CC BY
9
О.А. Маркелова (Москва)
ОСОБЕННОСТИ САГОВОГО ИНТЕРТЕКСТА В РОМАНЕ «АНГЕДОНИЯ» РУНАРА ХЕЛЬГИ ВИГНИССОНА
Аннотация. Статья посвящена частному случаю рецепции «саг об исландцах» в исландской романистике 1990-х гг. Роман Рунара Хельги Вигниссона «Ангедония» (1990) продолжает характерную для текстов исландского постмодернизма тенденцию иронического или пародийного восприятия древнеисланд-ской литературы, которая в современной исландской культуре обладает высоким статусом. Действие «Ангедонии» разворачивается в современности, в центре повествования - фрустрированный нерешительный юноша, тёзка знаменитого древнеисландского скальда Эгиля Скаллагримссона. Основную часть интертекстуального плана романа составляют отсылки к «Саге об Эгиле» и частично «Саге о Ньяле». Однако отсылки к этим известнейшим в древнеисландской прозе текстам в романе не носят сюжетообразующего характера. Они сводятся к общеизвестным цитатам и образам из этих саг - зачастую не обнаруживая прочной связи с самими древними текстами. Очевидно, предметом рецепции в таком случае оказываются не сами древнеисландские саги как таковые и даже не предыдущая интерпретация древних текстов, но лишь общие представления о них. Однако при всей своей «призрачности», саговые слишком заметны в тексте романа, чтоб пренебречь ими. Даже в таком отрывочном виде их присутствие значимо, так как задает необходимое читательское восприятие и создает напряжение между саговыми персонажами (отношение к которым в исландской культуре на протяжении веков было строго положительным) и «антигероем» Эгилем Гримссоном и его окружением. Эти отсылки, кроме того, выступают в функции маркеров, призванных подчеркнуть его исландскую идентичность.
Ключевые слова: исландская литература 1990-х гг.; современный исландский роман; «саги об исландцах»; рецепция; постмодернизм.
O.A. Markelova (Moscow)
Features of the Saga Intertext in the Novel "Anhedonia" by Runar Helgi Vignisson
Abstract. The paper is a case-study of the reception of "the sagas of Icelanders" in the Icelandic novels of the 1990s. Rrnar Helgi Vignisson's novel "Anhedonia" (Nautnastuldur, 1990) proceeds with the tendency of an ironic or parodying attitude towards the Old Icelandic literature, which has a high status in modern Icelandic culture. The novel is set in modern times, the main character is a frustrated irresolute young man, named after Egill Skallagrimsson, the famous Icelandic scald. The main part of the intertextual level of the novel consists of allusions to "Egils saga" and partly "Njals Saga". But allusions to these two most famous sagas in the novel are not plot-forming.
Strictly speaking, the subject of perception here are merely the well-known common places from the famous sagas, and the connection to these Old Norse texts in the novel is rather vague. The subject of reception here is obviously not the Old Icelandic sagas as such, and not even any previous perception of them, but just some common ideas of the sagas. But even being so vague, these saga allusions in the novel are too conspicuous to be completely ignored. Even this vague presence of the saga literature in this novel is significant, as it forms a necessary perception of the reader and creates a tension between the saga heroes (who have received positive attitude in the Icelandic culture through centuries) and the "antihero" Egill Grimsson and his environment. These allusions are also used to mark the main character's Icelandic identity.
Key words: Icelandic literature of the 1990s; modern Icelandic novel; the Sagas of Icelanders; reception; postmodernism.
Обращение к сагам, а также другим жанрам древнеисландской словесности в исландской литературе 1990-2010-х гг. предсказуемо - в силу высокого статуса и относительно широкой известности этих древних текстов в современной исландской культуре. В силу особенностей развития исландского языка шедевры древнеисландской прозы в целом понятны его носителям в оригинале (при наличии лексического комментария), они включены в программы образовательных учреждений по литературе. Персонажи наиболее известных родовых саг, крылатые цитаты из них, известные сюжетные линии стали в современной Исландии национальными топосами, то есть осознаются как нечто знакомое каждому обладателю исландской национальной идентичности, ее неотъемлемые составляющие [см.: Jon Karl Helgason 1998].
