CC BY
39УДК (470 + 571) + (4) + (73)
Россия и НАТО: что возобладает - диалог или конфронтация?
От редакции.
Редакция журнала считает интересным представить читателям обзор выступлений участников научно-практической конференции «Россия и НАТО: что возобладает - диалог или конфронтация?», проведённой Дипломатической академией МИД России.
Конференции носила экспертный характер и была проведена в интенсивном, интерактивном ключе с элементами «мозгового штурма». В обсуждениях приняли участие представители профессорско-преподавательского состава Дипакадемии, профильные эксперты ряда российских исследовательских центров и учебных заведений. В работе конференции также участвовали представители МИД России.
Несмотря на различия в оценках, объединяющим моментом явилось осознание продолжающейся тревожной тенденции по дальнейшему повышению конфликтного потенциала во взаимоотношениях. Большинством участников отмечалось, что под давлением Вашингтона, придерживающегося своей геополитической линии, страны НАТО во всё большей степени ввязываются в агрессивную антироссийскую политику. При этом ещё с большем ожесточением коллективным Западом, военно-политическое ядро которого составляет НАТО, продолжает проводиться курс на односторонние экономические санкции, торговые и финансовые войны, экстерриториальное применение национального законодательства, шантаж и даже неприкрытые угрозы применения силы.
Данная линия сопровождается массированным информационным давлением, навешиванием пропагандистских ярлыков «ревизиониста» и «агрессора».
Ключевые слова: НАТО, Россия, Европа, безопасность.
Отмечалось, что эти действия являются отражением попыток элит Запада навязать своё понимание мироустройства, утвердить монополию на осуществление глобализации не как сбалансированного и инклюзивного процесса, а как проекта в интересах «избранных», что на деле приводит лишь к резкому обострению противоречий, новым разломам и линиям противоборства. Одновременно во время дискуссий подчёркивалось, что дело не сводится лишь к мерам политического, экономического и психологического давления.
Новые сферы влияния альянса
В настоящее время НАТО сконцентрировала своё внимание на противодействии надуманной российской угрозе. Под этим предлогом вот уже пятый год альянс проводит курс на милитаризацию Европы. На непрерывной ротационной основе появляются воинские контингенты там, где их никогда раньше не было. НАТО фокусируется на борьбе с «угрозой с Востока», у российских границ дислоцируется и модернизируется военная инфраструктура, проводятся крупномасштабные учения. Было отмечено, что на учениях Trident Juncture свыше 50 тыс. военных отрабатывали наступательные и оборонительные действия в условиях низких температур. Логистические и инфраструктурные возможности европейских стран перестраиваются под задачи переброски значительных сил и средств к российским границам, включая переброску американских воинских контингентов из-за океана.
Для экспертного взгляда - это весьма примечательный признак реальных военных приготовлений.
Возросли масштабы и интенсивность учений, усилилась их провокационная направленность. Следует
отметить экспансию блока на Балканах. Некогда стабильные в военном отношении регионы севера Европы, Прибалтики, Причерноморья за короткий срок превращены в «прифронтовые зоны». Продолжается развитие системы ПРО США и ПРО НАТО.
Сложно будет ожидать каких-либо прорывов в отношениях и создании основ для обеспечения европейской безопасности, пока будет продолжаться политика по военно-политическому сдерживанию России с созданием под неё реальной материальной основы военно-стратегических возможностей, инфраструктура которых вплотную приблизилась к российским границам. Реальностью становятся мероприятия по модернизации тактического ядерного потенциала США на континенте, придание ему характеристик «оружия поля боя», продолжается также практика «совместного использования» ядерного оружия (nuclear sharing), что является прямым нарушением ДНЯО [1].
Отдельно в контексте комментариев относительно якобы ненаправленности НАТО против России была отмечена резко возросшая актив-
1 Иванов О. П. Ядерная доктрина НАТО в свете кризиса отношений с Россией // Обозрева-тель-Observer. 2018. № 9. С. 13.
ность альянса на «восточном фланге». В качестве конкретных примеров приводилась деятельность альянса в Балтийском и Черноморском регионах, приарктической зоне. Возрастает интенсивность и масштабы военных учений, к которым привлекаются носители ядерного оружия, в том числе стратегические. Совокупная численность вооружённых сил стран альянса в настоящий момент составляет более 3 млн чел. Военные меры сопровождаются мерами «гибридного» воздействия - давлением в экономической сфере, антироссийской пропагандой, высылками дипломатов. Таким образом, создаётся основа для долгосрочного психологического и силового воздействия на Россию.
