CC BY
247
УДК 327, 329 ББК 66.4, 66.6
К.А. Неверов
«старые» и «новые» левые в латинской Америке: пример Бразилии и Венесуэлы
«Левый поворот», произошедший в ряде государств Латинской Америки в начале 2000-х гг., привел к разделению «левых» региона на «старых» и «новых». Рассматриваются идеологические особенности, присущие находящимся у власти «левым» партиям Бразилии и Венесуэлы, их отличие от «старых левых».
Ключевые слова:
Бразилия, Венесуэла, идеология, Лула да Силва, «новые» левые, «старые» левые, Уго Чавес.
Как и всякое другое творение человеческого разума, идеология со временем претерпевает изменения, характер и интенсивность которых находится в зависимости от множества факторов: текущей политической, социальной, экономической обстановки как в отдельно взятой стране, так и в мире в целом, потребности общества в переменах, влияния групп интересов и так далее. Левая идеология не является исключением: даже при беглом взгляде на ее историю сразу виден колоссальный разрыв в степени разработанности теорий, возможности применения их в жизнь в прошлом и сейчас. В данной статье производится анализ развития левой идеологии в двух странах латиноамериканского региона - Бразилии и Венесуэле - как наиболее показательные примеры, с одной стороны, общих корней у левых региона, а с другой стороны - наличия своего особого пути развития. Выбор Латинской Америки объясняется тем, что во многих странах региона у власти находятся политики из левого лагеря, причем данные режимы в идеологическом плане имеют различные оттенки «красного» спектра. Такое исследование представляется полезным как при изучении внутренней политики стран региона, так и при построении Россией взаимоотношений с государствами региона, выработки соответствующих каждому конкретному случаю стратегий поведения в постоянно развивающемся океане латиноамериканской политики.
Закат «старых» левых пришелся на конец 1980-х - начало 1990-х гг. Причинами этого стали шок после распада Советского Союза и краха социалистического лагеря, поражение Сандинистского фронта национального поражения на выборах 1990 г. и роспуска большинства guerillas, за исключением нескольких групп в Колумбии и Перу. Что касается социал-демократов, то они подпали под влияние неолиберализма, что сместило их к центру, тогда как на про-
фсоюзы неолиберализм подействовал разрушающе [11, с. 7]. В начале 2000-х гг. левые вновь заявили о себе. Во многом причиной тому стал кризис неолиберальной экономической политики, не справившейся с присущими Латинской Америке проблемами - глубоким социальным неравенством, бедностью, несправедливым перераспределением дохода, власти и возможностей. Также благодаря утверждению демократии как формы правления и наличию института выборов в конце 1990-х - начале 2000-х гг. левые пришли к власти в таких странах, как Венесуэла, Бразилия, Уругвай, Аргентина, Боливия, Перу и Никарагуа.
Существует ряд классификаций латиноамериканских левых, предлагаемых иностранными и российскими исследователями. Хорхе Кастаньеда и вторящий ему Теодоро Петкофф выделяют две большие группы левых. Первая группа отличается реформизмом, современным взглядом на политику, интернационализмом, имеет корни в левых движениях прошлого. Сюда относятся левые Бразилии, Уругвая, Чили, Сальвадора. Во вторую группу входят радикальные, националистические левые, отличающиеся приверженностью к традиции популизма. Это такие страны, как Венесуэла, Боливия, Аргентина. Л. Окунева в своей классификации также разводит Венесуэлу и Бразилию по разным углам: первая попала в группу, которую составляют «левые популисты», для которых важны кли-ентелистские отношения с электоратом и «"неопатримониалистская" роль завоеванной ими верховной власти», «режимы "радикально-националистического популиз-ма"«, имеющие тенденцию «вырождения в авторитаризм» [1]. Бразилия же относится в умеренную группу «левых реформаторов», не отрицающих полностью неолиберализм, но акцентирующих усиленное внимание на социальных проблемах.
Таким образом, представляется интересным проанализировать идеологичес-
кие позиции режимов, находящихся на различных частях левого спектра.
