CC BY
81
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА Том 148, кн. 3 Гуманитарные науки 2006
УДК 811.116'373.611
СЛАВЯНСКАЯ КОНФИКСАЦИЯ
Г.А. Николаев
Аннотация
В статье впервые подвергаются описанию все типы конфиксации в славянских языках в сравнительном аспекте. Конфиксация является универсальным способом словообразования в славянских языках. Специфичность конкретных языков заключается в отсутствии в их системе некоторых конфиксальных структур, их продуктивности и степени их регулярности. Эти различия связаны с ментальностью носителей языка и с принципами формирования их языковой картины мира.
Конфиксальный способ морфологического словообразования, заключающийся в одновременном осложнении производящей основы в пре- и постпозиции (в традиционных исследованиях его называют префиксально-суффиксальным способом), широко представлен во всех славянских языках и составляет их специфику по сравнению, например, с германскими языками, в которых конфиксация очень редко встречается в словообразовании, но продуктивна в формообразовании (ср. формы Partizip II, образующиеся в немецком языке при помощи конфиксов ge...t или ge...en - ge-mach-t, ge-sproch-en) [Владимирова 1999].
Конфиксация не была исконным способом словообразования в славянских языках: она могла возникнуть только на определенной ступени развития языковой абстракции носителей языка. В древнеславянских языках, безусловно, имелись слова, включавшие в свой состав приставки и суффиксы. Ср., например, старославянские въскрьсени~, прИдъстатель, разбоиникъ СЪвИдИтельство и т. п. Однако слова такого типа образовывались не путем одновременного применения этих приставок и суффиксов, аффиксальные морфемы появлялись в них последовательно и отлагались в их составе как часть производящей основы (например: вИдИти > съ-вИдИти > съвИдИ-тель > съвидител-ьство). Конфиксация появляется тогда, когда слова типа полюдье, приморье и т. п. стали осмысливаться как образованные на базе субстантивов люди, море и т. п. при помощи пре- и постпозитивного элементов, осложнивших эти основы одновременно.
Часто полагают, что в славянских языках слова типа полюдье, приморье и т. п. образовывались путем суффиксального осложнения предложно-падежных форм. Показательна в этом плане интерпретация таких слов киевскими учеными в их работе Историческая типология славянских языков [Историческая 1986: 62]. Они совершенно справедливо относят их в генетическом плане к
суффиксальным. Такого же мнения придерживается и болгарский ученый Л. Андрейчин [Андрейчин 1951]. Известно, однако, что конфиксация формировалась в славянских языках и на базе префиксации, и в результате взаимодействия семантического и морфологического словообразования [Николаев 1987: 44-45]. Тем не менее именно суффиксация предложно-падежных форм и дальнейшее переразложение возникающих таким образом дериватов была основным путем формирования конфиксальных структур в славянских языках.
Коль скоро это так, количество конфиксальных типов в каждом славянском языке было связано с количеством так называемых первичных предлогов, т. е. искони было примерно одинаково, так как состав первичных предлогов был определен праславянским языком. Это предлоги (в их русскоязычном облике) без(о), в(о), вз (воз), для, до, за, из(о), к(о), меж, на, над(о), о(б)(о), от(о), пе-
ред(о), по, под(о), при, про, с(о), у, через. Те же предлоги имеются и в болгарском языке (кроме предлогов для, про), и в польском языке (кроме предлогов в(о)з, про, через). Кстати, в современном русском языке предлог в(о)з тоже отсутствует, хотя он и был в древнерусском языке, а в польском и болгарском языках имеется предлог през (болг.) и przez (польск.); в болгарском сохранился и предлог въз. Но это незначительные детали, количество которых может быть увеличено за счет фонетических вариантов некоторых предлогов и суффиксальных элементов этих структур в разных славянских языках.
Следует также отметить, что не все предложно-падежные формы (ППФ) могли осложняться в славянских языках суффиксом и служить, таким образом, базой формирования конфиксальных структур. Сюда относятся ППФ с предлогами в, для, к, через. Редко осложнялись суффиксами ППФ с предлогами до, от и про. Ср., например, русские образования прозелень, украинские прожовть, польские odgromnik, оёпога, чешские оёуёМ, odztmí, сербские довратак, до-главник, донож]е и др. Отметим, что в русском языке часто в формировании конфиксации участвовали старославянские варианты предлогов: пред (в литературном языке: предгорье; перед - в диалектах: передбанье), между (наряду с меж: междуречье, но межсезонье). И в основах в соединении с определенными предлогами тоже выступают старославянские варианты (прибрежный). Это свойственно только русскому языку и не отмечено в других восточнославянских языках (украинском, белорусском). Ср. укр. мiжгiр’я, межирiччя, передплiччя и др., белор. перадгор ’е, перадплеце и др.
