CC BY
44
УДК 81'22
Е. Ф. Косиченко
канд. филол. наук, доц., проф. каф. второго иностранного языка МГЛУ; e-mail: [email protected]
СТЕРЕОТИПИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ «ПРОСТОГО АМЕРИКАНЦА» СКВОЗЬ ПРИЗМУ СОБСТВЕННЫХ ИМЕН (на материале романа Дж. Апдайка «Кролик вернулся»)
В статье представлена точка зрения на роль художественной литературы в формировании стереотипов, а также на участие собственных имен в данных процессах. На материале романа Дж. Апдайка «Кролик вернулся» показано, что использованные в тексте произведения онимы, с одной стороны, позволяют автору создать типизированный образ «простого» американца, а с другой - ложатся в основу культурных стереотипов.
Ключевые слова: стереотип; имя собственное; художественный текст; типизированный образ; знания.
Kosichenko E. F.
Candidate of Philology (PhD); Associate Professor; Professor, the Department of English as a Second Foreign Language, MSLU; e-mail: [email protected]
THE STEREOTYPED IMAGE OF A "COMMON AMERICAN"
IN TERMS OF PROPER NAMES (a Study on Proper Names in Rabbit Redux by John Updike)
The article looks into the problem of national stereotypes and archetypes in literature. The analysis of the proper names used in the book Rabbit Redux by John Updike reveals their role in creating the image of a "common American" and, consequently, forming cultural preconceptions in the mind of a foreign reader.
Key words: stereotype; proper names; fictional texts; literary type; knowledge.
Термин «стереотип» прочно укрепился в лингвистике и смежных дисциплинах с тех пор, как У. Липпман назвал стереотипом упорядоченную, довольно последовательную картину мира, позволяющую человеку адаптироваться к культурным ценностям и служащую защитой привычного для него образа жизни (ordered, more or less consistent, highly charged with the feelings picture of the world, to which we are adapted, we know the way round, and behind its defenses we can continue to feel ourselves safe in the position we occupy) [9].
Несмотря на то, что практически любое обращение к стереотипу начинается с этого определения, существует множество других
дефиниций и толкований, и часто использование термина «стереотип» сопровождается разного рода уточнениями, указывающими на конкретный аспект, в котором данные явления рассматриваются. В частности, Н. В. Уфимцева дифференцирует этнические стереотипы (недоступные саморефлексии «наивного» члена этноса) и культурные стереотипы (доступные саморефлексии) [8], В. В. Красных описывает стереотипы-представления, стереотипы-образы, стереотипы поведения, стереотипы-ситуации [2], И. Г. Ольшанский говорит о стереотипах поведения и целеполагания, восприятия и понимания [5]. При всем разнообразии исследовательских позиций, можно, тем не менее, говорить о единстве взглядов на такие существенные характеристики стереотипа, как его способность выступать «результатом отражения в сознании личности типового фрагмента реального мира» [2, с. 231], определять «единство и целостность культуры» [5, с. 35], а также отражать изменения в «коллективных убеждениях» [6, с. 72]. Таким образом, важными чертами стереотипа следует признать его образность, социальный характер и культурную детерминированность.
Нас стереотипы интересуют в их взаимоувязке с понятием «знания», что позволяет рассматривать их в двух аспектах: как источник «готовых знаний» - весьма ограниченную по объему, определенным образом структурированную и коннотированную информацию, которая обязательна для усвоения человеком в процессе социализации; и как выводное знание, получаемое в результате поверхностного и часто предубежденного знакомства с некоторыми явлениями. Поскольку стереотипы формируются под влиянием разного рода познавательных процессов (наблюдений, общения, чтения и т. д.), они могут рассматриваться как средства категоризации мира и человеческого опыта на бытовом уровне. Понимание категоризации как способа «придать миру упорядоченный характер, систематизировать как-то наблюдаемое и увидеть в нем сходство одних явлений в противовес различию других» [3, с. 96], позволяет толковать стереотип как заданную или сформированную модель мировосприятия и поведения. В целом, в своем понимании стереотипа мы идем за О. К. Ирисха-новой, называющей стереотипом некий максимально обобщенный нежесткий набор базовых категориальных свойств группы объектов, которые обобщают опыт и складываются непроизвольно и не всегда осознанно, но могут и навязываться обществом [1].