Идеологические основы находящейся в данный момент у власти в Бразилии Partido del Trabalhadores (ПТ) были заложены еще в начале 1990-х гг. Уходящая корнями к трабальистским (рабочим) партиям Же-тулио Варгаса и Жуана Гуларта, PT была создана рабочим лидером Луисом Инасио Лулой да Силвой «на базе боевых профсоюзов промышленного пояса Сан-Пауло» [4, с. 108]. Да Силва, президент страны с 2003 по 2011 г., в 1993 г. выпустил программную статью «O nosso socialismo» («Наш социализм»), в которой изложил свое видение социализма. Лула противопоставляет советской модели социализма, от которой он всячески стремится дистанцироваться, «социализм освобождения», покоящийся на фундаменте теологии освобождения1.
Социализм советского образца отвергается Лулой как не отвечающий требованиям демократичности, плюрализма идей во власти, отличающийся излишним бюрократизмом, монополией одной партии на всю полноту власти в государстве и, по сути, симбиозом партии и государства.
В отличие от советского социализма социализм Лулы не ставит интересы государства превыше интересов общества. Сообразно своему названию - «социализм освобождения» - он снимает с общества бремя влияния государства, предоставляя первому всю полноту власти и действий при скромной роли государства. Как в экономической, так и в политической сфере государство более не принимает все решения единолично, интересы государства подчинены воле общества. Именно общество вправе владеть и распоряжаться собственностью на средства производства при плюрализме форм последней. Государству отводится роль организатора «системы производства и распределения... произведенного богатства», а также «удовлетворение материальных запросов общества путем создания условий для повышения производительности труда на предприятиях и внедрение новой организации труда, которая ослабила бы ярмо эксплуатации трудящихся» [5, с. 50].
Основными завоеваниями социализма в политической сфере являются прямая демократия (при сохранении представительной демократии), политический плюрализм, расширение политических свобод, в том числе свободы граждан от необоснованного вмешательства со стороны как государства, так и общества. Все это позволяет гражданам (наемным трудящимся) влиять
на политику и экономику государства посредством принятия политических решений, используя инструменты, предоставляемые институтом прямой демократии.
Следует заметить, что в идеологическом плане ПТ не настолько однородна, как кажется на первый взгляд. Формирование партии носило плюралистический и демократический характер: первоначально образованная рабочими профсоюзами металлургов, ПТ объединила вокруг этого ядра представителей самых различных слоев и профессий (представителей сферы здравоохранения, нефтедобывающей отрасли, университетскую профессуру, банкиров). Плюрализм проявился не только в социальной структуре партии, но и в идеологических предпочтениях: в состав ПТ входили и входят течения разного толка, от «ультралевых до социал-демократических и умеренных» [2, с. 594]. Со временем в состав партии «влились левые организации, представители интеллектуальных и академических кругов, прогрессивные политики, многочисленные социальные движения левого толка, низовые христианские общины, крестьянские, женские организации» [2, с. 594]. Идеологическими скрепами, связывающими воедино настолько пестрый по идеологическому и социальному характеру состав, являются демократический социализм и неприятие традиционного коммунистического понимания целей и задач левого движения, отвержение коммунистического догматизма. При этом в ряде фракций сохранилась приверженность марксизму, «многие из составляющих ее течений считали себя марксистами, а радикальный, "автохтонный" марксизм - своей идеологией» [2, с. 594].
Партия трудящихся вообще имеет тенденцию дистанцировать себя, свою модель социализма от других - как от левых советского толка, так и от европейских социал-демократов, которых Лула да Силва критиковал за стремление любой ценой пробиться в парламент, что, по его мнению, не подходит его партии, так как «без массовой народной мобилизации это не имеет смысла» [2, с. 596]. ПТ - уникальное явление как для Латинской Америки, так и для левых всего мира: во-первых, благодаря своей структуре, во-вторых, в силу характера формирования партии снизу, посредством работы на местах, с постепенным переходом на позицию борьбы за интересы социальных низов и трудящихся в институциональных рамках парламента.