Всё это сопровождается беспрецедентным увеличением военных бюджетов НАТО до 1 трлн долл. США.
Растёт кризисный потенциал и в других точках мира.
Результаты военных операций НАТО в Европе (Югославия) и за её пределами (Афганистан, Ливия) приводят к многочисленным жертвам среди гражданского населения, уничтожением инфраструктуры, значительному экономическому ущербу, нарушению основополагающих принципов международного права, а нередко и фактическим распадам государств. Вот таким способом альянс решает задачи «проецирования стабильности» за пределы зоны своей ответственности.
Всё это свидетельствует о том, как далеко готовы пойти элиты За-
пада ради сохранения монополии на принятие глобальных решений [ 2]. Складывается впечатление, что в НАТО ищут смысл своего существования. Совершенно очевидно, что мы имеем дело с рудиментом холодной войны, который пытаются подвергнуть реанимации, придать ему новые «расширенные» функции. Об этом говорят и ключевые доктри-нальные документы блока.
На конференции подчёркивалось, что наибольшую долговременную опасность помимо видимых военных приготовлений, в том числе и в новых областях противоборства, включая космос, курса на расшатывание режимов контроля над вооружениями, на доступ к энергоресурсам, представляет и стратегическая линия НАТО на подмену международного права «натовской легитимностью», выработанными келейно «правилами» и навязывания их с помощью глобализирующейся роли альянса, т. е. выхода за рамки своей географической ответственности [3]. Эта линия подкрепляется проводимыми «гуманитарными операциями» при подмене международного права, выработанными самостоятельно «правилами международного поведения», что не способствует гармонизации международных отношений.
Следствием такой недальновидной политики становится эрозия системы договорённостей в сфере контроля и ограничения вооружений.
Наглядным примером является прекративший в августе своё существование Договор о РСМД, к слому которого США упорно вели дело.
2 Мировая политика в фокусе современности. 3-е изд., перераб. / отв. ред. М. А. Неймарк. М.: Дашков и Ко, 2020.
3 Штоль В. В. Новые вызовы XXI века // Обозреватель-Observer. 2019. № 9. С. 15.
Неопределённой остаётся ситуация с продлением Договора о СНВ 2010 г.
Взят курс на выход США из ДВЗЯИ, что подрывает основу для вступления договора в силу.
При этом продолжаются попытки переложить ответственность на Россию за развал ДРСМ. Дело это насколько бессмысленное, настолько и неприглядное. Подчёркивалось, что это выбор американской стороны, которая отказалась от предложенных ей практических мер по транспарентности и доверию, по снятию накопившихся озабоченно-стей в его отношении, важнейшим из которых является взятое Россией обязательство не размещать РСМД в Европе и в других регионах, пока там не появятся американские ракеты. К сожалению, ни Вашингтон, ни его союзники по НАТО в конкретном ключе никак не отреагировали на это обязательство - огульные обвинения продолжаются.
Таким образом, мир сталкивается с ситуацией возрастающей неопределённости в международных отношениях, при которой система стратегической стабильности во всё большей мере показывает высокую степень своей изношенности.
На конференции отмечалось, что главным фактором, оправдывающим само существование альянса в современных условиях, будет оставаться Россия и необходимость её сдерживания как в военно-политическом смысле, так и в «ценностном» измерении [4]. В этом контексте высказаны предположения, что данные установки найдут своё отражение в готовящейся новой стратеги-
ческой концепции НАТО. Ядром ожидаемой будущей стратегической концепции НАТО явится её направленность против России.
Консолидация стран Запада перед мнимой общей угрозы со стороны России лишь один из факторов, обеспечивающих новые смыслы блоку. Среди других объединяющих целей проглядывают и идеологические соображения: союз «демократий» против «авторитарных режимов», отказывающихся принимать келейно разработанные правила установления нового мирового порядка. Кроме того, следует учитывать и весьма прагматические геополитические намерения НАТО, в том числе стремление закрепить силовым образом право на доступ к энергоресурсам. Всё это наглядно проявляется в новом облике «энерго НАТО» и возросшей активизации в регионе Арктики.
