CC BY
34грамматические явления, которые участвуют в образовании и передаче значений повелительного наклонения в сопоставляемых языках.
Ключевые слова: наклонение, междометие, вспомогательный глагол, повелительное наклонение, побудительные предложения, сравнительная грамматика, вопросительное предложение и т.д.
COMPARATIVE ANALYSIS OF IMPERATIVE MOOD IN ENGLISH AND TAJIK LANGUAGES
This article explores isomorphism and allomorphism of the imperative moods of the Tajik and English languages. As a result of the study, it is identified that constructions with let and interjection «please» are widely used in imperative sentences in English. It is determined that the equivalent of the constructions with let in the Tajik language can be the verb «biyo (bioyed)» and the aoristform of the main verb. The equivalents of English interjection «please» are the words «marhamat», «iltimos» and «lufan». And also the article notes other grammatical phenomena that are involved in the formation and transmission of the meanings of the imperative mood in the compared languages.
Keywords: mood, interjection, auxiliary verb, imperative mood, incentive sentences, comparative grammar, interrogative sentence, etc.
Сведения об авторах:
Комилов Мирато Миршаробович — кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры методики преподавания английского языка Таджикского государственного педагогического университета имени С. Айни Тел.: (+992) 938699566. E-mail-miratokomilov@yahoo. com
Фарзонаи Файзулло — ассистент общеуниверситетской кафедры английского языка Таджикского национального университета, Тел.: (+992) 98 7316180, Email: farzonaifayzullo@mail.ru
About the authors:
Komilov Mirato Mirsharobovich — candidate of philological sciences, senior teacher of English Teaching Methodology Department of Tajik State Pedagogical University named after SadriddinAini, Tel.: (+992) 93 869 95 66. E-mail: miratokomilov@yahoo.com
Farzonai Fayzullo — assistant of the university-wide chair of English language of Tajik National University, Tel.: (+992) 98 7316180, Email: farzonaifayzullo@mail.ru
УДК: 4И (Англ).81.2 (Англ)РОЛЬ САДРИДДИНА АЙНИ В СТАНОВЛЕНИИ СОВРЕМЕННОГО ТАДЖИКСКОГО ЯЗЫКА: ГЛАЗАМИ ЕВРОПЕЙСКИХ И АМЕРИКАНСКИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
Хошимова Н.М., Рахимова Т.Р.
Худжандский государственный университет имени академика Б. Гафурова
В международном литературном, политическом, цивилизационном процессе, в развитии мировой культуры огромную роль играют творчество видных личностей того или иного народа. Так как литература является основным способом понимания и восприятия идентичностей, народа, нации. Поэтому история взаимного восприятия это литература, в первую очередь, хронология развития литературного процесса определённого народа.
Видный таджикский учёный А. Нуралиев утверждает: «Хислати умумибашарй ва байналхалкии адабиёт пеш аз хама дар он ифода меёбад, ки эчодиёти бадеии халкхо алохида вучуд дошта наметавонанд. Сарфи назар аз масофахое, ки халкхоро аз хамдигар чудо мекунанд, бехтарин асархои адабиёти онхо ба хамдигар омезиш меёбанд ва ба хамдигар таъсир мерасонанд» - «The universal and international character of literature is expressed, first of all, in the fact that the artistic creation ofpeoples cannot exist in isolation. Despite the distances that separate peoples from each other, the best works of their literatures will find ways of mutual penetration and mutual influence» - «Общечеловеческий и интернациональный характер литературы выражается, прежде всего, в том, что художественное творчество народов не может существовать изолированно. Несмотря на расстояния, которые отделяют народы друг от друга, лучшие произведения их литератур найдут пути взаимопроникновения и взаимовлияния» [1, с.6].