Но в ходе предвыборной кампании 2002 г. в программе уже в третий раз вы-
3 ю О
1G2
двигавшегося в качестве кандидата в президенты Лулы от идей социализма практически ничего не осталось. Так, исследователи выделяют всего две черты, которые в тот момент позволяли характеризовать ПТ как левую партию: «акцент на необходимости перемен и продолжающуюся критику правительства Фернандо Энрике Кардозо» [11, р. 47]. На передний план ставилась необходимость отойти от неолиберальной экономической модели, при этом переход к новой модели развития должен осуществляться постепенно, без рывков и потрясений, в непосредственном диалоге с обществом. При этом утверждался приоритет социальных программ с целью поддержки самых нуждающихся слоев населения. Впоследствии такие программы поддержки бедных семей, как Bolsa Familia и программа борьбы с трудовой эксплуатацией детей Prevencao e Eliminacio da Exploracao do Trabalho Infantil, были реализованы [6, с. 42].
Однако уже во время второго срока Лулы, в 2007 г., ПТ опять вернулась к социалистической риторике, объявив во время третьего Национального конгресса, что «вызовом, противостоящим нам в этом веке, является необходимость воссоздания социалистической альтернативы на основе свободы» одновременно с «созданием новой экономики, в которой экономический рост и перераспределение дохода будут сосуществовать гармонично». При этом социализм рассматривается ПТ как «система с конкурентными многопартийными выборами, полным уважением к правам человека и смесью частной, кооперативной и государственной форм обладания собственностью» [7, с. 291].
Таким образом, бразильский вариант социализма в своем современном состоянии представляет собой скорее бренд, то, что позволяет четко разделить современную историю Бразилии на неолиберальный упаднический период президентства Фернанду Коллора ди Мелло и последовавший за ним «мягкий неолиберализм» Кардозо и успешно развивающуюся, устремленную в будущее Бразилию Лулы и его преемника на посту президента - Дил-мы Русеф. Социализм в этой стране выступает скорее в своей социальной форме, проявляясь в программах поддержки бедных слоев населения.
На противоположной от Бразилии стороне левого политического спектра находится Венесуэла. Идеологические основы государства были заложены покойным ныне Уго Чавесом, харизматичным попу-
листом, пришедшим к власти в 1998 г. и управлявшим страной почти 14 лет.
Основными чертами венесуэльского социализма являются прямая демократия, идущая снизу через первичные партийные органы (ячейки), интернационализм, антиимпериализм/антиглобализм в международных отношениях. В экономической сфере вопрос собственности решается в пользу плюрализма ее форм, однако при условии национализации природных ресурсов. В сфере социального венесуэльский вариант социализма ничем не отличается от бразильского: для обеих стран характерен широкий спектр социальных программ, рассчитанных в большинстве своем на самые нуждающиеся слои населения (равенство возможностей, медицинское и общеобразовательное обеспечение, борьба с бедностью и безработицей). Такая в целом социально ориентированная политика стала реальностью во многом благодаря высокому уровню доходов от продажи нефти.
