CC BY
48
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
УДК 168.522:347.786+371.687 Ф. ХИЛЬКО
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
СМЕНА ЦЕННОСТНЫХ ПРИОРИТЕТОВ И ПРЕДЕЛЫ РАЗУМНОЙ ДОПУСТИМОСТИ СОДЕРЖАНИЯ ЭКРАННЫХ ОБРАЗОВ________________________________________
В статье раскрывается проблема отражения смены ценностных приоритетов в экранной культуре с позиций создания некоторого пространства пределов разумной допустимости. Анализ духовных аспектов ценностного дискурса в медиаэкологической плоскости выходит на создание форм защиты кинозрителей от различных форм медиадеструкции: агрессии, насилия, экстремизма. При этом экранные образы распределяются по сакрально-духовным, социальным и личностным ценностям и жанрово-тематическим формам на примере отечественной киноклассики.
Ключевые слова: ценностные приоритеты, разумная допустимость, медиаэкология, жанрово-тематические формы, медиадеструкция, киноклассика.
В настоящее время российское государство переживает сложный и противоречивый процесс поиска путей становления и развития. Одной из причин распространения кризисного сознания среди молодежного зрителя в первую очередь выделяют проблему определения и реализации общенациональных ценностей; духовности, свободы личности, народности, нравственности, патриотизма, гражданственности, солидарности, сотрудничества, толерантности [1]. По данным статистики к моменту окончания средней школы современный ребенок просматривает только по телевидению около 8000 сцен с убийствами и наси-
лием. На Западе эта цифра возрастает до 20000 преступных сцен, включая убийства [2].
Проблема смены ценностных приоритетов в пост-перестроечной России в контексте влияния этого процесса на содержание экранной культуры находится на пересечении ее аксиологических оснований и культурно-экологических аспектов. Актуальность такой проблемы состоит главным образом в том, что ценностный дискурс позволяет расставить акценты в духовном моделировании реальности средствами экранной культуры. В этом направлении смысловой континуум образов экранных произведений (кино,
телевидения, видео, компьютерного искусства) требует рефлексивного осмысления некоторых пределов, в рамках которых возникает пространство разумной допустимости, не ущемляющее свободу творчества и в то же время позволяющее серьезно ограничить деструктивное воздействие этих произведений на личность и социум.
Создание этого пространства требует особого, медиаэкологического подхода, который определяет пределы приемлемости для зрительского восприятия содержания и языка экранных произведений с точки зрения их ценностной приемлемости. Данный медиа-экологический предел включает в себя эстетически обусловленные и социально приемлемые критерии, допускающие демонстрацию экранных произведений на основе гуманности, разумности, высокой нравственности, духовности и критического отношения к деструктивной для личности информации порнографического, агрессивного, экстремистского, устрашающего содержания дифференцированно различным категориям зрителей и в зависимости от их запросов.
Противоречия, возникающие в процессе взаимодействия свободы духовно-творческой энергетики создателей экранных произведений и их ценностной размытости наталкивают на мысль о возможной группировке новой системы ценностей вокруг основных направлений, связанных с сакрально-культовыми ценностями, социальным общежитием и ценностями личности [3, с. 93].
Культурные хронотопы экранных произведений формируются в пространстве первого направления — сакрально-культовых ценностей, которое создает ауру многоликости освящения экранных образов, полагаясь на своеобразный феномен «звездности». Имиджмейкерская роль экранных произведений заключается в том, что их содержание раскрывается через множество персонажей, которые становятся «идеальными воплощениями ценностей того или иного поколения зрителей» [3, с. 95]. Отсюда — появление своеобразных культов как ценностных доминант медиакультуры доперестроечной эпохи, отвечающих временным измерениям советской культуры: культу созидательного труда; духовности, патриотического величия силы и могущества; здоровой, всесторонней и гармонической личности; всеобщего благосостояния, дружбы и любви как основы взаимоотношений в обществе, веры в успех революционного переустройства общества. Эти восемь сфер отвечали основным идеалам социалистического общества и не смотря на их идеализацию воплощали в себе стремление к гуманности, красоте, совершенству и высокому состоянию духа.
