CC BY
0
Вестник ПСТГУ Серия III: Филология.
Маркелова Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент, независимый исследователь Москва, Россия dimentionen@yahoo.dk https://orcid.org/0000-0003-3640-4886
2024. Вып. 78. С. 20-36
Б01: 10.15382МигШ202478.20-36
Рецепция древнеисландской словесности в исландской поэзии 1990—2020-х гг.
О. А. Маркелова
Аннотация: В исландской поэзии 1990—2020-х гг. рецепция древнеисландской литературы присутствует главным образом в плане содержания. Чаще всего современные исландские поэты обращаются к известным родовым сагам и мифологическим песням «Старшей Эдды»; объектом рецепции становятся события, персонажи и крылатые цитаты из соответствующих древних текстов. К этому материалу может существовать несколько подходов: 1) «приближение» древнего текста к современности за счет психологизации; 2) переосмысление его как прецедентного для универсальных ситуаций; 3) ироническое отношение и пародирование (впрочем, не столько самого текста, сколько его высокого статуса в современной культуре); 4) использование древнего текста как отправной точки для индивидуальных ассоциаций поэта. В целом, все эти подходы можно наблюдать на протяжении всего рассматриваемого периода, но с течением времени происходит сокращение иронического подхода и распространение психологизирующего и универсализирующего подходов, что частично связано с приходом в литературу молодых поколений. Данное исследование является частью общего исследования рецепции древнеисландской словесности и культуры в исландской литературе заявленного периода.
Ключевые слова: современная исландская литература, современная исландская поэзия, рецепция древнеисландской литературы, исландская поэзия 1990— 2020-х гг., постмодернизм, исландские родовые саги, древнескандинавская мифология.
Взаимодействие с древнеисландским литературным наследием не является магистральной темой исландской поэзии последних трех-четырех десятилетий. Из современных авторов, в том числе крупных, редко кто обращается к нему систематически. И все же рецепция древнеисландской литературы в современной исландской поэзии заслуживает самого пристального внимания. Во-первых, по той причине, что в самой Исландии древнеисландское культурное наследие обладает высоким символическим статусом; известные древнеисландские тексты рассматриваются как эталоны повествовательного или поэтического искусства; герои, сюжеты и крылатые цитаты в той или иной степени известны всем исландцам и могут вызывать у них эмоциональный отклик.
© Маркелова О. А., 2024.
Рецепция древнеисландской литературы в современной исландской поэзии на данный момент исследована крайне мало даже в самой Исландии. Написанное о ней пока исчерпывается статьями, посвященными отдельным произведениям отдельных авторов, или журнальными рецензиями. Монография Йоуна Картля Хельгасона «Герой и автор» освещает рецепцию древнеисландской литературы в исландской поэзии и прозе лишь до 1990-х гг. включительно и в основном посвящена рецепции персонажей и сюжета «Саги о Ньяле»1. Выводы, сделанные в этой статье, во многом основаны на многолетних наблюдениях автора за литературным процессом в Исландии.
Учитывая обширность современного среза исландской поэзии вообще (количество поэтов в этой стране, как известно, весьма велико), волей-неволей приходится ограничивать выборку текстов только крупными современными поэтами. Впрочем, если судить по материалу, представленному в литературных журналах и антологиях, то, что ниже будет сказано о «верхнем срезе» исландской поэзии, можно считать справедливым и для поэзии «второго» и «третьего» ряда. Некоторые крупные современные исландские поэты (например, Сьоун (род. 1962)) вообще не затрагивают в своей лирике древнеисландское культурное наследие. У других крупных поэтов в наиболее полных на данный момент собраниях стихотворений можно найти всего 2-10 текстов, так или иначе относящихся к данной тематике (Вильборг Дагбьяртсдоттир (1930-2021), Герд Кристни (род. 1970), Андри Снайр Магнасон (род. 1973) и многие другие). У немногих присутствуют крупные цельные циклы стихотворений (Сигюрд Паульс-сон (1948-2017), цикл «Людвзялстих» (Lj63nämumenn, 1988, переиздание 2008)) или поэмы (Герд Кристни, «Кровавокопытный» (2010)). Редкое исключение составляют поэты, у которых заявленная тематика становится одной из основных в творчестве (Тоурарин Эльдъяуртн (род. 1949)). Также необходимо включить в сферу исследования книги молодой поэтессы и литературоведа Тересы Дрёпн Ньярдвик (род. 1991), которая обратила на себя внимание литературной общественности как раз тем, что сделала отсылки к древней и старинной исландской поэзии одной из основных тем своего творчества.
В ходе исследования предстоит ответить на следующие вопросы.
Какие тексты/образы из древней литературы наиболее часто подвергаются рецепции? Насколько используются древнеисландские поэтические формы/их стилизация? Важна ли для авторов прежде всего словесная ткань текста (узнаваемые цитаты и пр.) или сюжет/персонажи/образы? Рассматривается ли данный текст/образ в первую очередь как самоценный объект рефлексии или как символ? Есть ли и какова историческая изменчивость рецепции за 25 лет? Как она проявляется у поэтов разных поколений? Отличается ли рецепция древне-исландской словесности в поэзии от рецепции в других родах современной исландской литературы?
Уже при поверхностном взгляде на исландскую поэзию последних четырех десятилетий можно заметить, что круг древнеисландских текстов, к которым происходят отсылки, весьма ограничен. Прежде всего, это родовые саги (как правило, известнейшие образцы этого жанра: «Сага о Ньяле», «Сага о людях
1 J6n Karl Helgason. Hetjan og höfundurinn. Brot ür islenskri menningarsögu. Reykjavik, 1998.
из Лососьей долины», «Сага об Эгиле»), реже — песни о богах «Старшей Эдды» вкупе с другими источниками, освещающими мифологические сюжеты («Эдда» Снорри Стурлусона), и в гораздо меньшей степени — другие древнеисландские тексты, обладающие высоким статусом в современной культуре, например, «Книга о занятии земли». Обращение к тому же кругу древних текстов характерно и для исландской прозы указанного периода. Надо заметить, что к некоторым жанрам древнеисландской литературы в современной исландской литературе обращение происходит лишь в прозе (в XXI в. в Исландии созданы романы, а также повести для юношества на основе «саг о современности» и королевских саг). К отдельным жанрам (епископским сагам, героическим песням Старшей Эдды) современные исландские прозаики и поэты не обращаются вовсе.
