CC BY
108
М. Ю. Досталь
О. М. Бодянский и Украина
«Бодянский, как малоросс, сохранил украинские симпатии в течение всей своей жизни в сфере научного изучения украинской старины и народной поэзии. Для Бодянского эти симпатии были творческой живительной силой».
Н. Ф. Сумцов
Тема взаимоотношений видного русского слависта, одного из основоположников университетского славяноведения в России со своей малой родиной - Украиной, весьма примечательна в плане взаимодействия и взаимообогащения славянских культур.
О. М. Бодянский (1808-1877) вошел в историю отечественной славистики как один из ее первопроходцев. В 1835 г. как отклик на славянское возрождение в Центральной и Юго-Восточной Европе в четырех российских университетах по новому университетскому уставу учреждались первые кафедры «истории и литературы славянских наречий». Для подготовки преподавания нового предмета кандидатом от Московского университета в славянские земли был послан О. М. Бодянский, его выпускник и ученик М. Т. Каченовского. Пока учитель замещал кафедру, молодой ученый в 1837-1842 гг. посетил Чехию, Словакию, Сербию, Славонию, Хорватию, Лужицы, Галицию (т.е. почти все славянские земли, кроме Болгарии), установил личные контакты с виднейшими деятелями славянского национального возрождения - П. Й. Шафариком, Й. Юнгманом, В. Ганкой, Я Колларом, Л. Штуром, Е. Копитаром, В.С.Караджичем, С. Вразом, Л. Гаем и др. и многое почерпнул из общения с ними. Как мог основательно он овладел славянскими языками, изучал славянские рукописи в библиотеках Праги, Вены, Пешта, ряда монастырей и пр., знакомился с новейшими трудами по истории языка, литературы, этнографии и археологии славян. Все это сыграло большую роль в становлении Бодянского как ученого. Особое влияние на формирование его научного мировоззрения оказал корифей европейской славистики П. Й. Шафарик. Бодянский восторженно писал о нем: «Он для меня целая Академия; ему я более всех обязан и сомневаюсь, чтобы кто-нибудь мне так пригодился, как он... Шафарик равно силен и как дома во всех частях славянщины; это - целая библиотека, живая энциклопедия всех
сведений о славянах»1. О. М. Бодянский перевел на русский язык «Славянские древности» (1837, 1848) и «Славянскую этнографию» (1843) П. Й. Шафарика, сделав их доступными русскому читателю.
В путешествии О. М: Бодянский собрал уникальную библиотеку славянской литературы, состоявшую из 3000 книг, которую в 1843 г. у него приобрел Московский университет. Долгие годы она «верой и правдой» служила студентам-славистам2.
О. М. Бодянский внес большой вклад в налаживание систематического преподавания комплексно понимаемого предмета славяноведения в Московском университете. Во вступительной лекции «О судьбе народов», прочитанной 24 сентября 1842 г., Бодянский изложил свое романтическое представление о предмете и задачах славяноведения3. По совету Шафарика он начинал с практического преподавания славянских языков (чешского, словацкого, сербского, польского) и завершал теоретическими курсами (славянские древности, история славянских литератур, сравнительная грамматика славянских языков). В первое время преподавания он акцентировал внимание в каждом учебном году на каком-нибудь одном славянском народе. В качестве пособий Бодянский использовал, прежде всего, указанные выше сочинения Шафарика и его картографические материалы. Хотя Бодянскому и не удалось создать школы московских славистов, но многие его ученики стали впоследствии известными специалистами в этой области знания. Среди них: Е. П. Новиков, А. А. Майков, А. Ф. Гильфердинг, А. А. Котлярев-ский, А. Л. Дювернуа, А. А. Кочубинский, М. С. Дринов и др. Преподавание в университете он вел с годичным перерывом в 1848-1849 гг. до 1868 г., когда был забаллотирован при избрании на очередное пятилетие преподавательской деятельности и уволен из него «за выслугою срока» с присвоением звания заслуженного профессора4.
Увольнение, несомненно, он воспринял как очередной удар судьбы, но восполнил его активной деятельностью в Обществе истории и древностей российских при Московском университете. Бодянский был избран ученым секретарем этого Общества и стал редактором его «Чтений» в 1845 г. Общество тогда переживало период упадка. Он сумел его реанимировать, а его журнал превратить в важнейшее для своего времени собрание источников, материалов и исследований по отечественной и зарубежной славянской филологии, истории, этнографии5. На страницах «Чтений» регулярно появлялись работы видных славянских ученых - П. Й. Шафарика, Ф. Палацкого, Л. Суровецкого и др., и их российских коллег - И.И. Срезневского, П. А. Лавровского, В. М. Ундольского и др. В «Чтениях» был опубликован ряд значительных источников по истории славянской письменности. Это, прежде всего, собрание памятников о жизни й деятельности славянских просветителей Кирилла и Мефодия (ЧОИДР, 1863-1866, 1873), «Богосло-
вие» Иоанна Дамаскина в переводе Иоанна, экзарха болгарского (1877) и «Шестоднев» последнего (1879) и др. Изборник великого князя Святослава Ярославича 1073 г. вышел отдельным изданием уже после смерти ученого в 1880 г. Бодянский издал также сочинения поборников славянской солидарности Ю. Крижанича (1848), Ю. Венелина (1848), черногорского митрополита Петра II Петровича Негоша (1860), сербского и валашского Стефана Стратимировича (1868). Слабой стороной публикаций древних текстов (за что Бодянского не раз упрекали коллеги) являлись недостаточная тщательность подготовки источников - ошибки, буквальное следование тексту и отсутствие разбивки на слова и фразы и пр.6.
