CC BY
0
Научная статья
УДК [811.14=811.161.1]:81'25
Типология переводческих трансформаций в паре «русский - греческий»
А. Ю. Гришин
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия [email protected]
Аннотация.
Ключевые слова:
Цель работы состоит в выявлении глубинных процессов перестройки морфологии глагола, синтаксиса глагольного узла и изменений в именной области, приводящих к появлению трансформаций. В работе применяются историко-сравнительный, диахронический, дистрибутивный и пр. методы. Фактическим материалом служат Национальный корпус русского языка и четыре массива греческих текстов, объемом 30-40 млн слов. В результате анализа установлено: переводческие трансформации связаны с тенденциями аналитизма в греческом языке, что проявляется в развитии лабильности и отказе от использования приставок при глаголе.
переводческие трансформации, новогреческий язык, пара «русский - греческий», тенденции аналитизма, лабильность глагола, переводоведение, семантика бесприставочных глаголов
Для цитирования: Гришин А. Ю. Типология переводческих трансформаций в паре русский-греческий // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2024. Вып. 12 (893) С. 32-39.
Original article
Typology of Translation Transformations in the Russian-Greek Pair
Alexey J. Grishin
Moscow State Linguistic University, Moscow, Russia [email protected]
Abstract.
Keywords: For citation:
The purpose of the study is to identify the underlying processes of restructuring the morphology of the verb, the syntax of the verbal node and changes in the nominal domain, leading to the emergence of translation transformations. The study uses historical-comparative, diachronic, distributional and other methods. The factual material is the National Corpus of the Russian Language and four arrays of texts in Greek, amounting to 30-40 million words. As the result of the analysis, it was established that translation transformations are associated with the tendencies of analyticity in the Greek language.
translation transformations, modern Greek language, Russian-Greek pair, analytic tendencies, verb lability, translation studies, semantics of prefixless verbs
Grishin, A. J. (2024). Typology of translation transformations in the Russian-Greek pair. Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 12(893), 32-39. (In Russ.)
ВВЕДЕНИЕ
Современный греческий язык, изменяясь в последние века и особенно десятилетия в направлении аналитизма, демонстрирует всё больше синтаксических и морфологических расхождений с русским. Греческий и русский в исходном своем состоянии имеют достаточно близкое синтаксическое и морфологическое строение, будучи синтетическими языками флективного строя с развитой аффиксацией, сохранившими черты единого праязыка. Сходство между ними проявляется в видо-вре-менной системе глагола, в падежной системе и в предложно-приставочном инструментарии. Однако дальнейшее развитие этой условной взятой пары языков, прежде всего греческого, в силу определенных факторов привело к образованию регулярных переводческих трансформаций. Соответственно, все эти факторы представляют исследовательский интерес, а также обусловливают актуальность проблемы типологизации переводческих трансформаций в рамках рассматриваемой языковой пары. Анализ данной проблемы позволяет не только глубже понять процессы формирования и развития лексической, грамматической и пр. систем обоих языков, но и расширить представления о языковых контактах в целом.
Рассматривая степень научной разработанности, важно отметить, что на сегодняшний день проблема типологии переводческих трансформаций в языковой паре русский-греческий практически не исследовалась. Отдельные ее аспекты представлены в трудах Н. И. Данилиной, О. О. Карабановой, М. И. Чернышевой и Н. В. Щегловой [Данилина, 2012; Карабанова, 2000; Чернышева, 1994; Щеглова, 2014]. Авторы исследуют различные переводческие трансформации, обусловленные лексическими, грамматическими, морфологическими и синтаксическими изменениями, необходимыми для передачи содержания оригинального текста на языке перевода. Однако в их работах основной акцент делается на общую типологию трансформаций, в то время как специфика глагольной реализации остается за пределами их научных интересов.
В рамках настоящего исследования интерес вызывают научные работы, посвященные лабильности, которая представляет собой системную тенденцию, вызывающую вариативность синтаксических структур языков и, как следствие - неизбежность переводческой трансформации при переводе с русского, не приемлющего лабильность глагола. Наиболее полная классификация лабильных глаголов в разных языках мира представлена у А. Б. Летучего, но в его работе практически не
учитывается богатый материал современного греческого языка, хотя автор и ссылается на работы Лавидаса и Алексиаду - Анагностопулу [Летучий, 2013]. Впрочем, такое нежелание усматривать в современном греческом языке значимый для исследования лабильности объект представляет собой довольно распространенное явление: так, в сборнике Р. Диксона и А. Айхенвальд рассматриваются лишь некоторые факты древнегреческого языка [Dixon, AikhenvaLd, 2000], в котором лабильность очевидно неразвита, а современный греческий язык практически не освещается.