При этом создание художественных произведений на материале саг не носит в Исландии массового характера: как показывают наблюдения за литературным процессом этой страны, количество написанных в обозначенный период крупных прозаических произведений, где в центре внимания находится взаимодействие с сюжетами и текстами родовых саг, ограничивается несколькими десятками. Это в первую очередь исторические романы, в основу которых легли известные саги (как правило, они пишутся специалистами по древнеисландской словесности и культуре) [Маркелова 2019а], меньшинство составляют романы, в которых саговый сюжет и персонажи перенесены в современность [Маркелова 2019b], разного рода экспериментальные тексты. Исландские авторы редко избирают стратегию, широко распространенную за пределами этой страны: создать оригинальный авторский сюжет по «рецептам» саговой литературы, отправной точкой для них всегда являются уже существующие древние тексты. Основной событийный ряд саг, легших в основу современных исландских романов, остается неизменным, а характеры героев и мотивировки их поступков могут обнаруживать разную степень связи с сагой-первоисточником. Современный исландский литературовед и писатель Ауртни Бергманн дал следующее объяснение желанию своих соотечественников создавать исторические романы на материале саг: «...эти древние памятники литерату-
ры, саги наши, занимают настолько видное место в сознании исландского писателя, настолько важны для его работы с языком, что вполне естественно он рано или поздно захочет проверить себя и свое искусство рассказа именно на этом материале» [Бергманн].
В период 1990-х - начала 2000-х гг. сюжеты, персонажи и крылатые цитаты из древнеисландской словесности могли подвергаться в творчестве современных исландских авторов ироническому осмыслению - как и всё, что в исландской культуре обладало высоким статусом [см.: Маркелова 2008, 93-95]. Так, в этот период в текстах рок-поэта Мегаса известные герои саг появляются в сниженном или курьезном контексте. В пьесе Хатльгрима Хельгасона «Ночь поэтов» (2000) Эгиль Скаллагримссон изображается маньяком, который может сочинять стихи только если кого-то убьет. «Сага о Фьёльмоуде, Превзошедшем отца» Кристинна Р. Оулавссо-на (1996) (изначально задуманная как роман для подростков) пародирует распространенные в сагах сюжетные ходы и характерный для них стиль повествования. Пьеса Йоуна Стефауна Кристьянссона и Эльвара Лойи Ханнессона «Гисли Сурссон» (2005) пересказывает основные события соответствующей саги в манере, которую с равным успехом можно назвать как адаптацией для младшего возраста, так и тонкой пародией, адресованной знатокам древнеисландской прозы. Эпизодические упоминания саговых героев, сюжетов, узнаваемых цитат и подобного в иронических, пародийных или уничижительных контекстах многочисленны в литературе указанного периода.
Доминирующим течением в исландской литературе 1990-х - начала 2000-х гг. был постмодернизм. Общеизвестно отношение к «литературной классике», характерное для этого течения. Согласно Аустрауду Эйстейнс-сону, одному из крупнейших исландских специалистов по сравнительному литературоведению, «постмодернизм не боится признавать власть традиций над нами и искать материал для произведений в минувших эпохах, при этом его ироническое отношение таит в себе переработку истории. За иронией всегда стоит знание истории и культурная память. Тому, кто иронизирует, следует отлично знать традицию, чтоб быть в состоянии ее пародировать. Таким образом, он также может увидеть сам себя с исторической "дистанции" и начать диалог между своим положением в современности и местом действия в прошлом. Таким образом, в постмодернизме некоторые увидели проявление новой философии истории, в которой литературное творчество используется наряду с историческими исследованиями для того, чтобы плодотворным образом воссоздать важные аспекты прошлого и показать, какова их роль для настоящего...» [Asträöur Eysteinsson 1999, 388].
