CC BY
39О.В. Головашина
O.V. Golovashina
Проблема субъекта модернизации в России Problem of the subject of modernization in Russia
Статья подготовлена по результатам научно-исследовательской работы в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009 - 2013 годы (проект «Исследование места и значения исторической памяти в процессе модернизационных преобразований», соглашение № 14.В37.21.0689, проект «Традиция и утопия: темпоральные характеристики процесса модернизации», соглашение № 14.B37.21.070S)
Аннотация, abstract: Статья посвящена проблеме субъекта модернизации на современном этапе модернизационной динамики в России. На основании эмпирического исследования анализируются модернизационные ожидания населения различных возрастных групп, а так же их гражданская позиция.
The article deals with the subject of modernization dynamics in Russia at the present stage. The author analyzes the modernization expectations of the different age groups and their civil position.
Автор, author: Головашина О.В. - Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина, кандидат исторических наук, старший преподаватель кафедры философии, [email protected]
Golovashina, O.V. - Tambov State University, Ph.D. in History, Senior Lecturer of the Department of Philosophy, [email protected]
Ключевые слова, keywords: модернизация, опросы, гражданская позиция, modernization, polls, citizenship
УДК 122/129
Статья поступила в редакцию: 27.08.2013
Статья принята к печати: 20.09.2013
Трудно однозначно ответить на вопрос, с чем связана актуализация темы модернизации в современном российском политическом дискурсе. Здесь можно увидеть и «напряженную связь между отношением к прошлому, верой в великую культуру России и устремленностью в будущее»9, стремление «артикулировать российский “гражданский национализм" историческое движение без вождей, “впередсмотрящий” дискурс о нации и трансформа-
9 Калинин И. Ностальгическая модернизация: со-
ветское прошлое как исторический горизонт // НЗ.
2010. № 6. http://magazines.russ.ru/nz/2010/6/ka2.
html (Дата обращения 9.09.2013).
INETERNUM. 2013. N1.
ШЕТЕтиМ. 2013. N1.
ция темпа и качества самих реформаторских процессов из “сумбурных действий” в “умный прагматизм”10, и очередной «императив имперского противостояния Западу обрекает систему на цивилизационное взаимодействие с последним, вызывая процесс чередования либеральных и имперских модернизаций, как правило, отделенных друг от друга «периодами застоя»11.
Конечно, многочисленные выводы о том, что нам необходима модернизация на деле означают банальное человеческое желание жить лучше. Современные отечественные исследователи уже давно перестали связывать модернизацию с модерном, доказывая, что «в широком смысле модернизация сводится к формированию сильной в экономическом, политическом, военном, научном и иных отношениях страны при росте благосостояния ее населения12, и вообще, никаких «канонических определений модернизации нет и быть не может... С тех пор, как возникли достаточно плотные межхозяйственные отношения, и военная, политическая, экономическая, геополитическая конкуренция стала приводить к тому, что возникла реальная угроза маргинализации страны. Такая страна постоянно вынуждена искать современный конкуренто-
10 Кевин М.Ф. Платт Ностальгия и инновация: тем-поральность модернизирующейся нации // НЗ. 2010. № 6 // http://magazines.russ.rU/nz/2010/6/ke5. ^т! (Дата обращения 9.09.2013).
11 Гавров С.Н. Модернизация во имя империи Социокультурные аспекты модернизационных процессов в России. М., 2004 // Библиотека Гумер. URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/gavr/ (Дата обращения 10.09.13).
12 Малева Т.М., Овчарова Л.Н. Социальный контекст модернизации // Модернизация России: условия, предпосылки, шансы. Сборник статей и материалов. Выпуск 2 / Под ред. В.Л. Иноземцева. М., Центр исследований постиндустриального общества, 2009.
способный способ жить так, чтобы избежать маргинализации. И если однажды решить вопрос с модернизацией, совершенно точно, что он не будет решен навсегда»13. В конце концов «Как бы ни понимать модернизацию, содержание которой, очевидно, менялось на разных этапах, суть ее выражена в известном лозунге советских времен - «догнать и
14
перегнать...»14.
