CC BY
58УДК - 347 ГАЗИМАГОМЕДОВ Магомед Аминович,
ББК - 67 кандидат юридических наук, и.о. профессора кафедры
уголовного права и криминологии Института финансов и права,
член Ассоциации юристов России, член-корреспондент Российской академии естественных наук
+7-988-456-60-01
12.00.11 - судебная власть, прокурорский надзор, организация правоохранительной деятельности
СУДЕБНАЯ ДИСКРЕЦИЯ КАК ФОРМА ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУДА И ИСТОЧНИК СУДЕБНОГО ПРАВОТВОРЧЕСТВА
Аннотация. В чем состоит специфика судебного правотворчества? И можно ли вообще говорить о правотворчестве в отсутствие строгой обязательности прецедентов? Не становится ли наша страна де-факто страной с прецедентным правом с учетом того, что, как и Сенат до революции, наши высшие суды, в отличие от аналогичных учреждений в других странах континентальной Европы, сейчас присвоили себе право давать обязательные разъяснения по актуальным вопросам права?
Ключевые слова: толкование права, критерий справедливости, совершенствование деятельности судебной системы, метод толкования норм законодательства.
GAZIMAGOMEDOV Magomed Аminovich,
candidate of legal Sciences, Professor, Department of criminal law and criminology of Institute of Finance and law, member of the Association of lawyers of Russia member-correspondent of the Russian Academy of natural Sciences
JUDICIAL DISCRETION AS A FORM OF ENFORCEMENT OF THE COURT AND THE SOURCE OF JUDICIAL LAWMAKING
Abstract. What is the specificity of judicial lawmaking? And is it possible at all to speak of law-making in the absence of strict binding precedent? Does our country a de facto country with case law considering the fact that, like the Senate before the revolution, our highest courts, unlike similar institutions in other countries of continental Europe, now arrogated to themselves the right to give compulsory clarification on important aspects of the law?
Keywords: interpretation of law, criteria of justice, improving judicial system performance, the method of interpretation of the legislation.
Представляется, что до сих пор, спустя 25 лет проведения судебно-правовой реформы в России (с 1991 г.), не достигнуто глубинного понимания правовой природы суда как важнейшего общественно-правового института, основной функцией которого является правоприменение, равное закону. Поясним, что имеется в виду. Любой судья (не только судьи и руководителя высших судов — Верховного Суда РФ и Конституци-
онного Суда РФ) в идеале принимает решение по конкретному делу только после толкования норм закона и права, которые он намеревается применять при вынесении судебного решения. Соответственно правоприменение судами возможно только на основе и после толкования права судьями [39].
Правоприменение представляет собой не только толкование, но и (это, на наш взгляд, вытекает из природы правоприме-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО №11 • 2017
нения) уточнение права, что, по сути, право «в действии», окончательное толкование права применительно к конкретному судебному процессу (и выносимому судебному решению). Иными словами, толкование права судьей невозможно без его уточнения, и наоборот, проводить уточнение права на уровне судебного разбирательства конкретного дела (спора), не толкуя закон, невозможно. Суд представляет собой некое продолжение законодателя, принимающего законы: он не должен подменять собой законодателя, и в то же время является завершающей (и по сути, неотъемлемой) стадией правотворчества, внедряет норму закона и норму права в жизнь. Будучи независимым (от других функций власти), суд в то же время не является свободным, он связан буквой закона и правовыми критериями, в числе которых один из важнейших — критерий (принцип) справедливости. Представляется, что этими важными выводами следует руководствоваться далее [26, с. 51-57].
Работа по реформированию судебной власти, судебной системы продолжается, хотя официальные лица государства констатировали, что с принятием новых УПК и ГПК РФ судебная реформа, предусмотренная Концепцией 1991 г., считается завершенной.
Население России, привыкшее при партийно-советском режиме обращаться за решением своих вопросов во всесильную исполнительную власть и в партийные комитеты, все еще считает, что суды находятся на втором плане, что отбивает у некоторых желание обращаться за защитой своих прав в суд.
Прочность судебной системы России основана на фундаментальности Конституции РФ, в которой указаны первостепенные направления развития судебной власти и практически обозначена сфера деятельности каждой подсистемы судов в судебной системе (ст. 125, 126, 127 Конституции РФ). Следовательно, судебную систему России можно только совершенствовать в рамках Основного закона РФ.
Главное при этом состоит в том, что судебная система ничего из своего содержания не утрачивает: весь объем полномочий
сохраняется, а ее функциональный ряд расширяется.
На наш взгляд, на съезд судей Российской Федерации как высший и самый представительный орган судейского сообщества, способствующий развитию и совершенствованию деятельности судебной системы и активно участвующий в реализации мероприятий судебного реформирования, необходимо вынести вопрос о разработке свода основных критериев личности российского судьи - носителя судебной власти для создания модели эталонной личности судьи [30, с. 14-23]. Можно учесть особенности и черты судей, ныне состоящих в судейском сообществе, реально работающих, осуществляющих правосудие успешно, профессионально, этично, пользующихся авторитетом у общества в своих регионах, у коллег по работе, отмеченных наградами государства [29, с. 165172]. Такие положительные характеристики, рекомендации и отзывы получают судьи, заработавшие их личным трудом, созидательной судебной деятельностью, смелые, прогрессивно мыслящие. Всестороннее признание судьи окружением может стать предметом изучения и отбора лучших характеристик для создания модельной личности судьи.
