CC BY
70
Вестник ТГПУ (ТБРББиПеПп). 2014. 10 (151)
УДК 811.511.13
О. И. Некрасова СИНТАКСИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ДЕЕПРИЧАСТИЙ КОМИ ЯЗЫКА
Рассматриваются синтаксические свойства деепричастий коми языка, выявленные и отраженные в различных источниках: трудах лингвистов начиная от XIX в., результаты собственных исследований автора. Кроме обстоятельства и второстепенного сказуемого, вторичного предиката, деепричастия коми языка могут быть элементом осложненного глагольного сказуемого, конституентом сказуемого, главного члена предложения. Выполняя модусную функцию, они выступают в качестве вводных слов или сочетаний. Отмечается влияние контактирующего русского языка на процесс образования служебных единиц (послелогов, союзов).
Ключевые слова: деепричастие, обстоятельство, сказуемое, вводные слова, релятивные единицы, ограничительно-выделительный оборот, контактирование языков.
В коми языке зафиксировано до тридцати деепричастных форм, не считая форм, функционирующих в отдельных диалектах коми языка. Деепричастия отличаются разветвленной системой грамматически синонимичных разрядов [1, с. 137-138]. В научной грамматике 2000 г. деепричастия с точки зрения выражения грамматического значения разделены на четыре группы: 1) (надо четко выделить все четыре группы 1), 2), 3), 4)! прошедшего времени (со значением предшествования) - форма на -мысьт; наиболее многочисленна группа со значением настоящего времени (одновременности) - деепричастия с -иг-овыми формами; формы -ана, -анмоз; деепричастия на-стояще-прошедшего времени с формами -тог и -омон, будущего времени (последующего) - деепричастия с формами на -тодз и -игкежло [2, с. 346]. Исследователи выделяют следующие особенности деепричастий коми языка: 1) деепричастия объединяют признаки глагола, существительного и наречия, являясь изменяемыми словами; 2) деепричастия выражают как зависимое действие (относятся к сказуемому в качестве зависимого от него атрибута), так и самостоятельное (относятся к содержанию предложения в целом и выполняют функцию адвербиальной предикативной единицы); 3) деепричастия могут иметь как единый с основным глаголом, так и самостоятельный субъект действия, выражаемый разными способами; 4) деепричастия несут различную грамматическую семантику, которая выражает как таксисно-временные отношения, так и определенно-субъектные, определенно-указательные; 5) деепричастия синтаксически выражают различного рода обстоятельства или адвербиальные предикативные единицы [3, с. 110]. Вследствие перехода деепричастий в разряд наречий, предлогов (и послелогов), союзов, вводных слов [4, с. 123, 127, 143; 5, с. 425-427 и др.], при утрате полупредикативной значимости деепричастий возникают новые синтаксические отношения [6, с. 539-540]. У автора ссылки (А. В. Исаченко) « полупредикативной».
Целью статьи является выявление и описание синтаксических свойств именных форм глагола коми языка - деепричастий, основанное на работах лингвистов и на исследованиях автора.
На синтаксические свойства деепричастий начинают обращать внимание авторы грамматик в XIX в. В рамках^решения проблемы урало-алтайского родства Ф. Й. Видеман отмечает предпочтительное употребление в языках финно-угорской и алтайской групп так называемых присоединительных глагольных форм (причастных или деепричастных конструкций), а не союзов [7, с. 43]. Ф. Й. Видеман рассматривает их как продукт сокращения (двух или более?) предложений в одно -«сокращенные предложения» [8, Б. 176, 167, 169; 230]. Г. С. Лыткин также заметил эту особенность синтаксиса зырянского языка: «...в народных произведениях зырян существуют особые обороты, особый строй речи, при котором нет надобности в союзах» [9, с. IV], называя деепричастие по-коми сёрникутысь содтос, букв. «прибавление к глаголу» [9, с. 29]. Б. А. Серебренников называет деепричастные конструкции и абсолютные деепричастные обороты пережитком древнего синтаксиса коми языка [10, с. 105]. Начиная от грамматик XIX в. функция деепричастия, деепричастного оборота квалифицируется как обстоятельство или определение, по П. И. Савваитову, относящему к этой категории слова, которые «выражают различные качества предметов, степени качества, обстоятельства времени, места, образ действия или состояния» [11, с. 94-95]. В учебниках для школ функция деепричастия, деепричастного оборота определяется как обстоятельство образа действия и времени [12, с. 35-39], образа действия с формами на -игтырйи, -омон, меры (форма на -мон), времени (-тодз и др.) [13, 14]; образа действия, степени и времени [15], времени, образа действия, степени (формы -тодз, -мон), меры (-мон) [16, 17]. В учебниках и пособиях для вузов - обстоятельства (образа совершения действия, времени, меры и степени) и второстепенного сказуемого [18, с. 65-77, 103; 19, с. 67-70, 83; 20, с. 297]. В прии-
менной позиции, прежде всего при именах действия, так называемых предикатных именах, у деепричастий смысловые отношения остаются обстоятельственными, лишь осложняются определительными [21, с. 24]: Черанъыс — сто ыджыд па-брикант, кодг лунтыръя личмунтог, лолышттог уджаломысь миянлы мынто, корысълы моз мыччо восъом гривен [22, с. 13] «Паук - это крупный фабрикант, который нам платит за полнодневный напряженный труд без передышки (букв. за работу целый день, не расслабляясь, без передышки), как нищему, подает восемь гривен». Деепричастия на -тодз, -мон с прилагательными выражают значение степени усиления качества признака, например: Ар пом лои кузъ, гажтом. Гажтом умтодз откодь руд серпаснас синмыдлы и съоломыдлы [23, с. 25] «Конец осени выдался длинным, тоскливым. Тоскливо глазу и сердцу при до пресыщения однообразной серой картине». В качестве вторичных предикатов объекта имена на -омон и деепричастия и -иг, -игон отмечены