CC BY
78
Стукалов Вячеслав Владимирович
адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России
Проблемы интеграции положений норм международного права об ответственности за торговлю людьми в национальное законодательство России
В соответствии с международ-Щ ным уголовным правом торговля людьми относится к конвенционным преступлениям, составы которых предусмотрены конвенциями, обязывающими участвующие в них государства ввести соответствующие нормы в свое национальное уголовное право, и осуществлять уголовное преследование (в том числе и на международном уровне) лиц, участвующих в их совершении. Эти конвенции содержат также постановления, обязывающие государства принимать в соответствии с международным и национальным правом все практически осуществимые меры с целью предотвращения таких преступлений.
Международное сотрудничество в процессе предупреждения и пресечения торговли людьми, а также в процессе снижения тяжести ее последствий и реабилитации ее жертв является одной из важнейших мер по противодействию данному преступлению. Наиболее значимым шагом в реализации названной меры стало принятие Организацией Объединенных Наций в ноябре 2000 г. согласованного на международном уровне определения торговли людьми1.
Во исполнение обязательств государств-участников Конвенции Россия и Соединенные Штаты Америки признали в своих законодательствах торговлю людьми уголовно наказуемым деянием, независимо от того, является ли она транснациональной по характеру и совершена ли она в составе организованной преступной группы.
Следует признать, что до декабря 2003 г. в России (а ранее - в Советском Союзе) действовали уголовно-правовые нормы об ответственности лишь за торговлю несовершеннолетними, торгов-
ля же взрослыми людьми не подлежала уголовно-правовому регулированию и наказуемыми признавались лишь деяния, так или иначе, с ней связанные (захват заложников, похищение человека, незаконное лишение свободы, вымогательство и пр.). В связи с этим, до декабря 2003 г. Россию, как правопреемницу Советского Союза, являвшегося участником Конвенции о борьбе с рабством и работорговлей 1926 г., нельзя было признать полностью выполнившей требования Конвенции.
Соответствующие изменения и дополнения об ответственности за торговлю людьми были внесены в Уголовный кодекс России в соответствии с Фе-деральным законом Российской Федерации № 162-ФЗ только 8 декабря 2003 г. и торговля людьми была признана уголовно наказуемым деянием независимо от возраста потерпевшего. Вместе с тем, анализ уголовно правовых норм об ответственности за торговлю людьми в Российском законодательстве, в уголовном праве США, а также Международном уголовном праве позволяет выявить ряд их существенных недостатков, явившихся следствием в одних случаях - поспешности принятия нормы и ее противоречия принципам законотворчества, в других случаях - следствием «слепого» переноса определения преступности торговли людьми из Протокола о торговле людьми в национальное законодательство без учета его особенностей, в-третьих - излишней конкретизацией при описании преступности торговли людьми в исчерпывающем перечне ее признаков и пр.
Безусловно, законотворческий процесс сопряжен со многими трудностями. Создание «идеальной» нормы - есть результат не только предвидения ее положительного влияния на правопорядок
1 Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности и дополняющий ее Протокол о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее (далее «Протокол») // Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 55/25 от 15 ноября 2000 г.
_78
в стране, но и оценка недостатков ранее существовавшей нормы и практики ее применения, как в национальном праве, так и оценка по тем же критериям зарубежного и международного законодательства.
Единообразный подход к определению термина торговли людьми, обладающего (как оказалось, лишь на первый взгляд) очевидным набором признаков, будет способствовать повышению качества работы правоохранительных органов в борьбе с торговлей людьми, носящей транснациональный характер. Приведенное в Протоколе о торговле людьми определение данного преступления призвано «установить пределы применимости самого Протокола и Конвенции об организованной преступности к деятельности, связанной с торговлей людьми, а также создать общую основу для разработки определений внутрен-них уголовных преступлений, процедур уголовного преследования, мер по оказанию поддержки и помощи потерпевшим и других мер»1.
Безусловно, транснациональный характер торговли людьми, совершенной на территориях, подпадающих под юрисдикцию различных стран, требует выработки общих критериев при международной уголовно-правовой оценке совершенного преступления, причем, как на этапе его квалификации, так и на этапе назначения наказания (применительно к признанию или непризнанию смягчающих или отягчающих обстоятельств, выбору вида и размера наказания, режима его отбывания и пр.).