Что касается обращения к поэтическим формам, имеющим древнеисланд-ское происхождение (эддические и скальдические размеры с присущими им тропами и аллитерацией на фиксированных местах), то с точки зрения исландского литературного процесса оно воспринимается не как подчеркивание связи именно с древним периодом в истории национальной литературы (X—XIV вв.), но гораздо шире: как манифестация преемственности по отношению к предшествующей поэтической традиции в целом (так как древние аллитерационные размеры активно использовались и в устной поэзии Нового времени, и в творчестве поэтов-романтиков XIX в.). В настоящее время следование этим традиционным формам стихосложения является прежде всего манифестацией определенной эстетической позиции; в целом же в поэзии господствует верлибр и различные формальные эксперименты2. Если современные исландские поэты и обращаются к традиционным формам древнеисландской поэзии (как это делает, например, Тоурарин Эльдъяуртн3), то не к конкретным формам определенного века, а ко множеству поэтических форм разных минувших эпох.
В исландской поэзии 1990—2010-х гг., использующей материал древнеис-ландских родовых саг, эддических песней, мифологических сюжетов, можно выделить несколько разных подходов к материалу.
1. Психологизирующий подход
При таком способе рецепции древнеисландского текста определенный сюжет или герой самоценен. Часто речь идет о попытках максимально приблизиться к чувствам и сознанию конкретного героя древней литературы — и тем самым приблизить его к современному читателю. Для такого подхода характерны психологические мотивировки (даже когда речь идет о персонаже мифа), апелляция к чувствам, которые осмысляются как универсальные для всех эпох.
Так, в стихотворении Вильборг Дагбьяртсдоттир «Воровские глаза» (Pj6f-saugun) (1992) говорится о Халльгерд Лангброк (одной из центральных персона-
2 См.: islensk b6kmenntasaga. Bd. V. Mal og Menning, Reykjavik, 2006. Bls. 119ff.
3 Об этом аспекте его творчества подробно см.: Маркелова О. А. Чипсы для белки Рата-тоск и походный набор для первопоселенца Ингольва. Рецепция древнеисландской культуры в поэзии Тоурарина Эльдъяртна // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2019. Вып. 60. С. 45—56; Она же. Стихи Тоурарина Эльдъяртна (вступ. ст. и перевод с исландского) // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2019. Вып. 58. С. 111-122.
жей «Саги о Ньяле», жене Гуннара из Хлидаренди). Халльгерд — пожалуй, самая одиозная героиня древнеисландской прозы: в саге описываются ее неэтичные поступки, самый главный из которых состоит в том, что она не поддержала мужа в минуту смертельной опасности: когда Гуннар, оборонявшийся от превосходящих сил противника, попросил у Халльгерд волосок, чтоб свить из него тетиву взамен порвавшейся, она отказалась, припомнив ему старые обиды, и этим привела его к гибели4. В исландском обществе на протяжении веков Халльгерд чаще всего осуждалась (хотя иногда раздавались и голоса в ее оправдание); это находило свое отражение и в поэзии. Как пишет исландский литературовед Йоун Картль Хельгасон, «.. .стихи исландских поэтов о Халльгерд на самом деле — часть судебного процесса над нею, длившегося веками. В нем люди [поэты] делятся на защитников и обвинителей, а народ — присяжные»5.
Прозвище Халльгерд обычно интерпретируется как «Длинноногая» или «Длинноволосая», однако с точки зрения современного исландского словоупотребления может быть понято как «Длинные штаны». Как отмечает Йоун Картль Хельгасон, в этом стихотворении «защита Халльгерд строится на психологических предпосылках: подразумевается, что личность и биография героини сформировались благодаря определенному обстоятельству в детстве»6. В стихотворении предпринимается попытка «домыслить» это событие и обстоятельства, при которых героиня могла получить свое прозвище:
...fékk andstyggilega flík
eitthvaö sem karlinum haföi áskotnast
í ütlöndum fyrir löngu
Engin hérlend stúlka gengi í slíkri dulu
Krakkarnir stungu saman nefjum
Láfi flissaöi:
Geröa fékk langbrók!
Móóir hennar hastaöi á bau
en of seint
oröiö hékk í loftinu
og myndi hér eftir loöa viö hana
eins og slímugur kóngulóarvefur7
Ей досталась
Гадкая одёжина,
Нечто, что когда-то давно
4 См.: Brennu-Njáls Saga. Umsjón meö útgáfu: Örnolfur Thorsson. Mál og Menning, Reykjavík, 1996. Bls. 259; Сага о Ньяле / пер. С. Д. Кацнельсона, В. П. Беркова, М. И. Стеблин-Камен-ского // Исландские саги: в 2 т. СПб., 1999. Т. 2. С. 276.
5 Jón Karl Helgason. Hetjan og höfundurinn, 1998. Bls. 55. Подробнее о рецепции Халльгерд Лангброк в исландской поэзии XVIII—XX вв. см.: Ibid. Bls. 53-75. Там же отмечается, что Бергтора — бесспорно положительная героиня, согласившаяся принять смерть в подожженном доме вместе со своим супругом Ньялем, не удостоилась в исландской поэзии такого большого числа посвященных ей текстов (Ibid. Bls. 60).
6 Ibid. Bls. 66.
7 Vilborg Dagbjartsdóttir. Ljóóasafn. JPV útgáfa, Reykjavík, 2015. Bls. 148—149.
Перепало тому мужику В загранпоездке. В нашей стране ни одна Девчонка не стала б носить Эдакую тряпку. Дети скучковались, Лауви хихикнул: «Герде дали длиннопортки!» Её мама шикнула на них, Но поздно:
Слово повисло в воздухе И с тех пор навечно не отстанет от неё Как липкая паутина8.
