CC BY
80
Вестник Томского государственного университета. 2015. № 394. С. 43-52. DOI 10.17223/15617793/394/8
УДК 811.16
О.А. Кузнецова
АРЕАЛЬНО-ГЕНЕТИЧЕСКИЕ СВЯЗИ ЕДИНИЦ РУССКОГО СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ГНЕЗДА ГОРД-
Рассматриваются функционально-семантические особенности лексических единиц, восходящих к праславянскому этимологическому гнезду в русском литературном языке и его диалектах в историческом аспекте. Исследование основывается на лексикографических и корпусных данных русского и других славянских языков. На основании анализа семантического поля этимологического гнезда *gbrdb в формальном, ареальном и содержательном аспектах определяются ареаль-но-генетические связи русского словообразовательного гнезда горд-, верифицируются две этимологические версии русского слова гордый, предложенные А. А. Кретовым и Л. Краликом.
Ключевые слова: славянские языки; русский литературный язык и его диалекты; лексико-семантическое поле; семантика; история языка; этимология.
В русском литературном языке единицы словообразовательного гнезда (СГ) горд- являются ядерными для лексико-семантического поля (ЛСП) «гордость» и основными репрезентантами одноименного понятия. Понятие «гордость» в современной русской языковой картине - понятие аксиологически сложное, оцениваемое со стороны общества неоднозначно, что отражается в семантических структурах единиц, выражающих данное понятие. Так, ядерная единица лексико-семантического поля «гордость» - прилагательное гордый - выражает значения как с положительным оценочным компонентом: 'обладающий чувством собственного достоинства' (ср., гордая девушка, гордый народ), 'испытывающий чувство удовлетворения от сознания чьих-либо успехов' (гордый победой), 'величественный, величавый' (гордые памятники, гордая походка), 'возвышенный' (гордый призыв, гордая мечта); так и с отрицательным - 'высокомерный' (гордый, высокомерный человек) [1. Т. 4. С. 296; 2. Т. 1. С. 332; 3].
Частотные данные, полученные из анализа материала НКРЯ, показывают, что основные единицы словообразовательного гнезда горд-: гордый, гордость, гордиться чаще (в 94% случаев) употребляются с положительной или нейтральной оценкой и выражают понятие «гордость» как чувство собственного достоинства, удовлетворение от сознание успехов или как положительную характеристику внешнего вида объекта (величественность) или высокого содержания (возвышенность: гордые порывы). Остальные дериваты прилагательного гордый (горделивый, горделивость, гордец, гордячка, гордыня, а также приставочные глаголы загордиться, возгордиться и т.п.) употребляются с отрицательным оценочным компонентом и выражают понятие «гордость / высокомерие».
В русских диалектах единицы данного словообразовательного гнезда также выражают понятие «гордость» как положительное качество (чувство собственного достоинства), чувство удовлетворения от сознания чьих-либо успехов, как отрицательное качество (высокомерие) и как внешнюю величественность. При этом единиц с отрицательной коннотацией намного больше: из проанализированных 65 диалектных лексем 60 выражают отрицательную оценку и только 10 - положительную или нейтральную. Таким образом, если количественное соотношение единиц,
выражающих положительную и отрицательную оценку, в рамках СГ горд- в русском литературном языке составляет примерно 1 : 2,3, то в русских диалектах - 1 : 6. Среди диалектной лексики данного СГ с положительной оценочностью - пск. гордиться 'испытывать чувство удовлетворения, радости из-за успехов, достоинств кого-н. (Атец гордицца: в ынститут попадё [сын]) [4. Т. 7. С. 100], и смол. гордый - 'смелый' [5. Вып. 7. С. 22]), а также свадебная обрядовая лексика: единицы гордые, гордные, горды и др. повсеместно употребляются для величания молодых, их родственников и гостей, для восхваления праздничного стола (напр., яросл. гордные 'молодые, приехавшие или пришедшие в гости на другой день после свадьбы'; арх. гордокняжная (фольк.) 'сватья' (Уж ты сватья, ты, сватьюшка, да гордокня-жая сватьюшка!) [Там же. С. 32].
Помимо различий в аксиологическом аспекте, круг понятий, выражаемых диалектными единицами словообразовательного гнезда горд-, намного шире, чем в литературном языке. Дериваты гордый (гордой) в русских диалектах, служат для обозначения не только гордости, но и других качеств человеческого поведения и внешних и содержательных признаков предметов. Эти диалектные единицы также двуоценочны. Так, единицы с отрицательным аксиологическим компонентом выражают следующие понятия:
1) «упрямство; непокорность» (смол. гордыба-читься 'упрямиться, возражая, не соглашаясь' (ну чаго ты гырдыбачисся, Нада матку паслухъть) [6. Вып. 3. С. 56], пск. гордиться [4. Т. 7. С. 99], смол., яросл., ряз., калуж., нижегор., урал., самар., симб., перм., екат. горды(о)бачить(-ся) 'упрямиться, не соглашаться' [5. Вып. 7. С. 30] и др.).
2) «пренебрежение, презрение» (смол. гордовать, гордать 'пренебрегать, гнушаться кем-либо' (Ну што ж ты мой хлеп не йиси? Ти гордуиш?) [6. Вып. 3. С. 56]; пск. гордость 'пренебрежение' [4. Т. 7. С. 99], смол., перм. гордиться, пск., смол. гордовать [5. Вып. 7. С. 29]);
3) «хвастливость» (псков., урал. гордыбачить 'хвастать' [Там же. С. 30]);
4) «обидчивость» (пск. гордистый 'обидичивый' (А уж гордистый-то муш у ниё: чють што - и надулся) [4. Т. 7. С. 99]);
5) «капризность» (урал. гордыбачиться 'капризничать, упрямиться' (Не хочет делать и идговари-
ватся, гордыбачится. Лошадь гордыбачится (не хочет идти) [7. Т. 1. С. 355];
6) «желание командовать, руководить» (нижегор., иван. гордебачить 'распоряжаться, командовать' (Только иные уж болъно гордыбачут над нашим братом конторщиком; Прошло то время, когда господа над нами гордыбачили) [5. Вып. 7. С. 30];
7) «дерзость; грубость; наглость» (пск. гордый -
(3) 'грубый, дерзкий' (Так она [дочь] гордая и со мной: крикнет - дак держись; Я не слышала гордого слова) [4. Т. 7. С. 99]); казан., калуж., тул., орл., курск., твер., самар. гордобачить(ся) - 'грубить, дерзить' и др. [5. Вып. 7. С. 30]).
8) «угрюмость, необщительность» (пск. гордый -
(4) 'угрюмый, необщительный' (Харошая эта жэншшина, разгаворчистая, веселая, другие гордые) [4. Т. 7. С. 99]);
9) «крикливость, вздорность; желание спорить» (пск., орл., калуж., костром., смол., яросл., гор-ды(о)бачить, яросл. гордиться 'спорить, кричать; буянить' [5. Вып. 7. С. 29] и др.);
10) «вспыльчивость; гнев» (пск. гордый - ' вспыльчивый, несдержанный' (Вот уж этот гордый народ [испанцы]! Мужчина ввалится в суп - сразу заколет) [4. Т. 7. С. 99], тул. гордобачить - 'гневаться, горячиться' [5. Вып. 7. С. 29]);
11) «сердитость» (олон., нижегор. гордиться -'сердиться, горячиться' (Не гордись на меня, чадо милое) [Там же]).
Понятия, выражаемые данными единицами, могут быть рассмотрены как смежные понятию «гордость», т.е. как внешние проявления внутреннего чувства гордости или черты характера, обусловленные гордостью. В значениях диалектных единиц данной группы зафиксированы те семантические компоненты, которые содержатся в потенциале литературных лексических единиц, выражающих понятие «гордость». Так, гордость как неадекватная оценка своего положения проявляется в дерзости и непокорстве, в необоснованном желании руководить и командовать. Гордый человек, преувеличивающий свою значимость, также может проявлять в общении с окружающими гневливость, вздорность. Гордый высокомерный человек выказывает свое пренебрежение к окружающим, может быть обидчив, нелюдим, капризен, поскольку ставит свои желания выше желаний других, и, конечно, хвастлив.