История свидетельствует, что литературные связи становятся одной из основных форм международного художественного общения. Известный советский востоковед Н.И. Конрад пишет: «Алокахои адабй категорияи муайяни таърихй мебошанд: микьёси онхо, роли онхо дар раванди умумии адабй, ахамияти онхо дар таърихи адабиёти халкхои алохида дар даврахои гуногуни таърихй,
дар шароити гуногуни таърихй, гуногунанд. Ин аст, ки омузиши робитахои адабй яке аз вазифахои илми адабиётшиносй мебошад» - «Literary ties are a concrete historical category: their scale, their role in the literary process, their significance in the history of the literatures of individual peoples at different historical times, in different historical conditions, are different. That is why the study of literary connections is one of the tasks of the science of literature» - «Литературные связи - категория конкретно-историческая: их масштаб, их роль в литературном процессе в целом, их значение в истории литератур отдельных народов в разное историческое время, в разных исторических условиях различны. Именно поэтому изучение литературных связей и составляет одну из задач науки о литературе» [2, 319].
В процессе литературного диалога восточной и западной цивилизаций, сравнительный и сопоставительный анализ величайших произведений литературы привлекает пристальное внимание ученых, как на востоке, так и на западе.
Мы, люди Востока, простые таджикские люди в силу малости нашей территории и немногочисленности нашего населения и относительного отставания в развитии с развитыми странами и народами мира, иногда полагаем, что в развитых странах нами не интересуются, не интересуются нашей культурой, литературой, историей и т.д. Но факт в том, что эти лекало и клише совсем не верны, и на западе интересуются нашей историей, культурой, литературой и творчеством наших выдающихся личностей, таких как Великий сын таджикского народа - «устод» Садриддин Айни.
Садриддин Айни, бесспорно и заслуженно, один из самых почитаемых таджикских писателей. Великий «устод» является родоначальником современной таджикской литературы. Важно отметить, что С. Айни по праву считается родоначальник не только современной таджикской, но и одновременно узбекской литературы.
В этой статье мы не будем нахваливать Великого писателя. Об Айни писали и говорили многие таджикские, узбекские, русские и другие, но в основном из числа близких нам народов по региону и странам бывшего СССР, учёные, историки, филологи и исследователи. Как показывает история и опубликованные материалы, об Айни писали и говорили только в положительном ключе.
Но на минуту если задуматься, мы почти ничего не знаем о представлении Садриддина Айни, глазами и устами учёных, историков, филологов и исследователей дальнего зарубежья. Например, из стран Европы и Америки. Представляет интерес сама категория мысли европейских и американских филологов, историков, исследователей, их представление об Айни как о писателе, историке, культурном и местами политическом деятеле своего времени.
В этой статье, мы попытаемся ознакомиться с мыслями, рассуждениями и умозаключениями европейских и американских исследователей в широком понимании этого слова, об Айни и его личности, заслугах.
Заранее оговариваюсь, что эти рассуждения «западных» исследователей не всегда верные и понятные для нас (жителей Республики Таджикистан и нашего региона в целом), но это их представление о Садриддине Айни и его следе в нашей истории, литературе, культуре.
Проанализировав труды и публикации некоторых западных исследователей, можно выделить точку зрения некоторых из них, относительно их понимания и видения «устода» Садриддина Айни как человека, писателя, личности.
Многие западные современные исследователи считают, Садриддин Айни (1878-1954) известен как один из выдающихся деятелей в Таджикистане и оказал огромное влияние на формирование таджикской национальной идентичности, эффективно отделяя таджиков от других идентичностей. Язык и литература были ключевыми компонентами его работ. Айни усилил различие между таджикским и персидским, приняв роль таджикского «живого» языка «простого народа» Таджикистана. Он изображал таджикский язык как общий язык таджикской нации, в отличие от персидского, который изображался как иностранный язык, используемый в основном в поэзии и политике (особенно при бухарском дворе).
Также, в трудах западных исследователей прослеживается мысль и понимание того, что Айни классифицировал поэтов говоривших и писавших на персидских языках, как принадлежащих либо к иранской, либо к таджикской литературной традиции. Айни подчеркивал их различное географическое происхождение и историческое окружение. В то же время он подтвердил таджикские претензии на классическую персидскую традицию, чтобы сохранить доступ таджикского языка к престижному литературному прошлому. Как мы видим, эти суждения и понимания западных исследователей отчасти верные. Так как, не секрет, что «устод» Айни действительно был ярым сторонником самоутверждения таджикского языка как самостоятельного и менее зависимого от навязчивых архаизмов в основном арабского и местами иранского происхождения.