• В 1848 г. в связи с выходом в свет сочинения Дж. Флетчера «О государстве русском», в котором содержались критические высказывания о порядках в России XVI в., разразился общественный скандал. О. М. Бодянский стал жертвой «графской распри» между министром народного просвещения С. С. Уваровым и' попечителем Московского университета, председателем ОИДР С. Г. Строгановым, усугубленной революционными событиями в Европе7.
В результате больше всех пострадал Бодянский: он был на год уволен из университета и лишился должности ученого секретаря и редактора «Чтений» в ОИДР.
. Перу О. М. Бодянского принадлежат два крупных труда по славистике. Один - «О народной поэзии славянских племен» (1837) - стал его магистерской диссертацией, другой - «О времени происхождения славянских письмен» (1855) - докторской. В первом труде он обнаружил хорошее знание славянских языков и фольклора, сделав самостоятельный анализ идейного содержания и художественных особенностей последнего. В соответствии с национально-романтическими представлениями большинства славистов своего времени Бодянский охарактеризовал славян как миролюбивый народ, характер которого образно отразился в его песнях. Народную поэзию чехов он охарактеризовал как исключительно лирическую, словаков - идиллическую, сербов - героическую, русских - повествовательную. В настоящее время научные взгляды на этот предмет претерпели значительные изменения, но тогда книга Бодянского была встречена очень сочувственно, как новое слово в науке, и потому удостоилась перевода на чешский, сербский, итальянский и немецкий языки.
В 1850-е гг. Бодянский активно включился в научную дискуссию (так и не придя к определенному выводу) о соотносительной древности кириллицы и глаголицы, найдя новые важные источники и опубликовав ряд статей. Этот вопрос разбирался и в его второй книге, которая содержала свод всех известных на то время сведений о создании славянской азбуки (и этим она сохраняет свое историографическое значение). Автор пришел к выводу, что азбука была создана не в 855 г., как утверждали некоторые ученые (напри-
мер, С. П. Шевырев), а в 862 г. Научные заслуги Бодянского были высоко оценены избранием его членом-корреспондентом имп. Академии наук (1854), членом ряда отечественных и славянских научных обществ: Общества и истории и древностей югославянских в Загребе (1850), Общества сербской словесности (1855), Общества любителей российской словесности (1858), членом-корреспондентом Русского археологического общества8.
Большой вклад ученый внес и в развитие связей с ведущими деятелями славянского национального возрождения9.
Итак, О. М. Бодянский, много лет прослуживший в Московском университете, стал неотъемлемой частью русской науки и русского образования. Он был человеком вполне благонамеренным, монархистом, патриотом России, в известной мере. панславистом (сторонником «славянской взаимности») и отчасти славянофилом10.
Но был еще один интересный момент в его мировоззрении: неугасаемая любовь к малой родине - Малороссии (Украине) и региональный патриотизм. Подчеркнем, что это «украинофильство» понималось тогда именно в региональном смысле. Напомним, что О. М. Бодянский родился в м. Варва Лохвицкого уезда Полтавской губернии в семье сельского священника. Еще учась в Полтавской духовной семинарии в Переяславе, которую окончил в 1831 г., он начал собирать украинские народные песни. В те годы русское образованное общество проявляло большой интерес к украинской старине, народному творчеству, очарованное «Вечерами на хуторе близ Дикань-ки»( 1830-1831) молодого даровитого «малоросса», Н. В. Гоголя. Вышли в свет первые сборники украинских народных песен Н. А. Цертелева (1819), М. А. Максимовича (1827) и др.
О. М. Бодянский также исходил из общерусских начал русских и малороссов, посвятив этому предмету специальную статью «Рассмотрение различных мнений о древнем языке северных и южных руссов»11. Отметим, что пока демонстрация украинской самобытности понималась как проявление имперского регионализма, она находила симпатии и поддержку в русском обществе. Когда же украинофилы в 1860-е гг. (журнал «Основа», труды Н. И. Костомарова и пр.) стали претендовать на автономный статус в империи, власти ответили всяческими гонениями и валуевским циркуляром. И О. М. Бодянский скорее был на стороне последних.
В связи с этим мы солидарны с мнением профессора Л. П. Лаптевой, высказанным на конференции «О. М, Бодянский и проблемы истории славяноведения» (ноябрь, 2008 г.), что О. М. Бодянского нельзя называть чисто украинским ученым, как это делают сейчас некоторые специалисты на Украине. Он, безусловно, был русским ученым украинского происхождения.
: Однако «малорусскости» О. М. Бодянский был верен до конца жизни. Это проявлялось даже в колоритном внешнем виде ученого. По воспоминанию
A. А. Кочубинского, перед студентами университета появлялся настоящий «запорожский казак», «с зачесанными на висках волосами вперед гребнемте большими, но расходящимися добрыми глазами, причем один был поврежден, с широким большим хохлацким носом, бритое лицо, но с щетинистыми, топырящимися в разные стороны большими усам и»12. Наряду с «гетманскими усами» А. А. Кочубинский отметил и основные черты его «малороссийского» характера: «Упрямо-точный до смешного, твердый в своих решениях и в то же время приветливый, с отменно-добрым, мягким сердцем» .
В Москве О. М. Бодянский также вступил на литературное поприще некоторым «украинофилом». В 1833 г. он опубликовал в газете «Молва» (Ч. 6. № 99) при «Телескопе» Н. И. Надеждина свои «Малороссийские вирши» под псевдонимом Бода Варвинец. Хотя художественного достоинства эти четыре стихотворения не имели, но они интересны как сочинения на украинском языке. В 1835 г. он продолжил свои стихотворные опыты, издав в университетской типографии «Наськи украинськи казки», якобы принадлежавшие «запорожцу Иську Матиринке». Они представляют собой переделку трех украинских сказочных сюжетов, весьма далекую от литературных высот в этой области, достигнутых А.С.Пушкиным, П.П.Ершовым и др. «Казьки» были отмечены В. Г. Белинским, как написанные непонятным русскому читателю, но «самым чистым малороссийским языком»14.
