CC BY
59
УДК 812.6
Лопухина Р.В. (ТГПУ им. Л.Н. Толстого)
Тел.: (4872) 33-16-93; E-mail: rvlopukhina@rambler.ru
Средства выражения антилогизмов в русском языке
В статье рассматривается специфика высказываний «обманутого ожидания», или «антилогизмов» в русском языке. Логическими маркерами таких «неправильных» умозаключений служат уступительные и противительные союзы. Частотность этих конструкций в живом употреблении русского языка является отражением ментальности народа и национального самосознания в данный период времени. Жизненные ситуации заставляют языковую личность прибегать к построению антилогизмов как особого рода умозаключений.
Ключевые слова: формальная логика, естественный язык, умозаключения, антилогизмы, высказывания «обманутого ожидания», уступительное значение, причинно-следственная связь, логические маркеры, уступительные, противительные союзы, ментальность.
Проблема реализации культурной информации в синтаксисе связана с десигнативным аспектом семантики: отражением в сознании языковой личности отношений и связей между предметами и процессами реального мира, присущих данному этносу. Культурный компонент семантики синтаксических единиц включается в сферу подсознательного носителя языка, а эксплицируется только в восприятии представителей иного лингвокультурного сообщества.
Это самая ненаблюдаемая, скрытая в человеческом сознании сфера. Точно так же, утверждает К. Леви-Стросс, и каждое явление культуры содержит в себе два слоя информации: поверхностную, осознаваемую, и глубинную, неосознаваемую. В культуре, по К. Леви-Строссу, «главный слой -глубинный, бессознательный» [1, с. 42]. Очевидна глубокая взаимозависимость синтаксиса и культуры, и, следовательно, необходимость детального изучения и описания реализации национально-культурного компонента синтаксических единиц как в системе языка, так и в речи, в высказываниях, анализируемых в конкретной ситуации.
Своеобразные способы соединения понятий, характерные для носителей русского языка, реализуются в синтагматических связях слов уже на уровне словосочетания (ср.: ограниченный контингент, несгибаемая самодостаточность, прикусить язык, душа нараспашку и др.). Словосочетание представляет собой наиболее устойчивый и национально своеобразный уровень синтаксиса. При создании подобных выражений фоновая информация, известная носителям данного языка, являющаяся достоянием всех членов лингвокультурной общности, подвергается компрессии и элиминации. В результате свертывания пропозиции, обозначающей социокультурную ситуацию, словосочетания называют, как правило, уже не отдельные реалии, а
целые ситуации или отношения между участниками событий. На поверхностном языковом уровне образуются сокращенные, построенные по законам сочетаемости словосочетания и выражения: экранная духовность, пронзительный Моцарт, ненаглядное лицо и др. Слова же содержат значения, которые обусловлены их синтагматическими свойствами, общечеловеческими культурными коннотациями, традицией употребления слов в том или ином значении, т.е. национально-культурными стереотипами.
Исследование семантики некоторых сложных синтаксических построений в русском языке выявило такие значения, которые оказываются тесно связанными между собой, являются необходимым дополнением друг друга. К таким значениям относятся уступительные, противительные, причинные и следственные значения (например: Несмотря на то, что на улице лил дождь, все пошли гулять). Высказывания подобного рода, именуемые в современном языкознании высказываниями «обманутого ожидания», имеют долгую лингвистическую традицию изучения.
В современном языкознании можно выделить три очень близких, но все же отличающихся подхода к их семантическому анализу. В первом подходе обращается внимание на взаимодействие всех этих четырех значений в едином «поле причинности». В чистом виде причинно-следственная связь (Мы не закончили работу, так как погас свет. Погас свет, поэтому мы не закончили работу) определяется как движение от основания к следствию или от следствия к основанию, то есть как связь, лишенная альтернативы (противительности, уступительности, временной последовательности, условия и др.).
Уступительное значение имплицирует только нереализованную причинно-следственную связь, предполагает отвергнутое основание («несмотря на то, что»). Как пишет М.В. Ляпон, «столкновение двух истин - априорной и актуальной построено на парадоксе, противоречии» [2, с. 111-112]. Основание, названное первым компонентом, недостаточно или отвергнуто, «имплицитное ожидание» и реальный результат противоположны, что в коммуникативном аспекте трактуется как результат «вопреки ожиданию».
Семантическое значение несоответствия, порожденное противительным значением, формируется столкновением различных факторов, включающих, например, такие противоречащие друг другу семантические константы: «всегда - в данном случае», «раньше - в данном случае», «обычно - в данном случае» и др., где «всегда», «раньше», «обычно» есть некая общая семантическая константа, представляющая собой общее суждение, которое как необходимое следствие в данном случае нарушается («Обычно в такую погоду все сидят дома, а они пошли гулять»).
