CC BY
43О.В. Тухашвили
ПРОБЛЕМЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ КРИМИНАЛЬНОГО БАНКРОТСТВА ОТ ПРИСВОЕНИЯ И РАСТРАТЫ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ РФ
В статье рассматриваются вопросы, связанные с выбором применения той или иной статьи Уголовного Кодекса РФ, предусматривающие ответственность за совершение преступлений, обладающих схожими признаками.
Ключевые слова: Банкротство, растрата, присвоение, корыстная цель, прямой умысел, безвозмездность, противоправное деяние.
Для того, чтобы производить разграничение криминального банкротства от присвоения и растраты, для начала необходимо остановиться на краткой уголовно-правовой характеристике присвоения и растраты.
Согласно положениям п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», что «присвоение состоит в безвозмездном, совершенном с корыстной целью, противоправном обращении лицом вверенного ему имущества в свою пользу против воли собственника».
Под растратой понимаются «противоправные действия лица, которое в корыстных целях истратило вверенное ему имущество против воли собственника путем потребления этого имущества, его расходования или передачи другим лицам.
Как и в случае с мошенничеством, объектом преступления ст. 160 УК РФ являются право собственности в отношении имущества, на которое осуществляется преступное посягательство.
Объективная сторона присвоения и растраты заключается в том, что преступник осуществляет деяние в отношении вверенного ему имущества с целью обращения его в свою пользу или пользу других лиц. Это означает, что в отношении имущества, которое является предметом посягательства, у виновного лица имеются какие-либо правомочия. Так, Г.Н. Борзенков пишет, что «отличие присвоения и растраты от кражи и других форм хищения состоит в том, что преступник завладевает имуществом, которое ему вверено для хранения, ремонта, обработки, перевозки, временного использования, а значит находится в его правомерном владении» [1, с.451]. Таким образом, моментом совершения преступления будет являться, когда правомерное владение становится неправомерным.
Субъект преступления ст. 160 УК РФ является общим, однако ввиду специфики данного состава преступления при совершении присвоения или растраты у виновного лица имеются законные полномочия, связанные с владением, пользованием и распоряжением вверенным ему имуществом.
Субъективная сторона преступления предполагает наличие вины в форме прямого умысла, цели и мотивы являются корыстными. Для того, чтобы проследить основные уголовно-правовые признаки преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, рассмотрим пример из судебной практики.
Д. приговором Ленинского района суда г. Владимира признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ (растрата, совершенная лицом с использованием своего служебного положения). Установлено, что Д. работала бухгалтером в «Потерпевший». Для того, что Д. могла исполнять свои должностные обязанности, ей был предоставлен ключ электронной цифровой подписи, которых был необходим для заверения платежных документов, с помощью которых она могла совершать различные финансовые операции, связанные с расходованием денежных средств «Потерпевший». Д. реализовала свой преступный умысел, перечислив денежные средства с расчетного счета «Потерпевший» на счет одного из сотрудников организации без каких-либо законных оснований [2]. В данном случае действия виновного квалифицированы правильно, поскольку у бухгалтера имелись законные полномочия на распоряжение денежными средствами организации, которыми она без законных оснований распорядилась по собственному усмотрению.
Теперь, когда установлены основные признаки присвоения и растраты, необходимо остановиться на вопросах, связанных с разграничением криминальных банкротств от данных преступлений. Стоит отметить, что в данном контексте вопросы возникают лишь в отношении некоторых действий, совершаемых
© О.В. Тухашвили, 2022.
при криминальном банкротстве. Так, по внешним признак общее сходство с присвоением и растратой имеют:
- действия, составляющие объективную сторону преднамеренного банкротства;
- действия, составляющие объективную сторону неправомерных действий при банкротстве.
Такой подход обусловлен тем, что данные действия связаны с избавлением от имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет чего происходит уменьшение его активов. В то же время, еще один состав среди преступлений группы криминальным банкротств, а именно фиктивное банкротство (ст. 197 УК РФ), не обладает общими признаками с присвоением и растратой, так как при совершении данного преступления факт уменьшения имущественных активов отсутствует, а объективную сторону составляет заведомо ложное публичное объявление о несостоятельности, в основе которого лежат недостоверные сведения.