В финале стихотворения дается намек на эпизод, известный из саги: гость отца Халльгерд отмечает, что у этой девочки, несмотря на ее красоту, — «воровские глаза», а в будущем она принесет окружающим много несчастий9.
В стихотворении сама эта реплика не приводится, но слово «kjófsaugu» становится заглавием. Самая одиозная героиня родовых саг в интерпретации поэтессы рубежа XX—XXI вв. оказывается жертвой обстоятельств.
Надо отметить, что Вильборг не первая среди исландских поэтов пытается найти истоки характера Халльгерд в ее несчастном детстве, такие попытки предпринимались и в более ранние эпохи, в том числе в ХХ в.10
Подобный подход к персонажам и сюжетам древнеисландской словесности характерен для другой поэтессы, хорошо заметной в литературной жизни современной Исландии, — Герд Кристни. В поэме «Кровавокопытный» (BlóShofnir) (2010) эддическая песнь «Поездка Скирнира» «переписана» с точки зрения великанши Герд11. В «Поездке Скирнира» бог Фрейр, влюбившийся в красавицу Герд, послал к ней в качестве свата своего вестника Скирнира, и тот убеждает ее согласиться на брак с Фрейром, угрожая ей смертью и злыми чарами. В поэме Герд Кристни много места отведено тому, что в эддической песне заведомо не могло стать объектом изображения: описанию чувств Герд, ее страху, гневу, тоске по родине, эволюции ее отношения к супругу, за которого она выдана замуж насильно. За счет такой психологизации поэма, в основе которой лежит известный мифологический сюжет, неизбежно получает ярко выраженный феминистический месседж (в целом, характерный для всего творчества Герд Кристни12). Стремление изобразить то, что в древнем первоисточнике осталось «за кадром», приводит к тому, что сюжет о замужестве Герд в поэме получает дальнейшее развитие: рассказывается о ее дальнейшей жизни с Фрейром, рождении сына —
8 Перевод цитируется по: Антология современной исландской поэзии (перевод с исландского) / сост. и пер. О. А. Маркеловой. М., 2018. С. 24—25.
9 См.: Brennu-Njáls Saga. Umsjón meö útgáfu: Örnolfur Thorsson. Mál og Menning, Reykjavik, 1996. Bls. 4; Сага о Ньяле. С. 50.
10 Картль Хельгасон цитирует стихотворение Гвюдрун Йоуханнсдоттир, 1940 г., содержащее такое рассуждение (см.: Ibid. Bls. 66).
11 Geröur Kristny. «Guöir og girnd» // Skirnir. 2011. № 185, haust. Bls. 423-436.
12 См.: Íslensk bókmenntasaga. Bd. 5. Mál og Menning, Reykjavik, 2006. Bls. 435-436.
и в финале поэмы упоминается, что братья Герд пришли к границам мира богов с целью мести за похищенных женщин.
В поэме Герд Кристни «Смерть Хьёрта» (2019) события освещаются с точки зрения Гуннара из Хлидаренди, одного из центральных персонажей «Саги о Ньяле», а в центре внимания судьба его брата, Хьёрта Хамундарсона. Читателям древнеисландской прозы этот второстепенный персонаж саги известен главным образом тем, что перед его гибелью в битве Гуннару приснился вещий сон, в котором Хьёрта растерзал волк. Сама поэма изобилует описаниями чувств братьев перед боем и во время боя13.
Объектом интереса авторов при таком подходе могут становиться не только персонажи древнеисландских текстов, но и их гипотетические авторы.
В творческом наследии Сигюрда Паульссона цикл «Людвзялстих»14 посвящен авторам наиболее известных саг, т. е. людям, которые едва ли осознавали себя как авторы-творцы в современном понимании и о личности которых ничего не известно. Поэт наделяет их отчасти чертами современных авторов-создателей художественных произведений. Так, Автор «Саги о людях из Лососьей долины» страдает, не в силах придумать для своего произведения сюжетную коллизию, и «вычитывает» ответ из окружающей природы:
Harôindi og fannfergi
briôja veturinn i rôô
og baô sem byngra er:
enn^a enn^a enn^a
engin skyr svôr engar skyrar linur
i sôgu Laxdœla
Undir kvôld starir hôfundur Laxdœlu a vesturloftiô blôôstokkiô astuô solar
Les linur skyrar svôrin skyr i vesturloftinu: «Peim var ek verst»15
Недород, снега
вот уже третью зиму подряд
И что ещё тяжелее:
до сих пор, до сих пор, до сих пор
нет чётких ответов, нет ясных линий
в истории жителей Лососьей долины.
13 См.: Маркелова О. А. Герд Кристни Гвюдйоунсдоттир: «Полюса» (2019) (вступ. ст., примеч.) // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2021. Вып. 66. С. 76, 83-87.
14 Подробно об этом цикле см.: Markelova O. Receptionen af den oldislandske litteraturarv i den islandske digtning i afslutningen af det 20. ¿rhundrede: digte af SigurSur Palsson // Scandinavian Philology. 2020. Vol. 18. Issue 1. P. 131-141.
15 SigurSur Palsson. Ljo3 namu safn. JPV utgafa, Reykjavik, 2008. Bls. 99.
Под вечер автор «Саги о людях
из Лососьей долины» не сводит глаз
с западного края неба
где ласковость солнца истекла кровью
И читает: линии чётки, ответы ясны
в закатных небесах:
«К тому была я всего суровее...» 16
Цитата в финале стихотворения — отрывок крылатой фразы из соответствующей саги, ответ Гудрун Освивсдоттир на вопрос о том, кого из своих нескольких супругов она любила сильнее. Полностью он звучит так: «К тому была я всего суровее, кого больше всего любила» (Рет уаг ек уем, ег ек иппа шеБО. (Кровавый закат отсылает к трагическим событиям саги, стоящим за этой фразой героини.)
Стихотворение «Автор "Саги о Ньяле"» начинается с формулы, задающей абсолютную эпическую дистанцию, а сам будущий автор знаменитой саги дает имена окружающему, т. е. занимается деятельностью, характерной не для современных литераторов, но для мифологических демиургов.