Как благополучную сложившуюся ситуацию в стране характеризуют лишь 16% населения. Большая часть россиян считают ее проблемной, кризисной (73%), а каждый десятый назвал ситуацию катастрофической15. Неудивительно, что в современном научном и политическом дискурсе, а вслед за ним и в общественном сознании под модернизацией понимается улучшение чего-либо. Россияне недовольны своей жизнью, в обществе существует запрос на перемены к лучшему, который власть пытается удовлетворить, традиционно используя дискурс западных политологов и экономистов.
Вопрос о том, что подвергать модернизации в первую очередь, всегда был спорным. У Мур доказывал, что основной составляющей модернизации является индустриализация, формированное развитие которой должно повлечь за собой изменения в менталитете людей; К. Гриффин подчеркивал приоритетное развитие сельского хозяйства; С. Эй-
13 Аузан А. Модернизация от отчаяния // Соль.
URL: http://saltt.ru/node/7306 (Дата обращения
10.09.13).
14 Межуев В. М. Ценности современности в контек-
сте модернизации и глобализации \\ Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение» / №1 2009 - Философия. Политология
http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2009/1/Mezhuev/ (Дата обращения 9.09.2013).
15 Готово ли российское общество к модернизации.
Аналитический доклад. М., 2010. С. 5.
зенштадт - социальных институтов. Здесь можно разглядеть так называемый ранее основной вопрос философии: что первично: сознание или материя? Зачастую далекие от философии исследователи модернизации по-прежнему отдают приоритет или материальным (производственные силы, сельское хозяйство, технологии) или духовным (социокультурные особенности) факторам. Основную популярность теория модернизации получила в середине XX века, и сейчас, когда говорят о модернизации в России, в основном используются наработки пятидесятилетней давности. «Первоначальная парадигма модернизации оказалась технологически не пригодной для реализации в практической сфере. Используя классические просвещенческие схемы - демократия/тоталитаризм, граждане/подданные, план/рынок, архаическое/современное, аграрное/индустриальное, сельское/городское, - эта модель, если оценить ее с точки зрения морали, несомненно, приобретает манихейский характер, когда дуальные противопоставления принимают вид борьбы добра и зла. Теория оборачивается идеологией, а исследования, классифицируя политическую реальность, приписывают ей заранее те или иные моральные свойства, заявляя при этом о своей культурной, идеологической и моральной нейтральности, а также полезности и эффективности»16.
Проанализировать все публикации, посвященные феномену модернизации, невозможно - их количество увеличивается практически каждый день, но можно быть уверенным, что в большинстве современных работ будет присутствовать указание на самобытность России, негативный коллективный опыт, тор-
16 Мартьянов В. Ремодернизация российского модерна: теория, практика и/или риторика // Неприкосновенный запас. 2010. № 6. http://magazines.russ. ш/ш/2010/6/тга25.Ы:т1 (Дата обращения 9.09.2013).
мозящий модернизационную динамику, и уникальные социокультурные особенности. Ставшая идиоматической фраза «Хотели как лучше, получилось как всегда» наилучшим образом отражает модернизационную динамику в России. Невозможность получить желаемый акторами результат заставляет искать причины неудач модернизационных преобразований в непостижимости загадочной русской души. Конечно, не всегда исследователем удается дать научному сообществу что-то новое, кроме уже известного после спора западников и славянофилов, но сама популярность этой темы в современном гуманитарном дискурсе является показателем актуальности данной проблемы. В странах Запада («первый эшелон модернизации») процесс модернизации являлся закономерным итогом многовекового развития; экономическая и социокультурная трансформация, переход от традиционного общества к индустриальному являлся закономерным итогом многовекового пути, пройденному Западной Европой. И причина эффектов, определяемых современными отечественными исследователями как «модернизационные парадоксы» в том, что рецепты, которые оказались эффективными, не действуют в другое время и при другой социокультурной и экономической ситуации. «Не так давно доминировавшая транзитологическая парадигма в настоящее время полностью выработала свой эвристический потенциал. Теории, опирающиеся на представление о некоей цивилизационной “норме”, с необходимостью описывали все многообразие не вписывающихся в них обществ лишь как временные “отклонения”»17.
