CC BY
11
■ А. А. Алиева и ар. Выявление маркеров вируса простого герпеса и LIMB в материалах аутопсии плоюв и умерших новорожаенных
10. Hassan J. Translational mini-review series on infectious disease: congenital cytomegalovirus infection: 50 years on./ J. Hassan, J. Connell // Clin. Exp. Immunol. - 2007 Aug. - V. 149 (2). - P. 205-210.
11. Kenneson A. Review and meta-analysis of the epidemiology of congenital cytomegalovirus (CMV) infection / A. Kenneson, M. Cannon // Rev. Med. Virol. - 2007. - V. 17 (4). - P. 253-276.
12. Быстрый культуральный метод диагностики герпесвирусных инфекций. Методические рекомендации № 02.030—08, Роспот-ребнадзор. — М, 2008. — 20 с.
13. Сравнение различных методов лабораторной диагностики при выявлении цитомегаловируса в аутопсийном материале умерших новорожденных и детей, умерших на первом году жизни / А. А. Меджидова и др. // ЖМЭИ. - Т. 3, №2. - С. 63-69.
14. Получение и свойства моноклональных антител к вирусу герпеса 1 и 2 типа / Р. Р. Климова и др. // ЖМЭИ. - 1999. - № 5. -С. 99-103.
15. Получение моноклональных антител к сверхранним белкам цитомегаловируса человека и их применение для выявления инфицированных клеток / Н. Е. Макарова и др. // Бопр. вирусологии. - 1996.-Т. 41, № 1.-С. 28-32.
16. Malm G. Congenital cytomegalovirus infections / G. Malm, M. Eng-man // Semin. Fetal. Neonatal. Med. - 2007, Jun. -V. 12 (3). -P. 154-159.
17. Lu Y. Human cytomegalovirus infection and congenital malformation / Y. Lu, X. Weng, Z. Gu // J. Infect. Deas. - 2008, Mar. - V. 33 (3).-P. 132-135.
1 8. Paradowska E. Detection of cytomegalovirus in human placental cells by polymerase chain reaction / E. Paradowska, M. Prezikevich, D. Nowakowska // APMIS. - 2006. - V. 114 (11). - P. 764-771.
19. A wider role of congenital cytomegalovirus infection in sensorineural hearing loss / M. Barbi et. al. // Pediatr. Infec. Dis. — 2003. — V. 22. - P. 39-42.
20. Fetal cytomegalovirus infection of the brain: the spectrum of sonographic findings / G. Malinger et. al. // AJNR (Am. J. Neuroradi-ol.). - 2003. - V. 24. - P. 28-32.
21. Владимирова H. Ю. Эпидемиологические аспекты репродуктивных потерь / Н. Ю. Владимирова, Е. Б. Наговицына, А. Л. Сятков-ская // Проблемы репродукции— 2001.— Т. 7, №3.— С. 54-57.
22. Сочетанная внутриутробная герпетическая и цитомегалови-русная инфекция и ее влияние на плод и новорожденного / В. Н. Серов и др. // Мат. Ill съезда Росс, ассоциации специалистов перинатальной медицины. — М.: ГОУ ВУНМЦ МЗ РФ, 2000. - С. 76-77.
23. Черкасов Н. С. Сочетанное течение некоторых внутриутробных инфекций и врожденных пороков сердца у новорожденных детей / Н. С. Черкасов, П. И. Слобин, О. К. Русанова // Мат. Ill съезда Росс, ассоциации специалистов перинатальной медицины. - М.: ГОУ ВУНМЦ МЗ РФ, 2000. - С. 79-80.
24. Grangeot-Keros l. Diagnosis and prognostic markers of HCMV infection/ L. Grangeot-Keros, D. Cointe //J. Clin. Virol. — 2001. — V.21. — P. 213—221.