Утверждение съездом Свода основных критериев личности судьи и модельной эталонной личности судьи будет ориентировать судей на понимание того, каким должен быть судья в России, и направлять усилия на воспитание таких судей [23, с. 45-52].
Уместно на достигнутом уровне развития судебной власти поставить вопрос о повышении уровня требований к обязательному исполнению решений съездов, которые ставили конкретные задачи.
Вернемся к вопросу о целесообразности введения отдельных категорий судов, таких, как административные суды; суды по рассмотрению споров, вытекающих из семейных, трудовых правоотношений; ювенальные суды; пенитенциарные суды, оценив состояние и состоятельность этих судов.
Отметим, что в правовой литературе имеется многообразие мнений о создании
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2017
административных судов [35, с. 36]. По нашему мнению, у судов есть возможности, позволяющие образовать административные суды и выделить их в отдельную под-ветвь по типу арбитражных судов, но с созданием в Верховном Суде РФ судебной коллегии по административным делам [28, с. 23 — 27]. Однако этой подсистеме будет сложно существовать и реализовать функцию судебной власти, поскольку она будет специализироваться на рассмотрении и разрешении административных дел. Ей придется трудно: необходимо организовать и обеспечить довольно изолированно от других подсистем свою самостоятельность, независимость, наработать и упрочить авторитет и распространить свое влияние [39].
Если выделить из арбитражных судов и судов общей юрисдикции, но фактически оставить судебные составы по рассмотрению административных дел в этих судах с переводом в отдельные помещения, то при такой ситуации создастся специализация ряда судей с образованием судебных составов по рассмотрению административных дел. В таком случае судьям будет дана организационно контролируемая свобода досудебной деятельности и процессуальная независимость по типу ювенального суда в г. Таганроге и в г. Шахты Ростовской области [27, с. 50, 51].
Можно оставить на уровне узкой специализации судей в тех же судах без территориального выделения. Остается сделать верный выбор из двух вариантов: выделить судебные составы по рассмотрению административных дел в арбитражных судах и судах общей юрисдикции — один вариант; образовать самостоятельную под-ветвь административных судов в судебной системе России с судебными учреждениями всех уровней и инстанционности (по типу арбитражной подсистемы либо с подчинением на высшем уровне Верховному Суду РФ) - второй вариант.
Основные требования Конституции РФ к судопроизводству, изложенные в ст. 123, также не дают основания для создания отдельной, самостоятельной подветви административных судов. Тем более что создание по такой схеме арбитражных судов
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО №11 • 2017
уже показало все издержки подобного варианта.
Невозможность выделения административных судов в самостоятельную под-ветвь без внесения изменений в Конституцию РФ предопределила и ст. 126 Конституции Российской Федерации, где записано, что судебные дела по административному виду судопроизводства следует оставить в подсудности судов общей юрисдикции во главе с Верховным Судом РФ, осуществляющим «в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах» судебный надзор за их деятельностью и дачей разъяснений по вопросам судебной практики.
Таким образом, выделение административных судов в самостоятельную подветвь некорректно и по отношению к Основному закону Российской Федерации. По таким же основаниям нецелесообразно выделять в самостоятельную подветвь ювенальные, пенитенциарные и суды по рассмотрению споров, вытекающих из семейных и трудовых правоотношений.
Термины «правотворчество» и «судейское усмотрение (дискреция)» в отечественной теории права вошли в научный оборот для обозначения завершающего этапа процесса правообразования. В основном ему придавался смысл, объединяющий его с понятием источника права. Для советского периода была вполне естественной, не требующей особых пояснений априорная уверенность в том, что законодательная деятельность в стране, идущей по пути социалистического прогресса, носит исключительно конструктивный, созидательный характер [31, с. 134].
В любом определении права всегда находит свое выражение та или иная интеллектуальная традиция, конкретное теоретическое направление. Можно выделить два наиболее общих основания, по которым артикулируются существующие определения права. Во-первых, это различные концепции права: нормативистская, социологическая, естественного права, инструментальная, психологическая. Во-вторых, это лежащие в их основе философские дискурсы (например, позитивистский, феноменологический, экзистенциалист-
ский и т.д.), далеко не всегда отрефлекти-рованные, но вполне отчетливо прослеживающиеся в качестве методологических предпосылок соответствующих концепций права.
В чем, наконец, состоит специфика судебного правотворчества? И можно ли вообще говорить о правотворчестве в отсутствие строгой обязательности прецедентов? Не становится ли наша страна де-факто страной с прецедентным правом с учетом того, что, как и Сенат до революции, наши высшие суды, в отличие от аналогичных учреждений в других странах континентальной Европы, сейчас присвоили себе право давать обязательные разъяснения по актуальным вопросам права?