Предложно-падежные формы осложнялись в славянских языках строго определенными суффиксами. Количество этих суффиксов невелико: это суффиксы (в русскоязычном варианте) -ник, -ье/ -ие, -ок, -ка, -(н)ица, -0, -ень, -ач, -
ство, -ак. Наиболее регулярным был суффикс -ие/-ье.
В истории формирования славянской конфиксации известную роль сыграл первый славянский литературно-письменный язык - старославянский. Словарь старославянского языка, составленный под редакцией Р.М. Цейтлин, фиксирует около 40 имен существительных, которые с позиций позднейших отношений могли бы квалифицироваться как конфиксальные. Около половины этих слов составляют имена на без...и~, из которых большинство является кальками с греческого: безакони~ (Фпош...а), безбожьство (Фде...а), безвИри~
(Фр1Б-ь...а), безгоди~ (<^г...а), бездъжди~ (айошо^, бездъни~
(¥ЬиБ-Ьо^, безмълви~, бездми~ (¥поіа), безълоби~ (Фкак...а), бес-правьди~ (^ік...а), бесрами~ (Фпа..Леіа), бестрасти~ ^еіа),
бестчди~ (Фпа..Леіа), бесъмрьти~ (ФдапаБ^а), бесъни~ (Фдгирп...а), бещини~ (Фkatastas...a).
В словообразовательной системе старославянского и других славянских языков раннего периода эти имена могли быть соотнесены и с синкретичными образованиями типа безqмъ, безбогъ, бездомъ, безврИдъ и т. п., представленными довольно широко и в некоторых современных славянских языках (польском, болгарском и др.). В то же время производящей базой для них могли служить многочисленные сочетания с предлогом без типа без бога, без воды, без вреда, без времене, без вИка, без завігга, без лИпа, без има и др. (более сорока сочетаний), приведенные в словаре И.И. Срезневского. В любом случае они в дальнейшем подверглись перемотивировке и выделили кон-фиксальную структуру. Суффиксация в этих словах могла задержаться только в связи со вторичной мотивацией этих имен конфиксальными прилагательными на bez...nyj типа бездушие < бездушный. Причиной возникновения такой мотивации явилось развитие субстантивно-адъективных словообразовательных отношений в славянских языках в сторону семантического подчинения суб-стантивов со значением отвлеченного качества адъективам. Однако это касалось только определенных слов, а не типа в целом.
Конфиксальные образования на bez...je / bez...ije встречаются во всех славянских языках, и их регулярность находится в прямой зависимости от интенсивности влияния на конкретный язык книжно-славянской стихии. Ср. рус. -безветрие, безводье, бездорожье и т. п., укр. - безвіддя, безгрішшя, безпуття и т. п., белор. - безгалоссе, бездарожжа и т. п., польск. - bezbrzeze, bezdroze, bezlesie и т. п., чеш. - bezcestí, bezdestí, bezlesí, bezpraví и др., словац. -bezvladie, bezvodie и др., верхнелуж. - bjezwëtro, болг. - безбожие, безбрачие, безвредие, безветрие, безвкусие, безгрешие и т. д., серб. - безакоъе, беспуНе, безумл>е и др., макед. - безверие, безвластие, безволие, безрядие и др. Конечно, наибольшей регулярностью они обладают в языках, носители которых придерживаются православного вероисповедания, так как именно эти языки испытали значительное влияние со стороны старославянского языка - непосредственное или через посредство другого языка - болгарского, а затем и русского. Через посредство русского языка в определенной мере восстанавливал свое «старославянское прошлое» и язык болгарский. Что касается западнославянских языков, то и они испытывали влияние старославянского языка как первого литературно-письменного языка славянства, на котором первоначально велась церковная служба и у славян-католиков [Успенский 1988: 52-53].
