CC BY
47УДК 343.8
ББК 67.409.11
doi: 10.25724/VAMVD.XIJK
В. И. Третьяков, О. В. Стрилец
ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ
МЕХАНИЗМА ИСПОЛНЕНИЯ НАКАЗАНИЙ,
НЕ СВЯЗАННЫХ С ИЗОЛЯЦИЕЙ ОСУЖДЕННОГО ОТ ОБЩЕСТВА
В статье рассматриваются отдельные вопросы механизма исполнения наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества.
Процесс совершенствования российской государственности неизменно связан с реформированием законодательства. Трансформация закона, как правило, затрагивает вопросы регламентации наказания — неотъемлемого элемента уголовного права и основного инструмента борьбы с преступностью. В связи с этим особое внимание уделяется проблемам законодательного закрепления порядка исполнения и условий отбывания отдельных видов наказания.
Приоритетным направлением современной уголовной политики является ее гуманизация. Реализация данного направления, прежде всего, предусматривает сокращение применения наказаний, связанных с изоляцией от общества, и увеличение объема назначения наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Авторы статьи решают вопрос о действенности современного механизма исполнения наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества; обосновывают, что данный механизм должен быть обусловлен общей схемой; высказывают соображение о месте норм, регулирующих исполнение наказания в виде принудительных работ, в системе уголовно-исполнительного законодательства.
Целью статьи является исследование теоретических и практических проблем механизма исполнения и отбывания отдельных видов наказаний, а также определение путей их решения.
Ключевые слова: наказание, законодательство, осужденные, система, механизм, изоляция, порядок, условия, исполнение, отбывание, ответственность.
V. I. Tretyakov, O. V. Strilets
PROBLEMS OF LEGISLATIVE REGULATION
OF THE MECHANISM OF PUNISHMENT EXECUTION
NOT RELATED TO ISOLATION OF THE CONVICTED PERSON
FROM SOCIETY
This article deals with certain issues of the punishment execution mechanism that are not related to isolation of the convicted person from society.
The process of improving the Russian statehood is invariably associated with the legislation reforming. The transformation of the law, as a rule, touches upon the issues of punishment regulation — an integral element of criminal law and the main tool in the fight against crime. In this regard, special attention is paid to the problems of legislative consolidation of the order of execution and conditions for serving certain types of punishment.
The priority direction of modern criminal policy is its humanization. The implementation of this direction, first of all, provides for a reduction in the use of punishments associated with isolation from society and an increase in the scope of sentencing not related to isolation from society. The authors of the article address the issue of the effectiveness of the modern mechanism for the execution of punishments that are not related to the isolation of the convicted person from society. The position stating that this mechanism should be subject to the general scheme is substantiated. An idea is expressed about the place of the norms regulating the execution of punishment in the form of penal labor in the system of criminal and executive legislation.
The purpose of the article is to study theoretical and practical problems of the mechanism of execution and serving of certain types of punishment, as well as to determine ways to solve them.
Key words: punishment, legislation, convicts, system, mechanism, isolation, order, conditions, execution, serving, responsibility.
Важной вехой в развитии российской правовой доктрины является факт принятия в 1996 г. Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее — УИК РФ). Возникновение этого нормативного акта предопределили обстоятельства реформирования в начале 90-х гг. прошлого столетия всей пенитенциарной системы нашего государства. В отличие от своих предшественников данный правовой акт регламентирует, наряду с общими вопросами уголовно-исполнительного законодательства, механизм исполнения всех видов наказания, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации (далее — УК РФ).
Учитывая структурное содержание УИК РФ, отметим, что современное пенитенциарное законодательство разделяет систему наказаний, получившую закрепление в ст. 44 УК РФ, на наказания, не связанные с изоляцией осужденного от общества, и наказания, связанные с изоляцией осужденного от общества.
Первой группе наказаний законодатель, используя своеобразный подход, посвятил раздел второй УИК РФ — раздел начинается с вопросов исполнения наказания в виде обязательных работ, между тем систему наказаний в соответствии с уголовным законодательством открывает наказание в виде штрафа. Особенностью этих наказаний является отсутствие полной изоляции от общества при их исполнении и отбывании.
