Проблема соответствия наименования статьи 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» ее содержанию Текст научной статьи по специальности «Право»

Закон и право. 2021. № 11. С. 241-243. Law and legislation. 2021;(11):241-243.

Научная статья УДК 343.9

https://doi.org/10.24412/2073-3313-2021-11-241-243 NIION: 1997-0063-11/21-001 MOSURED: 77/27-001-2021-11-200

Проблема соответствия наименования статьи 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» ее содержанию

Виктор Николаевич Омелин

ФКУ НИИ ФСИН России, Москва, Россия, v.omelin@mail.ru

Аннотация. В статье проведен анализ содержания статьи 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ.

Автор проанализировал законодательное определение оперативно-розыскной деятельности, отметил противоречия существующего текста.

Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, оперативно-розыскные мероприятия, оперативно-розыскные действия, цель оперативно-розыскной деятельности.

Для цитирования: Омелин В.Н. Проблема соответствия наименования статьи 1 Федерального закона «об оперативно-розыскной деятельности» ее содержанию // Закон и право. 2021. № 11. С. 241—243. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2021-11-241-243

Original article

The problem of compliance of the title of Article 1 of the Federal law «On operational investigative activities»

with its content

Victor N. Omelin

FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Moscow, Russia, v.omelin@mail.ru

Abstract. The article analyzes the content of Article 1 of the Federal Law «On Operational Investigative Activities» dated August 12, 1995 № 144-FZ.

The author analyzed the legislative definition of operational investigative activity, noted the contradictions of the existing text.

Keywords: operational-search activity, operational-search activities, operational-search actions, the purpose of operational-search activity.

For citation: Omelin V.N. The problem of compliance of the title of Article 1 of the Federal law «On operational investigative activities» with its content // Law and legislation. 2021;(11):241—243. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2021-11-241-243

© Омелин В.Н. М., 2021. ЗАКОН И ПРАВО • 11-2021

Официальный статус оперативно-розыск-кой деятельности (далее — ОРД) как государственно-правовой формы борьбы с преступностью был закреплен Законом РФ «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации» от 13 марта 1992 г. № 2506-1.

В 1995 г. его сменил Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ (далее — Закон об ОРД).

Закон об ОРД предусматривает одну дефинитивную норму, которая имеет название «Оперативно-розыскная деятельность» (ст. 1). Как определяющая категория понятие ОРД должно объективно отражать существующую практику оперативно-розыскной работы, максимально охватывая все ее аспекты, и при этом искусственно не ограничивать сферу ОРД.

Из приведенной в Законе дефиниции следует, что ОРД осуществляется посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий (далее — ОРМ).

Глава II данного Закона более подробно детализирует порядок проведения ОРМ, определяет их перечень, основания и условия их проведения, основания и порядок судебного рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан при проведении ОРМ и др. (статьи 6—9).

Вместе с тем в тексте Закона об ОРД говорится о действиях органов, осуществляющих ОРД (ч. 3 ст. 5, ч. 2 ст. 16). Из сказанного можно сделать вывод, что ОРМ являются только одним из элементов ОРД и не исчерпывают всего содержания ОРД. К аналогичным выводам приходят и другие исследователи [1, с. 7].

Отметим, что в некоторых законах об ОРД государств — участников ОДКБ закреплены более точные, с нашей точки зрения, определения ОРД.

Так, в законе об ОРД Республики Казахстан (с изм. и доп. по сост. на 27.12.2019) установлено, что ОРД осуществляется посредством системы гласных и негласных оперативно-розыскных, организационных и управленческих мероприятий (подп. 15 ст. 1). Из сказанного видно, что ОРД не ограничивается проведением ОРМ.

Учитывая многогранность ОРД и в то же время узость определения, приведенного российским законодателем, полагаем целесообразным наряду с другими признаками указать в ст. 1, что ОРД осуществляется посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий и иных законных действий.

Например, к «иным законным действиям» можно отнести действия, о которых, в частности, говорится в тексте Закона об ОРД: создание и использование информационных систем; ведение дел оперативного учета (ч. 1 ст. 10); исполнение поручений дознавателя, следователя о проведении оперативно-розыскных мероприятий (п. 2 ч. 1 ст. 14); изъятие документов, предметов, материалов и сообщений при проведении оперативно-розыскных мероприятий (п. 1 ч. 1 ст. 15); привлечение отдельных лиц к подготовке или проведению оперативно-розыскных мероприятий (ч. 1 ст. 17).

По нашему мнению, оперативно-розыскные действия можно трактовать следующим образом: это предусмотренные Законом об ОРД оперативно-розыскные мероприятия, а также организационные, управленческие и иные законные действия, обеспечивающие достижение цели и решение задач ОРД.

Другим спорным моментом в ст. 1 Закона об ОРД является цель ОРД. Отметим, что отдельной статьи, посвященной цели ОРД, в Законе об ОРД не имеется.