В романе Рунара Хельги Вигниссона (род. 1959) «Ангедония» ("Nautnastuldur", 1990), который станет объектом исследования в данной статье, иронический характер отсылок к сагам не вызывает сомнений.
Действие «Ангедонии» разворачивается в современности. Центральная фигура в романе - юноша по имени Эгиль Гримссон. Хотя он является
полным тезкой знаменитого викинга и скальда, любые сопоставления со знаковой фигурой древнеисландской словесности оборачиваются для героя «Ангедонии» не в его пользу: он социофоб, не способный найти свое место в жизни (закончить учебу на гуманитарном факультете, завести семью и т.д.). Герой пытается общаться со своей родней (отцом - моряком «старой закалки», религиозной матерью и «успешным» братом) и с девушками. С одной из них - Альдис - он полтора года живет в Копенгагене, пытаясь побороть свои комплексы и обустроить семейную жизнь, но порывает с ней, узнав, что она ждет ребенка от другого. Существенную часть текста занимает описание чувств персонажа (страх, смущение, экзистенциальная усталость) и физических ощущений (преимущественно неприятных, например, тошноты и жара), а также его маниакальная борьба с мокрицами в квартире, которые в романе обладают собственным голосом.
Роман обратил на себя внимание исландских литературных критиков; при этом количество посвященных ему литературоведческих исследований невелико. Наиболее интересным для исследователей оказывается образ главного героя - слабого и фрустрированного современного мужчины, неспособного найти свое место в жизни. Дагни Кристьянсдоттир видит в этом герое параллель к рассказчику из романа Кнута Гамсуна «Голод», который готов предпочесть полуголодное существование физической работе [Dagny Kristjänsdottir 2011, 236]. Хельга Биргисдоттир Кобер в статье «Сдавшийся и дезориентированный антигерой» (2007) характеризует Эгиля Гримссона как «постмодернистского антигероя» [Helga Birgisdottir Kaaber 2007, 23] и рассматривает «Ангедонию» как «роман становления» в связи с тендерными исследованиями, посвященными «кризису мужской идентичности», популярными на рубеже XX-XXI вв.
Имя персонажа, совпадающее с именем знаменитейшего древнеис-ландского скальда и сагового героя, заставляет предполагать в «Ангедо-нии» наличие «сагового» текста, тем более что сам Эгиль подчеркивает, что его «назвали в честь литературного персонажа» [Rünar Helgi Vignisson 1990, 124]. Эта особенность романа не прошла мимо внимания исследователей: по выражению одной из них, «Эгиль - истинный антигерой по отношению к своему тезке, сыну Скаллагрима» [Kolbrün Kolbeinsdottir 1991, 12]. Саговый текст в «Ангедонии» не является сюжетообразующим фактором, а проявляется в виде отдельных аллюзий, скрытых и явных цитат.
В заглавии первых двух частей романа видны отсылки к стихам Эгиля Скаллагримссона. Первая часть озаглавлена "Alls konar torrek" - «Всякого рода утрата» - явная отсылка к поэме Эгиля "Sonartorrek". Заглавие этой поэмы обычно переводится на русский язык как «Утрата сыновей». Это единственный случай фиксации слова "torrek" в древнеисландском языке [см. Смирницкая 2005, 13], так что связь такого словоупотребления в романе с данной поэмой не вызывает сомнения.
Название второй части романа, "Hinsegin höfuölausn" («Нетрадиционный выкуп головы») отсылает к названию второй знаменитой поэмы Эги-ля («Выкуп головы»).
