CC BY
476
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
УДК 81'27(045)
М.Г. Милютина, Н.И. Чиркова СЛОВО ДУРАК И ЕГО ПРОИЗВОДНЫЕ
КАК ПРЕДМЕТ СУДЕБНОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ
Слово дурак и его производные рассмотрены как носители оскорбительного значения.
Ключевые слова: дурак, дурачок, придурок, судебная лингвистическая экспертиза.
Объектом преступления при совершении оскорбления являются честь и достоинство граждан, субъективное осознание человеком ценности своей личности. Объективная сторона оскорбления представляет собой унижение (порочение) чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме. Способы и формы унижения чести и достоинства личности многообразны. Словесно оскорбление может быть нанесено потерпевшему непосредственно в разговоре с ним по телефону, посредством радиосвязи, путем распространения аудио-, видеозаписи, компьютеров через сеть Интернет и т.д.
Оскорбительными, унижающими честь и достоинство в языковом плане могут считаться высказанные в адрес собеседника слова, которые отрицательно характеризуют его, имеют сниженную стилистическую окраску, употребляются в нелитературной речи. Наиболее непосредственным указанием на оскорбительный характер слова является соответствующая помета словаря. Воспользуемся данными «Большого толкового словаря русского языка» С.А. Кузнецова, поскольку это одно из редких для современной словарной практики изданий, в котором не только дается список стилистических помет, но и их определение: «бранное» - «для слов, употребляемых с целью обидеть адресата, оскорбить его», «грубое» - «для слов, содержащих неадекватно грубую, часто оскорбительную оценку», «презрительное» - «для слов, содержащих резкое порицание, презрение», «вульгарное» - «для слов, находящихся вне сферы литературного языка, передающих экспрессию циничной оскорбительности и используемых в художественных произведениях как средство шокового воздействия на читателя» [2. С. 16].
Предметом судебных разбирательств с привлечением лингвистов-экспертов являются высказывания, содержащие лексические единицы - вербальные репрезентаторы эмоций (лахудра, козёл, коза, свинья, сволочь, лох, чурка, проститутка, дурак и т.д.).
Нередко в материалах, предоставленных на экспертизу, встречается лексема дурак и её производные: дурачок, придурок. Рассмотрим их подробно в данной статье.
Слово дурак как лингвокультурный концепт, определяющий языковое поведение, и как лингвистическая составляющая русской эмоциональной концептосферы рассмотрено в статье [23]. Автор данной статьи убедительно показывает, что лексема дурак отнюдь не в любом контексте употребления имеет оскорбительный характер: «Актер увлекся русскими сказками. Даже записал одну для детей: пусть растут не на Шреке и покемонах, а на историях про Ивана-дурака!». Да, эту нечисть заморскую сможет победить только Иван. Ведь ни у Шрека, ни даже - бери выше! - у Терминатора нет защиты от дурака» (КП. 04.02.10. Пример М.Н. Черкасовой) [23. С. 99].
Вообще слово дурак осмысливается в русской культуре и, следовательно, в русском языковом пространстве довольно сложно и отнюдь не однозначно. См., например, статью из раздела «7 русских оскорблений»: «Дурак, пожалуй, самое распространенное (наряду с «женским» вариантом - дура) из отечественных ругательств. Надо сказать, что «дураки» на Руси появились относительно недавно: в широкий обиход это слово вошло во второй половине XVII в. с легкой руки протопопа Аввакума. Лидер староверов в сердцах так именовал почитателей «бесовской мудрости»: риторики, философии, логики и т.д. Интересно, что поборники старой веры затем стали называть «дураками» защитников исправления богослужебных книг во время реформы патриарха Никона. Интересно, что Аввакум подсмотрел это слово из скоморошеской культуры: вероятно, это было названием одной из ватаг скоморохов...» [17]. Можно посмотреть также апологию глупости, посвящённую дураку и дуракам, А. Бурьяка [3].
Согласно классификации инвективной лексики и фразеологии, относящейся к сфере литературного языка, представленной в книге «Понятия чести, достоинства и деловой репутации», слово
дурак необходимо отнести к группе слов, содержащих в своем значении негативную (бранную) оценку чьей-либо личности, с достаточно сильной негативной экспрессией» [15. С. 27]. «Например: дурак, гадина, гнусный...(все они в рамках литературного языка)» [15. С. 70]. Отметим также, что специалисты в области судебной экспертизы считают оскорбительным и использование дискриминирующей лексики, определяющей умственные способности человека (см., напр., [7]).