17 Мартьянов В. Ремодернизация российского модерна: теория, практика и/или риторика // Непри-
косновенный запас. 2010. № 6 / http://magazines. russ.ru/nz/2010/6/ma25.html (Дата обращения 9.09.2013).
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
В России модернизационный прорыв всегда выступал как идеократический проект. Государство являлось не только главным, а единственным субъектом модернизации. И, несмотря на то, что модернизационные прорывы необходимы были, прежде всего, чтобы выдержать конкурентную борьбу с Западом, инициатива реформ исходила от политической элиты, уже обладающей авторитетом в обществе. Сейчас ситуация принципиально иная. Власть не обладает авторитетом среди большинства населения, а десятилетия хаотичного развития потребительского общества и отсутствие свободного трудового ресурса (которым всегда в российских реформах выступала деревня) приводит к необходимости поисков нового субъекта модернизации. И, вслед за демократической риторикой, государство, кажется, действительно рассчитывает на появление в обществе собственных субъектов модернизационных преобразований. Но в России сейчас доминируют «характерные для традиционалистского сознания установки на зависимость от внешних по отношению к самому человеку обстоятельств, повлиять на которые он не может, внешний локус-контроль, патерналистские ожидания и т.д.»18 . Не прошлое еще определяемых социологами трех поколений, необходимых для смены культурной парадигмы. Да, выросло постсоветское поколение, но воспитано оно было советскими родителями. Люди называют в качестве приоритетов модернизации равенство всех перед законом (41 %) и борьбу с коррупцией (38 %), социальную справедливость (31 %) - неудивительно, это концепты наиболее часто встречаются в политическом дискурсе. Но, тем не менее, «легитимность интересов отдельной личности весьма проблематична, а ведь именно из этой легитимности и вытекает
18 Готово ли российское общество к модернизации. Аналитический доклад. М., 2010. С 53.
лежащая в основе современных демократий идея прав человека»19. Кроме социальных факторов появлению в среде общества субъектов модернизации мешают и объективные экономические причины. Почти четверть горожан, занимающихся подсобным хозяйством для получения дополнительного натурального или денежного дохода, а не только для развлечения, плюс к тому, что в сельской местности до сих пор проживает свыше четверти населения страны, а среди самих горожан почти каждый пятый является выходцем из сельской местности - явные свидетельства незавершенности процесса урбанизации нашей страны, затянувшегося на десятилетия, неизбежно предопределяющего замедление процессов модернизации российского общества в самых разных сферах жизни20.
Главное отличие современного этапа российских модернизационных преобразований в том, что он должен осуществляться при активной роли населения. Однако, несмотря на почти горбачевское «модернизироваться надо», народ, в своей массе, безмолвствует. Нет, конечно, говорят: и комментариев в блог Дмитрия Медведева написали на 500 с лишним страниц, и письма посылают, и посты в собственных блогах публикуют и, разумеется, традиционно, на кухне под алкоголь о том, как жить Родине-матушке обсуждают. Однако редко весь это информационный шум выходит за рамки критикуемых тем же Д. Медведевым патернационалистских настроений, мешающих России идти вперед. Населению не нравятся происходящие преобразования, но оно не пытается взять на себя ответственность за новый этап модернизационной динамики. Государство должно решить все наши
19 Готово ли российское общество к модернизации. Аналитический доклад. М., 2010. С 55.
20 Готово ли российское общество к модернизации. Аналитический доклад. М., 2010. С 44-45.
проблемы - на то оно и государство - при этом решить так, как каждому из нас надо без всякого нашего участия в этом.