Событий, напоминающих содержание этих поэм или обстоятельства их сочинения, описанные в «Саге об Эгиле», в упомянутых частях романа не происходит. В одном эпизоде первой части как будто можно усмотреть аллюзию на историю сочинения «Утраты сыновей»: после одной из жизненных неудач герой рассуждает: «Что еще ему оставалось кроме как отдать богу душу, коль скоро он до смерти боялся всего, что влекла за собой жизнь? Забросить учебу и помереть? Заморить себя голодом» [RUnar Helgi Vignisson 1990, 42]. Согласно знаменитому эпизоду «Саги об Эгиле», обречь себя на голодную смерть решил отчаявшийся скальд, когда узнал о гибели младшего сына, но дочь убедила его не ждать смерти, а вместо того сложить о погибшем песнь [Сага об Эгиле 1999, 191-194]. Однако депрессивные настроения героя Рунара Хельги Вигниссона не получают разрешения в творчестве, и отсылка к саге в данном случае все же весьма призрачна.
В портрете отца Эгиля можно уловить сходство с одним из героев саги: «Эгиль проводил отца взглядом до ванной. Старик был каким-то более мелким, чем ему помнилось, худым, тощим, и на голове сквозь волосы уже начала просвечивать кожа. Наверно, это означало, что скоро старику придется прибавить к своему имени прозвище» [RUnar Helgi Vignisson 1990, 53]. Имеется в виду прозвище Грим Лысый, данное отцу скальда Эгиля.
Во второй части связи с упомянутой поэмой не прослеживаются вовсе; ее событийный ряд сводится к тому, что соседом героя становится датчанин нетрадиционной ориентации, Йенс Кристиансен, который знакомит его с девушкой по имени Альдис, и она перевозит героя в Данию.
Название третьей части романа - "i einskonar viking" - «В своего рода викингском походе» - обнаруживает еще более условную степень связи с универсумом саг. Сама эта часть романа посвящена попыткам героя освоиться в чужой стране.
У романа также есть «Послесловие исландского издателя» (которое Кольбрун Кольбейнсоттир называет «главой-разоблачением» [Kolbrun Kolbeinsdottir 1991, 12]. В этом послесловии повествование от третьего лица с точки зрения главного персонажа с вкраплением точек зрения других героев, сменяется повествованием от первого лица, а границы действительности и вымысла оказываются сдвинуты: «Меня больше не зовут Эгиль Гримссон. Это имя было выдумано, чтобы завуалировать действительность, - или, может, лучше сказать, чтоб дать простор воображению? <...> На самом деле меня назвали в честь дедушки, который послужил прототипом известного героя в известном произведении известного писателя. Это имя я ни на что не променяю.» [RUnar Helgi Vignisson 1990, 220]. Далее сообщается, что некоторые описанные ранее обстоятельства жизни героя - вымысел: его братья носили другие имена, погибшей сестры (о которой они говорили с отцом) никогда не существовало, а Аль-дис вовсе не была беременна. Герой переехал в штат Айова, закончил вуз, успешно прошел курс психотерапии, женился и обосновался в городке с названием Normal (!). Очевидно, такое послесловие - своего рода ответ
автора на вопрос, что ждало бы героя, если б он был «нормальным» членом общества; однако такой happy end, даже описанный от первого лица, воспринимается неправдоподобно.
Интертекстуальный план романа, имеющий отношение к древнеис-ландской словесности, не ограничивается одной лишь «Сагой об Эгиле» -однако отсылки к другому знаменитому образцу саговой литературы появляются там в контекстах, еще более удивительных: крылатые цитаты из «Саги о Ньяле» вкладываются в уста нечеловеческих существ. Эгилю в его подвальном жилище досаждают мокрицы, и ему кажется, что он слышит их разговоры, когда решает уничтожить их с помощью химических средств: «По нраву мне сей утес, и никуда я не уеду . Будь что будет. Великий день судьбы. (Skapad^gri6 mikla). - Да ты, старикан, никак с ума рехнулся? Возомнил себя эдаким Ньялем из Бергторсхволля? Ты так и собираешься, сложа ручки, ждать погибели? <...> Ну что за поведение! Брань и поношения средь бела дня! Или ты, старый пень, считаешь, что я тогда не стану твоей Бергторой? Я не оставлю тебя в этом рассаднике отравы!» [Riinar Helgi Vignisson 1990, 110].