Таким образом, выявленная актуальность проблемы исследования, а также недостаточная научная разработанность обусловили необходимость выявления глубинных процессов перестройки морфологии глагола, синтаксиса глагольного узла, а также изменений в именной области, которые приводят к возникновению переводческих трансформаций в паре русский-греческий, что, в конечном итоге, и послужило целью настоящего исследования. При этом среди основных задач:
1) рассмотреть исторические предпосылки образования переводческих трансформаций в паре русский-греческий (задача решается при помощи историко-сравнительного, диахронического, типологического, сопоставительного и др. методов);
2) выявить типологию регулярных переводческих трансформаций, обусловленных перестройкой морфологии глагола, синтаксиса глагольного узла, а также изменениями в именной области (данная задача решается за счет дистрибутивного, типологического, сопоставительного методов, а также методов структурно-семантического и корпусного анализа).
Новизна и практическая ценность настоящего исследования состоят в том, что впервые разрабатывается типология переводческих трансформаций в языковой паре «русский - греческий», в том числе в контексте изучения процессов перестройки морфологии глагола, синтаксиса глагольного узла и изменений в именной области, что ранее не служило предметом специального изучения. Соответственно, результаты исследования вносят вклад в теорию и практику перевода, углубляя понимание механизмов, лежащих в основе переводческих трансформаций. Выявленная типология может быть использована в практике обучения переводу, а также при разработке систем автоматического перевода. Кроме того, полученные данные расширяют представление о типологических особенностях языков, их морфологических, синтаксических и семантических различиях, при этом способствуя развитию сравнительно-исторической, контрастив-ной и корпусной лингвистики.
Фактическим материалом исследования служат Национальный корпус русского языка (ruscorpora.ru) и четыре массива текстов (сопоставимых по объему -около 30-40 млн слов, по значимости и по охвату различных видов источников): E8vlkoq 0noaupoQ EXXnviKHQ ГХшооа^ (Национальный тезаурус греческого языка)1, EXXnviKuv Kei^evuv (Корпус греческих текстов)2, ПиХп Yia ^v EXXnviKn ГХшооа (Портал греческого языка)3, а также Корпус греческого языка «Corpus of Modern Greek», созданный М. Кассилиером и Т. Архангельским4.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ОБРАЗОВАНИЯ ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ
Все исторические этапы российско-греческого взаимодействия сопровождались переводческой деятельностью. На первом этапе субстрат славянского языка позволял полностью воспроизводить греческую морфологию и синтаксис, например:
...та oupdvia ouvaydXXemi тр ур-... та sniysia ouyXopsusL oupavoT^ - ...небесная срадуют-ся земным; ...земная сликовствуют небесным (Акафист, икос 4);
Хрюто^ avsoTr| - Христос воскресе;
той 0soU ouvspyouvtoq - Богу содействующу.
Такой прямой, полностью эквивалентный перевод, не предполагает переводческих трансформаций. Близость морфологии двух языков и семантические соответствия их морфем способствовали калькированию, в результате чего образовывались такие слова, как совесть, вдохновение, священноначалие и пр.
Сходство глагольной видо-временной и падежной систем привело к использованию в славянском, а затем и русском языках греческой грамматической терминологии (ср.: старославянский аорист и названия падежей). Поскольку и греческий, и славянские языки достаточно хорошо отражают субстрат индоевропейского праязыка, славянские соответствия, как правило, указываются в греческих толковых и этимологических словарях5. Однако пути развития этой условно взятой пары языков складывались различно: русский развивался достаточно линейно, и его выделение из общеславянского
1URL: https://hnc.ilsp.gr/index.php?current_page=main&lang=en
2URL: http://www.sek.edu.gr/login?next=%2F
3URL: https://www.greek-language.gr/greekLang/index.html
4URL:http://web-corpora.net/GreekCorpus/search/?ysclid=lzpdlqnfae75946033
5Mna^mviúrnQ Г Ле^1к0 ir|Q Néag EAAHVLKHQ ГЛшааад. Aeúxepn 'Ек5оаг|. A8r|va, 2002 = Бабиньотис Г Словарь новогреческого языка. 2-е изд. Афины, 2002.