Анализ соотношения уступительного и противительного значений показывает, что противительный компонент является обязательным элементом уступительного значения, а уступительные союзы обычно сопровождаются противительными союзами: «Хотя было уже поздно, они продолжали разговаривать». Следовательно, противительные союзы являются потенциальными носителями уступительного значения, во многих случаях при
поддержке контекста передают информацию «хотя», а уступительное значение несет в себе обязательное противительное значение.
Существует и третий, более дифференцированный и более глубокий подход к исследованию уступительного значения: он связан с исследованием референциальных аспектов синтаксической семантики, с понятием презумпции/пресуппозиции в лингвистической семантике (работы Е.В. Падучевой, Г.Е. Крейдлина).
По мнению авторов, противительный союз а, например, выражает презумпцию несоответствия второго компонента естественным следствиям из первого - это противопоставительное значение: « Вечером с нами на кухне посидела, покушала, а утром заходим, и вот ... прямо лицом на полу» (И. Сахновский).
В монографии В.З. Санникова представлен обзор основных результатов лингвистического исследования высказываний «обманутого ожидания» и содержится всесторонний анализ противительных союзов. Он пишет: «... в конструкциях с союзом но следует видеть не неожиданность, малую вероятность или необычность, а несоответствие норме, нарушение нормального хода событий» [3, с. 153].
Некоторые исследователи аналогичные предложения несоответствия относят к «логике здравого смысла». Предложение с но («Зима, но идет дождь») имеет скрытое противоречие, «которое может быть реконструировано путем логического вывода. Речь идет об обыденной логике, т.н. «логике здравого смысла». При анализе аналогичных предложений вводятся и другие модальные показатели: предполагается, обычно, не .. В каждом предложении, содержащем уступительные союзы тем не менее, однако, но, а и др., отвергается обычная презумпция и вводится ложная: «Все гуляют, когда идет сильный дождь».
Следовательно, в уступительных и противительных семантических связях утверждается несовместимость двух логических суждений, образующих единое сокращенное умозаключение (энтимему), между которыми устанавливается ситуация взаимоисключения. Главную роль как источник этого противоречия играют уступительные союзы (хотя, хоть, несмотря на то, что и др.), которые автоматически устанавливают нелогичность действия, выраженного в логическом заключении. Такие сложноподчиненные предложения суть языковая форма выражения умозаключения или силлогизма, который в логике называется «антилогизмом». Антилогизм - это силлогизм с противоположным по качеству заключением, то есть «антизаключением», создаваемым за счет употребления в нем или предиката восстановленной большей посылки, но с отрицанием, или антонимического этому предикату понятия, но без отрицания [4, с. 43].
Семантический анализ уступительности, проведенный Г.Е. Крейдлиным и Е.В. Падучевой, показал, что в значении уступительности мы имеем дело с двумя семантическими презумпциями, представленными в виде следующих, выведенных ими формул: 1) «Хотя..., и потому, вообще говоря, ... должен; 2)... между тем ...» [5, с. 31-37].
Таким образом, естественный язык, кроме обычных силлогизмов модусов ВагЬага, Се1агеп11, СатеБ^еБ в соответствующих формах, может выражать антилогизмы тех же модусов, но с противоположным суждением в функции заключения. Логическими маркерами меньшей посылки антилогизма, представленного придаточным предложением, служат уступительные союзы хотя, хоть, несмотря на то что, как ни, куда ни, кто бы ни, откуда бы ни, сколько бы ни, пусть, куда бы ни, а вот и и др., которые выступают в сложных предложениях как средства построения антилогизмов.
Логическими маркерами заключения антилогизма, представленного главным предложением, служат противительные союзы а, но, тем не менее, между тем, однако, все же, все-таки, вопреки этому и др.
Следует отметить различную «ценность» средств выражения антилогизмов со значением «нарушения нормального хода событий». Отрицания и антонимы без отрицаний имеют очень широкую сферу употребления в языке: они не служат специально целям выражения умозаключений. Дифференцируя логическую структуру силлогизмов и антилогизмов, отрицания и антонимы без отрицаний участвуют лишь в определении их статуса - модусов, но и то лишь тогда, когда синтаксические конструкции выражают умозаключения и без них. Напротив, сложносочиненные (или два семантически связанных простых предложения) и сложноподчиненные предложения, в которых употребляются и противительные, и уступительные союзы, а также сложноподчиненные предложения лишь с уступительными союзами - это такие синтаксические построения, которые автоматически, независимо от их лексического наполнения, выражают антилогизмы. Противительные союзы там, где они участвуют в конституировании антилогизмов, выполняют ту же логическую функцию, что и уступительные союзы: они являются их логическими синонимами. Их различие на уровне языка состоит в структурно-грамматических признаках: первые - сфера самостоятельных или главных предложений в составе сложных, вторые - сфера придаточных предложений.