Ф. Й. Видеманом [8, с. 167], П. И. Савваитовым [11, с. 115], Д. Р. Фо-кош-Фуксом [24, с. 308], Ю. Юликоски (objektin sekundäärisinä predikaatteina) [25, p. 212-216], Р. Бартенс [26, с. 253]. Д. В. Бубрих также отметил предложения особенной структуры с деепричастиями в составе - обороты с винительным и деепричастиями на -иг, -игон после глаголов, «обозначающих говорение, чувствование или мнение» - аналоги дополнительного предложения [27, с. 141]. Г. Стипа определяет конструкции как Оbjektsätze mit nominaler Verbalform als Prädikativ («accusatives cum prädicativo») и отмечает аккузативную и аблативную формы субъекта (агенса) в рассматриваемых конструкциях, возможность его опущения: чайтас лактигын кулъписо «подумал, что сын водяного пришел (букв. подумал сына водяного приход (деепр)), тэно тайо ю йылас шуоны ол^бн «говорят, что ты живешь у этой реки» и другое [28, S. 185]. Судя по всему, предложения с такими оборотами развились на почве коми языка, так как в удмуртском языке, согласно Г. Стипе, они не замечены.
Деепричастие с формой на -омон в коми языке может выступать в качестве интенсификатора при глагольном сказуемом, элемента осложнения глагольного сказуемого [18, с. 34]. В таких тавтологических формах глагольного сказуемого заключается добавочное значение полноты, усиления, интенсивности действия. Деепричастие и однокоренной личный глагол представляют собой единое синтаксическое целое: Пелъпомыс сотчомон сотчис сир биын моз (Безносиков) «Плечо его сильно горело (букв. горением горело) [29, с. 65].
П. И. Савваитов одним из первых начинает говорить об эквивалентах предложений, отмечая воз-
можность замены придаточной части сложного предложения причастием или деепричастием [11, с. 97], затрагивая тем самым вопрос синонимической замены конструкций [29, с. 118]. В учебниках по синтаксису для школ и училищ даются краткие сведения по вопросам синонимической замены деепричастных оборотов, вводится понятие «параллельного синтаксического оборота», например [30, с. 141, 149], приводится схема замены деепричастного оборота придаточным обстоятельственным предложением и, наоборот, отмечается близость оборотов по значению придаточным предложениям, возможность замены обстоятельственного придаточного предложения деепричастным или оборотом с отглагольным существительным. Д. В. Бу-брих рассматривает отглагольные обороты как аналоги подчинительного придаточного предложения [27, с. 17]. С ним солидарен А. С. Сидоров, заметивший, что «отглагольный оборот по составу входящих в него слов и по их роли аналогичен придаточному предложению. Разница между тем и другим лишь в том, что придаточное предложение выражено аналитически, отглагольный оборот синтетически» [31, с. 45]. Деепричастные обороты с временным значением исследованы Т. В. Кренделевой как семантические аналоги сложноподчиненного предложения со значением времени [32].
Каритивные деепричастия на -тог как облига-торный конституент сказуемого в сочетаниях с глаголами кольны «оставаться», овны «жить; существовать» в положительной и отрицательной формах отражены в ряде исследований [27, с. 138; 24, S. 337; 33; 34; 29, с. 128; 35, с. 315; 36, с. 19; 37, с. 138; 26, с. 257-258; 38, с. 421; 39, p. 52, 73-75 и др.]. В конструкциях с данными глаголами деепричастия на -тог трактуются как облигаторный конституент - комплемент / предикатив (the abessive verb forms as complements) [26, с. 257-258; 39, с. 73-75], как аргумент (argument) [38, p. 421], как элемент составного глагольного скауземого [33; 34, с. 68]. Е. А. Игушев отмечает близость сочетаний глагола овны «жить» в отрицательной форме с каритивным деепричастием на -тог, некоторых устойчивых сочетаний, состоящих из глагола и деепричастия на -омон, например пышйомон мунны «сбежать», досл. убегая уйти, к парным глаголам удмуртского и марийского языков [35, с. 315]. В коми языке развиты конструкции двойного отрицания с каритивным деепричастием на -тог и модальными глаголами в отрицательной форме оз позь «нельзя», ог (он, оз) вермы «не могу (не можешь, не может)»: Вот и пырим... Мися, оз жо позь другъяс ордо кежавтог... [40, с. 68] «Вот и зашли... Говорю, нельзя не зайти (букв. зайдя) к друзьям»; Ме ог мовпав, ме ог мовпав, ме ог мовпав, оз позь! Да мовпавтогыс ог вермы! (А. По-
лугрудов) [41, с. 81] «Я не думаю, я не думаю, я не думаю, нельзя! Да не думать (букв. не думая) не могу!». В предложении с указанными конструкциями выражаются усиленное утверждение или оттенки долженствования. Как и в аналогичных моделях удмуртского [42, с. 258-259] и марийского языков [43, с. 110; 44, с. 116; 45, с. 10-13], каритив-ные деепричастия в коми языке утрачивают свою синтаксическую самостоятельность и выступают с глаголами с единым значением, употребляются в качестве единого члена предложения - сказуемого (главного члена). В отличие от марийского и уд -муртского языков, в современном коми языке функционирует две разновидности этого типа конструкций с модальными глаголами: с каритивным деепричастием и отрицательным инфинитивом (не + INF. - ны), возникшем в коми языке под влиянием русского языка [46, с. 129-134]. Как консти-туент сказуемого функционируют деепричастия на -тодз и герундиум (причастно-деепричастная форма) на -мон в конструкциях с неполнознамена-тельным глаголом лоны «стать» (лоны + деепр. -тодз), в качестве главного члена безличного предложения: Виньдытбдз лоб, кывто шуас да «Поперхнешься, когда слово скажет» [47, с. 103]; Мослон пакъясыс польтом гадь кодьось. Опрось личкыш-mic да быдсон ружтыштмбн мослы лои — нора-нора бакдcmic, быттьо ассьыс мамсо корис [48, с. 274] «У коровы оба паха похожи на раздувшиеся пузыри. Ефросинья тронула, и корова даже застонала (букв. корове до стона получилось) - жалобно-жалобно замычала, будто свою мать звала» [49, с. 101-107].