«Большой толковый словарь русского языка» системой значений данного слова и системой стилистических помет к нему достаточно полно и адекватно отражает обозначенное нами выше положение дел относительно слова дурак:
ДУРАК, -а; м.
1. Бранно. Глупый, тупой человек. Он не д., всё понял. Целый день сидит, как д. Круглый, набитый, беспросветный д. (очень глупый человек). Оказался д. дураком (оказался на деле, в действительности очень глупым). Стоит (сидит) д. дураком (разг.-сниж.;о состоянии полного непонимания происходящего). Оказаться в дураках (быть обманутым). Не кричи на меня, д.! Не надо быть дураком (несообразительным, простофилей). Быть (ходить) в дураках (считаться глупым). Не на дурака напал (не так глуп, как кажется). * Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт (Посл.).
2. Разг. Чудаковатый человек, отвергающий житейскую мудрость; юродивый.
3. В старину: придворный или домашний шут, развлекавший господ [2. С. 288].
В первом значении данное слово имеет помету «бранно», позволяющую отнести его к оскорбительным. Во втором помета уже иная - «разговорное», что придаёт данному слову несколько сниженный оттенок, но не позволяет относить его к оскорблению. В третьем случае вообще нет никаких стилистических и экспрессивных помет.
Слово дурак имеет помету «бранное» в первом значении и в других словарях русского языка, см.: [19. Т. 1. С. 453; 20. С. 178]. Приводится оно и в «Словаре русской брани» В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитиной, правда, с достаточно мягкой пометой «разговорное» [11. С. 126], то есть употребляемое «преимущественно в разговорной речи без нарушений норм русского языка» [11. С. 57].
Следовательно, если слово дурак употребляется в контексте в первом словарном значении и входит в состав речевого акта, направленного от одного субъекта речи к другому [1. С. 18-19], оно является оскорблением. Ср.: «Дурак занимает самую нижнюю ступень на социальной и, вообще, на оценочно-человеческой лестнице. Недаром само слово «дурак» - это ругательство и весьма оскорбительное, и весьма распространенное» [18. С. 37]. Но любое употребление этого слова нельзя заведомо и однозначно относить к оскорбительному.
С производными от слова дурак дело обстоит ещё сложнее, хотя, в отличие от него они в современном русском языке демифологизированы [23. С. 102]. Рассмотрим производные придурок и дурачок на примере конкретных материалов дел, послуживших базой для лингвистического анализа. Имена и фамилии реальных лиц в силу причин объективного характера заменим в тексте статьи обозначением Х.
Эксперты имели дело со следующими высказываниями: «Я тебя всё равно найду, придурок, и урою»; «Ты, вообще, дурачок что ли?»
Рассмотрим высказывание Я тебя всё равно найду, придурок, и урою.
Слово придурок использовано в высказывании Я тебя всё равно найду, придурок, и урою в функции обращения к лицу Х (тебя - придурок) и имеет значение негативной оценки.
В толковых словарях обнаруживаем следующее:
ПРИДУРОК, -рка; м. Разг.-сниж. Глупый, бестолковый человек. Он п. или хитрец? [20. С. 609].
ПРИДУРОК, -рка, м. Прост. Придурковатый человек. Александр пытливо глядел на своего приятеля, уж в который раз не в силах решить, придурок он или хитрец. Коновалов, Истоки [19. Т.3. С. 407].
Пометы разговорно-сниженное, просторечное позволяют отнести данное слово к группе грубых, но не бранных слов.
