CC BY
39
УДК 159.9
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОПРОВОЖДЕНИЕ СОТРУДНИКОВ ПОЛИЦИИ В ПОСТЭКСТРЕМАЛЬНЫЙ ПЕРИОД: РЕЗУЛЬТАТЫ ОПЫТНОЙ РАБОТЫ
© Нина Александровна КОВАЛЬ
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, доктор психологических наук, профессор, зав. кафедрой социальной психологии, e-mail: gor87@mail.ru © Марина Юрьевна ЛЕМЕЩЕНКО Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, соискатель, кафедра социальной психологии, e-mail: lemechenko71@mail.ru
Представлены результаты экспериментальной работы по восстановлению оптимальной работоспособности и профессионально-значимых качеств сотрудников ОВД, возвратившихся из длительных служебных командировок в Северо-Кавказский регион.
Ключевые слова: коррекционные мероприятия; психологические трудности; «группа риска»; служебная деятельность; аутоличностный ресурс.
В современных условиях правоохранительной деятельности, когда сотрудники органов внутренних дел принимают участие в контртеррористических операциях на территории Северо-Кавказского региона и подвергаются воздействию целого ряда психотравмирующих факторов, особую значимость приобретает проблема минимизации их негативных последствий [1]. Алгоритм процесса постэкстремального сопровождения нами описывался ранее, и в настоящей публикации будут изложены результаты опытной работы по данной тематике [2].
В эксперименте приняли участие 315 человек в возрасте от 22 до 45 лет, диагностировавшихся по трем основным методикам:
1) тесту дифференциальной самооценки функционального состояния (опросник САН);
2) психофизиологическому тесту (оценке памяти, внимания, простых и сложных зрительно-моторных реакций, реакций на движущийся объект);
3) 8-цветовому модифицированному варианту теста М. Люшера.
При обработке и обобщении полученных данных (по опроснику САН) выяснилось, что свое самочувствие как хорошее определило лишь 16 % респондентов, как не очень хорошее - 64 %, и как плохое - 2Q %. О себе как об активных, полных сил и работоспособных заявило 9 % испытуемых, пояснив, что их
хорошая мобилизация даже в постэкстре-мальный период - это результат систематических занятий спортом, аутогенной тренировкой и другое, 71 % респондентов отметили усталость, чувство разбитости, малоподвижность и выразили желание отдохнуть; остальные же 20 % назвали свое состояние «ни хорошим, ни плохим», связав это с апатичностью и вялостью, и подчеркнули, что хотя серьезных психологических трудностей не имеют, но все-таки чувствуют себя недостаточно активными, собранными, работоспособными. Свое настроение как более или менее хорошее определили 82 % испытуемых, пояснив это тем, что служебная командировка закончилась, и сейчас они находятся в спокойной обстановке; 18 % отозвались о своем настроении как о плохом, унылом, мрачном, в основном из-за обострения имевшихся ранее заболеваний и ухудшения функционального состояния.
Таким образом, длительное напряжение биологических, физиологических и психических функций организма (по опроснику САН) стало причиной снижения самочувствия и активности ниже среднего уровня у 84 % опрошенных сотрудников полиции. Почти все они на индивидуальных собеседованиях отмечали не только физическую, но и психологическую усталость, выражающуюся в быстрой утомляемости, раздражительности, ничем не мотивированных перепадах
настроения. Очень многие из них говорили о недостаточности внимания, трудностях сосредоточения, ухудшении характеристик памяти и других нарушениях познавательной активности. Особо следует отметить наличие у большинства опрошенных (78 %) проблем, связанных со сном (трудности засыпания, прерывистый или тревожный сон), и жалоб на хроническое мышечное напряжение и онемение в различных частях тела, которые они также связали с повышенным нервным напряжением и психологическим дискомфортом.
Сходные с предыдущими результаты были получены и с помощью психофизиологического теста (табл. 1), ведь у большинства сотрудников полиции характеристики памяти, внимания, простых и сложных двигательных реакций оставляли желать лучшего. Из 100 % испытуемых на 7 и 6 баллов (высокий уровень) задание не выполнил никто, на 5 баллов (средний уровень) его выполнило лишь 20 % испытуемых, остальные 80 % показали уровень ниже среднего, низкий и очень низкий (от 3 до 1 балла).
