CC BY
12
Филиппов Данил Владимирович,
кандидат юридических наук, заместитель начальника, Следственный департамент МВД России, Российская Федерация, 101000, г. Москва,
ул. Мясницкая, д. 3
E-mail: danfilips@yandex.ru
Научная специальность: 5.1.4. Уголовно-правовые науки
УДК 343.1
DOI 10.24412/2072-9391-2023-367-167-175
Дата поступления: 25 июля 2023 г.
Дата принятия статьи в печать: 18 сентября 2023 г.
Danil Vladimirovich Filippov,
Candidate of Law,
Deputy Head,
Investigation Department
of the Ministry of Internal Affairs of Russia,
Russian Federation, 101000, Moscow,
My asnitskaya St., 3
E-mail: danfilips@yandex.ru
Scientific specialty: 5.1.4. Criminal Law Sciences
Сокращенное дознание следует заменить новой формой расследования преступлений - особым порядком досудебного производства
Reduced Inquiry Should be Replaced by a New Form of Investigation of Crimes - a Special Procedure for Pre-Trial Proceedings
Аннотация
На протяжении многих лет исследователями констатируется кризисное состояние института сокращенного дознания с тенденцией уменьшения доли расследованных в сокращенной форме дознания уголовных дел в общем количестве уголовных дел, оконченных органами дознания и направленных в суд. В статье аргументируется вывод о том, что в существующем виде данный уголовно-процессуальный институт неконструктивен. Проанализированы имеющиеся в юридической литературе предложения по модификации дознания в сокращенной форме либо вовсе о его полной замене другим особым порядком досудебного производства. Выделены универсальные требования к любому альтернативному упрощенному порядку расследования преступлений. В контексте данных требований позитивно оцениваются предложения МВД России о введении нового особого порядка досудебного производства вместо сокращенного дознания. В заключение отмечается, что принятие соответствующего закона носит приоритетный характер среди предпринимаемых законодателем мер по совершенствованию досудебного уголовного производства.
Abstract
For many years, researchers have been ascertaining the crisis state of the institute of reduced inquiry with a tendency to reduce the share of criminal cases investigated in the reduced form of inquiry in the total number of criminal cases completed by the bodies of inquiry and sent to court. The article argues the conclusion that in its current form this criminal procedure institution is not constructive. The proposals available in the legal literature on modifying the inquiry in an abbreviated form or completely replacing it with another special procedure for pre-trial proceedings are analyzed. The universal requirements for any alternative simplified procedure for investigating crimes are highlighted. In the context of these requirements, the proposals of the Ministry of Internal Affairs of Russia on the introduction of a new special procedure for pre-trial proceedings instead of a reduced inquiry are positively assessed. In conclusion, it is noted that the adoption of the relevant law is a priority among the measures taken by the legislator to improve pre-trial criminal proceedings.
Statement of the problem: over the past ten years, the institution of abbreviated inquiry
168
Постановка проблемы: в течение последних десяти лет институт сокращенного дознания (гл. 321 УПК РФ) привлекает к себе постоянное внимание практических работников, ученых-процессуалистов. Будучи продуктом дифференциации уголовно-процессуальных форм в направлении их упрощения, процедура сокращенного дознания оказалась настолько эклектичной, что буквально с первых дней введения ее в действие она стала «пробуксовывать» и оказалась неспособной реализовать свое социальное предназначение - обеспечить реальную процессуальную экономию при сохранении минимально допустимого качества доказывания. Возникли предпосылки к замене сокращенного дознания иным особым порядком досудебного производства, свободным от недостатков, сопровождающих применение гл. 321 УПК РФ.
Цель исследования: выработка научно обоснованных предложений о целесообразности внесения изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части оптимизации сокращенной формы расследования преступлений, представленной в действующем законодательстве в виде сокращенной формы дознания и показавшей себя как явно неудачный эксперимент, длящийся уже десять лет.
Методы исследования: общенаучные, включающие формально-логические (анализ, синтез, обобщение, выдвижение гипотез), частнонауч-ные (наблюдение, контент-анализ документов, интервьюирование).
Результаты исследования и ключевые выводы: доктрина и практика выработали своего рода универсальные требования к любому альтернативному, особому порядку досудебного производства (он распространяется на уголовные дела о преступлениях небольшой и средней тяжести; не зависит от позиции заинтересованных участников правоотношений, возникших в связи с совершением преступления; ориентирован на общий предмет доказывания; предполагает максимальное использование в процессе доказывания средств проверки сообщений о преступлениях, в том числе следственных действий, разрешенных до возбуждения уголовного дела).