Все эти и другие вопросы являются, безусловно, одними из центральных в правовой науке. За рубежом на эти темы за последний век написаны сотни объемных монографий и, без преувеличения, тысячи статей, по интеллектуальному уровню в принципе несравнимых с нашими поверхностными исследованиями в области судебной методологии. Знакомство со всей этой невообразимой литературой потребует не один год круглосуточного чтения. Более того, самые громкие имена правоведов в зарубежном праве зачастую возникали именно на данном теоретическом материале. Любому зарубежному ученому сразу приходят на память имена таких выдающихся правоведов, как Бюлов, Колер, Штаммлер, Эрлих, Канторович, Фукс, Радбрух, Хек, Рюмелин, Ларенц, Эссер, Мюллер, Алекси, Быдлински, Жени, Са-лейль, Ламбер, Печеник, Аарнио, Маккор-мик, Атия, Холмс, Грэй, Паунд, Ллевеллин, Фрэнк, Кардозо, Харт, Дворкин, Фуллер, Леви, Стоун, Рац, Познер, Калабрези, Сам-мерс, Скалия, Эскридж, Фарбер, Фрики и многие другие, посвятившие не одну свою монографию, а то и всю свою научную жизнь вопросам юридической аргументации (legal reasoning), толкования законов и судебного правотворчества [31, с. 170-182].
Многие идеи этих авторов вошли в хрестоматии. Любой зарубежный юрист, интересующийся теорией права, как правило, хотя бы в самом общем виде знаком со знаменитым «методом Жени», не менее
знаменитой «формулой Радбруха», «свободным поиском права» Эрлиха и «свободным правом» Канторовича, предсказательной теорией Холмса, балансированием интересов по Паунду и Хеку, «природой судебного процесса» Кардозо, психоаналитической теорией Фрэнка, «воображаемой реконструкцией» Познера, «судьей Геркулесом» Дворкина, «динамическим подходом» Эскриджа, «новым текстуализмом» Скалии, диалектической теорией юридической аргументации Алекси и другими вошедшими в историю права подходами к судебной методологии. В США, например, в списке наиболее цитируемых авторов доминируют именно те ученые, которые прославились своими позициями в вопросах теории права, судебного правотворчества и толкования законов, в частности (так, например, в списке самых цитируемых в американских правовых журналах авторов в первую тройку входят Ричард Познер, Рональд Дворкин и Оливер У. Холмс, известные именно своими теоретическими и методологическими работами [41, с. 409]. Эта статистика резко контрастирует с ситуацией в нашей стране, где вопросы теории и методологии права находятся на задворках и без того куцей правовой науки, а самые цитируемые источники, по нашему ощущению, - банальные учебники для студентов, а не новаторские научные работы).
Накопленный научный багаж значительно влияет на степень осмысления того, что и как на практике делают судьи, и на понимание того, как когнитивно устроен процесс отправления правосудия. А это, в свою очередь, в конечном счете влияет и на степень предсказуемости права, и на качество реализации судебной функции [2, с. 89-95]. Так, например, немецкие суды после первой мировой войны в период «бегства в общие положения», о котором мы расскажем далее, приводили германское Гражданское уложение (далее - ГГУ) в соответствие с реалиями времени по рецептам Колера и некоторых сторонников движения за свободное право, а после второй мировой войны взяли на вооружение «формулу Радбруха» для оценки законов Третьего рейха. Под ударами правовых реа-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2017
листов в США пали вера в определенность права и фикция декларативной теории права, согласно которой суды не творят право, а лишь открывают существующий где-то на небесах латентный правопорядок. Кроме того, реальные подходы к толкованию Конституции США и отдельных законов за последние сто лет менялись в зависимости от доминирования в науке той или иной теории толкования (традиционный для общего права враждебно-формалистский подход к закону, правовой реализм, с его неверием в определенность правовых норм, теория «юридического процесса» Харта и Сакса с идеей целевого толкования закона или «новый текстуализм» Антонина Скалии, возвращающий толкование к формализму). Иначе говоря, все эти научные баталии имели и имеют огромное практическое значение, изменяя сами методы работы судов. Это влияние проявляется не сразу, и для реализации любой теории, как правило, требуется долгий и изнурительный путь трений и споров, который иногда занимает десятки лет [33].
В России все эти вопросы по большому счету не исследовались, а дискуссии не велись. До Октябрьской революции юристы только начинали осознавать актуальность данной тематики и успели выпустить несколько интересных, но пока довольно поверхностных статей. Крайне же специфический советский период, в который независимой судебной системы попросту не существовало, а система государственного арбитража вовсе не носила судебного характера, мы выводим за скобки [24, с. 8388]. Опыт советской судебной методологии, даже если забыть на время о роли советских судей в страшных репрессиях и показательных процессах, мягко скажем, крайне специфичен и не может представлять для современного исследователя интерес. Исключением может быть разве что уникальная в мировом масштабе идея предоставления Верховному Суду права издавать носящие общий характер обязательные и де-факто правотворческие «наказы» нижестоящим судам в отрыве от пересмотра конкретных судебных решений [25].