Таким образом, в данной статье речь пойдет о двух видах стереотипов - заданных моделях поведения (в том числе и речевого), типичных для членов одной культуры, и стереотипах восприятия, формирующихся в результате знакомства с другой культурой. Задачей является показать, что принадлежность к культуре, знание существующих в ней моделей поведения влияет на авторский выбор средств создания художественных образов, а также продемонстрировать, что прочтение литературного произведения иностранного автора приводит к формированию или закреплению стереотипов восприятия в сознании читателя.
Средством вербализации стереотипов могут выступать различные языковые средства, в том числе и собственные имена, которые активно участвуют в познавательных процессах и являются здесь объектом анализа. Материалом для данного исследования послужил роман Д. Апдайка «Кролик вернулся», в котором имена собственные служат, помимо прочего, средством создания обобщенного образа представителя американской культуры середины прошлого века, своего рода типажа, обладающего совокупностью определенных признаков. Для литературного произведения такая типизация необходима, поскольку благодаря ей персонаж становится узнаваемым, а его поступки и мысли понятны читателю. Если поведение и образ мыслей персонажа выходят за пределы принятых в культуре норм, художественный образ может показаться читателю надуманным, неестественным. Здесь уместно процитировать Д. С. Лихачева, писавшего, что «литература не только все шире и глубже изображает действительность, но она и приближает средства изображения к самому изображаемому» [4, с. 481-483].
В то время как для соотечественников автора литературного произведения такая типизация - важное условие правдивости описанных событий, для представителя другой культуры - это источник знаний о жизни и нормах поведения в иной лингвокультуре. Не вдаваясь во все тонкости соотношения понятий «типизация» и «стереотипизация» как способов категоризации действительности, проведем между ними условную грань и будем в данном контексте называть типизацией авторский прием создания художественного образа. Типизация в этом смысле - намеренное усечение и обобщение глубоких и обширных знаний писателем своего народа. Стереотипизация - процесс непроизвольный и является результатом непродолжительного и часто весьма
поверхностного знакомства человека с чужой для него культурой. Безусловно, прочтение литературного произведения на иностранном языке расширяет знания читателя и приобщает его к иной культуре, однако в связи с тем, что получаемая информация ограничена по объему и, кроме того, воспринимается сквозь призму культурного опыта читателя, формирование стереотипов практически неизбежно.
И еще одно замечание теоретического характера. Мы придерживаемся той точки зрения, что в произведениях художественной литературы собственные имена несут большую смысловую нагрузку и выбираются автором в соответствии с его интенцией, выступая средством создания образа литературного героя. Поскольку автор принадлежит к некоторой культуре, выбор средств именования персонажей не только подчинен глобальному замыслу произведения, но и отражает тенденции в жизни конкретного общества. Как писал Ю. С. Степанов, имя собственное «указывает на нечто более общее, чем сам индивид, - на семью, род и традицию, сущности вполне реальные и несравненно более протяженные во времени и в пространстве, чем индивид» [7, с. 185]. Что касается компонентов так называемого ономастического фона, то и они используются в тексте неслучайно, а играют важную роль в создании пространственно-временной структуры текста, его жанровой организации, а также являются дополнительным средством создания художественного образа.