Деепричастия в коми языке могут переходить в класс наречий [5, с. 425-427], послелогов, вводных слов, сочетаний, однако процессы перехода выявлены и описаны недостаточно. Образование отглагольных послелогов (предлогов) на базе глагольных форм характерно для многих современных языков. В. К. Кельмаков отмечает, что в языках с послеложной системой процессу «опослело-живания» (это, очевидно, термин Кельмакова) наиболее подвержены деепричастия и реже причастия в форме некоторых падежей; например, в марийском языке это послелоги лийын «из-за, по причине, вследствие», шумеш «до», в финском - alkaen, pitaen «начиная с» и др., венгерском - mulva «по истечении, через», fogva, kezdve «с, начиная с», луытозь (лутозь) «до», вуытозь (вутозь) «до», ку-спатыса «спустя, через», шуыса «говоря» и др. -в удмуртском, причем некоторые (луыса «как, в качестве») возникли под влиянием тюркских языков [4, с. 123, 127, 143]. В коми-пермяцком языке в по-слеложном качестве функционирует деепричастие вотодз «до» [50], например: война вотбдз «до войны»; звонок вотбдз пырны классо «зайти в класс
до звонка». В русском языке с деепричастиями связаны происхождением некоторые производные предлоги: благодаря, несмотря (на), невзирая (на), судя (по) и союзы: хотя, несмотря на то что, невзирая на то что [51, с. 498]. В коми языке, тесно контактирующем с русским языком на протяжении длительного времени, можно наблюдать калькирование предлогов из русского языка, произошедших от деепричастий, с различной степенью усвоения. Это могут быть единичные случаи, представленные у отдельных авторов, например: Керка вылыс юконын, матича керсянь аршынон кымын улгтгд-жык, полать бруссянь заводитчомон пошти гобоч одзос весьтодз адз жо волг стен полон гогор кытшалома паськыд плакаысь шыльыда стружитом джаджъясон [52, с. 116] «В верхней части дома, примерно на аршин ниже от потолочной балки, начиная от бруса полатей почти до уровня двери, ведущей в подпол, все стены вокруг были обустроены полками, сделанными из широких, гладко обструганных досок»; Романлон мод книгаыс печатайтчис отрывокъясон уна газетъясын да журналъясын 1954 восянь заводитчомон [53] «Вторая книга романа печаталась отрывками во многих газетах и журналах начиная с 1954 года»; Ставныс тайо [кывйыс] сё во тыригон пыромаось коми кывйо [54, с. 9] «Все эти слова в течение ста лет попадали в коми язык». Калькирование может происходить активно и очень широко, приобретая устойчивый характер, например, предлогов русского языка несмотря на, невзирая на в конструкции «сущ. + выло видзодтог»: Зэр выло видзодтог, то отилаын, то модлаын пемыдас кылгсны йоз шыяс [55, с. 97]. «Несмотря на дождь, то тут, то там в темноте слышались людские голоса». Наблюдения показывают, что выло видзодтог начинает использоваться также и в значении предлога русского языка независимо от: Обособиттом определениеыс ко век индо предметыслы кутшомко пыр лосялана признак выло, кад выло видзодтог, то торйодомаыс босьто када признак [19, с. 82] «Если необособленное определение всегда указывает на постоянный признак, присущий предмету, независимо от времени, то у обособленного признак связан с временем». По нашему мнению, появление релятивных единиц уступительной семантики позволяет включать обстоятельства со значением уступки, которые ранее в грамматиках не выделялись. Стоит обратить внимание на замечание К. Е. Майтинской, требующей строго разграничивать заимствованные предлоги / послелоги (т. е. единицы, вошедшие в язык уже в качестве релятивной единицы) и те, которые к заимствованным не могут быть отнесены, так как в период заимствования в языке-источнике еще