В современной же юриспруденции силы мизерного числа ученых направлены куда
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО №11 • 2017
угодно, но не на эти базовые, фундаментальные и при этом крайне актуальные вопросы. В итоге в области толкования законов и судебного правотворчества творится полный хаос. И ученые, и судьи, как правило, не имеют четкой и отрефлекси-рованной системы взглядов на допустимую степень свободы суда в этих вопросах. Ученый может в рамках одной и той же работы менять свои взгляды, как хамелеон, превращаясь из поборника святости буквы закона и формализма в самого рьяного сторонника перетолковывания закона в связи с потребностями оборота или необходимостью достижения справедливого результата. Так же и суды могут выкручивать закон наизнанку или без оглядки на законодателя с нуля возводить целые доктрины в одних делах и при этом вдруг отступать перед явно невразумительной буквой законодательства, умывая руки на манер Пилата, - в других. Нет порядка в умах, а отсюда нет порядка и в делах [32, с. 15-22].
Не пора ли нашей правовой науке наконец повзрослеть и прямо посмотреть на не всегда удобные вопросы о роли судов в развитии права и ее соотношении с господствующими, некритически усвоенными аксиомами (строгое разделение властей, суды - слуги закона и т.п.)? На наш взгляд, девственное состояние нашей науки в этой области терпеть более нельзя. В связи с этим считаем необходимым наконец восстановить справедливость и привлечь интерес к этой тематике [22]. Конечно, с учетом огромного объема накопленного научного знания и элементарной научной добросовестности, противной «изобретению велосипеда», было бы разумно вначале в качестве своего рода открытия дискурса ознакомить читателя с наработками зарубежных правоведов прошлого [3]. Это поможет провести «рекогносцировку», лучше очертить проблемное поле и его границы, выявить основные предлагавшиеся решения, аргументы за и против различных выдвигаемых теорий и опыт их практической реализации. Только после этого стоит приступать к полноценному научному анализу проблем в современном российском правовом контексте и формированию
собственной непредубежденной и осмысленной позиции. Прежде чем становиться сторонником той или иной теории, желательно ознакомиться со всем «меню» [4, с. 57-60].
В связи с этим хотим сразу предупредить читателя, что в настоящей работе мы не будем давать собственные ответы на поставленные выше частные вопросы судебного правотворчества. Наша задача состоит в дескрипции тех научных споров, которые велись в отношении этих вопросов за рубежом, и того, как эти споры повлияли на реалии судебного правотворчества. Конечная наша цель состояла в том, чтобы показать, как юристы развитых стран путем долгих споров и экспериментов приходили к признанию неизбежности судебного правотворчества и пытались найти разумные границы этого феномена. При этом мы взяли в качестве стартовой точки конец XIX в., с которого, собственно говоря, и начался нынешний виток научного осмысления разбираемых проблем, и в основном остановились в обзоре научных теорий на середине века ХХ-го [19].
В самом же центре нашего внимания -тот научный дискурс, катализаторами которого на рубеже XIX и ХХ вв. в европейском и американском праве выступили различные научные течения, требовавшие признать судебное правотворчество. Мы постараемся показать, как эти дискуссии, начавшиеся на рубеже XIX—XX вв., повлияли на реалии функционирования судебной власти и системы судебного правотворчества в указанных странах [1, с. 156]. Изучение современных и новаторских научных теорий судебной методологии, таких, как приложение «новой риторики» Перельмана, новой герменевтики Гадаме-ра или философии языка Витгенштейна к толкованию законов, диалектический подход Алекси, Аарнио и Печеника, интерпре-тивизм Дворкина, «новый текстуализм» Скалии, презумптивный позитивизм Ша-уэра, целевое толкование Барака и др., в наши задачи здесь не входит [17, с. 19-29]. Эти крайне актуальные и широко обсуждаемые зарубежными правоведами новые теории, пытающиеся погрузиться в самую глубь судебной методологии, по своей
природе носят сложный и глубокий характер и поэтому требуют подробного изложения на страницах отдельной публикации [12]. Переходить к ним, не пройдя «родовые муки» избавления от того примитивного формализма и недоверия к судебному правотворчеству, которые зарубежные юристы выжимали из себя по капле на рубеже XIX-XX вв. и которые в России до сих пор даже толком не осмыслены, было бы, видимо, преждевременно (из изданных на английском языке обзорных работ по новым европейским подходам к юридической аргументации см.: [40]).
Последнее замечание, собственно, о предмете нашего анализа: мы исходим из того, что вопрос о правотворческой активности судов встает в равной степени как при разрешении споров в пробельной зоне, так и при выборе метода толкования норм законодательства, которые, как правило, допускают ту или иную степень свободы интерпретации. В связи с этим в центре внимания настоящей статьи - участие судов в правотворчестве как при разрешении споров, прямо не урегулированных позитивным правом, так и при толковании позитивных норм. Нас оба этих феномена интересуют как более или менее очевидные проявления общей правотворческой функции судов [38].
Легализация в России прецедентного права является назревшей необходимостью и шансом для нового витка развития не только судебной системы, но и всей судебно-правовой реформы. Это - шанс для восстановления авторитета и справедливой работы судов, полное олицетворение принципа равенства всех перед законом и судом, когда судебные решения, принятые по аналогичным делам, должны стать основой для принятия решений по однородным делам. В связи с этим следует упомянуть Постановление Пленума ВАС РФ от 14 февраля 2008 г. № 14 «О внесении дополнений в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 марта 2007 г. № 17 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре вступивших в законную силу су-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2017
дебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам» [16, с. 849-853].