В данном исследовании мы пытались проанализировать, способно ли современное российское общество быть основным субъектом модернизационных преобразований. Целью опросов было не только выяснить статистическую закономерность, но и понять настроение отвечающих; мы оценивали не знания, а эмоции, предоставления, которые, как правило, и являются определяющими в формировании гражданской позиции.
В опросе принимало участие население трех регионов Центральной России различных возрастных групп. Свое финансовое положение 90 % из них оценили как среднее и ниже среднего. Все ответы давались в свободной форме, однако их содержание позволило разбить результаты на несколько основных вариантов по каждому из интересующих нас вопросов. В дальнейшем проводилась содержательная оценка ответов, наиболее показательные из которых так же приведены в данном отчете.
Чтобы понять, готовы ли россияне выступать субъектом модернизации, мы спросили, какой они видят свою роль в стране. Ответы, которые давали респонденты, мы условно разделили на 4 группы: «Быть достойным гражданином», «Хорошо делать свою работу», «Быть хорошим семьянином», «Не вижу своей роли в жизни страны» (См. Табл.1). Некоторые ответы мы относили к двум группам одновременно (например «Быть хорошей матерью и быть профессионалом высокого уровня»).
Только 18 % опрашиваемых связывают свою роль в жизни страны с гражданской ответ-
ственностью, долгом. Причем, более половины (56 %) - это лица самой младшей возрастной группы - 1985-1995 гг. рождения. Ответы на вопрос «Какова Ваша роль в жизни России» были от констатации факта -«Гражданин РФ», осторожного «Постараться развить страну» до развернутого: «Нашу страну в дальнейшем вести должно новое поколение, развитие нашей страны должно быть в наших руках. Люди, которые находятся в политике России большее 10 лет, значительных коренных изменений не внесли. С развитием нашего поколения должны произойти коренные изменения в различных сферах, предать стабильность государству». Младшая возрастная группа, благодаря информатизации общества, хорошо владеет околополитиче-ским дискурсом, не всегда понимая, что стоит за словами, которые они употребляют: «Моя роль на самом деле очень велика. Я - человек, ячейка общества, я - личность, я индивид». Довольно активная, по сравнению с другими возрастными группами, жизненная позиция объяснятся и определенной долей юношеского максимализма и социальными трансформациями, которые произошли в России за последние десятилетия. Данную возрастную группу можно охарактеризовать как первое постсоветского поколение; это люди, выросшие при другой экономической, культурной системе, при аксиологическом плюрализме, дающем возможность выбора. Именно данная возрастная группа может стать опорой строительства гражданского общества в современной России.
Однако необходимо предостеречь от чрезмерного оптимизма. Во-первых, активная гражданская позиция данной возрастной группы не всегда предполагает лояльность действующему политическому строю. 60 % участников исследования, рожденных в 1985-
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
1995 году, на вопрос «Чтобы Вы хотели изменить в современной России», указали, что их не устраивает Президент или/и правительство. При слабости авторитета современной школы, формирование исторической памяти ложится практически целиком на семью, поэтому дети вырастают не со знаниями, а, зачастую, с мифами о прошлом. Идеализированные представление о Советском Союзе, воспринятые молодежью от родителей, бабушек и дедушек мешают оценить положительные аспекты современных преобразований. Юношеский максимализм молодежи выражается в приоритете оценок над аналитическими суждениями. Во-вторых, в этой возрастной группе самый высокий процент и тех, кто не видит своей роли в современной России. На это влияют сложности с социальной, профессиональной идентичностью, вызванные, прежде всего, возрастом и социальным положением. Студенты рассказывают, что раньше государство всегда обеспечивало работой, квартирой; воспитанные родителями, выросшими при Советском Союзе, молодежь считает советскую стабильность идеалом. Они знают, что в современном мире им самим нести ответственность за свою жизнь, но, как правило, не готовы к этой ответственности. Мир, который их ждет за стенами университета, большинством воспринимается не как пространство разнообразных вариантов, а источник опасностей нестабильности. Для того, чтобы поменялась социальная парадигма, нужно гораздо больше, чем одно поколение, сформированное в новых условиях; конфликт установок родителей и объективных социальных условий предопределяет противоречивость в суждениях и выводах, обусловленных не грамотным анализом, о эмоциональными оценками. Например, студенты говорят, что хотят, чтобы в России было либеральное общество
«как на Западе», при этом настаивают на необходимости бесплатного образования и бесплатной медицины, не понимая, что это несовместимые вещи. Пока еще постсоветское поколение не стало доминирующим в современном обществе, его мировоззрение, во многом, противоречит большинству, однако именно от мнений, от жизненной позиции современной молодежи будет зависеть гражданская идентичность будущих поколений.