не употреблялись в качестве релятивных слов, формирование релятивной единицы произошло уже в языке-реципиенте [56, с. 47-50]. В коми языке она приводит примеры заимствованных послелогов ради, оприч, на, по. Следуя выводам К. Е. Майтинской, заимствованные из русского языка конструкции с предлогами, образованными от деепричастий, в коми языке возможно интерпретировать как послеложно-именные сочетания. По нашим наблюдениям, в условиях контактирования с русским языком в коми языке последних десятилетий распространились обороты ограничительно-выделительного характера, образованные деепричастиями артавтог, лыддьытог, босьттог «не считая, не учитывая, не беря в расчет» под влиянием оборотов русского языка с предлогами, образованными от деепричастий: (не) исключая, не считая, например: Медся шуда аръясас кыйлома 60-70 чукчи, тар да сьола. Утка-дзодзог лыддьытог [57] «В самые удачные осенние периоды добывал 60-70 глухарей, тетеревов, рябчиков. Не считая уток и гусей»; - Ми, том йоз, арнас на лыддим нывъясто, да оти зон выло кык ныв воо. Сто, быттьо, Огруньос ещо кодсюроос артавтог на [55, с. 219] «Мы, молодежь, еще осенью пересчитали невест, и на одного парня приходится две девушки. Это, как бы не считая Аграфе-ны и еще кое-кого»; Ошкана уджыс и миян диалектологъяслон. Сомын Коми республикаысь (Коми пермяцкой округ босьттог) ми лыддям коми кывлысь дас диалект [58, с. 50] «Достойна похвалы и работа наших диалектологов. Только в Республике Коми насчитывается десять диалектов (не считая Коми-Пермяцкого округа)». В. М. Луды-ковой в коми языке также зафиксирован семантический союз сложноподчиненного предложения с уступительным значением сы выло видзодтог мый «несмотря на то (,) что» [59, с. 24], калькированный из русского языка.
В качестве вводных элементов деепричастия и деепричастные сочетания выполняют модусную
функцию. Конструкции вносят вклад не в событийное содержание предложения, а в его модус, обеспечивают выполнение кодекса речевого поведения [60, с. 64-70]. Функционирование деепричастного сочетания кыв шутог «несомненно, безусловно, без сомнения, безоговорочно, конечно» в качестве вводного, указывающего на степень достоверности сообщения, зафиксировано в ряде случаев, например: [18, с. 132]. Кроме того, в коми языке используются деепричастные конструкции -вводные сочетания. Существительное / местоимение (как правило, одушевленное лицо) с деепричастием помнитггон «по воспоминаниям кого-либо», чайтомон, видзодомон «по мнению кого-либо, на взгляд кого-либо» указывает на источник сообщения, например: Сиктса йоз помнипгон Ульяна пыр нин волг откодь: порысь, но збодер, кыв выло ёсь [23, с. 191] «По воспоминаниям сельчан, Ульяна всегда была неизменна: старая, но бодрая, острая на язык». Другие сочетания указывают на отношения между частями высказывания: та выло видзодтог «несмотря на это, тем не менее», характеризуют способ выражения мысли: восьсонджыкон шуомон «откровенно (откровеннее) говоря», например: Веськыда ко шуны, сэтчодз и оломыс миян эз тыдавлы. «Кыдзко да мыйко», «ен да бур йоз» отсавл1сны. <...> Восьсонджыкбн шуомон: сьокыд олом, поп да кулак [61, с. 611] «Если говорить прямо, до этого и жизнь наша была беспросветной. „Как-то да что-то (авось)", „бог да хорошие люди" помогали. Откровенно говоря: тяжелая жизнь, поп и кулак».
Таким образом, помимо функции обстоятельств и второстепенного сказуемого, вторичного предиката деепричастия в коми языке могут быть элементом осложнения глагольного сказуемого (-омон), конституентом сказуемого (-тог, -тодз, -мон), обслуживать сферу модуса в качестве вводных слов, сочетаний; влияние русского языка распространяется на появление релятивных единиц -послелогов, союзов от деепричастий.
Список литературы
1. Цыпанов Е. А. История и проблемы исследования деепричастий в коми языке // Динамические процессы в системах пермских языков / Тр. Ин-та языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН. Вып. 68. Сыктывкар, 2011. С. 130-145.
2. Цыпанов Е. А. Ногакыв // 0н1я коми кыв. Морфология / отв. ред. Г. В. Федюнева. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2000. С. 344-403.
3. Цыпанов Е. А., Андреева Л. О дефинициях деепричастий и их статусе в пермском и марийском языкознании // Lingüistica Uralica. 2010. XLVI. 2. С. 102-111.
4. Кельмаков В. К. Об отглагольных послелогах шуыса и луыса в удмуртском языке // Вопросы удмуртского языкознания: сб. ст. Вып. 2. Ижевск, 1973. С. 123-151.
5. Федюнева Г. В. Урчитан // Ошя коми кыв. Морфология / отв. ред. Г. В. Федюнева. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 2000. С. 404-434.
6. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении с словацким: Морфология. 2-е изд. М.: Языки слав. к-ры, 2003. 880 с. (Классики отечественной филологии).
7. Рясянен М. Об урало-алтайском языковом родстве // Вопр. языкознания. 1968. № 1. С. 43-50.