Другие «конфиксальные» структуры (12 типов) представлены в старославянском языке отдельными образованиями: въз...ьница (възглавьница), въз...ие (възмьзди~, въскрили~), за.ие (заскопи~), из.ие (ищади~), на.ие (наводи~, наqтри~ и др.), не.ие (невИри~, незълоби~, нечьсти~ ), по.ие (подали~, помори~, пор#ди~ и др.), подъ.ие (подгори~, подъземи~ и др.), при.ие (примори~), прЬдъ.ие (прИдъдвори~, прИдъстоли~), раз.ие (расп@ти~), съ.ие (съличи~). Таким образом, за единственным исключением, все конфиксальные структуры старославянского языка включают постпози-
тивный элемент -ие. Это составляет специфику старославянского языка как языка книжного.
Однако уже в древнерусском литературном языке, хотя и испытавшем влияние славяно-книжной стихии, но строившемся во взаимодействии последней с народно-разговорной струей, предложно-падежные формы осложнялись и другими суффиксами общеязыкового значения: -ъкъ, ька, -ица, -ьница, -ьць, -ьщина. Ср.: бездомъкъ, беззадьщина, възглавица, възглавьница, на-мИстъкъ, попьрсьць, прибожькъ, просиньць и др. Правда, и здесь число образований с постпозитивным элементом -ие(-ье) превалирует.
В современных славянских литературных языках число конфиксальных структур возросло по сравнению с прежними показателями. Это связано скорее всего с освобождением соответствующих имен от зависимости от ППФ и с оформлением конфиксации как самостоятельного способа морфологического словопроизводства в результате разрушения семантического синкретизма и укрепления языковой парадигматики [Николаев 2003: 300]. Наибольшее число конфиксальных словообразовательных типов зафиксировано в русском и украинском языках (около пятидесяти структур), при этом в современном русском языке конфиксация является наиболее активным способом словопроизводства.
Придавая конфиксальному способу словопроизводства особое значение в развитии славянского словообразования, с одной стороны, а с другой - учитывая слабую изученность славянской конфиксации в сопоставительном аспекте, рассмотрим систему конфиксальных словообразовательных типов в славянских языках. Заметим, что структуры под звездочкой не являются праславянскими архетипами, а представляют обобщенную форму подачи современного славянского языкового материала:
*bez...ica - рус. без...ица (безработица, бездорожица); болг. без...ица (безвкусица, безредица); серб. без.ица (беспутица, безумица); макед. без.ица (бесмислица, беспатица); *bez...ka: рус. без.ка: безрукавка, бескозырка); укр. без.ка (безкозирка, безрукавка); белор. без.ка (безнасенка); болг. без.ка (безръкавка); *bez...ie: рус. без.ье (безводье, бездорожье); укр. без.Ш (безвіддя, безробіття); белор. без...[]] (безгалоссе, бездарожжа); польск. bez.[j] (bezbrzeze, bezlesie); чеш. bez.í (bezdestí, bezpraví); словац. bez.ie (bezvladie, bezvodie); в.луж. bjez.o (bjezwétro); болг. без.ие (безбожие, безвкусие); серб. без.ье: (безакопе, безумл>е); макед. без.ие (безвластие, безделие) и т. д.
*do...#k: серб. до.ак (довратак, дорамак);*do...ie: серб. до.jе (до-ножjе, доручjе); *do...nik: серб. (довратник, доглавник);
*iz ie: рус. из.ье (изголовье, изножье); болг. из.ие (изделие, изчадие);
макед. из.ие (известие);
*medi...ica: макед. мегу.ица (мегусебиця); *medi...ie: рус. - меж.ье (межсезонье), между.ье (междуречье); укр. між...[j] (міжгір’я, міжпліччя); межи...[j] (межиріччя) польск. mi^dzy.[j]e (mi^dzydroze, mi^dzyrz^dzie); чеш. mezi. í (mezidení, mezivladí); в.луж. mejzy.jo (mejzymorjo); болг. между.ие (междучасие, междуречие); макед. мегу.фе (мегувремя); *medi...nik: рус. меж.ник (межклетник, межколенник); укр. між.ник (міжклітинник);