Слово придурок, согласно «Словообразовательному словарю русского языка» А. Н. Тихонова, образовано от слова дур-(а) с помощью элементов при- ... -ок [21. С. 321], которые можно рассматривать как составные части конфикса [9]. С помощью данного конфикса выражается словообразовательное значение мотивированного слова, которое передаётся двумя аффиксальными элементами, причём каждая часть конфикса выполняет свою функцию. Вторая часть этого конфикса -ок выполняет классификационную роль показателя названия предмета, лица (в данном случае лица мужского
рода), а первая часть конфикса несёт уточняющую семантическую нагрузку, то есть выполняет функцию конкретизатора (модификатора) основного словообразовательного значения. В данном случае при- имеет, скорее всего, значение неполноты обозначаемого производящей основой качества -что-то типа «неполный дурак», ср. «полудурок», последнее тоже образовано от дур-(а) при помощи синонимичного по значению конфикса полу-. -ок [21. С. 321-322]. В толковом словаре отмечено следующее значение полу- как первой части сложных слов: «3. Вносит зн. сл.: не совсем, не до конца, почти, частично. Полубезумный, полубродяга...» [20. С. 569]. При этом конфикс при-. -ок несколько смягчает интенсивность грубой экспрессии (имеется в виду помета бранно у производящего слова дура/дурак) и видоизменяет её значение, модифицируя оттенок до разговорно-сниженное или просторечное. Не случайно в жаргоне заключённых, имея более узкое и специфическое значение: «Лагерный служащий из заключённых; заключённый-хозработник», это слово помечено как пренебрежительное [10. С. 473]. Однако вряд ли конфиксальное «смягчение» оскорбительного слова сразу может рассматриваться как выводящее его из разряда оскорбительных.
Ещё один важный момент, который необходимо учитывать при анализе оскорбительной ситуации, заключается в том, что слово придурок употреблено в рамках грубого по своей общей экспрессивной составляющей контекста «Я тебя всё равно найду, придурок, и урою», где слово урою носит характер эмоциональной угрозы и имеет не только стилистический жаргонный оттенок молодёжное, но и специфическое собственно негативное значение: УРЫТЬ, урою, уроет, сов., кого. Мол. 1. Унизить кого-л., продемонстрировать кому-л., своё превосходство. 2. Избить кого-л... 3. Убить кого-л. [10. С. 615]. Стоит учесть и то, что слово было употреблено в явно иной сфере общения, чем отмеченная словарями: в обстановке судебного заседания при общении официальных лиц - участников судебного процесса.
Таким образом, можно заключить, что слово придурок, употреблённое по отношению к лицу (конкретному человеку) в официально-деловой обстановке общения (судебное заседание) при третьих лицах (публично) да ещё в рамках контекста «Я тебя всё равно найду, придурок, и урою», является грубым нарушением норм языкового этикета, языковым неприличием, так как не соответствует правилам поведения в обществе, противоречит им. Данное слово может быть признано оскорбляющим честь и достоинство лица, к которому оно обращено.
Рассмотрим еще одно высказывание с производным словом дурак, имеющим модификационное значение Ты, вообще, дурачок, что ли?
Анализируемая фраза участника уголовного дела Х оформлена в материалах дела с вопросительным знаком в конце. Однако форма высказывания не всегда является признаком его собственно вопросительного характера. Наиболее существенным моментом в данном случае является место анализируемой фразы в диалоге. Вопросительное, не сообщающее, а служащее для поиска сообщения предложение выражает «стремление говорящего узнать что-либо или удостовериться в чем-либо» и употребляется поэтому «как первый компонент сочетания реплик, предназначенного для обмена информацией в диалоге» [16. Т. 1. С. 386; 16. Т. 2. С. 88]. В анализируемой ситуации фраза является последним компонентом вопросо-ответной структуры и может рассматриваться как реакция на предшествующий вопрос председательствующего. Таким образом, данное высказывание использовано во вторичной функции - «направлено не на поиск информации, а на ее передачу, на непосредственное сообщение о чем-либо» [16. Т. 2. С. 394-395]. Вряд ли можно предположить равную вероятность ответов «Да, я дурачок» и «Нет, я не дурачок» как реакцию на такую реплику, что должно было быть возможным при собственно вопросительном характере анализируемой фразы.