В своей статье «Идеи социализма в Латинской Америке» Е.Д. Строганова описывает Чавеса как националиста на раннем этапе президентской карьеры, с течением времени претерпевшего трансформацию взглядов в сторону полевения. Скорее Уго Чавес с самого начала своего политического пути разделял ценности, присущие левой идеологии. На это указывает его фанатичная приверженность идеям Симона Боливара, который был провозвестником таких идей, как суверенитет для государств Южной Америки от европейских колонизаторов (отсюда непримиримая ненависть Чавеса к США и глобализму/империализму, олицетворяемому этой страной), равенство, братство, призыв к созданию интеграционного объединения стран континента - Южных Соединенных Штатов (Венесуэла является активным членом нескольких интеграционных группировок региона; кроме того, по инициативе Уго Чавеса была создана Alternativa Bolivariana para Pueblos de Nuestras Americas (ALBA) -организация, объединяющая под своим крылом государства социалистической и социал-демократической направленности, опирающаяся в своей деятельности на истинно социалистические, а в некотором роде и христианские ценности и руководствующаяся ими на практике). В молодости, еще до начала активной политической деятельности, Уго Чавес сотрудничал с левой подпольной Partido de la Revolucion Venezolana (PSV). Биограф команданте Константин Сапожников, говоря об этом периоде жизни будущего президента, ссылался
на воспоминания члена аппарата партии Нельсона Санчеса: «Адан Чавес [брат Уго] нам сказал, что у него есть брат, который обладает определенными задатками революционера, и он поговорит с ним... Адан выполнил обещание... Уго конспиративно, загримировавшись до неузнаваемости, побывал на нескольких встречах, послушал, о чем говорят на них студенты и представители народа. Потом, где-то в январе-феврале 1980 г., Адан подтвердил, что его брат хочет участвовать в нашей работе и стать членом организации по подготовке граж-данско-военно-религиозной боливариан-ской революции» [3, с. 78]. Особенностью воззрений Чавеса является его национализм, который, по своей сути, не ограничивается только территориальными границами и принадлежностью к нации, а простирается на всю Латинскую Америку. Таким образом, Чавеса можно охарактеризовать скорее как «латиноамериканиста», чем венесуэльского националиста.
Заслуживает внимания и приверженность венесуэльского президента теологии освобождения, что можно наглядно проиллюстрировать следующей цитатой: «он (Иисус) был со мной в трудные времена, в самые страшные моменты жизни. Иисус Христос, несомненно, был исторической фигурой - он был повстанцем, одним из наших, антиимпериалистов. Он восстал против Римской империи. Ибо кто мог бы сказать, что Иисус был капиталистом? Нет. Иуда был капиталистом, взяв свои сребреники! Христос был революционером. Он восстал против религиозных иерархий. Он восстал против экономической власти того времени. Он предпочел смерть для защиты своих гуманистических идеалов, и он жаждал перемен. Он был нашим Иисусом Христом» [10]. Связь политики с религией в трактовке левой идеологии проявляется в ответе, который Уго Чавес дал католическим епископам на вопрос, что он имеет в виду под социализмом: «ищите ответ в трудах Карла Маркса, Владимира Ленина и в Библии... в первую очередь в Библии, Старом Завете, Новом Завете и Нагорной проповеди» [7, с. 288].
Чавизм, в отличие от социализма бразильского толка, импонирует больше к социализму советского/советско-кубинского типа, что косвенно проявляется как в тесном сотрудничестве Венесуэлы и Кубы по многим вопросам политики, экономики, международной торговли, обмена кадрами и т. п., так и в близкой дружбе лидеров обеих стран. Также показательна и интеграционная деятельность - создание уже упо-
минавшейся выше ALBA, инициированное Уго Чавесом и Фиделем Кастро совместно.
Идеологические основы боливаризма, проповедовавшегося ныне покойным лидером Венесуэлы Уго Чавесом, изложены в Libro Rojo («Красная книга») - программном документе, изданном в 2010 г. и объединяющем фундаментальные документы Partido Socialista Unido de Venezuela (PSUV). Основными ценностями, представленными в этом документе, являются антиимпериализм/антикапитализм, социальная справедливость, народное правление, интернационализм, единение, защита революции, борьба с бедностью и социальной исключенностью.
Как было сказано выше, Уго Чавес являлся поклонником Симона Боливара. Свою страсть президент привнес и в идеологию «социализма XXI века». «Социализм XXI века», по мнению Джеймса Петраса, является идеологией, аккумулирующей в себе «исторический боливарианский национализм, марксизм XX столетия и латиноамериканский популизм» [9].