8. Wiedemann F. I. Grammatik der syrjanischen Sprache mit Berücksichtigung ihrer Dialekte und des Wotjakischen. Revel, 1884.
9. Лыткин Г. С. Зырянский край при епископах пермских и зырянский язык. 1383-1501. СПб.: 1889. 232 с.
10. Серебренников Б. А. О некоторых характерных особенностях древнего синтаксиса языка коми // Советское финно-угроведение. 1967. III. № 2. С. 101-105.
11. Савваитов П. И. Грамматика зырянского языка. СПб.: 1850. 168 с.
12. Кондратьев Н. А., Заславский А. И. Коми грамматика. Мод часть. Синтаксис. Неполной средньой да средньой школалы учебник. Сыктывкар: Гоми ГИЗ, 1939.
13. Попов П. П., Третьякова А. О., Терентьев Г. И. Коми грамматика. Мод часть. Синтаксис. Семилетньой да средньой школалы учебник. Сыктывкар: Коми госиздат, 1947. 192 с.
14. Попов Ф. Ф., Сельков Н. Н., Сахарова М. А. Коми грамматика. Мод часть. Синтаксис. Семилетньой да средньой школаса 6-од да 7-од класслы учебник. Сыктывкар: Коми госиздат, 1949. 208 с.
15. Сахарова М. А., Сельков Н. Н. Коми кыв. Синтаксис. 6-8-од классъяслы учебник. 6-од издание. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1981. 176 с.
16. Карманова Т. И., Хозяинова Г. В., Захаренко А. М., Грабежова В. М., Игушев Е. А. Коми кыв. Синтаксис да пунктуация: 8-9 классъяслы велодчан небог. Выльмодом петас. Сыктывкар: Коми небог лэдзанш, 2003. 272 с.
17. Грабежова В. М., Захаренко А. М., Карманова Т. И., Хозяинова Г. В. Коми кыв. Синтаксис да пунктуация: 8-од класслы велодчан небог. Сыктывкар: Анбур, 2011. 224 с.
18. Современный коми язык. Ч. II. Синтаксис / под ред. Н. Н. Селькова. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1967. 284 с.
19. Лудыкова В. М. Ошя коми кывлон синтаксис. I юкон. Кывтэчас да простой сёрникузя. Сыктывкар, 1993. 95 с.
20. Коми язык. Энциклопедия / отв. ред. Г. В. Федюнева. М.: Изд-во ДИК, 1998. 608 с.
21. Лудыкова В. М. Коми кывйын кывтэчас да простой сёрникузя: Велодчан небог. Сыктывкар: Изд-во Сыктывк. ун-та, 2009. 96 с.
22. Тима Вень Вой тов шувгом: сб. Сыктывкар, 1921.
23. Изъюров И. Миян грездса нывъяс. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1984. 352 с.
24. Fokos-Fuchs D. R. Die Verbaladverbian der permischen Sprachen // Acta Lingüistica Academiae Scietiarum Hungaricae. T. VIII. Budapest, 1958. S.272-342.
25. Ylikoski J. Havaintoja komin konverbeista // JSFOu. 89. Helsinki, 2001а. Pp. 212-216.
26. Bartens R. Permilaisten kielten rakenne ja kehitys. Suomalais-ugrilaisen Seuran toimituksia, 238. Helsinki: Suomalais-ugrilainen Seura, 2000. 376 S.
27. Бубрих Д. В. Грамматика литературного коми языка / отв. ред. акад. И. И. Мещанинов. Ленинград: Изд-во ЛГУ, 1949. 205 с.
28. Stipa G. Funktionen der Nominalformen des Verbs in den permischen Sprachen. Helsinki, 1960. 290 U. (Memoires de la Societe Finno-ougrienne, 121).
29. Лудыкова В. М. Глагол в предложении коми языка. Сыктывкар: Изд-во Сыктывк. ун-та, 2012. 239 с.
30. Коми грамматика. Мод часть. Синтаксис. Педагогической учебникъяслы сборник. Сыктывкар: Коми гос. издат., 1950. 160 с.
31. Сидоров А. С. Порядок слов в предложении коми языка. Сыктывкар: Коми книгоиздат, 1953. 104 с.
32. Кренделева Т. В. Сложноподчиненные предложения с придаточными времени и их эквиваленты в коми языке: дис. ... канд. филол. наук. Сыктывкар, 2010. 213 с.
33. Лудыкова В. М. Сказуемое в коми языке: дис. ... канд. филол. наук. Ленинград, 1989. 238 с.
34. Лудыкова В. М. Составное глагольное сказуемое в коми языке // Вопросы финно-угорской филологии. Л., 1990. Вып. 5. С. 59-72.
35. Игушев Е. А., Ляшев В. А. Рецензия на «Вопросы удмуртского языкознания, вып. III, Ижевск, 1975» // Советское финно-угроведение. 1976. XII. 4. С. 314-316.
36. Игушев Е. А. Стилистика морфологических категорий коми языка: автореф. дис. ... докт. филол. наук. Тарту, 1990. 34 с.
37. Цыпанов Е. А. Отрицательный инфинитив в коми языке // Грамматика и лексикография коми языка / Тр. Ин-та языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН. Вып. 58. Сыктывкар, 1995. С. 132-140.