Ценности социального общежития нашли свое отражение, как справедливо считает Е. Э. Дробышева, в культе семьи, науки, здорового образа жизни, защиты окружающей среды [3, с. 96]. Эта группа ценностей как бы накладывается на ценности дружбы и любви, созидания, здоровой личности, создает расширенное пространство экологии не только природной, но и культурной среды. При этом становятся актуальными идеалы некоторой новой, высокой (вечной или общечеловеческой) культуры, которая дифференцирует ценности с позиций их общечеловеческого смысла на основе опыта жизни, воплощающего в себе транснациональный этап развития [4]. При этом сквозной линией, определяющей все остальные социально значимые ценности, становятся этнокультурные ценности доперестроечной эпохи, выражающиеся в своеобразном культе народности, который
берет свое начало с культурной акции русской интеллигенции, связанной с «хождением в народ» в XIX в. и отвечает современным ценностям экологии народной культуры.
Сравнивая ценностные доминанты медиакультуры и их отражение в идеалах в контексте экранной культуры доперестроечной и постперестроечной России, можно увидеть удивительную картину амбивалентных направлений. На фоне отсутствия ценности личности как смыслового центра культурного процесса трансформации подвергается форма и содержание наполнения личности, что выражается в новом понимании его как лидерства, стремлении к успеху. Альтернативой гармоничной и здоровой личности становятся упрощенные представления о ней, сопровождающиеся культивированием «здорового духа и здорового тела», гедонистическое распространение инстинктов, превращение педагогической деятельности в индустрию образования и досуга, что, действительно, имеет противоречивую ценностную окрашенность [3, с. 97]. На этом фоне идеологизированные ценностные приоритеты духовности, патриотического величия силы и могущества; здоровой, всесторонней и гармонической личности; дружбы и любви как основы взаимоотношений в обществе сменяются другими. Этим четырем группам «позитивов» противостоят только три группы ценностных доминант, выраженных в культе свободной самореализации, экологии духовности, религиозной веры в духовную праведность личности. С другой стороны, им противостоит шесть проблемных групп ценностей: культ предпринимательства, развлечений, немотивированной силы и свободы насилия, денег и материальных благ, потребительства и разрушения, которые неизбежно находят отражение в экранной культуре. В пространстве ценностных систем экранной культуры просматривается связь этнокультурных, конфессиональных общечеловеческих ценностей. При этом наиболее существенной чертой ценностной системы, присущей современному подрастающему поколению, является «ориентированность на индивидуальный успех и материальное благополучие и только потом — на пути их достижения».
Таким образом, в целом картина смены ценностных приоритетов и соответствующих социальных идеалов выглядит следующим образом (табл. 1).
Этой ранее существовавшей иерархии соответствовали следующие жанрово-тематические формы экранных произведений.
1. Производственно-трудовая тема была представлена фильмами-размышлениями, психологическими драмами, кинокомедиями. В таких картинах, как «Живеттакой парень» В. М. Шукшина; «Любить человека» С. Герасимова, «Богатая невеста»; «Комсомольск», «Семеро смелых» С. Герасимова, «Крестьяне» Ф. Эрмлера и С. Юткевича, «Шахтеры» С. Юткевича, были показаны радость и красота труда, стремление к покорению природы, смелость, решимость, героизм советских людей и воспитание нового человека в труде.