Противокраснушный иммунитет у женшин Архангельской области
Н. Л. Рогушина, О. В. Самолова, Л. В. Титова
гоу впо Северный государственный МЕДииинский университет федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию, архангельск
Статья посвящена изучению специфического гуморального иммунитета к вирусу краснухи у беременных и молодых женщин Архангельской области. Вовлечение в эпидемический процесс взрослых, в том числе женщин детородного возраста, повышает риск рождения детей с синдромом врожденной краснухи. По результатам обследования в Архангельской области группу риска по развитию синдрома врожденной краснухи составили 5,5% беременных и 7,2% молодых женщин. Ключевые слова: краснуха, беременность, женщины, гуморальный иммунитет, Архангельская область
УДК 616.916.1-07
Anti-rubella immunity in women of Arkhangelsk region
N. L. Rogushina, O. V. Samodova, L. V. Titova
State Educational Institution of Higher Professional Education Northern State Medical University of the Federal Agency for Healthcare and Social Development, Arkhangelsk
The article is dedicated to studying of specific humoral immunity to the rubella virus in pregnant and young women of Arkhangelsk region. Involvement of adults, women of childbearing age included, into the epidemic process increases the risk of giving birth to children with the syndrome of congenital rubella. According to the results of examination in Arkhangelsk region, the risk group on development of the congenital rubella syndrome is comprised of 5,5% of pregnant and 7,2% of young women.
Keywords: rubella, pregnancy, women, humoral immunity, Arkhangelsk region
Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) казателя менее 1 случая на 100 000 живорожденных [1]. и ЮНИСЕФ разработали стратегическую программу Для достижения этой цели удельный вес восприимчивых к предупреждения врожденной краснухи в Европейском ре- краснухе женщин детородного возраста должен быть не-гионе. К 2010 году поставлена задача снизить уровень за- высоким. Проведение серомониторинга различных групп болеваемости врожденной краснушной инфекцией до по- населения дает наиболее точную информацию о состоянии
_ противокраснушного иммунитета в популяции [2, 3]. Бес-
Рогушина Наталья Леонидовна-аспирант каф. детских инфек- симптомное течение значительно затрудняет выявление ций ГОУ ВПО Северный государственный медицинский универ- этой инфекции, которая представляет непосредственную ситет; 163022, г. Архангельск, ул. Победы, д. 19 корп. 6 кв. 2, опасность для восприимчивых беременных женщин, так как т. (8182) 22-95-42 до 90% случаев приводит к развитию уродств у плода [1,
2, 4—11]. Согласно оценкам ВОЗ ежегодно может регистрироваться 0,13% случаев врожденной краснухи от общего числа больных приобретенной краснухой.
Показатели заболеваемости краснушной инфекцией в Архангельской области (АО) в довакцинальный период в среднем были выше, чем по Российской Федерации (РФ) и составляли 343,2 + 55,0 и 208,1 ± 17,9 на 100 000 населения соответственно. С введением массовой вакцинации населения против краснухи отмечено снижение заболеваемости на территории РФ в десятки раз, а в АО в сотни раз по сравнению с годами минимального и максимального уровня довакцинального периода [12]. Так среднемноголетний показатель заболеваемости краснухой по Архангельской области был ниже, чем по Российской Федерации, составив 117,6 ± 43,9 и 152,1 ± 44,4 на 100 000 населения соответственно.
Несмотря на то, что краснуха считается детской инфекцией, за период 2000—2008 гг. в Архангельской области отмечено увеличение доли подростков и взрослого населения, вовлеченного в эпидемический процесс, с 6,7 до 50%. Наблюдаемая тенденция вызывает особую тревогу, поскольку рост заболеваемости краснухой среди взрослых, в том числе женщин детородного возраста, может привести к увеличению рождения детей с синдромом врожденной краснухи (СВК) [13]. На территории области ранее не проводилось изучение противокраснушного иммунитета у женщин фертильного возраста.
Целью исследования явилось изучение специфического иммунитета к вирусу краснухи у молодых женщин Архангельской области.
