CC BY
159
Домникова В. В.
НЕИСПОЛНЕНИЕ ДОГОВОРА: ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?
3.2. НЕИСПОЛНЕНИЕ ДОГОВОРА: ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?
Домникова Виктория Викторовна, ассистент кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета
Место работы: МГУ имени М.В. Ломоносова
v.domnikova@mail.ru
Аннотация: Статья посвящена вопросам разграничения преступления и гражданского правонарушения в виде неисполнения (ненадлежащего исполнения) договора. Автор рассматривает общественные отношения, подпадающие под действие, как уголовного, так и гражданского права, анализирует проблемы правоприменительной практики. В статье предложены критерии, позволяющие квалифицировать неисполнение (ненадлежащее исполнение) гражданско-правового договора в качестве преступления или гражданского правонарушения
Ключевые слова: уголовное право, уголовный кодекс, взаимодействие уголовного и гражданского права, преступление в сфере экономики, гражданское правонарушение, неисполнение (ненадлежащее исполнение) договора
NON-PERFORMANCE OF CONTRACT: EITHER CIVIL OR CRIMINAL OFFENCE?
Domnikova Viktoria V., associate professor of the Department of Criminal Law and Criminology, the Faculty of Law Work place: Lomonosov Moscow State University.
v.domnikova@mail.ru
Annotation: The article is dedicated to the differentiation between the criminal offence and non-performance (undue performance) of contract as the civil offence. The author examines social relations fall under both criminal and civil law, analyses the current case law. The article determines relevant criteria making it possible to classify a non-performance act either as a civil or as a criminal offence
Keywords: criminal law, criminal code, the interaction between the criminal and the civil laws, crimes against economics, criminal offence, non-performance (undue performance) of contract
Проблема разграничения преступления и гражданского правонарушения возникла с конца XVIII-го века, т.е. с начала зарождения правовой науки. Первое научное исследование, специально посвященное этому вопросу, было издано в Санкт-Петербурге в 1813 году - работа И. Наумова «О разделении преступлений против права гражданского и против права уголовного»1. Несмотря на научные разработки и двухвековой исторический опыт, правоприменительная практика, по-прежнему, испытывает серьезные затруднения при выборе вида правонарушения - «преступление» или «гражданское правонарушение»2 и, соответственно, вида юридической ответственности.
1 Наумов И. О разделении преступлений против права гражданского и против права уголовного. СПб., 1813.
2 Надо отметить, что понятие «гражданское правонарушение» является неустоявшимся в науке гражданского права. Мнения исследователей колеблются от полного отрицания такого понятия до споров об его объеме и содержании. Исторически оно иссле-
Речь идет о ситуациях, когда фактические общественные отношения подпадают под действие как уголовного, так и гражданского права, вызывая трудности в квалификации деяний, находящихся на «стыке» между преступлением и гражданским правонарушением. Н.В. Лопашенко пишет: «Большую сложность представляет отграничение преступной мошеннической деятельности, которая имеет своим прикрытием заключение гражданско-правовых договоров, от реальных гражданско-правовых договоров, которые лицо не может исполнить в силу каких-либо (в том числе, далеко не объективного свойства) причин»3. Помимо отграничения мошенничества от неисполнения договора существуют много других смежных пар, где квалификация по одному элементу исключает квалификацию по второму. Например, Н.Ф. Кузнецова к таким пограничным случаям относит размежевание криминального и гражданско-правового банкротства; мошенничества и недействительных сделок; а также преступления и деликты в виде присвоения бесхозяйственных вещей, находок и беспризорных животных; разграничительную квалификацию дарения и взяточ-
4
ничества и т.д. .
Опрос федеральных судей5 показал, что 46,7% всех респондентов (и 61,5% судей второго звена) встречались в своей практике с ситуациями конкуренции уголовно-правовых и гражданско-правовых норм по вопросам ответственности за правонарушения. 75 федеральных судей (35% от общего числа) указали, что испытывали затруднения при определении правовой природы правонарушения и выборе вида юридической ответственности. Большинство из них (84%) указали на смежные правонарушения «мошенничество - неисполнение договорных обязательств»; а треть опрошенных (30,7%) выбрали пару «присвоение или растрата - неисполнение договорных обязательств».
В чем же заключается сложность отграничения преступления от неисполнения (или ненадлежащего исполнения) гражданско-правового договора?