2. На втором месте стоят фильмы, несущие высокое духовно-нравственное содержание (фильмы-исповеди, размышления, психологические драмы, об отношениях в обществе — социальные драмы), снискавшие уважение и внимание со стороны молодежи и интеллигенции. Это картины «Зеркало» А. Тарковского, «Сто дней после детства» В. Соловьева; «Чужие письма» Д. Асановой, «Ваше призвание», «Романс
о влюбленных» А. Михалкова-Кончаловского, «Дожи-вем до понедельника» С. Ростоцкого, «Повесть
КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
Культурно-эволюционные линии ценностных приоритетов
и соответствующих социальных идеалов в экранной культуре
№ культурно- эволюци- онной линии Ценностные доминанты медиакультуры доперестроечной эпохи и их ранг Ценностные доминанты медиакультуры постперестроечной эпохи и их ранг
1 1.культ труда 3. культ предпринимательства
2 отсутствует 2. культ развлечений
3 2. духовности Смещена в седьмой ранг
4 3. патриотического величия силы и могущества 4. культ немотивированной силы и свободы насилия
5 4. здоровой, всесторонней и гармонической личности, здорового образа жизни 5. культ свободной самореализации
6 5. всеобщего благосостояния 1. культ денег и материальных благ
7 6. семьи, дружбы и любви как основы взаимоотношений в обществе 6. культ потребительства
8 7. веры в успех революционного переустройства общества 7. религиозная вера в духовную праведность личности
9 8.созидания, науки 8. культ разрушения
10 9. защиты окружающей среды 9. экология природы, культуры и духовности
11 10. культ народности (этнокультурные ценности) 10. экология народной культуры
о первой любви» В. Левина, «Подкидыш» (1939) Т. Лукашевич. Они выражали понимание современности через духовные откровения героев, их размышления о жизни, отношение друг к другу, ценности большой человеческой любви, дружбы, связь поколений.
3. Историко-патриотические и биографические фильмы (исторический фильмы) «Иван Грозный», «Броненосец Потемкин» С. Эйзенштейна, «Они сражались за Родину» С. Бондарчука, «Иваново детство»
А. Тарковского, «Освобождение» Ю. Озерова, «Летят журавли» М. Калатозова, пропагандировали ценности гражданского долга, самопожертвования, преодоления страха, боли и смерти, показывали идеалы мужества и борьбы за независимость, любовь к малой и большой Родине. Сюда следует включить также исторические, революционные и военные фильмы, боевики; фильмы о людях науки и искусства (документально- и историко-биографические фильмы, фильмы-очерки).
4. Фильмы воспитательной направленности, пропагандирующие социальные идеалы борцов за справедливость, праведников, стремление к новой жизни в Стране Советов, рассказывающие о путях перевоспитания беспризорников, развитии пионерской организации и скаутского движения. Это картины (фильмы-сказки, фильмы-притчи, агитфильмы, социальная реклама): «Республика ШКИД», «Путевка жизнь» Н. Экка, «Наше призвание», «В моей смерти прошу винить Клаву К.» режиссера Н. Лебедева и
Э. Ясана (1979), «Педагогическая поэма»; трилогия М. Донского по произведениям М. Горького («Детство Горького», «В людях», «Мои университеты», «Неотправленное письмо» М. Калатозова, «Чужие письма» Д. Асановой).
5. Фильмы сатирико-юмористической направленности о борьбе с «пережитками» прошлого в советской действительности и «торжестве трудовых принципов социализма» [5] в становлении нового человека, стремлении к справедливым отношениям в об-ществе (кинокомедии, экранные произведения): «Кар-
I навальная ночь», «Старики-разбойники» Э. Рязанова,
«Афоня» Г. Данелеи, «Спортлото» Л. Гайдая, «Председатель» А. Салтыкова, «Не ходите, девки, замуж» Е. Герасимова.
6. Экологическая и культурно-экологическая тематика в киноискусстве, связанная с личностным фактором: «У озера» С. Герасимова, «Не болит голова у дятла»; «Внимание, черепаха!» Р. Быкова, «Не стреляйте в белых лебедей» Р. Нахапетова —наполнены призывом к человечности и благородству, бережливому отношению к природе и окружающей среде.