При всех плюсах современного российского пенитенциарного права и по истечении почти двадцатипятилетнего периода существования УИК РФ наблюдается картина постоянного внесения изменений в его содержание. Как справедливо отмечает А. Я. Гришко, «конкретные предложения по совершенствованию тех или иных его норм приводят к выводу, что требуется не его „латание", а создание совершенно нового кодекса» [1].
Незавершенность кодификации уголовно-исполнительного законодательства, прежде всего, связана с отсутствием единого подхода к регулированию сходных общественных отношений [2, с. 26—27], что наглядно проиллюстрировано в положениях, регулирующих механизм исполнения наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества.
В нормы гл. 2 УИК РФ было внесено свыше 100 поправок, обусловленных как изменениями уголовного законодательства, так и социально-экономическими факторами развития государства.
Вместе с тем в современных реалиях проблемы, связанные с порядком и условиями исполнения исследуемых наказаний, не нашли своего решения.
Во-первых, отсутствует единый механизм исполнения и отбывания отдельных видов наказаний.
Во-вторых, обнаруживается несогласованность норм уголовного и уголовно-исполнительного законодательства [3].
Наличие указанных негативных факторов, присущих нашему законодательству, подтверждает и системный анализ норм УК РФ и УИК РФ, регламентирующих отдельные виды наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества.
Рассматривая штраф как вид наказания за преступление и решая вопрос о предоставлении осужденному рассрочки по его уплате, законодатель в уголовном законе обращает внимание правоприменителя на тяжесть совершенного общественно опасного деяния, имущественное и материальное положение осужденного и членов его семьи (ч. 3 ст. 46 УК РФ), а в УИК РФ во главу угла ставится возможность уплаты штрафа единовременно (ч. 2 ст. 31 УИК РФ).
Так, в приговоре Шимановского районного суда Амурской области установлено: принимая во внимание обстоятельства настоящего дела, данные оличности М., материальное положение последнего, наличие у него постоянного места работы, отсутствие иждивенцев, суд считает необходимым назначить М. предусмотренный санкцией ч. 2 ст. 228 УК РФ дополнительный вид наказания в виде штрафа, при этом, учитывая размер заработной платы, суд не находит оснований для рассрочки выплаты штрафа [4].
Исполнению штрафа посвящена гл. 5 УИК РФ, которая содержит две статьи, определяющие порядок его исполнения и злостность уклонения от уплаты. Между тем нормы ст. 32 УИК РФ, определяющие порядок замены штрафа при злостном уклонении, носят ссылочный и бланкетный характер, что затрудняет процесс их применения.
Как отмечалось ранее, раздел второй УИК РФ открывают нормы, посвященные процедуре исполнения обязательных работ. На первоначальном этапе применения данного наказания возникали сложности, носящие как правовой, так и экономический характер. В нашей стране наказание начало назначаться судами только с 2005 г. Одновременно с этим положения ч. 1 ст. 25 УИК РФ, до внесения в нее изменений в 2006 г. Федеральным законом
№ 273-ФЗ, затрудняли процесс исполнения обязательных работ, и это обстоятельство было связано с определением их вида и объектов, на которых они должны отбываться.
Регламентируя это наказание, законодатель также не обошелся без использования разной терминологии при освещении единых вопросов. Так, при определении времени отбывания в УК РФ закреплено «не свыше четырех часов в день» (ч. 2 ст. 49 УК РФ), а в УИК РФ — «не может превышать четырех часов» (ч. 2 ст. 27 УИК РФ).
По логике, законодатель, открывая Особенную часть УИК РФ обязательными работами, должен был четко предоставить правоприменителю единую схему исполнения наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества. В. И. Селиверстов вполне оправданно считает, что в эту схему должны входить: «порядок и условия исполнения конкретного вида наказания; обязанности и права осужденных, обязанности и права администрации учреждений и органов, исполняющих наказания; применение средств исправления осужденных и меры обеспечения их реализации» [5, с. 129].