единства происходило без потерь синтаксических и морфологических возможностей, в то время как в греческом уже с первых веков нашей эры стали проявлять себя признаки диглоссии, прежде всего, в связи с упрощением народного языка в плане синтаксиса и морфологии. А. Тонне относит их появление ко II в., отмечая просторечные выражения уже в койне римского периода [Tonnet, 2003], Л. Палмер склонен усматривать их присутствие у ранних византийских хронистов VI в., в частности, у Иоанны Малалы [Palmer, 1980], c чем, очевидно, практически согласен и Г. Бабиньотис, выделяющий средневековому периоду развития греческого языка целых двенадцать веков, с VII по XVIII вв. включительно [Mna^rnviúinQ, 2002]. Этот народный говор, получивший название димотика, уже к XII в. окончательно оформился как язык, служивший субстратом для «низких» литературных жанров и использовавшийся для общения населения Державы Ромеев.
После национально-освободительной революции 1821 г. грекам пришлось выработать унифицированную форму языка. На первые полтора века после восстановления греческой государственности выбор был сделан в пользу так называемой кафаревусы - компиляции на основе приемлемых для употребления и понимания словоформ, восходящих к диалекту койне, а в 1976 году ее сменила димотика. Хотя димотика уже полвека служит государственным языком Греции, а написанные на ней литературные произведения дали стране двух нобелевских лауреатов, она не учитывается ни в отечественных исследованиях, посвященных тенденциям глагольного синтаксиса, ни в классических зарубежных исследованиях [Теньер, 1988].
В настоящем исследовании будут рассмотрены следующие процессы, предопределившие выделение димотики в отдельный диалект греческого языка, и связанные с ними переводческие трансформации:
а) размывание грани между переходностью и непереходностью как постоянными признаками глагола и формирование лабильности посредством морфологически немаркированной актантной деривации в направлении каузации и декаузации;
б) отказ от глагольной префиксации в пользу сложения семантики двух бесприставочных глаголов;
в) вытеснение конъюнктивной валентности дизъюнктивной, причем не только в отношении глагольного узла, но и в именной области;
г) дефективность в образовании отыменных прилагательных в греческом, приводящая к их замене при переводе с русского
существительным в атрибутивной позиции в форме родительного падежа;
д) расширение использования определенного артикля в греческом языке, в том числе для передачи количественной определенности и полноты объема понятия, и способы передачи этих показателей в русском;
е) сужение грамматических возможностей выражения отрицания в греческом языке и сопутствующие переводческие трансформации;
ж) формирование системы сильных и слабых местоимений, контраст между которыми не всегда легко передать на русском языке;
з) отказ от подавляющего большинства предлогов и замена их на предложно-адверби-альные сочетания.
Среди факторов, с наибольшей регулярностью вызывающих появление переводческих трансформаций, следует выделить две группы: факторы, связанных с лабильностью, и факторы, обусловленные отказом от префиксации в пользу фразовых вербальных сочетаний.
ЛАБИЛЬНОСТЬ КАК ИСТОЧНИК ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ
Лабильность широко распространилась в новогреческом языке, охватив классы глаголов с разнообразными семантическими полями, за исключением разве что агентивных глаголов созидания с прототи-пическим пациенсом (например, строить), где лабильность невозможна по определению. К продуктивным в отношении лабильности семантическим классам глагола новогреческого языка относятся глаголы с семантикой движения, фазы действия, разрушения, изменения состояния, звукоизвлечения и многие другие. Из классов глаголов, допускающих лабильность с точки зрения общей лингвистики [ALexiadou, Doron, 2012], новогреческий отказывает в лабильности только прототипически рефлексивным (возвратным) глаголам ухода за телом, которые традиционно сохраняют форму медиопассивного залога. Новогреческий также допускает такое явление, как лабильность взаимно-возвратных глаголов, например: ^аХ^ш (ругать / ~ся).
