CC BY
12
Л. П. Лаптева (Москва)
Галицкий славист Яков Федорович Головацкий (1814-1888) и его связи с чешскими учеными (к 200-летию со дня рождения)
В статье освещаются связи галицкого ученого XIX в. Я. Ф. Го-ловацкого с чешскими деятелями национального возрождения В. Ганкой, К. Я. Эрбеном и ученым А. Патерой (по эпистолярным данным).
Ключевые слова: Я. Головацкий, К. Я. Эрбен, В. Ганка, А. Патера, взаимная корреспонденция.
Я. Ф. Головацкий являлся выдающимся деятелем галицко-рус-ского возрождения. 200-летие со дня его рождения вполне уместно вспомнить в настоящей статье.
Это ученый-археолог, беллетрист, поэт, этнограф и историк. Он был хорошо известен в кругу современных славистов и принадлежал к той категории лиц, которые разделяли теорию славянской взаимности (в духе Я. Коллара) и защищали эту концепцию всеми доступными им средствами. Такие деятели обычно активно контактировали друг с другом, встречались лично (если было возможно), но главным образом излагали свои взгляды в печатных работах и в их обширной корреспонденции. Научные связи Я. Ф. Головацкого с чешскими учеными продолжались с 30-х до 80-х гг. XIX в. В 1841 г. «Часопис Ческего Музеа» опубликовал работу Головацкого «Путешествие по Галицкой и Угорской Руси», а «Чешское общество наук»1 - очерк «О Галицкой и Угорской Руси»2. В Чехии же напечатана книга Я. Ф. Головацкого «О рукописном молитвеннике старочешском, хранящемся в университетской библиотеке во Львове» (Прага, 1861). С основания в 1860 г. сборника «Зоря Галицкая» Я. Ф. Головацкий был его активнейшим участником. В России работа Головацкого «Народные песни Галицкой и Угорской Руси»3 отдельной книгой была опубликована в «Чтениях Общества истории и древностей российских». Еще при жизни ученого в библиотеке Чешского Музея имелось шесть изданий его сочинений, а очерк о его жизни и творчестве был помещен в словаре Ф. Л. Ригера4. Творчество Головацкого отразилось не только в сочинениях современников: значительное внимание его деятельности уделяли и представители следующих поколений. Так, в начале XX в. опубликована большая часть переписки Головацкого с деяте-
лями чешского культурного движения - В. Ганкой, П. Й. Шафари-ком, К. Ф. Запом и др. В 1905 г. В. А. Францев обнародовал письма Головацкого к Ганке5, а в 1927 г. - Головацкого к Шафарику6, изданы письма Головацкого к К. Л. Эрбену7, исследованы связи Головацкого с И. Подлипским и Ф. Ц. Компеликом8. В наше время - в 2005 г. - напечатана значительная часть писем Головацкого чешскому ученому А. Патере9. На основании этого и других источников написано несколько статей и других исследований о творчестве галицкого ученого. Особая заслуга принадлежит К. Студиньскому10 и Зд. Гаеку11. В XX в. несколько статей о нем появилось во львовских и русских научных изданиях, среди которых следует упомянуть работу Т. В. Поляниной «Я. Ф. Головацкий (1814-1888 гг.) - пропагандист славянской культуры»12 и статью-публикацию Л. П. Лаптевой «Письма Я. Ф. Головацкого (1814-1888) чешскому ученому А. Патере». Самой новой работой о Головацком является обстоятельная статья Л. Л. Щавин-ской, посвященная 200-летию со дня рождения знаменитого деятеля галицкого возрождения, где указана и литература о нем13. Имеется о нем статья и в «Православной энциклопедии»14.
Указанными работами литература о галицком ученом не исчерпывается; каждое издание его писем предваряется краткой характеристикой его творчества. Обилие материала, имеющегося в переписке чешских ученых с Головацким, не позволяет остановиться на всех вопросах, в ней содержащихся. Представляется более целесообразным осветить направление и содержание главных проблем, интересовавших современников Головацкого и его самого.