В главе четвертой УИК РФ в целом нашли отражение основные позиции представленной схемы, в ней получили закрепление нормы, регулирующие порядок и условия исполнения и отбывания наказания (ст. 25, 26 УИК РФ); исчисление срока наказания (ст. 27 УИК РФ); обязанности организации, где отбывается наказание (ст. 28 УИК РФ); ответственность осужденных (ст. 29 УИК РФ); злостность их уклонения от отбывания (ст. 30 УИК РФ). Не вдаваясь в подробный анализ нормы гл. 4 УИК РФ (безусловно, это предмет другого исследования), отметим, что представленный законодателем механизм исполнения обязательных работ вызывает определенные трудности у правоприменителя при реализации основной цели уголовно-исполнительного законодательства — исправление осужденных.
В главе шестой УИК РФ, регулирующей исполнение наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, законодатель при всей специфике этого наказания, в основном, придерживается схемы, представленной в обязательных работах. Однако вопрос об обязанностях осужденного к указанному наказанию регламентируется отдельной статьей (ст. 37 УИК РФ), в отличие от обязательных работ, в которых обязанности осужденного вошли в условия исполнения и отбывания наказания (ч. 1 ст. 26 УИК РФ).
В пенитенциарном законодательстве России институт исправительных работ имеет глубокие исторические корни. Первые упоминания о сущности наказания и порядке его исполнения получили закрепление еще в правовых актах XVI—XVII вв. (к примеру, ст. 266 гл. Х Соборного уложения 1649 г.). Исправительно-трудовой кодекс РСФСР 1970 г. также содержал нормы, которые определяли порядок исполнения исправительных работ.
Современное уголовное и уголовно-исполнительное законодательство в исходной редакции предусматривало классическое отбывание исправительных работ по месту работы осужденных. В 2003 г. произошло коренное преобразование, и данное наказание назначалось только лицам, которые не имели основного места работы. Такой подход существенно нарушал требования принципа равенства. Назначение наказания ставилось в прямую зависимость от трудоустройства осужденного, была изменена историческая сущность наказания.
В действующих редакциях ст. 50 УК РФ и 39 УИК РФ исправительные работы назначаются как трудоустроенным осужденным, так и не имеющим основного места работы. При этом для последней категории законом установлено обязательное требование, чтобы место этой работы находилось в районе его места жительства. Отметим, что такое условие законодателя также не вполне соответствует принципу равенства перед законом (ст. 4 УК РФ и ст. 8 УИК РФ). В условиях пандемического кризиса уровень безработицы в стране существенно вырос и нередко выполнить это требование просто невозможно.
Кроме того, вызывает сомнения вопрос об указании в приговоре суда конкретного места отбывания наказания. В частности, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим изменению в связи с необоснованным указанием суда при назначении наказания по ч. 2 ст. 69 УК РФ на отбывание исправительных работ в местах, определяемых органом местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительной инспекцией (далее — УИИ), но в районе места жительства осужденного. По смыслу закона указание в приговоре места отбывания осужденным исправительных работ (по основному месту работы либо в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с УИИ, но в районе места жительства осужденного) не требуется, место отбывания определяется УИИ при исполнении приговора в зависимости от наличия или отсутствия у лица основного места работы [6].
Вместе с тем, если осужденный уволен с основного места работы после вступления приговора в законную силу, но до явки в УИИ и постановки на учет, тогда он, по мнению законодателя, обязан вновь устроиться в данную организацию, или отбывание наказания будет противоречить требованиям приговора суда. Сложности также возникают и при исполнении исправительных работ, когда осужденный не может осуществлять трудовую деятельность по основному месту работы в связи с особенностями профессиональной деятельности (в связи с осуждением сотрудника органов внутренних дел за преступление) или утраты права на занятие такой деятельностью (наличие судимости).
Закрепление территориального принципа при назначении исправительных работ существенно снижает эффективность такого вида наказания.
