CC BY
73'Проработка, очищение от эмоциональных блоков, вызванных травматическими переживаниями.
” Игра с новыми возможностями, создание нового.
J Структурность личного пространства - это большая или меньшая четкость предметов и объектов, определяющих координаты ориентированного пространства и тем самым позволяющих в нем ориентироваться.
Список литературы
Bach R. The bridge across forever. London, 1984.
Бинсвангер JI. Бытие-в-мире. М.: «КСП+»; СПб.: «Ювента», 1999.
Данилин А.Г. Пространство и субстанциональность. http://www.mznov.ru/lect_3 .html.
Люмсден М. Двигаясь вместе в переходном пространстве. Танцевальная терапия и реабилитация. Осло, 2002.
И.В.Демидова, Н.С.Бочкарёва (Пермь) ШЕКСПИРОВСКИЕ АЛЛЮЗИИ В НОВЕЛЛЕ ДЖ.ГАРДАМ «GROUNDLINGS»
«Классика - это корни, и потому закономерно, что возврат к ней сопровождается повышенным интересом, проявляющимся с особенной остротой у британских писателей и критиков, к проблемам национального сознания и национального своеобразия» [Гениева 1987: 239]. Английская писательница XX в. Джейн Гардам обращается к художественному миру Шекспира, чтобы придать особый смысл своему. В новелле «Groundlings» она повествует об Эгги Батт - «женщине, одержимой Шекспиром» («а woman with a Shakespeare fixation»). Эгги всю жизнь посвятила посещению спектаклей по пьесам Шекспира: «It’s the performance for her. It’s him. Himself. William the Man she comes for» («Это представление для неё. Это он. Сам. Уильям - тот, ради кого она приходит сюда»). Любимая пьеса Эгги - «Зимняя сказка», любимый герой - Энобарб из трагедии «Антоний и Клеопатра».
Само название новеллы является прямой отсылкой ко времени Шекспира. Словом groundlings называли бедных зрителей, которые смотрели спектакль, стоя перед сценой на земле (в «партере»). Это слуги, студенты, подмастерья, фермеры. Рассказчица новеллы Гардам, будучи студенткой в послевоенном Лондоне, тоже относила себя к groundlings: «All the students <...> standing down the side-aisles». Карен Хьюитт, комментируя предположение одного критика о том, что Шекспир обращался к важным людям и добавлял несколько непристойных шуток для «партера», утверждает, что эту точку зрения нельзя рассматривать серьёзно, ведь для автора важен каждый зритель, независимо от происхождения и рода деятельности [см. Gardam 1994: 214]. М.М.Морозов убежден, что Шекспира привлекала больше не изысканная публика, а простой народ: «Шекспир писал свои пьесы не для узкого круга “знатоков изящного” - он выносил своё творчество на суд широкого зрителя. Он обращался к народу» [Морозов 1964: 35]. А.Л.Мортон отмечает: «Про-
© И.В.Демидова, Н.С.Бочкарёва, 2009
стонародные персонажи часто изображаются Шекспиром в комическом плане: он предлагает нам посмеяться над ними, но ни под каким видом не допустит, чтобы они показались нам отвратительными или заслуживающими презрения. Шекспир никогда не презирает простых людей. Объекты его презрения - озрики и освальды, лицемеры, приспособленцы и ханжи» [Мортон 1966: 66].
В образе Эгги Батт обнаруживаются черты шекспировских героинь. Сначала мы видим ее в очереди за билетами в вязаной шапке, мужских носках, грубых серых перчатках, широких коричневых штанах и причудливом двубортном пиджаке. В театре на спектакле Эгги выглядит по-другому: «She wears а black dress up to neck, long in the arms, and her hair that is invisible under the balaclava turns out to be long and fine...» («Она одета в чёрное платье с закрытым воротом и длинными рукавами, и её волосы, которых не было видно под шапкой, оказались красивыми и длинными...»). Преображенный облик героини все же снижается несколькими фразами: «...it’s not so much white as the colour of light», «she could be Pavlova - except for <...> her legs are bits of twig». Такое построение фраз напоминает 130 сонет Шекспира.
Аллюзией на знаменитую формулу «nothing like the sun» в новелле Гардам становятся конструкции «nothing of the sort», «never like the rest of us» и др. Гардам упоминает также слово “wire”, знакомое по строчке «If hairs be wires, black wires grow on her head», описывая перчатки Эгги («grey gloves that looked made out of wire»). Можно было ожидать, что и скрытые под шапкой волосы героини тоже грубые и жёсткие, как будто металлические («very mannish and coarse, like metal»), однако они оказываются красивыми и светлыми, «хотя и не такими белыми, как луч света».
