CC BY
15НИИ прикладной этики «ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ»: ЭКСПЕРТИЗА-КОНСИЛИУМ СОВРЕМЕННОЙ МОРАЛЬНОЙ СИТУАЦИИ В РОССИИ Программа экспертного опроса
Уважаемый_!
Приглашаем Вас принять участие в новом проекте НИИ
ПЭ.
ДВАДЦАТЬ лет назад, в эпоху перестройки, мы инициировали этическую экспертизу-консилиум моральной ситуации в обществе. Были проведены два экспертных опроса, участники которых (философы, социологи, психологи, политологи, публицисты, литературные критики) отвечали на вопросы о «болевых точках» и «точках роста» современной ситуации нравственной жизни и современной ситуации в этическом знании.
Если Вы откроете две книги с материалами этой экспертизы («Самотлорский практикум - 1» и «Самотлорский практикум - 2»), то сразу обнаружите ее ключевую тему. Предлагая экспертам провести коллективную диагностику моральной ситуации в обществе, мы предложили их вниманию гипотезу: «Перестройка - ситуация морального выбора». Интерпретация ситуации как ситуации выбора была призвана выявить «болевые точки» и «точки роста» перестроечного периода в его «нравственном измерении».
Идея этического консилиума в формате экспертных опросов (с последующим включением экспертных материалов в многодневные этические деловые игры) оказалась плодотворной. Гипотеза, на наш взгляд, «сработала». Многие из диагностических и прогностических оценок, содержащихся в экспертных текстах тех лет, значимы и сегодня.
ПОЛАГАЕМ, что прошедшие 20 лет являются серьезным основанием для повторения экспертного опроса. И дело не только в юбилее «Самотлорского практикума». Представляется, что в сегодняшней, не просто постперестроечной и даже не просто постсоветской, ситуации общество оказалось на новом перепутье.
Мы предполагаем, что характер переживаемой Россией новой ситуации выбора не исчерпывается финансовым, экономическим, политическим кризисами. У этих кризисов есть системное основание, которое проявляется в кризисе веры в идеалы и ценности модернизационных реформ. Иначе говоря, речь идет не просто о принятии-непринятии обществом инструментальной части модернизационного проекта, применяемых для модернизации страны средств. Предельная напряженность современной ситуации выбора связана прежде всего с разочарованием в ценностной ориентации модернизационного проекта, в тех смыслах, которые оправдывали новое самоопределение России.
Вероятно, уместно говорить и о том, что общество снова оказалось вовлеченным в ситуацию морального выбора. Мы на перекрестке: в глобальной ситуации, в переходной для страны ситуации исторического масштаба, в ситуации самоопределения индивида. И каждую из этих ситуаций нельзя понимать лишь как простую совокупность обстоятельств, навязанных субъекту, поставленных перед ним извне; ситуация - это субъект в обстоятельствах. Обстоятельства - ветер и волны. Ситуация же возникает лишь тогда, когда субъект ставит парус и выбирает курс.
Не самообман ли - эта позиция убежденного в уникальности своего времени и особой ответственности решений очередного поколения? Вряд ли.
В качестве одного из средств диагностики современной моральной ситуации в обществе мы предлагаем ее сравнительный анализ с ситуацией пика перестройки и обращаемся к авторам прежнего опроса с просьбой поразмышлять над вопросами практически той же самой анкеты. Тем са-
мым может возникнуть эффект мониторинга. Дополнительный эффект может дать и привлечение экспертов, не участвовавших в прошлой экспертизе.
Тематические направления нового консилиума:
1. Сохраняются ли сегодня, через 20 лет после перестройки, основания для идентификации современной ситуации в нашем обществе как ситуации морального выбора?
1.1. Такая ситуация выбора у общества есть всегда?
1.2. Ситуация выбора на уровне общественной морали сегодня ушла в прошлое: остался лишь индивидуальный выбор?
1.3. Ситуация выбора на уровне общественной морали сохраняется, но возросли «моральные издержки» транзита, моральная цена модернизации общества?