Некоторые ученые, такие как Меттю Халстайн неправильно полагают, что «Тафовути забони точикй ва форсй аз иддаои мансабдорони точик дар солхои 1920 пуштибонй кард, яъне, точикон вокеан миллати худро ташкил медоданд, хукуки чумхурии худро дар дохили Иттиходи Шуравй
доранд ва онхо узбекхои забони аслии худро фаромушкарда нестанд ва дар ин натича ба форсй иртибот накардаанд» - «The differentiation of Tajik and Persian supported the claim of Tajik officials during the 1920s, namely, that Tajiks did in fact constitute their own nation, were entitled to their own republic within the Soviet Union, and were not simply Uzbeks who had forgotten their original tongue and communicated in Persian» - «разделение таджикского и персидского языков поддерживало утверждение таджикских чиновников в 1920-х годах, а именно, что таджики действительно составляли свою нацию, имели право на свою республику в составе Советского Союза, а не были просто узбеками, которые забыли свой родной язык и общались на персидском» [3, с.6].
Это его утверждение объективно выглядит сильно политизированным. Справедливости ради надо признать, что Садриддин Айни был одним из столпов идеи образования самостоятельной Таджикской ССР вместо Таджикской АССР в составе Узбекской ССР. Садриддин Айни утверждал, что «таджики являются древним народом, который обладал собственным языком и литературными традициями. Айни также считал необходимым, чтобы таджикский народ имел свой родной язык в то время, когда в Узбекистане происходил такой же процесс вернакуляризации узбеков» [4, 3]. Но всё же Халстайн, наверное, делает чрезмерный упор на национализм, который никогда не был чертой «устода» Айни.
После создания таджикской автономной республики в 1924 году Айни и другие бухарские интеллектуалы уже выражали заинтересованность в создании более понятной и простой персидской прозы. Это было частью тенденции, - возникшая в конце 19 века, она стремилась к созданию более простого письменного персидского языка, который, как утверждалось, был легче понять таджикам. После создания Таджикистана в 1924 году Айни предпринял попытку ввести упрощенную персидскую прозу, отстаивая народный язык, основанный на диалектах, на которых говорят жители Таджикистана.
Иржи Бека утверждает, что «Айниро «Падари фарханги муосири точик» унвон карда буданд» -«Ayni has been hailed as the «Father of Modern Tajik Culture»» - «Айни был провозглашен отцом современной таджикской культуры» [5, 3].
Анализ современных западных публикаций относительно Великого «устода», Садриддина Айни показывает, что в Европе и в Америке в последние десятилетия интересуются великим писателем. Западные исследователи прямо указывают, что делают свои умозаключения относительно Садриддина Айни на базе нашего (таджикского народа) отношения к нему. Удивительно понимать и осознавать, что западные исследователи, филологи современности читают таджикские публикации об Айни. Так, например вышеперечисленные западные исследователи приводят в пример следующие публикации: «Дар пойтахти Точикистон хиёбону богхои зиёде ба номи у мавчуд аст. Азбаски мучассамахои дигар шахсиятхои Шуравй бо мурури замон бардошта шуданд, у таъмиру обод карда шуд. Соли 2017 боги Садриддин Айнй барои омодагй ба 140-солагии зодрузи у аз нав таъмир карда шуд. Дар бог аслан бокимондахои чанд шахсияти мухими гузаштаи Точикистон нигох дошта мешуд, вале онхо ба кабристони хамсоя интикол дода шуданд ва холо оромгохи баркароршудаи Айнй бокй мондааст» - «There are many avenues and parks named after him in the capital Dushanbe. As monuments to other Soviet figures have been removed over time, his have been refurbished and improved. In 2017, Sadriddin Ayni Park was renovated to prepare for the 140th anniversary of his birth. The park originally held the remains of several important figures from Tajikistan's past, but they were removed to a neighboring cemetery and now Ayni's restored tomb is all that remains» - «В Душанбе много проспектов и парков, названных в его честь. Поскольку со временем памятники другим советским деятелям были снесены, его обновили и улучшили. В 2017 году парк Садриддина Айни был отремонтирован к 140-летию со дня его рождения. Изначально в парке хранились останки нескольких важных фигур из прошлого Таджикистана, но они были перенесены на соседнее кладбище, и теперь от восстановленного Айни всё, что осталось». «Китобхонаи Миллии Точикистон уро хамчун «шахсияти бехамто дар арсаи таърих, ки барои хушбахтии миллат чонфидои кардааст» арзёбй мекунад» - «The National Library of Tajikistan portrays him as a hero and a «unique character of history, who had come to sacrifice his soul for the happiness of the nation»» - «Национальная библиотека Таджикистана изображает его как героя и «уникального персонажа истории, который пришел пожертвовать своей душой ради счастья нации» [7, с.34].
