) и восстановление новых. Но основой производства для тех и других были еще земледелие и скотоводство, а не ремесло, торговыми же центрами становились лишь некоторые.
«Политическая обстановка того времени не благоприятствовала интенсивному развитию культуры. Первая и почти единственная забота населения состояла в том, чтобы защитить свою жизнь и свою территорию или заселить новые земли. Естественно, что условия для занятий более высокими материями отсутствовали». Общий упадок культуры, по сравнению с вестготской эпохой,только что процитированный Р. Альтамира-и-Кривеа объясняет еще и тем, что рассматриваемые области были в числе наиболее бедных и отсталых районов всего полуострова [1, 132]. Тем не менее, как считал лучший отечественный знаток средневековой литературы Испании А.А. Смирнов, именно к К-Х вв. относятся первые памятники письменности на уже вполне самостоятельном испанском языке, на котором существовало и поэтическое творчество [см.: 9, 33].
Что касается архитектуры, то она, подобно местным королям и их двору, естественно, должна была стать, более или менее, продолжением вестготского периода. А последний — даже при наличии ныне лишь единичных памятников — дает основание утверждать, что тогда преобладающим типом была трехнефная базилика с тройной алтарной частью, не выступающей из корпуса здания. Такая схема (как бы оригинально ни было в дан-
Иллюстрация 1. Овьедо. Церковь Сан-Ху-лиан-де-лос-Прадос. Вид с северо-востока. Фото А. Ю. Каптикова. 2013 г.
Иллюстрация 2. Овьедо. Церковь Сан-Хулиан-де-лос-Прадос. Деталь фасада. Фото А. Ю. Каптикова
ном случае первоначальное построение трансепта) была придана храму Сан-Хуан-Баутиста в Серрато-де-Баньос (641-661). Ей отдавалось предпочтение и в Астурии, однако с внесением некоторых изменений.
Первый подъем или, по выражению Л. Ариаса Парамо, «самый конструктивный импульс, который со временем будет называться астурийским предроманским искусством» [11, 213], происходил в царствование Альфонсо II.
Церковь Сан-Хулиан-де-лос-Пра-дос, или Сантулиано, на окраине Овьедо (812-8423), будучи трех-нефной, с тремя прямоугольными «встроенными» апсидами, дополнена, кроме западного притвора, боковыми капеллами, как бы продолжениями рукавов трансепта. Сам трансепт превосходит высотой центральный продольный объем, хотя и приподнятый, как положено базилике (Иллюстрация 1). Такое превышение достаточно необычно, но, вопреки мнению Г. А. Саркисяна, едва ли «напоминает приемы
3 Приводим развернутую дату из испанских источников [11, 30] взамен приблизительной (ок. 830) в отечественной литературе [3, т. 4, 68;
5, 30]. Примыкала к располагавшемуся с севера дворцу Альфонсо II.
Иллюстрация 3. Овьедо. Церковь Сан-Ху-лиан-де-лос-Прадос. Фрагмент росписи. Фото А. Ю. Каптикова
Иллюстрация 4. Овьедо. Церковь Сан-Ху-лиан-де-лос-Прадос. Фрагмент росписи. Фото А. Ю. Каптикова
Иллюстрация 5. Овьедо. Церковь Сан-Тирсо. Деталь фасада. Фото А. Ю. Капти-кова
деревянного зодчества» [3, т. 4, 68]. Внутренняя планировка усложняется устройством изолированного помещения над центральной апсидой.
Интерьер членится парами четырехгранных столбов, но в алтарной части использованы и колонны. Последним, впрочем, отведена роль декорации: они служат частью аркатуры, «наложенной» на стены главной апсиды, причем на восточной стене эта аркатура повышена. Следует отметить использование тут же, в алтаре, и подобий каннели-рованных пилястр. Если над нефами расположена открытая стропильная
Иллюстрация 6. Наранко. Церковь Сан-Мигель-де-Линьо. Реконструкция Л. Ариас Парамо [11, 96]
конструкция, то во всех трех апсидах выведены цилиндрические своды, благодаря чему хор весьма эффектно раскрывается в основное пространство тремя арками.
У столбов и пилястр очень простые завершения со скруглением по низу и верхней плитой, тогда как у колонн имеются приплюснутые капители из двух рядов элементов, все еще напоминающих античный коринфский ордер. На стыке с пятой арки идет «волнистый» орнамент со спиралями и кружком посередине. Основная же роль в оформлении интерьера явно отводилась росписи, которая даже при неполной сохранности поражает своим богатством и достойна стать объектом специ-
ального исследования. Она содержит любопытнейшие архитектурные мотивы (Иллюстрация 3), которые Ариас Парамо [11, 43-44] склонен даже связывать с градом, описываемым Иоанном Богословом (Апок., 21, 18-19). Чрезвычайно обильны геометрические орнаменты: квадраты, шестиугольники, всевозможные круги, в том числе вписанные один в другой либо заключающие в себе розетки. Несомненно, в них заложена определенная символика4, но они обладают и весьма высокими декоративными качествами. Наконец, среди фресок встречаем и специфический «астурийский» крест с подвешенными к перекладине буквами а и ю (Иллюстрация 4)5.