7. Фильмы этнокультурной направленности (народные драмы), фильмы-сказки о народных талантах (фильмы-портреты): «Когда деревья были большими» Л. Кулиджанова, «Чародеи» К. Бромберга, «Кубанские казаки», «Золушка», «Снегурочка», «Вар-вара-краса длинная коса»; «Фильм-фильм-фильм» Ф. Хитрука и др. — в них образы народных героев реального и виртуального характера переплелись в дела, поступки и нравственные свершения, носящие высокий или низменный смысл, что позволяло дифференцировать добро и зло, красоту и уродство, душевность и бездушие. Поэтому в них, несомненно, был заложен огромный духовно-воспитательный смысл и ориентация на положительные социальные идеалы. Они становились своеобразными поучительными историями, формирующими модель окружающего мира и показывающие пример нравственности подрастающему поколению.
8. Фильмы героико-приключенческой и роман-тико-фантастической направленности, рассказывающие о тяге к путешествиям, открытиям, великим походам: (фэнтези, приключенческие фильмы): «Дети капитана Гранта» В. Вайнштока, «Остров сокровищ» В. Воробьева, «Человек-амфибия» Г. Казанского и
В. Чеботарева, «Трень-брень» Р. Василевского и другие. Они, конечно, также носили некоторый развлекательный характер, но в то же время в них был сокрыт большой сакрально-философский смысл, ориентированный на поиск идеалов и своего места в жизни.
При этом примечательно, что в контексте экранной культуры советского периода развлекатель-
ность сама по себе не являлась самоцелью, а через нее происходило «приобщение к более высоким ценностям». Это увлечение с развлечением составляло основу менталитета кинозрителей советской эпохи. Оно-то и оказалось главной мишенью в эпоху постмодерна, оказавшись разрушенной и подверженной актуализации, послужившей толчком к имеющему место быть в современной культуре гиперпотреблению экранной информации, недифференцированному просмотру, что приводит, в свою очередь, к ценностной дезориентации, формирует беспринципность и аморальность [6, с. 68 — 69.]. Этому способствует и то, что совершенно исчезли из репертуара фильмы-размышления, психологические драмы, фильмы-притчи, историко-биографические фильмы — все то, что формировало духовную, высоконравственную личность.
В настоящее время налицо существование и сосуществование антиподов, трансформирующих сознание современного зрителя и переворачивающих систему их ценностно-смысловой значимости. Здесь, очевидно, дает о себе знать закономерность в искусстве, выделенная Б. Гройсом, которая заключается в ее циклическом колебании маятника между ценным и обесцененным [7, с. 68]. В связи с этим большинство ценностей находятся на границе с антиценностями.
Кроме того, изменилась сама иерархия ценностей. На первый план вышла бывшая ранее четвертой ценностная сфера — всеобщее благосостояние, которая теперь понимается как культ денег и материальных благ. Трудовой героизм при этом сместился вниз и понимается теперь с отрицательным знаком — как «трудоголизм». При этом социальный идеал героя труда приобрел черты нового (противоречивого) социального идеала — бизнесмена, в образе которого спроецировано ведущее значение будущности, успеха и процветания.
В деформированном виде к первой сфере присоединилась первая сфера — культ труда, превратившаяся в культ предпринимательства. Далее вышла в число приоритетов сфера, не имевшая антипода и никогда не бывшая ценностной — культ развлечений, границы и значимость которой расширяются с неимоверной силой. Сопровождение этой ценностной доминантой качеств полноценно живущей личности вызывает сомнение относительно содержания этой полноценности.
Ценность патриотического величия и могущества силы вышла из числа приоритетов и трансформировалась в культ немотивированной силы и свободы насилия. В результате таких трансформаций социальный идеал героического защитника Отечества превратился в идеал супермена, привлекающего своей сверхсилой, сверхвозможностями, супергероизмом, неукротимой энергией, не имеющей социально значимой направленности.
Представления на экране о здоровой, всесторонней и гармонической личности сменились контрастом идеала сверхчеловека, предусматривающего поистине хищническое отношение к себе, честолюбивое растрачивание своего таланта, своей личности, представляется как ее «раскрутка» и культ самореализации. Здесь налицо перерастание социального идеала гармонически развитой личности в идеал полноценно живущей личности. При этом значение этой полноценности приобретает несколько иную окраску и форму самореализации.