Говорящий (пишущий) имеет возможность выразить антилогизмы четырьмя способами: 1) либо в форме двух самостоятельных предложений с противительным союзом перед вторым предложением, 2) либо в форме сложносочиненного предложения с теми же противительными союзами перед вторым простым предложением, 3) либо в форме сложноподчиненного предложения с уступительными союзами, вводящими придаточные предложения, и с противительными союзами, вводящими главные предложения, 4) либо в форме простого предложения с уступительным предлогом вопреки. Например: «Одуряющие очереди за вермишелью, килькой в томате, за портвейном действовали как растворитель. Однако это не означало, что погибшему Сидельникову были глубоко противны магазины» (И. Сахновский).
Каждый из четырех типов синтаксических построений и каждое из четырех формально логических средств выражения антилогизмов реализуется в естественном языке во множестве индивидуальных вариантов. Естественный
язык обладает практически неограниченным количеством различных структурно-грамматических и лексико-семантических средств выражения антилогизмов.
Формальная логика как наука о формах мысли, законах непротиворечивого мышления, формальных правилах выводного знания использует определенные языковые построения, в том числе и формальные языковые средства, являющиеся в то же время логическими маркерами силлогизмов и антилогизмов, которыми она может выражать умозаключения любых модусов. Логика построена на однозначных правилах и в этом смысле она стоит как бы по ту сторону человека с его противоречивой практической деятельностью, его процессом мышления. Человек же не запрограммирован в своей деятельности и в своем мышлении как логический автомат, и он постоянно сталкивается с такими жизненными ситуациями, которые не укладываются в «прокрустово ложе» логических исчислений. Естественный язык гораздо более гибок, чем логика, он выражает одну и ту же логическую форму мысли множеством языковых форм, переставляя местами причину и следствие, одно выдавая за другое, сокращая материальную форму выражения логических категорий до минимума, но тем не менее, позволяя говорящему выразить любую логическую форму (ср.: «В песнях утверждалось отчаянье, зато пелись они надежным, победительным голосом.»).
При анализе фактического материала мы обнаружили множество примеров регулярного нарушения логически правильно построенных силлогизмов, но нарушенных по определенным правилам логики, в частности с логически правильно построенными и в то же время с противоположными по качеству суждениями в функции заключения, в котором все поставлено «с ног на голову».
Русский язык обладает богатством форм не только для выражения «правильных» дедуктивных умозаключений (силлогизмов), но и богатством форм для преднамеренного выражения «неправильных» силлогизмов, то есть антилогизмов, как отражения противоречий материальной действительности, взаимодействия человека с этой действительностью и взаимодействия человека с человеком. Жизненные ситуации заставляют языковую личность прибегать к построению антилогизмов как особого рода умозаключений. Возможность выражать антилогизмы человек реализует средствами естественного языка по законам формальной логики, которые иногда оказываются «перевернутыми» («Наш Дробышев был умный, толковый, замечательный мужик, однако же стал или, лучше сказать, сделался неумным, нелепым, тщеславным стариком». В. Маканин).
Частотность этих конструкций в живом употреблении русского языка является отражением ментальности народа и национального самосознания в данный период времени.
Дальнейшие исследования в этой области могли бы помочь усовершенствовать основы моделирования механизма формирования мысли средствами естественного языка, формализовать этот механизм и создать алгоритм его искусственного воспроизведения.
Литература
1. Леви-Стросс К. Структурная антропология / пер. с фр. В.В. Иванова. М.: Наука, 2001. 512 с.
2. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст: к типологии внутритекстовых отношений. М.: Наука, 1986. 201 с.
3. Санников В.З. Русские сочинительные конструкции: Семантика. Прагматика. Синтаксис. М.: Наука, 1989. 266 с.
4. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М.: Наука, 1975.
720 с.
5. Крейдлин Г.Е., Падучева Е.В. Значение и синтаксические свойства союза «а» // НТИ. Сер. 2. 1974. № 9. С. 31-36.
R. V. Lopukhina
REFLECTION OF «COMMON SENSE LOGIC" IN THE RUSSIAN LANGUAGE
The article describes the specificity of the expression "deceived expectations" or "antilogizmov" in the Russian language. Logical markers of such "wrong" conclusions are ustupitel'nye and adversative conjunctions. The frequency of these designs used in the Russian language is the reflection of the mentality of the people and national identity in a given period of time. Life situations make the language identity build "antilogizms" as a special kind of reasoning.
Keywords: formal logic, natural language, reasoning, «antilogizmy», saying "wait" deceived, «ustupitel'noe» meaning, cause-and-effect relationship, the logical markers, ustupitel'nye, adversative conjunctions, mentality.