По остальным возрастным группам цифры еще менее оптимистические. Одинаковый процент, видящих свою роль в жизни государства в активной гражданской позиции, среди лиц, рожденных в 1955 - 1969 гг. и до
1954 г. - 16,5 % от общего числа, выбравших данный вариант. Опрашиваемые, рожденные в 1970-1984 гг., считают, что они должны быть, прежде всего, гражданами, еще реже -11 %. Они чаще, чем остальные возрастные группы, предпочитают реализовываться в профессии (33 % от общего числа, выбравших данный вариант). Более старшие возрастные группы не только были воспитаны в Советском Союзе с традиционной для социалистической системы воспитания установкой на формирование «человека и гражданина», но и успели хотя бы частично реализовать эту установку. Получившие хотя бы школьное образование в СССР (1970-1984 гг. рождения) в уже сознательном возрасте столкнулись с перестройкой, а затем с грандиозной социальной, политической, экономической трансформацией, противоречащей тем идеалам, которые они выучили в школе. Многие из этих людей не смогли успешно адаптироваться в новой России. Среди них так же довольно высок процент тех, кто отрицает какое-либо свое значение для страны (34 % от общего числа, выбравших этот вариант).
62 % опрашиваемых вообще не видит своей роли в жизни государства. Мы относили к этой группе также и тех, кто затруднился с ответом (4 %). Из них - 34 % - 1985-1995 гг. рождения. Ответы у молодежи обычно краткие «Никакая», «Не вижу своей роли», «Все роли распределены до нас», иногда - довольно эмоциональные: «Мне все равно, что будет с моей страной». Работающее население часто ограничивается эмоциональными констатациями: «Ничтожная», «Безгласное существо», «Капля в море», «Сижу дома в разваленной деревне, где нет работы». Пенсионеры вдаются в воспоминания: «В молодые годы приносили пользу своему народу добросовестным трудом. В те годы, кто хотел учиться - все могли, все было бесплатно, наоборот, способствовали повышению образования, кто хотел работать - пожалуйста, работай и ты всегда будешь нужен обществу, почет и уважение. Сейчас польза пенсионерская», «Уже созерцательная». При таком значительном проценте лиц, не желающих участвовать
Под модернизацией основная масса респондентов понимает улучшение, усовершенствование текущего состояния: «Улучшение;
прогресс входит в модернизацию, но модернизация - это более медленно. Это движение вперед всех отраслей, общества, конкретных людей в парадигме данного общества. Любое
в жизни государства или не видящих возможности для своего участия, говорить об эффективном диалоге власти и общества ради успешных модернизационых преобразований нельзя. 62 % не могут назвать себя гражданами государства, в котором они живут, еще 12 % ограничивают свою роль успешным исполнением профессиональных обязанностей, а 8 % видят себя только в роли родителей или - совсем единицы - еще и супругов. Причем, судя по эмоциональному фону ответов, эти опрашиваемые недовольны своей ролью: «Мы рабочие муравьи», «Я - батрак», «Рабочая сила, которую используют, да еще и берут за это налог». Таким образом, мы можем говорить только о 18 % активных граждан, готовых участвовать в жизни своей страны, большая часть которых еще учиться в высших или средних учебных заведениях или только начинает трудовую деятельность. Считать их достаточной базой для того, чтобы превратить общество в субъект модернизации, нельзя.