Материалы и методы исследования
Исследование проводилось с марта 2006 по февраль 2008 гг. Методом случайной выборки в исследование были включены 500 молодых женщин в возрасте от 16 до 37 лет и 54 беременные от 15 до 39 лет на разных сроках гестации. На момент обследования клинических проявлений острого заболевания или обострения хронической патологии отмечено не было. Анамнестические данные уточняли методом анкетирования. Определяли специфические антитела класса G (IgG) с дифференциацией авидности сертифицированными тест-системами ЗАО «Вектор-Бест» Россия D-2552 «ВектоРубелла-1дС-сгрип», D-2556 «ВектоПлатина-1дС-авидность». По инструкции, прилагаемой к тест-системе, титр антител к краснухе равный или превышающий 15 ME/мл оценивали как защитный, индекс авидности IgG более 45% — как высоко-авидный, от 35 до 45% — как среднеавидный, менее 35% — как низкоавидный. Для оценки напряженности противокраснушного иммунитета исследователи, изучающие эту проблему [2, 3], предлагают условно оценивать титры от 0 до 15 ME/мл как отрицательные, от 15 до 50 ME/мл — как низкие, от 51 до 100 ME/мл — слабоположительные, от 101 до 150 ME/мл — положительные, выше 151 ME/мл — высокие.
Обработка данных проведена с использованием пакета статистических программ SPSS for Windows версия
17.0. По критерию Колмогорова—Смирнова выборки были проверены на нормальность. Для нормально распределенных показателей достоверность различий средних значений определяли с использованием ^критерия Стьюдента для независимых выборок. Для выявления зависимостей между показателями были вычислены бивариант-ные коэффициенты корреляции Пирсона (для нормального распределения) и Спирмена (для прочих). Использовали методы описательной статистики с определением 95% доверительного интервала (95%С1). Для оценки эффекта определяли отношение шансов (01?), долю добавочного риска (А1?%). Различия для всех видов анализа считали статистически значимыми при р< 0,05 [14].
Результаты и их обсуждение
Возрастная структура молодых женщин была представлена следующим образом: 39,6% (95%С1: 35,2-44,0) - до 20 лет, более половины 54,2% (95%С1: 49,7—58,6) — в возрасте от 21 до 30 лет и старше 30 лет — 6,2% (95%С1: 4,2—8,6). На момент обследования средний возраст женщин составил 21,8±0,2 год (95%С1: 21,4-22,2).
Изучив анамнез, мы выявили, что большинство респондентов 64,4% (95%С1: 60,6—69,1) отрицали краснуху, незначительная часть не могла однозначно ответить на этот вопрос и у 26,8% (95%С1: 22,9-30,9) были сведения о перенесенной инфекции. Средний возраст перенесенного заболевания составил 6,5 ± 0,4 (95%С1 5,6—7,3) лет. У всех женщин диагноз краснухи был поставлен только на основании клинических данных, без лабораторного подтверждения. По данным опроса были однократно иммунизированы против краснухи 15,6% (95%С1: 12,5—19,0) обследованных. Учитывая анамнестические данные (наличие вакцинации и перенесенную инфекцию) предполагаемая доля серо-позитивных женщин в выборке должна составлять 42,4%.
Проведенный серомониторинг показал, что удельный вес серопозитивных оказался выше и был 92,8% (95%С1: 90,2—94,9). Обращает на себя внимание наличие специфических антител класса С к вирусу краснухи у 262 из 288 человек, не болевших и не вакцинированных против краснухи, что подтверждает перенесенное ранее заболевание. Мы полагаем, что широкое распространение краснушной инфекции поддерживается за счет инаппа-рантных форм заболевания, так по данным лабораторного обследования у 262 из 390 серопозитивных женщин, ранее не вакцинированных, определялись защитные титры антител к этой инфекции. Доля инаппарантных форм краснухи у жительниц Архангельской области составила 67,1 % (95%С1: 62,2—71,8), что позволило объяснить разницу между предполагаемой (42,4%) и фактической (92,8%) долей серопозитивных лиц в исследуемой выборке.