Почти также выглядели и данные, полученные с помощью цветового теста М. Лю-шера. Здесь среднестатистическую норму показали всего 11 % испытуемых. У 65 % наблюдались допустимые, но все же отклонения от нормы. В группу риска вошли 24 % от общего числа участников эксперимента.
Помимо стандартного группового диагностирования, с каждым испытуемым было проведено индивидуальное структурирован-
ное собеседование, нацеленное на уточнение характера имеющихся психологических нарушений.
Опираясь на полученные данные, нами был сделан вывод о том, что в постэкстре-мальный период у абсолютного большинства сотрудников полиции (85 % испытуемых) фиксируются различные трудности и проблемы, в т. ч. нарушения познавательной и эмоционально-волевой сфер, коммуникации и др. Причем с увеличением количества командировок эти проблемы усугубляются. Беря во внимание официальную статистику, полученные нами результаты, а также дневники психологов, находящихся с личным составом на Северном Кавказе, отметим, что после 1-й командировки особо актуальными они становятся для 30 % сотрудников полиции, после 2-й - почти для 50 %, после 3-й почти для 70 %. После 4-й и последующих командировок неблагоприятные психические состояния, чаще всего астенического или ас-тено-невротического характера, диагностируются уже у 90 % полицейских. 5-я же или 6-я командировки вообще становятся своеобразным рубежом, преодолев который очень многие всерьез задумываются об увольнении (в связи с изменениями в состоянии здоровья и осознаваемыми психологическими трудностями) или, наоборот, уже сами напрашиваются на каждую последующую поездку, мотивируя ее различными факторами - возможностью побольше заработать, переключиться в иной ритм служебной деятельности, приблизить выслугу и т. д.
Таблица 1
Результаты психо-физиологических реакций
\ Виды \проблем Запоминие чисел Простая зрительно-моторная реакция Сложная зрительно- моторная реакция Координация Реакция на двигательную активность Проба Мюнстерб Коррекционная проба
Баллы \ о § й ^ И ио % о а ё ^ и ио 3 ^ % о а ё ^ и ио 3 ^ % о а ё ^ и ио О 5 % о [2 а ё ^ и ио О 5 % о а й ^ и ио О 5 % о а й ^ и ио О 5 Кч %
7 баллов
6 баллов
5 баллов 126 40 91 29 84 27 63 20 14 4 112 36 - -
4 балла 84 27 98 31 77 24 42 13 21 7 28 9 84 27
3 балла 98 31 70 22 112 35 98 31 42 13 98 31 119 37
2 балла 7 2 35 11 21 7 91 29 119 38 77 24 84 27
1 балл - - 21 7 21 7 21 7 119 38 - - 28 9
Они поясняют, что выполнение служебных обязанностей в обычном режиме непривлекательно и рутинно, гораздо интересней работать в экстремальных условиях, рассчитывая, в основном, на собственные силы, возможности и опыт. Внешне эти люди отличаются от остальных - бросается в глаза их угрюмость, отгороженность от товарищей, апатичность. Окружающие, не имеющие боевого опыта, кажутся им неинтересными и незнающими настоящей жизни. Семейные и бытовые проблемы, неизбежно накапливающиеся за период отсутствия, считаются пустяковыми, малозначительными, могущими разрешиться и без их обязательного участия. И лишь на Северном Кавказе такие люди снова чувствуют себя бодрыми, полными сил и готовыми к преодолению любых трудностей. Их не много - около 5 % от общего количества, но работать с ними очень сложно. К процедуре диагностирования они относятся достаточно формально и даже агрессивно, всячески демонстрируя свое превосходство и отрицая наличие каких бы то не было психологических проблем. Очень часто они злоупотребляют алкоголем, искренне полагая, что это лучший способ снять эмоциональное напряжение и вообще отдохнуть от «тяжелых рабочих будней». Конечно, не все полицейские, по многу раз выезжавшие в СевероКавказский регион, становятся дезадаптив-ными, но некоторых необходимо выделять в особую «группу риска», требующую более пристального внимания и индивидуального подхода на всех этапах коррекционного процесса.