Известно, что Шекспир в своих сонетах часто упоминает загадочную «black lady». Возможно, поэтому Эгги приходит на представление вся в чёрном. Ее также характеризует молчаливость и таинственность: «I’ve often tried to speak to Aggie Batt but it’s not easy» («Я часто пыталась завязать разговор с Эгги Батт, но это не так-то просто»). Когда же героиня отвечает рассказчице краткими сухими предложениями, последняя с иронией отмечает: «...it was one of her answering days».
Продолжая сопоставление с сонетами, стоит обратить внимание на описание юноши лет девятнадцати, спутника Эгги: «Не had that ripply, goldielocks hair you see sometimes on young men and a very soft mouth and gently moving hips» («У него были такие золотистые кудри, которые иногда встречаются у юношей, мягкие губы и плавная походка»). По описанию молодой человек кажется довольно женственным. Эгги же, наоборот, представляется в противоположность ему лишенной привлекательных женских форм: «She is thin. Through the black dress you can see her old shoulder-blades sticking out at the back and her collar-bones at the front. She has a long shawl affair that floats about - ancient - and when she lets it go loose you can see her hip bones and her stomach a hollow below them» («Она тощая. Через чёрное пла-
тье можно увидеть её выступающие лопатки сзади и ключицы спереди. Она прикрывалась чем-то вроде шали - старой - и когда она опускала её, можно было видеть тазовые кости и ввалившийся желудок»), «Her face was sharp and disagreeable with a tight little mouth» («Её лицо было вытянуто и не гармонировало с маленьким сжатым ртом»). Упоминая об Эгги Батт, автор использует выражение «poor old man», постоянно подчеркивает мужские черты в ее внешности и одежде («men’s socks»). В сонетах Шекспира лирический герой обращается то к черноволосой женщине, то к белокурому мужчине. Порой трудно определить, кому посвящен сонет. Введение молодого человека в новеллу и черты противоположного пола, присущие как ему, так и Эгги, в контексте других реминесценций подчёркивают аллюзии к произведениям Шекспира (в частности, комедии «Двенадцатая ночь»).
В своей новелле Джейн Гардам дважды упоминает о России: первый раз косвенно, когда описывает головной убор героини - balaclava helmet («шерстяная шапка, которую можно натянуть на лицо, с прорезями для глаз; заимствованно у русских во время Крымской войны», - поясняет в своих комментариях Карен Хьюитт [см. Gardam 1994: 214]). Второй раз Гардам сравнивает Эгги с русской балериной Анной Павловой. Такое же случайное упоминание о России встречается в «Зимней сказке» Шекспира: смешивая в своей пьесе различные страны и имена, автор делает Гермиону дочерью русского царя.
«Зимняя сказка» - это пьеса о любви и преданности, разрушающей все преграды: «Гермиона благородна и терпелива, она символ неутраченной из-за испытаний любви, Хаззлит называет её “персонажем, узнаваемым по своему ангельскому смирению и долготерпению”» [Квиннел, Джонсон 2000: 72]. Таким же терпением и преданностью отличается Эгги Батт: «It was Shakespeare for Aggie Batt, Shakespeare then and Shakespeare now. Shakespeare all the way». Эгги жила Шекспиром и служила ему, как преданная собака: «For the first hour’s queueing she’ll be lying back to the road, her face up against the plate-glass (if it’s the National)» («Первое время в очереди она будет лежать спиной к дороге, лицом к зеркальному стеклу театра (если это Национальный)»). Национальный театр стоит недалеко от места, где стоял шекспировский «Глобус». И возникает ощущение, что Эгги смиренно ждёт Уильяма, как Гермиона ждала Леонта.
В творчестве Шекспира тема женской верности звучит по-особому: «У Шекспира измена женщины - явление редкое. Ему было трудно заставить себя обвинить женщину в неверности. В то же время во многих произведениях елизаветинской драмы <...> женская неверность - это нечто само собой разумеющееся» [Кирнан 1966: 101]. Даже выбор любимого персонажа Эгги - Энобарба - показывает, насколько она ценит преданность: «Энобарб на протяжении пьесы остаётся лоялен и готов следовать за Антонием, куда бы его не забросили нрав и судьба <...> Когда он всё-таки покидает Антония, то чувствует себя величайшим подлецом на всей земле.