Не пропускал О. М. Бодянский и украинских изданий. Его перу принадлежат две рецензии на сборник малороссийских пословиц и поговорок
B. Н. Смирницкого15 и сочинения Г. Ф. Квитки-Основьяненко16. Первая очень критическая. Бодянский упрекает автора в небрежности составления сборника, огрехах его структуры, малочисленности приведенных там пословиц и поговорок, хотя очень высоко ставит сам этот вид фольклорных источников: «Пословицы - это вечно юная, живая, ходячая, так сказать, философия народа, зеркало его жизни, заповедь старца, поседевшего в школе опыта»17.
Совсем по-другому он оценивает «Малорусские повести, рассказанные Грицьком Основьяненко» (Киев, 1834). Он признает их по своим литературным достоинствам одним из первых удачных опытов украинской литературы, ранее существовавшей лишь в виде устной народной поэзии. Высоко ценя народное творчество, отмечая литературные достоинства «Энеиды» И. П. Котляревского, ветерана украинской поэзии, он с удовлетворением отмечает успех профессионального писателя-прозаика: «Малороссияне, при надлежащем старании и образованном вкусе, могут, по времени, и в сем отношении, отстоять себе ученое место,... могут создать свою прозу»18.
Но апогеем малороссийского патриотизма О. М. Бодянского 1830-х гг. можно признать его магистерскую диссертацию «О народной поэзии славянских племен». Песни славян по литературным и музыкальным достоинствам он ставил выше песен всех европейских народов, а украинские, по его
определению, драматические, оценивал выше всех славянских, по существу апологезируя их: «Песни украинские столько выше песен других славян, сколько драма выше прочих родов поэзии, составляя собою как соединение, единство их в одной себе...» 9.
Еще до путешествия в славянские земли О. М. Бодянский по рекомендации М. П. Погодина послал известному пражскому слависту П. И. Шафари-ку, работавшему тогда над «Славянской этнографией» свои наблюдения над украинским языком. Последний очень высоко оценил опыт Бодянского. Он писал М.П.Погодину: «Систематическое полное обозрение и характеристика диалектов русских есть рщш (^¡ёепит, может быть исполнено Бо-дянским: его письмо о малороссийском столь превосходно, что я желаю распространить его исследование на белорусское и новгородское»20. Из этого пассажа видно, что Шафарик украинский и белорусский язык считал диалектами русского языка, наряду с новгородским наречием. В этом они расходились с Бодянским, отмечавшим позднее самостоятельность украинского, белорусского, словацкого языков21, отрицавшуюся тогда некоторыми европейскими и русскими славистами. Понятно и то, что Бодянский мог интересно написать только о родном, хорошо знаемом украинском языке, остальные нуждались в длительной детальной разработке.
Но, как оказалось, далеко не все остались довольны интерпретацией географических названий Украины, предложенной О. М. Бодянским и использованной П. Й. Шафариком при создании карты распространения славянских языков, приложенной к «Славянской этнографии». Против нее выступил давний друг Бодянского, филолог, историк, (ботаник по образованию) М. А. Максимович (1804-1873). Он нашел в топонимике этой карты «искусственный мапоруссизм». В частном письме к М.П. Погодину он изложил свое понимание украинского правописания, основывающегося на церковнославянской традиции, а предложенное Бодянским назвал «провинциальным пересолом». Погодин посчитал письмо Максимовича важным в научном отношении для решения вопроса об украинском правописании и опубликовал его в «Москвитянине». О. М. Бодянский ответил пространным письмом, в деталях обосновывая свое видение фонетического правописания22. В завязавшейся полемике каждый остался при своем мнении. Жесткая дискуссия, впрочем; не нарушила дружеских отношений обоих ученых23.
В 1842 г. Максимович издал вторую часть своего сборника «Украинские народные песни» и поместил в нем песни, полученные и от Бодянского. В дальнейшем ученый продолжал интересоваться вопросами собирания и издания украинского фольклора и общался по этому поводу с рядом украинских литераторов и ученых: Н. М. Белозерским, П. А. Кулишом, М. А. Стаховичем, Н. А. Маркевичем, М. В. Юзефовичем. Все это . нашло отражение на страницах его дневника 1850-х гг.24.
Дружеские отношения Бодянский поддерживал со многими земляками-«малороссами». К их числу, прежде всего, принадлежал и классик русской литературы Н. В. Гоголь (1809-1852). К сожалению, их переписка не сохранилась. Обоих малороссов, родом из разных местечек (Варва и Великие Со-рочинцы) Полтавской губернии, сближал неподдельный интерес к малой родине, к украинской истории и фольклору. Бодянский именно со ссылкой на Гоголя в своей магистерской диссертации «О народной поэзии славянских племен» (1837) апологезировал значение украинских песен, ставя их выше всех в славянском мире.
Познакомившись в начале 1830-х гг. у М. А. Максимовича, они постоянно навещали друг друга в Москве, встречались'у М.П.Погодина, в семействе Аксаковых, которые, например, специально устраивали в честь малороссов по воскресеньям «вареники» и пели хором украинские песни25. К. С. Аксаков в письме к Н. А. Ригельману (28 сентября 1851 г.), например, писал: «Поют они во весь голос, очень живо и выразительно; мы заметили, что Гоголь и Максимович, при исполнении песен, часто следуют тому способу, который употребляется всем народом в Малороссии... сам Осип Максимович даже однажды, при звуках малороссийских песен, пустился было в танец»26.