Далее все испытуемые условно делились на 3 основные группы:
- 1 группа (4 % от общего количества участников эксперимента) - полицейские без существенных отклонений психического состояния, сохранившие трудоспособность и нормально социально адаптированные, т. е. способные самостоятельно решать возникающие психологические проблемы, связанные с пребыванием в экстремальных условиях;
- 2 группа (67 %) - полицейские, имеющие психологические трудности и проблемы и сниженный уровень работоспособности, но сохраняющие достаточный самоконтроль посредством значительного эмоционального и физического напряжения и
нуждающиеся в проведении коррекционных мероприятий;
- 3 группа, или «группа риска» (29 %) -полицейские, имеющие выраженные проявления посттравматической стрессовой симптоматики, нарушения социальной и профессиональной адаптации и требующие углубленной коррекции и длительного динамического наблюдения.
Затем испытуемые включались в коррекционный процесс, ориентированный на снятие эмоционального напряжения, выброс отрицательных эмоций социально-приемлемыми способами, активацию функциональных резервов организма, профилактику социально-психологических расстройств. И здесь следует отметить, что сначала сотрудники полиции с недоверием относились к групповой работе. Опыта участия в подобных мероприятиях почти ни у кого не было, и на этом фоне возникали различные организационные и информационные трудности. Перед занятиями почти половину отведенного времени приходилось тратить на разъяснение целей, задач и возможностей коррекции. Причем самыми «тяжелыми» неожиданно оказались сотрудники спецподразде-лений, хотя от занятий не уклонялись и приходили в строго назначенное время, но участвовать со всеми на равных у них не получалось. В группе их воспринимали как «старослужащих» в армии и высказываться при них о событиях на Кавказе или, тем более, передавать собственные ощущения не решались, считая, что именно сотрудники этих подразделений выносят на себе все тяготы контртеррористической операции на Северном Кавказе, и именно они знают о настоящей войне не понаслышке. В связи с этим в процесс были внесены некоторые коррективы - шире стала использоваться индивидуальная форма работы, варьироваться ее содержание, однако алгоритм оставался неизменным:
1) диагностика текущего психологического состояния на входе и выходе;
2) выявление причин, способствующих нервно-психической неустойчивости и социальной дезадаптации в постэкстремальный период;
3) формирование навыков преодоления негативных последствий психотравмирующих факторов;
4) восстановление оптимальной работоспособности и профессионально-значимых качеств.
Рабочий процесс выстраивался по двум основным вариантам:
1) профилактический - для полицейских, отнесенных к 1 и 2 группам социальной адаптации;
2) углубленный - для полицейских, отнесенных к 3 группе.
Ознакомительные занятия проводились индивидуально и были направлены на оптимизацию психической активности в преодолении стрессовых состояний, психологических затруднений и кризисных ситуаций. Особое значение придавалось формированию адекватного самосознания и повышению личной ответственности за способы выражения иррациональных чувств и аффективных переживаний. В них принимали участие все испытуемые в независимости от групповой принадлежности. Испытуемые второй и, в особенности, первой групп работали без проблем, проявляя интерес к происходящему, а их коллеги, отнесенные к «группе риска», игнорировали занятия, объясняя такое свое поведение различными причинами, в т. ч. негативным отношением к психологии в целом. Но через некоторое время, наблюдая за товарищами и не желая выглядеть «проблемными» на общем фоне, все же включались в процесс, хотя всячески и демонстрировали скептическое к нему отношение - могли подолгу рассуждать на отвлеченные темы, говорить о том, что пришли к психологу не потому, что нуждаются в поддержке, а просто из любопытства и т. д. Единственной серьезной зацепкой для них становилась гиперзаинтересованность психолога во всем том, что происходило на Северном Кавказе, в особенности интерес к способам преодоления серьезных опасностей. Родным и близким, как правило, об этом они не рассказывали, а потребность в передаче собственных чувств и ощущений оставалась. Таким образом, через определенный промежуток времени психолог рассматривался уже не как «чужеродный элемент», а как человек, которому необходимо помочь -поучаствовать в его занятиях, «ведь он тоже выполняет свою работу».