Согласно данному Постановлению, Президиум ВАС с 2007 г. стал рассматривать только дела, имеющие значение для формирования практики применения законодательства. Принятые по ним постановления в идеале должны были стать эталоном для будущих судебных разбирательств по схожим спорам. По сути, это - попытка (еще в 2007 г.) отладить отечественное арбитражное судопроизводство в соответствии с принципами прецедентного права [18].
Понятие «прецедентное право» - это система, которая дает возможность суду принимать правильное решение, даже если нет нормы закона, под которую подпадают обстоятельства дела или они прописаны недостаточно четко. Иначе говоря, совсем по-простому, такое право выглядит следующим образом. Берется одно дело, тщательно рассматривается и становится прецедентом, а потом аналогичные дела будут разбираться по той схеме, по которой разрешилось это. Эта система характерна для Великобритании. Вернее, для Англии, поскольку в Шотландии действует свое, особое право, для США и других стран, принявших английское право. О России обычно говорят, что у нас не прецедентное право. Действительно, де-юре у нас его нет. Хотя де-факто оно все же существует, и судьи нижестоящих инстанций зачастую ориентируются на решения вышестоящих.
Официально принятыми прецедентами являются решения Европейского Суда по правам человека, также обязательны для учета при рассмотрении дел разъяснения, толкования и определения нашего Конституционного Суда. Решениями Верховного Суда судьи нижестоящих инстанций, конечно, пользуются, хотя и не ссылаются на них. Заниматься рассмотрением дел по установленному президиумом прецеденту будет, естественно, не сам президиум, а суды апелляционной и кассационной инстанций [5, с. 15-19]. Для этого тройка судей ВАС, составляющая сейчас определение о передаче дел в президиум, укажет позицию ВАС, а заявитель пойдет с ней в
ОБРАЗОВАНИЕИ ПРАВО №11 • 2017
апелляцию или кассацию. Таким образом, постановление президиума по конкретному делу по значению уравнивается с постановлением пленума и фактически становится прецедентом. В странах с прецедентным правом далеко не каждое решение суда признается таковым. Но все же в тех странах суды имеют право выносить вердикты на основе решений, принятых, допустим, в соседнем округе. Зато в тех странах нет аналога нашему решению пленума, который, как говорилось выше, проводит подробный анализ практики и вырабатывает единое решение [37].
Но нужно ли давать приговору обычного суда силу прецедента, как это сделано в некоторых других странах? Мне кажется, что здесь есть плюсы и минусы. Плюс: обеспечивается высокая стабильность правосудия. В Англии первый прецедент, на который до сих пор ссылаются, был создан в 1541 г. Где у нас найдут такие прецеденты? У нас по всем спорным вопросам давал свое толкование Высший Арбитражный Суд (действовал до 2014 г.) [20].
Теперь признается, что, несмотря на все оговорки, ВАС мог пересмотреть даже вступившее в силу решение, если оно расходится с создаваемой им же самим практикой. На практике сейчас сложилась еще более жесткая система зависимости от высших судов, чем прецедентная, замечает судья КС в отставке Т.Г. Морщакова, но то, что судьи опасаются увольнения из-за того, что их решения отменяются, не означает появления прецедентного права [15, с. 57-62].
Наоборот, в постановлении КС специально отмечено, что суды все равно должны руководствоваться прежде всего требованиями законов: если президиум ВАС расходился с законом, то нужно было принимать решения на основе последнего. КС хоть и не запретил, но постарался максимально усложнить ВАС пересмотр вступивших в силу решений: решения президиума будут иметь обратную силу только в тех случаях, когда в них прямо на это указано [14, с. 6-11]. Иными словами, должна быть оговорка, что правовые позиции в решении могут быть применены для пересмотра вступивших в силу решений; рань-
ше таких оговорок ВАС не делал, так что прежние решения, по логике КС, уже не могли стать поводом для пересмотра дел. Но не исключено, что в суде найдут, как аккуратно обойти это требование, выпустив другие разъяснения. Ограничен в постановлении КС и перечень дел, которые могут быть пересмотрены [38].
Среди таких дел - все споры с государством (административные, налоговые и др.), однако пересмотр дел по гражданским правоотношениям возможен только для защиты интересов неопределенного круга лиц или заведомо более слабой стороны, пишет КС. Также недопустимо придавать обратную силу толкованию правовых норм, ухудшающему положение спорящего с государством. Об этом пишут «Ведомости» в статье «Прецедент создан» [9].
Список литературы:
[1] Бакулина А.А. Анализ использования солнечных батарей для автономного энергообеспечения загородных домов // Радиоэлектроника, электротехника и энергетика: Тезисы докладов Двадцать второй Международной научно-технической конференции студентов и аспирантов: в 3-х томах. 2016.
[2] Бакулина А.А. Анализ факторов, влияющих на стоимость недвижимого имущества в период экономического кризиса // В поисках новой модели научной и образовательной деятельности: современные проблемы и методы обеспечения экономической безопасности: Сборник научных статей по материалам ежегодной Всероссийской научно-практической конференции. 2016.
[3] Бакулина А.А. Стоимостные аспекты об-ременений и ограничений. Москва, 2016.