Академическая грамматика отмечает также, что в своих вторичных функциях вопросительные предложения, ориентированные на передачу информации, всегда экспрессивно окрашены. Отмечен, в частности, тип предложений, «выражающий эмоциональную реакцию говорящего: эмоциональную констатацию факта, оценку, отношение, аффективное состояние» [16. Т. 2. С. 396]. Эмоциональность высказывания можно предположить, учитывая описание поведения Х в ходе заседания как агрессивного, что отмечено во всех предоставленных на анализ материалах, передающих ход заседания. Отмечено также, что Х перебивал председательствующего... отвечал на вопросы председательствующего грубо. Перебивание собеседника, отмеченное во всех протоколах, отказ от прямого ответа на вопрос председательствующего можно рассматривать как признаки некооперативной конфликтной стратегии - стратегии речевой дискредитации, в основе которой лежит нарушение правил речевого
общения - доброжелательного сотрудничества; чаще всего в основе такой стратегии лежит проявление речевой агрессии и стремление занизить оценку статуса адресата [6. С. 81; 22. С. 41; 5].
Частица что ли, значение которой в данной ситуации наиболее точно отражено в академической «Русской грамматике», «вносит значение неуверенного предположения» [16. Т. 1. С. 388]. Таким образом, с одной стороны, частица выражает неуверенность, сомнение в высказываемом (см. также значение этой частицы в словаре [19. Т. 4. С. 686], а с другой стороны, выражает предположение - «предварительное суждение о чем-либо, догадку» [19. Т. 3. С. 368]. В случае употребления данной частицы в анализируемой фразе можно предположить, что она сдвигает вопросительное высказывание в сторону невопросительного, констатирующего, что соотносится с предшествующими аргументами.
Основной компонент анализируемого высказывания - слово дурачок. Слово дурачок как суффиксальное производное соотносится со словом дурак и сохраняет его основное значение - «глупый, тупой человек», то есть передает отрицательную оценку лица. Сниженная стилистическая окраска данного слова не определяется словарями однозначно. Суффикс -ок, образующий анализируемое слово, определяется в грамматике как уменьшительно-ласкательный, таким образом, необходимо различить в анализе значения слова две стороны: 1) размерность - уменьшительность; 2) ласкатель-ность, то есть выражение субъективного отношения к предмету речи с позиции одобрения - неодобрения [24. С. 118]. Для стиля, в котором должны общаться лица в официально-деловой обстановке (на заседании суда), по свидетельству специалистов, характерно не оценочное, а уменьшительное значение [24. С. 86]. Однако «объективная уменьшительность», то есть обозначение малого по размеру предмета, не выводится из контекста анализируемого нами диалога, а кроме того, нехарактерна в целом для образований, называющих лицо [24. С. 150]. Словари, включающие описание слова дурачок, содержат разные стилистические пометы: «Словарь русского языка» дает помету «разговорное уменьшительно-ласкательное» [19. Т. 1. С. 453], «Большой толковый словарь русского языка» содержит помету «уменьшительно-ласкательное» [2. С. 288], словарь В.В. и Л.Е. Лопатиных отмечает ласкательный оттенок [8. С. 141], словарь С.И. Ожегова 2005 г. [14] называет слово уменьшительным, словарь С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой не отмечает оценочность и содержит только помету «разговорное» [13. С. 182]. Представляется, что точное значение, как и для других случаев употребления уменьшительно-ласкательных образований, может определяться только с учетом контекста. Отмечено, что в современной речи наблюдается не только ласкательное (одобрительное), но и неодобрительное значение образований на -ок [24. С. 146]. Ласкательное значение в разговорной речи отмечается прежде всего в ситуациях просьбы, благодарности [24. С. 97], кроме того, смягчающий, уменьшительный характер данное слово (дурачок) может иметь при обращении к невзрослому или в интимно-дружеской обстановке общения (см. примеры «Национального корпуса русского языка» [12]: 1) «Это все неправда, дурачок маленький, это же представление!» [Эдуард Лимонов. У нас была великая эпоха]; 2) И тут вдруг ты, Эдинов, обнял меня за плечи. «Ну и дурачок же, - сказал ты ласково и простецки, - ненормальный и не лечишься» [Ю.О. Домбровский. Факультет ненужных вещей. Ч. 2]). В анализируемом судебном диалоге, с учетом описанного выше конфликтного характера ситуации, положительное, одобрительное значение ласкательности вряд ли уместно. В целом субъективно-оценочное значение нехарактерно для делового стиля в связи с его неличным характером, безэмоциональностью [4. С. 180], а следовательно, в любом случае использование субъективнооценочного образования является неуместным в данном контексте по отношению к любому лицу. По нашему мнению, уменьшительность в данном случае не смягчает, а возможно даже усугубляет отрицательное содержание, заложенное в слове дурак. В условиях общения с судьей употребление оценочного слова со стороны подсудимого явно противоречит его коммуникативной роли.