В контексте указанных требований и следует оценивать перспективы доктринальных и официальных проектных норм, предусматривающих особый порядок досудебного производства вместо сокращенного дознания. В наибольшей степени этим требования м соответствуют предложения, разработанные МВД России. Принятие на их основе закона, призванного усилить гарантии конституционного права граждан на доступ к правосудию, оптимизировать деятельность правоохранительных органов по рассмотрению сообщений о преступлениях, повы-
(Chapter 321 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation) has attracted the constant attention of practitioners, process scientists. Being a product of the differentiation of criminal procedural forms in the direction of their simplification, the procedure of abbreviated inquiry turned out to be so eclectic that literally from the first days of its introduction it began to "slip" and turned out to be unable to realize its social purpose - to provide real procedural savings while maintaining the minimum acceptable quality. proof. There were prerequisites for replacing the reduced inquiry with another special procedure for pre-trial proceedings, free from the shortcomings that accompany the application of Chapter 321 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation.
The purpose of the study is to develop evidence-based proposals on the advisability of amending the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in terms of optimizing the shortened form of investigation of crimes, which is presented in the current legislation in the form of a shortened form of inquiry and has shown itself to be a clearly unsuccessful experiment that has been going on for ten years.
Research methods: general scientific, including formal-logical (analysis, synthesis, generalization, hypotheses), private scientific (observation, content analysis of documents, interviewing).
Research results and key conclusions: the doctrine and practice have developed a kind of universal requirements for any alternative, special order of pre-trial proceedings (it applies to criminal cases of crimes of small and medium gravity; does not depend on the position of interested participants in legal relations arising in connection with the commission of a crime; focused on the general subject of proof; involves the maximum use in the process of proving the means of verifying reports of crimes, including investigative actions permitted before the initiation of a criminal case).
It is in the context of these requirements that one should evaluate the prospects for doctrinal and official design norms that provide for a special procedure for pre-trial proceedings instead of a reduced inquiry. To the greatest extent, these requirements are met by proposals developed by the Ministry of Internal Affairs of Russia. The adoption on their basis of a law designed to strengthen the guarantees of the constitutional right of citizens to access to justice, to optimize the activities of law enforcement agencies in considering reports of crimes, to increase its efficiency, to reduce unreasonably high time and resource costs associated with
сить ее эффективность, снизить неоправданно высокие временные и ресурсные затраты, связанные с расследованием большого количества уголовных дел о преступлениях, не представляющих сложности в доказывании, надлежит в интересах практики считать приоритетным для уголовного процесса.
Ключевые слова: уголовное дело; дознание; сокращенное дознание; предмет доказывания; следственные действия; досудебное производство; особый порядок досудебного производства; преступления небольшой и средней тяжести.
the investigation of a large number of criminal cases of crimes, does not which are difficult to prove, should be considered a priority for the criminal process in the interests of practice.
Keywords: criminal case; inquiry; abbreviated inquiry; subject of proof; investigative actions; pretrial proceedings; special procedure for pre-trial proceedings; crimes of small and medium gravity.
Обращение к структуре Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, состоящего из шести частей, девятнадцати разделах и пятидесяти семи глав, дает представление о нем как об универсальном правовом образовании, регулирующем сложный, динамичный комплекс общественных отношений. Устанавливая единый или общий порядок производства по всем уголовным делам, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации придает уголовному процессу качества монолитности, убедительности, стабильности. Вместе с тем ч. IV УПК РФ «Особый порядок уголовного судопроизводства» учитывает многообразие фактических обстоятельств преступлений, особенности личности участников уголовного судопроизводства и являет собой пример дифференциации уголовного процесса.
Дифференциация уголовного процесса воспринимается в правовой литературе как основная его тенденция, последствия которой выражаются в отходе от единой уголовно-процессуальной формы. Непродуманные решения в части дифференциации уголовно-процессуальной формы «расшатывают» традиционные устои отечественного уголовного процесса и могут привести к разного рода негативным последствиям, снизить уровень защищенности прав участников уголовного судопроизводства [22].
Несмотря на противоречивость высказанных в самые различные периоды развития уголовного процесса суждения ученых и практиков, по-разному относящихся к дифференциации уголовного судопроизводства, И. В. Головинская убеждена в том, что «целесообразность включения в ткань уголовно-процессуальных отношений многообразия процессуальных форм сегодня неоспорима. Сама жизнь диктует необходимость отказаться от унифицированной процессуальной формы. Следовать по пути унификации значит создать такую форму производства, которая, даже будучи эффек-
тивной с точки зрения защиты прав и свобод граждан, станет неоправданно затратной, включая трудовые, материальные, временные ресурсы» [8, с. 68].