Среди них можно выделить вопрос о распространении литературы о славянах - формировании того фонда библиотек по славяноведению, который и в настоящее время приносит свои научные плоды. Вторым вопросом связей Головацкого с чешскими славистами была публикация трудов Головацкого и его чешских партнеров в разных изданиях Чехии, Галиции и вообще в Австрийской империи. Информация о выходивших книгах и их содержании - весьма важный фактор для истории славяноведения вообще в XIX в.
В письмах чешским друзьям и коллегам имеются весьма интересные сведения о ходе процесса национального возрождения в Галиции, о препятствиях и трудностях в решении этих вопросов, о противодействии национальному движению со стороны австрийских властей и особенно со стороны поляков, которые, как известно, в Галиции проводили свою культурно-национальную политику, игнорируя наличие в Галиции населения, говорившего на различных
языках (украинском, русском и др.), имеющего специфическую и отличающуюся от польской культуру, особое вероисповедание. Впрочем, по всем этим вопросам высказывался главным образом Я. Ф. Го-ловацкий - его чешские коллеги по разным соображениям высказывали свои мнения редко.
Подчеркнем, что как Головацкий, так и большинство его единомышленников являлись сторонниками так называемой теории славянской взаимности, основы которой были разработаны Я. Кол-ларом в известном его трактате «О литературной взаимности». Я. Коллар предполагал возможным объединение политически разделенного и угнетенного славянского населения, занимавшего значительную часть Европы, на основании языковой общности, свойств психического склада народа славянского, родственности культур и т. д. Для этого, по мнению адептов теории славянской взаимности, славянам необходимо заботиться о развитии национального языка и литературы, о создании национальных школ, библиотек, изданий, о расширении контактов между учеными, об исследовании древней славянской культуры, фольклора, нравов и обычаев. Все это, по мнению сторонников указанной теории, дает возможность славянским народам интеллектуально освободиться от все более прогрессирующей германизации и стать великим народом, каким он был в прошлом. Эта теория была характерна для мышления представителей всех угнетенных славянских народов, а также русских славистов, но она и помогала формированию национального самосознания и способствовала национальному возрождению славян.
В соответствии со своими взглядами Головацкий развивал широкие научные и литературные контакты практически со всеми славистами. Среди русских особенно плодотворно сотрудничал с О. М. Бодянским и М. П. Погодиным и др. Головацкий участвовал в археологических съездах, регулярно проводившихся в разных городах России «Русским археологическим обществом», представлял там славян. В 1867 г. являлся участником Российской этнографической выставки в России, часто называемой в литературе «Славянским съездом 1867 г.». В то же время Головацкий в своих научных трудах и беллетристических сочинениях демонстрировал свое русофильство, защищал русский язык местного населения Галиции от попыток украинизации, выступал против языковых и школьных мероприятий польских местных властей, критиковал австрийские власти за политику притеснения местного русского населения (русинов), отстаивал их самобытность, право на самостоятельную ли-
тературу. Все эти действия, нескрываемые русофильские призывы к национальному единству всех русских, в том числе и с Россией, привели к тому, что Головацкий был лишен профессуры во Львовском университете, где преподавал русский язык и литературу. Лишенный возможности работать на родине, Головацкий нашел пристанище в России - он был назначен председателем археографической комиссии в Вильно. Для галицкого национального движения это было серьезной утратой, оно лишилось своего самого активного вождя. Дальнейшая деятельность Головацкого уже не имела значения для движения за возрождение в Галиции.
Как указывалось, с чехами Головацкий имел интенсивные личные и научные контакты. Раньше всего он, вероятно, познакомился с В. Ганкой. Во всяком случае, уже 1849 г. он написал в альбом чешского деятеля такие слова: «Мужайтесь, крепется, славянски люде, Велика Ваша будущность буде»15.