Весьма кстати в этой связи были приведены слова генсека НАТО А. Ф. Расмуссена, сказанные им в Вашингтоне 19 марта 2014 г. о том, что только НАТО является поставщиком той политической легитимности и военной мощи, которую ни одна страна или коалиция не сможет обеспечить. Эти высокомерные заявления свидетельствуют о взятом альянсом курсе на «монополию» легитимности, что, помимо прочего, является вызовом центральной роли ООН и её Совету Безопасности в урегулировании международных проблем.
Мощный совокупный военный потенциал стран НАТО и конкретные действия в отношении России не позволяют доверять заявлениям об оборонительном характере альянса.
4 Штоль В. В. Эволюция НАТО в реалиях глобализации. Дис. ... д-ра полит. наук. М., 2004. С. 134-157.
Появляются и новые сферы противостояния. Анализ ключевых доктринальных и установочных документов США, а в последнее время и НАТО показывает, что американское руководство и руководство блока во всё большей степени рассматривают космос как зону своих возрастающих жизненных интересов, а также как фактор и условие обеспечения своей безопасности и военного преобладания в возможных вооружённых конфликтах.
Что касается директивных документов США, то в октябре 2012 г. Пентагон обнародовал директиву по космической политике, в которой объявляется, что любое вмешательство в деятельность американских космических систем, включая наземную инфраструктуру, будет рассматриваться как «нарушение прав» США и потребует «ответных действий». Документ показателен ещё и тем, что в нём, по сути, закладываются параметры создания «космической НАТО», в рамках которой нападение в космосе или на «космические» объекты на Земле одного из государств - членов альянса будет рассматриваться как нападение на всех.
В настоящее время идёт активная фаза реализации этого проекта -на встрече минобороны стран НАТО (июнь 2019 г.) предварительно одобрена космическая политика Североатлантического блока.
Практически подключаются к космической военной гонке и союзники США по НАТО. Обращает на себя внимание выступление министра обороны Франции Ф. Парли, которая представила (июль 2019 г.) национальную военно-космическую
доктрину. Это первый документ такого рода, и он, несомненно, повлияет на ситуацию в космосе.
Доктрина предполагает принятие специальной программы под названием «управление космосом». В космической оборонной стратегии Франции ставится задача создания к 2030 г. потенциала для проведения в космосе военных операций с помощью средств космического базирования.
На основании этого можно прийти к заключению, что планы Франции и в целом НАТО имеют своей конечной целью размещение в космосе ударных вооружений. И это при том, что в «мирном» космосе Россия и Франция активно взаимодействуют в области создания средств доставки и эксплуатации спутниковых систем, а также развития космической науки.
При этом сам поиск дипломатических мер, по существу, отвергается, силовые действия становятся доминирующим фактором разрешения спорных случаев. Российские инициативы по недопущению использования космоса в военных целях игнорируются США и их союзниками по НАТО.
На конференции отдельно был рассмотрен вопрос о силовом расширении влияния НАТО при помощи инструмента миротворчества. НАТО выработала собственную модель «агрессивного миротворчества». При этом ещё с 2008 г. НАТО стала проводить свои собственные миротворческие операции без мандата ООН, выходя за пределы зоны своей ответственности, что, собственно, можно квалифицировать как геополитическую экспансию под предлогом миротворчества.
Мировая общественность вправе задать вопрос: ставит ли альянс, имеющий всего 29 стран-членов,
своей целью подменить ООН? Во всяком случае в миротворчестве такая тенденция наблюдается.
Проблемы и противоречия между союзниками
Отдельно была рассмотрена ситуация в самом блоке, в том числе по линии «Вашингтон - евроНАТО». Отмечалось, что попытки подменить международное право «натовской легитимностью» - одна из причин сегодняшнего кризиса европейской безопасности.