Диалектных единиц СГ горд- с положительной оценкой намного меньше. Помимо понятия «гордость» они выражают также следующие:
1) «Величанье» (иркут. 'гордыбанить' - 'величать' [Там же]);
2) «Спокойствие» (пск. гордо - (2) 'спокойно, не двигаясь, сохраняя выдержку' (Ета как пендицыт делали, ляжу гордъ. Ня будиш таг делать, будут фсе кишки на стале ляжать) [4. Т. 7. С 99]);
3) «Пышность, красота» (смол. гордый ' пышный, красивый, важный' (Бабуся моя горная, Параждэння твоя лехкая!) [6. Вып. 3. С. 56]);
4) «Смелость» (волог. Гордый - 'смелый' Он у меня такой паренек гордый: небось, не струсит) [5. Вып. 7. С. 29]).
Данная группа единиц соотносится с понятием «гордость» как чувством собственного достоинства и его проявлением («величанье», «спокойствие», «пышность, красота»). Связь между гордостью и положительной эстетической оценкой отмечается и в литературном русском языке (ср. гордые памятники). Связь понятий «гордость» и «спокойствие», «смелость» не зафиксирована в семантической структуре литературных единиц СГ горд-, однако отмечается при дистрибутивном анализе прилагательного гордый: неоднократно фиксируется его употребление в одном синонимическом ряду с прилагательными спокойный и смелый (ср.: Нет, существует подробный рассказ, как его не пускали и как он все-таки прошел - гордо, спокойно, окруженный друзьями, великолепно одетый (Л.К. Чуковская); Хотя он и меньше Васьки в десять раз и слабее, но птица гордая, смелая - и с юмором (Ю. Нечипоренко) [3]).
В русских диалектах в составе СГ горд- зафиксированы также единичные примеры с нейтральным оценочным компонентом. К таковым относятся единицы, выражающие следующие понятия:
1) «сила, крепость» (о голосе, напитках) (дон. каз. гордый 'насыщенный, концентрированный, крепкий (о жидкости)' (Гордая острая вотка, ие пить нильзя. [5. Вып. 7. С. 29]);
2) «громкость» (гордкий 'громкий (о голосе)' [Там же]);
3) «дрожь» (брян. гордыхатъ 'дрожать' (Идешь по болоту, зуб до зубу не доходит, гордыхаешь, а бе-гишь) [Там же. С. 30]).
Связь данных понятий с понятием «гордость» для носителей литературного языка непрозрачна. Соседство понятий «гордость» и «громкость» логически понятно из рассмотренного ранее материала и проявляется также в семантике таких единиц, как пск., орл., калуж., костром., смол., яросл. горды(о)бачить, яросл. гордиться 'спорить, кричать; буянить' [Там же. С. 29]. Возникновение дон. гордая вотка, возможно, связано с метафорическим перенесением человеческих качеств на предмет: гордость как резкость в характере, поведении (ср. яросл. гордиться 'буянить', пск. гордый 'вспыльчивый, несдержанный', тул. гордобачить 'гневаться, горячиться' [Там же]) переносится на свойства крепких напитков. Неясной остается семантическая связь с вышеприведенной лексикой брян. гордыхать ' дрожать'.
Итак, в русских диалектах в отличие от русского литературного языка представлено более дискретное представление о гордости как об отрицательном качестве человека, а также о гордости как о чувстве собственного достоинства. При этом в диалектах зафиксирована связь понятия «гордость» с такими понятиями, как «смелость», «качественное превышение нормы» («сила, крепость», «громкость»), что позволяет предположить как синкретичную связанность данных понятий на более ранних этапах развития русского языка, так и новацион-ный диалектный характер данных связей.
Анализ лексикографических источников древнерусского языка показывает, что единицы СГ гърд- в Х1-Х1У вв. выражали следующим понятия:
1) «гордость, высокомерие» (гърдыи (Не боуди гърдъ; и отъ гърдааго и противьнааго оуклонитисы мьнить пртгртшенша) (XI в.); гърдитисж 'проявлять высокомерие, надменность; кичиться'; гърдость 'высокомерие, надменность; кичливость' и др.);
2) «дерзость»: ср. гърдитисж 'проявлять непокорность, дерзость' (Прозвоутеръ аще боудеть еп(с)пъмь своимь &лоученъ... но ра\\сколоу творы и гордысы. стъты бии принесеть... да боудеть проклытъ) (XIII в.); гърдыи 'непокорный, дерзкий' (изгна... злаго и пронырливаго. и гордаго лестьца. лжаго вл(д)ку Фе]^дорца. из Володимеры & стыка Бцы. (XI в.) и др.;
3) «грозность, суровость», «жестокость», «свирепость»: гърдьныи 'твердый, жестокий' (гръднаго срца); гърдыи 'жестокий, губительный' (нъ млтвою ми помо-зита на противнаго сего и оубиицю гордаго.; уако гор-дыи сотона ксть именоборець в ни(х)) (XIII в.); 'суровый, безжалостный' (соудии гър<г>ыи [вм. гърдыи] на пртстолт стдышты) (XI в.); гърдитисж 'свирепствовать' (Горжю(с) уако звтрь. и брешю уако песъ) (XIV) и др. [8. Т. 2. С. 408; 9. Т. 1. С. 614].
4) «важность», «известность»: гърдыи 'высокий важный' (помилоуи мене недостоинаго твоему гръдомоу... имени въслтдовавъшаго (Минеи Чети); И гордаго и(х) хоудожества и множаишаа хитрости (Временник Георгия Арматола); 'важный, дивный' (Чюдо чюда гръдее с1е оного выше есть (Слово Иоанна Болгарского); Чюдо гърдо бжше видимо (Житие Нифонта); гърдо же по истинт и дивьно (Изборник 1076) [9. Т. 1. С. 614; 10]. Словарь древнерусского языка указывает на то, что фиксации ЛСВ гърдыи 'высокий, значительный' является только результатом смешения при переводе греческого лер1фуп<; 'известный, знаменитый' и ukep^фvo^ 'гордый' [8. Т. 2. С. 408]. Однако данные лексикографических источников, а также картотеки словаря древнерусского языка, указывающие на неединичность фиксации прилагательного гърдыи в значениях 'важный', 'выдающийся', а также на употребление данного ЛСВ в непереводных документах (Минеи Чети), говорят о том, что значения 'важный', 'выдающийся' были закреплены в семантической структуре древнерусского прилагательного.
На данный момент предложено две этимологии рус. горд-, убедительно объясняющие сочлененность в рамках СГ горд- понятий «гордость», «суровость», «жестокость», «дерзость», «свирепость» на ранних этапах развития русского языка (см. [11, 12]). Обе эти этимологические версии объясняют появление у единиц, восходящих к праслав. *gъrdъ, значений 'гордый / гордость / гордиться' как развитие значения 'обладающий высоким социальным статусом'1. Тогда аксиологическое расхождение внутри данного этимологического гнезда в рамках понятия «гордость» объясняется адекватностью / неадекватностью поведения субъекта своему социальному статусу. Это объясняет также появление у русских единиц СГ горд- таких семантических компонентов, как 'смелость', 'пышность, красота', 'спокойствие', 'грозность, суровость' как сопутствующих атрибутивных признаков человека высокого социального статуса. Принципиальное
расхождение этимологических версий А. А. Кретова и Л. Кралика касается выявления первичного значения для этимологического гнезда *gъrdъ в славянских языках. А.А. Кретов предполагает, что первичным значением для слав. *gъrdъ является выражение размерной высоты: «Очевидно, 'гордость' первоначально интерпретировалась в рамках оппозиций "высокий-низкий" (во всех - в том числе и социальных - смыслах), "вертикаль - горизонталь", "стоящий - лежащий", "властитель - подвластный"» [12. С. 122]. В то же время Кралик, предполагая производность праслав. *gъrdъ от и.-е. 'горячий, жаркий', в
качестве исходного значения выдвигает 'яростный', 'пылающий воинственной яростью', послужившее, в свою очередь, производящим для значений 'воин / воинственный'. Кралик рассматривает несколько вариантов связи значений 'воинственный' и 'гордый': 'воинственный' > 'неповинующийся' > 'гордый' или 'воин' > 'осознающий свой героизм / военные заслуги' > 'гордый своими заслугами' [11].