Раб уаг 1 агёа§а Раб уаг §ашап 1 агёа§а
УегбапШ hбfunduг К)а1и кош gangandi шбиг Мшб Раб уаг екк Ъшб аб 8к1га ^аШб Кугпаг j6rtгuбu og Ыби Ьо1шш6баг еШг
Hбfunduг К)а1и 81аЫгаг -«б гепшг auguш upp ^аШб og 8ктг ^а1Иб17
Это было давным-давно Давным-давно было весело
Будущий автор «Саги о Ньяле» шёл по лугу.
Горе ещё не дали имени. Коровы двигали челюстями и терпеливо ждали живописца Скевинга.
16 Сигюрд Паульсон. ВСЁВЗЯЛСТИХ / пер. с ислан., пред., примеч. О. А. Маркеловой. М., 2022. С. 151.
17SiguгЗuг Ра^оп. Вк. 99.
Автор «Саги о Ньяле» вдруг останавливается, поднимает глаза на гору и даёт ей имя18.
Примечательно, что его окружают лишь природные объекты и животные, но не люди (которые послужили бы прототипами саговых героев!). Упоминание Гюннара Скевинга, исландского художника ХХ в., связано, очевидно, с тем, что как раз он иллюстрировал издание «Саги о Ньяле», предпринятое в 1945 г. Халльдоуром Кильяном Лакснессом19. Таким образом, знаковый текст древнеисландской прозы в этом стихотворении размыкает границы (древне)исланд-ской культуры не только в мифическое прошлое, но и в ХХ в.
2. Универсализирующий подход
При таком подходе древнеисландский литературный материал представляет интерес не сам по себе, но в качестве универсальных явлений или прецедентных ситуаций.
Ярким примером такого подхода является стихотворение Герд Кристни «Стихи о детях» (Ljó6 um bórn, 2012):
Раб er ekki Óli lokbrá sem vitjar um Góbbelsbórnin Pegar eitri6 dregur bau ofan í dókkan hylinn
Enginn veit аб krakkar Rússakeisara hvíla líka undir mjúkri hú6 í myrkum birkiskógi
... Pór6ur litli Kárason verndari barna sem engan eiga a6 nema hann20.
Нет, Оле-Лукойе не придёт к детям Геббельса, когда яд потянет их в сумрачные бездны...
Никому не ведомо, что дети русской царской семьи
18 Сигюрд Паульсон. ВСЁВЗЯЛСТИХ. С. 151.
19 Jón Karl Helgason. Hetjan og hófundurinn, 1998. Bls. 219.
20 Ger6ur Kristny. Ljó6asafn. Reykjavík, 2014. Bls. 260-261.
тоже лежат под мягкой шкурой в мрачном березняке
— А был там маленький Торд сын Кари, защитник детей, у которых нет никого, кроме него21.
Торд сын Кари — персонаж «Саги о Ньяле», ребенок, погибший на подожженном хуторе Бергторсхволль вместе с Ньялем и его женой, — становится в стихотворении универсальным символом. Он полностью отрывается от изначального контекста саги и встраивается в контекст мировой истории ХХ в.: является трагически погибшим детям в момент гибели. Шкура упоминается в стихотворении, так как после пожара тела Ньяля с супругой и мальчика обнаружились, не тронутые огнем, под воловьей шкурой22. Других отсылок к саге (кроме, разумеется, имени персонажа), также как и каких-либо других отсылок к исландскому пространству, в стихотворении нет: Торд переходит из сугубо национального контекста в общемировой.
Персонажи саг, эддических песней и «Книги о занятии земли» нередко становятся универсальными символами в поэзии Тоурарина Эльдъяуртна. (Отметим, что он — один из немногих, кто обращается к древнеисландскому литературному наследию регулярно, часто — в стихах, адресованных детям.) Так, в стихотворении «Далеко не единственная причина» (Р6 fátt sé nefnt, 1991) сюжет о гибели Бальдра (известный нам по «Эдде» Снорри Стурлусона) призван проиллюстрировать мысль о том, что любое явление всегда обусловлено более чем одной причиной. В стихотворении «Евровидение» (2005) сюжет о плавании Эй-рика Рыжего и Лейва Счастливого в Америку интересует поэта не сам по себе, а как повод сделать выводы о национальном характере современных исландцев.
Нередко образы из разных древнеисландских источников присутствуют в его стихах в нерасчлененном единстве. Так, в основе стихотворения «Проект походного набора для поэтических беженцев» (Tillaga um handh^gt ferSasett handa poétískum flóttamonnum, 1991) явно лежит сюжет о плавании в Исландию первопоселенца Ингольва Арнарсона: согласно «Книге о занятии земли» он бросил в море столбы от своей почетной скамьи и причалил там, где их выкинуло на берег. Эти столбы в стихотворении превращаются в главную составляющую «походного набора», при этом совершенно утрачивая как связь с древней историей Исландии, так и реалистический облик (их предлагается сделать складными, оснащенными ручками для удобства переноски, а в финале стихотворения они взлетают23).
Интересный случай подобного подхода представляет поэма Хатльгрима Хельгасона «Муж короткий» (MaSr inn Skammi, 2018), написанная по мотивам
21 Перевод цитируется по: Антология современной исландской поэзии. С. 105—106.
22 См.: Brennu-Njáls Saga. Umsjón meS útgáfU: Ornolfur Thorsson. Mál og Menning, Reykjavik, 1996. Bls. 259; Сага о Ньяле. С. 276.
23 См.: Pórarinn Eldjárn. KvsSasafn. Vaka-Helgafell, 2008. Bls. 226. Перевод на русский язык см.: Антология современной исландской поэзии. С. 55—56.
главы 66 «Саги об Эгиле», повествующей о поединке знаменитого скальда с неким человеком по прозвищу Атли Короткий. В саге Атли обладает магическими чертами (затупляет оружие Эгиля), а в поэме Хатльгрима он «маленький человек», описанный в нарочито сниженно-бытовом регистре. При этом важно, что сражается этот персонаж не с самим Эгилем, а с «сагой об Эгиле», которая в поэме обретает зловещие черты: она прямо характеризуется как «чудовище», растерзывает Атли24. Таким образом, глава из известной саги превращается в универсальную аллегорию: для маленького человека войти в великую литературу возможно только ценой гибели25.