Европейские и американские исследователи пишут, что Айни пользуется таким большим уважением из-за той роли, которую он сыграл в выделении таджикского языка как важного языка со своей литературной историей, способного существовать независимо. Важно то, что он писал в стиле, понятном таджикам, которые постепенно приобретали грамотность в начале 20 века.
Исследую, как Садриддин Айни участвовал в обсуждениях языковой реформы и отличал таджикский от персидского, Джошуа Фишман пишет, что «Ислохоти забон метавонад тахия, кодификатсия ва татбикро дар бар гирад, ки пас аз ба даст овардани карорхои сиёсати забон идома меёбад» - «language reform can entail the elaboration, codification, and implementation that go on once language policy decisions have been reached» - «языковая реформа может повлечь за собой разработку,
кодификацию и реализацию, которые начнутся после того, как будут приняты решения о языковой политике» [8, с.10].
Общеизвестный факт, что в 1920-х годах Айни участвовал в усилиях новой Таджикской республики, чтобы определить, из чего состоит язык его коренного населения, большинство из которого говорило на различных вариантах персидского языка. Помимо кодификации грамматических правил и установления общепринятого словарного запаса, эта языковая реформа сблизила устную и письменную формы среднеазиатского персидского языка, то есть таджикского. В дополнение ко всему, Айни способствовал сближению письменной и устной разновидностей среднеазиатского персидского языка на таджикский.
Некоторые западные исследователи подчёркивают, что усилия Айни по популяризации таджикского языка были основаны на предыдущих попытках создать более простую персидскую прозу. «Айнй ба ин илова карда, таъкид кард, ки точикй забони халкй, забони «зинда», намояндаи ахолии Точикистон мебошад. Ин дар мукоиса бо он буд, ки бархе аз нухбагон ва ислохталабон (чадидхо), аз кабили Абдурауфи Фитрат (1886-1938) забони форсиро хамчун забони дарборй, намояндагии режими кадимй ва шояд нигаронихои хоричй ва кухна тасвир кардаанд» - «Ayni added to this by stressing that Tajik was a vernacular, «living»language, representative of the populace of Tajikistan. This contrasted with how certain elites and reformers (Jadids) such as Abdurauf Fitrat (1886-1938) depicted Persian as a language of the court, representing the ancient régime, and perhaps foreign and outdated concerns» - «Айни добавил к этому, подчеркнув, что таджикский язык является «живым» языком, представителем населения Таджикистана. Это контрастировало с тем, как определенные элиты и реформаторы (джадиды), такие как Абдурауф Фитрат (1886-1938), изображали персидский язык как язык двора, представляющий древний режим и, возможно, иностранные и устаревшие проблемы» [9, 296].