Роман Д. Апдайка «Кролик вернулся» [10] описывает ряд событий из жизни «простого» американца конца 60-х гг. прошлого века Гарри Ангстрема (Harry Angstrom) по прозвищу Кролик (Rabbit). Известно, что Соединенные Штаты заселялись выходцами из разных стран, которые жили поселениями, поэтому каждый штат имеет свою специфику. Действие романа «Кролик вернулся» разворачивается в штате Пенсильвания, население которого разнородно с этнической точки зрения, но более чем на 20 % состоит из так называемых немцев, к которым по традиции относят также шведов и голландцев - первых поселенцев штата. У американцев существует понятие «Pennsylvanian Dutch», которое относится ко всем иммигрантам, прибывшим в США в конце XVII - начале XVIII вв. из района современной юго-западной Германии. Главный герой романа Гарри Ангстрем и его отец Эрл Ангстрем (Earl Angstrom) носят фамилию скандинавского происхождения, что свидетельствует о глубоких пенсильванских корнях,
а этническое разнообразие штата воссоздается при помощи других имен, как шотландское Buchanan, южно-немецкое Fosnacht, греческое Stavros, шведское Springer, нижненемецкое Hammacher, англосаксонское Farnsworth и др.
Избранный автором прием именования персонажей передает местный колорит и, вероятно, создает ощущение правдивости повествования у американского читателя. Для представителя иной культуры этническое разнообразие фамильных онимов выступает источником знаний, которые, с одной стороны, идут вразрез со стереотипным представлением о том, что американец должен быть Смитом или Джонсом, а с другой - соответствуют его культурным ожиданиям, укрепляя восприятие Америки как прибежища для выходцев из разных стран.
Выбор прозвища Кролик для наречения главного героя книги Гарри Ангстрема основан на стереотипном восприятии человека с маленьким носом и несколько приподнятой губой, и, возможно, продиктован ассоциацией с понятием «заячья губа» - англ. harelip. Интересно, что основания для выбора прозвища могут смутить, например, немцев, в языке которых данное заболевание имеет название «Lippen-Kiefer» - дословно «челюстная губа»:
The small nose and the slightly lifted upper lip that once made the
nickname Rabbit fit... [10, p. 3].
В первом эпизоде главный герой повествования Гарри Ангстрем и его отец Эрл Ангстрем встречаются после работы за кружкой пива для серьезного разговора, который начинается с болезни матери Гарри, потом переходит в область политики и далее затрагивает семейную жизнь Гарри. Как многие «простые» американцы Эрл Ангстрем, коренной пенсильванец, является любителем пива и просит бармена подать ему кружку пива известной американской марки:
"Make it a Schlitz," Earl tells the bartender [10, p. 4].
Действительно, пивная компания Schlitz была в свое время самым крупным производителем пива в мире, и в Америке широко известен рекламный слоган: «When you're out of Schlitz, you're out of beer». Использование названия данной торговой марки в романе дополняет образ американского обывателя, делает его узнаваемым и вместе с тем служит источником еще одного стереотипа об американцах.
Собственные имена играют важную роль также и во временной организации анализируемого текста. В книге нет прямого указания на время действия, однако темпоральная отнесенность выражена через упоминание исторически значимого события - запуска пилотируемого космического корабля серии «Аполлон» с астронавтами Н. Армстронгом, Э. Олдрином и М. Коллинзом на борту. Данный прием позволяет точно установить время действия - 16 июля 1969 г.
The bar television is running, with the sound turned off. For the twentieth time that day the rocket blasts off... [10, p. 6].
Референция к данному событию мировой значимости не только эксплицирует временную отнесенность романа, но и в первую очередь создает образ Америки как мощного государства, а через него и образ простого американца, на чем следует остановиться подробнее.
Как уже отмечалось, начавшись с болезни матери Гарри, разговор перешел в русло политики, что также типично для «простого» человека, особенно жителя Пенсильвании, где политическая борьба исторически оставалась достаточно острой, а в 1960-х гг. усилилась активизацией профсоюзного движения и борьбой рабочих за свои права. Из приведенного ниже отрывка видны политические предпочтения Эрла Ангстрема, которые эксплицируются также через использование собственных имен:
They called LBJ every name in the book but believe me he did a lot of good for the little man. Wherever he went wrong, it was his big heart betrayed him. These pretty boys in the sky right now, Nixon will hog the credit but it was the Democrats put'em there, it's been the same story ever since I can remember, ever since Wilson - the Republicans don't do a thing for the little man [10, p. 9]. - Они по-всякому ругали Джонсона, но, поверь, он много делал для простого человека. И если уж его заносило, то это только по простоте душевной. Возьми хоть этих симпатичных ребят, которые сейчас болтаются в небе, ведь лавры достанутся Никсону, а запустили их туда демократы. Сколько помню, всегда одно и то же, со времен Вилсона республиканцы и пальцем не пошевелили ради простого человека.