Н. В. Берг отмечал какое-то особое «магнетическое» притяжение друг к другу Гоголя и Бодянского: «они устраивались в угол и нередко говорили между собой целый вечер, горячо и оживленно»27. А поговорить было о чем, т. к. Бодянский издавал в то время в «Чтениях» Общества истории и древностей российских главные источники по истории Малороссии - «Историю руссов», «Летопись самовидца», множество других «народных» исторических документов, типами которых в свое время Гоголь восхищался в «Запорожской старине» (1833-1838. 6 вып.) И. И. Срезневского. Известно также, что Бодянский обучал Гоголя сербскому языку для лучшего понимания «красоты песен», собранных выдающимся сербским ученым Вуком Караджичем28. Теплые отношения сохранились между ними до самой кончины Гоголя в 1852 г. В дальнейшем О. М. Бодянский внес определенный вклад в сохранение творческого наследия писателя. Он собирал, переписывал и передавал (или способствовал передаче) для публикации его письма (например, Г. И. Высоцкому, М. С. Щепкину, В. В. Вигелю, семейству Аксаковых и др.)29. В 1866 г. в обстановке александровской «оттепели» и общественных реформ О. М. Бодянский опубликовал в ЧОИДР (Кн. 3) цензурную правку «Мертвых душ» Н. В. Гоголя, оказав этим большую услугу будущим исследователям творчества писателя.
В 1844 г. О. М. Бодянский познакомился в Москве с выдающимся украинским поэтом и художником Т. Г. Шевченко (1814-1861), который только начал приобретать литературную известность. Проникшись сочувствием и симпатией к нему как личности и высоко ценя его поэтический талант, уче-
ный популяризировал его творчество в славянском мире. Вероятно, он подсказал Шевченко сюжет поэмы «Еретик» (1845), посвященной памяти чешского реформатора Я. Гуса, стихотворения «Послание к Шафарику» и пр. В тяжкие годы солдатчины в 1852 г. Шевченко писал Бодянскому: «Правда, в моей прошлой жизни не много было радостей; но все-таки было нечто похожее на свободу, а одна тень свободы возвышает человека... Кругом горе, пустыня, в пустыне казармы, в казармах солдаты, а солдатам какая радость к лицу. Вот в какой сфере я теперь прозябаю»30. Желая хоть как-то поддержать земляка, Бодянский тайно посылал ему книги. В своем дневнике за 1853 г. ученый отметил: «Авось он проведет с ними время в своем уединении и вспомнит старину, сам старясь с каждым днем более и более не столько от лет, сколько от обстановки своей»31.
Особо хотелось бы сказать о связях Бодянского с известным впоследствии литератором-романистом Г.П.Данилевским (1829-1890), служившим тогда чиновником Министерства народного просвещения. (Бодянский, между прочим, познакомил его с Н.В. Гоголем в 1851 г.). Между ними завязалась переписка, а предметом обсуждения в ней стало состояние украинской литературы. В середине 1850-х гг. Данилевский опубликовал статью о Г.Ф. Квитке-Основьяненко, продолжив начатую О. М. Бодянским оценку его творчества. Желая рельефнее подчеркнуть заслуги Квитки в становлении украинской литературы, Данилевский позволил себе небрежно отозваться о его предшественнике - И. П. Котляревском и его «Энеиде», прит знав в ней «порядочную частицу снотворности и воды». Возмущенный Бодянский буквально грудью стал на защиту Котляревского. Он писал: «Давно ли Котляревский своей Энеидой сделался снотворным? До сих пор не только малороссияне, но кто только в состоянии понимать их язык мало-мальски, находили, что никто и никогда не потешал так православных пере-лицёванкой своей, как он, наш Котляревский. Есть выворотка Энеиды почти на всех языках образованных народов». В остальном, правда, Бодянский признал статью Данилевского «очень замечательной» и доставившей ему истинное удовольствие32. По поводу статьи Г. П. Данилевского «Хутор близ Диканьки» («Московские ведомости». 14 октября 1852 г.) Бодянский сообщил свои замечания П. А. Кулишу, и они затем были учтены при издании «Заметок для биографии Гоголя», помещенных позднее в «Современнике»33.
Особо хотелось бы сказать о связях О. М. Бодянского с Д. И. Зубрицким (1777-1862), москвофилом, видным деятелем гапицкого национального возрождения. В трудных условиях национального гнета Австрийской монархии он пытался публиковать свои исследования, основанные на архивных источниках,шо истории Гапицкой Руси, но встречал всевозможные препятствия со стороны местных польских властей. Свои труды («Историческое исследование о русско-славянских типографиях в Галиции», «Хроника города Львова»,
«Очерк истории народа русского в Галиции и иерархии церковной в том же королевстве») он в основном писал на польском языке. Примечательно, что все они входили в состав славянской библиотеки Бодянского, приобретенной Московским университетом. При посредстве М. П. Погодина между Бодян-ским и Зубрицким завязалась научная переписка в основном по вопросам издания трудов последнего в переводе на русский язык в России. И, действительно, в 1845 г. на средства Общества истории и древностей российских в переводе О. М. Бодянского была опубликована книга Д. И Зубрицкого «Кри-тическо-историческая повесть временных лет Червонной или Галицкой Руси до начала XV века». Позднее в трудах Чтений ОИДР вышла в свет его статья «Начало унии», хотя планировались и другие работы34.