Описанный способ рецепции персонажей и сюжетов древнеисландской литературы можно найти у представителей разных поколений и в разные десятилетия.
3. Иронизирующий подход
При данном подходе в центре внимания оказывается не столько сам древ-неисландский текст, сколько отношение к нему в социуме. Древнеисландский герой, сюжет или текст при этом осмысляется прежде всего как национальный топос или как нечто значимое и общеизвестное в исландской культуре. Восприятие древнеисландского литературного и культурного наследия из национальной перспективы преобладало в исландской литературе XIX и XX вв.26 Но на рубеже XX-XXI вв. обращение к той или иной литературной реалии в качестве национального топоса как правило идет рука об руку с ироническим отношением к ней. В 1980—1990-е гг. в исландской литературе — как, впрочем, в литературах многих других народов Европы, — главенствующим течением становится постмодернизм27, в частности предполагающий ироническое осмысление значимых в социуме явлений, в том числе стремление пародировать и переписывать в ироническом ключе литературную классику28. Пародирование наиболее известных образцов древнеисландской словесности стало одним из проявлений так называемого «иронического национального самосознания» в исландской литературе этих десятилетий29.
Основоположником такого подхода в исландской поэзии можно считать рок-поэта Мегаса (род. 1945)30. Еще в 1970-х гг. он создал цикл песенных текстов,
24 См.: Hallgrimur Helgason. Maör inn skammi. Bjartur, Reykjavik, 2018. Bls. 18—21.
25 См.: Маркелова О. А. Рецепция «саг об исландцах» в современной исландской поэзии: Поэма Хатльгрима Хельгасона «Maör inn skammi» // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2023. Вып. 74. С. 41—50.
26 См.: Jon Karl Helgason, Höfundar Njälu. Praöir ür vestrsnni bökmenntasögu. Heimskringla. Häskölaforlag Mals og menningu, Reykjavik, 2001.
27 См.: Dagny Kristjänsdöttir. Öldin öfgafulla. Bökmenntasaga tuttugustu aldarinnar. Bjartur, Reykjavik, 2011. Bls. 231—233.
28 См.: Ibid. Bls. 255—256.
29 «Pjööerni og själfsmynd». Sagnfrsöipröfessorarnir Guömundur Hälfdanarson og Gunnar Karlsson i samtali viö Olaf Rastrick i tilefni af greinasafninu «Pjööerni i ^üsund är?» / Jön Yngvi Johansson, Kolbeinn Ottarsson Proppe, Sverrir Jakobsson (ed.) // Pjööerni i 1000 är? Reykjavik, 2003. Bls. 246.
30 См.: islensk bökmenntasaga. Bls. 380.
в которых знаковые фигуры истории Исландии (среди них — Снорри Стурлусон, первопоселенец Ингольв Арнарсон) получали ироническое осмысление31. В дальнейшем в песенных текстах Мегаса в иронические или пародийные контексты могут попадать герои известных саг. Ярким примером здесь служит текст «Какие дела творятся в Клидаренди» (Hliöarendatafl, 1996): в нем знаменитый эпизод из «Саги о Ньяле», где Гуннар просит у Xалльгерд волосок для тетивы, получает нарочито сниженный стиль изложения (при этом волосы Xалльгерд превращаются в коровий хвост):
Og bá œpti Gunnar: gemmér hár úr hala binum Hallgeröur elskubesta bogstrengurinn hann er slitinn uppá bakinu og allt umkring bessir lika finu óvinir steöjuöu aö brœôi bláir á litinn ^tli baö nefnist kinnhestakaup en kaup skaltu alltént hafa og engin hlaup brostinn er segiröu bogans gó0i strengur bú blaörar bá ekki mikiö meira drengur32
И вскричал тогда Гуннар: Дай мне из хвоста волосинку, душка, прелесть, Xалльгерд, — моя тетива порвалась. А на крыше и всюду — враги, готовые к поединку, все багровы от гнева, над ними забравшего власть. Вот привелось мне припомнить тебе ту пощёчину. Волей-неволей, платить придётся по счётчику. Значит, что ты сказал насчёт лопнувшей тетивы? Недолго тебе болтать осталось, увы33.
Как образец «иронического» подхода к древнеисландскому литературному наследию показательно «стихотворение в прозе» из раннего творчества Андри Снайра Магнасона «Герой» (Hetjan, 1995) — переделка известнейшего эпизода из «Саги о Ньяле»:
HETJAN — Sem haföi lagt fleiri aö velli en nokkur okkar hinna og aldrei dvalist lengur en til dögunar i rúmum beirra, hnaut um stól á leiöinni út einn laugardagsmorguninn. Honum varö litiö til rúmsins og vifsins i rúminu. Pá mœlti hann: Fögur er stúlkan svo aö mér hefur hún aldrei jafnfögur synst, bleikir vangar en slegiö hár, og mun ég riöa aftur og fara hvergi. Í dag búa bau i Àrbœnum34.
(ГЕРОЙ — положивший на поле брани больше, чем кто-либо из нас, и никогда не задерживавшийся в постели дольше, чем до рассвета, однажды споткнулся о стул по пути вон в одно субботнее утро. Взгляд его упал на кровать и деву в той кровати. И он сказал:
31 См.: Steinbór Steingrimsson. Par sem eimpipan hvin. Andstœôur og afhelgun i textum Megasar. [Ôprentuô lokaritgerö viö Háskóla Íslands. Lbs-Hbs]. Reykjavik, 2002. Bls. 12-13.
32 Megas. Textar 1966-2011. Reykjavik, 2013. Bls. 411.
33 Антология современной исландской поэзии. С. 45.