[4] Бакулина А.А., Растеряев К.О. Создание условий для устойчивого экономического роста в России // Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21. № 3.
[5]Бакулина А.А., Топчий П.П. Управление и финансы в оборонно-промышленном комплексе: преобразования в рамках цифровой экономики // Банковское право. 2017. № 4.
[6] Власов А. Какой будет административная юрисдикция? // Российская юстиция. 2002. № 11.
[7] Дивин И.М. Административное судопроизводство в арбитражном суде // Судебная власть и развитие российского законодатель-
ства на современном этапе: Материалы научно-практической конференции, г. Ростов-на-Дону, 14 марта 2006 г. Ростов-на-Дону, 2006.
[8] Жадков Ю. Система административных судов не должна совпадать с административно-территориальным делением // Российская юстиция. 2002. № 9.
[9] ЗАО «Коммерсантъ. Издательский дом». Ежедневная общенациональная деловая газета // www.kommersant.ru. 22 января 2010 г.
[10] Зеленцов А.Б., Радченко В.И. Административная юстиция в России. М., 2001.
[11] Кряжков В., Старилов Ю. Административные суды: какими им быть? // Российская юстиция. 2001. № 1.
[12] Лаврушин О.И., Авис О.У., Александрова Л.С., Амосова Н.А., Андрианова Л.Н., Бер-дышев А.В., Богомолов С.М., Бровкина Н.Е., Брыков Б.А., Бывшев В.А., Васильев И.И., Де-миденко М.Ю., Диденко В.Ю., Дубова С.Е., Захарова О.В., Зубкова С.В., Ильина Л.В., Коп-ченко Ю.Е., Кропин Ю.А., Крылова Е.Р. Современные проблемы и перспективы развития финансовых рынков и банков. Москва, 2017.
[13] Лебедев В. От идей судебного нормокон-троля к административному судопроизводству // Российская юстиция. 2000. № 9.
[14] Линников А.С. Концепция эффективного регулирования деятельности финансовых организаций // Лизинг. 2014. № 2.
[15] Линников А. Концепция эффективного регулирования международной деятельностью финансовых организаций // Международная экономика. 2014. № 2.
[16] Линников А.С. Система вероятных индикаторов риска для финансовых организаций // Экономика и предпринимательство. 2013. № 12-2 (41-2).
[17] Линников А.С. Экономические последствия расширения масштабов киберпреступ-ности в России и мире // Банковское право. 2017. № 5.
[18] Линников А.С., Карпов Л.К. Международно-правовые стандарты регулирования банковской деятельности. Москва, 2014.
[19] Линников А.С., Салмов А.Н., Вирин Ф.Ю. Малое предпринимательство России в международном бизнесе и электронной коммерции. Москва, 2017.
[20] Российская газета. Федеральный выпуск № 4593 от 20 февраля 2008 г.
[21] Салищева Н.Г., Хаманева Н.Ю. Административная юстиция, административное су-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2017
допроизводство // Государство и право. 2002. № 1.
[22] Селезнёв П.С. Инновационная политика в современной России и ведущих странах Запада: Дисс. ... канд. полит. наук. Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ). Москва, 2009.
[23] Селезнёв П.С. Инновационная стратегия выживания и успеха в конкурентной среде: опыт Сингапура // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2014. № 1 (35).
[24] Селезнёв П.С. Инновационное развитие России в начале XXI века: национальный приоритет и вынужденная необходимость // Мир и политика. 2011. № 11.
[25] Селезнёв П.С. Инновационные проекты современности: политико-экономический опыт для России. Москва, 2013.
[26] Селезнёв П.С. Инновационный потенциал Индии: состояние и возможности развития // Проблемы теории и практики управления. 2014. № 5.
[27] Селезнёв П.С. Особая роль международного сотрудничества // Международная экономика. 2014. № 5.
[28] Селезнёв П.С. Политическая идеология инноваций: выбор Запада и выбор Востока // Власть. 2014. № 3.
[29] Селезнёв П.С. Сингапурская модернизация: инновационный опыт для России // Власть. 2014. № 7.
[30] Селезнёв П.С., Соснило А.И. Шестой технологический уклад и индустриализация // Власть. 2014. № 10.
[31] Селезнёв П., Трюэль Ж.-Л. Инструменты современной инновационной политики: сравнительный анализ опыта Франции и России // Региональные проблемы преобразования экономики. 2014. № 9.
[32] Симонов К.В., Петросянц Д.В., Селезнев П.С. Опыт преподавания курса «Современная российская политика» в Финансовом университете // Совет ректоров. 2014. № 2.
[33] Симонов К.В., Петросянц Д.В., Селезнёв П.С. Современная российская политика: Учебное пособие для подготовки бакалавров. Москва, 2013.
[34] Соловцев С.Н. Проблемные вопросы, связанные с законодательным совершенствованием административных процедур урегулирования споров // Арбитражные суды: теория и практика правоприменения. Екатеринбург, 2006.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО №11 • 2017
[35] Студеникина М. Административная юстиция: какой путь избрать России? Российская юстиция. 1996. № 5.
[36] Фоков А.П. Административные суды: какими им быть? // Российский судья. 2006. № 6.