Детальный анализ семантического гнезда этимологического гнезда *gъrdъ в славянских языках может пролить свет на установление его исходного значения и подтвердить одну из предложенных этимологий. Рассмотрение ареально-генетических связей русского гордый также помогает установить генетическую и мотивационную близость рассматриваемого лексико-семантического поля с другими, что, в свою очередь, позволяет представить определенный фрагмент картины мира праславянской языковой общности. Задачей данной части исследования, таким образом, является определение структуры семантического поля, выражаемой единицами ЭГ *gъrdъ во всех подгруппах славянских языков.
Единицы ЭГ *£ьгЛь в украинском и белорусском языках
Русское прилагательное гордый восходит к праславянскому этимологическому гнезду *gъrdъ, представленному в украинском языке словообразовательным гнездом с вершиной гордий, в белорусском языке - словообразовательным гнездом с вершиной горды. Согласно лексикографическим источникам, в этих восточнославянских языках единицы ЭГ *gъrdъ имеют, в целом, ту же семантику, что и в русском, т.е. выражают понятие «гордость» с различными аксиологическими составляющими [13. С. 262; 14. Т. 1. С. 310-311; 15. Т. 1. С. 212; 16. С. 109]. Кроме этого в украинском и белорусском языках единицы ЭГ *gъrdъ выражают также понятие «презрение, пренебрежение» (укр. гордувати 'относиться к кому-л. или чему-л. пренебрежительно; пренебрегать кем-л., чем-л.', белорус. диал. гордаць (сен.), гардзиць (сев.-зап.) 'пренебрегать, презирать' [14. Т. 1. С. 310-311; 17. Т. 1. С. 114; 18. Т. 1. С. 426]).
Семантическая структура первообразных прилагательных и образованных от них абстрактных существительных анализируемых словообразовательных гнезд (укр. гордий и гордгсть, бел. горды и гордасць) идентична семантической структуре рус. гордый и
гордость. При этом отличается статус данных единиц в системе ЛСП «гордость». В украинском языке единицы СГ горд- являются ядерными для ЛСП «гордость», однако в белорусском языке они вступают в конкуренцию с единицами СГ гонар, также содержащими двойственную оценку (ср. гонар 'честь, почет', 'высокомерие, чванство, самомнение') [19. Т. 1. С. 329], что является следствием большего влияния на белорусский польского языка, где единицы СГ honor являются основными в ЛСП «гордость» [20. А-Л. С. 322; 21. С. 129; 22. Т. 1. С. 254].
Анализ частотности основных прилагательных показал, что в восточнославянских языках, при преобладании в составе анализируемых словообразовательных гнезд единиц с отрицательными коннотациями, прилагательные гарды / гордий, являющиеся вершинами словобразовательных гнезд, крайне редко выражают понятие «гордость» с отрицательными коннотациями (3-4% случаев). При этом в украинском языке прилагательное гордий может употребляться в значении 'высокий, важный' (о происхождении человека) (Такою ж була i моя ма-ти, яку батько взяв i3 бiдного, але гордого роду - Такой же была и моя мать, которую отец взял из бедного, но «гордого» рода), что, очевидно, является следами древнерусского гърдыи 'важный, значимый', 'выдающийся' (ср. др.-рус. гръдомоу... имени) (при анализе использовались данные Корпуса украинского языка [23], Белорусского корпуса [24]).
Таким образом, частотный анализ корпусных данных показывает, что во всех трех восточнославянских языках наблюдается тенденция к наращению положительных и убыванию отрицательных коннотаций в семантике единиц СГ горд- / гард. Различия касаются отдельных функционально-семантических особенностей лексем. Во-первых, в белорусском языке, в отличие от украинского и русского, единицы СГ с вершиной гарды являются не единственным главным средством выражения понятия «гордость», разделяя эту функцию с единицами СГ с вершиной гонар. Во-вторых, в украинском литературном языке единицы СГ горд- выражают также понятие «пренебрежение, презрение», в то время как в русском и белорусском языках такие значения зафиксированы только у диалектных единиц. В-третьих, анализ корпусных данных выявил, что в современнном украинском языке единицы СГ горд- могут выражать понятие «важность, значимость» (о социальном статусе), что не отмечается в современных литературных русском и белорусском языках. В-четвертых, анализ диалектного белорусского материала, а также употребления прилагательных горды (белорус.), гордий (укр.), гордый (рус.) позволяет говорить о связи гордости и положительной эстетической оценки, красоты, величественности, а также гордости и значительности, важности.
Единицы ЭГ в южнославянских языках
В семантическом поле ЭГ *gbrdb в южнославянских языках можно выделить пять семантических центров:
1) связанный с понятием «гордость» (все языки, кроме словенского): болг., макед. горд 'гордый', болг. гордея се 'гордиться', 'быть надменным', макед. горделив 'горделивый', серб. горд 'надменный, неприступный' и др. [25. С. 94; 26. С. 175; 27. Т. 1. С. 532];
2) связанный с понятиями «величие», «слава», «грозность», «устрашение» (болг., серб., старослав.): серб. поэт. горд 'величественный'; болг. гордея се 'быть известным, славиться' [27. Т. 1. С. 532], старо-слав. гръдъ 'величественный, поражающий, изумляющий', 'страшный' (кгда владыкж си видп чтома - и многоцтннок: муро на гръджш кмоу главж видт лпкмо; поминаимъ оубо си присно словеса - с <кА>тыихъ цтловании гръдааго лобъзаниа; гърдаго гртха), ст.-слав. гръдт 'грозно, потрясающе' [28. Т. 1. С. 439; 29. С. 178];
3) связанный с понятием «ругань, поношение» (зап. группа: серб., хорват., словен.): серб. грдити 'ругать, бранить, поносить', грднь 'брань, ругань', словен. grditi 'клеветать, ругать', диал. словен. grdíti se 'браниться, ругаться' [29. С. 87; 30. С. 73; 31. Вып. 7. С. 203];
4) связанный с отрицательной оценкой (все языки):
а) с отрицательной эстетической оценкой (все языки); болг. гръдость 'уродство', гръдъ, гръдулявъ, гръдомазенъ 'дурной, безобразный'; огръдя, огръдям, огръдвам 'делать некрасивым' [32. Вып. 7. С. 206; 33. Т. 1. С. 420; 34. Т. 1. С. 288]; серб. грд безобразный, некрасивый, отвратительный' (врачарице грда - уродливая ведьма) [27. Т. 1. С. 559]; макед. грд 'уродливый, безобразный', грди ' делать что-л. уродливым, некрасивым', грдоти]а 'уродство' [26. С. 78];
б) общеотрицательной оценкой: серб. грд злой, плохой' (грдни дане - плохие дни; грдни удес - злой рок, злая судьба), грдило 'мерзость, пакость, гадость', болг. диал. гърд, гръд 'страшный, безобразный, плохой', диал. макед. грдинец 'поганец, мерзавец' [26. С. 78; 27. Т. 1. С. 559; 30. С. 73; 32. Вып. 7. С. 206];
5) связанный с понятием «превышение нормы в силе, объеме» (серб.): серб. грдеси]а 'толпа, множество', грдосан 'очень большой, огромный'), грдоси]а 'нечто огромное, большое; колосс, громадина'); грдно 'сильно, очень, много'); грд тяжелый (о ране, боли)' (грдна рано - тяжелая рана) [27. Т. 1. С. 559].