Вместе с тем, на наш взгляд, определение организованной преступной группы, изложенное в Конвенции об организованной преступности, несколько заужено и, являясь основанием применения Протокола о торговле людьми, не способно охватить в полном объеме все случаи совершения рассматриваемых преступлений, требующие вмешательства международного уголовного суда.
Организованная преступная группа определяется в названной Конвенции как «структурно оформленная группа в составе трех или более лиц, существующая в течение определенного периода времени и действующая согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений (...) с тем, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду»2.
На наш взгляд, конкретизация цели совершения преступления или преступлений в составе
организованной преступной группы как «получения, прямо или косвенно, финансовой или иной материальной выгоды» не вполне обоснована.
В соответствии с изложенным в Протоколе определением торговли людьми преступным признается не только «передача» потерпевшего (т.е. его продажа), но и его «получение» (т.е. покупка). Очевидно, что виновный, осуществляющий продажу человека, преследует цель «получения, прямо или косвенно, финансовой или иной материальной выгоды», но анализ судебной практики показывает, что покупка раба не всегда преследует цель получения финансовой или иной материальной выгоды. Цель сексуальной эксплуатации потерпевшего или потерпевшей, содержания его в подневольном состоянии при квалификации торговли людьми, совершенной организованной группой не укладывается в понимание материальной или, тем более, финансовой выгоды. Российское уголовное право определяет цель получения имущественной выгоды как стремление виновного к получению денег, ценных бумаг, имущества или получения выгод имущественного характера, то есть работ или услуг, оказываемых безвозмездно, но поддающихся оценке и обладающих эквивалентом стоимости.
Поскольку купить на законных основаниях человека для его содержания в качестве «домашнего животного» или сексуальной рабыни невозможно в принципе, равно как и невозможно, с точки зрения закона, дать стоимостную оценку подобной сделке, постольку недопустимым, на наш взгляд, является признание цели такой деятельности, как стремления виновного извлечь финансовую или иную материальную выгоду.
В соответствии с вышеизложенным, действия лица, систематически покупающего «наложниц» для своего гарема у одного и того же другого лица, являющегося гражданином другого государства, «добывающего» последних в различных странах мира, не могут быть признаны в соответствии с международным уголовным правом как совершенные организованной группой, поскольку не все ее члены преследовали цель извлечения финансовой или иной материальной выгоды.
Кроме того, в приведенном примере отсутствует и еще один, обязательный в соответствии с Конвенцией, признак организованной преступной группы - ее численный состав, характеризующийся совместной преступной деятельностью как минимум трех лиц.
Отсюда следует, что, хотя преступление и но-
1 Набор методических пособий по вопросам борьбы с торговлей людьми // Организация Объединенных наций. Управление по наркотикам и преступности, Нью-Йорк, 2006 г.
2 Конвенция об организованной преступности, ст. 2, п. «а».
79
сило транснациональный характер, но на него не распространяются положения Протокола о торговле людьми, поскольку Протокол применяется к транснациональным преступлени-ям, совершенным только «структурно оформленной группой в составе трех или более лиц, существующей в течение определенного периода времени и действующей согласованно с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений или преступлений, признаваемых таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией, с тем, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду»1.
Уголовный кодекс России в п. «в» ч. 3 ст. 1271 предусматривает повышенную ответственность за торговлю людьми, совершенную организованной группой. Вместе с тем, раскрываемое в ст. 35 УК РФ содержание термина «Организованная группа» не содержит конкретизации целей ее создания в качестве совершения именно корыстных преступлений, т.е. преступлений, мотивируемых стремлением виновного извлечь финансовую или иную материальную выгоду. Кроме того, минимальный численный состав организованной группы по Уголовному законодательству России определяется буквальным толкованием термина «группа» - т.е. два или более человека. На наш взгляд, трактовка термина «организованная преступная группа» в Уголовном законодательстве России в большей степени отвечает современным нуждам борьбы с организованной преступностью вообще и торговлей людьми в частности, как динамичным, способным к адаптации и постоянно изменяющимся формам преступной деятельности.