Отмечая, что дифференциация уголовного процесса в настоящее время заслуживает отнесение ее к наиболее важным характеристикам уголовного процесса, С. С. Цыганенко указывает на обусловленность специальных уголовно-процессуальных производств потребностями «обеспечения различных процессуальных задач по охране прав и законных интересов участников уголовно-процессуальной деятельности, а также реализации предоставленных процессуальным органам в этой связи полномочий» [23, с. 11].
В уголовно-процессуальной теории практически достигнут консенсус в понимании того, что формы досудебного производства подлежат дифференциации в контексте действия объективной закономерности непрерывной модификации правил уголовного судопроизводства в зависимости от социальных изменений [21, с. 196-197; 3, с. 7-8; 18, с. 197], признания Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в рассматриваемом аспекте не соответствующим потребностям практики [19, с. 7], обремененным множеством пустых, бессодержательных формальностей, препятствующих реализации процессуальных гарантий правосудия [16, с. 227-228]. В связи с этим В. В. Рудич резонно утверждает: «В настоящее время проблемы применения упрощенных способов и порядков производства по уголовным делам, без сомнения, основные и наиболее дискуссионные для уголовного судопроизводства любого государства, построенного с учетом необходимости уважения прав человека и гражданина» [15, с. 149].
Следствием дифференциации уголовного процесса явилось и введение Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-Ф3 в отечествен-
170
ное уголовное судопроизводство дополнительной формы расследования преступлений в виде сокращенного дознания (гл. 321 УПК РФ). Буквально с первых дней применения норм гл. 321 УПК РФ учеными и практическими работниками стали вскрываться и фиксироваться серьезные недостатки названного уголовно-процессуального института, затрудняющего выполнение уголовным судопроизводством своего назначения.
Например, проведенный В. Г. Глебовым анализ регламентации доказывания путем упрощения его порядка при производстве дознания в сокращенной форме (в ч. 2 ст. 2265 УПК РФ) позволил исследователю прийти к выводу, что при сокращенном дознании процесс доказывания фактически поставлен в зависимость от усмотрения дознавателя и это может привести к невосполнимой потере доказательств, помешать объективному установлению обстоятельств преступления, а также обеспечению прав и законных интересов участников процесса [7, с. 21].
Надлежит согласиться с тем, что введение в 2013 г. новой формы предварительного расследования, названной «дознание в сокращенной форме», происходило на фоне трансформации дознания в квази-предварительное следствие. «Сложилась совершенно нелогичная система предварительного расследования, — писал об этом И. С. Дикарев, — при которой критерием разграничения его форм выступала не сложность уголовного дела, а должностное положение лица, ведущего по нему производство (то есть для следователей — одна форма расследования, а для дознавателей — другая» [9, с. 24].
Указанным автором также обращено внимание на интересную деталь: снижение процессуальных затрат при сокращенном дознании предполагается достичь через оптимизацию процесса доказывания в ходе досудебного производства [9, с. 34], или, если говорить конкретнее, расследуя уголовное дело, можно сэкономить лишь урезав процесс собирания доказательств, что по существу и предусмотрено ст. 2265 УПК РФ «Особенности доказывания при производстве дознания в сокращенной форме».
Другими исследователями подмечено, что для сокращенного дознания законодатель ввел по сути новое понятие «уменьшенной итоговой совокупности доказательств», закрепив его в ч. 1 ст. 2265 УПК РФ. Для практических работников оно является сложной и недостаточно определенной категорией [11, с. 83].
По мере изучения результатов применения норм гл. 321 УПК РФ становилось все более очевидным, что перед дознавателями фактически была поставлена двоякая и вряд ли решаемая за-
дача: извлечь реальную процессуальную экономию, не проводя полноценного расследования.
Акцентировалось внимание и на том, что в конструкции сокращенного дознания отдельным формальным ее элементам прокурорами отводилась главенствующая роль, в связи с чем возникали препятствия в использовании норм о сокращенном дознании при несвоевременном признании лица потерпевшим, несоблюдении порядка уведомления о переходе на особый режим дознания, то есть право подозреваемого на сокращенную процедуру расследования отодвигалось на второй план [14, с. 57].
На серьезные недостатки установленного гл. 321 УПК РФ порядка расследования уголовных дел указывает и О. В. Кузьмина. «После неоднократно вносимых в УПК РФ (со времени его принятия) изменений и дополнений», — пишет автор, — обычное дознание (гл. 32) почти перестало отличаться от предварительного следствия. А ведь они представляют собой две самостоятельные формы предварительного расследования. В связи с этим вызывает недоумение одновременное существование в одном ведомстве (например, МВД) подразделений дознания и следственных органов. Не так давно появившееся сокращенное дознание (гл. 321 УПК РФ) напоминает производство по административным делам. Процедура упрощается как на досудебном этапе, так и в суде (особый порядок). Нежизнеспособность сокращенного дознания и неспособность данной формы расследования оптимизировать процесс, облегчить доступ граждан к правосудию требует разработки новых моделей ускоренного досудебного производства» [13, с. 110].
