CC BY
17СТИХОТВОРЕНИЯ МИРЗО ТУРСУН-ЗАДЕ НА КЫРГЫЗСКОМ ЯЗЫКЕ (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ «ВИСЯЧИЙ САД», «ЗАПАДНЫЙ ГОСТЬ», «ШЛЯПА ПРОФЕССОРА АХВЛЕДИАНЫ»)
Чотикеева К. Ш.
Ошский государственный университет, медицинский колледж
Во время поездки в Индию Мирзо Турсун-заде увидел с восхищением много того, что и во сне не привидится. Так, например, в Бомбее им показали огромное дерево, растущее в водоёме. Оказалось, что дерево растёт на крыше дворца шаха, а дерево внизу - лишь его отражение. Огромные ветви этого дерева похожи на тигров, слонов и других животных, а из листьев нарисованы различные картины: Из ветвей, как живые,
изваяны львы и слоны, Птицы сказок старинных
из листьев изображены... [1, с. 77].
Вся эта красота была разрушена огромным кораблём, зашедшим в гавань. Вдруг железный корабль чужеземный
с заката приплыл И тяжелой броней
отражение сада разбил [1, с. 77].
Эта деталь имеет огромной важности подтекст. Железный корабль символизирует английских колонизаторов, которые разрушили своей военной мощью многие достопримечательности и природные красоты Индии.
Если же обратиться к переводу этого произведения, то без предварительного ознакомления с оригиналом никто не сможет понять, о чём идёт здесь речь. Можно подумать, что это не перевод, а самостоятельно написанное стихотворение. Арасынан булуттай жалбырактардын Жымывдашат ак айдай тунук беттер, Учуп журген канаттуу кеп ырлардын Арасында болууну ЖYрек эцсер. Тилик-тилик укмуштай жалбырактар Чырмалышкан, ерYЛген жашыл CYрет. Кандай сонун фонтандар, ыйык жайлар, Керген кезде ЖYрегYЦ болк дей TYшет [2, с. 21].
Нелишним, нам представляется, дать подстрочный перевод, чтобы удостовериться, насколько далёк этот фрагмент от оригинала: Среди ветвей, напоминающих облака, Улыбаются ясные, как белая луна, лица. Среди множества летающих здесь песен Сердца мечтают рядом полетать. Разрезные чудесной красоты листья Сплетены в зелёные картины. Какие прекрасные фонтаны, святые места, При их виде сердца бьются в упоеньи.
Несложно заметить, что здесь от оригинала, его мыслей и чувств ничего не осталось. Не спорим, переводчик имеет право на добавления чего-то своего, углубления содержания переводимого произведения и тогда появляется перевод конгениальный или равный оригиналу. Но частенько "добавления", "отсебятина" выглядят как язвы на теле прокажённого. Пример, приведенный нами выше, и является такой язвой.
В советские времена в издательствах работали редакторы, которые проводили значительную работу с текстом и его автором для улучшения качества книги. Здесь, судя по результатам, у редактора не хватило ни сил, ни времени, ни уровня подготовки, чтобы скрупулёзно сравнить оригинал и его перевод.
В цикле "Индийская баллада" есть стихотворение "Западный гость", которое переведено как "Гость, прибывший с запада". Т. Уметалиев использовал здесь форму, так называемого "свободного" перевода, т.е. взял только содержание оригинала и создал новое стихотворение. Так работал Алыкул Осмонов, когда создавал свой конгениальный оригиналу перевод "Витязя в тигровой шкуре". В своё время В.А.
Жуковский и А.С. Пушкин тоже часто использовали "свободный" перевод. Вот, что писал об этом А.В. Фёдоров в своём учебнике: "Переводы и переделки Пушкина совершенно чужды буквальности. Переводы его из французских поэтов XVII, XVIII веков скорее даже представляют собой спор с авторами подлинников: Пушкин сокращает, переделывает, перестраивает художественно-незначительные по темам стихи Парни и эпиграммы как бы для того, чтобы показать, как по-настоящему следует обработать ту же мысль, тот же сюжет, придав им пафос или остроту" [3, с. 52].
Здесь не следует понимать, что перевод Т. Уметалиева оказался лучше, чем вариант прекрасного переводчика В. Державина с таджикского языка на русский. Речь идёт лишь о том, что кыргызский переводчик осуществил свободный перевод.
К примеру, в русском тексте после слов: Ты никогда не слышал древних слов, Старинных о Бенгалии стихов? [4, с. 65].
Идёт перечисление того, что увидел Мирзо Турсун-заде в этом сказочном уголке земли. Т. Уметалиев, как мы уже упоминали, даёт свой весьма изящный вариант: Бенгалияда eмYPYЦДe болбосоц, КeрбeгeнсYЦ мындай укмуш асманды: Ке^ш-кызгылт TYP тацгалтат башканы, Бенгалиянын жайдын ^н^ асманы... ДYЙнeдeгY ашкан бийик чокулар, ДYЙнeдeгY эц тез аккан шар суулар, ТYПTYЗ терец капчыгайлар, жер куйлар, Жылдыз сызып элик качкан ашуулар, Аралашып булуттарга учкан куш да, Мунун баары аппак чачтуу Гиндикушта [2, с. 11].