В южнославянских языках мы наблюдаем устойчивую вариативность корневой морфемы единиц, восходящих к ЭГ *gъrdъ, что связано с заимствованием в южнославянские языки восточнославянских форм при сохранении собственно южнославянских [34. Т. 1. С. 264]. За формальными вариантами закрепляется различная семантика: в болгарском, сербском и македонском языках русские варианты корня с гласной [о] (болг. горд, серб. gord, макед. горд) выражают только понятие «гордость» с различными оценочными компонентами и смежные с ним, в то время как собственно южнославянские варианты (ср. болг. гръд, серб. gъrd, макед. грд и др.) обозначают в современных языках другие понятия (серб. грди-нец 'поганец, мерзавец'; серб. грд 'злой, плохой'; болг. диал. гръд 'страшный, безобразный, плохой'; серб. грдити 'ругать, бранить, поносить', грднь
'брань, ругань' и др. [27. Т. 1. С. 532, 559-560; 32. Вып. 7. С. 202-206; 34. Т. 1. С. 201-211, 264, 303 и др.]). В словенский язык, большая часть носителей которого исповедуют католицизм, вост.-слав. gord-, отражающий фонетическую норму русского извода церковнославянского языка, заимствован не был. Понятие «гордость» здесь выражают единицы СГ ропо^-. Однако исконные южнославянские единицы ЭГ *gъrdъ, согласно данным словарей старославянского языка и исторических словарей болгарского языка, также выражали понятие «гордость» (ср. болг. гръдый 'гордый' (Геров, Дювернуа) [33. Т. 1. С. 420; 38. Т. 1. С. 234], ст.-слав. гръдъ 'возгордившийся, надменный', гръдыни, гръдость 'надменность, гордыня' [29. С. 178]. В южнославянских языках единицы, восходящие к *gъrdъ, выражают понятие «гордость» и как положительно или нейтрально оцениваемое чувство собственного достоинства человека, чувство удовлетворения чьими-либо успехами, и как отрицательное качество, свойство поведения. Отрицательная оценка в рамках данных словообразовательных гнезд выражается большим количеством единиц, чем положительная. Анализ корпусных данных болгарского [39] и сербского языков [40] показывает, что в болгарском языке основные полисемантичные единицы СГ горд-чаще употребляются с положительной оценкой, в то время как в сербском языке более частотен ЛСВ gord ' надменный, высокомерный' с отрицательной оценкой.
В восточной группе южнославянских языков (болгарский, македонский) единицы, восходящие к ЭГ *gъrdъ, представляют ядерную часть ЛСП «гордость» (болг., макед. горд 'гордый', болг. гордея се 'гордиться', 'быть надменным', макед. горделив 'горделивый' и др. [25. С. 94; 26. С. 175]). В западной же группе (сербский, словенский) данные единицы не входят в ядро поля (сербский), и даже в само поле (словенский), уступая это место СГ ропо^\ око1 [41. С. 56; 42. С. 146; 43. С. 129].
Связь понятий «гордость» и «высокий социальный статус» обнаруживается также при анализе корпусных данных болгарского языка. Так, ЛСВ горд ' сознающий личное достоинство' часто употребляется как характеристика человека высокого социального статуса (чего не наблюдается при анализе выборки контекстов восточнославянских языков): горд мъж, горд воин, горды члены Империи, горди знаменосцы, горды благородници. Наличие таких контекстов в БНК, как горди като планински верхови (гордые как горные вершины), висок и горд показывает, что для носителей болгарского языка актуальна связь понятий «гордость» и «высота» [39]. Связь понятий «гордость» и «высокий социальный статус» отражается также в фиксации серб.-хорв. имен собственных, восходящих к ЭГ *gъrdъ (Грдан, ОЫ, GrdoviC, О^вяа, представляющих собой, согласно словарю П. Скока, сокращения от биноминальных антропонимов ОЫМщ Grdoslav) [44. Т. 1. С. 613].
Выражение южнославянскими единицами ЭГ *gъrdъ понятия «ругань, поношение» мы, вслед за А. А. Кретовым, рассматриваем как проявление кон-
версивной энантиосемии в рамках этимологического гнезда: «Если гордиться значит 'выситься, выделяться высотой', то унижая другого, человек тем самым возвышает себя, а возвышая себя - тем самым унижает других» [12. С. 130]. Таким образом, мы предполагаем, что южнославянские и русские диалектные единицы со значением 'ругать, поносить', 'начинать ненавидеть' являются развитием семантики 'гордиться, вести себя высокомерно, считать себя лучше других'.
При сравнении данных южнославянских языков с данными восточнославянских языков выявляется главное различие: южнославянские языки, в отличие от восточнославянских, выражают общеотрицательную и отрицательную эстетическую оценку. Можно согласиться с А. А. Кретовым в том, что единицы, выражающие отрицательную эстетическую оценку, также выводятся из двойственности конверсивной ситуации самовозвышения - уничижения другого [Там же. С. 131]. При этом предполагается следующая модель развития рефлексов праслав. *gbrdb: 'высота' > 'высокий (благородный)' > 'гордый, жестокий' > 'страшный, пугающий' > 'безобразный, уродливый, громадный'. Данные южнославянских языков, как и русских диалектов, обнаруживают связь понятия «гордость» с понятиями «важность», «превышение нормы в силе» (ср. рус. диал. гордая водка, гордкий голос), «ругань» (ср. рус. диал. гордыбачить 'спорить, ругаться').
Западнославянские языки
По свидетельству лексикографических источников, в западнославянских языках единицы анализируемого этимологического гнезда также выражают понятие «гордость». При этом в чехословацкой и лужицкой подгруппах единицы СГ hrd-, hord- являются ядерными в выражении понятия «гордость», в то время как в польском языке эту функцию выполняют единицы СГ dum [45. С. 126; 46. Т. 1. С. 222]. В чешском, словацком и лужицких языках единицы анализируемых СГ обозначают внутреннее чувство, оцениваемое положительно или нейтрально (в том числе ситуативно обусловленное), а также как отрицательное качество человека (ср. чеш. närodni hrdost 'национальная гордость', hrdy 'гордый кем, чем': hrdy na sve deti 'гордый своими детьми'; hrdy 'надменный, высокомерный' [47. Т. 1. С. 225-226]; словац. hrdy 'гордый кем, чем': je hrdy na svoja vlast; hrdy 'надменный, высокомерный' [48. С. 116]). В польском же языке единицы СГ hard- выражают понятие «гордость» только с негативной оценкой ('высокомерие, надменность': ср. hardy 'непокорный, дерзкий', 'высокомерный, гордый, надменный', hardosc 'непокорность, строптивость', 'высокомерие, гордость, надменность, спесь' [46. Т. 1. С. 258]).
Лексические данные западнославянских языков также указывают на связь гордости с высоким социальным статусом человека: в чешском и лужицких языках единицы СГ hrd- выражают значения 'возвышенный', 'благородный' (чеш. hrdy ' величественный, горделивый (имя, звание)', н.-луж. gjardy 'благородный' [32. Вып. 7. С. 206-207], в.-луж. hordostny 'вы-
сокий', 'возвышенный', 'благородный' [49. С. 55]), 'величественный' (чеш. диал. hrdy 'великолепный, прекрасный, величественный', в.-луж. hordosc 'величие', 'великолепие' [32. Вып. 7. С. 206-207; 49. С. 55]); 'герой / героический' (словац. hrdina 'герой', hrdinsky ' геройский, героический', hrdinstvo ' геройство, героизм' [48. С. 116], чеш. hrdina 'герой' [47. Т. 1. С. 225]); 'слава' (н.-луж. hordocic 'прославлять' [32. Вып. 7. С. 206]). Помимо этого, в верхнелужицком зафиксировано прилагательное horendny в значении 'громадный, страшный, неимоверный' [49. С. 56] (ср. др.-рус. гърдыи 'суровый, жестокий', 'страшный', гърдыни 'дрожь', серб. грддси]а 'громадина, колосс' [8. Т. 2. С. 408; 30. С. 73]).