В речи этих персонажей знаменитая фраза Гуннара из Хлидаренди («Красив этот склон! Таким красивым я его еще никогда не видел: желтые поля и скошенные луга. Я вернусь домой и никуда не поеду» [Сага о Ньяле 1999, 173]) соседствует с аллюзией на гибель Ньяля и его супруги Бергто-ры в подожженном доме.
Еще одна отсылка к «Саге о Ньяле» возникает в разговоре героя с Йенсом в Копенгагене: нетвердо владеющий исландским языком Йенс называет Эгиля "ta6skegglingur" [Rrnar Helgi Vignisson 1990, 198] (это прозвище в саге употреблялось по отношению к сыновьям Ньяля, у которого не росла борода) и замечает: «Наверно, твой папа прочитать не тот сага. Наверно, тебя надо было назвать Ньяль» [Rrnar Helgi Vignisson 1990, 198].
Кроме отсылок к древнеисландской прозе в речи этих персонажей присутствуют и отсылки к исландскому фольклору Нового времени, не в последнюю очередь - к быличкам о призраках; мокрицы даже носят имена, типичные для призраков в фольклорных текстах: Mori и Skotta. Как замечают исследователи, «их описание чрезвычайно схоже с описанием призраков, преследующих чей-либо род. Когда речь заходит о мокрицах, как правило, используется архаизированный стиль и старинные слова, как бы для того, чтоб подчеркнуть их связь с призраками <...>. Но Моури в романе упоминается и в другой связи, а именно, в воспоминаниях Эгиля о детстве. И тогда Моури - либо его отец (ср. стр. 20-21 романа), пьяный и злой, которого боятся дети, либо он - сам Эгиль (ср. стр. 33, 40-41 романа)» [Kolbmn Kolbeinsdottir 1991, 28].
Реминисценции древнеисландской словесности в романе таковы, что вопрос о том, какого рода культурная память стоит за ними, требует уточнений. Важно, что отсылки к «Саге об Эгиле» и «Саге о Ньяле» в романе не носят нюансированного характера и сводятся к общеизвестным цитатам и образам из этих саг - зачастую не обнаруживая прочной связи с
самими древними текстами [Kolbrnn Kolbeinsdottir 1991, 32]. Очевидно, предметом рецепции в таком случае оказываются не сами древнеисланд-ские саги как таковые и даже не предыдущая интерпретация древних текстов, но лишь общие представления о них. Здесь уместно процитировать одного из крупных исследователей рецепции древнеисландской словесности и культуры в современном мире: «Это звучит парадоксально, - но для того, чтобы то или иное литературное произведение начало считаться "классикой", оно должно находиться в процессе постоянного пересоздава-ния, постоянно приспосабливаться к новым временам, читателям и носителям информации. Лишь немногие из таких произведений знакомы нам в их первозданном виде, чаще всего они приходят к нам переписанные бесчисленное количество раз. Многие из них даже прежде всего знакомы нам в виде простых и узнаваемых знаков: "Илиада" - деревянный конь, "Дон Кихот" - старик, бьющийся с ветряными мельницами, "Гамлет" - юноша, который держит в руке череп и говорит: "Быть или не быть."» [Jon Karl Helgason 2001, 10].
Отсылки к известным древнеисландским сагам в «Ангедонии» поверхностны и фрагментарны, однако слишком заметны в тексте романа, чтоб пренебречь ими. Даже в таком отрывочном виде, в каком они представлены в романе, их присутствие значимо, так как задает необходимое читательское восприятие и создает напряжение между саговыми персонажами (отношение к которым в исландской культуре на протяжении веков было строго положительным) и неудачником Эгилем Гримссоном и его окружением [Kolbrnn Kolbeinsdottir 1991, 12]. В главах, посвященных жизни героя в Копенгагене, эти отсылки, кроме того, выступают в функции маркеров, призванных подчеркнуть его исландскую идентичность: в чуждой для себя культурной среде герой постоянно припоминает тексты, обладающие в исландской культуре высоким статусом.