Подводя итоги, хотелось бы обратить внимание на значимость и перспективность контекстуального анализа так называемых субъективно-оценочных образований, поскольку в новой области лингвистической практики - судебной экспертизы - переоцениваются и дополняются те сведения, которые накоплены уже описательной лингвистикой на материале несудебной, прежде всего, художественной и разговорной речи.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Баранов А. Н. Лингвистическая экспертиза текста: теория и практика. М.: Флинта; Наука, 2007. 592 с.
2. Большой толковый словарь русского языка / под ред. С.А. Кузнецова. СПб.: Норинт, 2000. 1536 с.
3. Бурьяк А. Мир дураков. URL: Ы1р:/^тег.ш£э>Книги для студентов>Psihol/buryak/mir_dur.php
4. Кожина М.Н. Стилистика русского языка: учебник. 2-е изд. доп. и перераб. М.: Просвещение, 1993. 223 с.
5. Колокольцева Т.Н. Специфические коммуникативные единицы диалогической речи. Волгоград: Изд-во Волгоград. гос. ун-та, 2001. 260 с.
6. Культура русской речи: учебник для вузов / под ред. Л.К. Граудиной, Е.Н. Ширяева. М.: Изд. группа «НОРМА - ИНФРА», 1998.
7. Кусов Г.В. Оскорбление как иллокутивный лингвокультурный концепт: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2004. 27 с.
8. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Русский толковый словарь. М.: Рус. яз., 1997. 832 с.
9. Марков В.М. Замечания о конфиксации в современном русском языке // Избранные работы по русскому языку. Казань, 2001. С. 104-109.
10. Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русского жаргона. СПб.: Норинт, 2000. 717 с.
11. Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Словарь русской брани. СПб.: Норинт, 2003. 448 с.
12. Национальный корпус русского языка. ЦКЬ: http://www.ruscorpora.ru
13. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М.: ИТИ Технологии, 2006.
14. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Рус. яз., 2005.
15. Понятия чести, достоинства и деловой репутации: спорные тексты СМИ и проблемы их анализа и оценки юристами и лингвистами / под ред. А.К. Симонова, М.В. Горбаневского. М.: Медея, 2004. 328 с.
16. Русская грамматика: в 2 т. М.: Наука, 1982.
17. Русская Семерка. ЦКЬ: http://russian7.ru
18. Синявский А.Д. Иван-дурак. Очерк русской народной веры. М.: Аграф, 2001. 464 с.
19. Словарь русского языка: в 4 т. / под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Рус. яз., 1985.
20. Современный толковый словарь русского языка. СПб.: Норинт, 2001. 960 с.
21. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2 т. М.: Рус. яз., 1990. Т. 1. 856 с.
22. Формановская Н.И. Речевое взаимодействие. Коммуникация и прагматика. М.: ИКАР, 2007. 480 с.
23. Черкасова М.Н. Дурак фольклорный vs «дурак полный»: к интерпретации оскорбления // Вестн. Моск. гос. гуманитар. ун-та им. М.А. Шолохова. Сер. Филологические науки. 2011. № 2. С. 98-108.
24. Шейдаева С.Г. Категория субъективной оценки в русском языке: дис. ... д-ра филол. наук. Ижевск, 1998.
277 с.
Поступила в редакцию 20.02.13
M. G. Milutina, N.I. Chirkova
The word fool and its derivatives as subject of forensic linguistic enquiry
The word “durak” (“fool”) and its derivatives were considered as carriers of abusive meaning.
Keywords: “durak” (fool), “durachok” (little fool) “pridurok” (dolt), forensic linguistic enquiry.
Милютина Марина Георгиевна, доктор филологических наук
Чиркова Наталья Игмановна, кандидат филологических наук
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, і (корп. 2) E-mail: [email protected]
Milutina M.G., doctor of philology Chirkova N.I., candidate of philology Udmurt State University
462034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/2 E-mail: [email protected]