Глава седьмая УИК РФ после ряда изменений и исключения норм об обязанностях (запретах) осужденных, а также мерах поощрения, применяемых к ним, закрепила следующие положения: порядок и условия отбывания наказания (ст. 39, 40 УИК РФ); исчисление срока (ст. 42 УИК РФ); обязанности администрации организаций, где работают осужденные (ст. 34 УИК РФ); порядок производства удержаний из их заработка (ст. 44 УИК РФ); ответственность за нарушение порядка и за злостное уклонение от отбывания наказания (ст. 46 УИК РФ).
При сравнении представленной схемы исполнения исправительных работ, к примеру, с обязательными работами видно их несовпадение при регулировке сходных вопросов. Так, в гл. 7 УИК РФ вопросы ответственности осужденных и злостного уклонения от отбывания объединены в одну статью (ст. 46 УИК РФ).
Обязанности осужденных так же, как и в обязательных работах, находят свое отражение в условиях отбывания (ст. 40 УК РФ). Между тем обязанности, закрепленные в ч. 1 ст. 40 УИК РФ, полностью дублируют положения об основных обязанностях осужденных (ст. 11 УИК РФ) без учета специфики этого наказания.
В 2009 г. Федеральный закон № 377-ФЗ, сохранив ранее существовавшее название — ограничение свободы, наполнил его новой содержательной составляющей. В соответствии со ст. 53 УК РФ сущность ограничения свободы как вида наказания заключается в наложении на лицо, признанное по приговору суда виновным, комплекса ограничений. Одновременно с этим ряд ограничений, которые устанавливаются судом, носят обязательный характер, к ним относятся: запрет на изме-
нение места жительства или пребывания без согласия УИИ и запрет на выезд за пределы территории соответствующего муниципального образования. Обязательным для осужденного также является требование суда о явке в УИИ от одного до четырех раз в месяц.
Суд вправе самостоятельно определять объем ограничений, за исключением тех, которые носят обязательный характер. Так, в апелляционном постановлении Ярославского областного суда установлено: при назначении М. наказания в виде ограничения свободы за преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 166 УК РФ, суд не возложил на осужденного обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, для регистрации, что является обязательным. Постановил: приговор Тута-евского городского суда Ярославской области от 9 февраля 2021 г. в отношении М. изменить при назначении наказания по ч. 1 ст. 166 УК РФ возложить обязанность являться один раз в месяц для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы [7].
Особенности исполнения наказания в виде ограничения свободы реализуются законодателем в гл. 8 УИК РФ. Впервые в самостоятельных статьях закрепляются нормы, регулирующие меры поощрения (ст. 57 УИК РФ); порядок применения этих мер и взысканий (ст. 59 УИК РФ); надзор за осужденными к данному виду наказания (ст. 60 УИК РФ). Однако в указанной главе отсутствует статья, имеющая название «Условия отбывания наказания». Нормы, регулирующие условия отбывания наказания, бесспорно, присутствуют, законодателем они сведены в ст. 50 УИК РФ, которая, судя по названию, определяет порядок отбывания. Меры взыскания, применяемые к осужденным, как и в наказании в виде исправительных работ, сведены в статью об ответственности за нарушение порядка и условий отбывания наказания (ст. 58 УИК РФ). В нормах гл. 8 УИК РФ также не нашел отражения вопрос о замене ограничения свободы принудительными работами, что напрямую противоречит требованиям ч. 5 ст. 53 УК РФ.
Безусловно, этот вид наказания в системе наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества, занимает особое место, вместе с тем механизм его исполнения должен быть подчинен общей схеме.
Российский законодатель относит принудительные работы к основным видам наказаний. Кроме того, в ст. 53.1 УК РФ, где раскрывается содержание наказания, устанавливается альтернативный характер их применения. Часть вторая данной статьи регламентирует процедуру назначения наказания, в которой и обусловливается отсутствие самостоятельности принудительных работ как вида наказания. В соответствии с конструкцией этой нормы суд приходит к выводу, что за виновно совершенное общественно опасное деяние преступник заслуживает назначения наказания в виде лишения свободы с учетом требований ст. 60 УК РФ, т. е. цели наказания могут быть достигнуты. В то же время, определяя приоритетной целью только исправление осужденного, суд сразу же отказывается от вывода о лишении свободы как наказания за совершенное преступление и заменяет его принудительными работами.