34 Andri Snœr Magnason. Ljóóasmygl og skáldarán. Nykur bókaútgáfa. Reykjavik, 1995. Bls. 25.
— Красива эта девушка! Такой красивой я её еще никогда не видел: бледные щёки и распущенные волосы. Я вернусь в постель и никуда не уйду.
Сейчас они живут в районе Аурбайр).
В данном случае в тексте изменены всего несколько слов. В знаменитой фразе Гуннара «Как красив этот склон», слово «склон» (ЪИЗт) женского рода, что делает его замену на «девушку» удобной. Текст, известный, наверно, каждому взрослому исландцу, отрывается от своего изначального контекста: можно сказать, что он отрывается от своего содержания, оставляя лишь знакомую для исландского читателя звуковую оболочку, которая используется для совершенно нового содержания (в данном случае — истории любви некого «героя» из современного Рейкьявика)35.
4. Индивидуальные ассоциации
Древнеисландские тексты становятся отправной точкой и для собственных ассоциаций поэта. В таких стихотворениях связь с древним первоисточником может оказаться очень условной.
Примеры такого подхода можно найти в каждом десятилетии рассматриваемого периода; в целом, они представляют разрозненную и пеструю картину.
Так, в стихотворении Маттиаса Йоханессена (род. 1930) известные топосы из «Саги о Ньяле» становятся средствами создания определенной эмоциональной тональности:
NJALA LXI
Nattsolarlaus a fund Sumars
GuQrnnarlaus a fund orlaganna
Kistulyklalaus gengur AustmaSur undir atgeirinn,
Gongum viS
gegn spenntum boga36.
САГА О НЬЯЛЕ ЬХ1
Без белых ночей навстречу Лету
без Гудрун навстречу судьбе
Без ключей от сундука идёт Норвежец под алебарду,
Идём мы
Супротив натянутого лука.
Одним из интересных современных примеров подобного подхода к древней литературе является поэтическое творчество Тересы Дрёпн Ньярдвик. Тереса — профессиональный филолог-исландист, сфера ее научных интересов — палеография, римы и руны. На сегодняшний момент она издала две книги стихов:
35 О переписывании и пародии как частном случае интертекстуальности см.: АзйаЗиг Еу^етззоп. ишЪгс^. ВоктепМг оя пййшъ Шsk6laйtgаfan. Reykjavík, 1999. Вк. 409 .
36 УегбЫ ^п. МайЫа8 Johanessen (^63), Sveinn Bjбrnsson (тупШг). 13ипп. Reykjavík, 1989 (нумерация страниц отсутствует).
«Bгag1eikuг» (2013) и «Antikenosis» (2017)37. Наиболее интересным в них оказывается формальный аспект: в своих стихах Тереса Дрёпн использует эддические формы и размеры, или размеры из устной авторской исландской поэзии Нового времени (рим) — или, во всяком случае, модификации, напоминающие их. При этом содержание может отличаться злободневностью:
Книгу «Antikenosis» можно охарактеризовать как «ученую» поэзию, стоящую особняком от основного русла рецепции древнего наследия в исландской литературе. Стихотворная форма, фразеология и тематика книги восходят к эд-дической поэзии (среди источников хорошо заметны такие знаковые тексты, как «Прорицание вёльвы» и «Речи Высокого»). Первичные оригинальные тексты используются не в качестве «узнаваемых знаков», отсылающих к сложившимся национальным топосам39, но автор присваивает им очень индивидуальные коннотации. Способ интерпретации этих личных знаков остается за читателем, который сам будет решать, как читать эту книгу, так как она состоит из двух частей, перевернутых относительно друг друга (т. е. у книги две начальных страницы, и обе части встречаются в середине). В авторском предисловии ко второй части книги сказано, что это «игра с традицией в духе исландских рим»40 — однако перед нами явно такая литературная игра, в которую римы включены наравне с другими исландскими и зарубежными традициями. Такой подход к древнеис-ландскому литературному наследию можно назвать постмодернистским. Примечательно, что название книги заимствовано из греческой традиции, а сама книга изобилует латинскими цитатами. Таким образом эддическая поэзия здесь изымается из сугубо национального контекста и помещается в более широкий. Тем не менее сопряжение этих контекстов субъективно.
Осмысление мифологии (не только и не столько именно древнескандинавской, сколько ее синтеза с другими, и/или воссоздание общемифологических структур) в стихах Тересы Дрёпн очень индивидуально. Рецепция эддических песней смещается в сферу сугубо личных впечатлений: между автором и древним текстом не стоит ничего, никаких прошлых рецепций в национальной культуре.
Все из перечисленных подходов к рецепции древнеисландских текстов, их сюжетов и персонажей можно наблюдать в течение всего рассматриваемого периода, предпочтение того или иного из них может быть индивидуально. Однако заметна общая тенденция развития: в 1990-х гг. и ранее иронизирующий подход преобладал (что однако не отменяло наличия всех других). Притом важно за-
37 URL: https://skald.is/skaldatal/317-teresa-drofQ-freysdottir-njardvik (дата обращения: 22.02.2023).
38 Teresa Dröfn Njarövik. Bragleikur. Reykjavik, 2013 (нумерация страниц отсутствует).
39 См.: Jon Karl Helgason. Höfundar Njalu. Bls. 10.
40 Teresa Dröfn Freysdottir Njarövik. Antikenosos. Almenna bokafelagiö. Reykjavik, 2017. Bls. 7.
Sa er s^ll er sjalfur a, spjaldtölvu meö neti barf ba aldrei aftur sa vini sina aö finna38.
Блажен, кто сам имеет, планшет с интернетом тогда не нужно тому
с друзьями встречаться.
метить, что такое отношение к древнеисландским текстам подразумевает очень хорошее знакомство читателей с ними. «Отсылка бывает удачной, когда встречаются писатель со своим намерением и читатель со своим пониманием»41. Но чтоб успешным стало именно ироническое или пародийное осмысление классического текста (в нашем случае, древнего), этот текст должен быть не просто знаком читателю, а знаком именно в статусе «великого текста литературной классики», давно набившем оскомину.