Далее испытуемые включались в работу по активному межличностному взаимодейст-
вию, основной задачей которой стала выработка навыков выброса отрицательных эмоций и травмирующих переживаний социально-приемлемыми способами. Поначалу и она проходила неровно и все по тем же причинам. Возникало множество вопросов о том, почему периодичность занятий неодинаковая, по каким принципам формировались группы и т. д., но затем процесс становился привычным, и подобные вопросы отходили на второй план. Время от времени к «группе риска» присоединялись испытуемые, отнесенные к 1 и 2 группам социальной адаптации. Они не скрывали положительного отношения к происходящему, спокойно и четко формулировали проблемы, интересовались возможностями коррекции, чем явно оптимизировали рабочий процесс. Со временем в «группы риска» такие люди стали включаться целенаправленно. Как правило, многие из них владели техниками аутогенной тренировки, психоэмоциональной регуляции, точечного массажа и могли продемонстрировать их товарищам. По возможности к коррекционным мероприятиям подключались и студенты-психологи, проходившие практику на базе Медико-санитарной части УМВД. На контакт с ними сотрудники полиции шли охотно, потому что в обозначенный процесс они вносили что-то новое и интересное.
Параллельно с групповой работой проводилась и индивидуальная работа, направленная на формирование системы внутри-личностных побуждений и стимулов и активизацию аутопсихологического ресурса, задача которого - аккумулировать потребности сотрудников полиции в деятельности, согласовывающей индивидуальные особенности их самосознания с требованиями дальнейшего профессионального развития. Важной составляющей такой работы стало, во-первых, выявление факторов, препятствующих этому процессу, во-вторых, закрепление способов достижения результата, характеризующих его направленность на реальные ценности, выделенные в базовые стратегии профессионального самоутверждения и самосовершенствования. И здесь наиболее эффективным тактическим приемом выступил прием «прогнозирования сценария собственного поведения» в «отдельном эпизоде», «целой ситуации», «контексте события», «масштабе карьеры» и «жизненной перспективе». Учи-
тывая, что важнейшим условием успешной саморегуляции личности в постстрессовый период является овладение стратегиями «нейтрализации эпизода», «конструктивного завершения ситуации», «структурирования события», «карьерного роста» и «стабилизации перспективы жизни», индивидуальные занятия начинались с выстраивания совместной - психолога и сотрудника полиции -«стратегии жизни» в целом. Здесь испытуемым предлагалось выступить в качестве субъекта жизненного пути, т. е. ее организатора и регулятора во времени, пространстве и текущих событиях. Причем при выстраивании стратегической линии акцент необходимо было выставить не на стереотипности, а на проблемности отношения к собственной жизни в силу перспективы своеобразного иммунитета на пути преодоления трудных и кризисных жизненных ситуаций. Подобная проблематика подразумевала соотнесение различных неблагоприятных и препятствующих условий с желаниями, потребностями, возможностями, ценностями и жизненнопрактическими способами разрешения обозначенных трудностей и преодоления субъективно ощущаемых ими или объективно имеющихся профессионально-личностных
кризисов.
Поведенческие стратегии в числе других методов и методик в значительной степени повлияли на процесс восстановления оптимальной работоспособности испытуемых сотрудников полиции. Его положительную динамику подтвердили данные заключительной экспресс-диагностики, обобщенные результаты которой стали выглядеть следующим образом: свое самочувствие как хорошее определили уже 47 % респондентов, как среднее - 53 %, и как плохое не определил никто. Показатели активности также значительно улучшились, ведь как высокую ее определило 9 % испытуемых, как среднюю -87 %, и как сниженную - всего 4 % опрошенных. О собственном настроении как хорошем заявило 18 %, и 82 % отозвались о нем как о среднем. Значительно и в лучшую сторону изменились и данные психофизиологии. Высокий уровень различных характеристик внимания, памяти, простых и сложных зрительно-моторных реакций был зафиксирован у 58 % сотрудников полиции, а
средние показатели - у оставшихся 42 %. Низких и очень низких результатов в этом испытании зафиксировано не было. По данным модифицированного теста М. Люшера, значительных отклонений от среднестатистической нормы также не наблюдалось, а незначительные отклонения были отмечены лишь у 11 % участников эксперимента. Кроме того, улучшение физического и нервнопсихологического состояния участников эксперимента подтверждалось и структурированными беседами, в которых многие (78 %) подчеркивали почти полное отсутствие немотивированных перепадов настроения, быстрой утомляемости, беспричинной раздражительности. Почти все они отмечали и снижение остроты проблемы, связанной со сном, изменение его качества в лучшую сторону. Неспецифические соматические жалобы - хроническое мышечное напряжение и онемения в различных частях тела - также почти перестали фиксироваться. Напротив, стали четко прослеживаться мысли о возвращении к профессиональной деятельности, обновлении знаний и умений, определяющих пути ее дальнейшего совершенствования.