Дополнительные аргументы в обоснование вывода о несоответствии назначению уголовного судопроизводства и его принципам сокращенного дознания в качестве самостоятельной формы расследования преступлений приводит и О. В. Качалова. Неустойчивость модели сокращенного дознания она усматривает в том, что «при возникновении любых спорных ситуаций, недочетов в ходе его производства, изменение позиции участников уголовного судопроизводства относительно данной формы расследования, отказа подсудимого от особого порядка судебного разбирательства, от предъявленного обвинения и признания своей вины означает переход к дознанию в общем порядке. Это изменяет предмет и процесс доказывания в сторону его расширения, увеличивает сроки производства по делу и в конечном итоге нивелирует смысл сокращенного дознания» [11, с. 138]. Наряду с другими исследователями О. В. Качалова выступает за разработку новых моделей ускоренного досудебного производства.
Высказанные правоведами негативные оценки в адрес института сокращенного дознания в начальный период его действия (пик публикаций, посвященных проблематике, связанной с оценкой нормативной основы расследования преступлений в упрощенной форме, пришелся на 2013-2014 гг.) в дальнейшем не были смягчены, напротив, даже усилились.
Так, О. Л. Васильев, довольно резко отзываясь о Федеральном законе от 4 марта 2013 г., которым был введен институт сокращенного дознания, пишет, что он «демонстрирует очевидное снижение процессуальных гарантий, выразившееся в упрощении процессуальных форм в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Впрочем, ничего неожиданного для российского уголовного процесса в этом нет: речь идет об одной из тенденций последних десятилетий» [2, с. 840].
Подчеркивалось также, что еще в период разработки законопроекта и сразу после принятия Федерального закона № 23-ФЗ были очевидны системные ошибки предложенной сокращенной процедуры расследования, ее концептуальная эклектичность [10; 20].
Таким образом, анализ научных публикаций, в которых «отслеживается» судьба института сокращенного дознания с момента начала его применения в 2013 г., приводит фактически к однозначному выводу: большинством специалистов данный уголовно-процессуальный институт в существующем виде воспринимается как неконструктивный, объективно не способный решать задачу достижения реальной процессуальной экономии, обеспечивая при этом необходимый уровень качества доказательственной деятельности.
Здесь надо отметить, ежегодно доля расследованных в сокращенной форме дознания уголовных дел от общего числа уголовных дел, оконченных, расследованных органами дознания и направленных в суд, незначительна и составляет всего лишь 8-9 %. Более того, в последние годы стала отчетливо проявляться тенденция сужения границ применения института сокращенного дознания. Количество направленных в суд уголовных дел, дознание по которым осуществлялось в сокращенной форме, снизилось с 71,1 тыс. в 2020 г. до 45,4 тыс. в 2022 г. (-36,1 %)!.
Кроме того, как показывают данные научных исследований, содержание уголовных дел, оконченных в данной форме расследования, в большинстве случаев идентично материалам
1 Форма федерального статистического наблюдения № 1-Е «Сведения о следственной работе и дознании органов внутренних дел» за 2020-2022 г. ФКУ «ГИАЦ МВД России».
обычного дознания либо превышает их по объему [12, с. 32].
Указанные обстоятельства определенно свидетельствуют о кризисе института сокращенного дознания. Вполне закономерно в связи с этим встал и вопрос о разработке нового варианта или новой модели особого порядка досудебного производства.
Имея негативный опыт, полученный на примере введения в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации сокращенного дознания, стало возможным обозначить ряд принципиальных требований к новому альтернативному особому порядку досудебного производства, который должен: 1) распространяться на уголовные дела о преступлениях небольшой и средней тяжести; 2) не зависеть от позиции заинтересованных участников правоотношений, возникших в связи с совершением преступления; 3) быть ориентированным на общий предмет доказывания; 4) максимально использовать в процессе доказывания средства проверки сообщений о преступлениях, в том числе следственные действия, разрешенные до возбуждения уголовного дела.