В этом контексте ценность родного языка, понимаемого как пространство духовного красноречия, стала подменяться ценностью вербального самовыра-
жения в рамках свободы слова, не стесняющейся даже ругательств, ненормативной лексики, все чаще звучащей с экрана и представляемой как национальная ценность, которую якобы нужно еще и охранять от посягательств. При этом нередко забывается, что наряду с данью традиции такого рода речь нередко сопровождается медиаагрессией и несет ее с собой. Все это можно охарактеризовать как эксплуатацию таланта, что неизбежно приводит к бездумному растрачиванию и уничтожению генофонда нации. Этому способствуют бездуховность, коммерциализация и опошление высоких образцов искусства.
Далее мы видим как образы дружбы и любви, отражаемые на экране, семейные ценности как основы взаимоотношений в обществе сменились унифицированными образами-типами, в основе которых лежит утилитарное, рациональное потребительство, культ секса, что ложится в основу отношений друг к другу, приводит к потере человечности, эмпатий-ности, милосердия, выхолащиванию чувства доброты. В этих условиях социальный идеал полноценно живущей толерантной и демократической личности приходит на смену взаимопониманию, дружбы и любви, что входит в противоречие с современным подходам к этому понятию и требует пересмотра ценностных приоритетов. Как справедливо пишет Д. Дунюшкина, по результатам исследований современными психологами западных мультфильмов поведение большинства мультгероев и мультгероинь отнюдь не способствует продолжению человеческого рода. При этом можно проследить неуважение, цинизм, порой жестокость у героев некоторых западных мультфильмов по отношению к своей семье, родителям, братьям, сестрам. В мультфильмах показываются «страшные, с уродливыми фигурами женщины, туповатые, апатичные или же красивые, но злые, добрые, внешне похожие на бабушек, что является явным антиподом образа красивой мамы в русском фольклоре. Эта система отношений преподносится как качества положительного героя. Обозна-ченность любовных отношений, намек на них их скрытость, свойственные советскому кинематографу. В новых мультфильмах налицо явное превышение довоенного [2]. Налицо явный переворот в системе ценностей. Здесь сталкиваются различные представления о красоте. Различная, в том числе и опасная логика родителей, педагогов и старших, причастных к воспитанию подрастающего поколения.
Происходящее при этом обездушивание содержания, сюжета, образов и отношений персонажей фильмов объясняется неизбежной принадлежностью многих произведений современного кинематографа и телевидения к формам массовой культуры и менее всего к классической и народной. Отсюда — увлечение новыми технологиями, спецэффектами, мистификация образов, упор на сенсационность, остроту сюжета и возникающих при этом ощущений, и отдаление от народных и духовных первоистоков, деинтеллектуализация кино. При этом забывается тот факт, что «основное отличие массовой культуры от культуры народной заключается в том, что первая создается как технологический проект, а вторая творится, являясь концентрированным выражением «души культуры», о которой говорил О. Шпенглер [3, с. 97].
Вера в успех революционного переустройства общества сменилась плюралистической верой в духовную праведность мироздания и в большинстве случаев соединилась с ценностью духовности как основы самореализации человека. Культ созидания,
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 3 (98) 2011 ____________________________________________________________________________________КУЛЬТУРОЛОГИЯ. ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №3 (98) 2011
творчества сменился деструктивным отношением к жизни, признанием самореализующей силы разрушения без учета его гуманистического содержания и смысла. В таком контексте понятие «творчество» приобретает отрицательный оттенок и переходит в форму негативной самореализации. При этом стирается грань между созидательной и деструктивной самореализацией, которая в новой форме отождествляется с успехом, которым неизбежно обладает успешный супермен.
Библиографический список
1. Гриневич, Л. А. Формирование общенациональных ценностей российской молодежи средствами социально-культурной деятельности / Л. А. Гриневич. — Барнаул : АлтГАКи, 2009. — С. 3, 8.