Тексты, подобные «Ангедонии», показывают, что современная литература может жить одними лишь воспоминаниями о неких знаковых текстах. (Существует по крайней мере один пример такого подхода в современной исландской поэзии: стихи Тоурарина Эльдъяртна 19702000-х гг., в которых общеизвестные сведения о героях древнеисландской словесности, не возводимые к конкретному источнику, становятся объектом иронического осмысления и часто полностью «отрываются» от своего изначального контекста, перемещаются в современность и образуют новые смысловые связи [Маркелова 2019с]).
Само по себе помещение в неожиданные контексты образов и цитат из известных родовых саг (а «Сага об Эгиле» и «Сага о Ньяле» - без сомнения, самые известные подобные тексты) можно классифицировать как проявление иронического/критического отношения к национальным топо-сам, господствовавшего в исландской литературе в последние десятилетия ХХ в. [Guömundur Hâlfdanarson, Gunnar Karlsson 2003, 246]. Рецепция саг в исландской прозе в последующие десятилетия уже лишена иронического начала и попытки сопоставления с современностью. Как уже говорилось,
большинство подобных произведений 2000-2010-х гг. - исторические романы по мотивам саг. Среди них выделяется «Выкуп головы» Оулава Гюн-нарссона (2005), [см.: Маркелова 2018], действие которого происходит в начале ХХ в., но в этом романе связь судьбы главного персонажа с судьбой Эгиля Скаллагримссона носит более устойчивый характер и полностью лишена иронического начала.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бергманн А. Читайте роман Ауртни Бергманна «Торвальд странник» и его послание современным читателям // Официальный сайт НП «Общество дружбы Россия - Исландия». URL: http://odri.msk.ru/?p=1994 (дата обращения: 01.06.2021).
2. Маркелова О.А. «Ироническое национальное самосознание» в современной исландской литературе и творчество Хатльгрима Хельгасона // XVI конференция по изучению скандинавских стран и Финляндии. Материалы конференции (г. Архангельск, Поморский государственный университет имени М.В. Ломоносова, 9-12 сентября 2008 года). Часть 2. Москва - Архангельск: ПГУ им. М.В. Ломоносова, 2008. С. 93-95.
3. Маркелова О.А. Сага об Эгиле как сюжетообразующий текст в романе Оулава Гюннарссона «Выкуп головы» // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2018. №2. С. 246-251.
4. (а) Маркелова О.А. Рецепция саг об исландцах в современном исландском историческом романе // Ученые записки Петрозаводского Государственного Университета. 2019. №3 (180). С. 28-34.
5. (b) Маркелова О.А. Рецепция «саг об исландцах» в современном исландском детективе // Известия Южного федерального университета. Филологические науки. 2019. №1. С. 156-166.
6. (с) Маркелова О.А. Чипсы для белки Рататоск и походный набор для первопоселенца Ингольва. Рецепция древнеисландской культуры в поэзии Тоурарина Эльдъяртна // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 3: Филология. 2019. №60. С. 45-56.
7. Сага о Ньяле / пер. С.Д. Кацнельсона, В.П. Беркова, М.И. Стеблин-Камен-ского // Исландские саги: в 2 т. Т. 2 / под общей ред. О.А. Смирницкой. СПб.: Нева; Летний сад, 1999. С. 47-370.
8. Сага об Эгиле / пер. С.С. Масловой-Лашанской, В.В. Кошкина) // Исландские саги: в 2 т. Т. 1 / под общей ред. О.А. Смирницкой. СПб.: Нева; Летний сад, 1999. С. 21-216.
9. Смирницкая О.А. Древнегерманская поэзия. Каноны и толкования. М: Языки славянских культур, 2005. 175 с.