ПРИМЕЧАНИЕ. Обратим Ваше внимание на то, что 20
лет назад в экспертных суждениях участников «Само-
тлорского практикума-2» по этому вопросу были предложены разные подходы.
И.С.Кон: «По сути дела, моральный выбор появился только сегодня. Раньше был выбор: "участвовать - не участвовать" в безнравственности, да и то о "неучастии" можно говорить лишь относительно. Перестройка всех сторон нашей жизни ставит моральный выбор как личный выбор, дает реальную возможность самореализации, самопроявления, обретения личностью самой себя. Причем необходимость личного морального выбора возникла в ситуации, когда перестройка не имела альтернативы. В моральном выборе реальны вопросы "что делать?", "как ангажироваться?", "за что брать ответственность?". И это именно моральные проблемы, потому что материальных стимулов к выбору нет (по-старому жить привычнее, накатаннее, спокойнее)».
Л.А.Аннинский: «Не согласен с тем, будто "ситуация морального выбора" реализуется только теперь, в эпоху
перестройки. Я думаю, что ситуация морального выбора наличествовала даже в годы самого цветущего сталинизма. ...Если же мне возразят, что ситуация на самом деле не давала никому ни малейшей возможности выбирать, то я на это отвечу: да, ситуация победившей диктатуры не оставляет выбора никому, но саму эту ситуацию люди выбирают, и выбирают по своей воле».
И.М.Клямкин: «Я бы поостерегся оценивать нынешнюю ситуацию как классическую ситуацию выбора (в том числе и морального). Выбор - это когда есть готовые варианты, из которых предстоит отдать какому-то предпочтение. А если варианты не ясны? Если они исторически не сложились? Тогда выбирать приходится между позициями абстрактными, непроясненными, недовы-явленными. Мне кажется, что сегодня в нашей жизни сталкиваются две такие позиции, две установки. С одной стороны, ориентация на равенство, понимаемое как антипод свободы. С другой стороны, ориентация на свободу как основу всего, в том числе и равенства».
2. Можно ли трактовать современную ситуацию в нашем обществе как ситуацию переходную с точки зрения самоопределения общества не просто к «морали вообще», но к одной из исторически конкретных нормативно-ценностных систем?
Если «да», то какую из таких исторически конкретных систем сегодня склонно предпочесть российское общество? Общечеловеческую мораль? Православную мораль? Советскую мораль? Этику гражданского общества? Постиндустриальную этику? Смешанную - мозаичную, гибридную систему? Не может (не хочет) совершить определенное предпочтение?
Если «нет», если сама постановка вопроса о выборе обществом той или иной системы морали не корректна, если, например, такой выбор - удел не общества в целом, а
конкретного индивида, предложите, пожалуйста, Вашу версию проблематизации современной моральной ситуации.
3. Какие типичные ситуации морального выбора характерны сегодня для нашего общества? Какие из них можно назвать скорее «болевыми точками», а какие - «точками роста» моральной ситуации?
ПРИМЕЧАНИЕ. Повторяя предложенную участникам «Самотлорских практикумов» операционализацию диагноза моральной ситуации общества в формате «"болевые точки" - "точки роста"», мы полагаем, что такая весьма субъективная диагностика проявит элементы системного видения современной общественной нравственности, в том числе и концептуальные представления о ее природе в нашем обществе, в общецивилизационном контексте социокультурной динамики морали, в ситуации глобализации, форсированно изживающей локальную этику традиционного бытия человека.
3.1. Возможно, выражение «болевые точки» слишком мягкое, чтобы дать хотя бы приблизительное представление о ситуации?
ПРИМЕЧАНИЕ. А.П. Скрипник в «Самотлорском практикуме - 2» писал: «Неблагополучие нравственной жизни выражается не только "болевыми точками", отличающимися крайней чувствительностью, но и омертвевшими пластами, утратившими
чувствительность вообще. Боль вызывает всякое столкновение со злом, а омертвляет невозможность с ним бороться, необходимость капитулировать перед ним. То, что вначале причиняет боль (например, ущемление интересов, нарушение справедливости) и побуждает к активным действиям, со временем порождает холодное безразличие. Если "болевая точка" может стать "точкою роста", то омертвевший слой может быть только удален».