Отрывок требует определенных пояснений. В частности, LBJ -прозвище 36-го президента США Линдона Бейнса Джонсона (Lyndon Baines Johnson), демократа, поддерживавшего космическую программу НАСА (NASSA) по запуску спутников «Аполлон». Именно в период его президентства велась подготовка к высадке людей на
луне, которая осуществилась в тот год, когда к власти пришел республиканец Никсон.
В рассуждениях старшего Ангстрема посредством имен Джонсон и Никсон актуализируется оппозиция «свой - чужой», имеющая важное значение в жизни американцев, и проявляющаяся в традиционном для них делении мира на красный (республиканцы) и синий (демократы) цвета. В этом отношении интересны слова Эрла Ангстрема «Democrats put'em there», свидетельствующие о том, что в сознании американца личность президента ассоциируется, скорее, с партией, нежели с целым государством. Для представителя другой культуры данное речевое поведение персонажа укрепляет существующее стереотипное представление об Америке как о стране с развитой демократией.
В сущности, созданию имиджа Америки как «оплота демократии» способствует стереотипное восприятие среднего американца как настоящего патриота, искренне верующего в величие Америки. Данный стереотип складывается, в основном, на основе знаний, полученных из голливудских фильмов, речей высокопоставленных чиновников, особенно в период предвыборных кампаний. Приведенный ниже отрывок показателен в этом отношении, поскольку в нем представлен человек, искренне верящий во все ценности и идеалы своей страны. Авторская ирония, как представляется, только укрепляет данный стереотип восприятия:
Pop stands whittled by the great American glare, squinting in the manna of blessings that come down from the government, shuffling from side to side in nervous happiness that his day's work is done, that a beer is inside him, that Armstrong is above him, that the U.S. is the crown and stupefaction of human history [10, p. 10]. - Отец стоял, как будто овеянный великим светом Америки, прищурившись от потока благодати, исходящего от правительства, радостно возбужденно покачиваясь из стороны в сторону от того, что дневная работа была сделана, внутри него было пиво, а над ним был Армстронг, и того, что США представлялись ему венцом творения и самым ошеломляющим явлением в истории.
С точки зрения влияния собственных имен на формирование этнических стереотипов, важную роль в данном отрывке играет имя Нил Армстронг - символ достижений Америки в области освоения космоса. Вместе с тем посредством использования данного имени проходит мысль, что патриотизм не мешает «простому» американцу
испытывать неодобрение относительно затратных программ государства. Критическое отношение выражено как посредством слов старшего Ангстрема «these pretty boys in the sky right now», так и в отрывке, содержащем мнение младшего Ангстрема по этому поводу:
The six o'clock news is all about space, all about emptiness ... They keep mentioning Columbus but as far as Rabbit can see it's the exact opposite: Columbus flew blind and hit something, these guys see exactly where they're aiming and it's a big round nothing [10, p. 19]. - Шестичасовые новости целиком посвящены космосу, пустоте... Они то и дело упоминают Колумба, но, насколько Кролик понимает, все с точностью до наоборот: Колумб не видел, куда направлялся и попал в цель, а эти ребята точно знают куда целятся, но попадают в большое ничто.
Важную роль в данном отрывке играет имя Колумб, обращение к которому в теленовостях абсолютно предсказуемо, поскольку понятие «первопроходец», которое данное имя вербализует, применимо и к высадке человека на луну. С другой стороны, для Гарри Ангстрема имя Колумб противопоставлено тем, кого он иронично называет «these guys». Критическое отношение Гарри к космической программе Америки обусловлено явным неодобрением того, что представляется ему расточительством. В приведенном ниже отрывке доля презрения к «ребятам на луне» эксплицирована через использование имени Кеннеди:
Kennedy's face killed half-dollars, took them out of circulation and they've never come back. The metal got sent to the moon [10, p. 9]. - Кеннеди положил конец полудолларовым монетам, изъял их из обращения, и они так и не вернулись. Металл же был отправлен на луну.