*na...ac: укр. на.ач (наголовач); *na...enb: укр. на.ень (накістень); *na...ica: чеш. na.ice (nadenice); в.луж. na.ica (naramjenica; болг. на.ица (надница); макед. на.ица (надница; *na...ina: в.луж. na.ina (nabozina) ма-кед. на.ина (надолнина); *na...#k: белор. на.ак (надворак, напарстак); польск. na.ek (naczóíek, nagíówek); чеш. na.ek (náparstek, náramek); в.луж. na.ko (nacolko); макед. на.ок (нарамок); *na...b: белор. на.0 (намаразь); *na...ca: в.луж. na.ca (nakolenca); *na...#c: макед. на.ец (навилец); *na...ie: рус. на.ие, на..ье (нагорье, надворье); укр. на.[]] (нагір’я, надвір’я); белор. на.[]] (наваколле, надвор’е); польск. na.[j] (nabrzeze, nagórze); чеш. na.í (nabrezí, nadvorí); в.луж. na.o (naleco); болг. на.ие (навечерие); *na...n’a: польск. na.nia (nagíosnia); *na...nica: макед. на.ница (надолница);
*na.nik: рус. на.ник (нагрудник, наколенник, наушник); укр. на.ник (навушник, нагрудник, наплічник); белор. на.тк (наліснік, напільнік) польск. na.nik (nabrzusznk, naszyjnik, nausznik); чещ. na.nik (namornik, natelnik); в.луж. na.nik (nabrjusnik, nacolnik, namornik); макед. на.ник (нарамник);
*nad...#k: укр. над.ок (надгробок, надколіток); белор. над.ак (надвячо-рак); польск. nad.ek (nadgarstek, nadtlenek); в.луж. nad.k (nadjérchenk от jér-chen ‘колено’); *nad...ie: рус. над.ье (надбровье, надгробье); укр. над[]] (надбрів’я, надкрилля, надмор’я); белор. над.!]]е (надхмар’е); польск. nad.[j]e (nadbrzeze, nadmorze); чеш. nad.í (nadlozí; ср. nadlesní - ‘лесник’, русск. подмастерье); nad.e (nadprace ‘прибавочный труд’); болг. над.ие (надвечерие); *nad...nica: рус. над.ница (надбровница, надкостница); укр. над.ниця (надкістниця); *nad...nik: рус. над.ник (надгортанник, надпочечник); укр. над.ник (надгортанник, надгробник); белор. над.шк (надны-рачнік);
*ne...ie: рус. не.ие (неверие);
*nedo...#k: чеш. nedo.ek (nedopalek, nedovazek); здесь возможна соотнесенность с глаголом и суффиксация;
*o...#k: рус. о.ок / о.ек (окосток, опенок, ошеек); укр. о.ок (опенок, ошийок); польск. o.ek (obaranek, oszyjek); чеш. o(b).ek (omastek, obojek, opasek); *o...ka: чеш. o.ka (ohlavka); *o...ie: рус. о.ье (оголовье, оплечье, охвостье); укр. o..[j].. (окістя; чеш. o.í (okvétí); болг. о.ие (огърлие);
*o...nik: макед. о.ник (обесник, огламник);
*ot...ie: польск. od.[j]a (odnóza); чеш. od.í (odvétví, odzemí); *od...nik: польск. od.nik (odgromnik); *ot...#k: макед. от.ок (отпушок);
*pa...ica: рус. па.ица (падчерица); *pa.ka: укр. па.ка (падчерка); белор. па.ка (паводка, пагалоска); *pa...#k: рус. па.ок (пасынок, патрубок); укр. па.ок (пасинок, пагорок); белор. па.ак (падворак, пагорак); польск. pa.ek (pagórek);
*per...ica: рус. пере.ица (переносица); *per...#k: рус. пере.ок/ек (перелесок, перешеек); укр. пере.ок (перелісок, перешийок); белор. пера.ак/ек (пералетак, перашыек); *per...ie: рус. пере.ье (переносье); укр. пере...[]].. (перелісся, перенісся); белор. пера.^]е (пераноссе); болг. пре.ие (премеж-дие); макед. пре.ие (премрежи]'е);
*perd...ak: польск. przed.ak (przedszkolak); *perd.ina: макед. пред.ина (предвечерина); *perd.#k: рус. пред.ок (предкрылок); укр. перед.ок (пе-
редкрилок); польск. рпей.ек (przedimek, przedpluzek); *рег^..іе: рус.
пред...ье/ие (предсердие, преддверие, предзимье); укр. перед...[]].. (передгроззя, передвечір’я); белор. перад.[}].. (перадгiр’я, перадплеце); польск.