38. Ylikoski J. Converbs in Finnish and Komi: differences and similarities // Congressus Nonus Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars VI. Tartu, 2001 б. Рр. 420-424.
39. Hamari A. The abessive in the Permic languages // Suomalais-Ugrilaisen Seuran Aikakauskirja. Journal SFO 93. Helsinki, 2011. Pp. 37-84.
40. Рочев Я. М. Изьва гызьо. Му вежом. Романъяс. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1984. 480 с.
41. Кузнецова Т. Л. Постижение жизни в поисках новых форм // Изв. Коми научного центра УрО РАН. Историко-филологические науки. Вып. 2 (6). Сыктывкар, 2011. С. 80-84.
42. Перевощиков П. Н. Деепричастия и деепричастные конструкции в удмуртском языке. Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1959. 328 с.
43. Исанбаев Н. И. Деепричастия в марийском языке. Йошкар-Ола: МарНИИ, 1961. 150 с.
44. Андреева Л. А. Глагольные конструкции с посессивными суффиксами в марийском языке: дис. ... канд. филол. наук. Ханты-Мансийск, 2008. 206 с.
45. Андреева Л. А. Двойное отрицание в марийском языке // Вестн. Югорского гос. ун-та. 2010. Вып. 2 (17). С. 10-13.
46. Некрасова О. И. Каритивные деепричастия и двойное отрицание в коми языкен // Филол. науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. С. 129-134.
47. Безносикова Л. М., Айбабина Е. А., Коснырева Р. И. Коми-русский словарь / отв. ред. Л. М. Безносикова. Сыктывкар, 2000. 816 с.
48. Изъюров И. Остаплон туй. Шуд // Ытва дырйи: Коми висьт 20-30-од воясо. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1987. С. 255-274.
49. Некрасова О. И. О некоторых конструкциях с деепричастиями на -тодз, -мон в коми и коми-пермяцком языке // Вестн. Челябинского гос. ун-та. Филология. Искусствоведение. 2012. Вып. 70. № 28 (282). С. 102-109.
50. Баталова Р. М., Кривощекова-Гантман А. С. Коми-пермяцко-русский словарь. М.: Рус. яз., 1985. 621 с.
51. Адамчик Н. В. Самый полный курс русского языка. Минск: Харвест, 2008. 848 с.
52. Доронин П. Г. Парма сьоломын: Роман, висьтъяс. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1995. 256 с.
53. Югыд туй, 23.03.1961.
54. Старцев Г. А. Важон и бн1 коми йозлон оломыс (Прежде и теперь. Очерки по истории и этнографии коми народа). Сыктывкар: Коми нига лэдзанш, 1929. 71 с.
55. Юхнин В. Алой лента. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1981. 455 с.
56. Майтинская К. Е. Служебные слова в финно-угорских языках / отв. ред. Ю. Н. Караулов. 2-е изд., испр. М.: Книжный дом «Либроком», 2010. 186 с.
57. Йолога, 11.03.2011.
58. Ванеев А. Бурджыка тодны ас кыв // Войвыв кодзув. 1969. № 10. С. 49-52.
59. Лудыкова В. М. Коми кывйын сложной сёрникузя. Учебное пособие по спецкурсу. Сыктывкар, 1995. 104 с.
60. Шмелева Т. В. Деепричастия на службе у модуса // Системный анализ значимых единиц русского языка. Синтаксические структуры: межвуз. сб. Красноярск, 1984. C. 64-70.
61. Виктор Савин Кывбуръяс. Поэмаяс. Пьесаяс. Висьтъяс. Очеркъяс / сост. С. М. Морозов. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1962. 655 с.
Некрасова О. И., младший научный сотрудник.
Институт языка, литературы и истории Коми НЦ УрО РАН.
Ул. Коммунистическая, 26, Сыктывкар, Республика Коми, Россия, 167982, ГСП-2. E-mail: [email protected]
Материал поступил в редакцию 05.09.2014.
O. I. Nekrasova
SYNTACTIC PROPERTIES OF ADVERBIAL PARTICIPLE IN THE KOMI LANGUAGE
In the article the syntactic properties of adverbial participles in the Komi language are considered, identified and reflected in various sources: the papers of the linguists from the XIX century, the results of my own research. In addition to the circumstances and the secondary predicate, adverbial participle in the Komi language can be an element of the complex verbal predicate, a constituent of the predicate, of the principal member of mononuclear sentence. Performing modus function, adverbial participles act as introductory words and word-combinations. Russian language effects the formation of relative (syntactic words) units (postpositions, conjunctions) in the literary Komi language.
Key words: adverbial participle, circumstance, predicate, introductory words, syntactic words, restrictive-emphatic turn, contacting languages.
References
1. Tsypanov E. A. History and problems of the study of adverbial participle in the Komi language. Dynamic processes in systems of Permian languages. Proceedings of the Institute of language, literature and history, Komi SC UB RAS. Vol. 68. Syktyvkar, 2011. Pp. 130-145 (in Russian).
2. Tsypanov E. A. Adverbial participle. Modern Komi language. Morphology. Executive editor G. V. Fedunova. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 2000. Pp. 344-403 (in Komi).
3. Tsypanov E. A., Andreyeva L. About definition of adverbial participles and their status in the Permian and Mari linguistics. Linguistica Uralica. 2010. XLVI. 2. Pp. 102-111 (in Russian).