Косвенным указанием на связь гордости с характеристикой человека высокого социального статуса является также фиксация западнославянских единиц ЭГ *gъrdъ, выражающих положительную эстетическую оценку (чеш. диал. hrdy 'великолепный, прекрасный, величественный' [32. Вып. 7. С. 207], словац. hrdy 'великолепный, чудесный, прекрасный' [48. С. 116], в.-луж. hordosc 'величие, великолепие' [49. С. 56], н.-луж. gjardy 'роскошный' [32. Вып. 7. С. 207]). Отметим, что связь понятий «гордость» и «красота» характерна также для восточнославянских языков (ср. рус. гордый 'величественный', рус. диал. гордоленький 'грациозный' [5. Вып. 7. С. 30], белорус. диал. горны 'хорошенький, красивый' [32. Вып. 7. С. 208]).
Помимо этого, в чехословацкой подгруппе зафиксированы единицы со значением 'радоваться' (словац. диал. hrdit' sa, hryd'it' sa 'радоваться' [Там же. С. 203]). Данное значение может быть рассмотрено как производное от значения 'гордиться, испытывать чувство удовлетворения от сознания достигнутых успехов' или 'прославлять'.
В западнославянских языках единицы ЭГ *gъrdъ выражают также понятия, смежные с понятием «гордость» как отрицательным качеством. В частности, в чешском и польском языке единицы СГ hrd- (чеш.) и gard-/ hard- (пол.) выражают значения 'презрение, пренебрежение / пренебрегать, презирать' (ст.-чеш. hrdati 'презирать, пренебрегать' [50. С. 44]; пол. gardzenie 'презрение, пренебрежение', gardzic 'презирать, пренебрегать' [46. Т. 1. С. 224]); 'дерзкий, нахальный / дерзость, нахальство' (пол. hardy 'гордый, надменный, дерзкий; строптивый', hardo ' дерзко, надменно, нахально', hardosc 'непокорность, строптивость; дерзость, надменность, нахальство', 'гордость, надменность' [46. С. 258; 51. С. 140]). В верхнелужицком языке существительное ^rdosc выражает значение 'упрямство' [32. Вып. 7. С. 206].
В верхнелужицком языке зафиксирована также единица horendny 'громадный' [49. С. 56]. В других западнославянских языках связь понятий «гордость» и «превышение нормы в размерах» в словарях не отмечена. Данная верхнелужицкая единица, возможно, является следствием существования более ранних междиалектных связей (ср. выше серб.).
Как видим, в западнославянских, как и в восточнославянских, языках единицы ЭГ *g^d-, помимо понятия «гордость» с различными оценочными коннота-
циями, выражают также положительную эстетическую оценку, важность субъекта, его высокий социальный статус (последнее в современных западнославянских языках проявлено четче), а также понятия, смежные понятию «гордость, высокомерие»: «пренебрежение», «презрение», «дерзость», «упрямство», что также характерно для восточнославянских языков. Специфическими для западнославянских языков являются словацкие диалектные единицы со значением 'радоваться' (словац. диал. hrdit' sa, hryd'it' sa), предположительно образованные по семантической модели 'гордиться чем-либо' > 'радоваться'.
Таким образом, с точки зрения формальной реализации на уровне лексики ЭГ *gъrdъ дало рефлексы gord- / gard- в восточнославянских языках (которые затем были частично заимствованы в южнославянские), gnd-, grd-, hrd— в южнославянских и hrd-, hord-, hard-, gard- - в западнославянских. При анализе ареальных функциональных особенностей данных единиц отмечается практически повсеместное, за исключением словенского языка, их употребление для выражения понятия «гордость». При этом в южнославянских языках данное понятие выражается заимствованными из восточнославянских языков формами gord-, в то время как собственно южнославянские единицы с корневой морфемой gnd- / grd- / hrd- выражают понятия, не связанные с понятием «гордость». В русском, украинском, чешском, лужицких, болгарском и македонском языках единицы ЭГ *gъrdъ являются основными средствами выражения понятия «гордость». В словацком и белорусском языках они делят ядро ЛСП «гордость» с другими единицами (белорус. гонар-, словац. pych-). В западной группе южнославянских языков (сербском, словенском) и в польском языке основными единицами выражения понятия «гордость» являются единицы других СГ (понос- / ponos-).
С точки зрения содержательной стороны в семантическом поле славянского ЭГ *gъrdъ можно выделить четыре семантических центра:
1. «Гордость». К данному семантическому центру относятся единицы, выражающие понятие «гордость» как чувство собственного достоинства, чувство удовлетворения от сознания чьих-либо успехов, высокомерие, величественность, возвышенность. Сюда также включаются единицы, выражающие понятия, смежные гордости: «упрямство», «дерзость», «пренебрежение», «презрение», «нахальство», «хула / ругань».
2. «Высокий социальный статус человека». К данному семантическому центру относятся единицы, выражающие значения 'величие', 'благородство, возвышенность', 'герой', 'прославлять / слава', 'высокий, важный', русская диалектная свадебная обрядовая лексика, а также древнерусские единицы со значениями 'суровость', 'грозность', обладающие отрицательной оценочностью.
3. Общая и эстетическая оценка:
а) общая отрицательная и отрицательная эстетическая оценка.
К лексическим единицам ЭГ *gъrdъ, выражающим отрицательную оценку, относятся лексемы со значе-
ниями 'страшный', 'безобразный', 'уродливый', 'плохой', 'негодяй';
б) положительная эстетическая оценка.
В данную подгруппу включаются единицы со значениями 'великолепный', 'красивый, 'роскошный'.
4. Превышение нормы в размерах, в силе.
Данный семантический центр объединяет единицы этимологического гнезда *gъrdъ, выражающие значения 'большой', 'тяжелый', а также 'крепкий', 'насыщенный'.
Первый и второй семантические центры являются общими для всех славянских языков, в то время как третий и четвертый - локальными: единицы третьего центра распространены в южно- и западнославянских языках; четвертый семантический центр характерен в основном для южнославянских языков.
Рассматриваемые в статье две этимологических версии рус. гордый сходятся в принятии того, что семантика, связанная с понятием «гордость», в рамках ЭГ *gъrdъ предполагается производной от обозначения человека высокого социального статуса (у Крали-ка - воина). Проанализированный материал истории русского языка и других славянских языков это подтверждает. Однако предложенная Краликом семантическая модель 'воин' > 'осознающий свои заслуги' > 'гордый' кажется малоубедительной. В русском языке употребление единиц СГ горд- в значении '(испытывать / испытывающий) ситуативно обусловленное чувство' (в конструкции гордый / гордиться / гордость чем-либо) зафиксировано достаточно поздно (XVIII в.), что дает основание полагать, что представление о гордости как о ситуативно обусловленном чувстве оформилось на достаточно поздних этапах развития славянской культуры. Более приемлемым кажется предложенный Краликом вариант семантического развития 'непокорный, непокорившийся' > 'гордый', однако и он не подтверждается анализом мотивационных особенностей единиц ЛСП «гордость» в славянских языках: модель оказывается нетипичной. Не проявлена в семантическом поле праслав. *gъrdъ ни в каком варианте и предполагаемая Краликом как исходная температурная семантика ('горячий' > 'горячий, вспыльчивый, яростный').