[37] Чернявский А.Г. О некоторых особенностях законотворческой техники и методологии ее исследования в современной России // Вестник Академии права и управления. 2011. № 23.
[38] Чернявский А.Г. Очерки о сущности права и правоведения // Вестник Академии права и управления. 2016. № 43.
[39] Чернявский А.Г. Проблемы реализации конституционных прав граждан в сфере осуществления правосудия // Право и общество. 2015. № 13.
[40] Feteris E.T. Fundamentals of Legal Argumentation. 1999.
[41] Shapiro F.P. The Most-Cited Legal Scholars // Journal of Legal Studies. 2000. Vol. 20.
Spisok literatury:
[1] Bakulina A.A. Analiz ispol'zovaniya solnechny'x batarej dlya avtonomnogo e'nergoobespecheniya zagorodny'x domov // Radioe'lektronika, e'lektrotexnika i e'nergetika: Tezisy' dokladov Dvadcat' vtoroj Mezhduna-rodnoj nauchno-texnicheskoj konferencii studentov i aspirantov: v 3-x tomax. 2016.
[2] Bakulina A.A. Analiz faktorov, vliyayu-shhix na stoimost' nedvizhimogo imushhestva v period e'konomicheskogo krizisa // V poiskax novoj modeli nauchnoj i obrazovatel'noj deyatel'nosti: sovremenny'e problemy' i metody' obespecheniya e'konomicheskoj bezopasnosti: Sbornik nauchny'x statej po materialam ezhegodnoj Vserossijskoj nauchno-prakti-cheskoj konferencii. 2016.
[3] Bakulina A.A. Stoimostny'e aspekty' obremenenij i ogranichenij. Moskva, 2016.
[4] Bakulina A.A., Rasteryaev K.O. Sozdanie uslovij dlya ustojchivogo e'konomicheskogo rosta v Rossii // Finansy': teoriya i praktika. 2017. T. 21. № 3.
[5] Bakulina A.A., Topchij P.P. Upravlenie i finansy' v oboronno-promy'shlennom komplek-se: preobrazovaniya v ramkax cifrovoj e'kono-miki // Bankovskoe pravo. 2017. № 4.
[6] Vlasov A. Kakoj budet administrativnaya yurisdikciya? // Rossijskaya yusticiya. 2002. № 11.
[7] Divin I.M. Administrativnoe sudoproiz-vodstvo v arbitrazhnom sude // Sudebnaya vlast' i razvitie rossijskogo zakonodatel'stva na sovremennom e'tape: Materialy' nauchno-prakticheskoj konferencii, g. Rostov-na-Donu, 14 marta 2006 g. Rostov-na-Donu, 2006.
[8] Zhadkov Yu. Sistema administrativny'x sudov ne dolzhna sovpadat' s administrativno-territorial'ny'm deleniem // Rossijskaya yusticiya. 2002. № 9.
[9] ZAO «Kommersant». Izdatel'skij dom». Ezhednevnaya obshhenacional'naya delovaya gazeta // www.kommersant.ru. 22 yanvarya 2010 g.
[10] Zelencov A.B., Radchenko V.I. Admi-nistrativnaya yusticiya v Rossii. M., 2001.
[11] Kryazhkov V., Starilov Yu. Admini-strativny'e sudy': kakimi im by't'? // Rossijskaya yusticiya. 2001. № 1.
[12] Lavrushin O.I., Avis O.U., Aleksandrova L.S., Amosova N.A., Andrianova L.N., Berdy'shev A.V., Bogomolov S.M., Brovkina N.E., Bry'kov B.A., By'vshev V.A., Vasil'ev I.I., Demidenko M.Yu., Didenko V.Yu., Dubova S.E., Zaxarova O.V., Zubkova S.V., Il'ina L.V., Kopchenko Yu.E., Kropin Yu.A., Kry'lova E.R. Sovremenny'e problemy' i perspektivy' razvitiya finansovy'x ry'nkov i bankov. Moskva, 2017.
[13] Lebedev V. Ot idej sudebnogo normo-kontrolya k administrativnomu sudoproizvod-stvu // Rossijskaya yusticiya. 2000. № 9.
[14] Linnikov A.S. Koncepciya e'ffektivnogo regulirovaniya deyatel'nosti finansovy'x organizacij // Lizing. 2014. № 2.
[15] Linnikov A. Koncepciya e'ffektivnogo regulirovaniya mezhdunarodnoj deyatel'nost'yu finansovy'x organizacij // Mezhdunarodnaya e'konomika. 2014. № 2.
[16] Linnikov A.S. Sistema veroyatny'x indikatorov riska dlya finansovy'x organizacij // E'konomika i predprinimatel'stvo. 2013. № 122 (41-2).
[17] Linnikov A.S. E'konomicheskie posled-stviya rasshireniya masshtabov kiberpres-tupnosti v Rossii i mire // Bankovskoe pravo. 2017. № 5.
[18] Linnikov A.S., Karpov L.K. Mezhdu-narodno-pravovy'e standarty' regulirovaniya bankovskoj deyatel'nosti. Moskva, 2014.
[19] Linnikov A.S., Salmov A.N., Virin F.Yu. Maloe predprinimatel'stvo Rossii v mezhdu-narodnom biznese i e'lektronnoj kommercii. Moskva, 2017.