Рассмотрим составы наиболее часто встречающихся преступлений, граничащих с неисполнением (ненадлежащим исполнением) договоров - составы мошенничества (ст. 159-159.6 УК РФ), присвоения и растраты (ст. 160 УК РФ).
Мошеннические схемы бывают чрезвычайно запутанными, часто совершаются путем заключения нескольких гражданско-правовых сделок, действительность которых вызывает серьезные сомнения. Следо-
довалось в рамках учений о юридических фактах, гражданско-
правовой ответственности и обязательственного права. Не останавливаясь в дальнейшем на чисто цивилистической проблеме, отметим, что в данной статье будет идти речь о наиболее распространенных видах «гражданского правонарушения» - неисполнении (ненадлежащем исполнении) договора.
3 Лопашенко Н.В. Мошенничество и деятельность в рамках гражданско-правовых договоров: некоторые проблемы разграничения // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: материалы VI Российского конгресса уголовного права (26-27 мая 2011 года) / Отв. ред. В.С. Комиссаров. М., 2011.
4 Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений. Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М., 2007. С. 220-239.
5 Было опрошено методом анкетирования 214 федеральных судей из 83 регионов Российской Федерации, как первого, так и второго звеньев, различной специализации. На момент исследования подавляющее большинство судей имели стаж работы по юридической специальности более 10 лет.
вательно, возникает резонный вопрос - можно ли вообще вести речь о разграничении мошенничества со сделкой, если лицо не имеет намерения ее исполнять, т.е. при отсутствии правовой цели сделки?6 Представляется, что на этот вопрос следует ответить положительно. Мошенничество может совершаться как путем совершения действительных сделок; так и путем сделок, недействительных по ряду оснований. В частности, сделки, которые одна из сторон заведомо не имеет намерения исполнять, признаются гражданским правом мнимыми, в этом «проявляется ее дефект -отсутствие направленности сделки на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей»7. Поэтому подобные случаи следует относить к другой проблеме - проблеме разграничения мошенничества и недействительных сделок.
Присвоение и растрата представляют собой яркие примеры преступлений, совершаемых путем гражданских правонарушений (неисполнение договоров). Неисполнение обязательств по договору представляет собой способ совершения преступления, и дополнительной квалификации не требует. Тем не менее, правоприменитель часто затрудняется в выборе основного объекта посягательства, так как внешне «присвоение и растрата имеют двойственный характер. С одной стороны, они нарушают право собственности и иные вещные права... С другой стороны, они посягают на имущественные отношения, возникающие, как правило, на основе трудового соглашения или гражданско-правовых сделок»8.
Вернемся к вопросу о разграничении анализируемых преступлений с неисполнением (ненадлежащим исполнением) договоров. На первый взгляд, критерии их разграничения сформулированы в п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». Верховный Суд РФ предлагает использовать для этого направленность умысла и момент его формирования9. Однако, особенности преступлений, отягощенных гражданско-правовыми отношениями, заключаются в повышенной сложности определения направленности и содержания умысла. Анализ изученных уголовных дел показал, что при квалификации преступлений, граничащих с неисполнением (или ненадлежащим исполнением) договоров, судам приходилось устанавливать, что лицо имело «цель сокрытия своих преступных действий»10. Последняя, как правило, реализуется в маскировке действий под неисполнение договоров, а преступник ссылается на гражданско-правовой характер отношений.
6 См., подробнее, Яни П.С. Обращение взыскания на арестованное имущество // Законность. 1995. №9; Горелов А.П. Уголовно-правовая охрана отношений в сфере предпринимательства // Российский следователь. 2004. №6; Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005 // сПс «Консультант-Плюс»; и др.
7 Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность. Постатейный комментарий к главам 9 - 12 / под ред.
П.В. Крашенинникова. М., 2013 // СПС «Консультант Плюс».
8 Безверхов А. Некоторые вопросы квалификации присвоения и растраты // Уголовное право. 2008. №4.
9 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2007 N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // СПС «Консультант Плюс».