Речь идет о 50-центовых монетах США, которые впервые были отчеканены 1 декабря 1794 г. В 1965 г. Линдон Джонсон отменил серебряный стандарт, что вызвало быстрый выход из обращения отчеканенных ранее серебряных монет, в том числе и 50 центов с изображением Кеннеди 1964 г.
Суммируя изложенное, отметим, что собственные имена занимают важное место в типизации образа «простого американца». Так, используемые автором романа «Кролик вернулся» фамильные онимы Buchanan, Fosnacht, Stavros, Springer, Hammacher, Farnsworth отражают этническое разнообразие штата Пенсильвания, создают местный колорит, а имя Ангстрем является своего рода прототипом коренного жителя штата. Собственное имя ScMitz является средством создания
образа «простого американца», любящего все американское. Имена: Джонсон, Никсон, Кеннеди - показывают, что для американца история его страны существует как череда сменяющих друг друга президентов, и все значимые события ассоциируются с периодом правления конкретного человека. С другой стороны, имена первых лиц государства привлекаются также для создания оппозиции «свой - чужой», важной для американской демократии. Имя Нил Армстронг выполняет в тексте присущую ему роль символа Америки, с одной стороны, но отражает нарастающее беспокойство в американском обществе конца 1960-х - с другой. Имя Колумб - символ Америки - одновременно отожествляется с именем Армстронг и противопоставляется ему, за счет чего усугубляется контраст между тем, что «простой» американец считает истинными ценностями и тем, к чему относится с подозрением.
В целом, проведенный анализ позволяет говорить о том, что в широком смысле «простой американец» - это человек, искренне верящий в величие Америки, уважительно относящийся к идеалам демократии, ценящий стабильность, при этом осторожный и часто неодобрительно настроенный по отношению к амбициозным программам государства. Важное место в ценностной картине мира американца занимает оппозиция «свой - чужой», определяющая не только его взгляды на представителей других культур (что не рассматривалось в данной статье), но также лежащая в основе его восприятия своей культуры, несущей явно выраженный отпечаток двухпартийной политической системы, исторически сложившейся в США в середине XIX в.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Ирисханова О. К. Стереотипы, эталоны и другие социокультурные модели в дискурсе // Дискурс как социальная деятельность: приоритеты и перспективы. - Ч. 1. - М. : ФГБОУ ВПО МГЛУ, 2012. - С. 173-184.-(Вестн. Моск. гос. лингвист. ун-та; вып. 5 (638). Сер. Языкознание).
2. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? - М. : ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375 с.
3. КубряковаЕ. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира // РАН. Ин-т языкознания. - М. : Языки славянской культуры, 2004. - 560 с.
4. Лихачев Д. С. Историческая поэтика русской литературы. - СПб. : Але-тейя, 1997. - 508 с.
5. Ольшанский И. Г. Лингвокультурология в конце XX в.: итоги, тенденции, перспективы // Лингвистические исследования в конце ХХ в. : сб. обзоров исследований. - М., 2000. - С. 26-55.
6. Прохоров Ю. Е. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в обучении русскому языку иностранцев. - 3-е изд., стереотип. - М. : Едиториал УРСС, 2003. - 224 с.
7. Степанов Ю. С. Язык и Метод. К современной философии языка. - М. : Языки русской культуры, 1998. - 784 с.
8. УфимцеваН. В. Этнические и культурные стереотипы: Кросс-культурное исследование. - 1995. - Т. 54. - № 3. - URL : http://feb-web.ru/feb/ izvest/1995/03/953-055.htm
9. Lippmann W. Public Opinion. 1921. - URL : http://wps.pearsoncustom.com/ wps/media/objects/2429/2487430/pdfs/lippmann.pdf
10. Updike J. Rabbit Redux. - N.Y. : Fawcett Books : The Random House Publishing Group, 1991. - 353 p.