В соответствии с Протоколом о торговле людьми, последняя определяется, как «осуществляемые в целях эксплуатации вербовка, перевозка, передача, укрывательство или получение людей путем угрозы силой или ее применения или других форм принуждения, похищения, мошенничества, обмана, злоупотребления властью или уязвимостью положения, либо путем подкупа в виде платежей или выгод для получения согласия лица, контролирующего другое лицо»2. Далее Протоколом определяется термин «эксплуатация», под которой понимается «как минимум эксплуатация проституции других лиц или дру-
гие формы сексуальной эксплуатации, принудительный труд или услуги, рабство или обычаи, сходные с рабством, подневольное состояние или извлечение органов»3.
Российский законодатель практически буквально в Уголовном кодексе России, с незначительными изменениями повторил определение торговли людьми и эксплуатации, изложенное в Протоколе.
Примерный Уголовный кодекс США4 с внесенными в него поправками5 определяющий преступность и наказуемость торговли людьми также, хотя и менее конкретизировано, но все-таки указывает на цели «приобретения любыми средствами человека для работы или услуг» (ст. 1590), как на составообразующий признак. Недостатки подобного подхода применительно к правовой системе России, выявленные в ходе правоприменения новой нормы, заключаются в следующем.
В России применение уголовного закона по аналогии не допускается и основанием уголовной ответственности в соответствии со ст. 8 УК РФ является совершение лицом деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом.
Исходя из вышеизложенного, становится очевидной невозможность привлечения в России к уголовной ответственности за торговлю людьми по ст. 1271 УК РФ лиц, совершивших торговлю людьми без вышеназванных целей эксплуатации, изложенных в виде исчерпывающего перечня в примечании к ст. 1271 УК РФ: использование занятия проституцией другими лицами и иные формы сексуальной эксплуатации, рабский труд (услуги), подневольное состояние.
Проводя параллель между вышеописанными недостатками УК России и положениями ст. 1590 Примерного уголовного кодекса США, предусматривающей ответственность за торговлю людьми, следует отметить, что в данной норме американского законодательства так же упоминается о цели торговли людьми - «получении человека для работы или услуг», но торговля людьми в целях содержания потерпевших в подневольном состоянии сама по себе не входит в состав преступления, описанный в ст. 1590 и потому с точки зрения правовой системы России не может быть уго-
1 Конвенция об организованной преступности, ст. 2, п. «а».
2 Пункт «а» ст. 3 Протокола о предупреждении и пресечении торговли людьми, особенно женщинами и детьми, и наказании за нее // Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН № 55/25 от 15 ноября 2000 г.
3 Там же.
4 Model Penal Code. Proposed Official Draft. American Law Institute.1962 (в переводе на русский язык: Примерный уголовный кодекс (США). Официальный проект Института американского права. Перевод с английского А.С. Никифорова. Под редакцией и предисловием Б.С. Никифорова. М., «прогресс», 1969 г.)
5 Закон о защите жертв торговли людьми и насилия 2000 г.
_80
ловно-наказуемой.
Таким образом, ни редакция ст. 3 Протокола о торговле людьми, ни редакция ст.1271 УК РФ, ни ст. 1590 Примерного уголовного кодекса США, предусматривающие ответственность за торговлю людьми, с нашей точки зрения, не должны содержать ссылки на цель эксплуатации человека, а должна запрещать само по себе осуществление в отношении человека любых полномочий, присущих праву собственности, с какими бы то ни было целями. Наличие же целей использования органов или тканей потерпевшего, использования рабского туда и т.п., на наш взгляд, должно рассматриваться в качестве квалифицирующих признаков состава преступления, обеспечивающих возможность дифференцирования ответственности.
Существенным, на наш взгляд недостатком в определении преступности торговли людьми в ст. 1591 Примерного Уголовного кодекса США является включение в ч. 1 названной статьи в качестве составообразующего признака совершения торговли людьми «с пересечением границ между штатами».
Безусловно, особенности правовой системы США создают определенные процессуальные трудности в уголовном преследовании лиц совершивших торговлю людьми с пересечением границ между штатами, а также сложности в розыске потерпевших и пр. На наш взгляд, с учетом особенностей правовой системы США, вполне допустима дифференциация ответственности на основе названного признака (будь он квалифицирующим), но его включение в качестве обязательного признака основного состава едва ли оправдано. Буквальное толкование данной нормы позволяет декриминализировать торговлю людьми, совершенную в пределах границ штата, что едва ли оправдано с точки зрения логики и общих направлений международной уголовной политики в борьбе с торговлей людьми.
