CC BY
148. Eksarkhopulo A.A. Spetsial'nye poznaniya i ikh primenenie v issledovanii materialov ugolovnogo dela (Special knowledge and its application in the study of materials in criminal cases). SPb. Izdatel'skii dom S.-Peterb. gos. un-ta, 2005.
Дата поступления: 23.01.2017 Received: 23.01.2017
УДК 343.1 + 343.9
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРОИЗВОДСТВА ДОЗНАНИЯ В СОКРАЩЕННОЙ ФОРМЕ
ЗАЙНУЛЛИН Руслан Ильдарович
кандидат юридических наук, доцент кафедры криминалистики Института права ФГБОУ ВО «Башкирский государственный университет», г. Уфа, Россия. E-mail: zaynullin083@yandex.ru
В настоящей статье автором анализируется институт дознания в сокращенной форме, рассматриваются его криминалистические аспекты. Признавая необходимость внедрения упрощенной уголовно-процессуальной формы производства предварительного расследования в целях процессуальной экономии, автор выявляет и обосновывает наличие множества проблем реализации внедрения подобной формы производства по уголовному делу. Анализируются проблемы, связанные как с самим процессуальным порядком производства дознания в сокращенной форме, так и с пределами и предметом доказывания. Делается обоснованный вывод, что введение такого института упрощенной уголовно-процессуальной формы предварительного расследования, как дознание в сокращенном виде, является весьма неудачным ввиду своей не продуманной регламентации и отсутствием действительно уникальной и особенной процедуры.
Ключевые слова: предварительное расследование, дознание, дознание в сокращенной форме, предмет доказывания, пределы доказывания.
SOME ISSUES OF PERFORMANCE OF SUMMARY INQUIRY
ZAYNULLIN Ruslan Ildarovich
Candidate of Sciences (Law), Assistant Professor of the Chair of Forensics of the Institute ofLaw of the FSBEI HE "Bashkir State University ", Ufa, Russia.
E-mail: zaynullin083@yandex. ru
In the given article, the author analyzes the institute of summary inquiry, including some of its forensic aspects. Recognizing the need to introduce simplified criminal procedure forms for preliminary investigations in the aims of procedural economy, the author identifies and justifies the existence of many problems of implementing the introduction of this form of criminal proceedings. The author analyzes the issues related to procedural order of performance of summary inquiry as well as proving limits and facts in proof. The author concludes reasonably that the introduction of such an institute of simplified criminal procedure forms of preliminary investigations, as summary inquiry, is highly ineffectual because of its poor regulation and the lack of a truly unique and special procedure.
Key words: preliminary investigation, inquiry, summary inquiry, fact in proof, proving limit.
Реалии сегодняшнего дня таковы, что существует крайняя необходимость внедрения оптимальных процедур судопроизводства, результатом осуществления которых является сокращение временных, материальных, интеллектуальных и иных затрат при достижении его целей и задач. В условиях построения рыночной экономики, как основы существования и развития нашего государства и общества, российское уголовно-процессуальное законодательство должно соответствовать ее принципам и законам, то есть, как говорится, «закон должен быть экономным». Вместе с тем, эффект от процессуальной экономии на практике зачастую вступает в противоречие как с назначением уголовного судопроизводства, так и
с некоторыми общечеловеческими ценностями. Ярким примером подобного эффекта является дознание в сокращенной форме.
Причины введения подобной упрощенной уголовно-процессуальной формы производства предварительного расследования в анализе и обосновании не нуждаются. Хорошо понятен замысел законодателя, заключающийся в упрощении и ускорении предварительного расследования преступлений небольшой и средней тяжести, в большинстве своем являющимися так называемыми «бытовыми преступлениями», в целях оптимального достижения назначения уголовного судопроизводства в разумный срок. Однако сама реализация такого стремления законодателя породила множества проблем.
Одним из условий производства дознания в сокращенной форме в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 226.1 УПК РФ является признание вины подозреваемого. Вместе с тем, как справедливо отмечает Н.Н. Ковтун закрепление признания вины в качестве одного из условий производства дознания в сокращенной форме противоречит принципу презумпции невиновности, поскольку вину устанавливает исключительно суд путем вынесения приговора [4, с. 47]. Кроме того, сама формулировка рассматриваемого условия ненавязчиво вызывает ассоциативную связь с небезызвестным постулатом «признание - царица доказательств». Думается, более правильным было бы установление в качестве условия для производства дознания в сокращенной форме не признание вины, а согласие с предъявленным обвинением, как это сделано в отношении особого порядка принятия судебного решения, регулируемого гл. 40 УПК РФ.