Холстайн говорит, что Айни пытался провести границы между двумя языками, он по-прежнему поддерживал притязания таджиков на классическую персидскую литературу. Он считает, что это дало таджикскому престижу и позволило ему продолжить разделять знаменитую культурную традицию с иранским персидским языком. Айни сам подчеркнул, что «таджики имеют долгую историю в регионе, восходящую к индо-иранцам, о чем свидетельствуют их собственный язык, обычаи и традиции» [4, с.3]. Холстейн также утверждает, что, рассматривая таджикский язык как отдельный язык, отличный от персидского, и поддерживая его долгую историю в регионе, Айни попытался укрепить таджикские претензии на государственность в период, когда он находился под пристальным вниманием.
Адиб Халид и Пол Бергне, среди прочих, утверждают, что «Хувияти точик танхо пас аз таъсиси Точикистон дар соли 1924 ба вучуд омадааст» - «Tajik identity only arose after the creation of Tajikistan in 1924» - «таджикская идентичность возникла только после создания Таджикистана в 1924 году» [10, с.2]. И в этом они видят причину того, почему Айни немного писал о таджикской идентичности до этого периода.
В работах другого учёного - Яна Рыпки, утверждается, что «Айнй вакте ки дар солхои 20-ум ба эчодиёт шуруъ карда буд, ба анъанахои пештараи адабии точик хисса гузошт. Ян Рыпка бар ин назар аст, ки забони точикй аллакай дар асри 16 аз забони форсй чудо шуданро огоз карда ва дар садаи 19 барои содда кардани услуби навишторй талошхо мебурд» - «Ayni contributed to a pre-existing Tajik literary tradition when he began writing during the 1920s. Jan Rypka argues that Tajik had begun to develop separately from Persian already in the 16h century and was undergoing efforts to simplify its writing style in the 19th century» - «Айни внёс свой вклад в существовавшую ранее таджикскую литературную традицию, когда он начал писать в 1920-х годах. Ян Рыпка говорит, что «таджикский язык начал развиваться отдельно от персидского уже в 16 веке, а в 19 веке предпринимались попытки упростить стиль письма» [11, с.526].
ЛИТЕРАТУРА
1. Нуралиев, А. Таджикско-казахские литературные связи XIX - XX вв. / А. Нуралиев.- Душанбе: Сурушан, 2001.- 264с.
2. Конрад, Н.И. Запад и Восток / Н.И. Конрад.-М.: Наука, 1972.- 496с.
3. Matthew Hulstine, Where persian ends and tajik begins: Sadriddin Ayni and language reform in early soviet Tajikistan - 62p.
4. Садриддин Айни, Намунаи адабиёти точик (Образец таджикской литературы) (М.: Центральная типография Союза
Советских Социалистических Республик, 1926.
5. Jiri Becka, Sadriddin Ayni: Father ofModern Tajik Culture (Naples: Istituto Universitario Orientate, 1980).
6. «Парк имени Ами открытие после реконструкции», Азия - Плюс, 7 ноября 2017 г., https://asiaplusti.mfo/ ru / новости / тайкистан / общество / 20171107 «Park imeni Ayni otkryt posle rekonctruktsii,» Asia - Plus, November 7, 2017, https://asiaplusti.info/ru/news/taiikistan/society/20171107/park-im-aini-otkrit-posle-rekonstruktsii
7. Фируза Махмаджонова, «Саду Чихил соли Кахрамони Точикистон устод Садриддин Айнй», Китобхонай милли Тоджикистон, последнее изменение 13 апреля 2018 г.
Firuza Mahmadjonova, «Sadu Chihil soli Qahramoni Tojikiston ustod Sadriddin Ayni,» Kitobkhonai millii Tojikiston, last modified April 13, 2018, http://www.kmt.ti/sadu-chikhil-soli-kakhramoni-tochikiston-ustod- sadriddin-ayni
8. Joshua Fishman, «The Impact of Nationalism on Language Planning: Some Comparisons between Early Twentieth-Century Europe and More Recent Years in South and Southeast Asia,» in Can Language be Planned?, ed Joan Rubin and Bjorn Jernudd (University ofHawai'i Press, 1971).