С другой стороны, если рассматривать ситуацию под углом попыток дисциплинировать союзников и закрепить над ними на новом уровне и в новых условиях американское доминирование, становится ясно, почему НАТО остаётся востребованным механизмом. Такой курс сопровождается ожесточёнными финансово-экономическими разногласиями по линии «США - Европа» [5]. Европа всё больше сомневается, следует ли жертвовать своей конкурентоспособностью ради американского военного прикрытия. В частности, в НАТО наблюдаются центробежные тенденции, связанные как с «фактором Трампа», т. е. готовностью США к «коалициям по ситуации» и не членами альянса, так и в целом понижением готовности «старых европейцев» жертвовать своей экономической и финансовой самостоятельностью в угоду американским гарантиям безопасности [ 6]. При этом в число стран, выра-
жающих повышенную заинтересованность в гарантиях НАТО, прежде всего США, помимо прибалтийских государств выдвигается Польша, которая позиционирует себя в роли основного «цементирующего» звена блока в его противодействии России.
В этом контексте была рассмотрена и возможность создания «евро-армии», перспективы деятельности такой структуры, как Permanent Structured Cooperation - PESCO (Постоянное структурированное сотрудничество по вопросам безопасности и обороны). Основная оценка экспертов: НАТО будет в состоянии «переварить» тенденцию на «евросе-паратизм» и сохранится как альянс.
При этом отмечалось, что, как показал недавний юбилейный саммит, будущее блока Брюсселем и Вашингтоном видится неодинаково, хотя Европа осознаёт, что должна увеличить свой вклад в европейскую безопасность, как её понимают в НАТО. Однако это вовсе не означает справедливое распределение ответственности, при котором Европа действительно, а не декларативно могла бы быть равным партнёром США. В этом контексте весьма показательно стремление Вашингтона «застолбить» за собой доминирующее положение в сфере безопасно-
5 Надточей Ю. И., Христенко Д. Н. Разделение финансового бремени в НАТО: старая проблема в новом звучании // Актуальные проблемы Европы. 2019. № 1. С. 67.
6 Тимакова О. А. Новый этап трансформации НАТО // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2017. № 4. С. 37.
сти на Европейском континенте, что наглядно проявилось на недавнем саммите НАТО в Лондоне [ 7]. Отмечалось, что капитализация американских активов в НАТО может оказать разрушающее воздействие на сам блок, фундаментальная основа которого подвергается испытанию политикой интересов.
Несмотря на проявляющиеся центробежные тенденции в Североатлантическом блоке, заявления о «смерти мозга» организации, альянс активно ищет новые смыслы, иную миссию для себя в современных условиях, создаёт рабочую группу по выработке новой стратегии, которая уже получила условное название «стратегия активного сдерживания». При этом Вашингтон продолжает последовательную линию на увеличение индивидуальных расходов союзников на оборонные цели, в том числе за счёт торговли своей военной продукцией.
Весьма цинично выглядит недавнее требование Вашингтона повысить расходы на содержание американских военнослужащих, находящихся на территории стран-членов.
При этом Евросоюз, являясь сильным экономическим игроком, ведёт себя довольно пассивно, когда дело касается вопросов международной безопасности и стратегической стабильности, практически не реагируя на намеренное расшатывание Вашингтоном системы международных договоров в области контроля над вооружениями, даёт себя втянуть в антироссийские санкции с
резким повышением конфронтаци-онности по отношению к Москве.
Конференция констатировала упущенный не по вине России в 90-е годы шанс на построение подлинно демократической системы европейской безопасности, основанной на равноправии и учёте интересов всех государств континента. Вместо этого фактически утративший после окончания холодной войны смысл существования альянс взял курс на расширение [8]. В результате разделительные линии в Европе, существовавшие в эпоху блокового противостояния, переместились далеко на Восток. При этом НАТО никуда не принесла ни стабильности, ни безопасности. Многим странам навязывается чуждая им и оторванная от реальности политика противодействия «угрозе с Востока» [9].
Становится очевидно, что одной из целей расширения альянса было стремление изолировать Россию, создать вокруг неё «санитарный кордон». Как отмечалось на конференции, этой цели НАТО явно не достигла. Более того, среди ряда государств - членов НАТО растёт понимание того, что без совместной работы с Россией невозможно найти решения общих вопросов безопасности. Это понимание следует закреплять в наших двусторонних контактах.
Как подчёркивалось на конференции, для анализа сложившейся ситуации важно понимать, что именно альянс принял решение о полном сворачивании разносто-
7 Бартош А.А. НАТО в современной мировой политике. М.: Горячая линия-Телеком, 2019.