Представленные в уголовно-процессуальной теории доктринальные разработки, отражающие авторские подходы к моделированию упрощенного порядка расследования «несложных преступлений», имеют сходство и принципиальные различия. Основные из них подробно рассмотрены О. В. Качаловой, отметившей их сильные и слабые стороны и выразившей собственное мнение о перспективах реализации в законодательстве конкретных новаторских конструкций ускоренного и упрощенного досудебного производства, призванных заменить действующее сокращенное дознание [11, с. 138-152; 17, с. 20-25]. Соглашаясь во многом с точкой зрения ученой в части исходных положений, в соответствии с которыми и должны дифференцироваться процессуальные формы производства по уголовным делам, выразим свое мнение по следующим вопросам.
Привлекает внимание получивший широкую известность вариант ускоренного расследования запрещенных уголовным законом деяний, продвигаемый Б. Я. Гавриловым. Он кардинально отличается от ныне действующего института дознания в сокращенной форме тем, что предполагает ограничение следственных действий при сокращенном дознании допросом потерпевшего и подозреваемого [5], предусматривает задержание подозреваемого, признающего факт совершения преступления, на срок 48 часов, продление его судом до 72 часов, в течение которых должны быть оформлены и направлены прокурору материалы дела, утвержден протокол с передачей его в суд и проведено
172
по нему судебное разбирательство. Суду предоставляется возможность вернуть дело прокурору для расследования в общем порядке. Подобный порядок увязывается автором с выделением в Уголовном кодексе Российской Федерации уголовного проступка, которые и будут расследоваться по указанной схеме [4]. На случай реализации в законодательстве данного законопроекта автором разработан формализованный бланк протокола, где предполагается аккумулировать результаты следственных и процессуальных действий [6, с. 149—150].
Предложения по оптимизации досудебного производства, близкие к изложенной позиции, сформулировали в своих исследованиях и другие юристы. Коснемся лишь тех процедур, которые характеризуются цельностью и достаточной аргументированностью.
Накануне дополнения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации главой о сокращенном дознании А. В. Руновским была предпринята попытка «возвращения» в российский уголовный процесс видоизмененного варианта протокольной формы установления обстоятельств преступления. По замыслу автора, не позднее следующих суток с момента поступления сообщения о преступлении в полицию должен быть составлен протокол о преступлении. Вместе с другими материалами, подтверждающими совершение преступления подозреваемым, протокол направляется в суд. В нем отражаются результаты проверки сообщения о преступлении небольшой или средней тяжести, признание подозреваемым вины [17, с. 11]. При этом А. В. Руновский полагает необходимым осуществить системное преобразование структуры досудебного производства в целом, отказаться от концепции возбуждения уголовного дела как акта, отделяющего «непроцессуальную» деятельность от деятельности «процессуальной», трансформировать стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования в полицейское дознание с отведением ему роли основной формы досудебного производства, охватывающей деятельность по проверке первоначальной информации о признаках преступления, административно-правовую и оперативно-розыскную деятельность [17, с. 9].
В рамках данной «глобальной реформы» досудебного производства, сторонником которой является А. В. Руновский, сокращенной форме расследования дел о преступлениях небольшой общественной опасности отводится второстепенная роль, идеи исследователя не материализованы в соответствующем законопроекте, основные усилия сознательно направлены на развитие «дискуссии о путях модернизации досудебного производства по уголовным делам» [17, с. 11].
От рассмотренной выше позиции Б. Я. Гав-рилова принципиально не отличается предложенный А. А. Алимирзаевым вариант замены сокращенного дознания, в основе которого лежат идеи введения в уголовный закон категории «уголовный проступок», фиксации в протоколе факта уголовного проступка и сведений, позволяющих суду оперативно рассмотреть поступившие к нему материалы [1, с. 10—11].
Представителями научной общественности в области уголовного судопроизводства и правоприменителями сегодня активно обсуждается ранее предложенные (2014, 2022 гг.) Договорно-правовым департаментом (далее — ДПД) МВД России проекты федеральных законов об изменении формы сокращенного дознания, в связи с чем автор считает необходимым остановиться на них более подробно.
Основной целью предлагаемых изменений является обеспечение предусмотренного ст. 61 УПК РФ принципа разумного срока уголовного судопроизводства, что может быть реализовано путем устранения заформализован-ности российского уголовного процесса. Как и в действующей редакции, дознание в сокращенной форме (гл. 321 УПК РФ) предполагается в отношении преступлений, не представляющих значительной общественной опасности, а также их правовой и фактической сложности в расследовании. В действующем Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации перечень этих преступлений предусмотрен в ч. 3 ст. 150, с чем следует согласиться. При этом расследование уголовного дела предусматривает, что преступление совершено в условиях очевидности, либо лицо задержано с поличным.