9. Adeeb Khalid, Making Uzbekistan: Nation, Empire, and Revolution in the Early USSR (Ithaca and London: Cornell University Press, 2015).
10. Paul Bergne, The Birth ofTajikistan: National Identity and the Origins ofthe Republic (London, New York: I.B. Tauris, 2007).
11. Jan Rypka, A History of lranian Literature (Dordrecht: D. Reidel Publishing
РОЛЬ САДРИДДИНА АЙНИ В СТАНОВЛЕНИИ СОВРЕМЕННОГО ТАДЖИКСКОГО ЯЗЫКА: ГЛАЗАМИ ЕВРОПЕЙСКИХ И АМЕРИКАНСКИХ
ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
В этой статье, мы попытаемся ознакомиться с мыслями, рассуждениями и умозаключениями европейских и американских исследователей в широком понимании этого слова, об Айни и его личности, заслугах.
В этой статье мы не будем нахваливать Великого писателя. Об Айни писали и говорили многие таджикские, узбекские, русские и другие, но в основном из числа близких нам народов по региону и странам бывшего СССР, учёные, историки, филологи и исследователи. Как показывает история и опубликованные материалы, об Айни писали и говорили только в положительном ключе.
Но на минуту если задуматься, мы почти ничего не знаем о представлении Садриддина Айни, глазами и устами учёных, историков, филологов и исследователей дальнего зарубежья. Например, из стран Европы и Америки. Представляет интерес сама категория мысли европейских и американских филологов, историков, исследователей, их представление об Айни как о писателе, историке, культурном и местами политическом деятеле своего времени.
Ключевые слова: культурное наследие, Садриддин Айни, писатель, зарубежные учёные, среднеазиатские и персидские языки, исследователи.
THE ROLE OF SADRIDDIN AINI IN THE FORMATION OF THE MODERN TAJIK LANGUAGE: IN THE EYES OF EUROPEAN AND AMERICAN RESEARCHERS
In this article, we will try to get acquainted with the thoughts, reasoning and conclusions of European and American researchers in the broad sense of the word, about Aini and his personality, merits.
In this article, we are not going to extol the Great Writer. Many Tajiks, Uzbeks, Russians and others wrote and spoke about Aini, but mainly from among the peoples close to us in the region and the countries of the former USSR, scientists, historians, philologists and researchers. As history andpublished materials show, Aini was written and talked about only in a positive way.
But for a moment, if you think about it, we know almost nothing about the representation of Sadriddin Aini, through the eyes and lips of scientists, historians, philologists and researchers from far abroad. For example, from the countries of Europe and America. Of interest is the very category of thought of European and American philologists, historians, researchers, their idea of Aini as a writer, historian, cultural and sometimes politicalfigure of his time.
Key words: cultural heritage, Sadriddin Aini, writer, foreign scientists, Central Asian and Persian languages, researchers. Сведения об авторах:
Хошимова Наргис Мирхакимовна — Худжандский государственный университет им. академика Б. Гафурова, доцент кафедры методики преподавания иностранного языка. Адрес: 735700, Республика Таджикистан, г.Худжанд, пр.Мавлонбекова, 1. E-mail: nargis_zebo@mail.ru. Тел.: (+992) 927151459
Рахимова Тахмина Рахматовна - Худжандский государственный университет им. академика Б. Гафурова, соискатель кафедры методики преподавания иностранного языка. Адрес: 735700, Республика Таджикистан, г.Худжанд, пр.Мавлонбекова, 1. E-mail: taxmina-2016@bk.ru. Тел.: (+992) 927184564 About the authors:
Khoshimova Nargis Mirkhakimovna - Khujand State University named after academician B. Gafurov, Assosiate Professor of the department of methods of teaching offoreign languages.