8 Иванов О. П. Американская официальная концепция расширения НАТО на Восток: к истокам вопроса // Современная Европа. 2017. № 6.
9 Штоль В. В. НАТО: динамика эволюции. М.: Научная книга, 2002. С. 129-145.
роннего сотрудничества и переходе к военно-политическому сдерживанию России. Это произошло в 2014 г., когда Запад недальновидно поддержал антиконституционный госпереворот на Украине, а потом фактически закрыл глаза на развязанную Киевом военную кампанию против Донбасса.
В настоящее время, в отличие от периодов «похолоданий» и «оттепелей» в отношениях с НАТО (события в Югославии в 1999 г. Южной Осетии в 2008 г., с одной стороны, и после подписания в 2002 г. Декларации Пратика-ди-Маре о новом качестве сотрудничества и Лиссабонского саммита Совета Россия -НАТО - с другой), сложилась реально тревожная ситуация. Под давлением Вашингтона страны НАТО участвуют в агрессивной антироссийской политике, сопровождаемой резким наращиванием военного присутствия у границ России и союзной с ней Белоруссией, что повышает риски непреднамеренных инцидентов и ведёт к эскалации военно-политической напряжённости.
При этом отдельно отмечалось, что линия Запада на слом международно-правового порядка была взята им ещё до украинского кризиса.
Задолго до отмеченных событий НАТО не поддержала ни одну из российских инициатив по формированию единого и неделимого пространства безопасности в Европе. А наиболее ощутимый удар по стратегической стабильности был нанесён задолго до грузинских и украинских событий - ещё в 2002 г., когда
США в одностороннем порядке вышли из Договора по ПРО. В качестве резюме на конференции было отмечено, что кризис на Украине и вымышленные российские угрозы используются сегодня лишь как оправдание для милитаризации Европы, причём за счёт европейских же налогоплательщиков [10].
Намеренно замалчивается упущенная возможность ещё в 1990 г. подписать Хартию для новой Европы. Вместо неё Россия сталкивается со стратегией расширения зоны исключительного влияния Запада под военно-политическим «зонтиком» НАТО.
Участники конференции отмечали, что уже на протяжении многих лет Россию пытаются убедить, что вступление стран Центральной и Восточной Европы в НАТО улучшит отношения с Москвой, создаст пояс дружественных ей государств. На поверку всё это оказалось мифом [4].
Теперь ядром политики безопасности государств альянса является тезис о необходимости их особой защиты от России. На Западе, видимо. забыли, что именно Россия внесла решающий вклад в устранение материального наследия холодной войны. Ведь именно Россия осуществила демилитаризацию Восточной Европы, выведя оттуда войска. С точки зрения экспертов, очевидно, что Россия не предпринимает инициативных шагов, которые можно расценить как угрозы европейским партнёрам. Её действия строго соответствуют нормам международного права. Причём расширение
10 Задохин А. Г., Штоль В. В. Россия и Украина: выбор пути и кризис идентичности // Обо-зреватель-0bserver. 2019. № 8.
НАТО на последнем этапе происходит не за счёт свободного выбора государств, а за счёт их силового втягивания в альянс [ 11].
Так было в случае с Черногорией, где обошлись без учёта мнения её населения, а также Северной Македонией, где проигнорированы результаты национального референдума. Таким образом, основным критерием принятия новых членов является не их якобы комплексное соответствие стандартам и требованиям НАТО, а прежде всего соображения политической целесообразности.
Одновременно институты взаимодействия не по инициативе России ввергнуты в состояние кризиса: Совет Россия - НАТО заморожен, последовательно подрывается архитектура контроля над вооружениями. Европе угрожает эскалация напряжённости. Рост агрессивного радикального национализма и неонацизма, неконтролируемая мигра-
ция накладывается на сохраняющееся наследие холодной войны. Вопреки декларировавшимся в документах ОБСЕ целям европейское пространство безопасности остаётся фрагментированным.
Давно распущена Организация Варшавского договора, а НАТО не только существует, но продолжает расширяться.
При этом страны блока оказались не готовы к равноправному сотрудничеству с Россией в сферах общих интересов и построению подлинно инклюзивной европейской архитектуры безопасности без разделительных линий. НАТО направленно уклоняется от конструктивного диалога, от системной работы по военным вопросам. Есть лишь эпизодические встречи и контакты, что не даёт возможности для деэскалации и разрядки, для уменьшения военно-политической напряжённости в Европе.