Как известно, первая половина XIX в. характеризуется у всех славян, захваченных идеей национального возрождения, созданием литературы и формированием литературного языка. Поэтому первым вопросом в контактах славян было приобретение литературы, обмен как своими, так и другими сочинениями, относящимися к славянству. В письмах Головацкого Ганке мы находим целые списки книг, которые он хотел бы получить и которые посылал Ганке. Так, в письме от 21/12 мая 1852 г. галицкий ученый просит чешского прислать: Краледворскую рукопись в переводе Берга, «Субор юго-славянских достопримечательностей» П. Й. Шафарика, «О письменах черноризца Храбра», «Всеславянскую Хрестоматию» Челаков-ского, грамматику церковнославянского языка, Сазавское Эмаусское Евангелие, «Слово о полку Игореве» и др.16 При этом Головацкий не только приобретал литературу для себя, но и предлагал свои услуги по распространению ее среди галичан.
Обмен литературой был главной темой во всех 11 письмах Голо-вацкого Ганке. Вторым сюжетом были сообщения о новых сочинениях, появлявшихся в Галиции, о деятельности Галицкой Матицы, основанной в 1848 г., и о содержании статей в ее изданиях, как и о самих этих изданиях. Иногда Головацкий дает пространные характеристики некоторым наиболее важным сочинениям. Так, 12 октября / 30 сентября 1854 г. он сообщает, что продолжается печатание «Истории древнего Галичско-Русского княжества» сочинения Дениса Ивановича Зубрицкого. «Почтеннейший автор, посвятивший многие лета изучению отечественной истории, принялся уже в маститой старо-
сти за свой труд. Он основывается на самых лучших источниках, посвятил им многолетние студии, обработал со всею подробностью и показал важность Галицкой истории не только в отечественном значении славян, но и во всемирном значении. Стоило бы труда, чтобы кто-нибудь из чешских ученых (занимающийся более историей между славян) написал критический разбор того достопримечательного сочинения и познакомил своих земляков с историей соседственного и соименного народа. Для русинов "История" Зубрицкого стала на-стольною книгою, она есть делом народным, коим может гордиться Галиция, но она важна и для всех славян, с которыми в столь близких сношениях были древние князья Галичско-Русские»17.
В письмах имеются сведения о постоянных преследованиях властей в вопросах употребления языка. «Учителям приказано беречься всякого слова, которое заимствовано из Великорусского или церковнославянского языка, книжная цензурная ревизия строго наблюдает, чтобы в новоизданных книгах не употреблялись ни слова, ни формы, сходные с русским (книжно-российским языком). До того пришло, что вследствие распоряжения министерства наук и культуры издал преосвященный епископ окружное послание по всем священникам, катихигам и законоучителям и прочим, в котором запрещается заимствовать слова и формы из богослужебного церковно-славянско-го языка и проч. и проч. Под такими обстоятельствами невозможно успевать литературным произведениям. Матица Галицко-русская не издает ничего. Авторы умолкли. Журналы подавлены. Безнадежность водворяется»18. Реакция Ганки на это горестное послание неизвестна, так как письма чехов, и в частности Ганки Головацкому, по утверждению знатоков архивов, не обнаружены.
Дружеские и доверительные отношения сложились у Головац-кого с другим знаменитым чешским деятелем национального возрождения - Карелом Яромиром Эрбеном (1811-1870). Они сблизились на почве собирательства народной словесности. Зная друг друга и раньше, они близко сошлись в 1847 г. в Вене как члены комиссии по составлению славянской юридической терминологии. К. Эрбен являлся секретарем и архивариусом Народного музея с 1851 г., архивариусом города Праги. В научном плане исследовал и издавал исторические и фольклорные тексты в собственной интерпретации. В 1864 г. опубликовал «Простонародные чешские песни и пословицы». Концепция этих и других изданий была выдержана в духе славянской взаимности. В исторических и поэтических сочинениях поддерживал единство и родство славян. Эрбен имел широкие свя-
зи со славянскими деятелями, особенно русскими, перевел летопись Нестора в 1867 г. Симпатизировал русским и разделял некоторые славянофильские положения в области славянской культуры.