Стены возведены из камня; при довольно нерегулярной кладке очень тщательно выложены углы, напоминающие рустику позднейших эпох. Примечательно сделаны нижние окна, пусть на них и, тем более, узорных переплетах — отпечаток неоднократных реставраций. По сторонам проема расположены вертикально поставленные блоки-монолиты, несущие третий (Иллюстрация 2). Выше такого «архитрава» в кладку вставлена кирпичная арочная перемычка.
Внешний облик здания почти целиком выражает его структуру. Так, восточные контрфорсы соответствуют трехчастному подразделению хора (правда, тройное окно из упо-
4 В. Н. Тяжелов популярно и точно объясняет: «Круг олицетворял бесконечность и круговорот бытия, небесное совершенство. Квадрат был земным знаком, его четыре стороны обозначали стороны света и четыре времени года. Крест представал осью мира, пупом земли, он. соединял небо и землю, волнистая линяя и зигзаг обозначали водную стихию» [10, 12].
5 Источник этого дополнения к кресту совершенно очевиден: «Я есть Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний» (Апок., 22, 13).
мянутой верхней комнаты воспринимается принадлежащим апсиде). В него, как в акцент всего фасада, вставлены колонки, чьи капители представляют собой более развитый вариант тех, что находятся внутри храма.
Описанный памятник, бесспорно, оказал влияние на ряд последующих сооружений. Его планировочная схема повторена в церквах Сан-Педро-де-Нора, а также — при отсутствии западного притвора — Сан-Сальва-дор-де-Приеска (921). У Сан-Педро, как и у Санта-Мария-де-Бендонес (оба впервые упоминаются в 905 г.) вполне совпадает с овьедским храмом восточный фасад вплоть до средних контрфорсов и трехчастного окна вверху. Кстати, хорошо сохранившееся сходной формы окно, где колонки, как и в Сан-Хулиан-де-лос-Прадос, опираются непосредственно на кирпичную перемычку, дает апсида значительно перестроенной впоследствии церкви Сан-Тирсо в Овьедо (Иллюстрация 5).
Тем временем в Астурии происходили, как это назвал испанский автор, «прогрессивная эволюция» и «инновационное движение» [11, 215-216],
Иллюстрация 7. Церковь Сан-Сальвадор-де-Валеридос (провинция Астурия). План (по Л. Ариас Парамо) [11, 137 ]
Иллюстрация 10. Церковь Сан-Сальва- Иллюстрация 11. Церковь Сан-Сальва- Иллюстрация 12. Церковь Сан-Сальвадор-
дор-де-Валеридос (провинция Астурия). дор-де-Валеридос (провинция Астурия). де-Валеридос (провинция Астурия). Окно
Центральный неф. Фото А. Ю. Каптикова. Деталь интерьера. Фото А. Ю. Каптикова. апсиды. Фото А. Ю. Каптикова. 2013 г.
2013 г. 2013 г.
сопровождавшиеся освоением заново утерянной было сводчатой техники. Ярче всего это демонстрирует известный и подробнее всех описанный в литературе памятник — зал аудиенций Рамиро I в Наранко около Овьедо, вскоре (848) переделанный в капеллу. Над ним был превосходно возведен цилиндрический свод с подпружными арками. По оценке Г. А. Саркисяна, «мастерство, с которым выполнены конструкции, кажется для IX в. исключительным» [3, т. 4, 69]. От воздвигнутого там же и тем же королем храма Сан-Мигель-де-Линьо уцелела только передняя часть, но существует его убедительная реконструкция в виде наделенного в пределах общей прямоугольной конфигурации тремя своего рода трансептами над кровлями боковых нефов (Иллюстрация 6). Снова употреблены цилиндрические своды, в данном случае еще и поперечные, погашающие распор центрального свода6.
Обе постройки в Наранко обладают некоторыми новыми для Астурии декоративными деталями — к примеру, витыми стволами колонок, а в церкви Сан-Мигель — рельефами на базах внутренних опор, которыми здесь служили не столбы, а колонны.
Особое место среди астурийских памятников занимает церковь Сан-та-Кристина-де-Лена (точная дата неизвестна; по-видимому, конец IX — начало X в.). Сравнительно небольшая удлиненность основного объема в сочетании с выступами, образуемыми западным притвором,
6 В этом смысле проводилась аналогия с датиру-
емой 806 г. французской церковью Жерминьи-де-
Пре близ Орлеана [3, т. 4, 69]. Однако там иной, скорее центрический композиционный тип.
боковыми капеллами и апсидой (все они одинаковой высоты) приближает объемно-планировочное построение к крестообразному. Внутри нет деления на нефы, алтарь же, помимо трехпролетной арки на колоннах, отделен посередине мраморной преградой. Последний прием восходит к древнехристианским временам и употреблялся затем преимущественно в Византии7. Во многом теми же источниками навеяна обильная резьба преграды.
Пожалуй, итог столь плодотворного для местной архитектуры столетия подводит монастырская церковь Сан-Сальвадор-де Валеридос, построенная
7 Хотя еще в первой половине VII в. Византия утратила свои владения на Пиренейском полуострове, связи с ней не прекращались и после арабского завоевания.