Будущее отношений России - НАТО
В конкретном плане на конференции были обсуждены возможные пути купирования негативных тенденций во взаимоотношениях, конкретные подходы к укреплению безопасности в Европе.
Отсутствие гражданского и военного сотрудничества с Россией (не работают программы борьбы с терроризмом, распространением ОМУ) - чисто политически мотивированное решение. Из сохраняемых каналов лишь канал диалога военных руководителей, который в сложившихся условиях реально помо-
гает снизить риск военного столкновения.
Несмотря на не устраивающий нас характер отношений с НАТО, идти на окончательный разрыв контрпродуктивно, в том числе для интересов самой России. Она должна оставаться значимым фактором в обеспечении глобальной безопасности, сохраняя соответствующие рычаги воздействия.
Ставить вопрос о расшатывании НАТО изнутри - конспирология. Важно реально смотреть на объективные возможности. У России нет
11 Штоль В. В. Армия нового мирового порядка. М.: ОГИ, 2010.
действенных рычагов для ослабления НАТО. Поэтому важно не заниматься «расшатыванием блока», а стремиться к недопущению активного проникновения альянса в постсоветские государства, открыто называть эту зону зоной своих жизненных интересов. В условиях ограниченности потенциала российского воздействия на состояние дел в самом альянсе, отсутствия, в отличие от 70-80-х годов прошлого века, заметного протестного политического движения в Европе меры нашего противодействия следует сосредоточить на недопущении натовского проникновения на постсоветское пространство, прежде всего в страны ОДКБ.
Целесообразно терпеливо и последовательно продолжать линию на оказание должного влияния как на руководство альянса в целом, так и по линии двустороннего диалога с отдельными его участниками с целью обоснования важности и обоюдной выгодности пересмотра нынешних подходов к выстраиванию отношений с Россией. В качестве первоочередных шагов важно продвигать крайнюю востребованность регулярных контактов между военными экспертами с целью снижения военной опасности и предотвращения непредсказуемых инцидентов.
В качестве альтернативного подхода предложено, в случае сохранения курса на агрессивное сдерживание России, взять в отношениях с альянсом «стратегическую паузу».
На конференции отмечалось, что на протяжении многих лет европейская безопасность была во многом тождественна безопасности глобальной. От положения дел в Европе зависела устойчивость и предсказу-
емость всей системы международных отношений, выстроенная на основе Устава ООН и базовых принципах международного права.
В этом контексте подчёркивалось, что в наши дни одна из проблем европейской безопасности связана с тем, что Европа и Евро-Атлантика в целом утрачивают ключевое системообразующее место. Появляются новые центры силы и влияния, например, Азиатско-Тихоокеанский регион. Привычный старый центр силы вынужден вести всё более обостряющуюся конкурентную борьбу за место «под солнцем», за привилегию формировать ландшафт международной безопасности на основе своих предпочтений, а миропорядок на основе своих лекал.
Однако было констатировано, что современная модель европейской безопасности не работает даже для самой Европы, поэтому примером для других регионов она являться не может.
Идея «Большой Европы» без разделительных линий и блокового противостояния оказалась нереализованной. Закреплённые на высшем уровне в основополагающих документах ОБСЕ и Совета Россия -НАТО обязательства не укреплять свою безопасность за счёт безопасности других оказались проигнорированными. Реальностью стало то, что европейцы фактически позволили себя втянуть в процесс намеренного повышения уровня противостояния с Россией, сопровождаемого значительными издержками от навязываемой санкционной деятельности.
Вместе с тем, несмотря на наличие объективных сложностей, было
признано, что пространство Европы, которое часто называют пространством ОБСЕ, всё же способно быть площадкой для равноправного и неполитизированного диалога по наиболее острым вопросам безопасности.
Центральными направлениями такого диалога призваны стать деэскалация военной напряжённости, противодействие транснациональным угрозам и урегулирование конфликтов. С учётом имеющихся сложностей акцент уместно делать на сохраняющихся структурах общеевропейского взаимодействия, в частности, Венском документе 2011 г. без попыток его необоснованных модернизаций, на Договоре по открытому небу (ДОН), который не растерял основные элементы своей жизнеспособности.