Предлагаемый ДПД МВД России проект Федерального закона не предусматривает стадии возбуждения уголовного дела, при этом досудебное производство должно быть окончено в срок не более 10 суток, который не подлежит продлению. По окончании расследования уголовное дело направляется прокурору с итоговым обвинительным документом (например обвинительным протоколом).
При этом законом должна быть предусмотрена обязательность признания в качестве доказательств полученных первоначальных сведений о совершенном преступлении, включая объяснение, заключение специалиста, процессуальные документы в связи с изъятием предметов и документов и т. п. Кроме того, законом должен быть ограничен перечень обязательных следственных действий. Без внесения в предлагаемую ДПД МВД России сокращенную форму расследования данных изменений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заформализованности в расследовании уголовных дел избежать не удастся.
При этом автор считает необходимым указать, что предлагаемое указанным законопроектом досудебное производство в особом порядке по прежнему будет иметь альтернативный характер в силу того, что после начала расследования допускается возможность перехода к дознанию по уголовному делу в общем порядке.
В качестве позитивного момента предлагаемого законопроекта выступает сохранение его направленности на реализацию принципа публичности уголовного процесса, в силу того что ч. 2 ст. 21 УПК РФ возлагает на прокурора, следователя, орган дознания и дознавателя в каждом случае обнаружения признаков преступления обязанность принять предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.
Одновременно законопроект сохраняет действующие положения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в части перечня случаев неприменения действующей на основании гл. 321 УПК РФ формы дознания в сокращенной форме в случаях совершения противоправного деяния несовершеннолетним, а также при наличии оснований применения принудительных мер медицинского характера в отношении лица, совершившего уголовно наказуемое деяние, либо возникает необходимость задержания подозреваемого, заключения его под стражу. Предусмотрено также наделение прокурора полномочием отменять незаконное или необоснованное поручение начальника органа дознания о применении особого порядка досудебного производства.
Предлагаемый авторами законопроекта порядок досудебного производства предусматривает обязательное участие защитника с момента начала следственных действий. Это в буквальном смысле означает, что ни одно процессуальное действие с участием лица, в отношении ко-
торого начато уголовное преследование, не может быть произведено без участия защитника.
Тем самым предлагаемые в законопроекте ДПД МВД России правила особого порядка досудебного производства позволят реализовать конституционный принцип граждан на их доступ к правосудию в разумный срок при одновременной гарантированности соблюдения прав и законных интересов всех участников уголовного судопроизводства.
Реализация данной инициативы будет способствовать уменьшению процессуальной и организационной нагрузки следователей и дознавателей ОВД по расследуемым уголовным делам, сокращению материальных затрат на бумажные носители информации и расходные материалы для оргтехники за счет снижения объема осуществляемых процессуальных действий по делу2.
Принимая во внимание предлагаемый алгоритм особого порядка досудебного производства, категории преступлений, на которые он будет распространяться, и обстоятельства, исключающие его применение, наиболее массовым видом преступлений, отнесенных к подследственности следователей органов внутренних дел, к которым может применяться данный порядок, являются деяния, предусмотренные п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (кража, совершенная с причинением значительного ущерба гражданину), совершенные совершеннолетними лицами (за исключением иностранных граждан и лиц без гражданства, для установления личности которых может потребоваться срок более 10 суток). Ежегодно следователями органов внутренних дел направляется в суд с обвинительным заключением около 50 тысяч уголовных дел указанной категории.
2 В среднем объем одного уголовного дела сократится в 2-3 раза (например, однотомного уголовного дела - с 250 листов до 80-120 листов).
Список литературы:
References:
1. Алимирзаев А. А. Доказывание в сокращен- 1. ных формах уголовного судопроизводства
по делам публичного обвинения : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2014.
2. Васильев О. Л. Глава 20. Особенности про- 2. изводства предварительного расследования
в форме дознания // Курс уголовного процесса / под ред. Л. В. Головко. 3-е изд., испр. и доп. Москва, 2021. 3.
3. Великий А. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 4. 2001.
Alimirzaev A. A. Dokazyvanie v sokrashchennyh formah ugolovnogo sudoproizvodstva po delam publichnogo obvineniya : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Moskva, 2014. Vasil'ev O. L. Glava 20. Osobennosti proizvodst-va predvaritel'nogo rassledovaniya v forme doz-naniya // Kurs ugolovnogo processa / pod red. L. V. Golovko. 3-e izd., ispr. i dop. Moskva, 2021. Velikij A. P. Edinstvo i differenciaciya ugolovno-processual'noj formy : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Moskva, 2001. Gavrilov B. Ya. Doznanie v sokrashchennoj forme: zakonodatel'nye mify i realii pravoprime-
174
4. Гаврилов Б. Я. Дознание в сокращенной форме: законодательные мифы и реалии правоприменения // Уголовно-процессуальные и криминалистические средства обеспечения эффективности уголовного судопроизводства : материалы Междунар. науч.-практ. конф. Иркутск, 25—26 сентября 2014 г. Иркутск, 2014. С. 59-62.