Научные контакты Головацкого и Эрбена начались прежде всего с информации о фольклорных находках, их содержании, оценках и публикациях. Так, 22 апреля 1861 г. Головацкий сообщает об обнаружении рукописного молитвенника, находящегося в библиотеке Львовского университета, и рассуждает о содержании памятника, приготовлении его к печати19. Наряду с активным обменом литературой и научными новостями Головацкий сообщает своему единомышленнику некоторые факты политической жизни Галиции. «Вчера заключились у нас, после избрания послов в Вену, заседания здешнего Сейма, по-видимому, мирно. При конце усмирились страсти - до искренной дружбы с ляхами еще далеко. Их высокомерие и мечты их не припускает мысли об уступках самых даже справедливых в пользу русинов, - пишет Головацкий в письме 15/27 апреля 1861 г. - Кто хладнокровно и беспристрастно прочтет стенографированные протоколы, увидит ясно, что вина несогласия у них, не у нас - в продолжение веков они почти ничему не научились и ничего не забыли. С чехами мы по сию пору уже десять крат согласились бы и помирились - с ляхами к одному искреннему перемирию прийти невозможно. Когда бы нам возможно было через Польшу большой мост (построить) или подкопать под ней туннель, этим жили бы Русь с чехами в согласии ровно как одна семья», - заканчивает свои мысли галицкий мечтатель.
Весьма любопытные сведения сообщал Я. Головацкий своему пражскому другу об успехах национально-культурного порядка. «Наша литература, - пишет он в 1864 г., - двигается, хотя медленно, наперед. Последнее заседание общего собора Галицко-русской Матицы отбывали в примерном согласии и объявили искреннее соревнование к поднесению родного слова. Самые недруги наши должны были признать, что народность наша сделала большие успехи в своем развитии. Всюду отзывались здравый смысл и хорошее понимание дела - истинная ревность и готовность к пожертвованиям. Собрание решило издавать особый журнал Матицы под заглавием "Науковый сборник" в квартальных тетрадях по 5-7 листов печати. Сверх того сделано много других проектов и решений к поднесению литературы. Из литераторов наших многие работают над сочинением учебников для низших и средних классов - другие же соучаствуют в журнальных изданиях. Народные школы побольшаются еже-
годно, народ понял потребу науки и охотно жертвует на сооружение училищ. В продолжение последнего десятилетия сооружено в восточной (русской) Галиции около 2 тыс. народных школ - и то все на иждивении русских общин. Число журнальных изданий умножается с возрастанием потребности чтения». Далее Головацкий перечисляет 11 изданий журналов и газет разного плана. «Сверх того хлопочут об издании особой русской политической газеты в Унгваре (Ужгороде) и каком-то журнале в Коломые», - завершает свою информацию Головацкий20.
Весьма интересными представляются также сведения Головац-кого, содержащиеся в письмах Адольфу Патере (1836-1912) - чешскому языковеду и историку литературы, заведовавшему библиотекой Чешского музея в Праге21. Я. Головацкий и Патера познакомились во время поездки в Россию на этнографическую выставку 1867 г., после чего галицкий славист был лишен кафедры во Львовском университете и вынужден был покинуть Галицию. Перейдя на службу в Россию, Головацкий стал активным участником научных мероприятий, проходивших в России. Так, 11 августа 1873 г. он писал Патере, что ездил по командировке Виленского учебного округа в Киев на предварительное совещание Комитета по устройству Третьего археологического съезда. Участвовал он и в Пятом археологическом съезде в Тифлисе в 1881 г., был на Шестом археологическом съезде в Одессе в 1884 г. И хотя он отошел от активной просветительской деятельности среди народа Галиции, он продолжал разработку культурной истории своего родного края и следил за литературными событиями, связанными с его родиной. Так, в 1882 г., в период известного политического процесса во Львове против галичан, обвинявшихся в агентурной деятельности в пользу России22, Головацкий выступает в их защиту и считает их невиновными.