3.2. Стали прежние «болевые точки» болезненнее? Какие «болевые точки» появились заново?
3.3. Что в «болевых точках» и «точках роста» нашей ситуации общецивилизационного? А локально-исторического?
ПРИМЕРЫ диагностики из материалов «Самотлорского
практикума».
А.А.Гусейнов: «Нравственная жизнь советского общества характеризуется в настоящее время рядом таких признаков (ценностная расколотость; потеря критериев; размытость границ между преступным и социально санкционированным поведением; мистическая зараженность; низвержение кумиров; поиски нетрадиционных идеалов и т.п.), которые обычно всегда были показателем переходного состояния, кризиса одной системы ценностей и зарождения другой. ...Общее направление, исторический вектор происходящих в этой области бурных, порой драматичных изменений можно определить как движение от жесткой нормативности к большей свободе индивидуального выбора, от общинно-экстенсивных к личностно-автономным формам поведения. ...В самом общем плане характер воздействия перестройки на нравственные процессы как будто бы не вызывает сомнений. Но здесь требуется одно, на мой взгляд, очень существенное, уточнение. .Мы совершаем один из последних, решающих скачков в сторону личностной автономии, имея перед собой опыт развитого буржуазного индивидуализма, нравственно разрушительные следствия которого, если не перевешивают, то вполне соразмерны его позитивным сторонам. Задача поэтому состоит в том, чтобы, двигаясь в сторону личностной автономии, не деградировать в буржуазность, мещанство, индивидуализм. Способностью двигаться в этом никем еще не изведанном направлении и будет определяться нравственный потенциал, а в известном смысле и историческое оправдание перестройки».
Е.И.Головаха: «Основные "точки роста" современной нравственности заключаются в том, что происходящие в нашем обществе процессы действительно создают условия для морального выбора. Во-первых, признан приоритет общечеловеческих ценностей и, соответственно, общечеловеческих нравственных идеалов, следовать которым значительно труднее, чем примитивной групповой морали, объявляющей "добром" все, что исходит от "наших", и "злом" - все, в чем можно усмотреть "чужое" (чуждое "нашим" ценностям). Во-вторых, утрачивают популярность идеологические ярлыки, страх перед которыми подрывал эмоциональную основу нравственных исканий человека, когда вместо ситуации морального выбора чаще всего возникала ситуация выбора между двумя политическими позициями: "истинного патриота" или "презренного отщепенца". И, наконец, сняты некоторые барьеры на пути к информации о реальном состоянии дел в нашем обществе. Объективная информация необходима человеку для полноценного морального выбора в той же мере, в какой современные психологические знания необходимы этику для постановки самой проблемы морального выбора».
Г.С.Батыгин: «Перестройка хотя и драматизировала моральный выбор, но не сделала его неизбежным, как сартровскую свободу во времена оккупации. И сегодня можно рассуждать и смотреть в мир, не выходя за рамки абстрактно-моральных предписаний. Но в своем наличном бытии мораль - это всегда мотивированный поступок, и вряд ли кто из здравомыслящих людей сможет ответить, прежде всего самому себе, перестроился он или нет. Людям, для которых мораль была и есть их собственное существование, никакая перестройка не нужна. Можно ли помыслить этот призыв, адресованный А.Платонову, М.Булгакову, П.Флоренскому, В.Ф.Асмусу, другим людям, которые - слава Богу - дожили до наших дней, и потому называть их имена не совсем удобно. Как прави-
ло, в условиях разрешенной свободы и гласности они молчат - свершают свой моральный выбор.