10. AstraôurEysteinsson. Umbrot. Bôkmenntir og nùtimi. Reykjavik: Haskôlaùtgafan, 1999. 485 bls.
11. Dagny Kristjânsdôttir. Oldin ofgafulla. Bôkmenntasaga tuttugustu aldarinnar. Reykjavik: Bjartur, 2011. 311 bls.
12. Guômundur Halfdanarson, Gunnar Karlsson. &jôôerni og sjalfsmynd. Sagnfrœôiprôfessorarnir Guômundur Halfdanarson og Gunnar Karlsson i samtali viô Olaf Rastrick i tilefni af greinasafninu "&jôôerni i ^ùsund ar? // &jôôerni i 1000 ar? / Ed. by Jôn Yngvi Jôhnsson, Kolbeinn Ottrsson Proppé, Sverrir Jakobsson. Reykjavik:
Haskolaütgafan, 2003. Bls. 237-253.
13. Helga Birgisdottir Kaaber. Uppgefna og attavillta andhetjan. Um karla og karlmennskur i skaldsögunni "Nautnastuldur" eftir Rünar Helga Vignisson // Mimir. Blaö félags stüdenta i islenskum frœôum. 2007. Vol. 51. Bls. 23-33.
14. Jon Karl Helgason. Hetjan og höfundurinn. Brot ür islenskri menningarsögu. Reykjavik: Heimskringla, 1998. 269 bls.
15. Jon Karl Helgason. Höfundur Njalu. frreöir ür vestrœnni bokmenntasögu. Reykjavik: Heimskringla; Haskolaforlag Mals og menningu, 2001. 200 bls.
16. Kolbrün Kolbeinsdottir. &egar engu ma sleppa: athugun a formi i ^remur nütimaverkum: i sama klefa eftir Jakobinu Siguröardottur, Hversdagshöllinni eftir Pétur Gunnarsson og Nautnastuldi eftir Rünar Helga Vignisson. Lokaritgerö Haskola islands. Reykjavik, 1991. 35 bls.
17. Rünar Helgi Vignisson. Nautnastuldur. Reykjavik: Forlagiö, 1990. 228 bls.
REFERENCES (Articles from Scientific Journals)
1. Helga Birgisdottir Kaaber. Uppgefna og attavillta andhetjan. Um karla og karlmennskur i skaldsögunni "Nautnastulduf' eftir Rünar Helga Vignisson. Mimir. Blaö félags stüdenta i islenskum frœôum. 2007, vol. 51, pp. 23-33. (In Icelandic).
2. Markelova O.A. Saga ob Egile kak syuzhetoobrazuyushchiy tekst v romane Oulava Gyunnarssona "Vykup golovy" [Egils Saga as the Plot-Forming text in the Novel „The Head Ransom" by Olafur Gunnarsson]. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo, 2018, no. 2, pp. 246-251. (In Russian).
3. (a) Markelova O.A. Retseptsiya sag ob islandtsakh v sovremennom islandskom istoricheskom romane [The Reception of Sagas of Icelanders in Modern Icelandic Historical Novels]. UchenyyezapiskiPetrozavodskogo Gosudarstvennogo Universiteta, 2019, no. 3 (180), pp. 28-34. (In Russian).
4. (b) Markelova O.A. Retseptsiya "sag ob islandtsakh" v sovremennom islandskom detektive [The Reception of Sagas of Icelanders in Modern Icelandic Criminal Novels]. Izvestiya Yuzhnogo federal'nogo universiteta. Filologicheskiye nauki, 2019, no. 1, pp. 156-166. (In Russian).
5. (c) Markelova O.A. Chipsy dlya belki Ratatosk i pokhodnyy nabor dlya pervopo-selentsa Ingol'va. Retseptsiya drevneislandskoy kul'tury v poezii Tourarina El'd"yartna [Chips for the Ratatosk Squirell and a Camping Set for Ingolf the Settler. The Reception of the Old Icelandic Culture in the Poetry of Thorarinn Eldjarn]. Vestnik Pravoslavnogo Svyato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriya 3: Filologiya, 2019, no. 60, pp. 45-56. (In Russian).