Вот в таком ритме идёт повествование, местами повторяя оригинал, но чаще выходя за его рамки.
Есть в стихотворении и образ иностранного капиталиста:
Он просто Индии на шею сел
И все прибрал к рукам, что захотел.
Взял шёлк и хлопок, обездолил край,
У земледельца отнял урожай.
Взял дорогие бивни у слонов,
Лепешку вырвал из голодных ртов:
Кровь у народа высосал из жил,
Двойным ярмом миллионы придушил [1, с. 67].
Примерно в таком же ключе описывается хищник-колонизатор и в переводе: Ал жат адам эл аралап баратат, Ага болсо карап турган эл да жат. Аралаган базарларды, кeрYCтeндY, Кайырчынын кайырчысы ал эмеспи? Ошол eЗY мунжулардын мунжусу, Иштегенге жетпейт анын каруусу, Шилтей албай карыш жерге кадамды. Токуп минип эки буттуу адамды, YмYT кылган бечаранын нанынан. Тартып алган тоону, тузду, талааны, Койбой алган пахта, KYPYЧ, бананды. Бирок жерди бийлей албайт эч качан. Ээлей да албайт, тура да албайт качпастан [2, с. 14].
Последние оптимистически звучащие строки характерны и для оригинала: Но власть его, хотя еще сильна, Историей на смерть обречена [1, с. 69].
В 1949 году пала двухсотлетняя колонизаторская власть англичан, народ Индии обрёл долгожданную свободу и получил возможность развиваться как суверенная страна.
Шесть стихотворений из сборника "Индийская баллада", о которых выше мы вели речь, перевёл на кыргызский язык Т. Уметалиев, а остальные стихотворения - К. Акаев.
Все произведения этого цикла, кроме стихотворения "Тадж-Махал", посвящены осуждению колониального гнёта народа Индии.
Так, в небольшом сюжетном стихотворении "Шляпа профессора Ахвледиани" рассказывается о закрытой английской военной базе в Персидском заливе. На её территории колонизаторы тайно добывают нефть, но хранят это в тайне. Иногда самолёты садятся здесь, чтобы сделать дозаправку, пассажиров отвозят в закрытом автомобиле до отеля, что всего в ста метрах от взлетной полосы. Это всё делается, чтобы люди не видели территорию военной базы. В стихотворении описывается случай, когда у профессора Ахвледиани, ожидающего машину, ветер срывает шляпу с головы. Он бросается за ней, но майор в форме преграждает ему путь. Только глубокой ночью шляпу профессору привозят в гостиницу.
Вот таков непритязательный сюжет стихотворения. Перевод К. Акаева передаёт в основном содержание, но, к сожалению, и он не лишён недостатков. Даже начало произведения, казалось бы ясное и понятное, в переводе оказалось вовсе уж непонятным:
Под мерное гудение мотора Вели мы в южном небе разговор. Беседовали обо всем:
О звездах и пространстве - астроном... [1, с. 81]. ТYШTYKTYH тилчилери ортого алып, Киришкен астрономдор сезге канып. Аткан тац жакут таштай жаркырайт деп, Акыньщ тарыхчыны ишентти тек [2, с. 27].
В подстрочном переводе на русский язык эти четыре строки обретают вовсе непонятный характер, воспринимаются как абракадабра: Посадив в середину южных лингвистов, Завели горячий разговор астрономы. В том, что рассветы сверкают, как яхонты, Сразу твой поэт убедил историка.
В оригинале пассажиры самолёта ведут разговор на разные темы, в том числе и об астрономии. Среди пассажиров есть и пожилой лингвист Ахвледиани. О том, что ветер сорвал с его головы шляпу рассказывает лирический "я". В переводе вдруг появляется совершенно отсутствующая в оригинале информация: Кешу керген, кешу билген билерман, Биз бараткан аба кораблин караган. ТYPKYH TYCTYY халатын алып жамынды, Эски сезун жаныча айтып ашынды [2, с. 27].
Подстрочный перевод:
Много видел, много знает знаток, Владелец воздушного судна, на котором мы летим. Он укрылся своим разноцветным халатом И торопливо старые слова сказал на новый лад.
В оригинале, конечно, нет "разноцветного халата", которым укрылся "знаток и владелец воздушного судна". А выделенная полужирным шрифтом строка вовсе не отвечает синтаксису кыргызского языка. Такое же "неправильное" предложение, необходимое переводчику только для рифмы, вновь появляется в сцене, когда ветер уносит шляпу профессора:
Эн абал болгон ишке буруп оюн,
Майоруц окумуштуунун тосту жолун [2, с. 29].
Подобные примеры откровенной "халтуры" можно продолжать находить в этом небольшом тексте, что свидетельствует, мягко говоря, о художественной несостоятельности перевода.
Литература:
1. Мирзо Турсун-заде. Избр. произведения в 2-х томах. т. 1.- М.: ХЛ, 1985.