Еще одной из проблем дознания в сокращенной форме, на которую обращают внимание ученые-процессуалисты, является непомерная, гипертрофированная роль потерпевшего, от мнения которого, по сути, зависит выбор формы публичного производства по уголовному делу [1, с. 15, 2, с. 264-265]. В таком случае происходит неоправданное ограничение процессуальной самостоятельности дознавателя. В этой связи, нам импонирует высказанное предложение об исключении процедуры согласования с потерпевшим и оставления за ним права на обжалования постановления дознавателя о производстве дознания в сокращенной форме в порядке ст. 125 УПК РФ [3, с. 15].
Но больше всего проблем вызывают вопросы предмета и пределов доказывания при производстве дознания в сокращенной форме. В соответствии со ст. 226.5 УПК РФ предмет доказывания является усеченным по сравнению с общим предметом доказывания, установленного ст. 73 УПК РФ. При производстве дознания в сокращенной форме достаточным будет установление следующих обстоятельств: событие преступления, характер и размер причиненного им вреда и виновность лица в совершении преступления. Как видно, в предмет доказывания не вошли многие обстоятельства: обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание; обстоятельства, способствующие совершению преступления; обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого и т.д.
Очевидно, что усеченный предмет доказывания по замыслу законодателя должен был стать уникальной особенностью дознания в сокращенной форме, отличающей его от других уголовно-процессуальных форм расследования. Другой вопрос, является ли он таковым фактически?
В соответствии с ч. 1 ст. 226.7 УПК РФ в обвинительном постановлении указываются обстоятельства, предусмотренные в ч. 1 ст. 225 УПК РФ, то есть обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ. Подобный парадокс полностью нивелирует эффект усеченного предмета доказывания, поскольку дознаватель вынужден в любом случае устанавливать обстоятельства, предусмотренные общим предметом доказывания. Более того, без установления некоторых обстоятельств, не входящих в усеченный предмет доказывания, дознаватель вообще не может начать производство дознания в сокращенной форме. Например, в данном случае речь может идти об установлении возраста подозреваемого или факта владения им языком,
на котором ведется уголовное судопроизводство, которые относятся к обстоятельствам, характеризующим его личность. Как известно, дознание в сокращенной форме не может производиться в отношении несовершеннолетнего подозреваемого, лица, не владеющего языком, на котором осуществляется уголовное судопроизводство.
Не будем забывать и тот факт, что как подозреваемый, так и потерпевший в любой момент могут отказаться от сокращенной формы дознания. В таком случае производство дознания осуществляется в общем порядке. Конечно же, этот факт подлежит обязательному учету дознавателем, и, исходя из конкретной следственной ситуации, доказывание производится им, так сказать, «с запасом».
Таким образом, как мы видим, стремление законодателя упростить и ускорить процесс доказывания путем установления сокращенного, усеченного предмета доказывания по факту не привело к желаемому результату.
Много вопросов возникает и при анализе пределов доказывания при производстве дознания в сокращенной форме. Так, пределы доказывания определенны в ст. 226.5 УПК РФ, а именно:
1. Дознаватель обязан произвести только те следственные и иные процессуальные действия, не производство которых может повлечь за собой невосполнимую утрату следов преступления или иных доказательств;
2. Не проверять доказательства, если они не были оспорены подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем;
3. Не допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения;
4. Не назначать судебную экспертизу по вопросам, ответы на которые содержатся в заключении специалиста по результатам исследования, проведенного в ходе проверки сообщения о преступлении;
5. Не производить иные следственные и процессуальные действия, направленные на установление фактических обстоятельств, сведения о которых содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, если такие сведения отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам.
При более детальном анализе, сразу же возникают следующие вопросы: каким образом дознаватель должен оценивать ситуации, при которых возможна невосполнимая утрата следов преступления или иных доказательств? А самое главное, каких доказательств по делу, учитывая усеченный предмет доказывания? Понимается ли под этим, в том числе возможная невосполнимая утрата доказательственной информации об обстоятельствах, не входящих в предмет доказывания при производстве дознания в сокращенной форме? Если да, то какой смысл в установлении такого усеченного предмета доказывания? Не является ли право производства следственного действия усмотрением дознавателя, которое должно зависеть от конкретной следственной ситуации, а не от уголовно-процессуальной формы предварительного расследования? Имеет ли вообще практический смысл ограничивать пределы доказывания?