Модернизация и совершенствование законодательства является одним из способов повышения качества работы правоохранительных органов в противодействии преступности. Вместе с тем, вносимые в законодательство поправки должны основываться на анализе недостатков ранее действующих правовых норм, а также на прогнозировании возможных проблем в правоприменении нового закона. В качестве отрицательного примера поспешного принятия поправок к закону, на наш взгляд, можно привести Федеральный закон Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс России» № 73-Ф3 от 21 июля 2004 г.
В соответствии с названным Законом из определения эксплуатации, являющейся составооб-разующим признаком торговли людьми была исключена цель изъятия органов или тканей потерпевшего для трансплантации. Оставшийся исчерпывающим по характеру перечень признаков, характеризующих эксплуатацию, не позволяет на сегодняшний день квалифицировать куплю, продажу человека, совершенную только в целях изъятия его органов или тканей для трансплантации как торговлю людьми.
Уголовная ответственность за торговлю людьми по УК России наступает только при наличии у виновных хотя бы одной из целей, характеризующих цель эксплуатации: использование занятия проституции другими лицами и иные фор-мы сексуальной эксплуатации, рабский труд (услуги), подневольное состояние. Любые иные цели (в том числе и цель изъятия органов или тканей потерпевшего для трансплантации), не указанные в данном перечне, не могут характеризовать куплю-продажу человека как преступление по УК России, поскольку преступность деяния в соответствии с принципами Российского уголовного права определяется только уголовным кодексом и применение уголовного закона по аналогии, то есть к деяниям, прямо не предусмотренным, но похожим на предусмотренные УК деликты, не допускается.
С точки зрения правовой системы США, данная проблема, быть может, вообще не создает трудностей в правоприменении рассматриваемой нормы, в Российском же уголовном законодательстве она его полностью блокирует.
Международное сотрудничество, обмен опытом в определении преступности или наказуемости, в предупреждении того или иного преступления, в том числе и торговли людьми, безусловно, необходим. Вместе с тем, внедрению зарубежного положительного опыта в национальное законодательство должен предшествовать всесторонний и полный анализ, как перенимаемых поправок, так и всей правовой системы, обеспечивающей их реализацию в правоохранительной деятельности государства, где такие законы дали положительный эффект, так и принципиальной возможности внедрения тех или иных положений в национальную правовую систему.
К примеру, торговля людьми, осуществляемая в отношении несовершеннолетних признается законодательствами стран-участниц Конвенции, как совершенная при отягчающих обстоятельствах. Вместе с тем, условия вменения данного признака в законодательствах различных стран различаются.
81
УК России устанавливает наказание за торговлю, совершенную в отношении несовершеннолетнего1 вдвое превышающее наказание за те же действия, совершенные в отношении взрослого лица2. Однако, условием вменения данного отягчающего обстоятельства является доказательство заведомой осведомленности виновного о несовершеннолетии потерпевшего. При этом необходимо установить, что виновный знал о несовершеннолетии потерпевшего и желал совершить преступление именно в отношении него (прямой умысел) либо безразлично относился к возрастным признакам потерпевшего (осознавая, тем не менее, факт его несовершеннолетия (косвенный умысел)).
При отсутствии объективной возможности или субъективной способности осознания виновным факта несовершеннолетия потерпевшего (акселерация, в результате которой потерпевший выглядит явно старше своих лет, тем более, если преступление совершается на границе его несовершеннолетия; макияж, благодаря которому жертва кажется старше своих лет; обман со стороны жертвы в случае ее виктимного поведения и пр.) причинение вреда нормальному физическому, психическому или нравственному развитию несовершеннолетнего, как объекту уголовно-правовой охраны, признается невиновным и вменение рассматриваемого отягчающего обстоятельства не допускается.
Приведенный выше алгоритм квалификации преступлений, совершаемых в отношении несовершеннолетних по УК России, основывается на принципе вины в уголовном праве России и недопустимости объективного вменения.
Уголовное же право Соединенных Штатов Америки, равно, как и Международное право, допускают объективное вменение. При этом, квалификация преступления, как совершенного в отношении несовершеннолетнего осуществляется не в зависимости от осознания виновным факта несовершеннолетия потерпевшего, а от объективного наличия такового3.