2. Мирзо Турсун-заде. Достук закону [Текст] /Мирзо Турсун заде. - Ф.: Кыргызмамбас, 1934.
3. Федоров А.В. Введение в теорию перевода. - М., 1958.
4. Мирзо Турсун-заде. Избр. произведения в 2-х томах. т. 2. - М.: ХЛ, 1985.
СТИХОТВОРЕНИЯ МИРЗО ТУРСУН-ЗАДЕ НА КЫРГЫЗСКОМ ЯЗЫКЕ (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ «ВИСЯЧИЙ САД», «ЗАПАДНЫЙ ГОСТЬ», «ШЛЯПА
ПРОФЕССОРА АХВЛЕДИАНЫ»)
В статье автором рассматриваются художественные переводы, связанные с особенностями переводчика, специфичностью менталитета и образного мышления разных народов. Кроме того впервые подвергнуты анализу переводы стихотворений поэта Востока М.Турсун-заде.
Ключевые слова: языковые особенности, образное мышление, художественный перевод, литературные традиции, оригинальность творчества.
TURSUN-ZADE'S POEMS IN THE KYRGYZ LANGUAGE (ON AN EXAMPLE "HANGING
GARDEN", "THE WESTERN GUEST", "A HAT OF PROFESSOR AKHVLEDIANA")
In article the literary translations connected with features of the translator, specificity of mentality and figurative thinking of the different people are considered by the author.
Keywords: language feature, creative thinking, literary translation, literary tradition, originality creativity.
Сведения об авторе: Чотикеева Канышай Шариповна, старший преподаватель медицинского колледжа Ошского государственного университета, e-mail: mulloev_sharif@mail. ru
About author: Chotikeeva Kanishay Sharipovna, senior lecturer of the College of Medicine at Osh State University
САРЧАШМА^ОИ ЦИСМИ ШУАРОИ А^АМ, ФОРС ВА ХУРОСОНИ ТАЗКИРАИ "ХАРИДАТ АЛ-КАСР ВА ЧДРИДАТ АЛ-АСР"-И ИМОДУДДИНИ ИСФА^ОНИ
Рацабова М.
Донишгоуи давлатии Хуцанд ба номи академик Б. Гафуров
Яке аз тазкирахои мухиму арзишманди садаи дувоздахум "Харидат ал-каср ва чаридат ал-аср"-и адибу донишманди барчаста Имодуддини Исфахонй ба шумор меояд, ки рочеъ ба хавзахои адабии нимаи дувуми садаи XI ва карни XII, рузгору эчодиёти шоирони ахди мазкур ахбори судмандеро бозтоб менамояд. Тазкира ба шеваи гузиданависй шархи холи олимони чахор минтакаи олами ислом, яъне Ироку Араб, ахли Форс ва билоди Ачам, Шому Дичоз ва Яману Миср тадвин шудааст. ^исми шуарои Ачам, Форс ва Хуросони асар низ аз мухимтарин масодири шинохти шуарои арабизабони Хуросону Мовароуннахр ба шумор меояд.
Зимни мутолиаи ^исми шуарои Ачам, Форс ва Хуросон метавон дарёфт, ки Имод дар он ба ду масдари асосй такя кардааст:
1. Истимоъ ё ривояти шифохй аз худи шуаро ва ё ровиёни аз онхо наклкунанда.
2. Сухуф ва ё китобатхое, ки дар он ашъори эшонро кироат намудааст. Ба ин гурух метавон девонхову мусаннафотеро, ки дар онхо ахволу осори шуаро сабт ёфтааст, дохил намуд.
Дар навбати худ масдари якум боз ба ду навъ таксимбандй шудааст: навъи истимоъ ё ривоят аз худи шуаро, ки мисоли онро дар шархи рузгору эчодиёти Адиб Шошй метавон ба мушохида гирифт, ки Имоди Котиб дар Багдод ба сухбати у шарафёб гардидаву бо хати худаш ашъорашро дастрас намудааст. Хдмзамон муаллифи тазкира дар Исфахон ба дидори Шамсуддин Абулмакорим мушарраф гардидаву хар хафта рузи чахоршанбе дар мачлиси ваъзи у ширкат намуда, ашъорашро бо хати худаш дарёфт кардааст.
Навъи дувуми масдари аввал истимоъ ё ривоят аз як ровии миёни уву шоир мебошад, ки аксариятро ташкил менамоянд. Намунаи барчастаи он зиндагиномаву эчодиёти Абу Наср ^ушайрй мебошад, ки муаллиф сарчашмаи ахбори худро чунин матрах кардааст: "Ашъори уро аз Исомуддин Умар ас-Саффор, ки хангоми сафари хач ба Багдод ворид гашта буд, руйнавис кардам. Дар назди_у соли 542 х. китоби "ат-Тайсир ли-т-тафсир"-и Абу Наср ал-^ушайриро омухтам. У гуфт: Имом Абу Наср ал-^ушайрй ашъори зерини худро бароям кироат кард" [14, с. б6]. Дар мавриди бархе аз шуаро мусанниф ишора ба он намудааст, ки ашъорашро аз асотиди худ китобат