Как и в случае с мошенничеством, не совпадают объекты, что обусловлено направленностью самих преступлений, а также структурой уголовного кодекса РФ, согласно которой объектом присвоения и растраты являются право собственности, а криминальных банкротств - отношения, связанные с установленным порядком проведения процедуры банкротства и удовлетворением имущественных требований кредиторов.
В практике сложилось устойчивая позиция, согласно которой действия лица, которое не является собственником имущества, но к полномочиям которого относится распоряжение данным имуществом, в результате которых организация становится банкротом и виновное лицо присваивает или растрачивает имущество, квалифицируются по совокупности ст. 160 УК РФ и 195 УК РФ. Так, например, приговором Канашского районного суда Чувашской Республики Деревягина М.А. признана виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 160 УК РФ (присвоение в особо крупном размере) и ч. 1 ст. 195 УК РФ. Из обстоятельств дела известно, что Деревягина, являясь главным бухгалтером ООО «1», зная о наличии признаков банкротства у ООО «1», реализуя свой преступный умысел на выведение активов ООО «1», а также на получение из этого материальной выгоды для себя, перечислила без каких-либо законных оснований денежные средства на счет ООО «2», учредителем которого она являлась [3].
Как можно заметить, в рассматриваемом примере Деревягина, являясь лицом, к полномочиям которого относится распоряжение имуществом организации, совершила отчуждение имущества должника-организации при наличии в отношении нее признаков банкротства. Кроме того, в данном случае имелись также и признаки хищения в виде присвоения, поскольку денежные средства были перечислены в адрес организации, учредителем которой являлась сама Деревягина. На наш взгляд, такой подход является вполне обоснованным. Дело в том, что само по себе отчуждение имущества должника-организации не связано с корыстными мотивами, так как корыстные цели и мотивы предполагают обогащение за счет чужого имущества. В рассмотренном нами примере корыстные цели и мотивы, очевидно, присутствуют, так как деньги переведены на счета подконтрольной главному бухгалтеру организации. Представляется, что подобные действия, совершенные при отсутствии признаков банкротства, но направленные на их создание, должны быть квалифицированы по ст. 196 УК РФ как преднамеренное банкротства и соответствующей части ст. 160 УК РФ [4, с.143].
В то же время, не требует квалификации действий по совокупности, когда совершаются, например, фальсификация документов, отчуждение или уничтожение имущества, совершенные не в корыстных целях, а, например, в целях скрыть какие-либо преступные действия или уменьшить имущественные активы с целью уменьшения конкурсной массы при наличии признаков банкротства. Так, например, Басков С.Г., являясь председателем СПК «1», обладая административно-хозяйственными, управленческими и распорядительными полномочиями, зная о наличии в отношении СПК признаков банкротства, с целью уменьшения имущественных активов СПК, путем проведения фиктивного общего собрания членов СПК, произвел реорганизацию СПК, в результате которой из СПК было выделено самостоятельное ООО, к которой перешла половина имущества СПК [5]. Как можно заметить, в данном случае произведено отчуждение имущества СПК, которое не поступило в распоряжение лица, которое совершило отчуждения. Соответственно, корыстной цели на получение имущества у субъекта не было, в связи с чем квалификация действий по совокупности со ст. 160 УК РФ исключается.
Аналогичные действия, связанные с уменьшением активов организации-должника, но совершенные при отсутствии признаков банкротства, необходимо квалифицировать по ст. 196 УК РФ как преднамеренное банкротство, при условии, что такое имущество не поступило в распоряжении виновного лица (руководителя, учредителя или участника) и такие действия заведомо повлекут наступления банкротства. Так, Львов И.А., являясь генеральным директором ООО, произвел безвозмездное отчуждения имущества ООО в адрес ООО «1» на общую сумму в 34 096 196 рублей, что заведомо повлекло неспособность ООО в полном объеме удовлетворять требования кредиторов по денежным обязательствам и исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, что привело к появлению признаков банкротства [6]. В данном случае
факта присвоения и растраты нет, поскольку какой-либо корыстной цели, а также хищения, как такового, руководитель ООО не преследовал.