Address: 735700, Republic of Tajikistan, Khujand, Mavlonbekov Str. 1. E-mail: nargis_zebo@mail.ru. Tel.: (+992) 927151459
Rakhimova Takhmina Rakhmatovna - Khujand State University named after academician B. Gafurov, researcher, the department of methods of teaching of foreign languages. Address: 735700, Republic of Tajikistan, Khujand, Mavlonbekov Str. 1. E-mail: taxmina-2016@bk.ru. Tel.: (+992) 927184564
ЛЕКСИКО- СЕМАНТИЧЕСКАЯ МОДИФИКАЦИЯ ПРИ ПЕРЕВОДЕ НАУЧНО -
ТЕХНИЧЕСКИХ ТЕРМИНОВ
Махмадбекова Г.З., Бариева М.Х., Бариева ХХ
Филиал НИУ Московский энергетический институт
В ведущих направлениях становления народного хозяйства Таджикистана учитывается последующее опережающее развитие электроэнергетики, как отрасли, непосредственно обеспечивающей ускорение научно - технического прогресса, увеличение эффективности производства и производительности труда, ускорение темпов механизации и автоматизации производственных процессов. В данной связи особенную актуальность приобретает подготовка специалистов, обладающих соответствующими знаниями и умениями применения достижения новейших технологий. Научно- технический прогресс оказал значительное воздействие на расширение словарного состава языка науки и техники. Национализация, имеющая место в области электроэнергетики настоятельно требует тождественной интерпретации вышеуказанной терминологии.
Национальные терминологии строятся на основе совокупных государственных языков конкретного исторического периода — их словаря, полного комплекта словообразовательных морфем и моделей словосочетаний. Логико-понятийные причины, регулирующие поведение слов-терминов, существенным образом заменяют их прежние семасиологические и грамматические свойства, зависевшие от их положения в совместной лексической системе. и прежде всего те, которые определялись как раз их системным положением (отношение слов к их синонимической и полисемантической парадигме, к антонимическим противоположениям, в которых они присутствуют в общем языке, к словообразовательным связям и корреляциям, к отношениям в грамматической парадигме; к сочетательным связям — в проекте синтагматики).
По утверждению отечественного языковеда С. Назарзода терминологическая лексика «является наиболее системно организованным пластом языка». Ее системность в качестве иерархически четко образованной части на базе изучения определенной области наук значима с точки зрения ее соотнесенности с остальными системными семантическими соединениями (как-то группы, поля и др.) в лексике [9, с.10]
Исследования терминологических систем ряда наук на начальном рубеже их формирования демонстрируют, собственно, что элементы составляющие их слова, подвержены процессу трансформации, (лат. modification- установление меры). Процесс трансформации, модификации (упразднения, уменьшения или же развертывания, изменения направленности) данных связей оформляет существо преобразования слова совместного языка в научный термин. Наиболее показателен для исследования над этим процессом считается период становления терминологий, характеризующийся глобальным притоком слов совместного языка в новую функциональную активную сферу.
Например, научное понятие, как правило, представлено целым набором обозначителей — синонимов. : скорость - суръат - speed, velocity;
сила (власть, энергия, мощность) - кувва (кувваи барц,тавонои,ицтидор, кудрат) - power (energy); твердые тела (крепкие—жесткие—плотные тела) - цисмзри сахт (цисмхри устувор) - solid body (dense, thick);давлeниe (тиснение, угнетение) - фишор (зулм, цабр) - pressure; вес, тяжесть, тяготение; давление, груз (heaviness, weight, gravity, pressure, load, jreight-вазнинй, мощят, душвори).[5]
Несколько отчетливо расчленяемых понятий могут быть обозначены одним знаком, т. е. термин в пределах своего поля далеко не всегда моносимичен
(ср.: содержание—— площадь и объем (contain-square -volume; мундарица, майдон, масо^ат).
Основные семасиологические свойства терминов (моносемия, отсутствие синонимии и пр.) существуют как ведущая тенденция в данном функциональном классе слов и ни разу не реализуются всецело. Иногда случается и так, что новый термин, образовавшийся при обычной беседе специалистов, позднее становится общим как научный термин. Новый термин, сохранивший внешнюю форму слова литературного языка, отделяется от него с точки зрения смысловой нагрузки.