Существенную помощь в издании трудов в России О. М. Бодянский оказал и другому деятелю галицко-русского возрождения, а именно историку, филологу и этнографу Я. Ф. Головацкому (1814-1888), долгое время (18481867) являвшемуся профессором Львовского университета. За свои русофильские взгляды он постоянно преследовался галицийскими властями и в конце концов нашел прибежище в России. О. М. Бодянский состоял с ним в переписке и сочувствовал трудному положению коллеги. В 1863-1877 гг. при его содействии («с предисловием и разными объяснениями») в ЧОИДР был опубликован трехтомный труд галицкого ученого" «Народные песни Галицкой и Угорской Руси». В послесловии к изданию Я. Ф.Головацкий выразил сердечную благодарность О. М. Бодянскому и по достоинству оценил его роль в издании книги35.
В 1845 г., став секретарем ОИДР и редактором его «Чтений», Бодянский начинает беспрецендентную систематическую работу по публикации памятников «украинской старины» (наряду с прочими славянскими). В их разыскании ему существенную помощь оказали многие его земляки, прежде всего, П. А. Кулиш, А. М; Лазаревский и др.
И здесь Бодянский снова исходил из общерусской исторической общности и необходимости ее дополнения малорусскими материалами. Он полагал, что «Украина, эта колыбель России, мало по малу, сделается известной ученому миру», и он должен внести свой посильный вклад в это благородное дело. Ученый писал: «Будучи по происхождению южнорусс, и зная, что судьбы этой исконной Руси, особливо за время отдельного ее существования от Руси Северной, мало известны сынам той и другой, благодаря малому распространению между ними бытописных сведений, опирающихся непосредственно на источники, я решился в повременном издании, заведовае-мом мною, как редактором и секретарем общества, время от времени помещать последние»36. '
Начал Бодянский с летописей. Наиболее заметной среди них была «Летопись самовидца о войнах Богдана Хмельницкого и междоусобиях, быв-
ших в Малой России после его смерти» (ЧОИДР. 1846. Кн. 1). Это казацко-старшинская летопись XVII в. охватывает события на Украине с 1648 по 1702 гг. Ее авторство приписывается генеральному подскарбию Р. А. Ракуш-ко-Романовскому37, Описывая освободительную войну украинского народа 1648-1654 гг., летописец выступает решительным противником шляхетской Польши, султанской Турции и ее вассала Крымского ханства и их сторонников среди казацкой старшины (И. Выговского, П. Дорошенко, П. Тетери и др.) Он весьма положительно оценивает акт воссоединения Украины с Россией, но негативно относится к движениям народных масс. Написанная на украинском литературном языке XVII в., летопись содержит немало народных рассказов, поговорок и пр. Бодянский высоко оценил летопись, как с исторической, так и литературной точки зрения.,О значении летописей для изучения украинской истории он писал: «Весьма часто известие нехитрого летописца или какой-нибудь записки, письма и т.п. частного человека в сто раз достовернее самого правительственного памятника, который в одно и то же время, как говорится, нередко и белит и чернит..., заносится до самозабвения, людей стыдится и Бога боится»38.
«Летопись самовидца» высоко ценили М. А. Максимович, С. М. Соловьев, Н. И. Костомаров и использовали при написании своих трудов по истории Украины. В 1878 г. она была переиздана Киевской комиссией для разбора древних актов.
К крупным памятникам украинской истории относилась также «История руссов» - сочинение неизвестного автора конца XVIII - начала XIX вв. (Долгое время авторство приписывалось Г. Конисскому, украинскому писателю и церковному деятелю, позднее - Г. А. и В. Г. Полетикам, особенно первому, который как деятель екатерининской законодательной комиссии выступал горячим сторонником «малорусской вольности»). «История руссов» ходила в списках с 20-х гг. позапрошлого века, была известна декабристам, А. С. Пушкину, Н. В. Гоголю, Т. Г. Шевченко, Н. Г. Устрялову и др.
В «Истории; руссов» описывались события с древнейших времен до XVII в. Автор выступал активным антинорманнистом, считая Киевскую Русь колыбелью русского, украинского и белорусского народов, большое внимание уделил войнам Б.Хмельницкого с поляками 1648-1654 гг., положительно оценивал факт воссоединения Украины с Россией, , деятельность Б. Хмельницкого, Полтавскую битву 1709 г. и пр. В то же время автор отразил идеологию той части украинской старшины, которая стремилась к известной автономии Украины в составе Российской империи. Именно поэтому «История руссов» с ее «глубокими симпатиями к малорусской общественной самостоятельности, к малорусским «правам и вольностям», с ее несочувственным и враждебным отношением ко всему, что подрывало эти вольности и грозило им уничтожением, как раз соответствовала тому взрыву малорусского патрио-
тического настроения, которое мы видим после окончательного уничтожения в Малороссии гетманства и во время екатерининской законодательной комиссии»39, не публиковалась и считалась запретной книгой. " •
Бодянский, безусловно, понимал значение этого сочинения и проявлял сочувствие к его «вольнолюбивым» мотивам. «Особенности этой "Истории" - писал он, - заставляли всех, кто имел случай читать ее в ходивших по рукам списках, желать ее оглашения, выставлялись в таком заманчивом свете, особливо смелость суждений сочинителя о событиях и двигателях событиями, равно как и самый язык его, вовсе не похожий на язык прочих подобных Историй, что естественно было отважиться, нельзя ли этот запретный плод сделать доступным всем и каждому, а не одним только тем, кому так или иначе выпало на долю вкусить его»40. До Бодянского предпринимался ряд безуспешных попыток издания «Истории». Несмотря на «стращение всякими страхами», он пошел на явный риск, решившись на публикацию этого сочинения в 1846 г. (Кн. 1-4). Ученый воспользовался тем, что Общество истории и древностей российских при Московском университете имело право собственной цензуры, и не ошибся. Все сошло благополучно. Доносов не последовало. «Дело Флетчера» было еще впереди.