Интересны также данные о ходе издания труда Головацкого «Народные песни Галицкой и Угорской Руси». Этот труд публиковался в Чтениях Общества истории и древностей российских с 1862 по 1878 гг., и Головацкий регулярно извещал Патеру о том, как продвигается работа по изданию. Кроме того, в письмах Головацкого имеется много сведений об интересе ученого галичанина к книжным новинкам. С переездом в Вильно он перестал получать многие издания Чешской Матицы, членом которой он являлся. «Мне не хотелось бы прерывать сношения с Чехией и хотелось бы следить за успехами литературы чешской», - писал он. Разумеется, Головацкий сам посылал в Чехию литературу, как лично Патере, так и в библиотеку Чеш-
ского музея. Хотя следует заметить, что обмен литературой между Головацким и Патерой был не столь интенсивным, как тот, который постоянно осуществлялся в эту эпоху между чешскими учеными и учеными Петербурга и Москвы.
Интересным эпизодом в переписке Головацкого и Патеры был сюжет о приглашении из Чехии квалифицированного учителя пения и музыки для виленских учебных заведений. В конце 1878 г. Головацкий просит Патеру приискать «хорошего музыки научителя для Виленских учебных заведений. Музык (то есть учитель музыки. - Л. П) должен основательно быть знаком с теорией музыки и [быть] талантливым в пении и, по возможности, должен сам играть на скрипке и фортепьяно. При этом желательно было бы, дабы он имел и внешнюю приятную наружность, по крайней мере, чтобы не было у него каких-нибудь странных манер». Патера рекомендовал Головацкому молодого музыканта Зденека Фибиха. Фибих прибыл в Вильно и проработал там всего один год, а в 1874 г. вернулся в Прагу. Этот эпизод интересен тем, что приглашение специалистов из Чехии в Россию в 70-х гг. XIX в. являлось элементом культурных связей, а З. Фибих стал впоследствии знаменитым чешским композитором и проложил в чешской музыке новые пути.
В целом связи Головацкого и Патеры носили научно-организационный характер. Это вполне объяснимо, так как оба ученых занимались разными вопросами славянской культуры, и у каждого из них было больше общих интересов с другими деятелями науки. Очень мало в письмах Головацкого А. Патере и высказываний, связанных с политическими вопросами. Этот факт объясняется, в частности, политическими убеждениями ученых. Я. Головацкий до конца жизни исповедовал идеалы так называемой славянской взаимности в кол-ларовском духе, являлся своеобразным «зарубежным» славянофилом русского типа и ярым полонофобом, в то время как А. Патера принадлежал к «партии» Ф. Палацкого, то есть являлся сторонником австрославизма. Кроме того, содержание переписки зависело в большой степени от политической ситуации в Австрии, Чехии и России.
Приведенные материалы о связях Я. Головацкого с тремя крупнейшими представителями чешской культуры, сыгравшими своим творчеством значительную роль в процессе национального возрождения славянских народов, свидетельствуют о тесной связи между собой представителей этого феномена в истории западных славян в XIX в. Как показывает их корреспонденция, при всем различии политических, конфессиональных и других подходов к проблеме деятели славянского
возрождения XIX в. имели одну цель - духовное спасение своего народа от денационализации посредством пробуждения в нем национального самосознания, чувства равенства в среде европейских народов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Holovacky J. Cesta po Halicské a Uhorské Rusi // Casopís Ceského Muzea. 1811. Ses. II S. 183-223; Ses. III. 302-317; Ses. IV. 423-437. Эта работа вышла также на русском языке: Головацкий Я. Путешествие по Галицкой и Венгерской Руси // Денница. Варшава, 1842. Вып. 6. С. 73 и след.; Вып. 7. С. 114 и след.