Социализм венесуэльского типа по многим параметрам схож с бразильским социализмом: акцент на социальное обеспечение, происхождение партии по схеме «снизу - вверх», упор на прямую демократию, вовлечение рядовых граждан в политический процесс, плюрализм в политике и экономике, национализация. Коренное отличие лежит в отношении режимов к истории левого движения: Бразилия всячески дистанцируется от идеологического наследия СССР и Кубы, тогда как Венесуэла, наоборот, черпает в них вдохновение. Так же разнятся взаимоотношения стран с США: в целом у Бразилии хорошие деловые связи с североамериканским соседом, тогда как Венесуэла стремится всячески продемонстрировать свое неприятие США и их политики, а также олицетворяемого ими глобализма. Венесуэльский социализм отличается радикализмом, так не характерным для Бразилии, а также большим влиянием личности Уго Чавеса на идеологическое наполнение режима.
Левая идеология в Латинской Америке прошла большой путь развития, эволюционировав от увлечения представителей высших классов утопическим социализмом, сквозь подпольную работу, череду революций, эпоху кризисов и забвения, и в итоге стала «визитной карточкой» региона, меткой, отличающей уникальную, самобытную Латинскую Америку от все более нивелирующегося, размывающегося под напором глобализации мира.
104 список литературы:
[1] Окунева Л.С. «Левый поворот» и демократия в Латинской Америке // Международные процессы. Т. 7. - 2009, № 1. - Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.intertrends.ru/nineteenth/005.htm
[2] Окунева Л.С. Бразилия: особенности демократического проекта. Страницы новейшей политической истории латиноамериканского гиганта (1960-е гг. - 2006 г.). - М.: МГИМО - Университет, 2008. -823 с.
[3] Сапожников К.Н. Уго Чавес: одинокий революционер. - ЖЗЛ: биография продолжается. - М.: Молодая гвардия, 2011. - 480 с.
[4] Строганов А.И. Латинская Америка. Страницы истории ХХ века. - М.: Книжный дом «Либроком», 2013. - 168 с.
[5] Строганова Е.Д. Идеи социализма в Латинской Америке // Латинская Америка. - 2009, № 12. -С. 43-59.
[6] Franklin Ramrnez Gallegos. Mucho m6s que dos izquierdas // Nueva Sociedad. - № 205. - Septiembre/ Octubre 2006. - С. 30-44.
[7] Goertzel T. Rethinking Socialism in Today's Latin America // A Changing Cuba in a Changing World. Compiled by Mauricio A. Font. - NY: Bildner Center for Western Hemisphere Studies, 2008. - С. 287-294.
[8] Libro Rojo: Documentos Fundamentales de PSUV. Partido Socialista Unido de Venezuela. - Impreso en Venezuela. - Junio de 2010. - 136 с.
[9] Petras J. Latin America's Twenty-First Century Socialism in Historical Perspective by 11 October, 2009. -Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.axisoflogic.com/artman/publish/Article_57194.shtml
[10] Regions.ru - информационное агентство федерации. 24.03.2013. - Интернет-ресурс. Режим доступа: http://regions.ru/news/2448866/
[11] The New Latin American Left: Utopia Reborn. Ed. by P. Barrett, D. Chavez, C. Rodriguez-Garavito. -London: Pluto Press, 2008. - 320 с.
1 «Теология освобождения» - в большей степени религиозное учение, чем политико-философское, сместило христианское видение мира с теоцентричного к антропоцентричному, ставя на первый план человека. Идеологически «теология освобождения» является сплавом марксистских воззрений на человека как социальное существо и марксистской трактовки истории с христианской эсхатологией, где на первый план выдвигается категория «спасения» как «освобождения» угнетаемых от угнетателей.
Вместо индивидуального спасения «теология освобождения» призывает к полному освобождению с использованием политических методов. Основную массу адептов «теологии освобождения» составляют радикально настроенные священнослужители, призывающие народные массы принять участие в движении за национальное освобождение. Леворадикальные теологи рассматривают экономические, социальные и политические проблемы Латинской Америки в контексте более общей проблемы - зависимости от империализма. Они подвергают критике практику переноса на латиноамериканскую почву идей и представлений, характерных для Западной Европы и США, навязывание западных ценностей и образа жизни, неприемлемых для Латинской Америки.