За три года (1846-1848) в «Чтениях» были напечатаны и другие материалы по украинской истории. Среди них: «История или повествование о донских казаках» 1778 г. (1846) и «Летописное повествование о Малой России и ее народе и о казаках вообще» 1785-1786 гг. (1847) А. И. Ригельмана, на которые опирался Н. В. Гоголь, создавая своего «Тараса Бульбу». К ним было приложено 27 литографий, изображающих сцены украинского быта, картина «Избрание кошевого атамана в Запорожской Сечи», портрет Богдана Хмельницкого и пр.
Из гоголевских источников примечательно также издание «Краткого описания о козацком малороссийском народе» Петра Симоновского 1765 г. (1847). За ними следовали: «Краткая история о братьях Хмельницких» (в переводе с польского), «История о казаках запррожских, как оные из древних лет зачалися и откуда свое происхождение имеют и в каком состоянии ныне находятся» (1847), исторические сочинения о Малороссии и малороссиянах видного историка XVIII в., академика Г. Ф. Миллера (1847), «Переписка и др. бумаги шведского короля Карла XII, польского Станислава Ле-щинского, татарского хана, турецкого султана, генерального писаря Ф. Орлика» (1847), письма Головкина к гетману Скоропадскому, «О достопримечательностях Чернигова» и «Ответы на некоторые вопросы о Малой России» М. Маркова; письмо Лазаря Барановича к царевне Софье Алексеевне, записка Георгия Конисского об унии, две грамоты царя Алексея Михайловича к воеводам о малорусских казаках, о месте погребения гетмана Ско-ропадского, письмо кошевого Гордиенко к воеводе Шеншину, письмо импе-
ратора Александра I к бывшему малорусскому гетману Кириллу Разумовскому, «Краткое историческое описание о Малой России до 1765т.» (1848), Повесть о том, что случилось на Украине со времени покорения ее Литвой до смерти Богдана Хмельницкого (1848), письма разных лиц к Мазепе об его сестре Войнаровской, письмо Мазепы к царям Ивану и Петру Алексеевичам, указ Петра Мазепе 1705 г. (1848), «Этнографический взгляд на Киевскую губернию» Менькова; «Летопись Густынского монастыря» (1848); «Описание о Малой России и Украине» Станислава Зарульского; письма Петра 1 к гетману Скоропадскому в «Малороссийской переписке, хранящейся в Оружейной палате»; «О первых гетманах малороссийских» и «Акты, поясняющие историю Малороссии» Д1. Маркевича (письма царевен, дочерей Петра и императрицы Екатерины Алексеевны к гетману Скоропадскому); «Замечания, до Малой России принадлежащие» (записка об улучшении общественного устройства Малороссии) (1848)41.
Как видно из перечисленного, Бодянский сумел опубликовать за три года до «дела Флетчера» много крупных и мелких источников по истории Украины с древнейших времен, эпохи образования Запорожской Сечи, войн Богдана Хмельницкого в XVII в., периода постепенной ликвидации «казацкой вольницы» на территории Украины и превращения ее в провинцию Российской империи в XVIII в.
Нельзя сказать, что до Бодянского издания источников по истории Украины вообще не предпринимались. Кое-что («О начале и происхождении казаков») в 1760 г. издал академик Г. Ф. Миллер. Выходили из печати публикации В. Рубана, Ф. Туманского, H.H. и Д. Н. Бантыш-Каменских, М. Берлинского, митрополита Евгения Болховитинова («Описание Киево-Софийского собора», 1825). Но все они носили случайный характер42.
Более того, с 1845 г. созданная в Киеве «Временная комиссия для разбора древних актов» начала издание своих «Памятников», но в отличие от Бодянского разворачивала деятельность крайне медленно43. Московский профессор, напротив, сознавая свой долг перед малой родиной, печатал источники энергично и интенсивно, значительно преуспев в этом деле. Достаточно сказать, что за три года он издал 23 книги «Чтений»!
К сожалению, флетчеровская история на 10 лет оторвала его от журнала, во многом погасила энтузиазм. С возобновлением «Чтений» ОИДР в 1858 г. Бодянский вновь взялся за публикацию источников по истории Украины, но гораздо в меньшем объеме. Прежде всего, он издал, подготовленную к печати в 1848 г. для второго выпуска «Чтений» работу Д. Н. Бантыш-Каменского «Источники малороссийской истории». Материалы эти были собраны в Московском главном архиве МИДа бывшим его начальником Н. Н. Бантыш-Каменским. На их основе сын последнего Д. Н. Бантыш-Каменский написал свою «Историю Малой России», приложив к ней некоторые документы в
первом издании 1822 г. Во втором издании 1836 г. - и вовсе опущены. По авторитетному мнению одного из биографов Бодянского Н. П. Василенко, . «"Источники малороссийской истории" заключают в себе материалы первостепенной важности для изучения вопроса о политическом существовании Малороссии после Богдана Хмельницкого. Здесь мы находим гетманские статьи и переписку по поводу их, документы, относящиеся к казни Мазепы и к событиям, следовавшим во внутренней жизни Малороссии после этой измены, когда Петр I стал более деятельно и энергично вмешиваться во внутренние дела Малороссии, когда, наконец,, была введена Малороссийская Коллегия»44. Первая часть «Источников» была опубликована в «Чтениях» в 1858 г., вторая-в 1859 г.