Среди вакцинированных не имели специфических противокраснушных антител четыре (5,1%; 95%С1: 1,4— 12,6) из 78 женщин. По опубликованным данным формирование специфического иммунитета после введения вакцины определяется не только качеством используемого препарата, но и особенностями иммунного ответа, кото-
рый в большинстве случаев генетически детерминирован. Известно, что 5—10% вакцинированных и 5% ревакцини-рованных не формируют защитного иммунитета и имеют риск возникновения заболевания, несмотря на своевременную вакцинацию [15], что совпадает с результатами проведенного исследования.
Для более детальной оценки противокраснушного иммунитета мы разделили всех женщин с известным титром противокраснушных антител, на две группы: вакцинированных и болевших краснухой. В группе вакцинированных средний титр специфических антител был выше и составил 216,9 ± 13,6 МЕ/мл (95%С1: 189,8-243,9) по сравнению со средним значением в группе болевших краснухой женщин, у которых этот показатель был равен 187,6 + 6,4 МЕ/мл (95%С1: 174,9-200,2) прир= 0,02.
По данным проведенного иммуноферментного анализа удельный вес вакцинированных женщин с высокими значениями 1дС составил 69,2% (95%С1: 56,5—80,0), против 53,2% (95%С1: 47,6—58,6) в группе болевших женщин, при /?=0,01. Отношение шансов равное 01?= 1,98 (95%С1: 1,12—3,5) свидетельствовало о том, что проведение вакцинации на 98% способствовало увеличению выработки противокраснушных антител в высоких (более 151 МЕ/мл) значениях. Доля добавочного риска выделила предотвратимую фракцию равную АР = 49,5%, то есть 49,5% случаев выработки высоких титров 1дО среди участников исследования могло быть отнесено на счет вакцинации.
Корреляционной зависимости между возрастом, в котором было зарегистрировано заболевание, и показателями титра специфических антител не установлено. Так же не определялась корреляционная связь между показателями напряженности иммунитета и сроками проведения вакцинации, по-видимому, это обусловлено малым сроком давности проведенной иммунизации, который не превышал трех лет.
Несомненно, что индикаторной группой по изучению популяционного иммунитета были беременные женщины. Средний возраст которых на момент обследования составил 26,2 ± 0,7 (95%С1: 24,5—27,6) лет, преобладали женщины от 20 до 30 лет - 64,8% (95%С1: 50,6-77,3), каждая пятая была старше 30— 22,2% (95%С1: 12,0— 35,5), до 20 лет- 14,8% (95%С1: 6,6-27,1) обследованных. Болели краснухой 6 (11,1%; 95%С1: 4,1—22,6) респондентов, три беременные перенесли инфекцию в 3, 5 и 13 лет, остальные не знали о давности заболевания. Контакта с больным краснухой или острого течения инфекции во время беременности не было зарегистрировано. Охват вакцинацией женщин до беременности составил 7,4% (95%С1: 2,0-17,8).
Результаты проведенного серомониторинга показали, что специфические антитела в защитном титре были выявлены у 94,5% (95%С1: 84,6—98,8) обследованных. Доля неманифестных форм краснухи составила 77,7% (95%С1: 64,4—87,9). При высоком проценте инаппарантных форм целесообразно определение давности перенесенной ин-фекци. У 39 (72,2%; 95%С1: 58,3-83,5) из 54 женщин мы оценили индекс авидности специфических 1дС. Высоко-
авидные антитела регистрировались у 89,7% (95%С1: 75,7-97,1), среднеавидные у 7,6% (95%С1: 1,6-20,8), низкоавидные у 2,5% (95%С1: 0,06—13,4) беременных. Наличие антител с индексом авидности до 35% может свидетельствовать о перенесенной инфекции менее двух месяцев назад, а до 45% менее пяти месяцев назад. С учетом полученных результатов, у 10,1% женщин, имеющих индекс авидности IgG менее 45%, необходимо после рождения дообследование новорожденных для исключения синдрома врожденной краснушной инфекции.
Распределение титров антител у беременных в низких и слабоположительных значениях было равным и составило по 14,3% (95%С1: 5,9—27,2), положительные значения регистрировались у 22,5% (95%Cl: 11,7—36,6) и высокие у 48,9% (95%С1: 34,4—63,6) беременных женщин. Среди вакцинированных антитела определялись в концентрациях 129, 137 и 272 МЕ/мл, одна беременная (25,0%, 95%С1: 0,6—80,5) не ответила выработкой специфических антител на иммунизацию.