рпей.[}]е (przedg6rze, przedmoscie)^; болг. пред.ие (предвечерие, предвестие); макед. пред...ие/]е (предвестие, предвечер]'е); *рег^..піса: макед. пред. ница (предзорница); *реі^..пік: рус. пред.ник (предбанник, предамбарник); укр. перед.ник (передбанник);
*ро...іпа: макед. по.ина (позарина); *ро...#: рус. по.0 (повар); *ро...ка: белор. па.ка (паводка, пагалоска); макед. по.ка (пойерка); *ро...#к: рус. по.ок (погодок); укр. по.ок (погодок); белор. па.ак (падворак, пагорак); чеш. ро.ек (podolek, policek); макед. по.ок (посинок); *ро...іе: рус. по.ье (побережье, полесье, поморье); укр. по.Ц].. (побережжя, поріччя, полісся); белор. па.[/]е (паверсе, парэчче); польск. ро.[}]е ^Ь^єіє, pomorze, pogranicze)^; в.луж. ро.]о (pomorjo); болг. по.ие (поверие, повечерие, помо-рие); *ро...пік: рус. по.ник (подорожник, пограничник);
*ро^..іса: словац. рой..Леа (podkolenica); *ро^..ка: рус. под.ка (подножка); укр. під(о).ка (підніжка, підоплічка); чеш. рой...ка (podnozka); в.луж. рой.ка (podnozka)^; *ро^..#к: рус. под.ок (подбородок, подрамок); укр. під.ок (підніжок, підгруздок); белор. пад.ак (падвячорак, паддашак); пад.ак-2 (падлетак); польск. рой.ек (podbr6dek, podgrzybek)^; рой-ек-2 (pod-lotek, podrabinak); чеш. рой.ек (podbradek, podvozek); словац. рой.ок (po-drostok); *ро^..іе: рус. под.ье (подполье, подземелье); под.ье-2 (подмастерье); укр. під.Ц].. (пuдборiддя, Шдмосков ’я); белор. пад.Ц].. (падвочча, пад-галоуе); польск. рой.[}]е (podg6rze, podlesie)^; чеш. рой. і (podnebí, podzemí); словац. рой.[}]е (podlesie, podzemie)^; в.луж. рой.]о (podmorjo); болг. под.ие (подгорие); макед. под.ие /¡е (подгорие, подзем]'е); *ро^..піса: макед. под.ница (подморница); *ро^..пік: рус. под.ник (подоконник, подстаканник); укр. під.ник (підзеркальник, підрамник); чеш. рой.пік (podbfisnik, pod-ЫттЩ; макед. под.ник (подочник, подопашник);
*ргі...#к: рус. при.ок (пристенок); белор. пры.ак (прыдашак, прыму-рак), пры.ек (прыпечек); польск. ртгу.ек (przydaszek); чеш. ргі.ек (pfímrazek, pfízemek)^; в.луж. ргі.к (pfmesk); *ргі...іе: рус. при.ье (приморье, Прикамье); укр. при.../]].. (прибережжя, пригородд’я, примор’я); белор. пры.Ц].. (прыслоуе); польск. рпу.[]]е Ф^Ь^єіє, przysíowie); чеш. ргі.і (pfimofí, pfisloví)^; болг. при.ие (приморие); серб. при.фе (приграНе); макед. при.ье (прибреж]'е, призем]'е); *ргі...пік: укр. при.ник (прикардонник); белор. прьі.нік (прьілазнік);
*рго...#: рус. про.0 (прозелень, просинь); укр. про.0 (прожовть, просинь); *рго...ка: рус. про.ка (прожилка); укр. про.ка (прожилка, проліска);
*рго...#к: рус. про.ок (проселок, простенок); укр. про.ок (пролісок);
*гог...іса: рус. рас.ица (распутица); *гог...іе: укр. роз.[]].. (роздоріжжя); польск. гоі.[}]е (rozdroze)^; чеш. гої.і (rozcestí); болг. раз.ие (раз-мирие);
*8#...іе: рус. со.ие (созвездие, созвучие, соцветие); укр. су.[}].. (супліддя, суцвіття); белор. су..[}].. (суквецце, сузор’е); чеш. 8оы..л (souhvazdí, soustrovï); болг. съ.ие (съцветие, съсловие); *8#...пік: рус. с(о).ник (собечедник, спут-
ник); укр. су.ник (супутник); польск. wspдt.nik/ek (wsp6lpodr6znik, wsp6l-poziomek);
*8а...іса: рус. су.ица (сукровица, сурепица); укр. су.ица (сукровица, су-репіца); болг. су.ица (сукровиса, суръжица); *8а...ка: рус. су.ка (сурепка);
*за...#к: рус. су.ок (суглинок); укр. су.ок (суглинок, сутінок);
*у#г...#к: рус. вз.ок (взгорок); укр. уз.ок (узлісок); белор. уз.ак (узго-рак, узлесак; ускраек); *у#г...іе: рус. вз.ье (взгорье, взморье); укр. уз./]].. (узгір’я, узбережжя); белор. уз.]].. (узбярэжжа, узгалоуе); польск.