Лабильность в узком понимании (Р-лабиль-ность)1 представляет собой альтернацию переходности глагола без морфологических изменений в нем, при которой субъект (агенс) непереходного употребления совпадает с объектом (пациенсом) переходного. Лабильность представляет собой прежде всего синтаксическое явление, но
1 Различия между Р- и А-лабильностью изложены у А. Б. Летучего [Летучий, 2013].
при сопоставлении пары языков выделяется как причина переводческих трансформаций и на лексическом уровне. Основными механизмами формирования лабильности в новогреческом служит каузатив изначально непереходных глаголов и декаузатив переходных2. Классическая формула каузатива («делать так, чтобы кто-либо что-либо делал») действует в отношении подавляющего большинства глаголов движения, например: пг^а^ш (ходить) в переходном значении - «отводить», «относить»; трехш (бегать) - «гонять»; петаш (летать) - «бросать».
Поскольку при сопоставлении двух языков лабильность в одном языке вызывает альтернацию лексем в другом, при переводе требуется навык попарного соотнесения глаголов, совпадающих в плане семантического содержания действия и разнящихся в соотношении актантных ролей. Переходные глаголы таких пар описывают воздействие агенса на пациенс, а непереходные лексикализуют пассивное изменение свойств пациенса. О таких парах говорит А. Б. Летучий, приводя в пример пару «убить - умереть» [Летучий, 2013, с. 19]. В новогреческом языке и в этой паре образуется каузатив: глагол пеЭа^ш (умирать) в переходном употреблении приобретает значение «умерщвлять», «умертвлять», например:
Ме П£0а1У£1 аитп П боиХе1а. - Меня убивает эта
работа.
Другой пример неожиданной для русскоязычных лексической альтернации дает глагол опоиба^ш, означающий «учиться», «получать образование». Поскольку классическая формула каузатива предполагает, чтобы каузатор создавал условия для выполнения действия, глагол опоиба^ш в переходном употреблении с одушевленным пациенсом3 означает «давать кому-либо образование». Морфологически неоформленная каузация в новогреческом, приводящая к лексической, причем также раз-нокоренной альтернации в русских соответствиях, отмечается и в таких глаголах, как:
оиуп01^ш - привыкать / приучать;
Хортамш - наедаться / кормить досыта;
та^беиш - путешествовать / устраивать кому-либо поездку, экскурсию.
2Согласно Н. Лавидасу, «протяженная письменная традиция греческого языка позволяет проследить развитие актантной деривации глагола и определить, приобрел ли он переходность вторично или утратил прототипическую переходность» [Ларйад, 2007, с. 7].
3При употреблении с пациенсом, обозначающим науку, дисциплину или специальность, данный глагол демонстрирует А-лабильность, приобретая значение «изучать что-либо» или «учиться на кого-либо».
Ввиду наличия в русском нескольких морфологических способов образования каузатива, случаев однокоренной лексической альтернации в русском языке как отражения лабильности в греческом наблюдается достаточно много, например:
рра^ш - кипеть / кипятить кришуш - остывать / остужать паушуш - замерзать / замораживать
Модель декаузатива дает не настолько много именно лексических альтернаций в направлении «русский - греческий», поскольку в русском языке декаузатив регулярно образуется с помощью возвратной частицы -ся. Таких глаголов в паре «русский - греческий» наблюдается не один десяток, прежде всего среди глаголов изменения состояния, например:
ауо!уш - открывать/~ся кХе[уш - закрыватя/~ся ауарш - зажигать/~ся
Однако в греческом языке встречаются и отдельные декаузативы, соответствующие в русском разно-коренным лексическим парам:
^апХшуш - класть / ложиться, ^ипуаш - будить/ просыпаться, Х1ШУШ - расплавлять, растапливать / таять, ^£К1Уаш - сдвигать с места, запускать / отправляться в путь,
а также однокоренным:
орпуш - гасить / гаснуть, роиХю^ш - топить / тонуть, отеуушуш - сушить / сохнуть.