4. Kel'makov V. K. About verbal postpositions of wybica and nybica in the Udmurt language. Questions of the Udmurt linguistics: collection of articles. Issue 2. Izhevsk, 1973. Pp. 123-151 (in Russian).
5. Fedyuneva G. V. Adverb. Modern Komi language. Morphology. Executive editor G. V. Fedunova. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 2000. Pp. 404-434 (in Komi).
6. Isachenko A. V. Grammatical structure of the Russian language in comparison with Slovak: Morphology. 2nd ed. Moscow, Yaziki slavyanskoy kultury Publ., 2003. 880 p. (Classics of Russian Philology) (in Russian).
7. Ryasyanen M. About Ural-Altaic linguistic kinship. Problems of linguistics, 1968, no. 1, pp. 43-50 (in Russian).
8. Wiedemann F. I. Grammatik der syrjänischen Sprache mit Berücksichtigung ihrer Dialekte und des Wotjakischen. Revel, 1884.
9. Lytkin G. P. Zyryan region under the Perm bishops and the Zyryan language. 1383-1501. St. Petersburg, 1889. 232 p. (in Russian).
10. Serebrennikov B. A. On some characteristics of the ancient Komi language syntax. The Soviet Finno-Ugric studies, 1967, no. 2, pp. 101-105 (in Russian).
11. Savvaitov P. I. Zyryan Grammar. St. Petersburg, 1850. 168 p. (in Russian).
12. Kondrat'ev N. A., Zaslavskiy A. I. Komi grammar. Part II. Syntax. The textbook for Junior high and middle schools. Syktyvkar, 1939 (in Komi).
13. Popov P. P., Tretyakova A. O., Terentyev G. I. Komi grammar. Part II. Syntax. Tutorial for seven years and secondary schools. Syktyvkar, Komi Gosizdat Publ., 1947. 192 p. (in Komi).
14. Popov F. F, Selkov N. N., Sakharova M. A. Komi grammar. Part II. Syntax. Tutorial for 6-7 grades seven year and secondary schools. Syktyvkar, Komi Gosizdat Publ., 1949. 208 p. (in Komi).
15. Sakharova M. A., Selkov N. N. The Komi language. Tutorial for 6-8 grades. The 6th edition. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1981. 176 p. (in Komi).
16. Karmanova T. I., Khozyainova G. V, Zakharenko A. M., Grabezhova V. M., Igushev E. A. Komi language. Syntax and punctuation: a textbook for grades 8-9. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 2003. 272 p. (in Komi).
17. Grabezhova V. M., Zakharenko A. M., Karmanova T. I, Khozyainova G. V. The Komi language. Syntax and punctuation: a textbook for 8th grade. Syktyvkar, OOO «Anbur» Publ., 2011. 224 p. (in Komi).
18. Modern Komi language. Part II. Syntax. Edited N. N. Selkov. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1967. 284 p. (in Russian).
19. Ludykova V. M. The syntax of the modern Komi language. Part I. The Word -group and simple sentence. Syktyvkar, 1993. 95 p. (in Komi).
20. The Komi language. Encyclopedia. Editor G. V. Fedunova. M., DIK Publ., 1998. 608 p. (in Russian).
21. Ludykova V. M. Word-group and simple sentence in the Komi language: a tutorial. Syktyvkar, Syktyvkarskiy Universitet Publ., 2009. 96 p. (in Komi).
22. T'ima Ven' With the sound of the North wind: Collection. Syktyvkar, 1921 (in Komi).
23. Izyurov I. Girls of our village. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1984. 352 p. (in Komi).
24. Fokos-Fuchs D. R. Die Verbaladverbian der permischen Sprachen. Acta LinguisticaAcademiae Scietiarum Hungaricae. T. VIII. Budapest, 1958. Pp. 272-342.
25. Ylikoski J. Havaintoja komin konverbeistä. JSFOu. 89. Helsinki, 2001 а. Pp. 212-216.
26. Bartens R. Permiläisten kielten rakenne ja kehitys. Suomalais-ugrilaisen Seuran toimituksia, 238. Helsinki: Suomalais-ugrilainen Seura, 2000. 376 p.
27. Bubrikh D. V. Grammar Komi literary language. Leningrad, LGU Publ., 1949. 205 p. (in Russian).
28. Stipa G. Funktionen der Nominalformen des Verbs in den permischen Sprachen. Helsinki, 1960. 290 p. (Memoires de la Societe Finno-ougrienne, 121).
29. Ludykova V. M. Verb in the sentence Komi language: monograph. Syktyvkar, Syktyvkarskiy Universitet Publ., 2012. 239 p. (in Russian).
30. Komi grammar. Part II. Syntax. The textbook for teacher training colleges. Syktyvkar, Komi Gosizdat Publ., 1950. 160 p. (in Komi).
31. Sidorov A. S. The Order of words in a sentence in the Komi language. Syktyvkar, Komi knigoizdat Publ., 1953. 104 p. (in Russian).
32. Krendeleva T. V. Complex sentences with subordinate clause of time and their equivalents in the Komi language: Dis. cand. philol. sci. Syktyvkar, 2010. 213 p. (in Russian).