Таким образом, по результатам рассмотрения вопросов разграничения криминальных банкротств от присвоения и растраты необходимо констатировать следующее:
1) в основу разграничения криминальных банкротств от присвоения и растраты лежат субъекты осуществления таких действий, а также обстановка и цели. Так, действия лица, к полномочиям которого относится распоряжение и управление имуществом, связанные с получением выгоды за счет не принадлежащего ему имущества (например, путем перечисления на счет аффилированной организации) квалифицируются по совокупности ст. 195 УК ст. 160 УК РФ при наличии признаков банкротства. В тех случаях, когда совершаются действия руководителем, учредителем или участником юр. лица при отсутствии признаков банкротства, но в результате которых заведомо возникнет неплатежеспособность должника, а также при условии корыстных целей данных лиц, такие действия необходимо квалифицировать по совокупности ст. 160 и 196 УК РФ. В тех случаях, когда нет цели обогащения за счет не принадлежащего субъекту преступления имущества, квалификации по совокупности со ст. 160 УК не требуется.
В данном параграфе рассмотрены вопросы разграничения криминальных банкротств от присвоения и растраты. По результатам проведенного исследования можно сделать следующие выводы:
1) различие в объекте совершаемых преступлений. Для мошенничества таковым являются права в отношении имущества, являющегося предметом посягательства, а для криминального банкротства - отношения, связанные с установленным порядком проведения процедуры банкротства и удовлетворением имущественных требований кредиторов.
2) предметом мошенничества является имущество или право на имущество, в отношении которого совершается преступление, а предметом криминальных банкротств - долговые обязательства должника, в отношении которого ведется производство по делу о банкротстве.
3) обман как способ совершения преступления используется в разных целях. Так, при мошенничестве он является основным способом получения прав на чужое имущество или самого имущества, а при криминальных банкротств обман заключается в совершении самих действий, предусмотренных диспозициями ст. 195 - 197 УК РФ. Кроме того, при неправомерных действиях при банкротстве обман осуществляется при наличии признаков о банкротстве; при осуществлении действий, связанных с преднамеренным банкротством, обман используется для создания признаков банкротства; при фиктивном банкротства обман используется для создания видимости неплатежеспособности должника;
4) субъект мошенничества является общим. Субъектом криминальным банкротств является руководитель, учредитель или участник юридического лица, а также граждан, в том числе индивидуальный предприниматель, если речь идет о банкротстве физического лица.
5) в основу разграничения криминальных банкротств от присвоения и растраты лежат субъекты осуществления таких действий, а также обстановка и цели. Так, действия лица, к полномочиям которого относится распоряжение и управление имуществом, связанные с получением выгоды за счет не принадлежащего ему имущества (например, путем перечисления на счет аффилированной организации) квалифицируются по совокупности ст. 195 УК ст. 160 УК РФ при наличии признаков банкротства. В тех случаях, когда совершаются действия руководителем, учредителем или участником юр. лица при отсутствии признаков банкротства, но в результате которых заведомо возникнет неплатежеспособность должника, а также при условии отсутствия корыстных целей данных лиц, такие действия необходимо квалифицировать по совокупности ст. 160 и 196 УК РФ. В тех случаях, когда нет цели обогащения за счет не принадлежащего субъекту преступления имущества, квалификации по совокупности со ст. 160 УК не требуется.
Библиографический список: «Уголовное право России. Особенная часть» / под ред. В. Н. Комиссарова, 2010. С. 451.
Приговор Ленинского районного суда г. Владимира от 27 сентября 2019 года. Дело № 1-224/2019. // Электронный ресурс. URL: https://sudact.ru/.
3. Приговор Канашского районного суда Чувашской Республики от 09.07.2019. Дело № 1-177/2019 / URL: https://sudact.ru/.
4. Бердинских С.В. «Проблемы квалификации криминальных банкротств и отграничение их от смежных составом преступлений» / Бизнес в законе. № 2. 2016. С. 143.
5. Приговор Чухломского районного суда Костромской области от 30.08.2019. Дело № 1-59/2019 / URL: https://sudact.ru/.
6. Приговор Приволжского районного суда г. Казани от 18.06.2019. Дело № 1-167/2019. URL: https:// sudact.ru/.
ТУХАШВИЛИ ОЛЬГА ВИКТОРОВНА - магистрант, РАНХиГС Уральский институт управления.