Таким образом, проведенный серомониторинг показал, что восприимчивы к краснушной инфекции 5,5% беременных и 7,2% женщин фертильного возраста, так как не имеют специфических антител. Они являются группой риска по развитию синдрома врожденной краснухи. Не формируют достаточного уровня специфического иммунитета к вирусу краснухи 14,2% беременных и 7,3% молодых женщин, имеющих низкие значения титров антител (до 50 МЕ/мл). Значительный вклад в обеспечение иммунологической защиты принадлежит вакцинации. Напряженность специфического гуморального иммунитета выше у вакцинированных женщин по сравнению с болевшими краснухой, что подтверждено статистически значимыми различиями показателей титра антител. В проведении вакцинации нуждаются женщины с низким уровнем противокраснушного иммунитета, серонегативные, а также не ответившие выработкой антител на однократную иммунизацию, удельный вес которых в исследуемой выборке составил 19,7% среди беременных и 14,5% среди женщин фертильного возраста.
Литература:
1. Руководство по организации эпидемиологического надзора за корью и врожденной краснушной инфекцией в европейском регионе ВОЗ / Пер. с англ. - Женева: ВОЗ, 2003. - 80 с.
2. Троицкая Н. Б. К вопросу об эпидемиологическом надзоре за краснушной инфекцией в ФГУ «Поликлиника консультативно-диагностическая» / Н. Б. Троицкая, М. П. Тарасенко, Н. Ю. Симакова // Сб. научно-практических работ «Современные подходы к профилактике, диагностике и лечению детей в амбулаторных условиях» к 30-летию ФГУ «Поликлиника консультативно-диагностическая». — М., 2006. — С. 27—36.
3. Состояние показателей иммунизации против краснушной инфекции в Московской области / И. Б. Репина, Н. В. Россошанская, Е. Н. Кудрявцева, Т. Н. Юнасова // Мат. НПК, посвященной 50-летию детского инфекционного отделения МОНИКИ. — М., 8 октября 2008. - С. 123-127.
4. Stephan L. Теоретические и практические аспекты элиминации кори / L. Stephan, М. Cochi. - М., 2005. - С. 179-1 80.
5. Клинико-иммуналогическая характеристика краснухи в Алтайском крае/А. С. Оберт, J1. И. Зиновьева, В. И. Орлов, Т. В. Сафьянова// Приложение к журналу «Инфекционные болезни». Мат. I Еже-
годного Всероссийского Конгресса по инфекционным болезням. — М., 30 марта —1 апреля 2009. — С. 157.
6. Болотовский В. М. Корь, краснуха, эпидемический паротит: единая система управления эпидемическими процессами / В. М. Болотовский, И. В. Михеева, И. Н. Лыткина. — М., 2004. — 223 с.
7. Factors associated with low immunity to rubella infection on antenatal screening / D. Sathanandan et al. // Aust. N. Z. J. Obstet. Gynaecol. - 2005, Oct. - V. 45 (5). - P. 435-438.
8. High rubella seronegativity in daycare educators / T. W. Gyorkos et. al. // Clin. Invest. Med. - 2005, Jun. - V. 28 (3). - P. 105-111.
9. Серологический мониторинг за состоянием гуморального иммунитета у привитых против краснухи / А. И. Заргарьянц, И. Б. Репина, И.В.Яковлева, Т.С.Селезнева // Мат. НПК, посвященной 50-летию детского инфекционного отделения МОНИКИ. - М., 8 октября 2008. - С. 88-91.
10. Репина И. Б. Современные проблемы краснухи // Росс, медико-биологический вестник имени академика И. П. Павлова. — 2003. - № 1 -2. - С. 126-129.