изменение, которое делает жизнь людей лучше, если люди считают, что им стало лучше», «Реконструкция чего-то, что уже было», «Усовершенствование, приведение какого-либо объекта, машины, технологического прогресса в соответствии с новыми, современными требованиями».
Таблица 1. Какова Ваша роль в современной России?
Годы рождения опрашиваемых Быть достойным гражданином, % Хорошо делать свою работу, % Быть хорошим семьянином, % Не вижу своей роли, %
1985-1995 10 2 1 21
1970-1984 3 4 3 17
1955-1969 3 6 - 15
До 1954 2 - 4 9
18 12 8 62
ШЕТЕтиМ. 2013. N1.
ШЕТЕтиМ. 2013. N1.
Рисунок 1. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 1.1)
Диаграмма 1.1. Быть достойным гражданином
■ 1985-1995
■ 1970-1984
□ 1955-1969
■ до 1954
Рисунок 2. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 1.2)
Диаграмма 1.2. Хорошо делать свою работу
■ 1985-1995
■ 1970-1984
□ 1955-1969
■ до 1954
Рисунок 3. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 1.3)
Диаграмма 1.3. Быть хорошим семьянином
■ 1985-1995
■ 1970-1984
□ 1955 -1969
■ до 1954
Рисунок 4. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 1.4) Диаграмма 1.4. Не вижу своей роли
Крайне редко встречается более широкое представление о модернизации: «Это эволюционный процесс движения от прошлого к будущему» или совсем узкое «Модернизация не дает никаких шансов прыгнуть выше, оставляя норму прибыли на заданном уровне». В целом, большинство ответов соответствуют определению, распространенному в современном политическом дискурсе. Можно сказать, что власть и общество одинаково понимают модернизацию.
Как и в случае определения гражданской роли, ответы на вопрос «Будут ли, на Ваш взгляд, успешны модернизационные преобразования в нашей стране» давались в свободной форме, но множество вариантов можно распределить на четыре направления: «да, «нет», «может быть/частично», «да, если будут выполнены определенные условия». Так как дать определение модернизации смогли только 88 % опрашиваемых, именно их ответы учитывались при обработке опросников (см. Табл. 2).
Только 19 % считают, что современный этап модернизационных преобразований будет
успешным. Больше всего опрашиваемых, верящих в успех реформ, среди рожденных в 1970 - 1984 гг., менее - среди участников
1955 - 1969 гг. рождения, однако нельзя сказать, что разница по возрастным группам стоит отдельного анализа. Интересно само определение «успешной модернизации». Так как модернизация в представлении опрашиваемых не предполагает какой-либо экономической, технологической, политической - вообще какой-либо трансформации, то опрашиваемые считает вполне реальным улучшение существующего, однако для качественного скачка условий в современной России они не видят: «Да, будут успешны. Потому что в России много заброшенных заводов, фабрик и т.д., которые выгодней модернизировать», «Да. Обновлять всегда дешевле и легче, чем созидать». То есть, на самом деле, опрашиваемые не верят в возможность социальноэкономической трансформации; модернизацию они воспринимают как капитальный ремонт без серьезных нововведений и только этот ремонт возможен в России с их точки зрения. Встречаются ответы, которые уже можно считать оценкой существующего эта-
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
па модернизационной динамики: «Да, будут, потому что мы не стоим на месте», «Будут и сейчас есть», «Да, потому что в последнее время только этим и занимаются», «Да, потому что сейчас все усовершенствуется и обновляется». Хотя иногда именно происходящие преобразования внушают респондентам пессимизм: «Нет, потому что результатов нет», «Они вроде как идут, но вряд ли будут эффективны».
Уверенность в успешности модернизацион-ных преобразованиях как качественном скачке наблюдается только, опять же, у представителей младшей возрастной группы, причем этот успех они связывают именно со своими ровесниками: «Будут. Потому что растет умное, грамотное поколение», «Будут. Развитие неизбежно. Следующие поколения всегда будут лучше предыдущих».