Механизм исполнения принудительных работ существенно отличается от ранее рассмотренных наказаний, причина этого — в самой сущности принудительных работ. В главе 8.1 УИК РФ закреплены нормы о местах отбывания; о регулировании порядка направления к месту отбывания; о исчислении сроков; о порядке отбывания; о материально-бытовом и медико-санитарном обеспечении; о труде осужденных; об обязанностях администрации организаций, где они работают; о воспитательной работе; и иные нормы, регулирующие исполнения наказания. Даже этот неполный перечень обнаруживает разность подхода законодателя к определению схемы исполнения наказания в виде принудительных работ и других видов наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества.
Вполне справедлив вопрос о месте данного наказания в системе наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества [8]. Элементы механизма исполнения, а также содержание норм, регулирующих порядок и условия отбывания наказания, подчеркивают обособленность принудительных работ в этой системе.
Не оспариваем мнение о том, что содержание обусловленного вида наказания, порядок и условия его отбывания не предусматривает требование об изоляции осужденных от общества. Отметим, что его исполнение связано с определенными ограничениями прав личности. Во-первых, права на свободу передвижения, права выбирать место пребывания и жительства (ст. 27 Конституции Рос-
сийской Федерации), при отбывании наказания в соответствии с требованиями п. «в» ч. 2. ст. 60.4 УИК РФ осужденные обязаны находиться в пределах территории исправительного центра (далее — ИЦ). Во-вторых, права на свободный труд (ст. 37 Конституции Российской Федерации), труд — это обязанность осужденных, при этом они могут осуществлять трудовую деятельность только в местах, которые им определит администрация ИЦ (ч. 1. ст. 60.7 УИК РФ). В-третьих, права на образование (ст. 43 Конституции Российской Федерации), осужденным разрешается получать образование в пределах территории муниципального образования, где находится ИЦ. Бесспорно, процесс исполнения этого наказания характеризуется индивидуальными свойствами, присущими только данному наказанию.
Таким образом, принудительные работы занимают особое место в системе наказаний, не связанных с изоляцией осужденного от общества, со своей спецификой регламентации порядка и условий отбывания. В связи с этим целесообразно закрепить нормы, регулирующие исполнение наказания в виде принудительных работ, в самостоятельном разделе УИК РФ.
При всех особенностях исследуемых видов наказания законодательный механизм их исполнения должен быть обусловлен общей схемой, которая должна в полной мере отвечать целям и задачам уголовно-исполнительного законодательства. К основным составляющим этой схемы можно отнести: порядок исполнения наказания; условия отбывания наказания; исчисление срока наказания; обязанности осужденных к конкретному виду наказания; обязанности администрации учреждений и органов, исполняющих наказание; воспитательная работа с осужденными; меры поощрения, применяемые к осужденным; меры взыскания, применяемые к осужденным; порядок применения мер поощрения и взыскания к осужденным; ответственность осужденных; злостное уклонение от отбывания наказания; надзор за отбыванием осужденными наказания. Объем норм, регулирующих механизм законодательной регламентации исполнения наказания, должен зависеть от его вида.
В заключение отметим, что такой подход позволит в полной мере назначать все наказания, не связанные с изоляцией осужденного от общества, и добиться эффективности их исполнения и отбывания.
1. Гришко А. Я. Уголовно-исполнительный закон: декларации и реалии, необходимость в обновлении // Омбудсмен. 2014. № 2. С. 4—9.
2. Общая часть нового Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации: результаты теоретического моделирования / под ред. д-ра юрид. наук, проф. В. И. Селиверстова. Москва: Юриспруденция, 2016. 80 с.
3. Третьяков В. И., Стрилец О. В. Пенитенциарное законодательство России: история и современность // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2020. № 4. С. 80—85.
4. Приговор № 1-59/2021 от 22 марта 2021 г. по делу № 1-59/2021 Шимановского районного суда (Амурская область) // База данных судебных решений «Судебные и нормативные акты РФ». URL: http://sudact.ru/regular/doc/ZorJpZzdvH6n/ (дата обращения: 02.10.2021).