10 См., например, приговор Дзержинского городского суда Ниже-
городской области от 15 июня 2011 года //
https://rospravosudie.com/court-dzerzhinskij-gorodskoj-sud-
nizhegorodskaya-oblast-s/act-100477886/
В результате анализа уголовных дел, а также решений судов по гражданским делам о неисполнении (ненадлежащем исполнении) договоров, удалось уточнить признаки, свидетельствующие о наличии в деянии стороны (в обязательстве) признаков мошенничеств, присвоения или растраты:
1) сторона не исполняет договорные обязательства, т.е. обязательства по договору либо не исполнены, либо исполнены ненадлежащим образом;
2) отсутствует спор о праве, т.е. между сторонами отсутствует неопределенность в правах и обязанностях, подлежащая разрешению в судебном порядке. Например, судом было установлено, что «виновными в том, что договор купли продажи не состоялся, являются обе стороны», при этом каждая из сторон имела основания полагать, что имеет право на задаток по договору купли-продажи. Поэтому в возбуждении уголовного дела о мошенничестве в отношении одной из сторон (хищении суммы задатка) было отказано на основании п.2 ч.1 ст. 24 УПК РФ11.
Это требование следует из п. 20 вышеуказанного Постановления Пленума, которое предписывает устанавливать противоправность совершенного деяния. По словам П.С. Яни: «Пленум такой названный в примечании к ст. 158 УК признак родового состава хищения, как противоправность, понимает как противоправность гражданско-правовую. Отсутствие у лица понимания гражданско-правовой противоправности деяния означает также, что лицо не осознает запрещен-ности его действий уголовным законом и не воспринимает свои действия (бездействие) как общественно опасные»12. Следовательно, наличие спора о праве исключает осознание гражданско-правовой противоправности.
Надо отметить, что в делах о присвоении и растрате часто встречаются аргументы преступника о предполагаемом праве на спорное имущество. Поэтому необходимо разграничивать «спор о праве» и заведомо ложное утверждение о наличии такого права, различие между которыми заключается в истинности или ложности обстоятельств, на которые ссылается подозреваемое лицо.
3) умысел направлен на совершение преступления конкретным способом, а именно путем неисполнения обязательства (по сделке).
Таким образом, неисполнение обязательства совершается умышленно, а направленность умысла13 охватывает собой причинение вреда именно таким способом. Это означает, что лицо действует умышленно, относясь к результату как к нужному ему событию, служащему этапом для достижения конечной цели. При установлении умысла надлежит разграничивать случаи мошенничества, присвоения и растраты. Если
11 Решение Люблинского районного суда Омской области по делу №2-464/2010 от 19 июля 2010 года // https://rospravosudie.com/court-lyubinskij-rajonnyj-sud-omskaya-oblast-s/act-101437041 /
12 Яни П.С. Постановление Пленума Верховного Суда о квалификации мошенничества, присвоения и растраты: объективная сторона преступления // Законность.2008. NN 4, 5, 6. СПС «Консультант Плюс».
13 Под направленностью умысла понимается мобилизация интеллектуально-волевых усилий виновного на совершение деяния, посягающего на определенный объект, совершаемого определенным способом, причиняющего конкретные последствия, характеризующегося наличием определенных смягчающих и отягчающих обстоятельств. См.: Рарог А.И. Квалификация преступления по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 87.
Домникова В. В.
НЕИСПОЛНЕНИЕ ДОГОВОРА: ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВОНАРУШЕНИЕ ИЛИ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?
при растрате направленность умысла на неисполнение обязательства по возврату имущества прямо следует из факта его издержания (потребления, израсходования, отчуждения), то для мошенничества и присвоения необходимо наличие иных обстоятельств, указывающих на умышленность деяния. В частности, при наличии у лица фактической возможности исполнить обязательство, оно намеренно его не исполняет (например, лицо не возвращает имущество, вверенное ему по договору аренды или хранения). Как мошенничество были квалифицированы действия виновного, который, зная, что представитель потерпевшего может проверить поступление денежных средств в качестве оплаты, перечислил на счет контрагента денежные средства, а на следующий день «сославшись на расторжение договора с клиентом сделал заявку на возврат денежных средств»14. Часто в этом случае виновные стараются создать видимость невозможности исполнения обязательств, ссылаясь на повышение цен, невыполнение обязательств перед ними со стороны других контрагентов15, и т.д., хотя при проверке этих обстоятельств судом, они оказываются ложными.