В то же время анализ употребления единиц ЭГ *gъrdъ в славянских языках подтверждает версию А. А. Кретова о мотивационной связи понятий «высота (размерная)» и «высота (социальная)». Так, в пользу того, что значение 'превосходящий по размеру' является производящим в рамках ЭГ *gъrdъ, говорит факт наличия в современном русском литературном языке семантической связи между понятиями «высота» и «гордость», что проявляется в дистрибутивных признаках ЛСВ гордый 'величественный'. В приводимых во всех словарях строках М.Ю. Лермонтова: «В песчаных песках аравийской земли три гордые пальмы высоко росли» - прилагательное гордый употреблено в значении 'исполненный торжественный красоты' [1. Т. 4 С. 296], 'величавый' [2. Т. 1. С. 332]. Однако, как замечает и Кретов, гордость пальм в данном примере является следствием не осознания ими своей красоты, а, скорее, именно их расположением
на высоте. Пальмы горды, так как высоки [12. С. 117]. В других примерах употребления данного ЛСВ гордый в художественной литературе можно также обнаружить данный семантический компонент 'высокий (по размеру)': ср. Обитатели [крутых узких улиц] редко подымались наверх в нарядный, всегда праздничный город с его зеркальными стеклами, гордыми памятниками [Куприн, Гамбринус] (памятники высоки, и потому горды); И кедров гордые вершины (А.С. Пушкин, «Руслан и Людмила»); Теперь я вижу пред собою Кавказа гордые главы (А.С. Пушкин, «Руслан и Людмила») [3]. Свидетельства связи понятий «гордость» и «размерная высота» зафиксированы также в корпусе болгарского языка (горди като планински верхови (гордые как горные вершины), висок и горд показывает, что для носителей болгарского языка актуальна связь понятий «гордость» и «высота» [39].
Другим косвенным (типологическим) аргументом в пользу версии о производящем в рамках ЭГ *gъrdъ значении 'высокий' / 'превосходящий по высоте' являются мотивационные особенности единиц других этимологических гнезд, представленные в ЛСП «гордость» в славянских языках. Как показывает их анализ, в рамках ЛСП «гордость» в русском языке на различных этапах его развития одной из самых продуктивных мотивационных моделей является та, что основана на связи понятий «гордость» и «высота»: ср., напр., рус. высокомерие, прост. заноситься, задаваться, диал. смол. повысочеть 'стать гордым', высота 'гордость' [5. Вып. 6. С. 26], вят., смол. горный 'гордый' [Там же. С. 43], др.-рус. высокыи 'высокомерный, гордый' [9. Т. 1. С. 287], высокогордение, высокомудрьныи; высокомыслие, высокопаривый [8. Т. 1. С. 250-253, Т. 2. С. 383, 390; 9. Т. 1. С. 233-237, 452-453] и др. В других славянских языках данная мотивационная модель также обнаруживает свою продуктивность: ср. бел. высакамерге, высакамер-насць [20. Т. 1. С. 159], слвц. роууА'впо^'^ 'гонор' [52. С. 97], чеш. роууявпу 'высокомерный' [53. Т. 1. С. 153]); пол. 82схус1с 'гордиться' [45. С. 138] (от szczyt 'вершина, верх' [46. Т. 2. С. 398]); слвц. У2Шпу - 'гордый' [48. С. 98] и др.
Рассмотрение единиц ЭГ в контексте их системных отношений (т.е. в составе лексико-семантических полей) позволил точнее верифицировать существующие этимологические версии и выявить наиболее вероятное этимологически первичное значение слав. gъrdъ. Анализ материала славянских языков подтвердил, что переносные значения рус. лит. гордый ' величественный', ' возвышенный', а также диал. 'смелость', 'пышность, красота', ' крепкий' и др. являются следами более архаичных значений, связанных с характеристикой человека высокого социального статуса. ЛСП «гордость» оказывается связанным с ЛСП «эстетическая оценка», «превышение нормы в размерах, в силе», «слава», «герой», «высокий социальный статус», «смелость», «жестокость», «суровость», что сказывается на сочетаемости и на мотивационных особенностях единиц данного ЛСП.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Л. Кралик в качестве первоначального значения для праслав. *gbrdb предполагает при этом 'воинственный; «пылающий воинственной яростью»' (vor kriegerischer Wut Brenned) [11. С. 309].
ЛИТЕРАТУРА
1. Большой академический словарь русского языка. М. ; СПб. : Наука, 2004-2011.
2. Малый академический словарь - Словарь русского литературного языка : в 4 т. / под ред. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М. : Рус. яз.,
1981.
3. НКРЯ - национальный корпус русского языка. URL: http://ruscorpora.ru
4. Псковский областной словарь с историческими данными. Л., 1987.
5. Словарь русских народных говоров / под гл. ред. Ф.П. Филина, Ф.П. Сороколетова. М. ; Л. : Наука, 1968-2003.
6. Словарь смоленских говоров / под ред. А.И. Ивановой. Смоленск, 1974-2005.
7. МалечаН.М. Словарь говоров уральских (яицких) казаков : в 4 т. Оренбург : Оренбург. книжн. изд-во, 2002-2003.
8. Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.) : в 10 т. / под ред. Р.И. Аванесова. М. : Рус. яз., 1988.
9. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. СПб., 1893-1912.
10. Картотека словаря древнерусского языка XI-XIV вв.
11. Kralik L. Urslawisch *gbrdb und seine baltischen Parallelen // Studia etymologica Brumensia. Praha, 2000. С. 305-309.
12. Кретов А.А. «Гордый»: славянская этимология. Этимология 2006-2008 / Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова РАН ; отв. ред. Ж.Ж. Варбот. М. : Наука, 2010. С. 115-134.
13. Великий тлумачний словник сучасно! украиньско! мови / под ред. В.Т. Бусел. Киев, 2005.
14. Словарь укра!нско! мови : в 3 т. / под ред. Б.Д. Гринчеко. Киев, 1907.
15. Белорусско-русский словарь / под ред. К. Крапивы. М. : Гос. Изд-во иностр. и нац. словарей, 1962.
16. Словарь белорусского наречия / сост. И.И. Носович. СПб.: Типография Императорской академии наук, 1870.
17. Слоутк сенненшчыны. Мшск : Беларуская навука, 2013.
18. Слоутк беларусюх гаворак пауночна-заходняй Беларуси и яе паграшчча / под ред. Ю.Ф. Мацкевича. Мшск : Навука и тэхшка, 1979.
19. Белорусско-русский словарь : в 2 т. Минск : Белорус. сов. энциклопедия имени Петруся Бровки, 1988.
20. Русско-белорусский словарь / Национальная академия наук Беларуси, институт языкознания им. Я. Коласа. 8-е изд. Минск : Беларуская энцыклопедыя, 2002.
21. Русско-украинский словарь : в 3 т. 2-е изд., испр. Киев : Гл. ред. Украинской сов. энциклопедии, 1979.
22. Русско-украинский словарь / под ред. С.И. Головащук. Киев : Навукова думка, 1969.
23. Корпус украшсько! мови. URL: http://www.mova.info/corpus.aspx?l1=209
24. Беларуст N-корпус. URL: http://bnkorpus.info
25. Бернштейн С.Б. Болгарско-русский словарь. М. : Сов. энциклопедия, 1966.
26. Македонско-русский словарь / под ред. Н.И. Толстого. М. : Гос. изд-во иностр. и гос. словарей, 1963.
27. Речник српскохрватскога каижевног ]езика. Загреб, 1967.
28. Словарь старославянского языка : в 4 т. Изд-е репринт. СПб., 2006.
29. Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / Э. Благова, Р.М. Цейтлин, С. Геродес и др. ; под ред. Р.М. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. 2-е изд., стереотип. М. : Рус. яз., 1999. 842 с.
30. Толстой Н.И. Сербскохорватско-русский словарь. 7-е изд., стереотип. М. : Рус. яз., 2001.
31. Котник Д.Я. Словенско-русский словарь. 2-е изд. Любляна : Государственное издательство Словении, 1967.
32. Этимологический словарь славянских языков / под ред. О.Н. Трубачева. М. : Наука, 1974-2003. 32. Дювернуа А.Л. Словарь болгарского языка. М., 1889.
34. Български етимологичен речник / под ред. В.И. Георгиева. София : Издателство на Българската Академия на Науките, 1971.
35. Речник на болгарския язик. Т. I-XIV. София, 1977-2012. URL: http://www.ibl.bas.bg
36. Речник српскога]езика. Изменено и поправлено издаае. Нови сад : Матица српска, 2011.