1 1. Фельдблюм И. В. Социально-экономическая значимость синдрома врожденной краснухи / И. В. Фельдблюм, Н. М. Мокова, Г.В.Батракова // Приложение к журналу «Детские инфекции». Мат. VI Конгресса детских инфекционистов России «Актуальные вопросы инфекционной патологии и вакцинопрофилак-тики у детей». — М., 13—14 декабря 2007. — С. 165.
12. Закономерности эпидемического процесса краснухи в Архангельской области и годы вакцинации / А. В. Тулисов и др. // Экология человека. — 2004. — №3. — С. 3—7.
13. Эпидемиология краснухи и характеристика противокраснуш-ного иммунитета на территории Архангельской области, Россия, в 1979-2007 гг. / Н. Л. Рогушина и др. // EpiNorth. -2009. — Т. 10, № 1. — С. 12-17.
14. Бююль A. SPSS: искусство обработки информации. Анализ статистических данных и восстановление скрытых закономерностей: Пер. с нем. / А. Бююль, П. Цефель. — СПб.: ООО «ДиаСофтЮП», 2001.-608 с.
15. Юминова Н.В. Вакцинопрофилакгика кори, эпидемического паротита и краснухи: двойной эффект// Вакцинация. — 2008. — № 1 -2 (52). - С. 5-7.
Факторы риска по заболеванию туберкулезом
у детей, получаюших химиопрофилактику
О. В. Моисеева
ГОУ ВПО Ижевская государственная медиуинская академия
Изучены факторы риска у детей и подростков, получающих химиопрофилактическое лечение туберкулеза. Для обработки результатов использован дискриминантный анализ и расчет интегрального показателя. Выявлено, что все анализируемые факторы для каждой исследуемой подгруппы можно разделить на высокие, средние, низкие, очень низкие. На основании этого можно разработать дифференцированные противотуберкулезные мероприятия для различных категорий детей и подростков, получающих химиопрофилактику туберкулеза. Ключевые слова: факторы риска, туберкулез, дети и подростки
УДК 616.24-002.5
Risk factors at children gaining chemoprophylaxis of tuberculosis
о. v. moiseeva
Izhevsk state medical academy
The risk factors at children and teenagers gaining treatment chemoprophylaxis of tuberculosis are investigated. For processing effects the discriminant analysis and calculation of an integrated index utilised. Is revealed, that all decomposed factors for each explored subgroup can be divided into high, medial, low, very low. On the basis of it is possible to develop differential antituberculosis of a measure for various categories of children and teenagers gaining chemoprophylaxis of a tuber-
Key words: risk factors, tuberculosis, children and teenagers
По данным литературы, к наиболее значимым медицинским и социальным факторам риска у детей, находящихся в очагах туберкулезной инфекции, относятся: нерегулярная туберкулинодиагностика, некачественная вакцинация или ревакцинация, отсутствие химиопрофи-лактики (ХП), низкий уровень физического развития, неорганизованный контингент, ранний, препубертатный, пубертатный возраст, неблагоприятные психогенные воздействия, малообеспеченность семьи, многодетность, неорганизованный контингент, миграция [1, 2].
Существенным фактором риска является рост хронической патологии среди детей в очагах (57,0%), что ха-
Моисеева Ольга Валерьевна — к. м. н., ассистент каф. фтизиатрии ГОУ ВПО ИГМА; 426063, Ижевск, ул. Воровского, 156-104, т. (3412)44-34-83
растеризует преморбидный фон ребенка, повышает уязвимость в отношении туберкулезной инфекции и способствует увеличению числа медотводов к проведению вакцинации и ревакцинации [3, 4].
В очагах туберкулезной инфекции чаще источниками инфекции являются лица мужского пола трудоспособного возраста, с низким уровнем образования и материального достатка, живущие в неблагоприятных жилищно-быто-вых условиях и ведущие асоциальный образ жизни [5—8].
Цель исследования — изучить факторы риска по развитию туберкулеза у детей и подростков, получающих химиопрофилактику, с использованием дискриминантного анализа.
Материалы и методы исследования
Объектом исследования явились все дети и подростки, получавшие химиопрофилактику в 1990 году.