Отсутствие у лица фактической возможности исполнить обязательство исключает присвоение (например, имущество похищено или уничтожено), но не исключает мошенничество. Например, когда лицо не предпринимает надлежащих действий, направленных на восстановление своего положения, и удается доказать, что у него заведомо отсутствовала возможность исполнить обязательство (еще до передачи ему предмета преступления).
4) Время формирования умысла влияет на квалификацию. Так в случае мошенничества умысел на неисполнение обязательства формируется до момента передачи предмета преступления (имущества или права на имущество). О последнем, помимо заведомой невозможности исполнить взятое на себя обязательство, могут свидетельствовать, в частности, предоставление заведомо ложной информации до получения предмета преступления (виновная «факсимильной связью направила поддельное платежное поручение о том, что ее фирма якобы перечислила денежные средства за оставшуюся партию кабельной продукции»16); попытки скрыться от кредитора сразу после получения предмета преступления (по многочисленным эпизодам виновная «скрывалась от потерпевших-клиентов, от которых получила деньги для изготовления деревянных изделий»17; широкую огласку получила серия уголовных дел в отношении руководителей туроператоров, в частности, ООО «Ветер
14 Приговор Центрального районного суда г. Тюмени от 19 сентября 2012 года по делу № 1-591/2012 // https://rospravosudie.com/court-centralnyj-rajonnyj-sud-g-tyumeni-tyumenskaya-oblast-s/act-107161583/
15 См., например, приговор Новоалтайского городского суда Алтайского края от 15 марта 2012 года по делу №1-19/2012 // https://rospravosudie.com/court-novoaltajskij-gorodskoj-sud-altajskij-^-^01-105083800/
16 Апелляционное определение Пермского краевого суда от 16 января 2014 года по делу №22-229 // СПС «Консультант Плюс».
17 Приговор Кумертауского городского суда Республики Баш-
кортостан от 09 февраля 2011 года по делу № 1 -33-2011 г //
https://rospravosudie.com/court-kumertauskij-gorodskoj-sud-
respublika-bashkortostan-s/act-101455690/
странствий», ООО «Экспо-тур», ЗАО «Фирма Нева» и ООО «Нордик Стар»18).
В случае присвоения и растраты умысел на хищение формируется после передачи чужого имущества. Об этом могут свидетельствовать:
- надлежащее исполнение обязательства в течение определенного периода, предшествующего хищению;
- неожиданное изменение материального состояния виновного (заплатив за первый месяц аренды, виновный растратил арендованный автомобиль, продав его на рынке.
Суд установил, что умысел на продажу возник в связи со сложным материальным состоянием - «денег не было, жена была в больнице»19) и другие обстоятельства.
5) Наличие корыстной цели, понимаемой как стремление виновного лица обратить чужое имущество в свою пользу, поставить себя на место собственника; и соответствующая это цели направленность умысла.
Представляется, что для установления направленности умысла, только факта умышленного неисполнения обязательства недостаточно, так как соответствующие вопросы могут быть разрешены в гражданском процессе. Здесь необходимо устанавливать, что конечной целью действий виновного лица было такое удержание имущества, чтобы его невозможно было бы возвратить гражданско-правовым путем. Это прямо вытекает из корыстной цели хищения - лицо стремится обратить имущество в свою пользу, поставить себя на место собственника. Для этого виновный создает условия для бессрочного удержания чужого имущества. Например, лицо создает видимость правомерности неисполнения обязательства (заявляет, что обязательство было им исполнено ранее; отрицает факт передачи ему имущества и т.д.), скрывается от контрагента, приводит ложные сведения, подтверждающие якобы невозможность исполнения (имущество похищено, повреждено и т.д.). Как известно, еще в XIX веке было установлено, что существенные признаки присвоения и растраты состоят в запирательстве в получении вещи или ложном уверении, что вещь уже возвращена, или передана, или употреблена по назначению20.
Итак, наличие пяти вышеуказанных признаков позволяет говорить о признаках мошенничества, присвоения или растраты, в деянии одной из сторон сделки. Что касается иных преступлений в сфере экономики, то для разграничения таких преступлений с неисполнением (ненадлежащим исполнением) договоров, также используются элементы субъективной стороны в виде преступной цели и соответствующей направленности умысла. Так, для отграничения злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК РФ) от неисполнения договора (такие дела встречались в практике 9,3% опрошенных судей), недостаточно наличия вступившего в законную силу решения суда. Для перерастания гражданского правонарушения в преступление необходимо доказать направленность умысла виновного на уклонение, т.е. установить факты создания должником препятствий
18 См., например, http://ok-inform.ru/proisshestviya/19060-sledovateli-nashli-direktora-vetra-stranstvij-v-rige.html; http://www.1tv.ru/news/world/265523; http://izvestia.ru/news/575481 и др.