Особенно по сравнению с щедростью Антония. Энобарб умирает от разрыва сердца, полный раскаяния, с именем Антония на губах» [Квиннел, Джонсон 2000: 271].
Ещё один момент, связывающий Эгги и Гермио-ну, - слова Леонта о «статуе»: «Hermione was not so much wrinkled, nothing / So aged as this seems» («Ho всё ж таких морщин у Гермионы / Я, Паулина, что-то не припомню. / Она здесь много старше», - пер. В.Левика). Рассказчица в новелле предполагает, думая об Эгги: «I suppose her face is older now. It must be. It must have more lines on it» («Мне кажется, её лицо сейчас выглядит старее. Так должно быть. На нём должно быть больше морщин»). И тут же добавляет: «Aggie Batt is ageless». По словам исследователей шекспировского театра, «женщину зрелую, пожилую, женщину средних лет эта сцена не показывала» [Чернова 1987: 150]. Вероятно, речь идет о том, что зрелые шекспировские героини не ощущают слабость своего возраста.
«Шекспир находит выход из трагического круга. Взор его уходит в будущее <...> Наступит час - и оживёт статуя <...> Таков жизнеутверждающий лейтмотив “Зимней сказки”» [Морозов 1984: 276]. Собираясь на спектакль, рассказчица новеллы Гардам думает о «триумфе над слабостью и смертью» в финале пьесы. Образ Эгги тоже будет жить вечно в ее сознании. Ее воспоминания о прошлом начинаются со слов: «First thing you ever do is look to see if she’s there. Bundle of clothes in the dark, pressed up close beside the ticket-office» («Первым делом ты всегда смотришь, здесь ли она. Связка одежды в темноте, прислонившаяся к кассе»). В день смерти Эгги появляется сам Шекспир, или, точнее, аллюзия на него: «There was a man ahead of her leaning against the glass, reading» («Впереди неё был мужчина. Он читал, прислонившись к стеклу»). Мужчина исчезает, когда начинают продавать билеты и обнаруживается, что Эгги мертва.
Устами рассказчицы Джейн Гардам так оценивает Эгги Батт: «There’s one of us, the best of us. Through Aggie Batt we know our tribe» («Здесь одна из нас. Лучшая из нас. Через Эгги Батт мы узнаем наш род»). Эгги - пример преданности своим корням, народу, классике. Таким образом, шекспировские аллюзии в новелле Джейн Гардам помогают читателю «соединить» прошлое с настоящим, повышают интерес к национальному самосознанию, открывают богатство культуры и силу духа.
Список литературы
Квиннел П., Джонсон X. Кто есть кто в творчестве Шекспира: Словарь. М.: Дограф, 2000.
Кирнан В.Дж. Взаимоотношения между людьми у Шекспира // Шекспир в меняющемся мире. М.: Прогресс, 1966.
Морозов М.М. Статьи о Шекспире. М.: Художественная литература, 1964.
Морозов М.М. Театр Шекспира. М.: Всероссийское театральное общество, 1984.
Мортон А.Л. Шекспир и история / пер. с англ.
В.И.Тархов // Шекспир в меняющемся мире М.: Прогресс, 1966.
Гениева Е.Ю. Проза 1960-1970х гг. //Английская литература 1945-1980 гг. / отв. ред. А.П.Саруханян. М.: Наука, 1987.
Чернова А.Д. «...Все краски мира, кроме желтой»: Опыт пластической характеристики персонажа у Шекспира. М.: Искусство, 1987.
Gardam J. Groundlings // Contemporary British Stories: сб.рассказов / сост. и коммент. K.Hewitt. Oxford, Perspective Publications Ltd., 1994. P.84-97.
И.М.Гудина, Л.А.Пушина (Ижевск) ОСОБЕННОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ С.ЖАПРИЗО
Жан-Батист Росси (1931-2004), более известный под псевдонимом Себастьен Жапризо (анаграмма его настоящего имени) - современный французский романист, сценарист, переводчик и режиссер.
Жапризо - автор популярных во всем мире романов «Ловушка для Золушки» (Grand Prix de Litte-rature Policiere), «Дама в автомобиле, в очках и с ружьем», «Купе смертников», «Долгая помолвка» и др. Имя Жапризо стало синонимом понятия "детектив", также как и имена Конан Дойла и Ж.Сименона.