[20] Rossijskaya gazeta. Federal'ny'j vy'pusk № 4593 ot 20 fevralya 2008 g.
[21] Salishheva N.G., Xamaneva N.Yu. Administrativnaya yusticiya, administrativnoe sudoproizvodstvo // Gosudarstvo i pravo. 2002. № 1.
[22] Seleznyov P.S. Innovacionnaya politika v sovremennoj Rossii i vedushhix stranax Zapada: Diss. ... kand. polit. nauk. Moskovskij gosudar-stvenny'j universitet im. M.V. Lomonosova (MGU). Moskva, 2009.
[23] Seleznyov P.S. Innovacionnaya strategiya vy'zhivaniya i uspexa v konkurentnoj srede: opy't Singapura // Kaspijskij region: politika, e'konomika, kul'tura. 2014. № 1 (35).
[24] Seleznyov P.S. Innovacionnoe razvitie Rossii v nachale XXI veka: nacional'ny'j prioritet i vy'nuzhdennaya neobxodimost' // Mir i politika. 2011. № 11.
[25] Seleznyov P.S. Innovacionny'e proekty' sovremennosti: politiko-e'konomicheskij opy't dlya Rossii. Moskva, 2013.
[26] Seleznyov P.S. Innovacionny'j potencial Indii: sostoyanie i vozmozhnosti razvitiya // Problemy' teorii i praktiki upravleniya. 2014. № 5.
[27] Seleznyov P.S. Osobaya rol' mezhdu-narodnogo sotrudnichestva // Mezhdunarod-naya e'konomika. 2014. № 5.
[28] Seleznyov P.S. Politicheskaya ideologiya innovacij: vy'bor Zapada i vy'bor Vostoka // Vlast'. 2014. № 3.
[29] Seleznyov P.S. Singapurskaya moderni-zaciya: innovacionny'j opy't dlya Rossii // Vlast'. 2014. № 7.
[30] Seleznyov P.S., Sosnilo A.I. Shestoj texnologicheskij uklad i industrializaciya // Vlast'. 2014. № 10.
[31] Seleznyov P., Tryue'l' Zh.-L. Instrumen-ty' sovremennoj innovacionnoj politiki: sravnitel'ny'j analiz opy'ta Francii i Rossii // Regional'ny'e problemy' preobrazovaniya e'konomiki. 2014. № 9.
[32] Simonov K.V., Petrosyanc D.V., Seleznev P.S. Opy't prepodavaniya kursa «Sovremennaya rossijskaya politika» v Finansovom universitete // Sovet rektorov. 2014. № 2.
[33] Simonov K.V., Petrosyanc D.V., Seleznyov P.S. Sovremennaya rossijskaya politika: Uchebnoe posobie dlya podgotovki bakalavrov. Moskva, 2013.
[34] Solovcev S.N. Problemny'e voprosy', svyazanny'e s zakonodatel'ny'm sovershenstvo-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2017
vaniem administrativny'x procedur ureguli-rovaniya sporov // Arbitrazhny'e sudy': teoriya i praktika pravoprimeneniya. Ekaterinburg, 2006.
[35] Studenikina M. Administrativnaya yusticiya: kakoj put' izbrat' Rossii? Rossijskaya yusticiya. 1996. № 5.
[36] Fokov A.P. Administrativny'e sudy': kakimi im by't'? // Rossijskij sud'ya. 2006. № 6.
[37] Chernyavskij A.G. O nekotory'x osobennostyax zakonotvorcheskoj texniki i metodologii ee issledovaniya v sovremennoj Rossii // Vestnik Akademii prava i upravleniya. 2011. № 23.
[38] Chernyavskij A.G. Ocherki o sushhnosti prava i pravovedeniya // Vestnik Akademii prava i upravleniya. 2016. № 43.
[39] Chernyavskij A.G. Problemy' realizacii konstitucionny'x prav grazhdan v sfere osushhestvleniya pravosudiya // Pravo i obshhestvo. 2015. № 13.
[40] Feteris E.T. Fundamentals of Legal Argumentation. 1999.
[41] Shapiro F.P. The Most-Cited Legal Scholars // Journal of Legal Studies. 2000. Vol. 20.
Объединенная электронная редакция
ЮРКОМПАНИ
www.publish.law-books.ru
НАУЧНО-ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ГРУППА «ЮРКОМПАНИ»
специализируется на выпуске профессиональной юридической литературы и издании научных рецензируемых журналов, www.law-books.ru
Объединенная электронная редакция «ЮРКОМПАНИ» предлагает помощь в коммерческом издании ваших книг (монографий, учебников, учебных пособий, УМК) в самые сжатые сроки (2-3 недели).
Возможно присвоение грифов:
1) Рекомендовано Учебно-методическим центром «Профессиональный учебник» (с указанием названия грифа на обложке книги и выдачей Сертификата),
2) Рекомендовано Научно-исследовательским институтом образования и науки (с указанием названия грифа на обложке и выдачей Сертификата),
3) Рекомендовано Научно-исследовательским институтом проблем образования и права (с указанием названия грифа на обложке книги и выдачей Сертификата).
ОБРАЗОВАНИЕИ ПРАВО №11 • 2017