Подобное решение вопроса принципиально невозможно в действующем уголовном законодательстве России. Безусловно, такая позиция законодателя повышает превентивную роль уголовного закона, но позволяет назначить наказание за казус, случай, за деяние, общественную
опасность и противоправный характер которого, виновный не осознавал.
Следствием допустимости объективного вменения являются неприемлемые в уголовном праве России, но допустимые в Уголовном праве США, критерии установления причинной связи. Например, «если болезнь, возникшая у потерпевшего в результате нанесения обвиняемым повреждений, привела к более тяжким последствиям, чем обвиняемый мог реально предвидеть в момент совершения преступления, все равно совершенные преступные действия могут считаться непосредственной причиной причиненного вреда»4. Подобное решение принял и Верховный суд штата Индиана: «если кто-то бросит кусочек мела в голову потерпевшего, у которого череп состоит из яичной скорлупы, и кусочек мела пробьет ему череп, преступник будет виновен в совершении нападения при отягчающих обстоятельствах с целью нанесения тяжких телесных повреждений, хотя он и не собирался наносить столь тяжкие телесные повреждения»5.
В соответствии с уголовным законом России (ст. 27 УК РФ) ответственность за тяжкие последствия, явившиеся результатом совершения умышленного преступления и влекущие по закону более строгое наказание, но не охватывающиеся умыслом виновного, наступает только в случае «если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение либо, если лицо хотя и не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий».
Приведенный анализ некоторых положений уголовного законодательства Соединенных штатов Америки основывался содержании норм Примерного уголовного кодекса США и на оценке допустимости использования отдельных его положений при совершенствовании уголовного закона России.
Многие рассмотренные положения действительно заслуживают внимания, и процесс взаимной интеграции правовых норм в национальные законодательства государств, осуществляющих международное сотрудничество в борьбе с преступностью, неизбежен и, безусловно, способствует предупреждению, прежде всего, транснациональной преступности, но этот процесс, как
1 Пункт «б» ,ч. 2, ст. 1271 УК РФ - от 3 до 10 лет лишения свободы.
2 Часть 1, ст. 1271 УК РФ - до 5 лет лишения свободы.
3 Бернам У. Правовая система США. 3-й выпуск. М. : «Новая юстиция», 2006. С. 874.
4 Как установил Верховный суд штата Кентукки по делу Hopkins v. Commonwealth, 80 S.W.156 (Ки.1904).(Цитата по У. Бернам. Правовая система США. 3-й выпуск. М. : «Новая юстиция», 2006. С. 867).
5 По делу Defries v. State, 342 N.E. 2d 622, 629-630 (Ind. 1976). (Цитата по У. Бернам. Правовая система США. 3-й выпуск. М. : «Новая юстиция», 2006. С. 867).
_82
отмечалось выше, должен быть результатом всестороннего и полного анализа как положительного, так и отрицательного опыта правоприменения таких законов.
Анализ отдельных положений Примерного уголовного кодекса США показал их принципиальную неприемлемость для интеграции в правовую систму России.
И, хотя Примерный уголовный кодекс разработан лишь «в качестве «модельного акта», призванного помочь законодательным органам штатов обозначить для себя важнейшие проблемы правоприменения в сфере уголовного права (...) некоторые штаты использовали его практически целиком»1, что дает основания полагать о наличии вышеназванных недостатков (существующих, быть может, исключительно с точки зрения уголовного права России) не только федеральном законодательстве США, но и в законодательствах отдельных штатов.
Безусловно, некоторые из рассмотренных выше положений уголовного законодательства
России либо неприемлемы, либо нежелательны для интеграции в правовую систему США (как принципиально недопустимые или снижающие превентивную роль уголовного права).
Вместе с тем, международное сотрудничество в процессе предупреждения и пресечения торговли людьми, а также в процессе снижения тяжести ее последствий и реабилитации ее жертв является одной из важнейших мер по противодействию данному преступлению.
Рассмотренные выше и другие проблемы уголовного закона России, международного уголовного права и уголовного права зарубежных стран, не остались незамеченными ни в научных кругах, ни правоприменителем и на сегодняшний день одними из актуальнейших и обсуждаемых вопросов науки уголовного права России являются проблемы предупреждения и ответственности за торговлю людьми, а также проблемы интеграции положений подписанных Россией международных договоров в национальное законодательство.
1 Указ. соч. С. 857.
83