19 Приговор Георгиевского городского суда Ставропольского края о 18 февраля 2010 года // https://rospravosudie.com/court-georgievskij-gorodskoj-sud-stavropolskij-kraj-s/act-101671647/
20 Комментарий к ст.177 Устава о наказаниях. П. 1962, 1963. См.: Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями / сост. Н.С. Таганцев. СПб., 1879. С. 269.
для взыскания задолженности (например, виновный скрывается от пристава-исполнителя, препятствует осуществлению исполнительных действий, скрывает источники доходов или использует иные обманные приемы и подложные документы)21.
Итак, для правильной квалификации деяний, находящихся на границе преступления и неисполнения (ненадлежащего исполнения) договора, судам следует больше внимания уделять доказыванию элементов субъективной стороны (цели, направленности умысла, моменту его формирования, заведомости и проч.). Анализ отечественного законодательства, начиная с Русской Правды по настоящее время, выявил стабильность использования элементов субъективной стороны для законодательного разграничения смежных преступлений и гражданских правонарушений. Именно сложностью доказывания таких элементов объясняются многочисленные трудности квалификации в правоприменительной практике.
Список литературы:
1. Безверхов А. Некоторые вопросы квалификации присвоения и растраты // Уголовное право. 2008. №4;
2. Гасанова Ш.Ш. Проблемы совершенствования норм об ответственности за экономические преступления. // Бизнес в законе. 2012. №3.
3. Горелов А.П. Уголовно-правовая охрана отношений в сфере предпринимательства // Российский следователь. 2004. №6;
4. Гражданский кодекс Российской Федерации. Сделки. Решения собраний. Представительство и доверенность. Сроки. Исковая давность. Постатейный комментарий к главам 9 - 12 / под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2013 // СПС «Консультант Плюс»;
5. Клепицкий И.А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005 // СПС «КонсультантПлюс»;
6. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений. Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений». М.2007;
7. Лопашенко Н.В. Мошенничество и деятельность в рамках гражданско-правовых договоров: некоторые проблемы разграничения // Уголовное право: истоки, реалии, переход к устойчивому развитию: материалы VI Российского конгресса уголовного права (26-27 мая 2011 года) / Отв. ред. В.С. Комиссаров. М., 2011;
8. Шемчук О.А. «Обязанность» как гражданско-правовая категория // Бизнес в законе. 2014. №. С. 57-59.
9. Щипкова С.А. Преступления, связанные с банкротством и их соотношение с аналогичными правонарушениями // Бизнес в законе. 2002. №2.
10. Яни П.С. Обращение взыскания на арестованное имущество // Законность. 1995. №9;
11. Яни П.С. Постановление Пленума Верховного Суда о квалификации мошенничества, присвоения и растраты: объективная сторона преступления // Законность.2008. NN 4, 5, 6. СПС «Консультант Плюс».
РЕЦЕНЗИЯ
на статью Домниковой В. В. «Неисполнение договора: гражданское правонарушение или преступление» Научная статья Домниковой В.В. посвящена одному из частных вопросов, составляющих более широкую проблему разграничения преступления и гражданского правонарушения. Актуальность данной статьи обусловлена повышенным вниманием к экономическим правонарушениям, о которых пишет автор, вызванным сложной экономической ситуацией в
21 См., например, «Методические рекомендации по выявлению и расследованию преступлений, предусмотренных статьей 177 Уголовного кодекса Российской Федерации (злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности)» (утв. ФССП России 21.08.2013 N 04-12) // СПС «Консультант Плюс».
современной России, а также активным реформированием гражданского законодательства.
Статья написана на высоком теоретическом уровне, с использованием обширного эмпирического материала. Полагаю, что положения, содержащиеся в статье, могут быть полезны, как научным работникам, так и правоприменителям, а статья может быть рекомендована к публикации в открытой печати.
Заведующий кафедрой уголовного права и криминологии юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова доктор юридических наук, профессор
В.С. Комиссаров