В 2010-е гг. при обращении исландских поэтов к древнеисландским текстам, их статус «великого литературного наследия» уже не рассматривается, а в центре внимания поэтов оказывается то, что может вызывать интерес в текстах любой эпохи и любой степени известности: психология персонажей, их взаимоотношения, сама сюжетная коллизия. (Надо сказать, что попыток изменить ход сюжета древнеисландского произведения у исландских авторов обнаружить не удалось.)
В поэзии 2010-2020-х гг. вопрос об отношении к древнеисландским текстам, их персонажам, крылатым цитатам из них и пр. именно как к национальным топосам уже перестал быть актуален. (Возможно, свою роль в этом сыграло то, что к этому времени в литературу вступили поколения, для которых восприятие древнеисландских текстов в качестве прежде всего национальных топосов является уже не настолько само собой разумеющимся.) Национальную перспективу восприятия повсеместно сменяет личностная: важнее всего для поэтов становятся внутренние переживания хорошо известных героев древней словесности, или сходство их судьбы с судьбами людей в коллизиях ХХ в. и в современности, или — не в последнюю очередь — собственные впечатления поэта от чтения древнеисландского первоисточника.
Большинство выделенных здесь подходов к рецепции древнеисландских текстов в исландской поэзии последних десятилетий можно обнаружить и в исландской прозе того же периода. Там из них наиболее частотен психологизирующий подход (характерный для исторических романов по мотивам саг); в свое время был распространен иронизирующий. Рецепция, при которой древнеис-ландский текст становится исходным пунктом для личных ассоциаций автора, судя по всему, может существовать только в поэзии.
Список литературы
Антология современной исландской поэзии / сост. и пер. О. А. Маркеловой. М., 2018. Маркелова О. А. Герд Кристни Гвюдйоунсдоттир: «Полюса» (2019) (перевод, вступ. ст.,
примеч.) // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2021. Вып. 66. С. 73—88. Маркелова О. А. Рецепция «саг об исландцах» в современной исландской поэзии: поэма Хатльгрима Хельгасона «Maör inn skammi» // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2023. Вып. 74. С. 41—50. Маркелова О. А. Стихи Тоурарина Эльдъяртна (перевод, вступ. ст., примеч.) // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2019. Вып. 58. С. 111—122.
41 Svavar Hrafn Svavarson. Andhsliö Bloom. Odysseifur eftir Jamse Joyce // Heimur skäldsögun-nar / ritstj. Ästräöur Eysteinnson. Reykjavik, 2001. Bls. 293.
Mаркелова О. А. Чипсы для белки Рататоск и походный набор для первопоселенца Ин-гольва: рецепция древнеисландской культуры в поэзии %урарина Эльдъяртна // Вестник ПСТГУ. Сер. III: Филология. 2019. Вып. 60. С. 45-56.
Сага о Ньяле / пер. С. Д. Кацнельсона, В. П. Беркова, M. И. Стеблин-Каменского // Исландские саги: в 2 т. СПб., 1999. T. 2. С. 47-370.
Сигюрд Паульсон. Всёвзялстих / пер. с исл., предисл., прил. О. А. Mаркеловой. M., 2022.
Andri Snœr Magnason. LjóSasmygl og skáldarán. Reykjavik, 1995.
ÁstráSur Eysteinsson. Umbrot: bókmenntir og nútimi. Reykjavik, 1999.
Brennu-Njáls Saga / Örnolfur Thorsson, umsjón meö útgáfu. Reykjavik, 1996.
Dagny Kristjánsdóttir. Öldin öfgafulla: bókmenntasaga tuttugustu aldarinnar. Reykjavik, 2011.
Geröur Kristny. BlóShófnir. Reykjavik, 2010.
Geröur Kristny. Guöir og girnd // Skirnir. 2011. 185. ár. (haust). Bls. 423-436.
Geröur Kristny. Heimskaut. Reykjavik, 2019.
Geröur Kristny. Ljó0asafn. Reykjavik, 2014.
Hallgrimur Helgason. Maör inn skammi. Reykjavik, 2018.
Íslensk bókmenntasaga. Reykjavik, 2006. Bd. 5.
Jón Karl Helgason. Hetjan og höfundurinn: brot úr islenskri menningarsögu. Reykjavik, 1998.
Jón Karl Helgason. Höfundar Njálu: br^öir úr vestrœnni bökmenntasögu. Reykjavik, 2001.
Markelova O. Receptionen af den oldislandske litteraturarv i den islandske digtning i afslutningen af det 20. ârhundrede: digte af Siguröur Pálsson // Scandinavian Philology. 2020. Vol. 18. Issue 1. P. 131-141.
Megas. Textar 1966-2011. Reykjavik, 2013.
Siguröur Pálsson. Ljöö námu safn. Reykjavik, 2008.
Steinbór Steingrimsson. Par sem eimpipan hvin: andsteöur og afhelgun i textum Megasar: (öprentuö lokaritgerö viö Háskóla Íslands). Reykjavik, 2002.
Svavar Hrafn Svavarson. Andh^liö Bloom: Ódysseifur eftir Jamse Joyce // Heimur skäldsögunnar / ritstj. Ást^ur Eysteinnson. Reykjavik, 2001. Bls. 292-300.
Teresa Dröfn Freysdóttir Njarövik. Antikenosos. Reykjavik, 2017.
Teresa Dröfn Njarövik. Bragleikur. Reykjavik, 2013 (нумерация страниц отсутствует).
Veröld bin / Matthias Johanessen (ljöö), Sveinn Björnsson (myndir). Reykjavik, 1989 (нумерация страниц отсутствует).
Vilborg Dagbjartsdóttir. Ljóöasafn. Reykjavik, 2015.
Pjóöerni og sjálfsmynd: sagnfradiprófessorarnir Guömundur Hálfdanarson og Gunnar Karlsson i samtali viö Ólaf Rastrick i tilefni af greinasafninu "Pjóöerni i búsund ár?" // Pjóöerni i 1000 ár? / Jón Yngvi Jóhansson, Kolbeinn Óttarsson Proppé, Sverrir Jakobsson, ritstj. Reykjavik, 2003. Bls. 237-253.