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
6. Guömundur Halfdanarson, Gunnar Karlsson. &joöerni og sjalfsmynd. Sagnfrœôiprofessorarnir Guömundur Halfdanarson og Gunnar Karlsson i samtali viö Olaf Rastrick i tilefni af greinasafninu "tjööerni i ^üsund ar? Pjööerni i 1000 ar? Ed. by Jon Yngvi Johnsson, Kolbeinn Ottrsson Proppé, Sverrir Jakobsson. Reykjavik, Haskolaütgafan, 2003, pp. 237-253. (In Icelandic).
7. Markelova O.A. "Ironicheskoye natsional'noye samosoznaniye" v sovremennoy
islandskoy literature i tvorchestvo Khatl'grima Khel'gasona [The "Ironical National Conscience" in Modern Icelandic Literature and the Works of Hallgrimur Helgason]. XVI konferentsiya po izucheniyu skandinavskikh stran i Finlyandii. Materialy konferentsii (g. Arkhangelsk, Pomorskiy gosudarstvennyy universitet imeni M.V. Lomonosova, 9-12 sentyabrya 2008 goda). Chast' 2 [17th Conference on the Study of Scandinavian Countries and Finland. Materials of the Conference (Arkhangelsk, Pomor State University named after M.V. Lomonosov, September 9-12, 2008). Part 2. Moscow -Arkhangelsk, PSU named after M.V. Lomonosov Publ., 2008, pp. 93-95. (In Russian).
(Monographs)
8. Astradur Eysteinsson. Umbrot. Bokmenntir og nutimi. Reykjavik, Haskolahtgafan, 1999. 485 p. (In Icelandic).
9. Dagny Kristjansdottir Oldin ofgafulla. Bokmenntasaga tuttugustu aldarinnar. Reykjavik, Bjartur, 2011. 311 p. (In Icelandic).
10. Jon Karl Helgason. Hetjan og hofundurinn. Brot ur islenskri menningarsogu. Reykjavik, Heimskringla, 1998. 269 p. (In Icelandic).
11. Jon Karl Helgason. Hofundur Njalu. Prwdir ur vestrwnni bokmenntasogu. Reykjavik, Heimskringla; Haskolaforlag Mals og menningu, 2001. 200 p. (In Icelandic).
12. Smirnitskaya O.A. Drevnegermanskaya poeziya. Kanony i tolkovaniya [The Old Germanic Poetry. Canons and Interpretations]. Moscow, Yazyki slavyanskikh kul'tur Publ., 2005. 175 p. (In Russian).
(Thesis and Thesis Abstracts)
13. Kolbrun Kolbeinsdottir. Pegar engu ma sleppa: athugun a formi i premur nutimaverkum: I sama klefa eftir Jakobinu Sigurdardottur, Hversdagshollinni eftir Petur Gunnarsson og Nautnastuldi eftir Runar Helga Vignisson. Lokaritgerd Haskola islands. Reykjavik, 1991. 35 p. (In Icelandic).
Маркелова Ольга Александровна, Московский государственный лингвистический университет.
Кандидат филологических наук, переводчик. Научные интересы: исландская литература XX-XXI вв., фарерская литература XX-XXI вв., рецепция древнеис-ландской словесности в современной художественной литературе.
E-mail: dimentionen@yahoo.dk
ORCID: 0000-0003-3640-4886
Olga A. Markelova, Moscow State Linguistic University.
Candidate of Philology, translator. Research interests: Icelandic literature of 20th - 21th centuries, Faroese literature of 20th - 21th centuries, the reception of Old Icelandic literature in modern fiction literature.
E-mail: dimentionen@yahoo.dk
ORCID: 0000-0003-3640-4886