Нормативно они определяются в ст. 1 данного Закона, согласно которой целью ОРД является защита жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечение безопасности общества и государства от преступных посягательств. По нашему мнению, эта формулировка в ст. 1 не в полной мере раскрывает цель ОРД.

Во-первых, помимо решения задач выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений (ст. 2), Закон об ОРД допускают проведение ОРМ в ходе так называемой административно-проверочной работы, например, об установлении или о поддержании с лицом отношений сотрудничества при подготовке и проведении ОРМ; о допуске к сведениям, составляющим государственную тайну; о выдаче разрешений на частную детективную и охранную деятельность и др. (ч. 2 ст. 7 Закона об ОРД).

Важно подчеркнуть, что объектами ОРМ в данном случае не являются лица, подготавливающие, совершающие или совершившие преступления. Цель проводимых при этом (не всех, а ограниченного круга) ОРМ заключается в гипотетической возможности соответствующих лиц действовать вопреки государственным, служебным и профессиональным интересам, что предполагает повышенные требования к проверяемым лицам.

Во-вторых, ч. 3 ст. 7 Закона ОРД допускает проведение ОРМ при наличии соответствующего зап-

ЗАКОН И ПРАВО • 11-2021

роса в области противодействия коррупции, о достоверности и полноте сведений, представляемых лицами, претендующими на замещение определенных в данной норме должностей, соблюдении данными лицами ограничений и запретов, установленных законом. Из сказанного видно, что в данной норме также не идет речь о совершении указанными лицами каких-либо преступных действий.

В-третъих, при формулировке цели ОРД в один ряд поставлены такие термины, как «защита» и «обеспечение безопасности», что приводит к смешению двух различных (хотя и родственных) видов деятельности. При этом в ст. 1 термин «защита» касается личности, а словосочетание «обеспечение безопасности» отнесено к обществу и государству. Рассматриваемое положение совершенным назвать затруднительно.

Отмечая многозначность термина «безопасность» и анализируя ряд имеющихся в юриспруденции понятий, которые отражают многосторонность феномена безопасности, А.Ю. Епихин дает общее определение безопасности как «конечного состояния», которое «является целью и должно быть результатом защиты» (от любого противоправного посягательства).

Далее А.Ю. Епихин рассматривает «защиту» как один из способов обеспечения безопасности в различных его видах [2, с. 47]. Заметим, что, по мнению некоторых авторов, термин «безопасность» вполне правомерно использовать, когда речь идет о безопасности личности [3].

С учетом сказанного полагаем, что было бы правильным, в русле действующей формулировки, дать короткую и более понятную концовку ст. 1 Закона об ОРД «в целях обеспечения безопасности личности, общества и государства». При этом детализация объектов обеспечения безопасности применительно к отдельным оперативно-розыскным органам должна найти отражение в ведомственных нормативных актах, а также в теоретических исследованиях.

Вышесказанное позволяет сделать вывод, что действующая редакция ст. 1 Закона об ОРД не полной мере адекватна сути описываемого в дан-

Информация об авторе

ной норме одного из видов правоохранительной деятельности.

Представляется, что по сути и назначению ОРД более соответствовала следующая редакция статьи 1 Закона об ОРД:

«Оперативно-розыскная деятельность — вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим законом в пределах их компетенции посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий и иныгх законных действий в целях обеспечения безопасности личности, общества и государства».

Предлагаемый вариант редакции ст. 1 Закона об ОРД позволяет уйти от отмеченных противоречий существующего текста и более четко определить понятие, содержание и цели ОРД.

Список источников

1. Теория оперативно -розыскной деятельно -сти: Учебник / Под ред. К.К. Горяинова, B.C. Овчинского. 4-е изд., перераб. и доп. М.: ИНФРА-М, 2018. C. 7.

2. Епихин А.Ю. Обеспечение безопасности личности в уголовном судопроизводстве. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юрид. центр Пресс», 2004. С. 47.

3. Прудников А. С. Безопасность личности и ее обеспечение органами внутренних дел (теоретико-правовое исследование): Автореф. дис... д-ра юрид. наук. М.: ЮИ МВД России, 1999.

References

1. Theory of operational investigative activit Textbook / Edited by K.K. Goryainov, V.S. Ovchinsky. 4th ed., reprint. and additional M.: INFRA-M, 2018. P. 7.

2. Epikhin A. Yu. Ensuring the security of the individual in criminal proceedings. St. Petersburg: Publishing house of R. Aslanov «Legal Center Press», 2004. P. 47.

3. Prudnikov A.S. Personal security and its provision by internal affairs bodies (theoretical and legal research): Abstract of the dissertation of Dr. Yurid. M.: Law Institute of the Ministry of internal affairs of Russia, 1999.

Омелин В.Н. — доктор юридических наук, профессор

Information about the author

Omelin V.N. — doctor of law, professor

Статья поступила в редакцию 17.08.2021; одобрена после рецензирования 08.09.2021; принята к публикации 25.09.2021.

The article was submitted 17.08.2021; approved after reviewing 08.09.2021; accepted for publication 25.09.2021.

ЗАКОН И ПРАВО • 11-2021