5. Российское уголовно-исполнительное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть: учебник / Ю. А. Кашуба, В. Б. Малинин, В. Н. Орлов [и др.]; под ред. В. Е. Эминова, В. Н. Орлова. Москва: МГЮА им. О. Е. Кутафина, 2010. 344 с.
6. Апелляционное постановление № 22-5654/
2020 от 5 ноября 2020 г. по делу № 1-548/2020 Ставропольского краевого суда (Ставропольский край) // База данных судебных решений «Судебные и нормативные акты РФ». URL: http://sudact.ru/ regular/doc/L7XFQxh14vx/ (дата обращения: 03.10.2021).
7. Апелляционное постановление № 22-590/
2021 от 13 апреля 2021 г. по делу № 1-42/2021 Ярославского областного суда (Ярославская область) // База данных судебных решений «Судебные и нормативные акты РФ». URL: http://sudact.ru/regular/doc/s7eHWgo072mq/ (дата обращения: 03.10.2021).
8. Лапшин В. Ф. Принудительные работы как вид «внесистемного» уголовного наказания // Журнал российского права. 2021. № 5. С. 55—67.
© Третьяков В. И., Стрилец О. В., 2021
1. Grishko A. Ya. Criminal executive law: declarations and realities, renovation needs. Ombudsman, 4—9, 2014 (in Russian).
2. General part of the new Criminal executive code of the Russian Federation: the results of theoretical modeling. Ed. by doctor of juridical sciences, professor V. I. Seliverstov. Moscow: Jurisprudence; 2016: 80 (in Russian).
3. Tretyakov V. I., Strilets O. V. Penitentiary legislation of Russia: history and modernity. Journal of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 80—85, 2020 (in Russian).
4. Verdict No. 1-59/2021 on 22 March 2021, case No. 1-59/2021 of Shimanovsky District Court (Amur Region). In: Database of court decisions "Judicial and Regulatory Acts of the Russian Federation". Available from: http://sudact.ru/regular/doc/ ZorJpZzdvH6n/. Accessed: 2 October 2021 (in Russian).
5. Kashuba Yu. A., Malinin V. B., Orlov V. N. (et al.) Russian criminal and penal law. In 2 vol. Vol. 1 General part. Textbook. Ed. by V. E. Eminova, V. N. Orlova. Moscow: Moscow State Law Academy named after O. E. Kutafin; 2010: 344 (in Russian).
6. Appellate ruling No. 22-5654/2020 on 5 November 2020 in case No. 1-548/2020 of Stavropol Regional Court (Stavropol Territory). In: Database of court decisions "Judicial and regulatory acts of the Russian Federation". Available from: http://sudact.ru/ regular/doc/L7XFQxh14vx/. Accessed: 3 October 2021 (in Russian).
7. Appellate ruling No. 22-590/2021 on 13 April 2021 in case No. 1-42/2021 of Yaroslavl Regional Court (Yaroslavl Region). In: Database of court decisions "Judicial and regulatory acts of the Russian Federation". Available from: http://sudact.ru/regular/ doc/s7eHWgo072mq/. Accessed: 3 October 2021 (in Russian).
8. Lapshin V. F. Forced labor as a type of "out-of-system" criminal punishment. Journal of Russian law, 55—67, 2021 (in Russian).
© Tretyakov V. I., Strilets O. V., 2021
Третьяков Владимир Иванович,
начальник Волгоградской академии МВД России,
заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор; е-mail: volakdm@va-mvd.ru
Tretyakov Vladimir Ivanovich,
head of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, honored lawyer of the Russian Federation, doctor of juridical sciences, professor; e-mail: volakdm@va-mvd.ru
Стрилец Олег Валентинович,
профессор кафедры уголовного права учебно-научного комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России, кандидат юридических наук, доцент; е-mail: oleg-strilez@rambler.ru
Strilets Oleg Valentinovich,
professor at the department of criminal law of the training and scientific complex of the preliminary investigation in the law-enforcement bodies of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia; candidate of juridical sciences, docent; e-mail: oleg-strilez@rambler.ru