2 Holovacky J. O Halícké a Uhorské Rusí // Abhandlungen der Königlichen Böhmischen Yesellschoft der Wissenschoften. V. Folge. Ba. XI (1860-1861). S. 353-376.
3 Народные песни Галицкой и Угорской Руси, собранные Я. Голо-вацким. Издал О. М. Бодянский // ЧОИДР. 1863-1865.
4 Имеется в виду научный энциклопедический словарь Ф. Л. Ри-гера: Riegernv Slovník Naucny. Praha, 1859-1874.
5 Письма к Вячеславу Ганке из славянских земель / Изд. В. А. Францев. Варшава, 1905. С. 222-237.
6 Korespondence Pavla Jozefa Safaríka. I. Vzajemne dopisy P. Safari-ka s ruskymi ucení / Vyd. V. A. Francev. Praha, 1927. Cast I. S. 280-290.
7 Slovanská korespondence Karla Jaromira Erbena s cizími korespon-denty. Praha, 1871.
8 И. Подлипский - доктор медицины, радикальный демократ, действовавший особенно активно в 1848-1849 гг. в Праге. Ц. Кампе-лик - единомышленник и коллега И. Подлипского, издатель первого журнала для рабочих «Гласник».
9 Лаптева Л. П. Письма Я. Ф. Головацкого (1814-1888) чешскому ученому А. Патере // Белоруссия и Украина. История и культура. Ежегодник 2004. М., 2005. С. 353-378.
10 Студиньский К. Карло Яромир Эрбен i Яшв Головацкий. Львiв,
1935.
11 Hajek Z. Styky Jakiva a Ivana Holovackych s Jozefom Podlipskym a Frantiskem Cyrrilem Kampelíkem // Franku Wollmanovi k sedmdesatinam. Sborník praci. Brno, 1958. S. 213-227.
12 Полянина Т. В. Я. Ф. Головацкий (1814-1888) - пропагандист славянской культуры // Культура и общество в эпоху становления наций. М., 1974. С. 195-201.
13 Щавинская Л. Л. Яков Головацкий как исследователь восточнославянских книжных культур // Славянский мир в третьем тысячелетии. М., 2014. С. 35-46.
14 Лаптева Л. П. Головацкий Яков Федорович // Православная энциклопедия. М., 2006. Т. XI. С. 708-709.
15 Письма к Вячеславу Ганке из славянских земель... С. 223.
16 Там же. С. 226-227.
17 Там же. С. 232. Письмо Головацкого 30 января 1859 г.
18 Slovanska korespondence Каг1а Jaromira ЕгЬепа... S. 139-142.
19 Там же. С. 142.
20 Там же. С. 155-156.
21 Об А. Петере см.: Лаптева Л. П. Адольф Патера (1836-1912). К вопросу о русско-чешских научных связях. К столетию со дня смерти чешского ученого // Славяноведение. 2013. № 5. С. 26-37. Письма Я. Головацкого к А. Патере хранятся в Literamí агЛ^ Pamatníku па1^пШо písmnictví ^АР№).
22 Об этом см.: Лаптева Л. П. Письма Я. Ф. Головацкого (18141888) чешскому ученому А. Патере. С. 377.
Lapteva L. P.
The Galician Slavicist Jakov Fedorovic Golovackij (1814-1888) and his connections with the Czech academists. On the 200th anniversary of his birth
Under scrutiny are the connections of the Galician scientist J. F. Golovackij with the important personalities of Czech national revival V. Hanka, K. J. Erben and the scientist A. Patera (on the basis of their letters).
Keywords: J. Golovackij, K. J. Erben, V. Hanka, A. Patera, mutual correspondence.