при Альфонсо III в 893 г. (Иллюстрации 7-9). Трехнефностью, создаваемой рядами квадратных столбов, боковыми пристройками (в данном случае сакристиями), придвинутыми к «трехкамерному» алтарю, имеющему над собой комнату, она опять же напоминает Сан-Хулиан-де-лос-Пра-дос. Это относится и к фрагментарно сохранившейся росписи, где снова обыгрываются орнаментально-геометрические элементы. Интересно, что «астурийский» крест, будучи написан в алтаре, снаружи превратился в рельефную декорацию8, будучи помещен в прямоугольном обрамлении над входом. А капители колонн арки
8 В качестве таковой он присутствует и на других объектах, в частности, сооруженном Альфонсо III в Овьедо фонтане-гроте Ла-Фонкалада, дошедшем до наших дней.
Иллюстрация 13. Церковь Санта-Мария-де-Лебена (провинция Кантабрия). Вид с юго-востока. Фото А. Ю. Каптикова. 2013 г.
главной апсиды с их разделанными «прожилками» листьями (Иллюстрация 11) уходят в еще более раннюю, вестготскую, эпоху.
Однако отсутствие трансепта, устройство внутри с запада второго яруса типа хоров, куда ведет лестница вдоль стены южного нефа, соответственно — замена выдвинутого входного притвора обширным «преддверием» под хорами, дополняющегося двумя помещениями по сторонам, выступ, пусть и не столь значительный, средней апсиды — все это в предыдущих храмах Астурии, по-видимому, отсутствовало. Отметим, что центральный неф, узкий и высокий, под цилиндрическим сводом (Иллюстрация 10), уже явственно предвосхищает романские храмовые интерьеры.
Дополнительным новшеством явилась галерея, даже если она не совсем изначальна. Ее наружная арка через другую, в южной стене самого здания, раскрывает часть интерьера. Но особенно надо указать на крайне важный симптом, воплотившийся в форме оконных проемов той же центральной апсиды и хорошо сохранившимся переплете окна одной из боковых (Иллюстрация 12). В первых подковообразные очертания, хотя встречавшиеся нередко у тех же вестготов, тут правомернее относить уже на счет арабского влияния, во втором оно совершенно очевидно. Тем самым возникают зачатки того, что будет названо «мосарабской» архитектурой, которая получит развитие уже в Кастилии и Леоне в X в. [12, 32-102]9.
Для полноты анализа нельзя не коснуться памятника, находящегося в горах соседней с Астурией Кантабрии — церкви Санта-Мария-де-Лебена. При отсутствии точной датировки ее можно отнести к началу X в. В некоторых отношениях она архаичнее астурийских: щелевидные окна без обрамлений, «волны» орнаментального пояса, то симметрично дополненные по сторонам завитками-спиралями, то их лишенные. Вместе с тем просторная, целиком открытая, в отличие от Сан-Саль-вадор-де-Валеридос, галерея (Иллюстрация 13) в довольно скором времени станет постоянной принадлежностью многих романских церквей Испании, в частности, Сеговии10.
9 Будучи, в сущности, тоже предроманской, она выходит за рамки настоящей статьи, требуя особого рассмотрения.
10 Несколько необычны в этом здании под-карнизные кронштейны, упруго-динамичные, составленные из цилиндров, украшенных «цветочными» и «вихревыми» розетками.
Заключение
Проведенный анализ астурийских памятников IX — начала X в. показывает, что все они, так или иначе, основаны на вестготской архитектурной традиции, что проявлялось в большинстве как объемно-планировочных решений, так и мотивов убранства.
Параллельно шел неуклонный прогресс строительной техники, отмеченный «мастерски выполненными конструкциями, неожиданными для столь раннего времени» [5, 149 ], в первую очередь, цилиндрических сводов. Вместе с некоторыми новыми пространственными решениями (например, введение в качестве боковых пристроек капелл, сакристий, галерей) и элементами декора, особенно теми, что в конце периода заимствовались от арабов, это закладывало основы общеиспанского варианта романики.
Список использованной литературы
1 Альтамира-и-Кривеа Р. История Испании. М., 1951. Т. 1.
2 Вилар П. История Испании. М., 2006.
3 Всеобщая история архитектуры : в 12 т. Л. ; М., 1966. Т. 3, 4.
4 Всеобщая история искусств : в 6 т. М., 1960. Т. 2. Кн. 1.
5 Искусство стран и народов мира : в 5 т. М., 1965. Т. 2.
6 Корсунский А. Р. История Испании IX-XIII вв. М., 1976.
7 Лалагуна Х. Испания. История страны. М. ; СПб., 2009.
8 Романское искусство: Архитектура. Скульптура. Живопись. Koeln, 2001.
9 Смирнов А. А. Средневековая литература Испании. Л., 1969.
10 Тяжелов В. Н. Раннее средневековье. М., 2006.
11 Arias Paramo L. Guia del arte prerromanico asturiano. [Gijon], 2008.
12 Saiz J. S. Arte Prerromanico en Castilla y Leon. [Leon], 2006.