w(e)z.[]]e (wzg6rze, wezgíowie); болг. въз.ие (възмездие, възглавие);
*у#г...піса: болг. въз.ница (възглавница);
*уу...#к: польск. wy.ek (wycz6íek); *уу...іе: польск. wy...[j]e (wy,rze¿e);
*га...іса: польск. га.іеа (zanocnica, zanokcica); серб. за.ица (зазубица, заноктица); макед. за.ица (зазабица); *га...іпа: макед. за.ина (заветрина);
*га...#к: рус. за.ок (загорбок, загривок); укр. за.ок (заголовок, зап’ясток); польск. іа.ек (zakqtek, zakolanek); серб. за.ак (закошак, закраjак, запеНак);
*га...іе: рус. за..ье (заречье, заморье, Заволжье); укр. за.[]].. (заріччя, затыл-ля, зап’ястя); польск. іа.[]]е (zalesie, zaplecze)^; чеш. га.і (zamofí, zdprazí); болг. за.ие (заглавие, затишие); серб. за.Не (забрНе, залеНе, загоНе), за.]у (загор]'е, закриле); макед. за.ие (затишие); *га...піса: болг. за.ница (за-крылница) и др.
Приведенные здесь конфиксальные словообразовательные типы, естественно, не исчерпывают всех подобных структур в славянских языках. Некоторые из них являются специфическими для одного языка или нескольких языков одной языковой группы.
Можно сказать, что славянские языки имеют общий формантный (здесь -конфиксальный) ряд, представляющий своего рода межъязыковую парадигму словообразовательных средств, восходящую в основе к общеславянскому аффиксальному фонду. При появлении ономасиологической потребности в процессе деривации могут быть использованы в разных языках одинаковые средства (ср. оформление реалий 'подножка', 'побережье', 'соцветие' и др.), но часто используются разные форманты. В итоге возникает межъязыковая (межславян-ская) словообразовательная синонимия, являющаяся результатом разноаффикс-ного осложнения в процессе реализации единой ономасиологической потребности в близкородственных славянских языках производящей основы, имеющей в этих языках генетическую общность. Например: бескормица (рус.) - бес-корм’я (укр.), безработица (рус.) - безробіття (укр.), узбярэжжа (белор.) -побережье (рус.), nadenice (чеш.) - поденщина (рус.), nakolenca (в. луж.) - наколенник (рус.), безвкусие (болг.) - безвкусица (рус.) и многие другие.
Выбор производящей основы и словообразовательного средства во многом определяется ментальностью носителей языка и теми принципами, по которым создается их языковая картина мира.
Работа выполнена при финансовой поддержке Минобразования РФ (проект № Г02-1.6-294).
Summary
G.A. Nikolaev. The slavic confixation.
In the present contribution are described for the first time all types of confixal word-building in Slavic languages in comparative aspect. Confixation is attributed to universalities of the Slavic languages. Specificity of concrete languages consists in the absence in their system of the some confixal structures, their efficiency and a degree of their regularity. These differences are connected to mentality of native speakers and with principles of construction of their language image of the world.
Литература
1. Андрейчин Л. Грамматика болгарского языка. - М., 1951.
2. Владимирова Л.В., Николаев Г.А. Русская конфиксация и ее немецкие эквиваленты // Beiträge zur Slavistik. - Bd. XLII. - Frankfurt am Main: Peter Lang, 2001. - S. 6171.
3. Историческая типология славянских языков: Фонетика, словообразование, лексика и фразеология. - Киев, 1986.
4. Николаев Г.А. Русское историческое словообразование: Теоретические проблемы. - Казань, 1987.
5. Николаев Г.А., Николаева Н.Г. Активные процессы в современном русском словообразовании: конфиксация // Русское слово в мировой культуре. Материалы Х Конгресса МАПРЯЛ. Санкт-Петербург, 30 июня - 5 июля 2003 г. Русский текст и русский дискурс сегодня. - СПб., 2003. - С. 297-302.
6. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI - XVII вв.). - Будапешт, 1988.
Поступила в редакцию 21.02.05
Николаев Геннадий Алексеевич - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой истории русского языка и языкознания Казанского государственного университета.
E-mail: [email protected]