37. Дигитален речник на македонскиот]азик. URL: http://www.makedonski.info
38. Геров Н. РЪчникъ на блъгарскый языкъ (съ тлъкувание рЪчи-ты на блъгарскы и на русскы). Дружествена печатница «Съгласие», 1895.
39. БНК — Български национален корпус. URL: http://dcl.bas.bg/bulnc
40. Korpus savremenog srpskog jezika na Matematickom fakultetu Univerziteta u Beogradu. URL: http://www.korpus.matf.bg.ac.rs
41. Антанасиевич И. Русско-сербский и сербско-русский словарь. 2008.
42. Руско-српски речник / Б. Станкови). 2-е изд., испр. и доп. Нови Сад : Буд1}ност, Матица Српска ; М. : Рус. яз., 1998.
43. ПретнарЯ.С. Русско-словенский словарь. 2-е изд. Любляна, 1964.
44. SkokP. Etimologijski rjecnik hrvatskoga ili srpskoga jezika. Zagreb : Jugoslavenska akademija znanosti i umjetnosti, 1971.
45. Русско-польский словарь / под ред. А.Х. Дворецкого. 5-е изд., испр. и доп. М., 1964.
46. Большой польско-русский словарь : в 2 т. 2-е изд., испр. и доп. М. : Рус. яз. ; Варшава : Ведза Повшехна, 1980.
47. Чешско-русский словарь : в 2 т. / под ред. Л.В. Копецкого, Й. Фимца и О. Лешки. 2-е изд., стереотип. М. : Рус. яз. ; Прага: Гос. педагог. изд-во, 1976.
48. Коллар Д., Доротьякова В., Филусова М., Васильева Е. Словацко-русский словарь. М. : Рус. яз. ; Братислава : Словацкое педагогическое издательство, 1976.
49. Трофимович К.К. Верхнелужицко-русский словарь. М. : Рус.яз. ; Бауцен : Домовина, 1974. 59. Belie J., Kamis A., Kucera K. Maly starocesky slovník. Praha, 1978.
51. Дубровский П.П. Полный словарь польского и русского языка. Варшава, 1901.
52. Русско-словацкий словарь. М. : Рус. яз. ; Братислава : Словацкое педагогическое издательство, 1989.
53. Русско-чешский словарь : в 2 т. / под ред. Л.В. Копешки и О. Лешки. М. : Рус. яз. ; Прага : Государственное педагогическое издательство, 1978.
Статья представлена научной редакцией «Филология» 22 марта 2015 г.
AREAL-GENETIC CONNECTIONS OF UNITS OF THE RUSSIAN WORD FAMILY WITH THE ROOT GORD-
Tomsk State University Journal, 2015, 394, 43-52. DOI 10.17223/15617793/394/8
Kuznetsova Olga A. Tomsk State University (Tomsk, Russian Federation). E-mail: [email protected]
Keywords: Slavic languages; Russian literary language and its dialects; lexical semantic field; semantics; language history; etymology.
Units of the Russian word family with the root -gord- originate in the Proto-Slavic etymological word family * gbrdb, which has reflexes gord- / gard- in East Slavic languages, grd-, grd-, hrd- in South Slavic and hrd-, hord-, hard-, gard- in West Slavic. These units express the concept "pride" almost in all Slavic languages (with the exception of Slovenian). In Russian, Ukrainian, Czech, Sorbian, Bulgarian and Macedonian units of etymological word family * gbrdb are the main expression means of the concept "pride". In the Slovak and Belarusian languages there are also units with other roots (Belarusian gonar-, Slovakianpych-) in the nucleus of the lexical semantic field "pride". In the western group of South Slavic languages (Serbian, Slovenian) and Polish the basic units expressing the concept "pride" are lexemes of a word family with root ponos-. The semantic field of Proto-Slavic etymological word family * gtrdt includes four semantic centers: 1) "pride" and related concepts ("obstinacy", "insolence", "scorn", "impudence", "abuse"); 2) "high social status", which includes words with meanings 'grandeur', 'majestic', 'nobility', 'loftiness', 'hero', 'glory', 'fame', 'importance', the Russian dialect ritual wedding lexis and Old-Russian units with meanings 'austerity', which contain negative connotations. The units of the following two semantic centers are registered in all Slavic language groups: 3) common and aesthetic evaluation: a) common negative and negative aesthetic evaluation: units expressing common and aesthetic negative evaluation with meanings 'ugly', 'hideous', 'bad' are registered in South Slavic, Old Slovak, Old Russian and Upper Sorbian languages; b) positive aesthetic evaluation; such units are recorded in West Slavic and East Slavic languages; 4) exceeding norms in size and strength; the units of the etymological word family * gbrdb expressing meanings 'big', 'heavy' exist in Serbian and Upper Sorbian languages and Russian dialects. So, first and second semantic centers are common for all Slavic languages, while third and fourth are local. The units of the third center are registered in South and West Slavic languages. The fourth center is characteristic for South Slavic languages mostly. A.A. Kretov and L. Kralik suggested two well-founded etymology versions of Russian gord-. Both explain its semantics 'pride/proud/to be proud' as an extension of the meaning 'having high social status'. The main divergence of the two versions applies to the primary meaning of Proto-Slavic *gbrdb. A.A.Kretov supposes that Proto-Slavic *gbrdb primary meaning is 'dimensional height', while L. Kralik considers Proto Slavic *gbrdb as derived from Indo-European *gwher 'hot' and believes that its primary meaning is 'furious'. Detailed Slavic lexis analysis and the structure of the etymological word family semantic field corroborates Kretov's version and shows that the meaning 'pride/proud/to be proud' of Proto-Slavic *gbrdb is related genetically to meanings 'high social level' and 'dimensional height'.
REFERENCES
1. Bol'shoy akademicheskiy slovar' russkogo yazyka [Big Academic Dictionary of the Russian language]. Moscow; St. Petersburg:
Nauka Publ., 2004-2011.
2. Evgen'eva A.P. (ed.) Malyy akademicheskiy slovar' - Slovar' russkogo literaturnogo yazyka: v 4 t. [Small Academic Dictionary -
Dictionary of Russian literary language: in 4 v.]. 2nd edition. Moscow: Russkiy yazyk Publ., 1981.
3. Russian National Corpus. Available from: http://ruscorpora.ru. (In Russian).
4. Larin B.A. (ed.) Pskovskiy oblastnoy slovar's istoricheskimi dannymi [Pskov Oblast Dictionary with historical data]. Leningrad,
1987.
5. Filin F.P., Sorokoletov F.P. (eds.) Slovar' russkikh narodnykh govorov [Dictionary of Russian folk dialects]. Moscow; Leningrad:
Nauka Publ., 1968-2003.
6. Ivanova A.I. (ed.) Slovar'smolenskikh govorov [Glossary of Smolensk dialects]. Smolensk, 1974-2005.
7. Malecha N.M. Slovar'govorov ural'skikh (yaitskikh) kazakov: v 4 t. [Dictionary of dialects of the Ural (Yaik) Cossacks: in 4 v.].
Orenburg: Orenburgskoe knizhnoe izdatel'stvo Publ., 2002-2003.
8. Avanesov R.I. (ed.) Slovar' drevnerusskogoyazyka (XI-XIVvv.): v 10 t. [Dictionary of Old Russian (11th - 14th centuries): in 10
v.]. Moscow: Russkiy yazyk Publ., 1988.
9. Sreznevskiy I.I. Materialy dlya slovarya drevnerusskogo yazyka po pis'mennym pamyatnikam [Materials for the dictionary of the
Old Russian written monuments]. St. Petersburg, 1893-1912.
10. Catalogue of the Dictionary of the Old Russian language of the 11th - 14th centuries. (In Russian).
11. Kralik L. Urslawisch *g"rd" und seine baltischen Parallelen. In: Studia etymologica Brumensia. Prague, 2000, pp. 305-309.