5. Гаврилов Б. Я. О мерах по законодательному совершенствованию досудебного производства // Российский следователь. 2011. № 16. С. 10-13.
6. Гаврилов Б. Я. Оптимизация досудебного производства в российском уголовном процессе // Устойчивое развитие Арктики. Правовые аспекты : материалы Всерос. науч. -практ. конф. Архангельск, 2014. С. 144-154.
7. Глебов В. Г. К вопросу об эффективности сокращенных форм досудебного производства в уголовном процессе // Дознание в сокращенной форме: вопросы законодательной регламентации и проблемы правоприменения : сб. статей. Волгоград, 2013. С. 15-21.
8. Головинская И. В. Динамика дифференциации уголовно-процессуальных производств: проблемы и перспективы // Вестник Владимирского юридического института. 2016. № 4 (41).
9. Дикарев И. С. Дознание в сокращенной форме: замысел законодателя и практический результат // Дознание в сокращенной форме: вопросы законодательной регламентации и проблемы правоприменения : сб. статей. Волгоград, 2013. С. 22-34.
10. Кальницкий В., Муравьев К, Воронов Д. Концепция дознания в сокращенной форме: достижения и вопросы совершенствования // Уголовное право. 2013. №. 3. С. 81-85.
11. Качалова О. В. Виды ускоренного производства в российском уголовном процессе : мо-ногр. Москва, 2016. С. 138-152.
12. Кудряшова Е. С., Лапатников М. В., Меркулов М. А, Николаева Т. А, Тангриева В. Н, Хмельницкая Т. В. Дознание в сокращенной форме: проблемы, пути совершенствования : информационно-аналитический обзор. Нижний Новгород, 2019.
13. Кузьмина О. В. Дифференциация форм уголовного судопроизводства в УПК РФ: концептуальные подходы и перспективы правового регулирования // Научные школы уголовного процесса и криминалистики СПбГУ. Уголовная юстиция ХХ1 века (к 15-летию применения УПК РФ). Санкт-Петербург, 2017.
14. Муравьев К. В. Обязан ли дознаватель удовлетворить ходатайство подозреваемого о производстве дознания в сокращенной
neniya // Ugolovno-processual'nye i kriminal-isticheskie sredstva obespecheniya effektivnosti ugolovnogo sudoproizvodstva : materialy Mezh-dunar. nauch.-prakt. konf. Irkutsk, 25—26 sen-tyabrya 2014 g. Irkutsk, 2014. S. 59-62.
5. Gavrilov B. Ya. On measures for legislative improvement of pre-trial proceedings // A Russian investigator. 2011. № 16. P. 10-13.
6. Gavrilov B. Ya. Optimizaciya dosudebno-go proizvodstva v rossijskom ugolovnom processe // Ustojchivoe razvitie Arktiki. Pravovye aspekty : materialy Vseros. nauch. — prakt. konf. Arhangel'sk, 2014. S. 144—154.
7. Glebov V. G. K voprosu ob effektivnosti sokrash-chennyh form dosudebnogo proizvodstva v ugolovnom processe // Doznanie v sokrash-chennoj forme: voprosy zakonodatel'noj regla-mentacii i problemy pravoprimeneniya : sb. statej. Volgograd, 2013. S. 15—21.
8. Golovinskaya I. V. Dynamics of differentiation of criminal procedural proceedings: problems and prospects // Bulletin of the Vladimir Law Institute. 2016. № 4 (41).
9. Dikarev I. S. Doznanie v sokrashchennoj forme: zamysel zakonodatelya i prakticheskij rezul'tat // Doznanie v sokrashchennoj forme: voprosy zakonodatel'noj reglamentacii i prob-lemy pravoprimeneniya : sb. statej. Volgograd,
2013. S. 22—34.
10. Kalnitsky V., Muravyev K., Voronov D. The concept of inquiry in an abbreviated form: achievements and issues of improvement // Criminal Law. 2013. № 3. P. 81—85.
11. Kachalova O. V. Vidy uskorennogo proizvodstva v rossijskom ugolovnom processe : monogr. Moskva, 2016. S.138—152.
12. Kudryashova E. S, Lapatnikov M. V., Merkulov M. A, Nikolaeva T. A, Tangrieva V. N, Hmel'nickaya T. V. Doznanie v sokrashchennoj forme: proble-my, puti sovershenstvovaniya : informacionno-analiticheskij obzor. Nizhnij Novgorod, 2019.