Опираясь на вышеизложенное, можно сделать вывод о том, что апробированный нами метод постэкстремального сопровождения сотрудников полиции способен минимизировать негативные последствия психотравмирующего воздействия, а значит, и должным образом влиять на процесс восстановления работоспособности, значительно продлевая активное профессиональное долголетие.
1. Коваль Н.А. Психологическая сущность лич-
ностного потенциала // Потенциал личности: комплексная проблема: материалы 2 Всероссийской интернет-конференции. Тамбов,
2003.
2. Лемещенко М.Ю. Особенности организации психологического сопровождения сотрудников органов внутренних дел в постэкстре-мальный период // Вестник Тамбовского университета. Серия Гуманитарные науки. Тамбов, 2013. Вып. 4 (120). С. 224-227.
Поступила в редакцию 14.05.2013 г.
UDC 159.9
PSYCHOLOGICAL ACCOMPANYING OF POLICE WORKERS IN POST-EXTREME PERIOD: RESULTS OF EXPERIMENT WORK
Nina Aleksandrovna KOVAL, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Doctor of Psychology, Professor, Head of Social Psychology Department, e-mail: gor87@mail.ru
Marina Yuryevna LEMESHCHENKO, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Competitor, Social Psychology Department, e-mail: lemechenko71@mail.ru
The results of the experimental work to restore optimum performance and professional-important qualities of law enforcement officers returned from a long business trips in the North Caucasus region are given.
Key words: corrective measures; psychological difficulties; “risk group”; service activity; auto-personal resource.
УДК 371.93
МОДЕЛЬ СОЦИАЛЬНО-ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ПРОФИЛАКТИКИ ПОВТОРНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ ПОДРОСТКОВ В УСЛОВИЯХ ЦЕНТРА ВРЕМЕННОГО СОДЕРЖАНИЯ ДЛЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ПРАВОНАРУШИТЕЛЕЙ
© Ольга Алексеевна ДОРОЖКИНА
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, доктор педагогических наук, профессор, зав. кафедрой социальной и семейной педагогики, e-mail: daosocped@mail.ru © Татьяна Валерьевна ХРОМОВА Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, аспирант, кафедра социальной работы, ювенологии и управления в социальной сфере, e-mail: TVHromova@mail.ru
Основное внимание в статье уделено модели социально-педагогической профилактики повторных правонарушений в Центре временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей. Определены и последовательно структурированы блоки модели, что позволило показать исходные теоретические положения исследуемого явления, вертикальные и горизонтальные связи между его элементами, взаимосвязи и взаимозависимость составляющих.
Ключевые слова: модель; несовершеннолетние правонарушители; профилактика; Центр временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей.
Как показывает анализ научной литературы (В.И. Загвязинский, К.К. Колодяжный,
A.А. Матюшкин), моделирование - это исследование каких-либо явлений, процессов или объектов путем построения изучаемых моделей, которые используются для определения или уточнения характеристик и рациональных способов построения вновь конструируемых объектов.
Вопросы моделирования в педагогических исследованиях освещаются в работах С.И. Архангельского, В.Г. Афанасьева,
B.А. Веникова, Б.А. Глинского, И.Б. Новик, Ю.М. Плотинского, Г.В. Суходольского, В.А. Штофф и др.
В построении авторской модели мы руководствовались трудами М. М. Бахтина,
В.П. Беспалько, А.И. Бурова, М.С. Кагана, Н.И. Киященко, Н.М. Лейзерова, Е.В. Романова, достижениями психолого-педагоги-
ческой мысли В. С. Библера, Л. С. Выготского,
С.Л. Рубинштейна, Б.М. Теплова. Рассмотрены исследования И.А. Зимней, Б.В. Куприянова, С.И. Курганова [1-5].
Определение социально-педагогического моделирования дает Л.В. Мардахаев, понимая под ним эмпирическое создание идеальной модели целенаправленной деятельности по реализации конкретной технологии, обеспечивающей достижение определенной цели, с учетом возможностей среды и личного опыта социального педагога.
В ходе исследования нами создана модель социально-педагогической профилактики правонарушений в Центре временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей (далее - ЦВСНП), отражающая моделируемый объект, способная заменить его в определенном отношении и обеспечить опытную проверку получаемых результатов.