В младшей возрастной группе наиболее количество опрашиваемых избегали однозначных суждений: «Думаю, в производстве - будут, а в управлении государством - нет», «Что-то получится, но не все», «Может быть». На эти данные влияет то информационное пространство, в котором живет молодежь. Как правило, большинство из них получают данные не только из официальных СМИ, но еще и из сети Интернет, соцсетей. Сама современная информационная культура учит корректности, толерантности в оценках. Неудивительно, что наблюдается определенная корреляция популярности данного варианта ответа и возраста - наименьшее количество опрашиваемых, считающих, что успешность модернизации может быть только частичной, наблюдается в самой старшей возрастной группе, потом процент увеличивается, в зависимости от возраста. Среди лиц, рожденных до 1954 г. встречаются такие суждения как
«поживем-увидим». Многие респонденты, которых мы так же отнесли к выбравшим положительный вариант ответа, не утверждали успешность модернизационных преобразований, а высказывали надежду, пожелание: «Хотелось бы верить», «Очень надеюсь», «Будут. Я всегда верю в лучшее» и т.д.
Необходимо отметить, что более 50 % тех, кто допускает возможность успеха модерни-зационных преобразований, при этом крайне пессимистично оценивают будущее России. То есть, население далеко не всегда видит связь между успешными реформами и великим будущим своей страны; они и не считают, что реформы - это способ достичь процветания. Анализ мнения о будущем России среди опрашиваемых, которые не верят в успешность модернизации, так же показал, что нет видимой корреляции между отношениями к модернизационным преобразованиям и образом будущего. Современный этап модер-низационнй динамики, в целом, оценивается как одно из нововведений правительства, а не шанс осуществить прорыв в будущее. Причины этого в существующем недоверии к власти и, следовательно, к ее деятельности, а так же в непонимании механизмов модернизацион-ных процессов в частности и развития государства вообще.
Отвечая «Да, при определенных условиях», опрашиваемые назвали два основных фактора, необходимых для успешности модернизации: смена правительства и отсутствие «воровства». При выборе варианта наблюдается определенная корреляция по возрастным группам. В качестве основного условия успешности модернизационных преобразований рожденные в 1985 - 1995 гг. назвали смену руководства страны: «Да, если не пост взойдет достойный правитель», «Да, если
поменяется власть», «Да, если наше правительство одумается» и т.д. Это в очередной раз подтверждает, что постсоветское поколение нелояльно действующему режиму, и власть не может опереться на них при проведении модернизационных преобразований. Осознавая необходимость реформ, молодежь считает, что руководство страны не может их осуществить. Причина этого и в особенностях трансляции коллективной памяти, и в возрастных факторах. Интересно, что более старшие поколения практически не упоминают о смене руководства как необходимом условии успешной модернизации. Некоторые осторожно говорят о «новой идеологии» или о «необдуманности реформ». Скорее всего, лояльность, внушаемая советским людям с раннего возраста, сохранилась и у нынешнего поколения родителей и бабушек-де-душек. Или они не считают, что смена власти окажет влияние на экономику и реформы. На вопрос, чтобы Вы хотели бы изменить в современной России, они могут ответить: «власть», «президента», а вот в качестве основного условия успешности модернизации, как правило, называют прекращения «воровства». Даже не коррупции - этот термин более популярен у постсоветского поколения, а выросшие на практически фольклорном «все вокруг колхозное, все вокруг мое», рожденные в 1950-1970-е в интервью ссылаются именно на воровство: «Наверное, будут, если не все разворуют», «Будут, если прекратить воровство», «Да, если контролировать, куда уходят деньги» и т.д.
Показательно, что никто из опрашиваемых не связал успешность модернизационных преобразований с участием общества в реформах, со своими личными действиями и
т.д. Модернизация, с точки зрения населения, является исключительно государственным проектом, и только от каких-либо действий государства и чиновников будет зависеть реализация этого проекта.