Может ли человек стать свободным по указанию свыше? Парадоксально, но, если мы примем в сознание осуществившуюся антиутопию Оруэлла, предписанная свобода тоже существует. Пусть кто-то назовет ее холуйской, но сама она обязательно несет в себе величественную монументальность. Предписанная свобода - немыслимое словосочетание - реально становится высшим проявлением кощунственного морализаторства, полностью совпадающего с антиморализмом (все, что позволено, то позволено!), совпадающего, как чистое бытие и ничто в "Науке логики". Становится реальностью и безудержная свобода хама, свобода, порождающая, а точнее, являющая, социально-политический феномен охлократии.
Так что мой ответ на вопрос о перестройке как ситуации морального выбора открывает - по крайней мере для меня - новую, в чем-то неизбежную, как рок, человеческую трагедию. Это есть и "болевая точка" современной нравственности, и, одновременно, "точка роста", "роста", может быть, достигшего уже своего разумного предела».
4. Что из современного «банка» теоретико-мировоззренческих идей, доктрин, концепций, ориентированных на познание современной ситуации нравственной жизни в России, Вы считаете наиболее значимым?
Ваши личные «взносы» в этот «банк»?
ПРИМЕЧАНИЕ. А.И. Пригожин в «Самотлорском прак-тикуме-2» писал: «Необходимо готовить массовое сознание к нравственному выбору, особенно в переходный период. Следует обратить внимание, что уже сейчас появляется особая разновидность перестроечной морали. Ее особенность состоит, на мой взгляд, в допущении тех нравственных норм, которые в развитом, ставшем, ста-
бильном обществе не могут быть приняты в таком виде. Например, лозунг "Нравственно то, что эффективно". Но даже и обратная формула: "Все, что эффективно - нравственно" - тоже относится к категории переходных вариантов морали, поскольку совершенно очевидно, что не все, что эффективно с точки зрения рационально-экономической, может быть оправдано с точки зрения морали. Например, применение экономической жестокости по отношению к конкурентам, вытеснение таким образом людей с верхних эшелонов благосостояния на нижние, а также вытеснение их на дно с точки зрения экономической целесообразности, это, безусловно, эффективно, но с точки зрения морали это предосудительно во все времена.
Для переходных периодов следует признать возможным функционирование некоей экстремистской или промежуточной морали, поскольку необходимость перенастройки общественного сознания, возможно, требует необычно сильных воздействий. Например, Гавриилом Поповым выдвигается вариант, который предлагает ввести общество в некий экономический шок, т.е. осуществить радикальнейшие преобразования разовым, мгновенным образом по принципу: надо "бросить" предприятия, коллективы "в воду", тот, кто "выплывет", окажется перспективным. Это как бы перекликается с идеей "пусть плачет слабый". Безусловно, эти варианты не могут быть обвинены в безнравственности как таковой, но ясно также, что ультраэкономизм, распространяющийся сейчас, в переходный период, не предвидит социальных последствий перемен.
Таким образом, ультраэкономизм исходит из того, что именно "болевые точки" и станут "точками роста", рассчитывает на их совпадение. Нельзя отказать им в справедливости, однако этическая проработка переходных процессов по мере их продвижения становится все более необходимой, острой. Здесь, по-видимому, требу-
ется некоторая большая толерантность этических представлений к особенностям переходных механизмов. Требуется, безусловно, понимание причин возникновения такого рода лозунгов. Осуществление этического мониторинга за этими процессами, можно даже сказать этического контроля, способно ослабить негативные последствия некоторых ультраэкономических тезисов и таким образом их уменьшить, не предотвратив совсем те человеческие, социальные потери, которые будут неизбежны».
5. Ваш дополнительный вопрос в анкету и Ваш ответ на него.
ПРИМЕЧАНИЕ. В рамках экспертного опроса «Самот-лорский практикум - 2» Л.А.Аннинский сам себе захотел задать дополнительно такой вопрос: «Где бы взять силы, чтобы при любом выборе, который сделает твой народ (то есть выберет ли он в очередной раз единодушие любой ценой или, напротив, плюрализм и противоборство факторов), при любом варианте устоять, остаться личностью и постараться придать очередному повороту в судьбе твоего народа черты достоинства и человечности?».
С уважением, В.И. Бакштановский.