В 1858 г. Бодянский издал также чрезвычайно важный документ по истории Украины, а именно: «Диариуш» (журнал-дневник. - М. Д.) Николая Ханенко. Последний в качестве старшего канцеляриста сопровождал гетмана Скоропадского во время его последней поездки в Москву в 1822 г. и подробно описал увиденное и услышанное. После этой поездки, как известно, была учреждена Малороссийская коллегия и Украина потеряла последние остатки своей автономии.
Бодянский сопроводил издание обстоятельной статьей, посвященной истории рода Ханенков45. В руках издателя был и второй журнал-дневник Ханенко за 1719-1754 гг., который он также намеревался опубликовать, но почему-то не реализовал свои планы. В 1884 г. он был издан А. М. Лазаревским, но уже с пропусками и только за 1727-1753 гг.46.
В «Чтениях» за 1858 г. были помещены и другие материалы по истории Украины, накопившиеся за годы их закрытия. Среди них: «Роспись городу Киеву, акты о казаках, собранные М. А. Марцевичем» (наставление выборному от малороссийской коллегии в Комиссии о сочинении Нового Уложения и возражение на него Г. А. Полетики), исследование М. А. Максимовича «О древней епархии переяславской» и сообщенная им драма «Милость Бо-жия Украину... чрез Богдана Зиновия Хмельницкого свободившая и возвеличившая», поставленная в киевских школах в 1728 г. В последующие годы материалы по украинской истории в «Чтениях» продолжали публиковаться, но не в таком количестве, как ранее. В 1866-1869 гг. в публикациях вообще наступил перерыв, возможно связанный с вынужденным уходом Бодянского из Московского университета
Отметим, что после 1859 г. Бодянский помещал в «Чтениях» преимущественно украинские материалы, относящиеся к XVIII и XIX вв. Наиболее важными из них являются: «Книга пожиткам Полуботка» (акты, касающиеся его имений, инструкция стародубскому полковнику Кокошкину), дело гадяц-кого полковника Милорадовича с генеральным судьей Чернышем; бумаги из архива Румянцева (о скупке земель в Малороссии, об открытии там наместни-
чества, об управлении Малороссией); бумаги из архива князя Репнина начала XIX в. и пр. Исключение составляют только «Реестры всего войска запорожского после зборовского договора с королем польским Яном Казимиром», составленные в 1649 г. и изданные Бодянским в «Чтениях» за 1874 г.47.
Таким образом, Бодянский внес заметный вклад в изучение истории словесности и издание источников по истории Украины. Он одним из первых высоко оценил значение украинского устного народного творчества и начальные удачные опыты украинской литературы. Бодянскому. удалось опубликовать в «Чтениях» уникальный комплекс документов по истории Украины вплоть до XIX в., которыми пользовалось потом не одно поколение историков. Восполнив большой пробел в источниковедении того времени, он создал предпосылки для создания обширных трудов по истории этого края в будущем (Н. Костомаров, М. Грушевский, Д. Чижевский и др.).
Будучи патриотом России, он самозабвенно любил свою малую родину, активно общался с соплеменниками и много сделал для того, чтобы об Украине больше знали в образованном русском и славянском мире.
Примечания
'Письма к М.П.Погодину из славянских земель (1835-1861). М., 1879. Вып. 1. (Письма О. М. Бодянского) С. 24-25. (Письмо от 20 февраля 1838 г.)
2 Славянская учебная библиотека О. М. Бодянского. Каталог / Сост. Л. Ю. Аристова. М., 2000. 'Первая лекция О/М. Бодянского в Московском университете (24 сентября 1842 г.) // Достань М. Ю. Становление славистики в Московском университете в свете архивных находок. Избранные очерки. М., 2005. С. 59-87.
*АлексашкинаЛ. Н. О. М. Бодянский - первый славист Московского университета// Вестник Московского университета. 1973. Серия 8 - История. № 5. С. 40-51.; Лаптева Л. П. Славяноведение в Московском университете в XIX - начале XX века М., 1997. Гл. II; Смирнов С. В. О. М. Бодянский // Отечественные филологи-слависты середины XVIII - начала XX вв. Справочное пособие. М., 2001. С. 57-66; Лаптева Л. П. Славяноведение в России в XIX веке. М., 2005 и др. 'Подробнее см.: Демидов И. А., Ишутин В. В. Общество истории и древностей российских при Московском университете// История и историки. Историографический ежегодник 1975. М., 1978; Ишутин В. В. Общеславянская проблематика, история и культура южных славян в изданиях ОИДР за 1815-1848 гг. // Историография и источниковедение стран Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1986. С. 6-22.
6 Алексашкина Л. И. Бодянский Осип Максимович// Славяноведение в дореволюционной России. Биобиблиографический словарь. М., 1979. С. 79.
'Подробнее см.: Титов А. А. История первого перевода сочинения Флетчера// ФлетчерД. О государстве русском. Изд. 3-е. СПб., 1906. С. VII—XIV; Ишутин В. В. Славянская проблематика в научных заседаниях ОИДР при Московском университете в первой половине XIX в. (1804— 1848)// Историографические исследования по славяноведению и балканистике. М., 1984. С. 111—112; Лаптева Л. П. Славяноведение в Московском университете... С. 71-73 и др. 1 Кондратов И. А. Осип Максимович Бодянский. М., 1956; Смирнов С. В. О. М. Бодянский... С. 65 и др. 'Подробнее см.: Лаптева Л. П. Славяноведение в Московском университете... С. 79-82 и др. ¡"!Медовичева Т. А. Осип Максимович Бодянский и его Дневник// Бодянский О. М. Дневник. .1852-1857. М„ 2006, С. 19,24-27,47-59 и др.