Что касается «структурированного диалога» по вызовам безопасности, запущенного на СМИД ОБСЕ в Гамбурге (2016 г.), то он пока не приносит ожидаемого результата. Здесь своё слово мог бы сказать Совет Россия - НАТО. В фокусе внимания стоит рассматривать предметный экспертный диалог по военно-политическим аспектам безопасности с подключением военных. К числу возможных тем можно отнести обсуждение путей недопущения инцидентов и опасной военной деятельности, а также снижения военной активности по линии соприкосновения Россия -НАТО, практических мер по деэскалации.
Такая «прагматизация» диалога могла бы привести к его оздоровлению и активизации, способствовать поиску путей восстановления доверия и снижения уровня конфронтацион-
ности в Европе. Однако такой разговор возможен лишь на основе равноправия и взаимного учёта интересов.
Важно при этом его не политизировать, не превращать в дополнительный механизм одностороннего давления на Россию, не делать голословных обвинений в её адрес. Сможет ли такой диалог превратиться в переговоры по широкому комплексу военно-политических вопросов, не говоря уж о реальных аспектах контроля над вооружениями, сказать сейчас трудно.
В Европе достаточно важных и востребованных тем, непосредственно связанных с аспектами жёсткой безопасности. Среди них терроризм, организованная преступность, наркотики, киберпреступления и пр. Всё это нуждается в совместных координированных ответных действиях. Искать готовые структуры для взаимодействия не нужно. Это, с одной стороны, профильные структуры ОБСЕ, а с другой - ОДКБ, страны-участники которой накопили значительный опыт в реагировании на такого рода угрозы, неоднократно выражали готовность к взаимодействию.
Подчёркивалось, что институт партнёрства ОДКБ имеет тенденцию к наращиванию своего потенциала, в том числе за счёт подключения китайских коллег, возможностей ШОС, а также интеграционных проектов открытого характера. Акцентировалось, что идея «большого евразийского пространства» вполне приложима и к сфере безопасности, а не только к совместным экономическим и гуманитарным проектам. Она вполне сопрягается и с идеей строительства общеконтинентальной архитектуры, равной и недели-
мой безопасности. Важно при этом опираться на решения саммита ОБСЕ в Астане (2010 г.) об установлении в Европе, на пространстве ОБСЕ свободного, демократического, общего и неделимого сообщества, достижение которого может обрести реальность при наличии должной политической воли.
Было отдельно подчёркнуто, что для России конкурентноспособными могут быть долгосрочные проекты безопасности. В этом контексте не стоит оставлять попыток вернуться к Договору о европейской безопасности. Одновременно следует развивать собственную модель безопасности на базе ОДКБ и ШОС.
В целом констатирована болезненность для Запада понимания, что после периода катастрофических процессов распада на пространстве СССР в результате проведённых мероприятий в лице России мир имеет серьёзного игрока, без мнения и без учёта интересов которого мировые процессы не могут сбалансированно развиваться. Важно за счёт политико-дипломатических мероприятий продолжать укреплять международный имидж России и повышать её влияние на ход мировых событий.
Библиография • References
Бартош А.А. НАТО в современной мировой политике. М.: Горячая линия-Телеком, 2019.- 363 с.
[Bartosh A.A. NATO v sovremennoj mirovoj politike. M.: Goryachaya liniya-Telekom, 2019.- 363 s.]
Задохин А. Г., Штоль В. В. Россия и Украина: выбор пути и кризис идентичности // Обозреватель-Observer. 2019. № 8. С. 5-24.
[Zadohin A. G, SHtol' V. V. Rossiya i Ukraina: vybor puti i krizis identichnosti // Obozrevatel'-Observer. 2019. № 8. S. 5-24]
Иванов О. П. Американская официальная концепция расширения НАТО на Восток: к истокам вопроса // Современная Европа. 2017. № 6. С. 34-46.
[Ivanov O. P. Amerikanskaya oficial'naya koncepciya rasshireniya NATO na Vostok: k istokam voprosa // Sovremennaya Evropa. 2017. № 6. S. 34-46]
Иванов О. П. Ядерная доктрина НАТО в свете кризиса отношений с Россией // Обозреватель-Observer. 2018. № 9. С. 5-18.