12. Kretov A.A. "Gordyy": slavyanskaya etimologiya ["Proud": Slavic etymology]. In: Varbot Zh.Zh. (ed.) Etimologiya 2006-2008 [Etymology 2006-2008]. Moscow: Nauka Publ., 2010, pp. 115-134.
13. Busel V.T. (ed.) Velikiy tlumachniy slovniksuchasnoi ukrain'skoi movi. Kyiv: Perun Publ., 2005. 1728 p. (In Ukrainian).
14. Grincheko B.D. (ed.) Slovar'ukrainskoi movi: v 3 t. Kyiv, 1907.
15. Krapiva K. (ed.) Belorussko-russkiy slovar' [Belarusian-Russian dictionary]. Moscow: Gosudarstvennoe izdatel'stvo inostrannykh i natsional'nykh slovarey Publ., 1962. 1048 p.
16. Nosovich I.I. (ed.) Slovar' belorusskogo narechiya [Dictionary of the Belarusian dialect]. St. Petersburg: Tipografiya Impera-torskoy akademii nauk Publ., 1870. 756 p.
17. Sloynik sennenshchyny. Minsk: Belaruskaya navuka Publ., 2013. 719 p. (In Belorussian).
18. Matskevich Yu.F. (ed.) Sloynik belaruskikh gavorak paynochna-zakhodnyay Belarusi i yae pagranichcha. Minsk: Navuka i tekhnika Publ., 1979.
19. Belorussko-russkiy slovar': v 2 t. [Belarusian-Russian Dictionary in 2 v.]. Minsk: Belorusskaya sovetskaya entsiklopediya imeni Petrusya Brovki Publ., 1988.
20. Russko-belorusskiy slovar' [Russian-Belarusian Dictionary]. 8th edition. Minsk: Belaruskaya entsyklopedyya Publ., 2002.
21. Russko-ukrainskiy slovar': v 3 t. [Russian-Ukrainian Dictionary: in 3 v.]. 2nd edition. Kyiv: Gl. red. Ukrainskoy sov. Entsiklope-dii Publ., 1979.
22. Golovashchuk S.I. (ed.) Russko-ukrainskiy slovar' [Russian-Ukrainian dictionary]. Kyiv: Navukova Dumka Publ., 1969.
23. Ukrainian Language Corpus. Available from: http://www.mova.info/corpus.aspx?l1=209. (In Ukrainian).
24. Belarusian National Corpus N-korpus. Available from: http://bnkorpus.info. (In Belarusian).
25. Bernshteyn S.B. Bolgarsko-russkiy slovar' [Bulgarian-Russian dictionary]. Moscow: Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1966.
26. Tolstoy N.I. (ed.) Makedonsko-russkiy slovar' [Macedonian-Russian dictionary]. Moscow: Gosudarstvennoe izdatel'stvo inostrannykh i natsional'nykh slovarey Publ.,1963.
27. Rechnik srpskokhrvatskoga kwizhevnog jezika. Zagreb, 1967. (In Serbian).
28. Slovar'staroslavyanskogoyazyka: v 4 t. [Dictionary of Old Church Slavonic: in 4 v.]. St. Petersburg: St. Petersburg State University Publ., 2006.
29. Tseytlin R.M., Vecherka R., Blagova E. (eds.) Staroslavyanskiy slovar' (po rukopisyam X-XI vekov) [Old Church Slavonic dictionary (the manuscripts of the 10th - 11th centuries)]. 2nd edition. Moscow: Russkiy yazyk Publ., 1999. 842 p.
30. Tolstoy N.I. Serbskokhorvatsko-russkiy slovar' [Serbo-Croatian-Russian dictionary]. 7th edition. Moscow: Russkiy yazyk Publ., 2001. 736 p.
31. Kotnik D.Ya. Slovensko-russkiy slovar' [Slovene-Russian dictionary]. 2nd edition. Ljubljana: Slovenia State Publishing House, 1967. 817 p.
32. Trubachev O.N. (ed.) Etimologicheskiy slovar'slavyanskikhyazykov [The etymological dictionary of Slavic languages]. Moscow: Nauka Publ., 1974-2003.
33. Dyuvernua A.L. Slovar'bolgarskogoyazyka [Dictionary of the Bulgarian language]. Moscow: Universitetskaya tipografiya Publ., 1889. 1483 p.
34. Georgiev V.I. (ed.) B"lgarski etimologichen rechnik. Sofia: Izdatelstvo na B"lgarskata Akademiya na Naukite Publ., 1971. 679+95 p. (In Bulgarian).
35. Rechnik na bolgarskiyayazik. V. I-XIV. Sofia, 1977-2012. Available from: http://www.ibl.bas.bg. (In Bulgarian).
36. Rechniksrpskoga jezika. Izmeaeno i poprav^eno izdaae. Novi sad: Matitsa srpska Publ., 2011. 1561 p. (In Serbian).
37. Digitalen rechnik na makedonskiot jazik. Available from: http://www.makedonski.info. (In Macedonian).
38. Gerov N. Rnchnik" na bl"garskyy yazyk" (s" tl"kuvanie rnchi-ty na bl"garsky i na russky). Druzhestvena pechatnitsa "S"glasie", 1895. (In Bulgarian).
39. Bulgarian National Corpus. Available from: http://dcl.bas.bg/bulnc. (In Bulgarian).
40. Corpus of Contemporary Serbian Language at the Faculty of Mathematics, University of Belgrade. Available from: http://www.korpus.matf.bg.ac.rs. (In Serbian).
41. Antanasievich I. Russko-serbskiy i serbsko-russkiy slovar' [Russian-Serbian and Serbian-Russian dictionary]. Moscow: IF MAMIF Publ., 2008. 797 p.
42. StankoviÇ B. Rusko-srpski rechnik. 2nd edition. Novi Sad: Bud^nost, Matitsa Srpska; Moscow: Russkiy yazyk Publ., 1998. 1001 p.
43. Pretnar Ya.S. Russko-slovenskiy slovar' [Russian-Slovenian dictionary]. 2nd edition Ljubljana: Slovenia State Publishing House, 1964. 817 p.
44. Skok P. Etimologijski rjecnik hrvatskoga ili srpskoga jezika. Zagreb: Jugoslavenska akademija znanosti i umjetnosti, 1971.
45. Dvoretskiy A.Kh. (ed.) Russko-pol'skiy slovar' [Russian-Polish dictionary]. 5th edition. Moscow: Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1964. 903 p.
46. Bol'shoypol'sko-russkiy slovar': v 2 t. [Big Polish-Russian Dictionary: in 2 v.]. 2nd edition. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Warsaw: Vedza Povshekhna, 1980. 664 p.
47. Kopetskiy L.V., Fimets Y., Leshka O. (eds.) Cheshsko-russkiy slovar': v 2 t. [The Czech-Russian Dictionary in 2 v.]. 2nd edition. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Prague: State Pedagogical Publishing House, 1976.
48. Kollar D., Dorot'yakova V., Filusova M., Vasil'eva E. Slovatsko-russkiy slovar' [Slovak-Russian dictionary]. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Bratislava: Slovak Pedagogical Publishing House, 1976. 768 p.
49. Trofimovich K.K. Verkhneluzhitsko-russkiy slovar' [Upper Sorbian-Russian dictionary]. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Bautzen: Domovina, 1974. 564 p.
59. Bélic J., Kamis A., Kucera K. Maly starocesky slovnik. Praha, 1978.
51. Dubrovskiy P.P. Polnyy slovar'pol'skogo i russkogo yazyka [Complete Dictionary of Polish and Russian]. Warsaw: F. Gezik, 1901.
52. Russko-slovatskiy slovar' [Russian-Slovak dictionary]. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Bratislava: Slovak Pedagogical Publishing House, 1989.
53. Kopeshka L.V., Leshka O. (eds.) Russko-cheshskiy slovar': v 2 t. [Russian-Czech Dictionary: in 2 v.]. Moscow: Russkiy yazyk Publ.; Prague: State Pedagogical Publishing House, 1978.
Received: 22 March 2015