33. Ludykova V. M. Verb in the Komi language: Dis. cand. philol. sci. Leningrad, 1989. 238 p. (in Russian).
34. Ludykova V. M. Compound verbal predicate in the Komi language. The problems of Finno-Ugric Philology. Leningrad, 1990. Vol. 5. Pp. 59-72 (in Russian).
35. Igushev E. A., Lyashev V. A. Review of "Questions of the Udmurt linguistics", vol. III, Izhevsk, 1975". Soviet Finno-Ugric studies, 1976, XII, 4, pp. 314-316 (in Russian).
36. Igushev E. A. Style of morphological categories of the Komi language: Abstract of thesis doct. of filol. sci. Tartu, 1990. 34 p. (in Russian).
37. Tsypanov E. A. The negative infinitive in the Komi language. Grammar and lexicography of Komi language. Proceedings of the Institute of language, literature and history, Komi SC UB RAS. Vol. 58. Syktyvkar, 1995. Pp. 132-140 (in Russian).
38. Ylikoski J. Converbs in Finnish and Komi: differences and similarities. Congressus Nonus Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars VI. Tartu, 20016. Pp. 420-424.
39. Hamari A. The abessive in the Permic languages. Suomalais-Ugrilaisen Seuran Aikakauskirja. Journal SFO 93. Helsinki, 2011. Pp. 37-84.
40. Rochev Ya. M. Izhma worried. The transformation of the earth. The novels. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1984. 480 p. (in Komi).
41. Kuznetsova T. L. Comprehension of life in search of new forms. Proceedings of the Komi scientific center, Ural branch of the Russian Academy of Sciences. Historical-philological science. Vol. 2 (6). Syktyvkar, 2011. Pp. 80-84 (in Russian).
42. Perevoshchikov P. N. Adverbial participles and Adverbial participial constructions in the Udmurt language. Izhevsk, Udmurt kn. izd-vo Publ., 1959. 328 p. (in Russian).
43. Isanbaev N. I. Adverbial participles in the Mari language. Yoshkar-Ola, MarNII Publ., 1961. 150 p. (in Russian).
44. Andreeva L. A. Verb constructions with possessive suffixes in the Mari language: Dis. cand. philol. sci.. Khanty-Mansiysk, 2008. 206 p. (in Russian).
45. Andreeva L. A. Double negation in the Mari language. Bulletin of the Ugra State University, 2010, issue 2 (17), pp.10-13 (in Russian).
46. Nekrasova O. I. Caritive adverbial participles and the double negation in the Komi language. Philological Sciences. Issues of theory and practice. Tambov, Gramota Publ., 2014. Pp. 129-134 (in Russian).
47. Beznosikova L. M., Aybabina E. A., Kosnyreva R. I. Komi-Russian dictionary. Editor L. M. Beznosikova. Syktyvkar, 2000. 816 p.
48. Izyurov I. The Path of Ostap. Happiness. In the flood: Komi story in 20-30 years. Syktyvkar: Komi kn.izd-vo Publ., 1987. Pp. 255-274 (in Komi).
49. Nekrasova O. I. About some constructions with converbs in -TOfl3, -moh in Komi and Komi-Permyak language. Bulletin of the Chelyabinsk State University. Philology. History of art, 2012, no. 28 (282). Pp. 102-109. (in Russian).
50. Batalova R. M., Krivoshchekova-Gantman A. S. Permian-Komi-Russian dictionary. Moscow, Russkiy yazyk Publ., 1985. 621 p.
51. Adamchik N. V. The full course of the Russian language. Minsk, Harvest Publ., 2008. 848 p. (in Russian).
52. Doronin P. G. In the heart of Parma: The novel, short stories. Syktyvkar, Komi kn. izd-vo Publ., 1995. 256 p. (in Komi).
53. Yugyd Tuy [Bright Path], 23.03. 1961. (in Komi).
54. Startsev G. A. Before and now. Essays on the history and Ethnography of the Komi people. Syktyvkar, Komi niga ledzanin Publ., 1929. 71 p. (in Komi).
55. Yukhnin V. Scarlet ribbon. Syktyvkar: Komi kn. izd-vo Publ., 1981. 455 p. (in Komi).
56. Maytinskaya K. E. Syntactic words in the Finno-Ugric languages. Executive editor Y. N. Karakulov. 2nd ed., rev. Moscow, Knizhniy Dom "Librokom" Publ., 2010. 186 p. (in Russian).
57. Yologa [Echo], 11.03.2011 (in Komi).
58. Vaneyev A. Better to know the language. The Northern Star, 1969, no. 10, pp. 49-52 (in Komi).
59. Ludykova V. M. Compound sentence in the Komi language. A textbook for the course. Syktyvkar, 1995. 104 p. (in Komi).
60. Shmeleva T. V. Adverbial participles in the service mode. System analysis of the relevant units of the Russian language. Syntactic structure: Interuniversity collection. Krasnoyarsk, 1984. Pp. 64-70 (in Russian).
61. Victor Savin. Verses. Poems. Plays. Stories. Essays. Compiler S. M. Morozov. Syktyvkar. Komi kn. izd-vo Publ., 1962. 655 p. (in Komi).
Institute of Language, Literature and History, Komi Science Centre, Ural Branch of Russian Academy of Sciences.
Ul. Kommunisticheskaya, 26, Syktyvkar, Komi Republic, Russia, 167982. E-mail: [email protected]