[Ivanov O. P. YAdernaya doktrina NATO v svete krizisa otnoshenij s Rossiej // Obozrevatel'-Observer. 2018. № 9. S. 5-18]
Мировая политика в фокусе современности. 3-е изд., перераб. / отв. ред. М. А. Неймарк. М.: Дашков и Ко, 2020.- 512 с.
[Mirovaya politika v fokuse sovremennosti. 3-e izd., pererab. / otv. red. M.A. Nejmark. M.: Dashkov i Ko, 2020.- 512 s.]
Надточей Ю. И., Христенко Д. Н. Разделение финансового бремени в НАТО: старая проблема в новом звучании // Актуальные проблемы Европы. 2019. № 1. С. 56-77.
[Nadtochej YU. I., Hristenko D. N. Razdelenie finansovogo bremeni v NATO: staraya problema v novom zvuchanii // Aktual'nye problemy Evropy. 2019. № 1. S. 56-77]
Тимакова О. А. Новый этап трансформации НАТО // Вестник Дипломатической академии МИД России. Россия и мир. 2017. № 4. С. 35-41.
[Timakova O. A. Novyj etap transformacii NATO // Vestnik Diplomaticheskoj akademii
MID Rossii. Rossiya i mir. 2017. № 4. S. 35-41] Штоль В. В. НАТО: динамика эволюции. М.: Научная книга, 2002.- 416 с. [SHtol' V. V. NATO: dinamika evolyucii. M.: Nauchnaya kniga, 2002.- 416 s.] Штоль В. В. Армия нового мирового порядка. М.: ОГИ, 2010.- 384 с. [SHtol' V. V. Armiya novogo mirovogo poryadka. M.: OGI, 2010.- 384 s.] Штоль В. В. Новые вызовы XXI века // Обозреватель-Observer. 2019. № 9. С. 5-22.
[SHtol' V. V. Novye vyzovy XXI veka // Obozrevatel'-Observer. 2019. № 9. S. 5-22] Штоль В. В. Эволюция НАТО в реалиях глобализации. Дис. ... д-ра полит. наук. М., 2004. - 384 с.
[SHtol' V. V. Evolyuciya NATO v realiyah globalizacii. Dis. ... d-ra polit. nauk. М., 2004. - 384 s.]
Авторы выступлений:
БАРТОШ Александр Александрович - кандидат военных наук, доцент, член-корреспондент Академии военных наук, эксперт лиги военных дипломатов. E-mail: [email protected]
ВИНОКУРОВ Владимир Иванович - доктор исторических наук, профессор кафедры дипломатии и консульской службы Дипломатической академии МИД России. E-mail: [email protected]
ГЛАССЕР (КУКАРЦЕВА) Марина Алексеевна - доктор философских наук, профессор департамента международных отношений факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «ВШЭ», профессор кафедры международной и национальной безопасности Дипломатической академии МИД России. E-mail: [email protected]
ИВАНОВ Олег Петрович - доктор политических наук, профессор, проректор по научной работе Дипломатической академии МИД России. E-mail: [email protected]
МАЛОВ Андрей Юрьевич - кандидат исторических наук, доцент кафедры международной и национальной безопасности Дипломатической академии МИД России. E-mail: aymalov5353@ mail.ru
МИРОНОВ Сергей Иванович - кандидат военных наук, профессор кафедры международной и национальной безопасности Дипломатической академии МИД России. E-mail: sergmirn1959@ mail.ru
НАДТОЧЕЙ Юрий Иванович - кандидат исторических наук, доцент кафедры мировых политических процессов МГИМО(У) МИД России. E-mail: [email protected]
ТИМАКОВА Ольга Александровна - кандидат политических наук, старший преподаватель кафедры политологии и политической философии Дипломатической академии МИД России. SPIN-код: 3347-6915, E-mail: [email protected]
ШАМАРОВ Павел Вячеславович - кандидат военных наук, доцент, профессор Академии военных наук, докторант МГЛУ, специалист отдела Министерства обороны. E-mail: pvs291189@ gmail.com
ШТОЛЬ Владимир Владимирович - доктор политических наук, профессор, профессор Дипломатической академии МИД России, главный редактор научно-аналитического журнала «Обозреватель - Observer». SPIN-код: 4158-2238, E-mail: [email protected]
Статья поступила в редакцию 14 января 2020 г.