31 % населения однозначно отрицают возможность успешности современного этапа модернизационных преобразований. Причины называют разные: особенности русского национального характера «Нет, так как менталитет не позволит. Мы считаем, что у нас всегда сейчас плохо», «Русских дух не позволит»; опять же, воровство и коррупция «Все разворовано до нас», «Нет, разворуют»; не-продуманность современного этапа реформ: «Все преобразования нужно производить постепенно и обдуманно. Так как это сейчас происходит в нашей стране, на мой взгляд, большинство преобразований успеха не имеют», необходимость новых финансовых вливаний: «Нет, не хватит средств» Очень распространенна, особенно среди старших поколений (и практически отсутствует у молодежи) традиционная для России «теория заговора»: «В России невозможна модернизация, в этом никто не заинтересован», «Нет. Потому что Россия нужна глобальным управляющим как слабая продажная девка, а не как сильная и самостоятельная страна». «Нечего модернизировать, все уничтожено, всякую мелочь - все зарубежное, видно, кому-то выгодно, а свой народ - без работы».
Между народом и властью нет доверия. В этом сложности не только успешности мо-дернизационной динамики современного этапа реформ, но и вообще гражданской, общественной активности населения: «Народ устал, его постоянно обманывают». Люди боятся обмана».
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
ШЕТЕМиМ. 2013. N1.
Таблица 2. Будут ли успешны модернизационные преобразования?
Да Да, при определенных условиях Может быть/ частично Нет
1985 - 1995 5 4 9 15
1970 - 1984 6 3 3 8
1955 - 1969 3 12 2 4
До 1954 5 4 1 4
19 23 15 31
Рисунок 5. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 2.1)
Диаграмма 2.1. Да, модернизациооные преобразования будут успешны
1985-1985
■ 1970-1984 □ 1955-1969
■ до 1954
Рисунок 6. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 2.2)
Диаграмма 2.2. Да, при соблюдении определенных условий
■ 1985-1995
■ 1970-1984
■ 1955-1969
■ до 1954
Рисунок 7. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 2.3) Диаграмма 2.3 Может быть/частично
Рисунок 8. Распределение вариантов ответов по возрастным группам (диаграмма 2.4)
Диаграмма 2.4 Нет, модернизационные преобразования не будут успешны
Таким образом, современное российское общество не готово в настоящий момент взять на себя обязанности субъекта модернизации. Только среди первого постсоветского поколения (1985-1995) есть представители, которые ощущают себя гражданами Российской Федерации и готовы участвовать в модернизаци-онных преобразованиях, однако их роль среди всего населения пока еще невелика. Общество в целом не видит связи между модерни-зационной динамикой и будущим успешным
развитием России; а так же, допуская возможность успешных реформ, не связывают это со своей ролью в обществе.
Литература
1. Головашина О.В. Модель времени в традиционной культуре II Fractal Simulation. 2012. № 1.
2. Головашина О.В. Модернизация как европейский проект: линейная модель времени
INETERNUM. 2013. N1.
INETERNUM. 2013. N1.
и трансформации социально-экономической системы // Fractal Simulation. 2012. №2
3. Головашина О.В. Национальная идентичность в России: базовая модель // Fractal Simulation. 2011. № 2
4. Головашина О.В. Проблематика памяти и развитие «memory studies» // Философские традиции и современность. 2012. № 2.
5. Жуков Д.С., Лямин С.К. Опыт создания фрактальных моделей модернизационного давления государственных институтов на общество в пореформенной России // В мире научных открытий. 2010. № 5-4.
6. Жуков Д.С., Лямин С.К. Исходные данные для построения модели модернизации ад-
министративно-политических институтов // Социально-экономические явления и процессы. 2011. №8.
7. Жуков Д.С., Лямин С.К. Фрактальные модели в историческом познании и формирование феномена исторической памяти // Fractal simulation. 2012. №2.
8. Малева Т.М., Овчарова Л.Н. Социальный контекст модернизации // Модернизация России: условия, предпосылки, шансы. М., 2009.
9. Медведев Н.В. Национальная философская традиция в России // Философские традиции и современность. 2012. № 1.