Как бы не пытались законодатели ограничить пределы доказывания при производстве дознания в сокращенной форме, они в любом случае будут стремиться к своей полноте, поскольку будет существовать объективная необходимость в наличии достаточной и значимой доказательственной информации для правильного разрешения уголовного дела.
В этой связи, нам представляется правильной и интересной точка зрения, согласно которой доказывание при производстве дознания в сокращенной форме отличается не его пределами, а, прежде всего, глубиной исследования каждого обстоятельства, входящего в его предмет [5, с. 22].
Как видно, вопросов возникает множество, в том числе и с криминалистической точки зрения. Все это, приводит нас к мысли, что введение такого института упрощенной уголовно-процессуальной формы предварительного расследования, как дознание в сокращенном виде,
является весьма неудачным ввиду своей не продуманной регламентации и отсутствием действительно уникальной и особенной процедуры.
Думается, что вообще в целом стоит с крайней осторожностью подходить к вопросам внедрения различных упрощенных процедур осуществления уголовного судопроизводства. Очевидно, что там, где решается судьба человека, затрагиваются его основные права и свободы, нет места для банальной простоты и легкости. Порядок уголовного преследования лица априори должен быть сложным и продуманным, содержать систему гарантий, сдержек и противовесов. Оптимальность порядка уголовного преследования лица должна достигаться только за счет достижений современной науки и техники, научной организации труда и т.д., а не вечным стремлением к упрощению и простоте. В ином случае мы рискуем оказаться в условиях квази-правосудия.
Библиографические ссылки
¡.Александров А.С., Лапатников М.В. Сокращенное дознание: новеллы УПК РФ и сложности их применения // Уголовный процесс. М. : изд-во «Актион-МЦФЭР». 2013. № 4. С. 15
2.Александров А.С., Сафин Р.Р., Юнусов Р.Р. К вопросу о создании сокращенной формы досудебного производства по уголовному делу // Актуальные проблемы экономики и права. 2012. № 4. С. 264-265.
3.Белавин А.А., Бочинин С.А. Проблемы сокращенной формы дознания // Российский следователь. М. : изд-во «ИГ Юрист». 2016. № 13. С. 15.
4.Ковтун Н.Н. Дознание в сокращенной форме: коллизии и лакуны нормативного регулирования // Российская юстиция. М. : изд-во «ИГ Юрист». 2013. № 12. С. 47.
5.Мичурина О.В., Химичева О.В. Предмет и пределы доказывания при производстве дознания в сокращенной форме: замысел законодателя и практический результат // Российский следователь. М. : изд-во «ИГ Юрист». 2016. № 5. С. 22.
References
1. Aleksandrov A.S., Lapatnikov M.V. Sokrashhennoe doznanie: novelly UPK RF i slozhnosti ih primenenija (Summary inquiry: Novels of the Code of Criminal Procedure and the problems of their application), Ugolovnyjprocess, M, izd-vo «Aktion-MCFJeR», 2013, № 4, pp. 15
2. Aleksandrov A.S., Safin R.R., Junusov R.R. K voprosu o sozdanii sokrashhennoj formy dosudebnogo pro-izvodstva po ugolovnomu delu (On the issue of creating a summary form of pre-trial proceedings in a criminal case), Aktual'nye problemy jekonomiki iprava, 2012. № 4, pp. 264-265.
3. Belavin A.A., Bochinin S.A. Problemy sokrashhennoj formy doznanija (Problems of summary form of inquiry), Rossijskij sledovatel', M., izd-vo «IG Jurist», 2016, № 13, pp. 15.
4. Kovtun N.N. Doznanie v sokrashhennoj forme: kollizii i lakuny normativnogo regulirovanija ((Summary inquiry: collisions and regulatory gaps), Rossijskaja justicija, M., izd-vo «IG Jurist», 2013, № 12, pp. 47.
5. Michurina O.V., Himicheva O.V. Predmet i predely dokazyvanija pri proizvodstve doznanija v sokrashhennoj forme: zamysel zakonodatelja i prakticheskij rezul'tat (Fact in proof and limits of proving while pe r-forming a summary inquiry: legislator's idea and the bottom line), Rossijskij sledovatel', M., izd-vo «IG Jurist», 2016, № 5, pp. 22.
Дата поступления: 24.01.2017 Received: 24.01.2017