" Ученые записки Московского ун-та. 1835.№3. Сентябрь. С. 472-491. (Критика) • 12Кочубинский А. А, Осип Максимович Бодяиский// Славянское обозрение. Историко-литературный и критический журнал. 1892. Т. III. С. 292.
13 Кочубинский А. А. Осип Максимович Бодянский в его дневнике (1852-1854)//Исторический вестник. 1887. Т. 30. № 12. С. 507.
14Белинский В. Г. Полное собрание сочинений. Т. 1. Статьи и рецензии. Художественные произведения. 1829-1835. М., 1953. С. 339.
"Мастак И. (Бодянский О. M.J Рец.: Письмо к издателю. Малороссийские пословицы и поговорки, собранные В. Н. С. Харьков, 1834 //Телескоп. 1834. Ч. 21. С. 336-348. 16Мастак И. (Бодянский О. М.) Рец.: Малороссийские повести, расказываемые Грыцьком Основья-ненком. Кн. 1., М., 1884//Ученые записки Московского университета. 1834. Ч. 6. №5. С. 287-313. 11 Мастак И. (Бодянский О. М.) Рец.: Письмо к издателю. Малороссийские пословицы и поговорки... С. 336.
18Мастак И. (Бодянский О. М.) Рец.: Малороссийские повести ... С. 288. 19Бодянский О. М. О народной поэзии славянских племен. М., 1837. С. 135-136. 20Шафарик - Погодину 7 (19) декабря 1836 г.// Korespondence Pavía Josefa Safáfíka. Vydal V. A. Francev. Praha, 1928. Cast II. S. 532-533.
21 Письма O. M. Бодянского к отцу (I82I-I846 гг.) // ЧОИДР. 1893. Кн. 3. С. 59.
11 Бодянский О. М. Г. возводителю к общесловескому коренному звуку// Москвитянин. 1843.
4.3. №5. С. 249-258.
23 Василенко Н. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии // Киевская старина. 1903. № 12. С. 702-710.
24Медовичева Т. А. Осип Максимович Бодянский и его Дневник... С. 9.
25 Павловский И. Ф. О. М. Бодянский в его дневнике (1840-1852)// Русская старина. 1888. Т. 60.
Кн. 11. С. 409; ШенрокВ. И. Материалы для биографии Гоголя. М., 1897. T. IV. С. 801-803;
Пушкин, Лермонтов, Гоголь. Литературное наследство. М., 1952. Т. 58. С. 726-727.
(В. С. Аксакова - И. С. Аксакову. 15-16 февраля 1850 г.)
26Пушкин, Лермонтов, Гоголь. Литературное наследство. Т. 58.... С. 726.
21 БергН. В. Воспоминания о Н. В. Гоголе// Гоголь в воспоминаниях современников. М., 1952.
С. 501-502. .Шенрок В. И. Материалы для биографии Гоголя. М„ 1897. T. IV. С. 800-801.
28Гоголь Н. В. Поли. собр. соч. в 14тг. Т. 14. Письма 1848-1852. М., 1952. С. 14.
29Медовичева Т. А. Осип Максимович Бодяиский и его Дневник... С. 41-43.
30 Тарас Григорьевич Шевченко в письмах его к О. М. Бодяискому (1844, 1850, 1852, 1854). Сообщ. А. А. Титов // Русская старина. 1883. Т. 39. С. 642.
31 Выдержки из дневника О. М. Бодянского (1852-1855) // Сборник Общества любителей российской словесности на 1891 г. М., 1891. С. 115-116. Подробнее см.: БрикИ. Шевченкова поэма «Иван Гус» // Записки Наукового товариства ¡мени Шевченка. Львт, 1917. Т. 119-120. С. 95-168; ПолотайА. М. Т. Г. Шевченко i Бодяиський // Рядянське лггетатурозиавство. Ки1в, 1965. № 8.
32 Василенко Н. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии // Киевская старина. 1903. № 12. С. 712.
33Медовичева Т. А. Осип Максимович Бодянский и его Дневник... С. 42-43. "Подробнее см.: ГанусС.А., Мазурок А. С. Осип Максимович Бодянский, Денис Иванович Зубрицкий и их переписка в кругу идей и людей своего времени // О. М. Бодянский и проблемы истории славяноведения (в печати).
35ГоловацкийЯ. Ф. Послесловие [к «Народным песням Галицкой и Угорской Руси]// ЧОИДР. 1877. Кн. 2. С. I-1I.
36 Бодянский О. М. Объяснение (по поводу соч. Г.Карпова «Критический обзор разработки главных русских источников, до истории Малороссии относящихся за время... 1654-1672 годов») // ЧОИДР. 1871. Кн. 1. Смесь. С. 218. 31 Летопись самовидца // УСЭ. M., 1978. Т. 6. С. 71.
п Бодянский О. М. Объяснение (по поводу соч. Г. Карпова...) С. 216-228.
39Василенко Н. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии // Киевская старина.
1903. № 12. С. 720.
40 Бодянский О. М. Объяснение (по поводу соч. Г. Карпова...). С. 222.
■"Подробнее см.: ВасиленкоН. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии// Киевская старина. 1903. № 12. С. 722-723. 42Там же. С. 724.
■"Сравни: Левицкий О. И. Пятидесятилетие киевской комиссии для разбора древних актов. Киев, 1893. С. 124-126.
44Василенко Н. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии... С. 728.
45 Бодянский О. М. Историческое сведение о генеральном хорунжем, Николае Даниловиче Ха-
ненке // ЧОИДР. 1858. Кн. 1. С. 1-ХХ1.
44Василенко Н. П. Бодянский и его заслуги для изучения Малороссии... С. 730. "Там же. С. 731.