13. Kuz'mina O. V. Differenciaciya form ugolovnogo sudoproizvodstva v UPK RF: konceptual'nye podhody i perspektivy pravovogo regulirova-niya // Nauchnye shkoly ugolovnogo processa i kriminalistiki SPbGU. Ugolovnaya yusticiya XX1 veka (k 15-letiyu primeneniya UPK RF). Sankt-Peterburg, 2017.
14. Muravyov K. V. Is the investigator obliged to satisfy the suspect's request for an inquiry in an abbreviated form? // Legislation and Practice.
2014. № 2.
15. Rudich V. V. K voprosu o differenciacii ugolov-no-processual'nyh form sudoproizvodstva // It-ogovaya (trinadcataya) Vseros. nauch.-prakt. Konf. (g. Syktyvkar, 23—24 oktyabrya 2014 g.). Ch. 1. Syktyvkar, 2014.
16. Runovskij A. V. Differenciaciya ugolovno-processual'nyh form dosudebnogo proizvodstva
форме? // Законодательство и практика. 2014. № 2.
15. Рудич В. В. К вопросу о дифференциации уголовно-процессуальных форм судопроизводства // Итоговая (тринадцатая) Всерос. науч.-практ. конф. (г. Сыктывкар, 23-24 октября 2014 г.). Ч. 1. Сыктывкар, 2014.
16. Руновский А. В. Дифференциация уголовно-процессуальных форм досудебного производства по делам публичного обвинения : дис. . канд. юрид. наук. Москва, 2012.
17. Руновский А. В. Дифференциация уголовно-процессуальных форм досудебного производства по делам публичного обвинения : автореф. дис. . канд. юрид. наук. Москва, 2012.
18. Смирнов А. В. Модели уголовного процесса. Санкт-Петербург, 2000.
19. Смирнов А. В. Состязательный процесс. Санкт-Петербург, 2001.
20. Татьянина Л. Г. Производство дознания в сокращенной форме: вопросы без ответа // Органы предварительного следствия в системе МВД России: история, современность, перспективы (к 50-летию со дня образования следственного аппарата в системе МВД России) : сб. материалов всерос. науч.-практ. конф. Москва, 2013. Ч. 2. С. 109-113.
21. Томин В. Т. Острые углы уголовного судопроизводства. Москва, 1991.
22. Химичева О. В.,ХимичеваГ. П. Дифференциация как основной тренд современного уголовного судопроизводства // Вестник Московского университета МВД России. 2018. № 1. С. 33-36.
23. Цыганенко С. С. Общий и дифференцированные порядки уголовного судопроизводства : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Санкт-Петербург, 2004.
po delam publichnogo obvineniya : dis. . kand. yurid. nauk. Moskva, 2012.
17. Runovskij A. V. Differenciaciya ugolovno-processual'nyh form dosudebnogo proizvodst-va po delam publichnogo obvineniya : avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Moskva, 2012.
18. Smirnov A. V. Modeli ugolovnogo processa. Sankt-Peterburg, 2000.
19. Smirnov A. V. Sostyazatel'nyj process. Sankt-Peterburg, 2001.
20. Tat'yanina L. G. Proizvodstvo doznaniya v sokrashchennoj forme: voprosy bez otveta // Organy predvaritel'nogo sledstviya v sisteme MVD Rossii: istoriya, sovremennost', perspek-tivy (k 50-letiyu so dnya obrazovaniya sledst-vennogo apparata v sisteme MVD Rossii) : sb. materialov vseros. nauch.-prakt. konf. Moskva, 2013. Ch. 2. S. 109-113.
21. Tomin V. T. Ostrye ugly ugolovnogo sudoproiz-vodstva. Moskva, 1991.
22. Himicheva O. V., Himicheva G. P. Differentiation as the main trend of modern criminal proceedings // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2018. № 1. P. 33-36.
23. Cyganenko S. S. Obshchij i differencirovannye poryadki ugolovnogo sudoproizvodstva : av-toref. dis. ... d-ra yurid. nauk. Sankt-Peterburg, 2004.
Для цитирования:
Филиппов Данил Владимирович. Сокращенное дознание следует заменить новой формой расследования преступлений - особым порядком досудебного производства // Труды Академии управления МВД России. 2023. № 3 (67). С. 167-175.
For citation:
Filippov Danil Vladimirovich. Reduced Inquiry Should be Replaced by a New Form of Investigation of Crimes — a Special Procedure for Pre-trial Proceedings // Proceedings of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2023. № 3 (67). P. 167-175.
175