Подводя итог обзору влияния лабильности греческого глагола на механизм образования переводческих трансформаций, следует отметить, что необходимо всегда иметь в виду лабильный потенциал греческого глагола и увязывать его с парой русских глаголов с единой семантикой в плане состава действия, но с разнящимся соотношением актантных ролей. Лабильный потенциал греческих глаголов не всегда учитывается словарями, а использование морфологически немаркированного каузатива может носить спонтанный характер, оставаясь при этом в рамках нормы разговорного греческого языка. В русском же языке аналогичные случаи спонтанного каузатива (вроде: «Его ушли с работы») не вписываются в языковую норму и не служат продуктивной и общепринятой моделью.
ОТКАЗ ОТ ПРЕФИКСАЦИИ В ПОЛЬЗУ ФРАЗОВЫХ ВЕРБАЛЬНЫХ СОЧЕТАНИЙ
Одним из регулярных источников переводческих трансформаций в паре «русский - греческий» служит отказ димотики от использования приставок при глаголе. Кафаревуса сохранила всё морфологическое богатство древнегреческого языка и продолжает его использовать, например:
О Прбебро^ еюдХбе ото Прое5р1к6 Меуаро. -
Президент вошел в Президентский дворец.
О Прбебро^ е£пХ0£ ек тои Прое5р1кои Меуарои. -
Президент вышел из Президентского дворца.
Димотика же выработала способ компенсации утраты приставок при глаголе путем сложения семантики двух глагольных форм.
В новогреческом можно выделить конструкции, образованные а) сочетанием двух личных форм глагола и б) сочетанием личной формы глагола с деепричастием.
В модели «а» первый компонент может указывать на фазу действия, направление движения, каузальность или модальность (случайность, желательность / нежелательность, чрезмерность) и т. д. В качестве примера можно привести вытеснение классического паракоффсч1 («про-спал») вербальным сочетанием dрYПоа vа ^игопош (досл. 'опоздал проснуться'). В качестве первых компонентов таких вербальных сочетаний употребляются, в том числе, глаголы хорта^ш (насыщаться), тихамш (случаться), епфстш (настаивать) и, разумеется, глаголы движения, например:
• 5е хорта[уоиу уа ^цХауе / па^оиу / рХёпоиу / ка^аршуоиу - не могут наговориться / наиграться / насмотреться / налюбоваться;
• ётихе уа пш / оиуаутпош / таош коиреута -проболтался / наткнулся / разговорился;
• £пфёу£1 уа тпХ£фшУ£1 - дозванивается;
• прба уа оа^ 5ш / уа оа^ парш - приехал к вам / заехал за вами.
Место первого компонента также часто занимают глаголы, регулярно образующие каузативную конструкцию (как, например, глагол аф^ш), которые зачастую соответствуют русским приставочным глаголам2:
1Пара- - известная через многочисленные интернациональные слова греческая приставка, означающая в том числе чрезмерность и избыточность действия.
2То же наблюдается и в случае с итальянским языком. Как отмечает А. Р Горячкин, «большому количеству русских глаголов <...>
Афпоа тп уата va ßyei Ё^ш. - Выпустил кошку (досл.: 'Дал (позволил) кошке выйти').
Вторая модель фразовых вербальных сочетаний образуется из личной формы глагола с деепричастием. Обычно бесприставочный глагол с морфологией на основе димотики передает направление движения, а деепричастие - его способ, например: выбежал - ßynKS трехоута^ (вышел бегая вместо классического ектрехш), доплыл - ёфтаое коХи^пшута^ (добрался плывя) и т. д. При помощи этой модели могут передаваться и более сложные смыслы, чем перемещения в пространстве. Так, известное происшествие, когда Майк Тайсон откусил ухо своему сопернику Эвандеру Холифилду описывается греческим языком как ¿кофе баукшуоута^ (отрезал кусая вместо классического аиобакуш), где компонент в личной форме указывает на эффект действия, т. е. на отделение, а деепричастие - на способ действия:
[О MäiK Täioov] .... ёкоф£ афт! аЭХптп баукшуо-ута^ то...1
...ёкофе то афт! тои ауппаЛои тои ^¿утер X6Xi-ф1Хут баукшуоута^ то.2
Аналогичным образом слово прорыть переводится на новогреческий вербальным сочетанием ауо1уш oкäßоvтaQ (открыл копая) вместо классического бюокаптш. Ввиду распространенности подобных моделей необходимо при изучении новогреческого языка выделять глагольные лексемы, регулярно вступающие в такие сочетания, каждое из которых с точки зрения переводоведения имеет потенциал переводческой трансформации.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В исследовании была предпринята попытка выявления и анализа случаев регулярных переводческих трансформаций в паре «русский - греческий». Их типология позволяет сделать несколько выводов.