2. Дунюшкина, Д. Влияние мультфильмов на детей / Д. Дунюшкина // Гауранга. Золотой век. — 2010. — №3. — С. 9.
3. Дробышева, Е. Э. Аксиологический анализ феномена массовой культуры / Е. Э. Дробышева // Вопросы культурологии. — 2010. - №2. - С. 93-98.
4. Флиер, А. Я. Массовая культура и ее социальные функции / А. Я. Флиер//Общественные науки сегодня. — 1998. — №6. — С. 34.
5. Юренев, Р. Чудесное окно / Р. Юреньев. — М.: Просвещение, 1973. - С. 164.
6. Хилько, Н. Ф. Аксиологическое содержание экранной культуры / Н. Ф. Хилько, В. В. Стебляк // Экология культуры и творчества в экранном медиаобразовании : сб. статей. — Омск: СФРИК, 2004. - 110 с.
7. Дробышева, Е. Э. Искусство в поисках аскиологических оснований архитектоники культуры / Е. Э. Дробышева // Вопросы культурологии. — 2010. — № 2. — С. 66 —71.
ХИЛЬКО Николай Фёдорович, доктор педагогических наук, доцент, профессор кафедры кино-, фото-, видеотворчества.
Адрес для переписки: e-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 01.02.2011 г.
© Н. Ф. Хилько
УДК 7.067.26 (925.11) Д. Ц|. ЛМИРЖЛНОВЛ
Омский государственный институт сервиса
ТРАДИЦИОННОЕ НАРОДНОЕ ИСКУССТВО ЗАПАДНОЙ СИБИРИ: ЧЕРТЫ ФЕНОМЕН_________________________________________
Представленная статья затрагивает значимые для искусствоведения вопросы — это феноменальные черты традиционного народного искусства Западно-Сибирского региона. Автор анализирует исследования, посвященные проблеме народного и декоративно-прикладного искусства, приводит мнения известных исследователей традиционного искусства и утверждает, что это самостоятельный тип художественного творчества. В статье подробно рассматривается та область народного художественного творчества, которая изначально связана со всей историей данного народа, его обычаями и обрядами.
Ключевые слова: традиционное народное искусство, ремесленное производство, домовая резьба, традиции, крестьянские изделия, эстетический идеал.
Народное искусство своими корнями уходит в глубь веков и вместе с тем является неотъемлемой частью культуры наших дней. Рассмотрим некоторые особенности традиционного народного искусства Западно-Сибирского региона.
Каждая из областей богатого и разнообразного мира народного творчества, будь то резьба или роспись по дереву, вышивка, ткачество, кружевоплете-ние, гончарство и т. д., имеет свой образно-художественный строй и свою историю развития. Однако наряду со спецификой и своеобразием каждого вида народного творчества все они обладают определенными общими стилевыми формами, едиными закономерностями и некоторыми общими тенденциями развития.
Народное искусство развивается и функционирует в системе культуры как самостоятельный тип художественного творчества. Оно развивается по своим законам, определяемым его сущностью, и как самостоятельная целостность взаимодействует с дру-
гим типом творчества — искусством профессиональных художников. Развиваясь только в рамках традиционных ценностей, народное искусство отнюдь не может стать несовременным; оно современно всем эпохам, в чем проявляется сила его народности. Народное начало, тесно связанное с национальным характером, пронизывает творчество всех слоев населения и определяет связь времен. Необходимо отметить, что народное искусство может быть источником идей и вдохновения как для профессиональных мастеров, так и для студентов, обучающихся художественным специальностям. Но суть его развития не в том, чтобы слиться с искусством профессиональных художников, а в том, чтоб определиться как типу творчества в собственной целостности [ 1 ].
Подпонятием «народное искусство» В. М. Василенко определяет в основном как крестьянское творчество. Взаимоотношение крестьянского искусства с городским автор рассматривает не только в плане влияния городского искусства на крестьянское, но и