Значение творчества Жапризо для национальной французской культуры подчеркивает тот факт, что во Франции его детективы входят в школьную программу по литературе [Бунтман, Кузнецова 2007b: 20].
Себастьен Жапризо - редкий писатель, как по качеству и оригинальности манеры письма, так и по относительно небольшому объему произведений -он проявил себя во многих жанрах и преуспел во всех. С помощью виртуозной игры повествования ему удалось разрушить все условности вымысла и обогатить как историю кинематографа, так и литературы. Однако, для автора насколько ценимого публикой, Жапризо парадоксально малоизвестен, так как практически не давал интервью, за исключением моментов выхода его новых книг или фильмов, в создании которых он принимал участие [Borgomano, Ravoux 1995].
Творчество С.Жапризо привлекает внимание исследователей экспериментами в области жанра и композиции его произведений.
Продолжая традицию П.Буало и Т.Нарсежака по совершенствованию жанра детективного романа, Жапризо создает особый вид художественной прозы, которую определяют как «детективный психологический роман» [Бунтман, Кузнецова 2007а]. Книги Жапризо повествуют об увлекательных историях, вплетенных в мастерски созданную криминальную интригу. Как правило, главной фигурой является тот, кто находится в самом центре трагической ситуации, т.е. жертва; все происходящее увидено ее глазами, что придает повествованию эмоциональносубъективную окраску, а роману - особую трагическую тональность [Reuter 1997: 15].
Как пишет автор: «Если в моих книгах я говорю о каких-то вещах, как я считаю, присущих общест-
© И.М.Гудина, Л.А.Пушина, 2009
ву, то все они отражаются в моих персонажах. Меня интересует все человеческое, а не идеологическое. Именно поэтому после выхода «Купе смертников» мои романы все дальше уходят от жанра детективного романа в сторону психологического, где детективная интрига проявляет себя еще острее. Я могу многое рассказать через своих персонажей, которые сталкиваются с обстоятельствами, подчас намного превосходящими их. Ведь гораздо интереснее писать об обыкновенных людях, как вы или я, которые столкнулись с убийством или с ситуацией, в которой не должны были оказаться, чем о полицейских, встречающих убийство каждый день. Ситуация еще интересней, когда это уязвимая, физически более слабая, чем все остальные, героиня, за которую читатель переживает больше, чем за персонажа-мужчину» [URL: http//www.wikipwdia.org].
Настоящее исследование посвящено изучению лингвостилистических особенностей идиостиля
С.Жапризо на материале романа «Ловушка для Золушки».
Нами были изучены следующие компоненты романа, имеющие особое значение для анализа авторского стиля: название романа и глав, сюжет и композиционное построение, тип повествователя, характеристика героев.
Для проведения исследования нами была выбрана методика, разработанная учеными группы ц Льежского университета (Ж.Дюбуа, Ф.Эделин, Ж.-М.Кликенберг и др.), которые при анализе компонентов повествования (пространство и время, точка зрения) предлагают выделять фигуры добавления, сокращения, сокращения с добавлением.
Роман "Ловушка для Золушки" был написан за месяц, именно для него Жан-Батист Росси придумал псевдоним-анаграмму Себастьен Жапризо. Он по праву может считаться одним из наиболее психологических романов Жапризо, так как перед глазами читателя героиня, Мишель Изоля, потерявшая память после пожара, заново открывает для себя окружающий мир и не может принять «себя» прежнюю, жестокую, бесчеловечную «принцессу с черными волосами», беспорядочно сорящую деньгами.
Себастьен Жапризо одним из первых заметил опасность, которая таится в «феномене современной Золушки», когда средний обыватель (будь то женщина или мужчина) живет одурманенный грезами «красивой жизни» и готов на все, что угодно, чтобы ее добиться, ибо для него нет ничего другого, ради чего стоило бы жить.
Героини его романа - Мишель Изоля (Ми) и До-меника Лои (До), девушки из семей со скромным достатком, - стремятся жить по законам общества потребления, соответствовать тому, что изображено на ярких картинках в журналах с глянцевой обложкой.
Доступ к «сказочной» жизни для Ми открывают деньги ее крестной матери, заработанные далеко не праведным путем. Эти деньги и появляющаяся с их помощью возможность жить, как на рекламных плакатах, уродует психику и деформирует личность обеих девушек, в результате чего, одна из них поги-