Во-первых, углубляющееся на протяжении истории различие между двумя языками привело к формированию широкого спектра переводческих трансформаций. Если русский язык развивался достаточно линейно, сохраняя базовые морфологические и синтаксические свойства, то в греческом
соответствуют итальянские каузативные конструкции. Семантику, которую <...> можно выразить одним русским глаголом, на итальянском языке нужно выражать аналитическим способом путем соединения в единое целое двух смысловых компонентов» [Горячкин, 2023, с. 21].
1Ethnos. URL: https://www.ethnos.gr/World/article/22534/posaedoseo
maiktaisonsefylakazoologikoygianapalepseimegorila
2To Vima. URL: https://www.tovima.gr/2008/11/25/culture/oi-kannes-
agapoyn-ta -ntokymanter
языке уже с первых веков нашей эры обозначились процессы дивергенции между книжным и разговорным вариантами. Этот процесс диглоссии - противопоставления «высокого» и «низкого» регистров - привел к постепенному упрощению языка в плане морфологии и синтаксиса. В то время как в русском языке сохранялась относительная стабильность грамматического строя, в греческом языке формировались качественно новые тенденции, связанные с лексико-граммати-ческой лабильностью, модальными изменениями, трансформациями в системе артикля и отрицания.
Во-вторых, большинство синтаксических и семантических трансформаций связано с тенденциями аналитизма, проявившими себя за последние XV веков исторического развития греческого языка. К этим тенденциям следует отнести прежде всего лабильность глагола и замену глагольной префиксации на фразовые вербальные сочетания. Любое из этих грамматических явлений вызывает трансформации в паре «русский - греческий», поскольку для русского языка они не характерны. Несмотря на то обстоятельство, что упомянутые тенденции аналитизма в новогреческом языке принадлежат области синтаксиса, они вызывают не только синтаксические, но и лексические переводческие трансформации. Так, лабильность глагола в новогреческом языке приводит к необходимости лексического замещения глаголов или глагольных конструкций при переводе на русский язык, поскольку в русском языке аналогичная лабильность практически отсутствует. Замена глагольной префиксации на фразовые вербальные сочетания в новогреческом также порождает лексические трансформации при переводе на русский язык.
При этом перспективы дальнейшего исследования проблемы видятся в рассмотрении особенностей замена конъюнктивной валентности на дизъюнктивную. Однако именная область, а также местоимения, предлоги и наречия в русском и греческом языках при сопоставлении также дают богатый материал для фиксации расхождений, приводящих к переводческим трансформациям. Здесь предстоит выявить регулярные переводческие трансформации, связанные с дефективностью образования прилагательных в новогреческом языке. Все это целесообразно рассмотреть в последующем исследовании, что завершит рассмотрение переводческих трансформаций в паре «русский - греческий», связанных с основными частями речи, причем подавляющее большинство этих переводческих трансформаций следует отнести за счет тенденций аналитизма в ходе развития новогреческого языка.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Данилина Н. И. Морфонологические системы в синхронии и диахронии: на материале неблизкородственных языков: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Саратов, 2012.
2. Карабанова О. О. Переводческие трансформации как понятие и явление: автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2000.
3. Чернышева М. И. Проблема влияния греческого языка на язык переводных памятников в древнерусской книжности: дис. ... д-ра филол. наук. М., 1994.
4. Щеглова Н. В. Использование переводческих трансформаций (на материале произведений Н. Казандзаки-са) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 6. C. 217-220.
5. Летучий А. Б. Типология лабильных глаголов. М.: Языки славянской культуры, 2013.
6. Dixon R. M. V., AikhenvaLd A. Y. Changing Valency: Case studies in transitivity. Cambridge University Press, 2000.
7. Tonnet H. Histoire du grec moderne: La formation d'une Langue. Paris: LAsiatheque, 2003.
8. PaLmer L. R. The Greek Language. University of Oklahoma Press, 1980.
9. Mna^niviUTn^ Г ZuvoniiKn iaTopia sAAivikik Y^waaa^. ABqva, 2002b = Бабиньотис Г. Краткая история греческого языка. Афины, 2002.
10. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса / пер. с фр. И. М. Богуславского и др. М.: Прогресс, 1988.
11. ALexiadou A., Doron E. The syntactic construction of two non active Voices: Passive and MiddLe // JournaL of Linguistics. 2012. VoL. 48. №. 1. P. 1-34.
12. Лapí6a^ N. MsrnpoXs^ ат| M£TapaTiK6T|Ta TOU pn^iaTo^ TI^ EAAIVIKIK: 6i6aKTopiKii 6iaTpipn. ЕКПА. A0nva, 2007 = Лавидас Н. Изменения в переходности греческого глагола: дис. ... д-ра наук. EKPA. Афины, 2007.
13. Горячкин А. Р. Каузативные конструкции в итальянской языковой картине мира // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. 2023. Вып. 12 (880). С. 18-23.
REFERENCES
1. DaniLina, N. I. (2012). Morfonologicheskie sistemy v sinhronii i diahronii: na materials neblizkorodstvennyh yazykov = Morphonological systems in synchrony and diachrony: based on the material of non-closely related Languages: abstract of Senior Doctorate in Philology. Saratov. (In Russ.)
2. Karabanova, O. O. (2000). Perevodcheskie transformacii kak ponyatie i yavlenie = Translation transformations as a concept and phenomenon: abstract of PhD in Philology. Moscow. (In Russ.)
3. Chernysheva, M. I. (1994). Problema vliyaniya grecheskogo yazyka na yazyk perevodnyh pamyatnikov v drevnerusskoj knizhnosti = The problem of the influence of the Greek language on the language of translated monuments in ancient Russian literature: abstract of Senior Doctorate in Philology. Moscow. (In Russ.)
4. Shcheglova, N. V. (2014). The use of translation transformations (based on the works of N. Kazantzakis). Philological sciences. Questions of theory and practice. Tambov: Gramota, 6, 217-220. (In Russ.)
5. Letuchij, A. B. (2013). Tipologiya labil'nyh glagolov = Typology of labile verbs. Moscow: Yazyki slavyanskoj kul'tury. (In Russ.)
6. Dixon, R. M. V., Aikhenvald, A. Y. (2000). Changing Valency: Case studies in transitivity. Cambridge University Press.
7. Tonnet, H. Histoire du grec moderne: la formation d'une langue. Paris: LAsiatheque, 2003. = Tonnet, H. (2003). History of modern Greek: the formation of a language. Paris: The Asiatheque.
8. Palmer, L. R. (1980). The Greek Language. University of Oklahoma Press.
9. Mna^niviUTn^, r ZuvonTiKii iaTopia ti^ sAAnviKi^ YAwaaa^. ABqva, 2002 = Babiniotis, G. (2002). A Brief History of the Greek Language. Athens.
10. Tenier, L. (1988). Osnovy strukturnogo sintaksisa = Basics of structured syntax: translation from French by I. M. Boguslavsky and others. Moscow: Progress. (In Russ.)
11. Alexiadou, A., Doron, E. (2012). The syntactic construction of two non active Voices: Passive and Middle. Journal of Linguistics, 48(1), 1-34.
12. Aapi6a^, N. MsTapoAe^ aTn MSTapaTiK6TnTa TOU pn^iaTo^ Tn^ EAAnviKi^: 6i6aKTopiKii 6iaTpipii. EKnA. A0nva, 2007 = Lavidas, N. (2007). Changes in transitivity of the Greek verb: PhD. EKPA. Athens.
13. Goryachkin, A. R. (2023). Causative constructions in the Italian linguistic picture of the world. Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 12(880), 18-23. (In Russ.)
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Гришин Алексей Юльевич
кандидат философских наук
доцент кафедры скандинавских, нидерландского и финского языков
переводческого факультета Московского государственного лингвистического университета
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Grishin Alexey Yulievich
PhD
Associate Professor at the Department of the Scandinavian, Dutch and Finnish Languages Faculty of Translation and Interpreting, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию одобрена после рецензирования принята к публикации
10.09.2024 09.10.2024 18.10.2024
The article was submitted approved after reviewing accepted for publication