Pórarinn Eldjárn. Kv^öasafn. Reykjavik, 2008.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo
gumanitarnogo universiteta.
Seriia III: Filologiia.
2024. Vol. 78. P. 20-36
DOI: 10.15382/sturIII202478.20-36
Olga Markelova, Candidate of Sciences in Philology, Independent Researcher Moscow, Russia dimentionen@yahoo.dk https://orcid.org/0000-0003-3640-4886
Reception of the Old Icelandic Literature in the Icelandic Poetry of the 1990s — 2020s
O. Markelova
Abstract: The reception of the Old Icelandic literature in the Icelandic poetry of the 1990-2020s is found mainly in its content. Contemporary Icelandic poets use mostly the well-known sagas of Icelanders or mythological songs of the Elder Edda. Events, characters and aphorisms of the Old Icelandic texts become objects of reception. There may be several approaches to that material: 1) "pulling" the ancient text closer to the present day by means of its psychologisation; 2) reconsidering it as a precedential text for some universal situations; 3) ironical attitude to the old text and parodising it (actually, not so much the text itself, as its' high status in the modern culture); 4) using the Old Icelandic text as a starting point for the poet's personal associations. All of these approaches can be observed during the whole period examined, but in length of time the ironical approach is being reduced, and the psycologising and the universalising ones become more wide-spread; it is partly related to the fact that the young generations of poets enter the literature. This article is part of a larger study of reception of the Old Icelandic literature and culture in the Icelandic literature of the 1990s — 2020s.
Keywords: contemporary Icelandic literature, contemporary Icelandic poetry, reception of Old Icelandic literature, Icelandic poetry of 1990-2020s, postmodernism, sagas of Icelanders, Scandinavian mythology.
Andri Snsr Magnason (1995) Ljödasmygl og skaldaran. Reykjavik. Ästräöur Eysteinsson (1999) Umbrot: bökmenntir og nutimi. Reykjavik. Dagny Kristjänsdöttir (2011) Öldin öfgafulla: bökmenntasaga tuttugustu aldarinnar. Reykjavik. Geröur Kristny (2010) Blödhöfnir. Reykjavik.
Geröur Kristny (2011) "Guöir og girnd". Skirnir, 2011, vol. 85, pp. 423-436. Geröur Kristny (2014) Ljödasafii. Reykjavik. Geröur Kristny (2019) Heimskaut. Reykjavik.
Guömundur Hälfdanarson, Gunnar Karlsson, Olaf Rastrick (2003) "Pjööerni og själfsmynd: sagnfraöipröfessorarnir Guömundur Hälfdanarson og Gunnar Karlsson i samtali viö Olaf Rastrick i tilefni af greinasafninu, Pjööerni i busund är?'", in Jön Yngvi Jöhansson, Kolbeinn Ottarsson Proppö, Sverrir Jakobsson (eds) Pjöderni i 1000ar?, Reykjavik, 2003, pp. 237—253. Hallgrimur Helgason (2018) Madr inn skammi. Reykjavik. Islensk bökmenntasaga (2006) Reykjavik, vol. 5.
Jön Karl Helgason (1998) Hetjan og höfundurinn: brot ur islenskri menningarsögu. Reykjavik.
References
Jön Karl Helgason (2001) Höfundar Njalu: prœôir tir vestrœnni bökmenntasögu. Reykjavik.
Katsnel'son S., Berkov V., Steblin-Kamenskii M. (eds) (1999) "Saga o N'iale", in Islandskiesagi, St. Petersburg, pp. 47-370 (in Russian).
Markelova O. (ed.) (2018) Antologiia sovremennoi islandskoipoezii. Moscow (in Russian).
Markelova O. (2019) "Chipsy dlia belki Ratatosk i pokhodnyi nabor dlia pervoposelentsa Ingol'va: retseptsiia drevneislandskoi kul'tury v poezii Tourarina El'd"iartna". Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia, 2019, vol. 60, pp. 45-56 (in Russian).
Markelova O. (2019) "Stikhi Tourarina El'd"iartna". Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia, 2019, vol. 58, pp. 111-122 (in Russian).
Markelova O. (2020) "Receptionen af den oldislandske litteraturarv i den islandske digtning i afslutningen af det 20. ârhundrede: digte af Siguröur Pâlsson". Scandinavian Philology, 2020, vol. 18/1, pp. 131-141.
Markelova O. (2021) "Gerd Kristni Gviudiounsdottir: «Poliusa» (2019)". Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia, 2021, vol. 66, pp. 73-88 (in Russian).
Markelova O. (2023) "Retseptsiia «sag ob islandtsakh» v sovremennoi islandskoi poezii: poema Khatl'grima Khel'gasona «Maör inn skammi»". Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriia III: Filologiia, 2023, vol. 74, pp. 41-50 (in Russian).
Matthias Johanessen, Sveinn Björnsson (1989) Veröldpin. Reykjavik.
Megas (2013) Textar 1966-2011. Reykjavik.
Siguröur Pâlsson (2008) Ljöö namu safn. Reykjavik.
Siguröur Pâlsson (2022) Vsevzialstikh, ed. by O. Markelova. Moscow (in Russian).
Stein^ör Steingrimsson (2002) Par sem eimpipan hvin: andstœôur og afhelgun i textum Megasar. Reykjavik.
Svavar Hrafn Svavarson (2001) "Andhœliô Bloom: Ôdysseifur eftir Jamse Joyce", in Âstrâôur Eysteinnson (ed.) Heimurskaldsögunnar, Reykjavik, pp. 292-300.
Teresa Dröfn Freysdöttir Njarövik (2017) Antikenosos. Reykjavik.
Teresa Dröfn Njarövik (2013) Bragleikur. Reykjavik.
Vilborg Dagbjartsdöttir (2015) Ljööasafn. Reykjavik.
Pörarinn Eldjârn (2008) Kvœôasafn. Reykjavik.
Örnolfur Thorsson (ed.) (1996) Brennu-Njals Saga. Reykjavik.
Статья поступила в редакцию 14.03.2023
The article was submitted 14.03.2023
